Текст книги "По лазоревому ветру (СИ)"
Автор книги: Анастасия Енодина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
8
Элейна перебирала принесённые принцем его старые вещи, выбирая что-то, хоть немного ей подходящее. Вроде как, её платье Лефиру не нравилось. Он причин не пояснял, но девушка догадывалась: оно подчёркивало высокую грудь, открывало хрупкие плечи и стройные ноги. Наверно, это отвлекало принца. Элейна не стала пререкаться. Не нравится ему платье – она может и переодеться, ей не сложно. Сам принц раздобыл в закромах своего жилища меч, и это вселяло надежду, что он умеет им пользоваться. Хотя надежда была смутной: как-то не очень Элейне верилось, что этот тип сможет защитить её, хоть физическая форма его и была вполне годной. Но он был слаб после пребывания в башне, да и не производил впечатление искусного мечника. Ей он выдал кинжал в ножнах на ремне, причём передавал ей в руки их с таким видом, словно отдаёт смертоносное оружие какому-то опасному и полоумному.
Девушка отошла в угол, хотя всё равно было темно, сняла своё платье, с сожалением положила его в один из ящиков шкафа, втайне надеясь когда-нибудь забрать. Натянув на себя одежду Лефира, она ощутила себя окружённой его запахом. Это было странное чувство. Но приятное и тёплое. Приятное – не ясно почему, а тёплое – потому что в тунике и штанах всё-таки было уютней находиться в прохладном мрачном дворце.
Лефириус тоже странно ощущал себя, продумывая для недавнего врага безопасный подход к окну своего отца. Самым странным было то, что он ощущал предательскую тревогу не за Крафуса, а за Элейну. Что он, в сущности, знал о её боевых навыках и физической силе? Она казалась слабой, но её уверенность в себе заставляла не доверять первым впечатлениям. Было то, чего она боялась, что внушало ей страх и опасения, но эти вещи, внушающие ей страх и опасения, совершенно не тревожили принца. Как выяснилось в этот вечер, бывало и наоборот. Он оглядел облачённую в его одежду девушку и невольно залюбовался ею: она выглядела прекрасно, хоть вещи и были ей велики, а потому смотрелись странно и непривычно. Зато от неё веяло уверенностью и какой-то неуловимой нежностью. Элейна не сомневалась в своих действиях, она проверила оружие, и по её ловким привычным движениям Лефириус понял, что она отправляется на подобные предприятия не впервые. Девушка собиралась проворно и вскоре была готова. Только волосы при своей длине никак не хотели собираться в хвост. Убрать их оказалось сложнее, чем проверить оружие и переодеться в удобную одежду. В сумерках она казалась профессиональной наёмницей, собирающейся на очередное дело, и холодок подозрений снова стал пробираться в душу принца. Лефир, наблюдавший за девушкой со стороны, подошёл к ней вплотную.
– Ты ведь не собираешься убивать его? – он взял её за плечи и резко развернул к себе, всматриваясь в глаза, которые прежде не обманывали.
– Ты не поверишь мне, как бы я не ответила, – улыбнулась она. – Мне нужна твоя помощь, чтобы всё понять. Я хочу постараться убедить тебя помочь мне, а потому мне нет резона предавать твоё доверие… если оно, конечно, есть…
Он отпустил её плечи и вынул из-за пазухи отрез тёмной ткани. Мужчина посмотрел на Элейну слегка виновато, но своё условие выдвинул:
– Ты не должна видеть дорогу. Не бойся, я проведу нас так, что никто нас бы и днём не заметил, а под покровом ночи мы в полной безопасности.
Она усмехнулась, и Лефир понял, что она не обижается на него. И хотя принцу казалось, что ему нет дела, оскорбит ли он своими условиями её чувства, но всё же на сердце стало легко от её спокойного взгляда. Элейна взяла ткань и самолично повязала на глаза. Ткань хранила тепло принца и его запах, отчего девушка улыбнулась. Лефириус взял её за руку и некоторое время стоял неподвижно, вглядываясь в её улыбку. Это был тот редкий случай, когда можно открыто смотреть на человека, не боясь встретиться взглядами, и принц не упустил этот случай. Он непозволительно долго вглядывался в лицо девушки, гадая, чем обернётся ему его доверчивость к ней. Она почувствовала взгляд принца, но не препятствовала ему. В этом было что-то волнительное, и усилием воли Лефириус приказал себе не отвлекаться от планов.
– Нам надо подняться наверх по лестнице, будь осторожней, – предупредил он и потянул девушку за собой, ненадолго задержав взгляд на непривычно острых ушах.
К его удивлению, Элейна шла легко и уверенно. Принц вспомнил, что она ведьма, и потому спросил:
– Тебе что-нибудь видно?
– Нет, – усмехнулась она, и он пожалел, что нет возможности заглянуть ей в глаза и проверить, говорит ли она правду.
Лестница оказалась длинной, но, держась свободной рукой за перила, Элейна легко преодолела её. Потом они прошли по пыльному чердаку, а чём можно было догадаться по духоте и запаху старой мебели. Этот участок шли медленно: под ногами то и дело что-то попадалось, и об это что-то Элейна временами спотыкалась, но принц успевал поддержать, причём это удавалось ему достаточно ловко и осторожно. Вскоре послышался скрип двери и в лицо дунул свежий ветерок, принося с собой запах ночной прохлады и весенних цветов. Дальше было проще: они шли по крышам, то заходя в какие-то пустынные чердаки, то снова выбираясь наверх. Принц вёл аккуратно, подсаживая, если было необходимо, предупреждая о ступеньках, если таковые попадались на пути и вообще всячески предупреждая о травмоопасных местах. Элейна улыбалась своим мыслям: если бы кто-то сказал ей раньше, что однажды она пойдёт по крышам дворца в Оуиле, ведомая за руку принцем, причём заботливо ведомая, ни за что бы ни поверила. Путь был извилистый, ветер то дул слева, то в лицо, то справа, так что вскоре девушка прекратила пытаться запомнить путь. Шли в основном молча, как и надлежит при подобном походе. Шаги были неслышные, даже у Лефира, и пахло старой листвой, что лежала под ногами толстым многолетним слоем. Наконец, принц остановился и прошептал:
– Мы на месте.
Девушка стянула повязку и с усмешкой протянула её принцу. Он убрал ткань и некоторое время молча смотрел в зелёные глаза, всё ещё не в силах поверить, что он действительно делает это: приводит ведьму в покои отца.
– Что дальше? – поторопила девушка и оглядела крышу, на которой через равные расстояния были расположены причудливые кованые флюгеры. Они изображали различных существ, в основном драконов и химер. Элейна презрительно фыркнула, на что принц слегка улыбнулся, но ничего не сказал по этому поводу, перейдя непосредственно к делу:
– У отца нет балконов, но одно окно у него всегда не заперто.
– Это опрометчиво, – заметила Элейна.
– Отнюдь, – возразил Лефир. – Это дальновидно. В случае опасности легко выбраться на крышу. И у отца, и у дяди всегда есть план на случай непредвиденных обстоятельств. Фасад здания украшает лепнина, созданная специально для возможности быстро покинуть покои. Но ты не должна ею пользоваться – это сразу выдаст меня, – он достал из заплечного мешка толстую верёвку, на конце которой была петля с незатягивающимся узлом. – Я спущу тебя к окну и вытяну, когда потребуется….Там, в комнате, ты будешь с отцом один на один. Он хороший человек, но как он поведёт себя… – девушка перебила его, не дав договорить.
– Не волнуйся, я не убью его, как бы он не вёл себя. Обещаю, – она посмотрела на него в упор, зная, как важен для него зрительный контакт, чтобы понимать её истинные чувства. – Не беспокойся о нём.
– Я вообще-то не о нём… – слегка смутившись, признался он.
Девушка широко улыбнулась ему. Наверно, впервые улыбнулась столь искренней и открытой улыбкой. Ей было лестно, что её судьба заботит его, поскольку она видела, что за этим беспокойством нет корысти.
– Если тебе доведётся узнать меня поближе, ты поймёшь, что я не иду добровольно на дела, которые могут стоить мне жизни, – заметила она.
Лефириус не стал спорить или говорить что-то ещё. Он привязал конец верёвки к основанию флюгера на случай, если она выскользнет из рук. Если металлическая трубка даже согнётся или вовсе лопнет, будет время перехватиться. Элейна не любила прощальные взгляды, и сейчас не сомневалась, что Лефир одарит её именно таким, потому она не стала смотреть на принца, вставая ногой в петлю и начиная сползать с крыши. По мере снижения девушки принц отпускал верёвку и вскоре услышал, как Элейна открыла окно, после чего натяжение верёвки пропало, и она стала безвольно болтаться на ветру. Лефир перебрался на самый край и свесился, чтобы хоть что-то услышать.
***
Оказавшись на подоконнике, девушка сразу увидела могучую фигуру короля, который сидел за массивным дубовым столом и раскладывал карты, не то это был пасьянс, не то гадание. Перед ним стояла полуоплывшая свеча, огонёк которой нервно затрепетал от ворвавшегося ветерка. Король резко поднялся и взглянул на гостью, осталась стоять у окна. Элейна едва не приблизилась к мужчине, но вовремя остановилась, вспомнив, что разговор должен быть слышен принцу, а значит, следует остаться у открытого окна. Крафус был готов позвать стражу, но Элейна приложила палец к губам и отошла на расстояние, которое, как ей казалось, король должен посчитать безопасным, практически вжавшись от этого в подоконник.
– Кто ты? – строго и требовательно спросил он грубым неприятным голосом.
Элейна мысленно одобрила его поведение. Он держался гордо и уверенно, совершенно не спешил звать на помощь. В Крафусе присутствовала не присущая королям храбрость, и девушка не могла не проникнуться к нему каким-то уважением хотя бы за это. Таким особым уважением, которое вовсе не обязательно является положительной эмоцией, а скорее, чувством осознания того, что повстречался достойный противник, сильный и опасный, но которому в случае чего будет не постыдно проиграть. Девушка считала его врагом. Пока неосознанно, на основе догадок и домыслов. Ей бы хотелось ещё больше увеличить расстояние между ними, но отступать было в прямом смысле некуда.
– Я наёмница. Из рода эльфов, – она старалась придать голосу безразлично-надменный тон, чтобы дать понять королю, что этот разговор больше нужен ему, чем ей. Получалось весьма убедительно.
– Эльфийка-наёмница? – удивлённо, но с завидным спокойствием переспросил Крафус. – Не слышал, что такое бывает.
– Тем не менее, это так, – она отвернулась от него, упёрлась руками в широкий подоконник и уставилась на кроваво-красный закат. – Видишь ли, Крафус, до меня доползли слухи, что за возвращение своего сына ты даруешь несметные богатства… Моя жизнь обещает длиться не одно тысячелетие, а потому мне не помешали бы деньги, чтобы жить в своё удовольствие, не тяготясь бытовыми вопросами, – она замолкла и посмотрела на короля, показывая, что ожидает его реплики.
Густые брови Крафуса недобро нахмурились:
– К чему этот разговор? Тебе известна сумма, известны условия её получения, – он подошёл к соседнему окну и тоже принялся изучать тёмное с багряным закатом вдалеке небо. – Но учти, если ты потревожила меня зазря, тебе не выбраться из города живой! – эта угроза была произнесена спокойно, но не оставалось сомнений, что король не намерен шутить.
Но Элейна не испугалась и лишь усмехнулась:
– Мне пришлось потревожить тебя, поскольку уж больно много желающих обогатиться на возвращении принца. Узнай они обо мне, убили бы. А тебе стоит улучшить охрану своих окон и крыш. Но это твоё дело, а у меня к тебе вопрос, именно ради него я здесь, – она развернулась к королю всем корпусом, и спросила: – Что подразумевает выражение «живым и невредимым»?
– Тебе неизвестны эти слова и их смысл? – усмехнулся в свою очередь король. – Мне нужен мой сын, в целости и сохранности. Я не глупец, я понимаю, что вряд ли он так же здоров, каким я видел его последний раз. Всё, что можно излечить – не в счёт, на он не должен быть мёртв или искалечен, если ты рассчитываешь обогатиться. Я ответил на твой вопрос?
– Не совсем, – призналась девушка. – Хотелось бы уточнить: однорукий, например, Лефириус имеет куда меньшую цену, я так поняла?
В глазах короля промелькнула злость, он откинул полу своего тяжёлого одеялия, под которым обнаружились ножны, и быстрым мастерским движением высвободил сверкающий меч. Девушка вздрогнула от неожиданности, но быстро вернула себе невозмутимый вид.
– Хорошая сталь, – заметила она. – Часто практикуешься, раз рассчитываешь победить боевого эльфа?
Крафус оказался не так прост, как могло показаться, и потому не позволил Элейне тянуть время разговорами. Он оказался рядом с ней, преодолев расстояние между ними всего за пару широких шагов и меньше, чем за секунду. Король не позволил девушке извернуться и уйти в сторону, схватив за запястье свободной рукой. Рука с зажатой в ладони рукоятью меча прижала шею Элейны к стене. Король хотел показать свою силу, природную силу человека, которому не требуется оружие, чтобы справиться с наёмницей. Правой ногой король прижал ноги девушки, не позволяя пинать его, и тихо произнёс:
– Мне не важно, кто ты: человек или эльф. Ты девчонка, и от смерти тебя отделяет один неправильный ответ. Первый вопрос: ты знаешь, что с Лефириусом? – Крафус впервые за время разговора был не на шутку взволнован и не сумел скрыть это, спрашивая о судьбе сына. Это был важный для него вопрос, и он напряжённо ожидал ответа. Элейна попыталась ответить, но рука Крафуса слишком сильно сдавливала горло, и потому девушка свободной рукой попробовала отвести его руку, вцепившись в неё пальцами. Король понял, что она попросту не сможет дать ответ, и потому слегка ослабил хватку, позволяя Элейне дышать и говорить без помех.
Девушка закашлялась.
– Всё с ним хорошо. Он здоров, – ответила она сквозь кашель, мысленно гордясь тем, что голос не подвёл и не дрогнул.
– Ты знаешь, где он? – спросил король.
– Мне известно, где его искать, – туманно ответила она, и король, немного подумав, решил:
– Я дам тебе два дня на то, чтобы привести его. Если он не вернётся через это время, я найду тебя, где бы ты ни пряталась, – он снова с силой надавил на её шею и ждал столько, сколько потребовалось, чтобы она не начала терять сознание.
Элейна пыталась высвободиться, но король был сильным и крупным мужчиной, а потому вскоре она оставила свои попытки. Оставался вариант достать клинок и одним ударом убить противника, но этого бы ей Лефир не простил, и убил бы, не задумываясь, собственными руками за столь откровенное предательство. Не было также никакого резона ранить короля и сбегать, тем более, что его слова говорили о том, что сейчас он лишь угрожает и не намерен убивать незваную гостью. Было обидно за себя, но обиду можно пережить, а боль – перетерпеть. Король был силён, но свои возможности относительно её поисков и возможного наказания за ложь явно переоценивал. Элейна не боялась его мести нисколько.
Крафус резко убрал руку и отошёл к тому окну, у которого стоял в начале разговора. Элейна же осела на пол, откашливаясь и хрипя. Ей требовалось время, чтобы прийти в себя.
– И да, – спокойно продолжил Крафус. – Ты получишь обещанное золото, если вернёшь принца.
Элейна не довела разговор до конца, но что-либо спрашивать у разъярённого короля теперь было опасно. Она молча сидела на полу, пытаясь справиться с ослабевшим телом. Получалось довольно быстро, но она никуда не спешила, продолжая сидеть под окном.
– Ты уберёшься отсюда сама или мне позвать стражу? – осведомился король, посчитав излишне долгим присутствие незваной гостьи в его покоях.
Но девушка уже восстановила силы и теперь была готова к любым поворотам, а потому с вызовом сказала:
– Если со мной что-нибудь случится, ты никогда не увидишь сына, ибо никто не станет его искать там, где следует.
Крафус немного помолчал, после чего снизошёл до просьбы, чем немало поразил девушку, поскольку его слова перечёркивали предыдущие, сказанные в гневе:
– Верни мне его живым. Забудь о времени, я дам тебе не два дня, а сколько пожелаешь, но верни его скорее. Обещаю, что вознаграждение за него заставит тебя забыть обиду на меня, и ты проживёшь в роскоши все свои тысячелетия.
Элейна несколько секунд ошарашенно смотрела на короля, понимая, что его слова искренны, и ему действительно важно возвращение Лефириуса. Придя в себя от услышанного, она взобралась на подоконник и схватила верёвку. Почувствовав себя в безопасности и на свободе, она обратилась к королю:
– Я не обидчивая, Крафус! Но у меня остался вопрос: что если твой сын физически здоров, но искалечен душой?
– Душой?.. – задумчиво повторил Крафус и пожелал уточнить: – Ты имеешь в виду что-то конкретное?
Она отрицательно покачала головой: следовало вывести этого человека на чистую воду, а то он не вписывался в её представления о происходящем:
– Нет, ничего конкретного, просто мне показалось, что его разум затмевает безумие, и если мои опасения подтвердятся, он никогда не станет прежним… Его практически не будет существовать…в духовном смысле…
– Это только догадки, верно? – с интересом осведомился король. Он был взволнован этим разговором, но девушке никак не удавалось уличить его в желании убить сына, и это не вязалось с её планами и подозрениями.
– Верно, – ответила она. – Это только догадки. Но они не беспочвенны. Мало надежды, что он сохранит способность мыслить. Его разум почти утерян. А мне бы не хотелось рисковать жизнью, доставляя его тебе, но не получить потом ни гроша.
– Что ж…– Крафус внимательно посмотрел на небо и, казалось, чему-то улыбнулся: – Не переживай, за это я не снижу цены за него.
Элейна одарила короля улыбкой на прощанье и ловко вскарабкалась по верёвке на крышу, где её ожидал задумчивый Лефир. Девушка не стала привлекать его внимание, вытянув верёвку на крышу и смотав её в аккуратный моток. Затем она присела рядом с принцем на край крыши, прикидывая, что он совершенно перестал бояться её: сейчас ничего не стоило столкнуть его вниз, ведь он расположился на самом краешке, свесив одну ногу вниз, а другую согнув в колене и оперев на неё голову. Девушка хотела возмутиться этой его доверчивости, но решила не напоминать о том, что они недавно были врагами.
Спустя некоторое время Лефир посмотрел на неё долгим взглядом, поднялся на ноги и молча поманил за собой: нужно было выбираться отсюда. Элейна прислушалась: король не шумел, а значит, стражники не будут пускаться в погоню. Это немного обнадёживало. По всему выходило, что Крафус поверил ей и действительно отпустил в надежде, что она вернёт ему сына. Девушка следовала за молчаливым Лефиром, но потом резко замерла.
– А повязка? – напомнила она.
Лефириус тоже замер, словно она его ударила в спину. Некоторое время он стоял, не глядя на Элейну и не оборачиваясь, после чего пошёл дальше, к краю крыши.
– С повязкой мы потеряем в скорости, – не сразу ответил он. – Нам надо спешить.
По крышам и переходам они продолжили путь. Оба не проронили ни слова. Темнота спустилась на столицу, но принц знал, что это ненадолго: всего каких-то семь дней в году, в летнее время на небосклоне появлялась звезда, равная по своему сиянию солнцу, но маленькая, как тысячи прочих звёзд. Она озаряла мир своим светом посреди ночи всего на несколько часов, и потому у всех на окнах были плотные занавески – эти несколько часов света было принято проводить, как ночное время. Это было «время Лартус», названное по имени звезды, дающей свет в эти часы. У людей они считались проклятым временем, поскольку нарушали привычное чередование дня и ночи, света и темноты. Это было очень похоже на людей: бояться того, что им непонятно. Элейна даже примерно не представляла, как скоро взойдёт звезда: в лесу, в ночном мраке она легко бы могла определить время, но здесь, в городе, где из окон лился свет, а этих окон было великое множетсво, небо казалось странно блёклым, и обычные звёзды и планеты были не различимы на нём. Это дезориентировало её и раздражало: находясь в Оуиле, она не могла толком ничего спланировать и была вынуждена полагаться на принца, в чьих способностях, как сттратега, приходилось сомневаться: можно было бы дождаться появления звезды и спокойно пройти, раз народ попрячется по домам, но приходилось идти сейчас. Лефир пояснил, что у них есть около получаса, чтобы успеть добраться ко дворцу затемно. Элейна презрительно фыркнула, но принц не обратил на это внимания. Она хотела высказать ему всё, что думает о глупых человеческих страхах, но рассудила, что пробираться под покровом ночи тоже вполне сносно, а ругаться с принцем желания не было. Впрочем, как позже узнала девушка, свет звезды не внушал Лефиру ровным счётом никакого страха.
