Текст книги "Сыграем на любовь (СИ)"

Автор книги: Анастасия Дока

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Анастасия Дока
Сыграем на любовь

Глава 1 – Лиля уходит громко

Ванна полнилась пеной. Лиля собирала пузыри в ладони, мяла, представляя, что это тягучее тесто и лепила сердечки. Мысленно.

По-настоящему Карелина Лилия Фёдоровна лепить не умела. Ни из теста, ни из песка, ни даже из снега. Способности Лили ограничивались фееричными скандалами, сумасшедшими погонями по бутикам и совершенно невыносимыми истериками. Довести до белого каления ей удавалось слуг, поэтому они притворялись мышами, когда дочь хозяина была не в духе; подруг, из-за чего те находили сто одну причину для отказа встретиться, созвониться или хотя бы списаться в чате. Отца.

Фёдор Иванович Карелин не мог избежать общества дочери, поскольку жил с ней в собственном доме, а на все попытки прогнать родное дитя во взрослую жизнь, получал холодное: «Я что, тебе не родная?»

Лиля с гордо вздёрнутым носом подходила к окну и методично начинала всхлипывать. По нарастающей. Отец не выдерживал эмоционального штурма и шёл извиняться. Чаще всего словами не ограничивался, протягивая ничуть незаплаканной дочери золотую карту.

«Порадуй себя», – вздыхал он с грустной улыбкой и уходил в кабинет.

И Лиля себя радовала. До грыжи слуг, нервного припадка продавцов. И чувства собственной неотразимости.

В романтических отношениях Лиля была такой же капризной. Она позволяла себя любить, но не открывалась в ответ. Да и позволяла до поры, до времени, пока не станет скучно. А скучно становилось всегда и со всеми.

С сыном банкира, Фёдором. С начинающим инвестором Михаилом. С братом отцовского компаньона Сергеем. С французом Полем и американцем Джоном.

Мужчины из жизни Лили уходили так же быстро, как деньги с карточки. И расставалась она с ними почти так же, без сожаления.

Лёжа в пустеющей ванне и наблюдая за тем, как пена уходит в сливное отверстие, Лиля мучалась вопросом, как бросить Вадима и не получить нагоняй дома. Ташевский был партнёром отца, и через две недели у них намечалось заключение какого-то договора. В детали Лиля никогда не вникала: деловые вопросы отца её мало волновали, ведь всё и всегда шло до противного хорошо, а сам родитель особо не болтал с дочкой ни о бизнесе, ни на другие темы.

О браке Ташевского младшего и Лили говорили чуть ли не полгода. Партия для Карелиной во всех отношениях была выгодной. Красавец Вадим отлично владел собой, подаренным природой обаянием и своим положением, выгодно отличавшим его от большинства напыщенных индюков, с коими приходилось знакомиться Лиле. Он не скупился радовать невесту, не жаловался на её капризы и не кричал на Лилю, когда кричала она.

Кроме того, своей молодостью и неплохой осведомлённостью в делах отца и будущего тестя Вадим пробивал путь к ещё большим успехам, заводя правильные знакомства и говоря нужные слова нужным людям.

И ещё, но этот факт радовал уже непосредственно Фёдора Ивановича, у Вадима весьма неплохо шло собственное дело, что при удачном стечении обстоятельств в виде крепкого союза с Лилей могло перерасти в цветущий бизнес. И Фёдор Иванович искренне надеялся, что таким образом Лиля наконец заживёт своей жизнью. В своей квартире с мужем.

Квартира уже присматривалась.

Самой Лиле Вадим нравился. Ровно месяц. Именно этот срок она дала ему на завоевание своего неприступного сердца. Однако, симпатия симпатией, но у них ничего не нашлось общего. Хорошая обувь – это единственное, что сближало. Попытки Лили говорить о фильмах терпели крах, любимая музыка не получала отклика в мужском сердце, желание перемен в образе Вадима встречало полное непонимание. А ей хотелось хотя бы мельчайших изменений, потому что один и тот же синий тон галстука выводил из себя Лилю ещё до того, как Вадим его затягивал на шее: Лиля обращаться с «удавкой» не умела и не хотела. А манера промокать салфеткой рот после каждого приёма пищи выбешивала до рвотных позывов.

Вадим практически не слушал избранницу, хотя настойчиво говорил о любви и приносил всё новые драгоценности, подчёркивая природную красоту Лили. Не терпел, когда она делала ему замечания, но охотно делал их ей. С воодушевлением расписывал свой будущий офис, а заодно квартиру, друзей и жену. Он собирался ей сам выбирать наряды, неустанно повторяя: «Вспомни, Лиль, кто лучшие дизайнеры в мире? Мужчины. Нам виднее, в чём вы бесподобны».

Нанося крем на кожу и вдыхая вишнёвый аромат, Лиля думала о том, как уйти по-тихому. Без скандалов и долгих выяснений отношений. За последние пять дней она чётко осознала: вместе их держит минимальная почти прозрачная симпатия и общее удобство. Ему было выгодно с ней, поскольку Фёдор Иванович всячески лелеял будущего зятя не только на словах, но и на деле, приближая мечту о том самом офисе, квартире и прочем. А ей нравилось получать финансовое обеспечение с двух сторон. И одежды стало больше, и косметики, и духов. И любимой обуви.

По всему выходило, что счастье-то в их союзе очень зыбкое.

И сейчас, глядя на себя в протёртую полоску запотевшего зеркала, Лиля признавала: шмотки надоели, обновки раздражают. Вадим нервирует. Нет. Так не могло больше продолжаться. Пора уходить. По возможности мирно.

Она накинула халатик и выглянула за дверь. Несостоявшийся муж, как она и предполагала, развалился на кровати. Но не в ожидании любимой, а за нетбуком. И Лиля ни на долю секунды не сомневалась: занимается Вадим очередными подсчётами.

– Вадь, мне с тобой так хорошо, – начала Лиля, отмечая про себя, что находясь в её комнате, в доме её отца, Вадим так и не удосужился запомнить элементарное правило: тапки должны стоять в углу комнаты, у двери.

– Лиль, у тебя что-то важное? – не отрывая взгляда от экрана, спросил Вадим и застучал по клавиатуре. А значит, он уже закончил с подсчётами и перешёл на следующую ступень мечтания – подробного планирования.

Лиля сдвинула брови, а заодно шторы и в наступившем полумраке продолжила:

– Так хорошо, Вадь, временами. Но этого мало. Даже сейчас ты не хочешь меня слушать, а это о многом говорит.

– Лиль, у тебя настроение меняется стремительнее, чем цена на галстук. Ты же сама говорила, никаких серьёзных разговоров. Ты от них устаёшь. Помнишь?

– Говорила, но тогда ты расписывал нашу будущую квартиру и совместные обеды с Зориными. А я их даже знать не знаю.

– Познакомишься.

– Да отвлекись ты от экрана! – Лиля хлопнула крышкой нетбука, едва не щёлкнув ею по пальцам Вадима. – А сейчас я хочу поговорить о нас!

– Ты очень нервная. Раньше я за тобой такого не замечал, – отложил нетбук подальше и поднял укоряющий взгляд на невесту.

– Это ты меня нервируешь, Вадим!

– Лиля, что у нас произошло? Ещё утром всё было хорошо.

– Утром меня не было дома!

– Ты ездила по магазинам. Я знаю. А я ждал.

– Вот именно… – вздохнула Лиля, опускаясь на кровать. – Нет никаких нас, Вадь. Нам хорошо друг без друга.

– Неправда. Мы идеальная пара. И смотримся отлично, и наши отцы сотрудничают, и…

– Вадь, наше «и» заключается в удобстве. А я хочу любви.

Вадим засмеялся:

– Лиль, ну ты смешная! Какая любовь за месяц? Мы привыкнем друг к другу, а потом и чувства подтянутся.

– То есть ты меня не любишь. А раньше-то говорил другое, – поднялась и скрестила руки на груди – однозначный жест недовольства.

– Люблю, – пошёл на попятную Вадим. – Как невесту. Но ведь потом любви станет ещё больше, как только мой бизнес зацветёт.

– Скоро я зацвету.

– Не понял.

– От непонимания, Вадь! У нас же ничего общего! Мы даже о любви разговариваем на разных языках!

– Я же сказал, что люблю тебя! Чего ещё надо? – потянулся рукой к нетбуку.

– Любишь? Ты не знаешь, что это такое! Ты хоть в курсе, какой мой любимый цвет? А имя дизайнера? А музыка?

– У нас разные вкусы, Лиль. Что ты начинаешь?

– А что я люблю на завтрак?

– А ты завтракаешь?

– Об этом я и говорю. В общем… предлагаю расстаться.

– Расстаться? А как же кольцо?

Лиля сняла с пальца бриллиантовое, положила прямо на нетбук.

– То есть всё?

Она кивнула.

– Я буду на дорожке и очень надеюсь, что по возвращении тебя здесь не застану. Не будем усложнять. Не жди меня, хорошо? – и, не дождавшись ответа, коснулась дверной ручки.

А дальше последовала уже ставшей привычной в доме Карелиных сцена, когда выгоняли мужчину, но дверью хлопала женщина.

– Я надеюсь, что наша размолвка не повлияет на отношения с твоим отцом! – донеслось ей вслед. – Твой отец же мне по-прежнему будет мне помогать?

Лиля не стала утруждать себя ответом. Кричать ей не хотелось, возвращаться в комнату тем более, и, вставив наушники в уши, она ступила на дорожку тренажёра.

Под излюбленные ритмы латины, началась пробежка. Наматывая километры, Лиля думала о том, как сообщить отцу о случившемся. Ясно, недовольства избежать не удастся. Отец имел свои планы, а она всё испортила. Но что делать, когда любви нет? Не высосать же её из пальца. Хотя, припоминая недавний разговор с отцом, она понимала: он как раз этого и желает. Не зря же говорил: «Стерпится слюбится, любовь не приходит сразу, подожди, главное, Вадим во всём нам подходит»? Нам. Ему! А Лиля хотела дрожи в пальцах, бабочек в животе. Ну, или хотя бы общих интересов. О «жили душа в душу» особо не мечтала. Успела разувериться в сказках.

Набегавшись, как следует и твёрдо решив уехать по магазинам, пока родитель не вернулся, Лиля сошла с дорожки, какое-то время постояла у портрета матери и направилась в душ.

Разомлев от горячей воды, она едва не пропустила будильник. Полчаса пролетело незаметно, и Лиля поспешила в комнату. Вадим ушёл к её облегчению, а до отца оставалось совсем ничего.

Облегающие джинсы, пушистый свитер, побольше блеска на губах, полушубок и Лиля готова покорять одним лишь своим появлением уже ставших знакомыми продавцов. По планам у неё сегодня были пару платьев – на будущие знакомства. Шарф из шифона в тон купленной недавно джинсовой курточке и, конечно, туфли. Несколько пар. Какие именно, она собиралась определиться уже на месте.

Выскользнуть из дома успела. Почти. Она подходила к машине, когда услышала клаксон. Отец даже сквозь заснеженное лобовое стекло выглядел хмуро. Он дождался, пока ему откроют дверь, и, едва оказавшись напротив дочери, медленно отступающей назад, возмущённо поинтересовался:

– И чем тебе не угодил Вадим?

– Мы не любим друг друга, папа.

– Не любят, – хмыкнул Фёдор Иванович. – Да что такое любовь? Главное, взаимоуважение. Партнёрство.

– С мамой у вас так было? – сдвинула брови Лиля.

– Не трогай маму. Лучше бы ты о репутации подумала. Я уже приглашения разослал на вашу свадьбу. Что я людям скажу?

– А тебя только это волнует? А то, что мне с ним плохо, совсем неважно?

– Не глупи, Лиля. Позвони ему, скажи, что гормоны. Придумай что-нибудь. Он простит.

– Ты хочешь, чтобы я вернулась к тому, кто побежал жаловаться тебе на меня-ведьму?

– Ведьмой он тебя не называл. Не утрируй. Всего лишь истеричкой.

– Всего лишь?! – задохнулась возмущением Лиля. – Женитесь друг на друге в таком случае! – и села в машину, ловко захлопнув дверцу прямо перед носом отца. Громко. Со смаком. С непередаваемым чувством удовлетворения. – Поехали! – велела водителю, и заметив нерешительный взгляд Павла в сторону главного хозяина, добавила: – Если дашь газа прямо сейчас, – не расскажу ему о твоём маленьком хобби.

Это-то и решило неловкую ситуацию. «Бентли» рванула с места, оставив позади растерянного Фёдора Ивановича.

Глава 2 – Петя в пролёте

– Мур-р-р, – пропела Ксюша, проводя указательным пальцем по обнажённой спине Пети. Прямо по позвоночнику. Петя любил, когда она так делала. Он ловко перевернул в воздухе очередной блинчик, заслужив аплодисменты, и обернулся, спрашивая:

– Куда сегодня отправимся? В наш парк или дальний?

Девушка убрала руку.

– А давай съездим на аттракционы! В последнее воскресенье месяца у них скидки!

Ксюша отошла к окну. На улице шёл снег, заметая всё вокруг. И ехать в промозглом автобусе, а затем ещё и в метро не хотелось.

– Ксюх? – тарелка с блинчиками встала во главе стола. – Как тебе мысль?

– А, может, – покрутила тёмный локон Ксюша, – возьмём такси?

– Ксюх, ты же знаешь. Дороговато. Да и зачем тратить деньги на машину, когда можно проехаться в транспорте, романтично прижавшись друг к другу.

– Вынужденно прижавшись, – поправила девушка и плюхнулась на стул.

Банка с вареньем – её любимым, вишнёвым, немедленно возникла рядом с тарелкой. Лениво открутив крышку, Ксюша опустила внутрь ложку, нагромоздила горку в центре блина и посмотрела на Петю:

– Между прочим, такси я могу оплатить и сама.

– Нет, – нахмурился Петя. – Так не пойдёт. Ещё не хватало, чтобы ты за меня платила.

– Но я не хочу ехать в давке, Петь.

– А как же объятия? А сколько всего смешного вокруг? Помнишь тётку, что везла апельсины и читала нам лекции о пользе цитрусовых?

– Помню.

– А ведь апельсины потом оказались чужими. Тётка примазалась к чужому пакету. Странная женщина. Она собиралась забить апельсинами холодильник дочери, потому что у зятя на них была аллергия, а у неё аллергия была на него.

Ксюша улыбнулась. Кисло. И принялась есть варенье прямо из банки.

– С блином вкуснее, – подмигнул Петя.

– Ага.

Больше ни словом ни обмолвились. Ксюша жевала, искоса поглядывая на экран мобильного: тот лежал на столе. Петя снова стоял у плиты – он и сам любил блинчики. На утро, обед, ужин. И побольше.

Обоюдным молчанием решили остаться дома. Сели у компа и стали выбирать фильм для скачивания. С пиратки.

Остановились на молодёжной комедии, где главными героями выступали богачи. Фильм вышел так себе, из разряда глянуть от нечего делать. Но Ксюша всё равно взгрустнула. Ценники, поражающие в самое сердце нулями, казались недостижимой мечтой. Что уж говорить о роскошном доме с бассейном. О прислуге. О крутых вечеринках и отдыхе на яхте.

Ксюше нравился Петя. Хороший, милый и добрый. Но с его кошельком и стремлением к богатству её собственный мир блек. Не такие она представляла отношения. Не за такого парня хотела бы выйти замуж.

– Ксюх? Тебе игра актёров не понравилась? Согласен. На «троечку».

Послышался тяжёлый вздох.

– Подожди полчасика, и скачается другой. Что хочешь? Давай «Гэтсби». Классный фильм. А пока сыграем в шашки. Согласна?

– Уже смотрели, уже играли, – вяло махнула рукой девушка.

– Классику можно пересматривать вечно, – уверенно заявил Петя, увлекая Ксюшу на подушки кровати. – Что ты такая напряжённая? Не хочешь шашки, можем просто побыть вместе.

Ксюша выбралась из его объятий, показавшихся ей смертельным обхватом бедности, и выкрикнула:

– Я не хочу тебя!

– Ксюх…

– Что, Ксюх? Мне всё надоело, Петь! Я другой жизни хочу, понимаешь?

– Нет, – честно ответил парень.

– Я на такси хочу ездить, по загранице мотаться. Вещи покупать не на распродаже. Я жить хочу, Петя. ЖИТЬ!

– Не понимаю. Что тебя не устраивает? Жизнь на съёмной квартире? Так ты сама знаешь, жильё недешёвое, наших зарплат пока не хватает.

– Пока?! – взвилась Ксюша. – А когда их хватит, если ты не хочешь менять работу! Тебе платят копейки! И поэтому мы живём в этой дыре! А могли бы… Могли бы… – она задохнулась слезами.

– Ксюх, – приобнял её Петя. – Мне нравится моя работа. А это важно.

– А я? – утёрла слёзы рукавом кофты с распродажи.

– Нравишься ли мне? Глупая. Нравишься, конечно.

– Всего лишь нравлюсь… – опустила голову девушка, – поэтому и не хочешь ничего менять. А если бы любил…

– Ксюх… Иди сюда…

– Не трогай меня! – вскочила с кровати.

Петя взъерошил свои чёрные волосы и тоже поднялся:

– Ксюх, если ты не в настроении, давай поговорим позже. Фильм качать или не надо?

– Какой фильм?! Что делать с нами? – взвилась она, отворачиваясь к окну. – Как дальше будем жить, Петь? Что нас ждёт?

– Если ты о свадьбе, то мы говорили на этот счёт, и я думаю, пока не смогу обеспечить тебя всем необходимым, делать этого не стоит.

– А ты разве обеспечишь? Хоть когда-нибудь?

– Я не буду менять работу, но могу устроиться на подработку ночью или по выходным.

– И что это изменит? – её острый взгляд пронзил Петю насквозь.

– Мы сможем откладывать, – ответил не слишком уверенно

– И из-за этих откладываний почти не будем видеться? Прекрасный расклад. – Ксюша громко рассмеялась. – И жить я буду, облепившись твоими сбережениями, и обнимать их по ночам, и рассказывать, как дела у меня на работе и…

– Ты и сама могла бы устроиться в другое место, – вставил Петя, пригвоздив своим замечанием девушку к полу.

– Мне нравится моя работа! А муж должен содержать жену! Так было всегда!

– Но мы не женаты, – произнёс Петя и сразу замолк.

По выражению Ксюшиного лица было ясно: сболтнул лишнего. Сказал нечто, совсем-совсем неправильное.

– Так ты же сам оттягиваешь до лучших времён! А я замуж за тебя хотела! Представляла, фантазировала. Дура… – слёзы потекли вновь. Его попытка её обнять не увенчалась успехом.

– Ксюх… Надо потерпеть, понимаешь?

– Нет, – ответила не сразу, когда чуть-чуть успокоилась. Он всё это время терпеливо ждал, стоя в паре сантиметров, злясь на себя, на неё, на всю ситуацию. – Я не понимаю, как долго терпеть. До того момента, когда молодость пройдёт? Не хочу. Нам, наверно… лучше расстаться.

– Ксюх…

– Ты не хочешь менять работу ради меня, а я ради тебя. Возможно, между нами и не любовь, а так, симпатия? Что молчишь?

Петя хотел ответить, что любит её. Заготовил пару красивых изречений. Но не смог произнести.

– Возможно ты права, – только и сказал он, а затем покинул комнату.

Ксюша собиралась молча. Он хотел помочь, но она отказалась. Побросала вещи в чемодан, выкатила его в коридор.

– Остальное заберу потом, – шмыгнула носом.

И тут ожил её телефон. Петя стоял у тумбочки и увидел имя. «Олег». Вопросы не требовались.

– Мы… мы только вчера познакомились, – начала оправдываться Ксюша. – Он мне предложил сходить на выставку. Просто на выставку. Это ничего не значит. Пока. И, Петь… – всё-таки обняла его, наслаждаясь запахом, успевшим стать родным, – я буду ждать тебя. Слышишь? Я буду ждать, что ты изменишься.

Дверь хлопнула, и Петя слышал, как она расстроенным голосом говорила Олегу, что сегодня встречаться не хочет. Может быть у неё появится настроение завтра.

Петя схватил пуховик, натянул ботинки и вышел из дома. Хотел прогуляться, подышать свежим воздухом и сам не заметил, как зарулил к другу детства, Антохе.

Антон до сих пор жил с мамой и по выходным обычно резался в комп. Поэтому, не застав друга дома, Петя удивился. Он прошвырнулся по родной улице, а когда замёрз, то решил заглянуть в магазин. Согреться и заодно купить пельменей. Вставать к плите не хотелось, а блинчики казались предателями. Ведь даже они не смогли помочь им с Ксюхой избежать неприятного разговора. Он чувствовал, однажды это случится. Слишком разными они были: он и Ксюха. Но всё же надеялся, а, вдруг, обойдётся? В конце концов, разве деньги важнее любви?

Но в том-то и дело: любви у них не было. Что было? Он и сам не понимал. Наверно… симпатия. Наверно, привычка.

Нет, Ксюха ему, безусловно, нравилась. Симпатичная и весёлая, образованная и не занудная. Она никогда не ругала его за частые встречи с Антохой. Не сверлила.

Однако, выбирая пельмени подешевле – Ксюха вообще их не ела – Петя ловил себя на мысли, что не страдает. Грусть, тоска, да. Но не конец света. Он даже к факту её общения с Олегом относился спокойно.

– Петька! – услышал знакомый голос и обернулся.

У мясного прилавка стоял Антоха. А рядом с полной корзиной высокая блондинка. Друг взял за руку спутницу и подошёл:

– Здорово! А Ксюха где?

– Да так… – не стал распространяться Петя.

Антоха познакомил со своей девушкой, Аней, пригласил их с Ксюхой в гости. Пояснил, что пока они живут у мамы, но у них иного выбора нет. Потом Ане позвонила подруга, и она отошла в сторонку, а друг похлопал Петю по плечу и спросил:

– Расстались?

– С чего ты взял?

– Пельмени, – кивнул на упаковку.

Петя не ответил.

– Я считаю, вы и так долго продержались. Забей. Знаешь, где я с Анютой познакомился? На сайте. Мы долго переписывались, а потом встретились.

– Ты не говорил.

– Ну, я же не девчонка, чтобы бежать и рассказывать. А Анюта классная. Не каждая девушка согласится жить с мамой парня.

– Это точно, – ухмыльнулся Петя.

– Я тебе сейчас СМСкой адрес сайта скину. Попробуй. А я пойду. Хочу сделать сюрприз Аньке, пока она болтает. Открытку куплю.

– Трепло, – беззлобно произнёс Петя.

– Если совсем одиноко, можешь к нам зайти. Постреляем в зомби, а?

– Твоя не будет против?

– Моя играет, – гордо ответил друг.

– Уговорил, – улыбнулся Петя.

Открытку Антоха купил, пока Аня не видела. По-быстрому оплатил и спрятал под куртку. Домой пошли все вместе, а уже в квартире открытка как бы случайно выпала прямо под ноги Аньке.

Петя наблюдал за искренней радостью влюблённых, ел свежий борщ. Мать Антона убрала пельмени в холодильник и оставила молодёжь. Вскоре из гостиной раздалось сначала громкое шипение телевизора, а затем звонкий голос оперной певицы. Под звуки духовых и страдания «соловушки» прикончили и суп, и вкусные котлеты. Аппетит Пети вернулся внезапно, да и разве была хоть какая-то возможность устоять перед стряпнёй Галины Владимировны? Он хоть и любил постоять у плиты, но готовил так, по мелочи: варёную картошку, яичницу, овощной салат. Мясо запекал, но чаще курицу. Она дешевле. Блины.

А Ксюха к плите не тянулась от слова совсем и не раз говорила, что ей бы хотелось приготовить блюдо из кухни Гордона Рамзи, Джейме Оливера и обязательно из таких же продуктов, а не аналогов. Ну, или просто запечь большую форель с апельсинами. А повседневные блюда готовить неинтересно.

Петя покупал форель, но крайне редко. Выжидая акцию. И брал рыбку совсем небольшую. На килограмм и даже чуть меньше. Ксюха смотрела на рыбину и ворчала: «Сейчас бы зелёный соус, авокадо, креветок для компании». И вздыхала.

Форель готовил Петя.

Так что отказываться от сытной вкусной пищи было грех, и, насытившись, он даже улыбнулся. Без причины.

– Вижу, котлеты пошли на пользу. Грусти, как не бывало, – заметил друг, помогая Аньке убирать тарелки.

– А, может, оно и к лучшему, – Петя поднялся из-за стола и тоже стал помогать – протирал стол тряпкой.

– Я посуду помою, а вы, парни, идите готовьтесь к поражению.

– Серьёзная заява.

– Она, Петька, не шутит, – подмигнул своей девчонке Антоха, – готовься к битве. Зомбаки уже давно дрожат от страха.

«Неужели, такие девушки существуют?» – подумал Петя, вспоминая, какими разными были они с Ксюхой. Она не то, что в комп не играла, она вообще ничем не интересовалась из того, что нравилось ему. Кроме шашек.

Время пролетело незаметно. Анька действительно отлично играла. Воевали по очереди. Антоха менял Петю, Петя Антоху, и обоих девушка выигрывала. Она легко набирала очки, мочила мертвецов и ободряюще улыбалась парням.

Разгромленные, но ничуть не расстроенные перешли на футбол и там уже смогли взять реванш.

Возвращался Петя домой в хорошем настроении. Расставание с Ксюхой уже совсем не огорчало. Он даже радовался тому, что она его не встретит с пустым взглядом и не начнёт рассказывать об очередной истории любви простушки и миллионера. Ксюха зачитывалась романами, проглатывала по штуке в неделю, но не насыщалась. На праздники он дарил ей цветы, попроще, и книгу. Очередную.

«Почитаю о красивой жизни…» – вздыхала Ксюха и целовала его. Петя делал вид, будто не замечает упрёка.

Адрес посмотрел уже ближе к ночи. Сайты знакомств казались ему пустой тратой времени. Он зарегистрировался так, чтобы глянуть. Или даже скорее посмеяться над людьми, выдающими себя за других. И… залип.

Какие тут чудаки только не встречались. И фотками светили явно не своими. Одна «Пастушка» чего стоила. Да у неё за спиной «Бентли»! А назвалась…

Девушка его заинтересовала. То ли бойким взглядом, то ли нежной улыбкой. Он не мог объяснить. И стал просматривать фотографии дальше, но никаких крутых тачек и иной роскоши не заметил. Обычная комната с пошарпанными обоями. Советский сервант. Типичный панельный дом. Разбитая площадка с обглоданной краской на горке.

Ничего интересного. Всё родное знакомое.

Петя просмотрел все фотографии, жалея, что улыбашка так мало их выложила и перешёл на главную страницу её профиля.

«Привет! – писала она, – Ты здесь? Верящий в любовь? Так, чтобы до хрипоты, до дрожи. До счастья с любимой не «потому», а просто? Я жду именно тебя. Где ты?»

Пете казалось всё это разводом, но голос ребячества, не заглохший с детства, убеждал написать.

«Ну, давай, прикольнёмся», – решил Петя и застучал по клавишам.