Текст книги "Расплетающие Сновидения"

Автор книги: Анастасия Парфенова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

– Да при том же, что и ты. Всё защитить тебя пытается... от себя самого.

– Этот... Этот смертный думает, что сможет мне повредить?

Вновь задохнулась, на этот раз от возмущения. Сергей закатил глаза, и я задумалась. Вспоминая. Анализируя.

Сдаваясь, махнула рукой.

– Я Аррека действительно боюсь. Очень, – вынуждена была наконец признать очевидное. – А мой страх обычно куда умнее меня самой. Значит, он действительно опасен.

Я озадаченно опустила уши, а арр-лорд издевательски расхохотался, покачиваясь на носках.

– Сказать, что дарай-лорд, у которого ген-карта на тридцать один процент совпадает с картой Ольгрейна арр-Вуэйн, всего-навсего «опасен», это всё равно что сказать, что Джессандра Гордая была всего-навсего мутантом.

– А кем была эта... Джессандра?

– Не важно. Золотая моя, твой ненаглядный не просто опасен. Если ты будешь продолжать устраивать ему нервотрёпку вроде сегодняшней, то кончится всё твоей скорой и бесславной кончиной. В лучшем случае – по тому же сценарию, что и у Лаары. Но скорее всего тебя возлюбленный пришибёт собственноручно.

Это что, должно было убедить меня вернуться к мужу?

– Учту.

– Умница. А теперь на счёт «три» взяла себя в руки, подобрала сопли и пошла отдавать приказы. Мне надо попасть в генштаб этого вашего оливулского флота как можно быстрее. Три!

Я сама не поняла, когда успела встать на ноги, когда начала создавать портал к Оливулу. Ауте, да где этот человек научился так командовать?

Теперь стало немного понятнее, почему Нефрит перед смертью попросила его (насчёт «приказала» у меня уже никаких иллюзий не было) «приглядеть» за мной и за всей Ойкуменой. Этот и вправду приглядит.

Ауте, с кем же я связалась?

Глава 13

Традиции – это то, на чём держится любая армия. Так мне сказал Сергей, когда пытался объяснить, почему мы после долгих часов всяких бюрократических проволочек должны пристыковываться к флагману на катере, вместо того чтобы приказать поднять защитные экраны и просто туда телепортироваться.

– ...Просто представь, что в разгар схватки внутрь генштаба портировалась десантная группа противника. Оно тебе надо?

– Мы не десантная группа противника. – «Что бы ни думали по данному поводу оливулские генералы. Или, если на то пошло, рядовые».

– Если опускать защитные экраны всякий раз, когда кто-то хочет попасть внутрь, процедура станет рутиной. И любой, даже посредственный, диверсант сможет её продублировать без особых проблем.

– Мы не «кто-нибудь»! К твоему сведению, я – императрица этих двинутых. Могли бы сделать исключение! Это попахивает оскорблением, причём намеренным.

Терпение арр-лорда было просто безграничным. А ещё он умел без труда делить внимание между тремя постоянно выводящими данные мониторами и одной демонстрирующей дурной характер девчонкой, что и делал в данный момент. С этакой рассеянно-добродушной иронией, которая в Арреке довела бы меня до белого каления. Теперь вопрос на засыпку: почему тогда я так отчаянно желала увидеть на этом месте именно Аррека?

Нет, лучше не отвечайте.

– Почти в любом другом флоте это было бы оскорблением, согласен. Но оливулцы – это оливулцы. Почему, ты думаешь, такая миниатюрная империя умудрилась заполучить славу одной из сильнейших? Воинский долг – для них это свято. Они не просто впитывают верность воинскому долгу с материнским молоком. Это наследуется гораздо раньше. И потому, если в любом другом месте «исключение» означает именно визит большой шишки, то здесь это слово можно расшифровать как «только в самых экстремальных ситуациях». Экстремальная же ситуация в нашем случае начнётся где-то часов через двадцать, а не сейчас. И, честно говоря, я предпочитаю именно такой расклад. – Пауза. – Хотя, учитывая, что это именно твой визит, наши бравые генералы (не говоря уже о рядовых) в данный момент получают колоссальное моральное удовлетворение от того, что их традиции позволяют им это. Так сказать, совмещают приятное с необходимым.

Я закатила глаза.

– И откуда ты всё это знаешь?

Сергей вновь пожал плечами.

– Армия – это школа жизни, о моя торра. – И, немного подумав, добавил: – Но лучше быть неграмотным.

Ауте, меня угораздило влипнуть в риани-философа! Как будто Л’Риса с его поэтическими потугами было мало!

* * *

Скажу откровенно: тогда я ещё понятия не имела, во что меня угораздило влипнуть.

* * *

Катер пристыковался к флагманскому кораблю так мягко, как может только живое, полуразумное существо. Даже я ничего не заметила. Сергей вдруг встал, жестом поднял меня на ноги и направился к выходу, не переставая просматривать какую-то выводимую ему прямо на сетчатку дребедень.

Бесшумно скользнул в сторону люк. (Рот? Как вообще назвать входное отверстие в катере, который по всем признакам и параметрам – вполне даже приличное растение, только что сошедшее с верфей кораблерастительной фермы?) И я вступила на борт флагмана моего собственного межзвёздного флота. Если вспомнить, что совсем недавно ваша покорная слуга ехала на лошади и размахивала мечом... Ауте в том своём воплощении, что называют Судьбой, иногда выкидывает странные шутки.

Вперёд выступил адмирал и склонился в красивом поклоне, ровно таком, что требовался по этикету, и ни на градус ниже (а также направленном куда-то в пространство между мной и Сергарром, с явным сползанием в сторону последнего). Внешность оливулцев, особенно оливулцев касты воинов (а если у них и есть другие касты, то мне с ними пока встречаться не доводилось), – разговор отдельный. Начнём с того, что эти парни действительно генетически созданы для войны. И всю свою историю они занимались тем, что улучшали собственный генофонд в избранном направлении. Сегодня среднестатистический оливулец – это гора мускулов под два с половиной метра ростом, причём необычайно быстрая, умелая, хитрая и шустро соображающая гора. Не обделённая также кое-какими слабенькими экстрасенсорными возможностями вроде предвидения вероятных действий противника и обладающая действительно выдающимися способностями в биоинженерии.

Данный конкретный представитель достойной расы был высок, стар, подтянут, облачён в свой лучший парадный мундир. Который, заметим, являл собой животное-симбионта и выгодно отличался от всех прочих человеческих одежд аналогичного назначения почти полным отсутствием украшений и очень высокой функциональностью.

– Ваше Императорское Величество. Лорд Сергарр из Дома Вуэйн. Огромная честь приветствовать вас на борту. – Почему-то мне показалось, что последнее было справедливо исключительно по отношению к Сергею. Вообще, если не знать заранее, можно решить, что и Императорским Величеством тут является арр, а я просто случилась поблизости...

Оливулцы действительно воспринимали войну очень по-деловому. Встречающих было всего дюжина, и не успели отзвучать рекордно краткие приветственные речи, как церемония превратилась в короткую ознакомительную планёрку.

На этот раз я озаботилась обратить внимание на собственное окружение и потому сразу ощутила, как всего через пару минут гигантский левиафан-флагман мягко начал движение к указанным Сергеем позициям.

План подключить к военным действиям моего риани оказался поистине гениален. Две половинки единого целого идеально подошли друг к другу: великий полководец и армия, почти дошедшая до той ступени своего развития, когда война превращается скорее в искусство, нежели в работу. Стоило оливулцам узнать, что командовать предстоящей операцией по уничтожению злобных пиратов будет сам Сергарр, как недовольные выступления поутихли и даже самые твердолобые загорелись осторожным, боязливым пока энтузиазмом. «Живая легенда», ха! Я могла лишь наблюдать с изумлённо отвисшими ушами и ловить момент, чтобы направить излишне разошедшихся воителей в нужные рамки.

Вообще силы, приведённые в движение по моему приказу, пугали. Где-то там, в космосе, неслись стремительные живые эсминцы, между которыми скользили, обернувшись в скафандры крыльев, воины клана Атакующих. Где-то в казематах и штабных кабинетах, резко выделяясь среди шкафоподобных оливулских молодчиков, изучали данные рассеянные аналитики с Эль-онн. А на кораблях серьёзные крылатые мужчины с очень старыми глазами накладывали заклинания на шедевры биотехнологий. Разумеется, сделать что-то серьёзное за считанные часы трудно, но кое-кого, собирающегося швыряться силами дарай-блоков, ожидает пара интригующих сюрпризов...

И всё же, всё же...

– ...Если учесть принесённые вами сведения в анализе последних разведданных. Даже по самым оптимистичным оценкам, нас превосходят и в количестве боевых единиц, и в классе вооружения в соотношении примерно двадцать к одному, – закончил свой доклад молодой, но обладающий достаточно высоким рангом оливулец.

– Спасибо, Ястреб, – поблагодарил его Сергей, заслужив пустой и невыразительный взгляд. Когда он успел выучить их имена? Для меня до сих пор все оливулцы – огромные, угрожающие, вызывающие какое-то бесконтрольное чувство вины. Даже в самых нейтральных обстоятельствах мне приходилось делать над собой усилие, чтобы встретиться взглядом с кем-то из них. Заканчивались же встречи с этими верноподданными обычно тем, что неуверенность и стыд я маскировала приступами агрессивности и, свалив на кого-нибудь обязанность разбираться с непокорным вассалитетом, позорно покидала поле политической битвы.

У Сергея подобных проблем явно не было. Куда исчезла безмолвная тень, следовавшая по пятам за собственной женой? Старый воин лучился энергией, уверенностью и юмором, все присутствующие, казалось, ощущали его персональное внимание, точно яркое тёплое солнце, осветившее тебя в промозглый дождливый день.

– Ещё один вопрос. Как вы оцениваете нашу боеготовность?

– Оливулская империя всегда поддерживала свою боеготовность на самом высоком уровне, сэр, – внимательно и пусто глядя в лицо арру, отрапортовал Ястреб.

– Конечно, – глубокомысленно согласился Сергарр. – Боеготовность надо поддерживать. Она похожа на штаны, которые всё норовят упасть, а ты их, значит, поддерживаешь. Для поддержания же должного уровня боеготовности лучше всего стоять в строю. Так его легче поддерживать. Уровень. И строй тоже. Гораздо удобнее: берём все хором и подтягиваем...

Он сделал паузу. Обвёл всех вопросительным взглядом. Спросил с надеждой в голосе:

– Вы ничего не хотите мне возразить, Ястреб?

– Никак нет, сэр!

– Тяжёлый случай. Садитесь. Значит, если я правильно понял, ситуация такова...

И они надолго углубились в суховатое и насыщенное профессиональным жаргоном обсуждение всяких военно-технических тонкостей. И, если верить Сергею, выходило, что всё вовсе не так страшно, как казалось на первый взгляд.

– ...Таким образом, их преимущество легко сводится на нет, – спокойно, даже небрежно продолжал свеженазначенный главнокомандующий речь. – У нас есть свобода манёвра. Мы выбираем место и время схватки, мы имеем информацию о большинстве из заготовленных противником сюрпризов. Если верить тому, что тут записано, – он положил руку на гору кристаллов с разведданными и аналитическими выкладками, – то этот бой вообще превращается в фарс. Просто классическое учебное пособие для новичков на тему «Как разбить превосходящего, но невероятно тупого противника»! Вот это меня и беспокоит.

Собравшиеся вокруг стола генералы вздрогнули и зашевелились, выходя из-под гипнотического воздействия его личности, пытаясь осмыслить, как это за несколько минут бой в соотношении двадцать к одному (причём не в нашу пользу) вдруг превратился в фарс, недостойный даже внимания. Новая точка зрения им определённо нравилась, хотя кое-кто по-прежнему хмурился.

Я положила на стол вытянутую руку и опустила на неё голову, снизу и немного искоса разглядывая своего риани.

– Признаюсь, меня это тоже беспокоит. Как там говорится? «Ни один, даже самый блестящий план не выдерживает столкновения с противником»?

Сергей фыркнул.

– Столкновение с противником? Моя торра, вы настроены очень оптимистично. Обычно хороший план не выдерживает столкновения либо с непосредственным начальством того, кто его составил, либо со здравым смыслом.

Я опустила уши, пытаясь понять последнюю фразу. Остальные, казалось, затаили дыхание, слушая наш разговор.

– Это как?

– В бою вы гениально умеете импровизировать, леди Антея, и вам вполне удаётся руководство небольшими ударными отрядами профессионалов, и без того отлично знающих, что делать. Но, похоже, разбираться с достаточно большой военизированной структурой вам ещё не доводилось. Попробуйте. Вас ожидает море впечатлений! Возьмём хотя бы армию или, в нашем случае, военно-космический флот. На флоте любое начинание всегда делится на четыре стадии: первая – запугивание. Вторая – запутывание. Третья – наказание невиновных. И наконец четвёртая, моя любимая, – награждение неучаствовавших. Самое восхитительное, что, пройдя все эти стадии, а то ещё и парочку добавочных, начинание может даже вылиться в какой-нибудь результат. – Он продолжал говорить со мной, как тогда, на катере, погрузившись в изучение каких-то данных, цифр, отчётов. – А знаете почему, о моя торра? Потому что дело, когда оно связано со службой, очень отличается от обычного. Если дело – дело, то оно само сделается, а если не дело, то его и делать нечего. Главное тут – доложить вовремя. Думать при этом совершенно не обязательно, даже, можно сказать, вредно. Слова должны сами выстраиваться в одну шеренгу и косить налево, а ты следишь только, чтобы без запинки и чтобы равнение было в затылочек и по диагонали. Мозг от этого лучше отключить. Мозг на службе должен отдыхать. Тут весь секрет в том, чтобы никогда не удивляться и всегда угол падения поддерживать равным углу отражения. Чтоб отскакивало от мозгов, как от солнечного зеркала...

В зале раздались неуверенные смешки.

– А вот это правильно. Вот это вполне согласуется с армейским духом. Если начальник на флоте изволил пошутить, над его шуткой приличным будет посмеяться. Начальники, они, знаете ли, такие остроумные. На начальниках держится весь флот! При разговоре с начальником следует делать соответствующее лицо. Изображение на нём лёгкого слабоумия считается хорошим тоном. Не возбраняется при этом покачивать головой в такт его словам. – Все присутствующие тут же сели прямо, перестав покачивать головами. – В конце хорошо бы сказать «есть». И непременно добавить «сэр». При разговоре с начальником где должны быть глаза подчинённых? Они, о моя торра, должны быть только на лице у начальника! Они должны искать в нём правильное решение. Ибо нигде более это решение обитать не может по определению. Так как оно правильное. Если же начальник тебя послал, что нужно делать? Нужно идти. Далеко и быстро. И наконец, в общем и целом, как в армии надо обращаться с начальником? Тут совет лишь один: как с диким зверем в зоопарке, не прикасаясь к клетке. Но нужно сохранять спокойствие, ведь начальник не вечен. И этот пройдёт, правда?

Он на мгновение отвлёкся, передавая на мониторы остальным какой-то план, затем вновь углубился в изучение своих выкладок и в изречение глубокомысленных афоризмов.

– А почему же надо быть столь осторожным с начальниками? Да потому, что начальники многое могут сделать. Вы, лицо глубоко гражданское, самой крутой мерой пресечения считающее смертный приговор с немедленным исполнением, вряд ли способны осознать всю меру власти, коей обладает в армии начальник над своим подчинённым. И чего он только не может сделать! Расстрелять без суда и следствия – это само собой. Отдать эсбэшникам, что уже интересней. Он может послать на задание, вернуться из которого не в человеческих силах, но это слишком просто. Может лишить очередного звания, или должности, или обещанной награды, квартиры, премии, жены на неопределённый срок и не объясняя причины. Может посадить подчинённого в тюрьму, то есть, простите, на гауптвахту, и выпускать его, гада, только в космос! Только в космос! Может отправить в Тмутаракань, или уволить в запас, когда это не надо, или, наоборот, не уволить, когда только об этом и мечтаешь. Может отправить его на «доработку» к психологам. А ещё лучше – к генетикам! А может... Начальник столько всего может! Ну столько может! Хоть плачь, честное слово, столько он может! Ну подумайте сами, моя торра, разве нужны с такими начальниками какие-нибудь враги?

– Вы... это серьёзно? – У меня было такое ощущение, будто я вновь играю с Нефрит в занимательную головоломку «угадай: я шучу или говорю правду?» Теперь понятно, кто же научил Зеленоокую делать это так виртуозно.

Он взглянул на меня будто с удивлением, но тут же в глазах блеснула какая-то идея, а губы дрогнули.

– Абсолютно. – Сергей внимательно и чуть покровительственно взирал на моё озадаченное лицо. – Вот и все присутствующие вам это подтвердят.

Все присутствующие, невзирая на ранги и возраст, переглядывались с этаким кисловато-знающим видом, пытаясь сохранить бесстрастность на благообразных физиономиях. Нельзя сказать, чтобы у них это хорошо получалось.

Арр тем временем продолжил вещать.

– Бюрократизм, традиции и идиотизм – вот на чём держится любая армия, о моя торра. Возьмём, например, вас, Ястреб. Скажите, что вы чаще всего видели во время службы на флоте?

Молодой разведчик, делавший последний доклад, на мгновение встретился взглядом с Сергеем, и прочитанное в этом взгляде что-то заставило его губы раздвинуться в совсем неуставной усмешке.

– Грудь четвёртого человека, сэр.

По залу прокатилась быстрая волна подавленных смешков, смысл которых был мне не совсем ясен. Внутренняя шутка, очевидно.

– И чем вы всё время занимались?

– Устранял замечания. – Пауза. – Сэр.

Я беспомощно взирала на этих невозмутимых вояк, шевеля ушами и пытаясь привести полученную информацию хоть в какое-то соответствие с системой. Наконец сдалась, яростно дёрнув ушами.

– Люди! И вы ещё нас называете сумасшедшими!

Я поняла, что все эти смертные из последних сил сдерживаются, чтобы не попадать на пол, держась за животы от подавляемого хохота. Ладно, пусть развлекаются за мой счёт, если хотят. Мысль не высказанная не является оскорблением, зато, глядишь, ребятки немного поднимут свой моральный дух.

Сергей же продолжил свою речь, но, хотя обращался он ко мне, представление, как я уже сообразила, от начала до конца предназначалось для более широкой аудитории.

– Противник в схватке – дело десятое. Гораздо чаще приходится воевать с собственной армией, дабы заставить огромную массу людей и техники двигаться в нужном тебе направлении и делать если не то, что ты хочешь, то, по крайней мере, что-то разумное. В данный момент нам повезло – военные силы оливулской империи в этом плане выгодно отличаются от большинства остальных. – Тёплый взгляд и мимолётная улыбка в сторону внимающих каждому слову людей. – Так что, возможно, нам удастся сконцентрироваться на решении поставленной задачи, а не на наведении тут порядка.

Они все как будто выше ростом стали. Словно признание, что все армейские кошмары, которые великий Сергарр тут мне так ярко расписывал, к ним не относятся, возвысило и возвеличило всю Оливулскую империю в целом и её непобедимую армию в частности.

Адмирал, встречавший нас при входе на флагман, скромно потупился, световым пером водя по приглушённо сияющей перед ним энергетической схеме. Как ребёнок, ожидающий похвалы, честное слово. А я могла лишь потрясенно шевелить ушами, постепенно начиная понимать, какое чудо совершал на моих глазах Сергарр.

Они смотрели на него, мужчины и женщины в чёрной обтягивающей военной форме, смотрели с одинаковым выражением немого обожания на просветлевших лицах. Даже те, кто встретил идею войны, тем более под предводительством какого-то чужака, без всякого восторга, сейчас, казалось, позабыли все разумные доводы и готовы были идти за своим лидерам хоть на край Ойкумены. Всего за полчаса, перемежая деловые выкладки с понятными лишь военным шуточками и прибауточками, расточая угрозы, бессовестную лесть, всепобеждающее очарование и непробиваемую уверенность, он покорил сердца и души отнюдь не глупых и не склонных к излишней доверчивости существ.

На первый взгляд так просто напугать, смутить и сплотить сжигаемых расовой ненавистью людей в единое целое, затем неожиданно помочь им пошутить над растерявшейся чужачкой и от этой почти детской выходки с цирковой ловкостью перейти к решению действительно важных вопросов. Только теперь все они, неизвестно почему, начали действительно работать на него.

Это было настоящее волшебство. Даже если забыть, что он легенда. Даже если не учитывать, что все эти люди в течение нескольких поколений изучали в военных академиях его подвиги, разбирали гениально проведённые им сражения, читали написанные им учебники... Даже если отбросить всё это – Сергей творил чудеса. Полагаю, сейчас я наблюдала в действии то, что можно было бы назвать харизмой. Вот что они, оказывается, подразумевают под словами «прирождённый лидер». Это была сила. Сила, мне не знакомая, мощная, подавляющая. Сдвигающая с мест горы... и армии.

Я не знала больше никого, кто мог бы творить такое. Никто из эль-ин – это совершенно точно. Мы не стадные животные, у нас нет тех механизмов, которые позволяли людям в зачарованном ослеплении двигаться в одну сторону. Аррек? Нет, нет, ни в коем случае. Он – отшельник, бродяга. Да, при желании он мог бы сыграть роль, но только роль. Общение с себе подобными не доставляло дарай-князю ни малейшего удовольствия, лишь утомляя и зля. Прекрасно это понимая, Аррек всеми силами старался избежать позиций, в которых вынужден был бы кем-то управлять и кого-то куда-то тащить. Он слишком хорошо себя знал, чтобы идти против собственной природы.

Шарен? Возможно. Но вряд ли. Он тоже скорее предпочитал изучать людей, а не влиять на них. Нефрит? Классическое воплощение «власти за троном». Она добивалась своего умом и терпением, а также фантастической информированностью обо всём происходящем. Но чтобы вот так, с ходу внушить безоговорочную преданность? Сейчас, в этот момент оливулское верховное командование по одному слову Сергарра готово было броситься на верную гибель.

И я не понимала почему. И была рада, что не понимаю, потому что осознать это – означало быть человеком.

А мне хорошо быть эль-ин, спасибо большое.

Люди же, точно получив от Сергея разрешение перестать изображать идиотов, с остервенением накинулись на поставленную перед ними проблему.

– Вы уверены, что эльфы смогут откорректировать точку выхода вражеской армады, выбросив её в любое удобное для нас место?

– На все сто. Они даже попробуют растянуть этот выход во времени, так что мы сможем уничтожать противника короткими порциями, а не всем скопом.

– Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Согласен. Наверняка у чёртовых пиратов ещё пара тузов в рукавах. Сообщения о классе их флагманских кораблей такие туманные...

– ...значит, от этого и будем плясать...

– ...фиолетовую эскадру к астероидному поясу...

– Может, лучше попробовать использовать прикрытие звёзд-близнецов?

– ...дурацкая аномалия...

– ...не успеваем поднять зелёную эскадру...

– ...всех генетиков – повесить!

– Я тебя саму повешу!

– А если...

– Виновата, сэр!

Я окончательно перестала что-либо понимать. Эти люди говорили на смеси общеойкуменского койне, высокого биоинженерного штиля и военного сленга. Информация, летавшая от экрана к экрану, кажется, утратила всякий смысл, однако и Сергей, и остальные в ней прекрасно ориентировались. С азартом оливулцы ринулись на защиту своих домов, оказавшихся по моей милости на пути захватчиков. Распределялись роли, раздавались приказы, кто-то с кем-то спорил, кто-то кому-то угрожал... И над всем этим хаосом царил Сергей, легко и небрежно направляя этот поток в угодном ему направлении, заставляя людей из кожи выпрыгивать, чтобы самым наилучшим, самым эффективным способом выполнить его короткие приказы.

Я наблюдала. Отмечала. Накапливала информацию где-то в недрах имплантанта. Потом, позже всё это будет проанализировано и использовано, пока же... пока мне вполне хватало более важных дел, чем сидеть тут и изображать праздничное украшение. Тем более что мысли, стоило хоть немного расслабиться, тут же сползли на Аррека...

Встала, позволив крыльям спадать за спиной роскошным плащом, подошла к Сергею, застыла за его плечом. И дёрнула ушами, недоумевая, почему зал вдруг погрузился в глубокую, будто замершую в предчувствии чего-то нехорошего тишину. Хотя... В Оливулской империи у меня сложилась определённая... э-эээ... репутация.

– Да, моя торра? – Арр обернулся, чуть приподняв брови.

– Не думаю, что мне имеет смысл и дальше оставаться здесь. Пойду лучше посмотрю, как там заклинатели. – Отвернулась, готовая ускользнуть, но Сергей успел мягким телекинезом поймать мою руку, заставив удивлённо посмотреть в его сторону.

– Леди Антея, вы, насколько я понял, собираетесь участвовать в сражении?

– Разумеется.

– Мне бы этого не хотелось. – И, видя, что меня охватывает ярость, неспешно пояснил свою мысль: – Даже если оставить в стороне вопрос вашей личной безопасности, вы – фактор отвлекающий.

Он имел в виду, что, начни я крутиться где-нибудь в открытом космосе среди оливулских истребителей, кое-кто из новых подданных может соблазниться возможностью пару раз пальнуть не в того противника. Ах-м... Северд-ин, конечно, не допустят, чтобы мне причинили вред, но фактор действительно получается... отвлекающий.

– Я подумаю об этом. – Вновь отвернулась и вновь была остановлена.

Оливулцы следили за происходящим, точно кошки, подстерегающие канарейку...

– Я бы предложил центральный командный пункт как место вашего пребывания во время конфликта. – Видя мгновенное колебание, Сергей поспешил добить ещё одним аргументом: – Вы сможете быть в самом центре развивающихся событий.

– Лорд арр-Вуэйн...

Я запнулась, глядя в его глаза.

Ставшие уже привычными человеческие глаза, с круглыми зрачками, сейчас расширившимися в полутёмном освещении зала. Глаза, полные кипящей, обжигающей ярости. Полные боли, гнева, обвинения, жажды мести. Она отдала свою жизнь, чтобы я жила. Какое право я имею теперь рисковать собой?

Все возражения умерли прежде, чем успели сорваться с языка.

Кроме того...

Либо вы назначаете меня главнокомандующим и позволяете делать, как я считаю нужным, либо оставляем всю эту затею как бесполезную и уходим отсюда прямо сейчас. Я не потерплю, чтобы по флоту очертя голову носился воплощённый хаос, сводя на нет все усилия навести здесь хоть какой-то порядок!

Н-да.

Ну не устраивать же безобразный скандал прямо при этих ожидающих малейшей слабости с нашей стороны стервятниках?

– Как вам будет угодно, главнокомандующий. – Этот разговор ещё не окончен! На сегодня – окончен.

– И ещё одно, моя торра. – Я напряглась, ожидая, какую ещё гадость придумает этот неправильный риани. – Бой, возможно, начнётся не раньше чем через дюжину часов и будет очень выматывающим для нервной системы командования. Я бы рекомендовал вам использовать оставшееся время для отдыха.

Ещё неделю назад я бы на такое предложение только пренебрежительно фыркнула. Дня четыре назад оно вызвало бы яростную защитную реакцию. Теперь же, если не усвоившая урок, то, по меньшей мере, имеющая желание его усвоить, я доверчиво посмотрела на арра.

– Правда? Вы в самом деле так думаете?

Кто-то на галёрке восторженно вскрикнул – оливулцы заворожённо наблюдали за представлением.

– Антея, девочка, – Сергей, точно маленького ребёнка, погладил меня по голове, – если ты наконец не поспишь, то просто свалишься.

– Ладно...

Я в последний раз посмотрела на риани, передёрнула крыльями и улеглась прямо на столе, поджав колени и свернувшись вполне уютным клубочком.

Даже Сергею потребовалась пара секунд, чтобы перевести дух.

– Ах-м... Полагаю, имеет смысл перейти в другое помещение. Ястреб...

– Да, сэр! – Молодой воин вытянулся с выражением преданного обожания на лице. Кажется, последняя сценка окончательно убедила его, что Сергарр из Дома Вуэйн есть и царь, и бог, и дьявол в одном лице.

– Подготовьте, пожалуйста...

Они вышли, ступая невероятно мягко и бесшумно для таких крупных существ. И прежде чем последний из оливулцев покинул помещение, я уже спала, привычно доверившись охране парящих где-то рядом северд-ин.

Разумеется, снился мне Аррек. И в кои-то веки я не возражала против содержания собственных снов.

* * *

«Начинается».

Я откинулась в кресле, таком удобном, так идеально принявшем форму тела, что казалось, будто я парю в потоках воздуха, а не опираюсь на что-то твёрдое и материальное. Мы находились в тактическом центре, небольшой, очень защищённой комнате в самом сердце флагмана, где, казалось, сам воздух кипел от бешено мелькающих голографических схем, демонстрирующих ход сражения. Слева от меня в таком же кресле, только снабжённом куда большим количеством биоэлектроники, восседал Сергей. Закованные в чёрные биокостюмы оливулцы со щеголеватым профессиональным спокойствием проводили последнюю проверку оборудования перед операцией.

Северд-ин на этот раз предпочли оставаться невидимыми.

Мне была отведена роль стороннего наблюдателя. Наверно, не так уж плохо, когда тебе не надо никуда бежать, не надо надрываться и кровью прокладывать путь для остальных. И нельзя ничего изменить. И поправить. И спасти. Нет, пожалуй, спотыкаться и набивать шишки мне нравилось больше.

– До появления противника две минуты. Отсчёт пошёл...

И всё-таки не стоило позволять им появляться так близко от аномалии. Мы фактически открываем этим кровожадным хумансам ворота к нашему дому! Это раздался в ушах недовольный голос Зимнего. Примечательно, что с жалобой он обратился ко мне, а не к Сергарру, на которого я повесила всю операцию и который, по идее, должен был решать подобные вопросы. Что же такое старый риани сказал древнему, что тот даже ворчать на него не решался?

Займитесь делом, белый лорд. Они вот-вот появятся.

Недовольное фырканье, и ледяное присутствие исчезло из моего разума.

Энергетические линии, закрученные возле усеянного аномалиями пространства в причудливые потоки, вдруг вспыхнули яркими цветами, зашевелились. В этот момент около сотни чародеев, вооружённых настроенными на манипуляции Вероятностью имплантантами, соединили свои силы и разумы в отчаянной попытке на секунду перекроить саму реальность. И... получилось!!! С помощью кого-то из наших, пробравшегося во вражеский флот, они перехватили Вероятностный тоннель, по которому надвигалась армада, скорректировали его, чтобы получить желаемый результат.

Почудилось или нет в последний момент в этом слиянии разумов знакомое присутствие? Почудилось. Мне везде видится Аррек...