Текст книги "Загробная любовь (СИ)"
Автор книги: Анастасия Гришаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
***
Я схватил брата за плечи:
– Ты только трупом отсюда выйдешь! Придется поработать дома...
– Благодарю что хоть не живым. Я не собираюсь забирать Инну. Пока что... Почему ты мне не веришь?
– Потому что мы все сыновья отца лжи!
Истошный вопль Анжелы раздался со второго этажа. На секунду я застыл и побледнел. А после вместе с братом помчался наверх. И Вика за нами.
В комнате в зыбучем зеркальном потолке, отражающем наши лица, словно в комнате смеха нижняя часть Инны, медленно поглощалась поверхностью, с которой упала Анжела, рассыпавшись в пепел.
– О нет, – вскрикнул я в отчаянии, только самым главным сейчас оставалось спасти мою девочку.
– Бедняжка, – ахнула Вика. – Боялась жары и погибла испепеленная.
Я схватил Инну за талию и потащил книзу, только сил не хватало, отчего пришлось обратиться демоном, наполнив дом разгневанным рыком. Под нами на кровати разлегся Лень, наблюдая за процессом.
– Может, поможешь? – предъявил я не получив никаких результатов. А наоборот упуская Инну.
Медленно, но при этом, стараясь торопиться, Лень обратился в могучего человекообразного мускулистого демона с размашистыми длинными рогами и бледными глазами на лице тролля. И вместе со мной принялся вытаскивать Инну с потустороннего мира, которую после аккуратно уложил на кровать.
А я стоял лапами на зеркальном потолке лицом к лицу столкнувшись с черной рожей, устланной в излишке крошечными красными глазами.
– Гнев! – гневил и я, ударив кулаком по зеркалу, которое рассыпалось на миллион светоотражающих осколков, что засыпали все поверхности комнаты.
Инну прикрыл собой Лень уже в человеческом образе.
Я виновато посмотрел на брата когда спрыгнул с потолка:
– Где-то глубоко в душе я знал, что это не ты хотел похитить Инну...
Последние сутки пока организм Инны отходил от шока и высокой температуры бессознательным состоянием мы заметали следы. Вика боролась с осколками зеркала. Я сложил пепел белокурой ведьмы в шкатулку из обсидиана, которую убрал в шкаф. Менял Инне примочки на горячем лбу. Лень не отходил от моей малышки ни на шаг, ожидая ее выздоровления, лежа на другой половине моей двуспальной кровати.
И ровно через сутки Инна пришла в себя! В полной мере здоровая без вялости и осложнений. Лень к тому времени вернулся восвояси, а приходил брат посоветоваться на счет подарка для Инны. Надо же не поленился!
А рядом с Инной в моей кровати уже лежала Гелька. Она одетая в топ и шорты согнула ноги в коленях, которые сомкнула меж собой, широко расставив стопы.
– О, у тебя новая нянька? – вошел я в свою комнату.
– А кто старая? – удивилась Инна.
– Мне помогал за тобой ухаживать дядя Леша.
– А где тетя Анжела?
– У нее умерла мама, и ей пришлось возвратиться домой... В соседний город, – постарался сдержанно ответить я. Хотя все внутри так и клокотало от боли.
– Какая мама? Она же тебе сестра... А дедушка говорил, что бабушка умерла давно.
Меня схватили за яйца. Еще и эта Гелька старалась сексуально насасывать чупа-чупс, чем и нервировала.
– Инна, тетя Анжела моя двоюродная сестра. У нее другая мама.
– Может тогда не корректно день рождение справлять?
– Корректно Инна! Тетя Анжела не хотела бы, что бы ты передумала, – я направился в свою ванную комнату.
– Пап, а что с твоим потолком?
Я остановился и, не оборачиваясь, ответил:
– Рухнул. Это была дурацкая идея.
– У твоего отца есть девушка? – возбужденно спросила Ангелина.
– Я его девушка!
– В смысле?
– Я пошутила, – решила переиграть Инна. – У него постоянно кто-то есть. Хотя теперь он твердит, что кроме меня ему никто не нужен... Ты что запала?
– Да я с ма схожу! Есть что выпить? И лучше покрепче, – помахала Геля перед собой ладонью.
– Будешь много пить, тебя Александр Геннадьевич осмотрит.
– Александр Геннадьевич...? Твой отец что ли? Почему?
– Он патологоанатом.
– А актуально меня осмотреть живой?
Я вышел из ванной в спортивных брюках и футболке.
– Инна кого ты пригласишь?
– Мне некого кроме Гели.
– Приедет наша родня кроме тети Анжелы и дяди Гоши... Ну, все как всегда ты же знаешь.
– Вы работаете в морге? – заинтересованно спросила Геля.
Я кивнул и присел в кресло.
– Как сексуально, – вдохнула в ответ подружка Инны.
Сама Инна покачала головой и, сложив руки на груди, посмотрела в сторону. А я тем временем подмигнул воздыхающей по мне девушке. А затем встал с кресла:
– Уже поздно тебе пора Гель.
– Может и мне пора в свою комнату? – спросила Инна, вставая с кровати вслед за подругой.
– А вас дорогая я попрошу остаться, – улыбнулся я. – Сейчас провожу Ангелину и спрошу Вику, завершила ли она влажную уборку в детской.
Внизу схватив Гельку за руку, я притянул девушку к себе, заключив в крепкие объятия, отчего Ангелина возбужденно выдохнула, пытаясь маскировать в своих глазах вожделение. Я пальцем коснулся ее щеки и провел им до ложбинки меж грудями.
– Я надеюсь, ты завтра придешь? – сладко прошептал я ей на ушко, а после коснулся языком ее мочки уха.
Отчего Геля закатив глаза, и чуть не упала на ватных ногах, но я еще сильнее прижал девушку к себе не позволив выскользнуть.
Закрыв дверь за подружкой Инны я, обернувшись, увидел возмущенные лица Вики и Инны, которые со второго этажа наблюдали за нами.
Глава 28
Я вышел из госпиталя и прикурил сигарету. Бодрая рассветная прохлада сочеталась с редкими порывами утреннего ветерка. Небо еще не сияло голубизной, а было пока что прикрыто перышками облачков. Еще не было слышно хора птичьих голосов и шума машин. Редко мелькали люди, спешащие на свои работы.
– Как не привычно всех живыми видеть, – жалостливо вдохнул я. Обожая тишину и покой.
Когда я выворачивал на машине с больничной территории, то заметил на тротуаре девушку, которая шла вперед и рыдала, размазывая по лицу косметику.
– Помощь нужна? – притормозил я у обочины.
– Да пошел ты! – фыркнула та.
– Я не собираюсь к вам приставать. У вас что-то случилось? Давайте помогу.
Помявшись на месте с пару секунд, девка залезла в машину.
– Что случилось? В полицию едим? – я нажал на газ.
– Не знаю куда... Просто меня мой кинул этой ночью. Попользовался и бросил. Женится на другой.
Непонятно почему девка не вызывала сострадания и жалости, отчего я уже пожалел что соизволил помочь. Антипатия разом заполнило нутро человеческой оболочки до капельки.
– Сын у нас, – воскликнула она.
И по заплетающему языку было ясно, что алкоголь девку не отпустил в отличие от бывшего.
– И где он?
– Бывший? Да...
– Сын где? – металлическим голосом переспросил я.
– Дома спит...
– Тебе сколько? У тебя уже взрослый сын?
– Кого? Двадцать мне. А ребенку полтора.
– Твой сын один дома что ли?
– А что такого? Спит хорошо сам в кроватке...
И тут до меня дошло, что так зудело бесящим червем в груди. Мерзкая тварь с даром материнства больше переживает за отношения с хахалем чем за малютку, который мог проснуться темной страшной ночью и потерять того кто для него весь мир. Захотеть пить или кушать... Только малыш еще не в курсе, что его потребности не имеют значения для той, которая его родила.
Я вдарил по тормозам, отчего девка ударилась носом о переднюю панель. И припарковал машину возле многоэтажного дома.
– Где ты живешь? – схватил я ее за плечи.
Продажная гадина, променявшая маленького на плотские утехи. А некоторые лишены права материнства это их крест. Наиболее ужасный баланс этого мира.
– Руки убрал, – еще смела, бунтовать, гадкая девка.
– Я тебя убью тварь, если не ответишь, – мои глаза блеснули яростью отдающей красным светом.
Побледнев, испуганная девушка засуетилась, и чтобы спасти свою задницу хотела покинуть машину.
– Только шелохнись, – прорычал я и достал сотовый. – Говори адрес!
– За... Зачем?
– Адрес!
Я набрал номер органов опеки и заявил о маленьком ребенке, который, к сожалению не первую ночь просидел в опасных условиях при гулящей матери.
– Что вы делаете? – расплакалась не состоявшаяся мамаша. – Вы думаете, я его не люб...?
Но я не позволил девке договорить, ударив в нос, отчего грешница вырубилась и обмякла на переднем сидении.
Я остановил машину возле дома и позвонил на стационарный телефон, на который ответила Вика:
– Это новый прикол сидеть в машине возле дома и разговаривать по телефону?
– Я смотрю, с недавних пор ты заскучала без приколов. Инна еще спит? У меня жертва.
Глаза ведьмы заблестели, и этот блеск через оконное и машинное стекла увидел я детально.
– Да еще спит!
Я окончил звонок, вышел из машины, схватил девку за шкирку и поволок в дом. Отчего та очухалась уже в менее пьяном состоянии и взялась сопротивляться.
– Где тебя носит? – встретила меня ведьма. – Я все морги обзвонила.
– Пора бы уже уяснить в каком я работаю! Эта идиотка ребенка маленького одного дома оставила. А сама ушла на ночь, и как ты думаешь зачем?
– Разреши припомнить – меня не интересует ее порочная жизнь! И не влечет эмоций как у тебя, – усмехнулась Вика. – Меня интересует ее появление здесь и те варианты, с помощью которых я с ней разделаюсь!
В ужасе девка закричала.
Отчего Инна вскочила в постели. И спешно направилась в холл, узнать что случилась.
Я в кресле читал газету.
– Кто это кричал? – еще со второго этажа тревожно спросила Инна, поспешив спуститься.
– Когда это кричал? – изумился я и посмотрел на малышку поверх широких листов.
Затем сложил печатное издание и встал.
– Вот только что здесь.
Я пожал плечами:
– Может тебе приснилось?
– Я могу отличить сон от яви! – разозлилась девушка.
– Но у нас все в порядке.
Я подошел ближе и взял ее за кисти рук. Сладострастное ощущение обхватило с самых пяток, поднимаясь медлительно и будоража тело. А после приятно рассыпалось и защекотало в горле, заставив глаза пылать желанием.
– Почему ты так странно смотришь?
Я не сразу вразумил смысл ее вопроса, желая в эти минуты утонуть в любимой.
– Ка странно? – млея, переспросил я тихим баритоном.
– Как будто хочешь съесть.
В этот момент из подвала выскочила Вика с окровавленным ртом.
Я застыл, и пелена неги вновь ушла в ноги, разбудив страх. С непониманием на меня посмотрела Инна, распахнув еще сонные глаза.
– Ты свеклы, что ли наелась? – обратился я к ведьме.
Вика вытерла рот ладонью.
– Надеюсь хоть вареную?
– Что-то мне подсказывает что сырую, – покачала головой Инна. – Ну, зато свекла очищает кровь.
Я с умилением посмотрел на малышку, а после прижал к себе, наслаждаясь близостью. В предвкушении завтрашнего дня.
– Скажи, что ты хочешь? – прошептал я.
– Ты о завтрашнем дне? – Инна выбралась из объятий и пожала плечами:
– Ничего!
Хотя чего-то она хотела, но не признавалась. Я видел это по ее кротким глазам. Да и вопрос имел пространный объем смысла. Мне хотелось знать чего она еще хочет в этой жизни, перед тем как с завтрашнего дня станет обращенной... Чего ей еще не хватает? А если Инна еще не успела сделать то, что хотела. Но если бы Инна все-таки ответила, то мне кажется, я остался бы, удовлетворен! То, что моя девочка скрывает, остро граничит с тем, что я хочу услышать на вопрос. Я это понял по разливающемуся теплу в грудной области. Одинаковому теплу, что у Инны, что у меня.
Остаток дня мне довелось провести в терзаниях. Завтра случится то, чего я ждал, кажется, вечность то чего я ждал с Кариной... Инна станет одной из нас! Инна будет отдана мне на вечность. Моя девочка, наконец, станет моей душой и телом... Но по какой-то причине меня это пугало. Чем обернется обращение? Останется все как есть или принесет чудовищные последствия?
Люди весь свой век пеняют на судьбу, встав перед выбором. Как и я сейчас. С одной стороны можно все оставить, как есть, но выгорать от любви, а с другой обратить Инну не принимая во внимание о том, что случится после.
Сам не заметив, как оказался в своей комнате я вылетел оттуда, чтобы еще провести время с Инной и утопить страхи в убежденности.
Но тормознул возле приоткрытого проема, ведущего в детскую, где переодевалась Инна.
Среднего роста изящного телосложения девушка стояла спиной, снимая футболку, оставшись в одних трусиках. Темные волосы, поднятые футболкой вверх, выпали волнами на плечи и спину, оттеняя светлую кожу. Перемещения Инны по комнате мягки и грациозны, а походка в неглиже пленяющая...
Я спиной облокотился на стену и закрыл глаза... Завтра! Скорей бы завтра! Либо это эгоизм, но больше сомнений не оставалось.
На второй этаж поднялась Вика:
– Может, обсудим детали?
– Какие именно?
– Все готово, но черных лепестков роз нигде не найти.
– Переверни землю, продай душу Дьяволу, но добудь!
– А купят ли мою душу второй раз?
– Если сделаешь чуть больше чем ничего, то достанешь лепестки, – сердился я. – Уверен, что ты палец об палец не ударила, но сука крови напилась вдоволь! Хочешь, чтоб ритуал брачной ночи завтра не состоялся?!
Вика отвела в сторону глаза полные ревности.
Из детской выглянула Инна уже одетая в халат:
– Что тут у вас происходит?
Я обернулся, так как успел уже отойти от двери.
– Мы можем поговорить?
– Да конечно, – я зашел в комнату девушки. – Что случилось?
– Да, в общем, ничего... Помнишь тот разговор перед моей болезнью?
Я прищурил глаза, пока ничего не припоминая.
– Ну, когда ты говорил что этот мир не такой, каким его вижу я.
Я повернулся к Инне спиной и сделал пару шагов вперед.
– Инна давай поговорим об этом после твоего дня рождения?
Я опять не готов.
– Значит все-таки мои сны неспроста!
– Что ты имеешь ввиду? – обернулся я.
Я сходил с темы на тему как родитель, чей ребенок просит рассказать о том, откуда берутся дети. Но при этом меня притягивали глаз Инны, которая смотрела на меня так будто в последний раз.
– Ничего не пойму... Мы о разном что ли? – Инна отвела глаза в сторону и призадумалась.
– Инна обо всем после дня рождения, – пообещал я и снова тонул в ее глазах, которые напоминали два подземных озера.
Притягательные очи, со стальным сиянием заставляя покоряться и достичь ответного блеска в моих глазах.
Когда Инна спала крепким сном я стоял посреди своей комнаты в кромешной тьме. И в этот момент позади возник Люцифер. Мне пришлось обернуться. Но тот, кого я разглядел за спиной отца, заставил ахнуть от неожиданности.
Мертвенно бледная, ни с кем ни сравнимая, восхитительная до смерти светом широких глаз в обрамлении густых ресниц бросающих тень на синюшное лицо. Одетая в легкую прозрачную накидку, под которой застыли навсегда упругие груди.
– Что ты делаешь отец? – застряли в горле слова.
– Напоследок выбор сделай свой, – искушал к действиям отец. – Карина либо Инна навсегда...
Глава 29
Не моргнув и глазом, я вот который раз наблюдал за рассветом.
Сиреневое пышное облако недовольно застыло на небе. Мгла сереет, но еще настойчиво цепляется за небосвод. Только солнце бдит, пробуя прожечь еще не яркими лучами мои глаза и поглотить в красноватом рассвете сиреневое облако.
Надо же буквально чуть меньше года назад меня бесило дневное светило, но не сегодня. Ведь скоро не только одна ночь в году, а все и помимо этого еще и дни будут принадлежать нам с Инной. Только с левой стороны в груди я ощущал жгучую боль, и сдавленность в горле, оттого что отверг бывшую любимую этой ночью.
Даже не смотря на то, если ничего не выйдет и Инна меня не любит. А ведь она не любит, потому что воспринимает отцом. На что я надеюсь? Я поставил на карту все, но результат уже плачевен.
Две копии только одна мертва и властна, вторая жива и невинна. И вторая мне дороже, ближе и любимее.
***
Еще не открыв глаза, Инна ощутила в своей комнате нежное тонкое благовоние. А когда открыла глаза аж приподнялась восторженная изысканным цветам на грациозных стеблях с темно зелеными листьями. В хрустальных вазах по всей комнате стояли белые еще в бутонах, и бардовые распустившиеся охапки роз, источая ненавязчивый сладкий аромат.
Внизу Инну встретили арки из воздушных шаров. А больший интерес вызвали на стенах нарисованные картины, на которых она была изображена вместе с Александром. И казалось ни как дочь с отцом, а с подоплекой будто пара... Или девушке это просто кажется, потому что так хочется видеть.
– Какая-то я здесь странная, – разглядывала Инна портрет за портретом.
– В смысле? – я стоял позади.
– Как будто взрослая что ли... – Инна приложила палец к подбородку. – Глаза демонические, страшные. Не находишь? Но в целом довольно красиво! Мне нравится!
– С днем рождения Инна!
И когда, наконец, моя девочка обернулась, я поспешил ее обнять, запустив руку в длинные шелковистые волосы.
– А тетя Анжела точно не приедет?
– К сожалению точнее некуда.
Из столовой вышла Вика:
– С днем рождения...
– Спасибо, – поблагодарила Инна.
– Праздничная яичница готова? – спросил я.
Вика едва кивнула. И я повел малышку в столовую.
– Что это с ней? – обернулась Инна.
– Не твоя забота, – вдохнул я. – ПМС.
Но вместе с тем как Инна обернулась, то увидела в панорамном окне знакомый призрак. Резко развернулась и поспешила к выходу. И не обращая внимания на окружающий мир, понеслась к матери. Но не добежала, потому что ниоткуда взявшаяся машина на большой скорости размазала мою малышку по проезжей части.
У меня перехватило дыхание и помутнело перед глазами, когда я увидел то, что произойдет, если Инна выйдет из дома.
– Инна... – прохрипел я, протянув вперед руку.
– О, что с тобой? – испугалась моя девочка и поторопилась назад ко мне.
Оглянулась по ходу, но за окном уже никого не было.
– Тебе плохо? – Инна подхватила меня под руку.
– Принеси водички?
Придя в себя, оттого что Инна жива и с ней на самом деле все в порядке я выпрямился, развернулся на сто восемьдесят градусов, столкнувшись с матерью девушки.
Своевременно приказав минутам остановиться, я позволил глазам налиться кровью:
– Воскреснуть без согласия убийцы вот это наглость!
– Я не позволю это сделать с дочерью!
– Хотя бы позволь напомнить, что с нею раньше делала ты. Ты же ею не интересовалась и только что возжелала, чтоб ее сбила машина.
– Лучше я заберу Инну себе. Для сего я здесь.
– То есть ты в реале устраиваешь место предназначения, пока Инна не умрет? – я хохотнул, хлопнув в ладоши. – Ты так и не стала приличной матерью. Никогда не сомневался что алкашки шизики. В отличие от тебя рядом со мной Инну никто не обидит.
– Рядом с сыном Люцифера? Не будет этого! Я сильнее тебя и ты это знаешь.
И я взаправду усомнился в себе, пока подкравшаяся позади Вика не схватила призрак за шею.
– О-о, – возрадовался я, воспарив духом. – Вика отныне в тебе больше не сомневаюсь! В подвал ее! Разберусь после торжества с этой занозой в заднице.
И даже став пленницей в дьявольском жилище мать Инны осталась довольна состоявшимся результатом.
Но перед тем как Вика утащила мою палку в колесе в подвал, я с удовольствием лишил призрака глаз, оставив бледный овал с волосами носом и ртом.
– И в моем доме сильнее только я!
Только заточение матери Инны покоя мне не приносило.
На еще совсем безмятежном небе в мгновение закружились свинцовые тучи, задавившие своей тяжестью. Светило растерялось и уступило пространство, тьме всецело скрывшись за черными кучевыми облаками.
Вдалеке сверкнула молния спустя пророкотал гром, подтверждая своим ворчанием пришествие несметного количества нечисти на бренную землю.
– Ох и как же я домой доберусь, – как бы и не совсем волновалась Ангелина, сделав глоток шампанского. – Помнишь, какая буря была в последний раз?
– Оставайся ночевать у меня? – предложила Инна и отошла от окна. – По прогнозу не должна была меняться погода...
– А можно я останусь ночевать в комнате твоего отца? – томно вдохнула Геля. – Знаешь вчера, когда он меня провожал...
– Знаю, – отрубила Инна и подошла к зеркалу, рассматривая себя в вечернем платье и при этом нервничая. – Я нормально выгляжу?
– Для обыкновенной семейной вечеринки даже слишком.
– У отца фетиш, что ли на красный...? На новый год тоже подарил такого же цвета.
Мандражируя Инна повернулась к подруге, перебирая пальцы рук.
Длинный в пол шлейф из органзы с правого края и укороченный практически до самого бедра слева собирался в атласный корсет с глубоким декольте без лямок сочного сексуального алого цвета. И в этом торжественном наряде Инна была хороша собой. С великолепными широкими глазами подведенными черным карандашом.
– Инна что с тобой? – Ангелина встала и поставила на стол пустой фужер.
– Не знаю... Ощущение будто что-то случится... – выдохнула девушка. – Хорошо, что ты со мной.
– О, милая ты просто нервничаешь, – и они обнялись.
– Я бы лучше день рождение променяла на шабаш. Там от тебя требуется тупо летать на метлах под полной луной.
– Инна успокойся, – Геля положила ладони подруге на плечи. – Ну, посидим чуток, погода наладится, и рванем в клуб.
– Ты с ума сошла? Мне для успокоения выпить-то глоток вина не позволят.
– Знаешь, если я стану твоей мачехой то позволю!
Инна рассмеялась и немного отвлеклась.
Из холла послышалась музыка.
– Ну вот, – напряглась Инна. – Сейчас начнется...
– Уже давно началось, – с поддержкой улыбнулась Геля.
***
Медленно поднимаясь по ступеням, я переживал больше всех, торопя время до заветных минут. И волнение мое было наполнено трепетом сводящим горло чем-то теплым и приятным. Я уже не думал об исходе... Я был весь в думах о том, что сегодня произойдёт!
– Ложе усыпано черными лепестками, – с надоевшей болью заявила Вика, выйдя на встречу. – Зажжены свечи тьмы.
– Дом не спалишь? – встал я возле двери комнаты Инны.
– Что тут палить? – вдохнула Вика и отправилась в холл, замедляя каждый шаг.
Будто я в эти минуты передумаю и за место Инны сделаю своей Вику.
Помешкавшись с секунду я глубоко вдохнул воздух и постучал в дверь, а после вошел в комнату, застыв при виде Инны еще на пороге. Я будто проглотил вал не в силах подобрать слова о том, как любимая восхитительна! Мое сокровище затмевающее красотой всех и вся.
И даже Геля заметила в моем взоре нечто подозрительное пугающее по отношению к подруге. Плюс ко всему осталась, возмущена тем, что я веду себя равнодушно к самой Ангелине.
– Ну что девчонки, – прохрипел я и расставил руки в стороны. – Идемте на пати? Инна это твой день королев моя! Смелее! Они все у твоих ног...
Инна еще не понимала значения этих слов, путая со словами поддержки, подошла к лестнице со мной под ручку и, увидев полный холл народу слегка смутилась.
Но наши гости дружелюбно захлопали внизу ослепленные моей будущей королевой тьмы.
– Можно выпить я волнуюсь? – в полголоса попросила моя девочка, когда мы спускались по лестнице.
– Будь добра принеси... – попросил я, наткнувшись на укоризненный взгляд ведьмы, когда стояли внизу. Будто бы я предал Вику пообещав совместное будущее, а сам отправился под темный венец с другой.
– И я тоже бы выпила, – попросила Геля, следуя за нами.
– Тоже самое? – оглянулся я, когда нечисть принялась поздравлять смущенную Инну. – Вик два бокала!
И через некоторое время руки девушек держали хрупкие хрустальные фужеры на тонких длинных ножках наполненные бардовой густой жидкостью.
Инна, ничего не заподозрив, разом осушила содержимое бокала, почуяв железистое сладковатое послевкусие... Но было поздно. Едва освещенная цветомузыкой комната закружилась перед глазами. А слова известной песни заиграли вспять.
– Что с тобой? – напугалась Геля, и было ринулась к подруге, но я преградил путь:
– Пей!
Испугавшись, Ангелина выронила бокал что, разбившись об пол, расплескал кровь.
– Tenebrae in Inna, – начал Люцифер.
И нечисть, принимая замогильные облики, задом наперед заплясала вокруг девушки.
Я ударил Ангелину, отчего та отлетела к лестнице, и подошел к моей грядущей жене:
– In nomine principis tenebrarum convertote!
Ничего не понимая, Инна рухнула на колени, пробуя рассмотреть муть перед глазами.
Пол и стены лопались толстыми чернейшими трещинами, а после холл погрузился во тьму. Утихли жуткая музыка и топот странного поведения жутких родственников. Тело окутала теплая и мягкая темнота.
– Iam non es filius dei, Nosteres, – вторил основатель тьмы, переходя на загробный бас. – Voco tereginam superbiae te voco natum tenebrarum.
Инна изогнулась, расставив руки в стороны, и издала демоническое рычание. А после взлетела на ноги, открыв красные дикие глаза.
Одна из ведьм поднесла демонический рог полный крови, и Инна испила его с наслаждением.
– Во имя Ада и нескончаемой Тьмы, – заключил Люцифер.
Преображенная теперь раскрепощенная и смелая Инна направилась ко мне, и мы слились в страстном поцелуе, отчего у меня чуть не подкосились ноги от половины сделанного дела. А впереди... Я вожделенно вдохнул.
На лице моей уже не малышки сияла дерзкая демоническая улыбка.
– Заключительный этап, – воскликнул Люцифер.
И я подал Инне нож. Нечисть расступилась, указав на перепуганную Гелю забившуюся в угол у лестницы. Вика схватила теперь уже единственную смертную за волосы и потащила к обращенной.
– Нет... – громко дыша, завопила Геля вырываясь. – Инна нет... Очнись! Инна...
Но Инны больше нет! И то кем оказалась обращенная – безжалостно располосовало смертную холодным острым лезвием ножа.
Лопнули шары, расплескивая в воздухе кровь, коей устроили бурную овацию адские отпрыски и служители. Изображения на картинах задвигались не синхронно, располагаясь, друг к другу, чтобы целоваться и предаваться греховной страсти.
Я подхватил мою королеву на руки и понес в нашу комнату, где нас дожидалось ложе в лепестках черных роз и при свете черных свечей...
Глава 30
Я аккуратно уложил Инну на кровать поверх слоя черных нежных лепестков роз и остался рядом, не сводя глаз с любимой. Инна закинула руки поверх головы и одну из ног согнула в колене, обольщая светом красного взора полного желания.
Этот долгожданный момент настал! Я отныне могу обладать ею, отчего мною завладело чувство головокружительной неподвижности. Я присел рядом с любимой, наклонился на локти и коснулся ее сладких алых губ, видя, как Инна прикрыла глаза, поддавшись мне. Моя ладонь коснулась ее свободной от подола платья ноги и медленно поднималась вверх по бедру по гладкому материалу корсета и остановилась на груди. Инна выдохнула, позволяя мне страстные поцелуи с языком. Я обязан был все делать трепетно и аккуратно. Чтобы получить удовольствие не только самому, но доставить и ей. Чтобы любимая позволяла и дальше любить себя и желать меня.
Я оторвался от пленительных медовых губ, слегка приподнялся и запустил руки ей под спину, чтобы расстегнуть корсет. Инна позволила, открыв глаза, в которые я смотрел с необузданной любовью и одержимостью. И вскоре она лежала передо мной в одном нижнем белье, а роскошное платье полетело на пол.
Не сказать, чтобы Инна была напряжена, но расслабилась более, когда я разделся сам и лег поверх нее. Теперь Инна сама потянулась к моим губам жадно, при этом закрыв глаза.
– Хочу... – простонала она, обвивая мою шею руками.
Прекратив поцелуй, я посмотрел на ее вспыхнувшее огнем лицо на приоткрытые губы и горящие жаждой глаза.
Я встал на колени, усадил любимую, и жадно сжимая ее в горячих объятиях, целовал шею, легким движением расстегнув лифчик. И так как предмет женского нижнего белья оказался без лямок, мне не составило труда бросить его к платью. А затем снова уложил любимую на кровать.
Я вижу Инна хочет чтобы я поскорее проник в нее, и я хочу того же, но между нами только трусики.
Проложив дорожку из поцелуев к груди на которой я не оставил ни единого миллиметра без внимания я добрался до набухших сосков свободной рукой сорвав ажурное кружево соединенное тонкими полосками. И когда Инна, наконец, получила то, чего жаждала, ее ладони скомкали в кулаках шелковую простынь.
Закатил глаза и я, подняв голову вверх, когда вошел в нее. Как будто за все эти года я не сближался ни с кем. Но разве те сухие разы возможно принимать в расчет с теми женщинами которые не возбуждали, не доводили до исступления до головокружения, не сжигали в огне страсти с приятными мурашками по человеческой оболочке. Те женщины не заставляли трепетать, сгорая в муках ожидая близость, не принуждали забываться, как будто в этом мире существуем лишь мы оба.
Мне хотелось разогнаться, страсть управляла мною, я желал вогнать себя глубже, но боялся причинить Инне боль... Но любимая, словно прочитав мои мысли, впилась пальцами в ягодицы:
– Сильнее! Давай...
И я рад стараться удовлетворить наше совместное желание.
Выбившаяся из сил окутанная сладострастием после ночи любви Инна уснула на моем плече. А я, поглаживая ее по голове, коснулся губами лба. И уже мое удовлетворенное в полном объеме нутро наполнилось муками страдания от страха потери... Хотя в эти минуты я должен был наслаждаться тем, что мы отныне вместе и навсегда.
Я прижал Инну сильнее, будто боялся, что любимая испарится. Будто бы это фантазия и я очнусь с минуты на минуту и как прежде с тяжелым грузом на плечах отправлюсь склонять людской род к греху в умертвляющем одиночестве.
Стоило Инне провалиться в мягкий плавный сон, как знакомый женский голос принялся манить:
– Доченька... Инна! Ты мне нужна! Услышь меня? Приди...
Вскочив в постели, Инна проморгалась, а вслед за тем протерла глаза.
– Что случилось? – привстал и я приобняв любимую за плечи.
– Не знаю...
Я напрягся.
Но Инна, лихо, уложив меня на спину, уселась сверху. Я ее недооценивал. Впрочем, как обычно укорял себя я.
Коснувшись моих губ, Инна подарила немножечко легких поцелуев и носиком провела по моей щеке, шее, к мочке уха, а затем по груди... Я выдохнул воздух, хотя мое дыхание приятно сперло от моментального возбуждения. Я слышал стук сердца любимой и ощущал приятное соприкосновение с нежной кожей. Мои руки скользили по ее бедрам, но в ушах стояла тишина. Я поднял глаза и встретился с ее взглядом. Стало еще тише. На мгновение...
Ее великолепные груди поднимались и опускались. На лице застыла страсть, заставляя Инну глубоко дышать и двигаться в такт со мной, и каждые наши вдохи становились глубже исходя на стоны. Инна полностью владела ситуацией, и я был не против подчинению при этом лаская ее груди и живот. А потом я старался контролировать пальцы, что впились в ягодицы Инны, направляя любимую в движениях, но постоянно терял контроль... Терял себя в этой безумной страсти, забывал обо всем. Еще! Больше! Пусть никогда не кончается наша близость, пока не достигнув пика наслаждения, она не задрожала, упав на меня.
