Текст книги "Мой очень странный роман (СИ)"
Автор книги: Анастасия Медведева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
МОЙ ОЧЕНЬ СТРАННЫЙ РОМАН
Анастасия Медведева
Глава 1. «МираМания»
– Давайте поговорим о таком явлении, как «МираМания». С чего всё началось? И как получилось, что личность писателя стала настолько популярной в нашей стране и даже за границей? Каким был ваш путь успеха?
Прикрываю глаза и склоняю голову, потирая переносицу… тем самым давая знак своему пиар-менеджеру отвечать на этот вопрос.
– Думаю, история успеха Миры известна всем, – мгновенно уловив моё настроение, вежливо отвечает Анна.
Оператор тут же наводит на неё камеру, а в глазах журналистки появляется нетерпение.
– Это так, но в нашей стране столько писателей с оригинальными сюжетами – и никто из них не добился такого успеха, как Мира! – замечает она.
– Писатели с оригинальными сюжетами? – бормочу себе под нос, поднимая брови, – Это где они?..
Мой пиар-менеджер беззвучно хмыкает, расслышав моё вопрошание вслух, а затем переводит взгляд на журналистку.
– Никто из них не создавал Росю(*), – произносит Анна, с лёгкой усмешкой глядя на девушку, а затем и в камеру.
(*) здесь и далее – персонаж одноименных комиксов популярного автора MиRы, пишущей в жанрах «мистический реализм» и «повседневность». Прим.: ударение в имени персонажа падает на букву «о».
– Ваша правда, – горячо соглашается журналистка, – Рося – невероятный персонаж, который мог появиться и стать популярным только в такое смутное время. Мира, прошу, расскажите, как вам пришла в голову идея создать такую героиню?
– Вы сами только что сказали: мы живём в смутное время, – решаю-таки подать голос, запустив пальцы в волосы и облокотившись о подлокотник широкого кресла, – Рося должна была появиться именно сейчас – и она появилась.
– Расскажите об этом поподробней! – предлагает журналистка, – Недавно в сети всплыла информация, что ещё до выхода комиксов вы написали о ней целый роман! И он даже был выложен где-то в интернете! Это правда? И если так – то куда он исчез?
Мысленно аплодирую решению моей команды сделать подобный вброс. Думаю, тираж романа, который я напишу в ближайшем будущем, после такого хода разлетится, как горячие пирожки.
– Мой первый роман о Росе не имел такой популярности, как всё, что последовало после него, – отвечаю не спеша, – сейчас я могу понять, почему так вышло: кому вообще мог быть интересен психологический триллер на триста страниц с местом действия в русской глубинке и главной героиней шести лет от роду?..
Вижу, как журналистка понятливо улыбается; её оператор тоже хмыкает, уловив иронию.
Позволяю и себе лёгкую усмешку, затем продолжаю:
– …это ни в один жанр не попадало и ни в одну целевую аудиторию. Зато на его основе, подкрепившись злостью на весь мир и сарказмом непризнанного гения, я смогла создать нечто новое… Так короткие мрачные сказки с иллюстрациями о странной девочке, притопавшей на своих двоих в Москву с довольно спорным грузом за плечами… всем понравились.
– Истинная правда! Героиня ваших историй цепляет своей неординарностью и какой-то необъяснимой внутренней мощью, – горячо кивает журналистка, – у меня даже сложилось впечатление, что она воплощает в себе те самые «скрепы», о которых так часто говорят в последнее время… Но, постойте, вы сказали – шесть лет?.. В комиксах Росе уже тринадцать. Правильно ли я понимаю, что ваш первый роман описывает её детство? И насколько же трудным оно было, если учесть уровень социальных навыков главной героини?..
– Скажем так, эта книга – много больше, чем просто развлекательное чтиво. Это всё, что я могу сейчас раскрыть, – перевожу взгляд на своего менеджера и не замечаю ни одной реакции на мой блеф.
Даже намека на реакцию.
Не лицо – камень.
Идеальная представительница.
– Значит ли это, что вскоре мы сможем увидеть очередной шедевр от МиRы на полках магазинов?.. – глаза журналистки загораются от предчувствия грядущей сенсации.
Вежливо улыбаюсь, отводя взгляд.
– Следующий вопрос? – ненавязчиво напоминает Анна.
– Хорошо, тогда, давайте вернёмся к истокам – первый же выпуск комикса-сказки принёс вам популярность среди молодёжи. Вы рассчитывали на это?
– Я не думаю, что в нашем деле можно что-то всерьёз рассчитать, – отзываюсь, – можно вбухать сотни тысяч в рекламу и раскрутку, но книга выйдет и не будет оценена. Это лишь вопрос везения.
– Тогда вам крупно повезло! – заводится журналистка, – Вы мгновенно стали известной в сети, а вскоре и в реальности! С вами заключили несколько контрактов, Рося стала героиней поколения, а ваше имя на обложке журналов отныне гарантировало, что весь тираж будет распродан. Это идеальная история успеха! У кого-то даже может сложиться впечатление, что вы точно знали, на какие кнопки нажимать.
– Что вы имеете в виду? – смотрю на неё в упор.
– Кто такая Рося? И почему она явилась нам именно сейчас?.. Правы ли ваши поклонники, считая, что ваша героиня – это олицетворение всей нашей страны? – прищурившись, уточняет журналистка.
– Этот вопрос мне пытались задать уже сотню раз, – лениво качаю головой, – мой ответ с тех пор не изменился.
– Но вы же не можете отрицать, что аналогия слишком прямая? – продолжает наседать та.
– Худая голодная девочка с грязными руками, которая носит за плечом мешок с костями своих предков-староверов, для вас является олицетворением современной России? – подняв бровь, уточняет Анна, и я не удерживаюсь – улыбаюсь уголком рта.
Звучит действительно дико. Каждый раз.
– Не пытайтесь политизировать моё творчество. Оно бесцветно в этом смысле, – спокойно сообщаю слишком рьяной журналистке, решившей с чего-то, что уж ей я точно раскрою всю правду!
– Но сейчас, когда комиксами о Росе зачитываются все – от подростков до стариков, а продукция под вашим лейблом сметается с прилавков буквально в первые же недели продаж – не важно, что вы продаете – вы не можете и дальше избегать этого вопроса! Ведь буквально вся страна ждёт на него ответ! – повышает голос девушка, крепко сжимая блокнот в руке и едва не пронзая меня взглядом, полным азарта и в какой-то степени даже агрессии.
Решила, что прижала меня к стенке всем своим воодушевлением?
– И почему этим всегда заканчиваются все мои интервью?.. – с усталой улыбкой смотрю на своего пиар-менеджера.
– Но мы ещё не заканчиваем… – растерянно замечает журналистка, кося глазом на своего оператора.
– Мира не любит давление. Мы вам об этом сообщали. И обговаривали условия прежде, чем назначить дату, – замечает в ответ Анна, поправляя оправу дорогих очков.
– Прошу прощения, если нарушила условия договора: просто я так взволнована! Вы крайне редко соглашаетесь на интервью, и я…
– Ваше руководство пообещало нам комфортные условия для съемки и непринужденную атмосферу во время интервью, – протягивает мой пиар-менеджер, перебивая её и поднимаясь на ноги, – но всё, что мы видим – очередную несдержанную журналистку и перечень стандартных вопросов.
– Прошу вас, останьтесь! – взволнованно произносит девушка, заметив, что и я поднимаюсь на ноги, – Это такое важное интервью для меня! Моя карьера полностью зависит от вас!
Выходит, пообещала начальству, что добудет ответ на тот самый вопрос…
Как предсказуемо.
– Выключи камеру, – обращаюсь к её оператору, и тот послушно выключает аппаратуру, с настороженностью поглядывая на свою коллегу, – Вы хотели поднять тему такого явления, как «МираМания», в начале нашего интервью… – разворачиваюсь к журналистке, – так, вот, мне, как лицу сразу нескольких крупных торговых марок, запрещено отвечать на вопросы политического характера – думаю, вы прекрасно об этом знаете. Если бы я хотела баллотироваться в президенты, я бы обязательно оседлала коня своей популярности, сообщив в камеру всё, что вы так хотите услышать, но я не имею подобных амбиций. И возглавлять протестное движение в стране я тоже не намерена. Моё имя звучит громко лишь потому, что я без стеснения рассказала людям о своих кринжовых фантазиях в подходящее для этого время – а вовсе не потому, что я решила завуалировать своё политическое ИМХО под мрачный подростковый комикс, который неожиданно разошёлся миллионным тиражом. Мы друг друга поняли?
– Мира, простите меня. Я… меня немножечко занесло… Я знаю, что вы очень трепетно относитесь к своему имиджу!.. Но, прошу, ответьте хотя бы ещё на пару вопросов: меня уволят, если я вернусь без материала! – вцепившись в свой блокнот, едва не умаляет журналистка.
– Бедняжка, – сухо «сочувствует» Анна, забирая с дивана моё пальто.
– Вы же сумели где-то отыскать информацию о моем первом романе. Уверена, если посмотрите там же – найдёте что-нибудь ещё, – спокойно отзываюсь, следуя за своим менеджером.
– Пожалуйста… ещё хотя бы пару вопросов… если шеф узнает, что я вас разозлила… – уже совсем тихо произносит журналистка, следуя за мной по пятам.
– Мы просим вас… – неожиданно подаёт голос оператор, откровенно сочувствующий своей коллеге.
Останавливаюсь и глубоко вздыхаю.
– Свои вопросы отправьте на почту моего менеджера – она ответит на них в течение недели, – произношу ровным голосом.
– Не понимаю, почему я должна это делать? Она сама виновата в своей некомпетентности, – негромко уточняет Анна, стоя у двери и отлично исполняя свою роль «плохого копа».
– Потому что уровень безработицы нынче высок, как никогда, и мы не можем позволить себе в очередной раз поставить крест на чей-то карьере из-за нашего жесткого контракта с крупными компаниями… – протягиваю, затем вежливо улыбаюсь журналистке и её оператору, – Всего доброго, и спасибо за ваше внимание к моему творчеству!
С этими словами я выхожу из зала известного ресторана, арендованного специально для нашего интервью в небоскребе, украшающем центр столицы.
– Не думала, что они прибегнут к слезливым просьбам, – протягивает Анна.
– В следующий раз отказывай их начальству, – отвечаю негромко, – мы обойдёмся и без их «освещения»; только время потеряли.
– Прошу прощения, – склоняет голову мой менеджер, принимая упрёк, – но хорошо вы с ними. Думаю, материал выйдет отличный, несмотря на срыв.
– Все они – шакалята; хотят вцепиться, да только пасть размером не вышла, – протягиваю, припоминая главную цель интервью, горевшую в глазах молодой журналистки.
Тем временем, проходившие мимо люди начинают останавливаться, узнавая моё лицо:
– Простите, вы же – Мира?.. – взволнованно спрашивает девушка в офисном костюме, на телефоне которой был чехол с Росей, – Я ваша большая фанатка!
– Это очень приятно, – улыбаюсь ей доброжелательно.
– Я тоже ваш фанат! А у моего ребёнка вся серия комиксов о Росе! – произносит мужчина лет сорока пяти, так же решивший остановиться рядом с нами, – У вас отличный иллюстратор!
– Благодарю, – сохраняю улыбку на губах и поворачиваюсь к Анне, – У нас есть открытки для автографов?..
– Да, у меня есть парочка с собой, – тут же достаёт их мой пиар-менеджер.
– Боже! Вот, это повезло! – девушка прикрывает рот ладошкой.
Быстро расписываюсь и вежливо прощаюсь с поклонниками, затем нахожу глазами дамскую комнату.
– Я отойду ненадолго, подожди меня внизу, – сообщаю и иду «поправлять макияж».
Анна внимательно смотрит мне вслед; прямо спиной чувствую её взгляд. В туалете долго мою руки перед зеркалом, глядя на воду. А когда отрываю бумажное полотенце, неожиданно слышу знакомый голос:
– Нет, она не сообщила какому движению симпатизирует… Нет, я не задавала вопросов в лоб, вы за кого меня держите?! Да с чего бы?.. Её, попробуй, задень! Та ещё стерва!.. Женьке едва не на коленях пришлось за мой вопрос прощение вымаливать... Ага… нет, одна новость точно есть – роман у неё скоро выйдет… Да ну, сто процентов, за неё это кто-то пишет – а она просто личиком вышла, вот, и светит им вместо автора!
Смотрю на своё отражение, решив оценить, насколько «вышла личиком».
Ну, ничего такая. Симпатичная, спасибо маме. А хорошая укладка и дорогая одежда так и вовсе делают из меня настоящую куколку – даже не скажешь сразу, что тридцать один в этом году исполняется.
Тем временем журналистка продолжает свой доклад начальству, не догадываясь, что я её слышу:
– Нет, она не поняла: тупая же явно – просто корчит из себя звезду мировую… по поводу этого… не уверена, что это можно использовать, как признание, но сказано было довольно высокомерно… да… я сейчас приеду и всё покажу. Ага…
Провожу рукой по волосам. Может, избавиться от теплого светлого оттенка и уйти в мрачный черный цвет? Тогда буду соответствовать и своей героине, и тому прозвищу, которое мне порой дают за «необъяснимое везение» с учетом несдержанного характера и крутого нрава.
– Да не съест она меня, не переживайте! Зато какой материал появится! – протягивает журналистка, когда я открываю дверь из туалета, – Она… – девушка замолкает, встретившись со мной взглядом и тут же неосознанно отводит телефон от лица, словно пытаясь отстраниться от всего, что она только что наговорила.
– Ам, – произношу, глядя на неё с откровенным веселием.
Та резко прикрывает рот ладонью.
Люблю драматичные моменты.
– Мира… вы… – выдавливает из себя потенциальная безработная.
– Всё слышала, – подтверждаю, – может, не всё поняла, потому что «туповата» слегка, но мои адвокаты с этим легко справятся – и, уверена, всё мне объяснят!
– Я… – глаза девушки расширяются от понимания.
– Проход загораживаешь, – растягиваю на губах сухую улыбку.
– Что?.. – шепчет журналистка, имени которой я даже не запомнила и правильно сделала.
– Брысь, – бросаю ей.
Та отскакивает к стене, не отрывая от меня глаз, полных паники.
Иду вперёд, высоко подняв подбородок, выхожу из небольшого закутка с туалетными комнатами, шагаю по коридору к лифтам…
И резко останавливаюсь.
– Эта зараза даже не извинилась! – вырывается из меня в сердцах.
Стремительно разворачиваюсь, чтобы вернуться к своей потенциальной жертве, – и во что-то врезаюсь. От удара у меня выбивает дыхание, – как-то не вовремя приходит мысль, что во рту с утра не было ни одной крошки, – а в глазах почему-то начинает темнеть…
На что я такое налетела?!
Мой, стремящийся к полу, кожаный куль с костями неожиданно подхватывают могучие руки, и я прикладываю все силы для того, чтобы прийти в себя и разглядеть этого Колосса (*), тело которого совершенно точно сделано из стали.
(*) герой комиксов Марвел, мутант из России.
Однако, зрелище, открывшееся мне, настолько невероятно, что я ещё некоторое время просто смотрю, даже не делая попыток подняться и освободить чужие конечности.
– Какой красавчик, – выдыхаю восторженно, глядя в лицо самого красивого курьера в мире.
Форма доставщика delivery club не даёт мне обмануться.
Но что этот бог забыл на такой пыльной работёнке?..
– Прошу прощения. Я отвлекся, когда смотрел на время, – молодой человек поднимает меня, возвращая в вертикальное положение, отступает на шаг и поправляет часы на руке… те самые часы на той самой руке, что одним прикосновением выбили из меня дух.
И откуда в этом стройном теле столько силушки богатырской? Парень совершенно точно не весил больше семидесяти килограмм на вид. Так почему у меня было ощущение, что я столкнулась с бронепоездом?..
Не успеваю изумиться своему открытию, как красавец-доставщик обходит меня, пересекает коридор и исчезает за первым же поворотом, ведущим к служебной лестнице…
– Я… – только и успеваю произнести, развернувшись вокруг своей оси; затем, как-то неуклюже потоптавшись на месте, вспоминаю о своей жертве; решаю, что она больше не стоит моего внимания, и, слегка задумчивая, иду к лифту.
Не думала, что я всё ещё в том возрасте, когда мне нравятся челки на мужских головах. В смысле… я давно пребываю в уверенности, что открытый лоб – залог сексуальности. Но лицо этого молодого человека стоит перед глазами и мозолит мне мозг.
Лицо с чёлкой до бровей.
– В Японии бы сказали – «кавай», – протягиваю, упираясь спиной в стенку лифта.
Перевожу взгляд на озадаченного моей репликой пожилого мужчину в дорогом костюме.
– Мне на B1, пожалуйста, – дарю ему дружелюбный оскал.
Тот молча нажимает кнопку, за что я ему благодарна. Не до него сейчас.
Бывает же такое, когда внешность незнакомца врезается в память и ещё долго не отпускает?..
Так, вот, у меня это впервые.
– Хоть блокнот доставай и набросок делай, – хмыкаю, погруженная в свои мысли.
Пожилой мужчина вновь оборачивается на меня, и вновь на его лице отражается озадаченность.
Да, я разговариваю вслух, когда мне этого хочется. Вопросы?..
– Вы же та самая писательница, которая ещё провокационные комиксы политического характера выпускает? – вдруг спрашивает он, отчего моя бровь совершает путешествие на лоб.
– Почему именно – политического? – задаю вопрос.
– У вас же героиню Россией зовут, – тут и брови мужчины поднимаются наверх, вслед за моими.
У нас, вроде как, соревнование.
– Её зовут Рося, – отвечаю, – а мои комиксы – про семейные ценности.
– Правда, что ли? – изумляется пожилой мужчина.
– Нет, – усмехаюсь, когда дверцы лифта раскрываются, – они про разруху в стране.
– Так я ж говорю – политического характера! – фыркает дядя мне вслед, когда я выхожу на парковку.
– Мой основной жанр – «повседневность», и я стараюсь не врать в своих историях. А вы? – склоняю голову набок, улыбаясь своему невольному зрителю, а затем иду к машине, насвистывая мотив легендарной «Кукушки» группы Кино.
Когда забираюсь в машину, улыбаюсь Анне и киваю водителю.
– Что-то хорошее произошло? – уточняет мой менеджер.
– Нас хотели подставить, записав мой монолог на камеру, когда я просила её выключить, – отвечаю ей.
– Что? – изумление на лице Анны можно рисовать на холсте маслом – таким выразительным оно было, – Я сейчас же свяжусь с их начальством! И…
– Я уже разрулила историю, успокойся, – отмахиваюсь расслабленно и откидываю голову на кожаное сидение.
– Вы уверены, что моё вмешательство не понадобится?
– Думаю, они не станут рисковать шкурой ради сомнительной попытки очернить меня, – отзываюсь, глядя в окно.
– Мы уже проходили через это, лучше подстраховаться…
Анна замолкает, заметив, что меня эта проблема больше не интересует, и некоторое время мы едем в тишине.
– Константин Игоревич просил, чтобы вы перезвонили ему после интервью, – через некоторое время напоминает она.
– Мы увидимся с ним через пятнадцать минут, – зевнув, отмахиваюсь.
– Он уже звонил мне, – замечает Анна, продемонстрировав свой телефон в качестве доказательства.
– Отключи. Я всегда так делаю, – советую, продолжая рассматривать людей за окном.
– Только вам можно игнорировать звонки Константина Игоревича.
– Он не настолько страшен, – нахмурив лоб, протягиваю.
Затем присматриваюсь к Анне. Чуть ниже меня ростом, но такая же стройная; старше на два года; умная, спокойная, как удав, и производит то же впечатление; блондинка с каре, предпочитающая красный цвет исключительно на имиджевых интервью. Как сегодня…
– Сколько ты на меня работаешь? – спрашиваю у неё.
– Уже больше года, – сообщает менеджер.
– Тебя же Костя привёл?
– Я пришла сама. Но с Константином Игоревичем мы познакомились раньше – на пресс-конференции.
– И нравится тебе на меня работать? – продолжаю всматриваться в её лицо, пока водитель везёт нас в здание офиса.
– Нравится, – признаётся Анна; затем всё же решает уточнить, – а почему вы спрашиваете?
– Только сейчас поняла, что меня окружают исключительно Костины люди, – протягиваю, откидываясь на спинку сидения.
Когда мы подъезжаем к зданию компании, я привычно нахожу глазами худую фигуру в черном худи с капюшоном – укрывшуюся в тени, за углом недавно отреставрированного здания. Кто это – сталкер, поклонник или хейтер – я так и не поняла. Но сократить расстояние этот человек ни разу не пытался, да и охрана предупреждена заранее… потому спокойно выхожу из машины и даже не реагирую на пару телохранителей, появившихся передо мной и сопровождавших меня до дверей.
– Что у нас с расписанием? – спрашиваю у Анны.
– В два часа у вас встреча с рабочей группой по продвижению нового мерча, в три – телефонный разговор с режиссером…
– Я не хочу с ним общаться, пока они не согласуют со мной фамилию сценариста, – сухо отрезаю, игнорируя лифт, который в этом здании казался инородным элементом, но был вмонтирован под нажимом Константина Игоревича.
Поднимаюсь по лестнице, в реставрацию которой вбухала целое состояние.
Да, это дело принципа.
– Это хороший режиссер, и мы так много времени потратили на то, чтобы договориться именно с ним. А продюсеры… – тараторит мне в спину Анна.
– Тебе напомнить, сколько отличных инициатив загубили плохие сценаристы? Мы сейчас не про Голливуд говорим, а про нашу страну – и здесь без толкового сценариста можно вообще ничего не начинать, даже если у тебя в кресле режиссера сам Бог сидеть будет! – отрезаю уверенно.
– Богу сценарист не нужен, – замечает Анна, чуть нахмурившись.
– О, поверь, ещё как нужен! Загляни в его главную книгу, – бросаю ей и вхожу на территорию своего этажа.
Я говорила, что обожаю это здание?.. Команда дизайнеров и реставраторов сделала из него место, в котором я всё время хочу находиться. Тут даже моё личное крыло есть со спальней, гостиной и душевой комнатой.
– Константин Игоревич ждёт вас в вашем кабинете, – поднимается на ноги секретарша, встречая меня.
– Я уже знаю, – кивнув на следовавшую за мной Анну, отвечаю и открываю двери.
– Вы быстро закончили, – замечает Костя, разворачиваясь ко мне.
Идеально подтянутый, в идеальном костюме, с идеально уложенными волосами и вечно строгим выражением на идеальном, с точки зрения геометрии, лице.
Да, согласна, описание звучит недурственно, но это я не упомянула о характере…
– Ты стоял у окна и ждал моего возвращения? – усмехнувшись, прохожу к своему столу.
– Что произошло на интервью? – игнорируя мой вопрос, мужчина обращается к Анне.
– Они попытались спровоцировать Миру и выяснить её политические взгляды, – тут же сдаёт меня моя подчинённая.
Нечего и говорить – у меня команда мечты!
– Ты связалась с их руководством? – чётким голосом спрашивает Константин у Анны.
– Руководство и придумало эту провокацию, – протягиваю безмятежно, усаживаясь на своё рабочее место.
Взгляд, которым мужчина буравит лицо моего менеджера, вынуждает ту опустить голову и поджать губы. Да чего говорить? Даже мне становится за неё неловко – хотя это была вообще не её вина!
– Константин Игоревич, всё обошлось. Незачем запугивать персонал, – отзываюсь не без иронии, пробуждая свой компьютер.
– Они тайно записали голос Миры, когда она попросила выключить камеру, – произносит Анна.
– Да, что у тебя за слово-недержание? – искренне поражаюсь, подняв на неё глаза.
– А у тебя что за беспечность? Про предыдущий иск забыла? – чеканит Константин, повернув голову в мою сторону, но даже не взглянув на меня; затем переводит всё своё внимание на Анну и отдаёт сухую команду, – Ко мне в кабинет.
– Да, – отзывается та и выходит за дверь.
– Я там даже не материлась. К чему такая паника? – тяжело смотрю на него.
– Мира… – Константин опускает взгляд вниз, и эта пауза в его речи щекочет нервы.
Вот, всегда он так! Слишком серьёзный. Слишком ответственный. Слишком «слишком».
Ему не хватает только круглосуточную охрану ко мне приставить и юриста с томиком обновленной конституции.
– Ты ведь в курсе, почему мы сейчас на волне? – спрашивает мужчина, всё так же не глядя на меня.
– Потому что я нравлюсь народу? – растягиваю улыбку на губах.
– Потому что в твоём творчестве люди нашли отдушину. Пусть тебя воспринимают, как оппозиционерку, пусть твои комиксы считают политической сатирой, пока ты сама публично ни в чём не призналась – к тебе нет и не будет претензий.
– Зачем ты произносишь вслух эти азбучные истины? – смотрю на него в упор, прекращая улыбаться.
– Затем, чтобы ты не забывала, какая у тебя позиция, – Константин поднимает голову и встречается со мной глазами, – Мы просто не можем допустить ошибку, ты ведь это понимаешь?
Я в курсе, что всей этой «МираМании» может быстро прийти конец, если я дам хоть один повод уличить меня в определённых политических убеждениях. Сейчас я нравлюсь всем именно потому, что балансирую на грани и никому не бросаю вызов открыто. Вся наша коммерческая организация, по сути, – бомба замедленного действия, и когда-нибудь пружина общественного ожидания рванёт так, что мало не покажется никому...
Не отвожу взгляда. Молчу, потому что ответ тут никому и не требуется – все и так всё знают.
Вместо этого поднимаю трубку телефона и сообщаю своей секретарше:
– Я голодная.
Зрительный контакт со своим бизнес-партнёром при этом не разрываю.
– Из какого ресторана сделать заказ? – уточняет вежливый голос.
– Из ближайшего, – отрезаю и вешаю трубку.
– Что случилось на интервью? – спрашивает Костя, убирая руки в карманы, – Или что случилось после него?
– После? – нахмурившись, переспрашиваю.
– Ты слишком спокойная. Или слишком отстранённая от проблемы – пока не могу понять, – звучит уверенный ответ.
Решил, что меня что-то отвлекло от ситуации с журналисткой? Какой внимательный. Слишком внимательный.
– А ты знаешь все мои реакции? – поднимаю бровь.
– Я знаю всю тебя, Мира. Порой, даже лучше, чем ты сама, – отвечает Константин, затем окидывает взглядом мою фигуру за столом, разворачивается и выходит из моего кабинета.
Слишком властный. Это ещё один пункт к коллекции «слишком».
Медленно вдыхаю воздух и так же медленно выдыхаю.
То, что моя правая рука – сын известных бизнесменов, сильно усложняет мне жизнь. Ещё сильнее усложняет мою жизнь то, что сын известных бизнесменов имеет на меня свои виды.
Мы не поднимаем эту тему, но, чувствую, когда-нибудь она поднимется сама – и тогда мне придется объяснять, почему я никогда не соглашусь на подобный союз. Да, его семья мне сильно помогла на первых порах, вложившись в ещё неизвестную никому писательницу – однокурсницу их любимого сына… но это вовсе не значит, что я буду тащить свой долг на спине до гробовой доски, как героиня моих комиксов – кости своих предков.
Перед глазами возникает образ симпатичного доставщика еды.
Тем более – когда такие красавчики по миру ходят…
