Текст книги "Умереть за Христа"

Автор книги: Анастасия Кольцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Анастасия Кольцова
Умереть за Христа

Глава 1. Ксюха

Больше всего на свете Ксюха любила свободу.

Проявляла её во всём: одевалась всегда с вызовом, пила, курила. Весь свой класс пить и курить научила. Красилась похлеще старшей сестры Ленки, известной на районе лёгким поведением. А ещё Ксюха была постоянной участницей всех школьных драк и потасовок, чем заслужила огромное уважение сверстников и бессильное недовольство учителей.

Но в школе её, несмотря ни на что, держали. То ли за былую хорошую учёбу, то ли просто жалели – родителей у Ксюхи не было.

Отец погиб в автокатастрофе, когда она была совсем маленькой, а мама четыре года назад умерла от туберкулёза и систематического недоедания конца девяностых. С тех пор Ксюха и стала «беспредельщицей».

Жила пятнадцатилетняя девчонка под опекой старшей сестры, работавшей официанткой. Двадцатишестилетней Ленке было не до воспитания младшей сестрёнки, ведь в свободное от работы время она искала своё простое женское счастье. И когда притаскивала в квартиру очередного хахаля, готового составить это самое счастье на недельку-другую, Ксюха проявляла максимум понимания – не маячила перед глазами, за что Ленка была ей весьма благодарна.

Младшая сестрёнка была куда интереснее Ленки – с бешеными каре-зелёными глазами, с чудом сохранившимися в драках и экспериментах над своей внешностью длиннющими волосами натурально-русого цвета. Даже дикая боевая раскраска не сильно портила от природы красивую внешность.

Так что, когда Ксюха была рядом, Ленка не могла быть уверена в своём очередном кавалере. А Ксюхе были безумно противны все Ленкины кобели, было жалко сестру, и чтобы было не так мерзко, она уходила и напивалась.

Становилось почти хорошо.

Глядя на бухих в дерьмо товарищей, которые напились не от того, что им плохо, а для понту и оттого, что она их позвала, Ксюха интуитивно понимала, что так же, как и у них, нет у неё никакой свободы.

Пьёт она оттого, что тошно, что деваться некуда, а не для того, чтобы показать свою взрослость, как объясняют её поведение учителя.

Курит – потому что сначала было кайфово, а теперь бросить не может.

Красится как шалава – с Ленки пример берёт.

Одевается непонятно во что – из Ленкиного шкафа шмотки заимствует. Купить не на что, а выпендриться охота. Не ходить же всё время в одних и тех же джинсах, купленных на распродаже.

Дерётся на стрелках, потому что надо куда-то злость девать. Не на сестру же выбрасывать, ведь Ленка – это её семья.

Как-то в сердцах Ксюха посоветовала сестре хотя бы деньги брать со своих подонков. Что тут началось! А после примирения, за бутылочкой пива, Ленка плакала и говорила, что очень рада, что Ксюха ещё не такая, но что всё равно когда-нибудь у неё появится парень, с которым она будет жить, и тогда она, Ксюха, сестру поймёт. Ксюха заявила, что никогда она ни с кем жить не будет, и не понимает, зачем это вообще Ленке нужно.

Куря сигарету и прихлёбывая пиво, Ленка долго распространялась о том, как одной сложно и одиноко, как хочется иметь хотя бы видимость мужской защиты. И Ксюха твёрдо обещала себе, что ей такого счастья никогда не захочется.

Парней у ней всегда было достаточно, как-то даже с двадцатилетним встречалась, но дальше чем положено в её возрасте ещё никогда не заходила. Если не в меру резвый хахаль намекал или напрямую сообщал, что не сомневается в том, что «Ксюша девочка незакомплексованнная», Ксюха его сразу посылала.

Для чего ей тогда вообще нужны были парни? Наверное, во многом для поддержания общей тенденции. Считается, что у девчонки должен быть парень, значит, и у Ксюхи должен быть. Хотя и выгода наблюдается – есть у кого сигареты стрельнуть, есть кого на пиво растрясти.

Правда, надоедают иногда все эти парни, посылает Ксюха очередного несчастного куда подальше, но потом опять всё по новой. Одной даже скучно как-то, не на кого поорать, не с кем отношения повыяснять.

Полное спокойствие, а его Ксюха ненавидела больше всего.

Глава 2. Новое знакомство

В один прекрасный вечер Ксюха отрывалась на хате у одноклассника Лёхи, имеющего в классе статус «мальчика на посылках».

Его родители уехали на похороны родственницы, велев сыну присматривать за порядком в квартире и не притаскивать туда друзей. Но Лёха, нынешний Ксюхин дружок, просто не мог ей об этом не сказать, и часам к семи наиболее «продвинутая» часть девятого «В» класса плотно обосновалась в Лёхиной трёшке.

Сложились всем миром. Колян-Дылда, тянущий на все двадцать, и Ксюха, тоже выглядящая довольно взросло, сбегали за выпивкой. Врубили горячо любимую местными гопниками «Касту». Глядя, как дёргаются подвыпившие одноклассники, как пацаны лапают девчонок, а те радостно повизгивают, Ксюха залпами глушила пиво и думала, как же мало нужно людям для счастья.

– Потанцуем? – Лёха качнулся в сторону дивана, на котором полулежала Ксюха. «Какие у него тупые мутные глаза, – брезгливо подумала она. – И улыбается как дебил. Даже находиться с ним рядом неприятно. Интересно, я тоже такая мерзкая, когда пьяная?»

– Где у тебя зеркало? – раздражённо спросила Ксюха, не ответив на вопрос.

– В коридоре, – удивлённо распахнул свои мутно-голубые глаза Лёха. – Ты чего, Ксюш?

– Ничего, – Ксюха встала с дивана, отметив, что на ногах держится ещё довольно твёрдо. – Полюбоваться на себя решила.

– Да чо любоваться, красявая, пошли лучше потанцуем.

– Я не настолько бухая, чтобы страдать этой хренью. И руки убери, они у тебя мокрые и липкие. Мачо нашёлся! – Ксюха оттолкнула Лёху и вышла в коридор. Споткнулась о чьи-то кроссовки, выругалась и щёлкнула выключателем. Из зеркала на Ксюху зыркнуло ярко накрашенное длинноволосое существо с неким подобием широкого ремня на бёдрах и с небольшим кусочком материи, прикрывающим грудь.

– Стерва, – с удовлетворением констатировала факт Ксюха. – Зато глаза не тупые. И улыбка не дебильная.

– Ты чо, со своим парнем поговорить не можешь? – У-у, опять этот Лёха. Когда трезвый – нормальный пацан, а стоит слегка выпить, в такое чмо превращается.

– Поговорить могу. Только с условием, что ты мне нервы делать не будешь. – Ксюха поправила топик, мини-юбку, и направилась обратно в прокуренную комнату.

– Я тебе парень или как? – дебильная улыбка на Лёхином лице сменилась мерзкой озверелой гримасой.

– Или как, – усмехнулась Ксюха, заходя в толпу беснующихся одноклассников. «Вокруг шум, пусть так, не кипешуй, всё ништяк…» – жизнеутверждающе разносится по всей квартире из недавно облитых пивасом колонок.

– Чо, послала Лёху? – спросила Танька, первая в классе сплетница.

– Навроде того, – белозубо улыбнулась Ксюха. – Он такой дурак, заколебал уже. Как напьётся, в полного свинтуса превращается.

– Правильно, – просюсюкала Танька, обнимая похожего на кена симпатичного второгодника Иванова. – Вот мой мальчик не такой.

«Коза выпендрёжная, – беззлобно подумала Ксюха. – Понтуется этим тупицей как драгоценностью какой-то. Завтра наверняка всему классу чего-нибудь растрезвонит о моём расставании. А-а, пофигу».

Ксюхе стало легко и радостно. Захотелось чего-нибудь выпить. Заметив заныканную кем-то под стол наполовину оприходованную полторашку, Ксюха основательно к ней приложилась. Отдаваясь ритмам бьющих по ушам басов, побрела по комнате, с интересом глядя на извивающихся девчонок и пацанов.

Вот умора, кто чего только не вытворяет! Танька виляет и задом, и передом, и вдобавок руками странные движения делает, Колян-Дылда сзади неё приноровился и все её движения повторяет. Максимка-цыганёнок прыгает как обезьянка, размахивая пустой полтарашкой, Маринка вокруг Санька, вечного Ксюхиного соседа по парте, как змея увивается, Альбинка уже совсем до ручки дошла – крутит всем, чем только можно, и вдобавок пуговицы на блузке расстёгивает… Вот умора!

Ксюхе стало смешно, она не смогла удержаться. Сначала просто смеялась, потом согнулась от смеха пополам, повалилась на пол, а дальше уже истерично хохотала, катаясь по линолеуму.

– На «ха-ха» девчонку пробило, – сказал кто-то из пацанов.

– Странно, вроде ничего не курили… Макс, ты точно травы не приносил?

– Ты чего, кореш? – Санёк, с которым Ксюха встречалась в седьмом классе, редко называл её по имени, так же как и она его. Он тряс Ксюху за плечо, а она не могла остановиться, конвульсивно подёргивалась, вместо хохота раздавались уже какие-то всхлипы.

– Воды принесите!

Ксюху облили из ковшика, Санёк водрузил мокрую девчонку на диван, все как будто сразу протрезвели. Притихшие, столпились вокруг дивана. Пришёл из коридора Лёха – зарёванный и мрачный. Танька выключила музыку.

«Как гадко, – подумала Ксюха перестав всхлипывать и придя в более-менее адекватное состояние. Сейчас будут смотреть как на свихнувшуюся, спрашивать, как я себя чувствую, Лёха-балбес наверняка подумает, что из-за него, да и не он один…»

– Ну чо столпились? Бесплатный цирк увидали? Обрадовались? – Ксюха вскочила с дивана, со злобой глядя на взволнованные лица одноклассников. – И обязательно было меня водой обливать? Я мокрая до трусов!

– А ты на нас не ори! – Танька одарила Ксюху не менее злым взглядом. – Истеричка! Скажи спасибо, что первую помощь оказали, а то осталась бы навек дурочкой!

– И осталась бы! А тебе-то что? Уж плакать бы ты не стала, я уверена! – Ксюха чувствовала, что неправа, поэтому ей хотелось подраться с кем-нибудь, с Танькой, например. Вцепиться бы в её жидкие крашено-бордовые волосёнки, расцарапать бы вульгарно размалёванное личико…

– Ксюш, только не надо драться, пожалуйста. Вы же всю квартиру разгромите…

О, да это Лёха протрезвел! Быстро смекнул к чему дело идёт, собственник несчастный.

– Правда, кореш, лучше не надо, – спокойно сказал Санёк. Единственный человек, которого Ксюха считала более-менее здравомыслящим из этой милой компашки. Но это не давало ему права читать Ксюхе мораль.

– Не учи меня жизни, я предпочитаю брать у неё платные уроки, – Ксюха сумничала, вспомнив, что когда-то мама заставляла её читать толстые книжки, и она была самой продвинутой девочкой в четвёртом «А». – Предатель! Да пошли вы все…

Ксюха как бешеная выскочила из комнаты, схватила туфли, хлопнула тяжёлой металлической дверью и дала дёру. За ней даже кто-то бежал, кажется Лёха с Саньком, что-то кричали. Выскочив из подъезда, Ксюха свернула за угол, прыгнула через низенький забор частного дома, отсиделась в каком-то сарае, подождала, пока стихнут дикие вопли и только потом вылезла.

Настроение было хуже некуда, вдобавок ужасно холодно, как-никак октябрь уже, да ещё часов десять вечера, да ещё мокрая и полуодетая. До дома минут десять, если быстрым шагом, вот Ксюха и попрыгала домой, держа в руках малиновые туфли на высоких шпильках.

«Завтра точно с кем-нибудь подерусь, – лихорадочно думала она, когда её босые ноги соприкасались с камешками или стеклом разбитых бутылок. – Лучше с Танькой, хотя и с Саньком неплохо. Он благородный, сильно бить не будет. По ходу, со всем классом отношения испорчу, ну и хрен с ними. Я-то без них проживу, а вот они без меня…»

За спиной послышался такой топот, как будто бежало стадо слонят. По-любому кто-то из одноклассничков. Не оглядываясь, Ксюха драпанула вперёд по дороге.

– Девушка! Девушка! Вы не бойтесь, я не за вами…

Услышав незнакомый юношеский голос, Ксюха остановилась, оглянулась. За ней следом бежал шкафоподобный парниша в синем спортивном костюме. Его огромные кулаки равномерно двигались из стороны в сторону.

«Зря остановилась, – подумала Ксюха, испуганно трезвея. – Кто знает, чего надо этому бугаю?» Пока Ксюха размышляла на тему, что же ей делать, и как ей быть, бугай подбежал вплотную и затормозил.

«Какая безобидная рожа», – подумала Ксюха и, подтверждая её мысли, запыхавшийся пацан растерянно промямлил: «Я эта…. На тренировке задержался, вот и решил до дома пробежаться, чтобы быстрей было. А то мама волнуется …»

Ксюха посмотрела на малиновые туфли в своих руках, потом на этого странного мальчишку и рассмеялась. Не истерично, как в Лёхиной квартире, а вполне нормальным здоровым смехом. Парниша растерянно похлопал белёсыми ресницами, покрутил зачем-то наголо стриженой головой и тоже засмеялся.

– А почему вы мокрая и без башмаков?

– А потому что бухать меньше надо, – радостно улыбнулась Ксюха. Парниша фыркнул, как будто она сказала что-то очень весёлое.

– А как тебя зовут?

– Ксюхой. А тебя?

– А меня Славик. Тебе сколько лет? Мне недавно шестнадцать исполнилось.

– Считай, что я на год младше. А откуда ты вообще тут взялся? Я со своего курмыша всех знаю, ты что, нездешний?

Оказалось, что Славик живёт в соседнем районе, а пешком с тренировки ходит для поддержания спортивной формы. На тренировках занимается боксом, учится, как и Ксюха, в девятом классе.

– Курить есть? – спросила Ксюха, рассеянно хлопая по пустым карманам. – А то свои, блин, посеяла где-то.

– Не-а, я не курю.

– Ты что, совсем правильный – спортсмен, не пьёшь-не куришь?

– Ну да, – растерянно ответил Славик, – а что?

– Да ничо в принципе, – пожала плечами Ксюха. – Не скучно жить так? Свободы не хочется?

– Не-а. Ой, извини, ты, наверное, домой торопишься, а я задерживаю. Тебя проводить?

– А мама волноваться не будет? – презрительно усмехнулась Ксюха, но увидев погрустневшую Славикову рожицу, улыбнулась:

– Валяй, провожай.

Так Ксюха познакомилась со Славиком, своим очередным парнем.

Глава 3. Боевое крещение

– Чем сегодня после уроков занимаетесь? – как обычно на английском, Ксюха болтала с Саньком – последняя парта как ничто иное располагает к приятной беседе. – Может, поорём над бабульками из соседнего двора?

Почти весь прошлый год самая продвинутая часть Ксюхиных одноклассничков пробухала в беседке, находящейся неподалёку от школы. Вечно сидящим на лавочках местным бабушкам это было явно не по душе, они постоянно пытались выкурить юных любителей спиртного из своего двора. Чтобы насолить занудным пенсионеркам, Ксюха с одноклассниками устроили негласное соревнование «Кто круче пошлёт бабульку». Потом по полгода вспоминали самые смешные ругательства и ответные угрозы обитательниц лавочек.

– Какое там поорём, даже на сигареты денег нет, – вздохнул Санёк.

– Чо ты паришься, можно и без выпивки, не впервой в банкротах. – Ксюха откинула с глаз давно не стриженую чёлку.

– Не-а, у нас дела, – хитро улыбнулся Санёк. – Ни я, ни Колян, ни Лёха сегодня не можем. Блин, Максимка где-то прогуливает, он бы нам тоже пригодился.

– Это что ещё за дела таки, а? Колись, – Ксюха ткнула Санька в бок локтем.

–А зачем тебе наши дела знать? – Санёк отодвинулся и бросил подозрительный взгляд из-под длинных ресниц.

– Я тебе чо, не кореш? – Ксюха надула губы, отвернулась и демонстративно открыла учебник.

– Кореш-то кореш, только зачем тебе в дела наши пацанские соваться, – прошипел Санёк, заметив, что Ксюха не на шутку обиделась – уже минуты две старательно следит за текстом, который читает отличница Оля.

– Ну почему ты не можешь сказать? Не к тёлкам же в сауну идёте, знаю, денег у вас, и правда, нет. Значит ничего такого, что нужно было бы от меня скрывать.

– Ну ладно, уговорила, – Санёк открыл тетрадь по английскому и написал на полях: «После уроков с поциком разбираемся».

– Здорово, – Ксюха открыла свою тетрадь и написала на внутренней стороне обложке: «Что за поцик?»

– Панк из соседней школы, – Санёк тоже стал писать на обложке.

– Меня возьмёте?

– Ты что, сдурела? Что ты там делать будешь? – возмущённо зашептал Санёк.

– Ну возьмите, я же вам не помешаю…

– Я может и взял бы, но я же там не один буду.

– Хочешь сказать, Лёха с Коляном меня не возьмут? – если бы не отросшая чёлка, было бы видно, как Ксюха насмешливо приподняла брови.

– Там ещё парни из параллельного будут.

– Я им понравлюсь.

– Слушай, Ксюх…

– После-едняя парта, а, после-едняя парта, мы вам не мешаем? – громовым голосом воззвала англичанка Алла Александровна. Отличница Оля перестала читать текст, развернулась и строго взглянула на болтающую парочку.

Её острого языка и скептического взгляда поверх узеньких очочков девятый «В» боялся куда больше, чем гнева всех учителей вместе взятых, так что Ксюхе и Саньку пришлось создать видимость раскаяния – остаться без Олиных домашек, которыми она периодически делилась с одноклассниками, им совершенно не хотелось.

– Всё, Алла Александровна, молчим, – прижал палец к губам Санёк, и продолжил слушать Ксюху, понизившую громкость до еле уловимого ухом минимума.

– Колись, кто там ещё будет?

– Ну, Васиф, Пашок, Женёк…

– Значит, если они согласны, то «no problems»? – блеснула Ксюха знанием английского.

– Да, только уговаривай их сама, – Санёк с облегчением потянулся, как будто гора с плеч свалилась, положил голову на парту и проспал таким образом до конца урока.

– Пашок, а Пашок, – на перемене перед последним уроком Ксюха подошла к кабинету параллельного класса и отозвала в сторонку крепкого светловолосого парня с личиком Ивана-царевича и взглядом маньяка. – Говорят, у вас какая-то заварушка намечается.

– Салют, зеленоглазая, – Пашок по-дружески приобнял Ксюху. – И кто это тебе натрепался?

– Не скажу, вдруг ты его побьёшь, – голосом какой-то шалавы из любимого Ленкиного сериала промурлыкала Ксюха.

– Какой ты доброй стала, – хмыкнул Пашок. – Надо чего?

– Хочу с вами пойти.

– Что тебе делать-то там? Он нам накосячил, нам и будет отвечать. Девкам ни к чему поблизости крутиться.

– Пашок, ну неужели ты забыл, как мы бухали вместе, как нас к директрисе вызывали?

– Помню-помню, – счастливая улыбка озарила Пашкино курносое лицо, – я у неё ещё окно разбил, и возле стола блеванул, такая хохма была… Ну, можно тебя взять, раз так поглядеть на дела наши неймётся, только надо с горным орлом Васифом поговорить, он у нас за главного.

Васиф недавно на России золото взял по боксу, так что считался лучшим боксёром школы, а по совместительству довольно авторитетным парнишкой на районе.

– Беру, – окинув Ксюху оценивающим взглядом угольно-чёрных глаз, гортанно сообщил Васиф. – Она нам подходит.

И раскачивающейся походкой школьного авторитета пошёл на улицу – проверить, как дела у курильщиков.

– Ну значит подходи вместе с вашими к углу школы после уроков, – Пашок насмешливо взглянул на Ксюху. – А Васифу ты понравилась. Смотри, осторожней с ним, он парнишка серьёзный. Интересно, зачем только ты только ему понадобилась.

После уроков вместе с Дылдой-Коляном, Лёхой и Саньком Ксюха отправились в «нашу курилку», – так курящие ученики называли обшарпанный и оплёванный угол школы. Васиф, Пашок и Женёк были уже там. Пашок курил, некурящие Васиф с Женьком стояли руки в карманы, о чём-то тихо переговаривались.

– О, Ксюха, молодчик, – приветливо осклабился Женёк, тощенький неказистый пацан в провисающих на уровне колен джинсах. – Не боишься идти с плохими мальчиками, а?

– А наша Ксюха с плохими мальчиками не ходит, – Пашок неторопливо затянулся сигаретой и положил руку Ксюхе на плечо, – правда же, Ксюх?

– Ага, – кивнула Ксюха. – Курить есть?

Покурив, не спеша отправились к соседней школе, находящейся на параллельной улице.

– Наш клиент недавно кабинет биологии поджечь пытался, правда неудачно, училка спалила, когда окурок дымящийся в шкаф запихивал, – начал вводить в курс новоприбывших Женёк. – Дело не завели, зато теперь каждый день после уроков родную школу драит. Мне тут один пацанчик должен позвонить, сказать, как закончит. Мы эту поломойку в кустиках возле школы подождём. Ты, Ксюх, позовёшь парнишку, а то вдруг он к нам подходить не захочет. Скажешь там что-нибудь… Ну, например, что… – Женёк призадумался.

– Придумаю что-нибудь по ходу, – Ксюха подтянула висящие на бёдрах джинсы, застегнула ветровку – день был довольно холодный. – Подозвать к вам и всё?

– Да, просто позови, а дальше уже наша забота, – улыбнулся Пашок, четвёртый год посещающий секцию самбо.

– Женёк, помнишь, ты говорил, вы с Васифом новый реп записали, дашь послушать? – попросил Колян.

– А, да, ща найду, – Женёк полез в карман за мобильником. – Васиф текст сочинил, у меня как обычно записали. Ты же наш прошлый слышал?

– Прошлый, да, прикольно получилось.

До соседней школы шли, слушая новое творение Женька и Васифа. Ксюха запомнила только, что в нем говорилось о каком-то мудром старце, который «нас создавая, не знал, какими мы станем», а дальше осуждались проституция и наркомания. Дойдя до соседней школы, пацаны уютно устроились, присев на корточки в кустиках с ещё не облетевшими бурыми листьями, Ксюха присела вместе с ними. Зазвонил телефон Женька.

– Ну, Ксюх, давай, подзови его сюда, – велел Женёк, выслушав донесение «пацанчика». – Он сейчас должен из школы выйти, такой сивый петух с гребнем.

И Ксюха, поднявшись из кустов, не спеша пошла к школьным воротам. По пути расстегнула оранжевую ветровку, молнию на блузке тоже почти до пупка расстегнула, перекинула длинные распущенные волосы через левое плечо. Глянула на своё отражение в большом школьном окне, и осталась вполне довольна увиденным.

Лязгнула старая деревянная дверь, и, зашуганно озираясь, из школы торопливо вышел парень в чёрной косухе, чёрном шипастом ошейнике и с причесоном в виде стоящего гребня.

– Мальчик, а мальчик… – жалостливо прошептала Ксюха, зажавшись так, чтобы красный Ленкин лифчик виднелся из-под расстёгнутой блузки лишь чуть-чуть. – У меня тут молния на кофточке сломалась, ты бы не мог мне с ней помочь?

Сначала панк ошалело взглянул на Ксюху, потом по его невесёлому лицу поползла двусмысленная улыбка.

– Ну понимаешь, у меня мама дома, и если я так приду, она ещё подумает чего… – Ксюха опустила густо накрашенные длинные ресницы. – Давай мы в кусты отойдём, чтобы людей не смущать, а?

– Ну давай, – паренёк конкретно заинтересовался починкой сломавшейся молнии. – А как это ты так умудрилась?

– Ну, даже не знаю… – мямлила Ксюха, подводя рокера к кустикам, в которых засели пацаны. – Как-то так само получилось…

Вылезший из кустов за спиной панка Колян положил ему руку на плечо. Панк вздрогнул, обернулся, а Ксюха шмыгнула за широкие спины вышедших вперёд Пашка, Санька и Лёхи, торопливо застёгиваясь, и размышляя на тему «Что же они успели увидеть». Последним из кустов неспешно и солидно вышел Васиф, чуть впереди него семенил Женёк.

– Ну что, здравствуй, Мингажев, – насмешливо проговорил Васиф. – Далеко собрался?

Услышав, по-видимому, хорошо знакомый гортанный голос, панк дёрнулся как ошпаренный. Окинул испуганным взглядом окруживших его парней. Было отчего испугаться. Боксёр Васиф, самбист Пашок, Санёк с Женьком тоже боксом занимались, хотя и не с таким успехом как Васиф, Колян сам по себе создан страх внушать…

– Какой у тебя ошейник симпатичный, – подёргал за шип Женёк. – Случайно не у собаки взял погонять?

– Подстава значит… – еле слышно прошептал Мингажев. Поднял метущиеся серые глаза –говорите сразу, что нужно.

– Слышишь, Васиф, пацанчик спрашивает, что нам нужно, – внимательно посмотрел в глаза горбоносому вожаку Санёк. – Может, скажем, что нам нужно? Кажется, он хочет договориться.

– Говоришь, договориться хочет? – сощурился Васиф. – А когда он со своими погаными говнорокерами в клубе понтовался… – Васиф употребил нецензурное выражение, – тогда тоже договориться хотел?

– Ну, он больше не будет так делать, правда, Мингажев? – Колян наклонился к панку – что молчишь, сука, отвечай.

– Не буду, – прохрипел панк.

– Видишь, Васиф, он говорит, что не будет, – насмешливо улыбнулся Санёк. – Может, поверим мальчику?

– Ладно, я добрый сегодня, – Васиф презрительно сплюнул. – Заберите трубу, гребень петушиный состригите, и пускай гуляет пацанёнок.

– Слышишь, что Васиф сказал? – Пашок похлопал рокера по плечу. – Давай телефон.

– Сейчас… – Мингажев трясущейся рукой начал расстёгивать карман.

– Быстрей, Васиф торопится, – высунулся из-за Пашкова плеча Лёха.

Женёк принял мобильник из побелевших пальцев Мингажева, засунул в карман провисающих почти до колен реперских джинсов.

– Ну что, теперь только осталось модельную стрижку сделать, – осклабился Васиф. – Женёк, ножницы у тебя?

– Всегда со мной, – лицо Женька засияло радостно-иезуитским выражением. – Острижём нашего петушка…

– Дайте я сам остригу парнишку, – Васиф принял большие ножницы из рук подобострастно заглядывающего ему в глаза Женька. – Нагните.

Пашок и Колян заломили руки даже не пытающегося сопротивляться панка, поставили его раком. Васиф хохотнул, сделал в сторону униженного парня непристойное телодвижение. Потом щёлкнул ножницами, обезобразив некогда так красиво стоявший гребешок. Сунул ножницы в руки Женька: «Готово».

Пашок с Коляном выпустили из крепких рук остриженного Мингажева. Он поднял лицо.

«Какие у него глаза, – безэмоционально отметила про себя Ксюха. – Как у изнасилованной девки из видео, которое мы с Танюхой недавно в инете смотрели».

– Ну что, гуляй, Вася, – сделал широкий жест рукой Санёк. – Или ты хочешь с нами остаться? Что, парни, примем мальчишку в нашу компанию?

– Глядите, да он не хочет, – рассмеялась до этого молча наблюдавшая Ксюха вслед убегающему Мингажеву. А Лёха поднял с дороги кирпич и запустил по ногам панка. Тот споткнулся, но останавливаться не стал.

– Слабоват, парнишка, – сожалеюще усмехнулся Васиф. – Трубу толкаем как можно скорей. Не думаю, что он станет выходить на ментов, но так надёжней. Колян, ты знаешь через кого, Женёк, отдай ему. Что, кореши, гуляем?

Ксюха позвонила Ленке, чтобы убедиться, не занята ли та дома с очередным хахалем, после чего компания отправилась на Ксюхину на хату, что было делом весьма редким – Ксюха терпеть не могла у себя бухих гостей. По дороге Васиф, Пашок и Женёк сложились, купили выпивку.

– Ладно, не парьтесь, – успокоил Пашок не складывавшихся Ксюхиных одноклассников уже сидючи на Ксюхиной кухне. – Свои как-никак. – И отхлебнул пиво из пузатой кружки. – Что, Ксюх, с боевым крещением?

– Наша Ксюха была просто супер, – самодовольно усмехнулся Лёха, приобняв бывшую подружку. Кажется, всё ещё надеется, что Ксюха ответит взаимностью.

– Всегда носи красное нижнее бельё, – посоветовал Женёк.

А Васиф отодвинул Лёху, и поставил обшарпанную деревянную табуретку между ним и Ксюхой. Лёха не посмел перчить, только с завистью зыркнул на горбоносого главаря. А Ксюха улыбнулась и подумала, что как ни хорош авторитетный Васиф с его накачанными плечами и статусом авторитетного мальчика, в парнях его держать для здоровья крайне опасно.