Текст книги "Ангел для Рыбки (СИ)"

Автор книги: Анастасия Енодина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

13

Дни шли, и ни один не проходил без участия Глеба. Оно и понятно, ведь он жил рядом и теперь имел массу возможностей досадить мне.

Прошло два дня с момента его заселения. Он частенько отсутствовал дома, да и я – тоже, так что пересекались мы редко. Видимо, ходили в разные места.

Сегодняя отправилась на пляж, поскольку солнце нещадно палило. Да, не самое удачное время выбрала – как раз день и самое злое излучение, но загорать я никогда не любила, так что для купания погодка подходила как нельзя лучше.

Давно хотела открыть купальный сезон, ведь уже наступило лето. Но с приездом Ивлева настало и похолодание, так что пришлось отложить мой первый в этом году заплыв.

Пройти до озера не составляло труда – оно располагалось близко, и я добралась до него меньше, чем за десять минут. Остановилась и оглядела пляж: народу вроде много, но в воде – никого. Именно так, как я люблю!

Правда, пока я раскладывала вещи и раздевалась, прибежали дети и принялись прыгать в воду с пирса – прямо, как мы с Грачём когда-то.

– О, Неля, привет! – звонкий девичий голос меня сперва порадовал: люблю встречать старых знакомых.

Однако стоило обернуться, как радость от встречи прошла тут же: Маша, девушка, которую я всегда знала, с самого детства, стояла рядом с Глебом. Это мне сразу не понравилось, поскольку я была о ней лучшего мнения.

Ивлев, конечно, симпатичный парень, но не настолько же, чтобы не понять, какой он ветреный! Мне казалось, у него на лице написано, что он не способен ни к серьёзной дружбе, ни к любви.

– Привет, Маш… – растерянно ответила я.

– Мы с твоим одногруппником уже познакомились! – весело сообщила она, на что мне пришлось натянуто улыбнуться.

– Здорово. – Сумела найти ответ я. – А я вот купаться пришла. Пойду сплаваю, пока народу мало.

– Народу больше и не будет, – ответила Маша. – Вода холодная ещё, не прогрелась. Градусов шестнадцать, не больше.

Я улыбнулась, вспомнив Грача. Он всегда потешался над теми, кого интересует температура воды.

– Мне норм. – Ответила я. – Люблю прохладную воду, освежает.

– Я с тобой! – вызвался Глеб так бодро, что я не успела возразить, как он попросил: – Подождёшь?

Ждать его я не собиралась, да и купаться с ним – тоже. Это Ивлев – тот, кого здесь вообще не должно быть! Он – инородное тело в этом посёлке и особенно в этом озере!

Но парень, не дожидаясь моего ответа, принялся раздеваться. Я невольно наблюдала за ним, сверля недовольным взглядом. Не хотелось посвящать Машку в наши с ним отношения, они казались мне странными и сложными – не всякий поймёт.

У Глеба и правда оказалось стройное, сильное тело без излишне выпирающих бугристых мышц, так что смотреть на него было даже приятно, и мои эстетические чувства не пострадали. Я одёрнула себя: это практически мой враг! Ну, не прям враг, но уж точно не друг.

Об этом он напомнил мне сам, глянув озорно и спросив:

– Ну как я тебе?

– Отвратительно, – ответила я, продолжая считать, что он инородное тело в моих родных, почти святых для меня, местах.

– Не верю. – Ответил Глеб, пожав плечами и снимая джинсы.

Оказалось, что он уже в плавках. Подготовился к купанию заранее, значит. Потому что вряд ли он носит плавки в качестве нижнего белья.

Это меня удивило, но при этом немного успокоило: выходит, он полезет в воду не из-за меня. Не для того, чтобы произвести на меня впечатление или досадить, а просто по своему желанию, которое возникло до встречи со мной на пляже.

– Вы прям моржи! – заливисто засмеялась Маша, при этом глядя на Ивлева и совершенно не замечая ни меня, ни моего упаднического настроения. – Никто не купается – все вон, лежат, загорают! Вода, наверно, ледяная. Подростки и то почти сразу ушли!

– Да брось! – бодро ответил ей Глеб. – Это ж реально классно – занырнуть в холодную воду и выйти на солнце потом! А что народу нет – так это особый кайф!

Я поджала губы, недовольная тем, что он высказал мои мысли. Зато стало понятно, зачем ему понадобилось заныривать – хочет привлечь к себе внимание. Как раз много девушек на пляже и всем нечего делать, так что с удовольствием полюбуются на Ивлева, раз он будет в озере один. Ну, не совсем один, а со мной, но я-то им вряд ли интересна.

Глеб по сравнению с Грачём казался исчадием ада: никогда не понимал меня и делал многое на показуху, а не от души. И самое противное было то, что мне в голову вообще пришло сравнивать этих двух совершенно разных парней! И не пришло бы, если б Ивлев не пришёл сейчас сюда и не стал напоминать мне друга детства тем, что решил искупаться.

– Отомри! – щёлкнул пальцами перед моим лицом парень, и я, глянув на него, встретилась со смеющимися серо-зелёными глазами.

Весело ему!

– Пошли, Сомова! – поторопил он. – А то облака ходят, а я планирую окунуться хотя бы пару раз до обеда!

А вот так Грач никогда не делал – мы с ним купались до победного, до той степени замерзания, когда второй раз можно зайти в воду нескоро. Правда, сама я с возрастом стала купаться с перерывами, уже не получая того восторженного удовольствия, которое можно было хапнуть раньше от трясущихся посиневших губ и дрожащего тела.

Я пошла к пирсу и гордо прошествовала по нему, слыша позади себя присутствие Глеба. Мне не требовалось даже оборачиваться на него, чтобы точно знать: он идёт и улыбается, довольный как кот. И смотрит на меня, на мою спину или немного ниже – не важно даже. Мне всё равно хотелось его убить. Прямо здесь и сейчас. Хотя бы за то, что он ходит по пирсу, где мы ходили с Грачём. Да, непосредственно тот пирс давно сгнил, но всё равно… Вот почти так же когда-то ранним летом мы шли с Грачём к краю досок и тогда я не понимала, насколько счастлива.

Впрочем, Ивлев сумел удивить меня.

Я ожидала, что он столкнёт меня или будет долго болтать, прикалываться перед прыжком. Но нет. Он повёл себя так, словно меня вообще не было рядом: сиганул в воду первым – неожиданно, быстро, без предупреждений. Обдав при этом меня колючим водопадом холодных брызг.

Я замерла и посмотрела на то место в воде, от которого расходились круги. Парень ушёл под воду так, что его было не видно. Говорят, так открывать сезон вредно для организма, но сама я всегда открываю его точно также – ныряю, а не проверяю воду и не привыкаю к ней постепенно.

Глеб проплыл под водой несколько метров и вынырнул. Так же резко, быстро и неожиданно, как и нырнул.

Я не смогла не посмотреть на него: большими ладонями он зачерпнул воду и умыл лицо, помотал головой стряхивая воду с волос и махнул мне рукой:

– Давай, Сомова! – крикнул он.

Улыбка непрошенной гостьей посетила моё лицо, и я подумала, что не будь это Ивлев, я бы прониклась сейчас к нему симпатией и уважением.

Я посмотрела на берег. Естественно, все наблюдали за Глебом. Вряд ли потому что он такой уж красавец, а просто потому, что он единственный находился в воде.

Решив не думать о нём, а получить удовольствие от купания, я закрыла глаза и бросилась вниз.

Вода обожгла меня и, вынырнув, я рассмеялась, не сдержав восторга. Как в детстве прям! Те же потрясающие ощущения! Я чувствовала воду кожей и, казалось, что чувствую я саму душу этого озера и даже саму стихию воды – мощную, неукротимую, но словно молодую и только пробудившуюся изо льдов, и оттого такую холодную.

Обернулась на Ивлева и прекратила веселиться, вспомнив о его существовании. Но в то же время стало интересно: а что чувствует он? Ощущает ли он то первобытное единение с природой, которое чувствую я? Радует ли его этот обжигающий холод, который заставляет откликаться каждую клеточку кожи? Разделяет ли невыносимый и вечно не понимающий меня Ивлев восторг, который охватывал меня неизменно каждый раз, когда я открывала купальный сезон?

Моя душа кричала о том, что лето официально считается начатым! С этого момента, с этой секунды лето началось! Полноценное, прекрасное и полное приключений!

Это непередаваемое чувство отчаянно хотело быть отражённым в глазах Глеба, как когда-то отражалось в глазах Грача. Не потому, что мне вдруг стал симпатичен и важен Ивлев, а потому, что такая яркая эмоция обязана быть разделена с тем, кто по воле судьбы оказался рядом. Даже, если это Глеб.

Самое ужасное, что он меня понял. Впервые понял, и это отрезвило меня.

Знакомые серо-зелёные глаза зажглись неведомым ранее огнём. Или просто так падал солнечный свет, отражаясь в глазах Ивлева? Во всяком случае, я нашла в них отражение своих эмоций. Мне показалось, что Глеб и сам удивлён, смущён и растерян от того, что не может не смотреть на меня и не любоваться в этот момент моим восторженным взглядом.

Он не должен так смотреть. Я постаралась напомнить себе об этом, но парень помог мне и напомнил о том, кто он такой, сам.

– Хватит на меня пялиться! – посоветовал Глеб. – Ты похожа на ревнивую бестию – всех девушек мне распугаешь.

Ох, отлично! А то уж было показался мне нормальным человеком!

– Сам распугаешь, не хуже меня! – ответила я весело. – Зря ты со мной плавать пошёл – теперь они все подумают, что мы вместе! – ехидно подметила я.

– Боишься толпы завистниц? – насмешливо спросил парень: да, его сложно смутить или подловить, так что надо запомнить на всякий случай тот его взгляд. Буду вспоминать, когда желание стукнуть Ивлева станет нестерпимым.

– Нет, завистниц не боюсь. – Не осталась в долгу я. – Боюсь, нормальные люди сочтут меня сумасшедшей, раз я с тобой связалась! – и поплыла от него, потому что холод перестал быть таким приятным и начал пробирать до костей.

– Значит, Сомова, ты сумасшедшая! – обрадовал меня Глеб, а потом вдруг посерьёзнел и сказал тихо и вкрадчиво: – Потому что ты и так со мной связалась. Или ты считаешь, то, что я живу у тебя – это ты совершенно не связана со мной?

Я сделала вид, что не услышала. Что увлечена заплывом и мне не до болтовни. Но на самом деле Ивлев был ужасно прав: да, мы связаны с ним. Не дружбой, не любовью и не какими-то иными тёплыми чувствами, а связаны из-за моего желания подзаработать и отремонтировать на даче хоть что-то.

Это было печально, ведь я собственноручно вписалась в эту авантюру, и теперь некого было винить в том, что Глеб плавает в моём любимом озере, гуляем по моим любимым тропинкам и крутит романы с теми, кого я знала с детства.

Я плыла, стараясь отпустить все ненужные мысли. Вода всегда хорошо забирает их, что в душе в ванной, что на природе в реках и озёрах. Я плавала, чувствуя холод воды и вспоминала о том, как мы купались здесь с Грачём.

– Не грусти, Сомова, – раздался у уха голос Ивлева. Он плыл, оказывается, рядом, но почти беззвучно, на спине. – Все мы немного сумасшедшие – в этом и есть прелесть жизни и общения!

– Прелесть общения с тобой, Глеб, лишь в том, что хоть иногда ты молчишь, – честно ответила я. – Я и так устала от тебя в универе, а теперь ты ещё и здесь всё лето будешь прохода не давать. Ты снял избушку, но в ней можно жить, не пересекаясь постоянно со мной!

Это было тем, что я действительно хотела сказать. Ведь, если б он снял дачу у кого-то другого, он бы не доводил этого человека и, скорее всего, вообще бы минимально пересекался с ним. Так вот я хотела быть не хуже этого человека и тоже видеть своего жильца лишь иногда и случайно. И ограничиваться приветствием и пожеланием доброй ночи.

Плаванье не приносило тепла, и я понимала, что пора грести к берегу. Не хватало только простудиться! Тогда Ивлев точно будет всю жизнь мне припоминать, что один заплыв меня подкосил.

– Ладно, окунулись, и хватит, – вдруг заявил Глеб. – На выход!

Я перевернулась и поплыла на спине, чтобы посмотреть на этого наглеца. Только один человек смел указывать, когда мне выходить на берег, и это был Грач!

– Чего смотришь, Сомова? – спросил он. – Фамилия у тебя рыбная, конечно, но вода холодная, выходить пора.

Я скривилась.

Дурацкая ситуация. Мне самой хотелось выйти, но теперь это было невозможно сделать, потому что Ивлев решит, что я его послушалась. Это было недопустимо из принципа!

– Блин, Неля, ты такая упёртая! – возмутился Глеб и быстрыми гребками поплыл ко мне.

Плаваю я отлично, но вот в скорости с такими, как Ивлев, соревноваться не могу. У него такие длинные ручища, что в его два гребка умещаются пять моих.

Удрать не получилось бы, и потому я осталась на месте, с интересом ожидая, что предпримет парень.

Он оказался рядом буквально через секунду. Схватил меня за руку и потянул к берегу.

Интересно, это он так заботится о моём здоровье или это очередная показуха? Если даже и заботится, то наверняка с корыстным подтекстом! Или и вовсе хочет, чтобы Машка видела, какой он заботливый и правильный.

В любом случае, такое проявление заботы неспроста.

И бесцеремонность поведения парня не позволяла мне порадоваться, что у меня столь внимательный жилец.

– Эй! – возмутилась я, вцепившись свободной рукой в его руку. – Отпусти!

– Не могу, – ответил он. – Заболеешь, понаедут твои родственники – а оно мне надо?

Вот оно что, значит! Заботится о том, чтобы его не прогнали и чтобы не нарушили спокойствие! Ладно-ладно…

Позволила ему дотянуть меня до берега лишь потому, что и правда было пора выходить, да и болеть не хочется из-за этого Ивлева!

– Вот, – сказал он, отпуская меня на мелководье. – Не надо выпендриваться, Сомова, ради того, чтобы произвести на меня впечатление. Я с Машей, если ты не заметила.

Поднявшись из воды, я готова была гневно ответить, но поняла, что фраза сказана не для меня, а для Маши, которая подошла к нему и принесла полотенце.

Решила не отвечать ничего, а то ещё Маша нафантазирует себе, что я ревную… И вообще, мне же лучше, если Глеб будет с кем-нибудь – хоть будет поменьше видеться со мной на участке.

Пока Маша общалась с Глебом, я под шумок собрала вещи и отошла подальше от них, расположившись на солнышке.

Пусть Глеб развлекается, лишь бы меня не трогал. Надо вообще с ним получше обсудить этот вопрос.

14

– Ивлев, – обратилась я к нему, когда ужинала в гордом одиночестве в беседке, а он проходил мимо.

– Что? – спросил он заинтересованно и подошёл ко мне. – Хочешь предложить мне поесть с тобой?

– Нет. – Ответила я.

– Почему? Давай так: продукты – с меня, готовка – с тебя, а? – предложил он. – И будем видеться иногда в беседке, кушать вместе – это, говорят, сближает.

Я нахмурилась:

– Не хочу я с тобой сближаться, ясно?

– Я с тобой – тоже не очень. – Признался он. – Но есть-то хочется, а на той электрической плитке, что стоит в избушке, много не наготовишь.

Ха! Ещё не хватало, чтобы я ему есть готовила! И чтобы мы кушали вместе, сидя за одним столом в моей беседке! Да не бывать этому!

Тем более, что сближаться со мной он не хочет и всё будет ради того, чтобы ему не готовить на электроплитке.

– Глеб, купи себе мультиварку и готовь в ней, ладно? – спросила я с надеждой, а то ещё загорится идеей совместного хозяйства и не отстанет.

– Отличная мысль! – порадовал меня Ивлев своей реакцией. – Завтра сгоняю до райцентра и куплю. Ну а сейчас-то чаем угостишь?

Он смотрел испытующе, но я не стала поддаваться привычному желанию отшутиться в ответ. В конце концов, я радушная хозяйка и вполне могу напоить его чаем. Даже с печеньями – их всегда в моём доме много. Люблю, чтобы было, с чем пить чай, поэтому всегда покупаю разные вкусности. Почему бы и не поделиться?

Вообще-то, я позвала парня, чтобы спросить про Машку, потому что, несмотря на внешнее соответствие, она не казалась мне типичной его девушкой.

– Садись, чаем напою, конечно, – улыбнулась я, приглашая парня в беседку, а сама встала и отправилась в дом за печеньем и чаем.

– Помочь чем? – с готовностью предложил Глеб.

– Не надо. Садись, отдыхай, – любезно ответила я, а на самом деле подумала о том, что и чай он попросил потому, что хочет проникнуть в мой дом.

Без цели, просто так. Из вредности. Как проник в мою жизнь, как купался в моём озере, так хотел попасть и в дом – то, что пока оставалось моим личным пространством, не осквернённым присутствием Ивлева.

Он настаивать не стал, а я быстро сходила за кружкой и чайниками.

– Вот, – расставила я всё принесённое перед сидящим на скамейке парнем.

– А ты? – поинтересовался он, кивая в сторону моей пустой тарелки.

Мой ужин подходил к концу, так что да, я планировала тоже попить чай.

– Сейчас, – коротко ответила я.

Унесла тарелку и вернулась со своей кружкой и пакетами с печеньем.

Расставила всё это на столе и только потянулась к пузатому заварочному чайнику, как Ивлев опередил меня и схватил его.

Я не успела поднять на парня удивлённый взгляд, как услышала деловитый вопрос:

– Тебе сколько?

Я заметила, что из изящно изогнутого носика чайника в мою кружку вытекает тонкая струйка ароматного концентрированного чая.

То есть, Ивлев так ухаживает? Очень мило, в принципе, почему бы и нет.

– Мне не крепкий, – попросила я.

– Так? – он прекратил наливать и вопросительно глянул на меня.

Я растерялась от прямого взгляда этих глаз. Не думала, что однажды он будет сидеть вот так напротив меня и наливать мне чай.

– Так. – Ответила я, наконец, и подумала о том, что он даже не поторопил меня и не сказал чего-то типа: «Ну что зависла, Сомова?»

Это показалось мне опасным. С чего подобная перемена?

– Ты прям горячий пьёшь? – продолжил расспрашивать Глеб, налив заварку и себе, а теперь взявшись за чайник с кипятком.

Бок начищенного стального чайника блестел весёлым оранжевым цветом, отражая вечернее солнце и даря атмосферу уюта, в которую мне мешало погрузиться лишь присутствие Глеба.

А вот ему, похоже, не мешало ничего, и он действительно от души готовил мне чай… Это было бы странно, но я успела понять одну простую вещь: Ивлев всегда делает то, что хочет. И сейчас он явно хотел спокойный красивый вечер и душевный отдых. Это не значило, что он тал относиться ко мне лучше или что эти приятно проведённые минуты что-то изменят в наших взаимоотношениях. Просто Ивлеву под настроение подходило такое поведение, и ему было даже всё равно, что рядом я – та, которую он едва терпит.

– Я не пью горячее, – ответила я, как всегда после долго молчания, но парень вновь не прокомментировал мою заторможенность. – Я обычно либо разбавляю холодной водой, либо просто жду, пока остынет.

– Я тоже, – ответил Глеб, но налил мне почти до краёв, прокомментировав: – Подождём, пока остынет – спешить-то некуда. Или у тебя планы на вечер? Или на ночь?

Он глянул на меня лукаво, а я хмыкнула в ответ:

– Нет, Ивлев, я совершенно свободна до утра. Но не мечтай, что проведёшь это время со мной.

– Что, прям и помечтать даже нельзя? – спросил он удивлённо. – Нет, Сомова, в этом и есть вся прелесть мечты: могу мечтать, о ком захочу и представлять себе кого захочу и как захочу. И, главное: с этим никто ничего не сможет сделать, так что в своих мечтах вообще могу беспределить!

Он подмигнул мне, а я даже расхотела пить чай. Ведь и правда: вдруг он меня как-то там себе в мечтах представляет… Неприятно как-то… Ведь это Глеб, и фантазии его наверняка далеки от невинных.

– Надеюсь, в твоих мечтах я хоть в одежде? – решила спросить, чтобы не выдать, что ему удалось подпортить мне настроение.

– Как знать, Сомова… – философски изрёк он, отставляя чайник в сторону. – Как знать…

Тут он был прав: всё равно не узнаю. Да и вряд ли он вообще думает обо мне, но сама мысль теперь не давала мне покоя. Мысль о том, что я вообще могу жить в чьих-то мечтах… Странное осознание.

– Да не грузись ты, – рассмеялся парень. – Ты реально над любой фигнёй так запариваешься? – Я пожала плечами. Ещё не хватало признать себя занудой! – Не грузись: ты пошутила, и я пошутил. Давай просто попьём чай? Это ведь не так сложно – просто посидеть с человеком и попить чай, да?

– Для меня – да, не сложно, – согласилась я. – А для тебя?

Это был верный вопрос, потому что хоть Ивлев и сам создал иллюзию уютного вечера, он её и разрушил своими глупостями.

– И для меня не сложно, – ответил парень.

Ответил как-то с вызовом, что стало понятно, что сегодня мы будем соревноваться в том, кто из нас дольше продержится без привычной манеры общения друг с другом.

Как не вовремя! Я хотела спросить про Машку, но как теперь это сделать?

Некоторое время мы молчали, а потом Ивлев заговорил, не глядя на меня и любуясь отсветами заката, что виднелся за деревьями…

15

– Красивые здесь места. Я много где бывал, но всё равно красивей нашей области не встречал природы.

Я растерялась и не нашла, как поддержать разговор. Впрочем, это, кажется, и не было нужно. Глеб сказал это как бы и не мне, а просто так: задумчиво и душевно. А я впервые подумала о том, что даже он порой может быть задумчивым и душевным.

Это было странно, поскольку никогда прежде мне не доводилось видеть Ивлева в подобной обстановке. Расслабленный, спокойный и говорящий то, что приходит в голову. И самое важное, что в голову ему приходят красивые мысли.

Подумав, я решила, что не стоит продолжать общение в подобном ключе, а то Глеб начинал казаться симпатичным ещё и внутренне, а это могло плохо кончиться.

Может, все те девчонки, что липнут к нему, видели его таким же? И потому и влюбились?

Хотя, нет. Они влюбились, потому что он захотел этого, а меня он ненавидит и хочет раздражать меня, что у него, в общем-то, успешно получается.

Глеб взял кружку. Длинные пальцы обхватили её, а губы осторожно приблизились к краю. От чая шёл пар, и было ясно, что пить ещё рано. Но Глеб всё равно попробовал. Коснулся губами чая, обжёг их и поморщился, отстраняясь.

Взглянул на меня, а я не успела отвернуться, и он поймал мой взгляд.

– Рано. – Сообщил он. – Не остыл.

Улыбнувшись, я кивнула ему.

Всё-таки на красивых людей приятно смотреть, даже если они – Глеб. По сути, он не был моим врагом: кроме как с курсовиком, серьёзных проблем парень не приносил, ав остальном я уже привыкла к нему.

Зазвонил мой телефон, отвлекая от мыслей о Глебе и от попыток украдкой поглядывать на него.

– Извини. – Сказала я прежде, чем поняла, что это звучит глупо.

Звонок не прервал ничего важного или личного, он не мог сбить настрой и вообще не мог помешать нам, но всё равно мне показалось, что раздался он вполне не в тему, чтобы было необходимо извиниться.

– Всё хорошо. Ответь. – Сказал Ивлев и я с удивлением осознала что у него было схожее с моим чувство.

Кивнув, я ответила на звонок.

Это была Иришка.

– Привет! Не помешала? – спросила она, и я улыбнулась: иногда мне казалось, что она телепат. Вот словно чувствовала, ещё даже не услышав мой голос, что помешала.

– Да, не очень сейчас удобно говорить, – призналась я. – А чего хотела?

– К тебе приехать! – огорошила меня подруга. – Как раз между экзаменами пять дней перерыв, а прогноз очушенный! Надо хоть подзагореть!

Я нервно сглотнула, поглядев на Ивлева. Тот смотрел на меня внимательно, пытаясь по глазам прочитать суть моего разговора.

Божечки, Ира приедет и увидит здесь Глеба! Она и так уверена, что он влюблён в меня, а теперь у неё ещё и доказательства найдутся!

Но и подруге ведь не откажешь. И правда, хорошие деньки упускать нельзя, так что пусть приезжает и загорает!

– Эй, Нелька, ты чего? – спросила Ира обеспокоенно. – Если нельзя, так скажи. Я ж не обижусь, ты меня знаешь!

– Нет, ты что! Конечно, можно! – горячо воскликнула я. – Просто я сижу тут, чай пью… Тишина такая, романтика… Задумалась и торможу поэтому. А так я очень рада буду!

Это правда. Я всегда рада гостям. И есть особая прелесть в гостях спонтанных – они прямо врываются в мою жизнь и напоминают порыв свежего ветра. Да, бывает, что это не всегда удобно и приносит некоторые хлопоты, но тем веселее!

А уж Иришка и вовсе желанный гость в любое время!

– Романтика? – сразу прицепилась к этому слову подруга. – Ты не одна там, что ли?

Я вздохнула.

И что ответить? Что не одна или соврать?

Пока я думала, Ира сделала вывод сама:

– Уууу, понятно! Значит, вот я почему не вовремя, – и захихикала. – Ладно, Нелька, приятного тебе вечера… ну, и ночи, тут ведь как пойдёт, верно?

– Нет. – Отрезала я.

Нет-нет-нет! Напротив меня сидит Глеб Ивлев, и потому никаких мыслей про «как пойдёт» нельзя даже допускать. Даже Ире.

– Ир, ты приезжай. – Дала я, наконец, внятный ответ. – Ты когда хотела?

– Завтра к обеду. Норм? – спросила она.

– Норм. – Ответила я.

– Тогда до завтра?

– Да, до завтра!

Разговор был завершён, и я уставилась на Глеба. Что делать? Завтра Ира его увидит. По-любому.

Я была так занята своими мыслями, что меня даже не заботило, что я смотрю в глаза парня неотрывно уже с минуту.

– Про романтику я согласен, если что, – прервал молчание он и улыбнулся. – Но чай-то пей, а то совсем остынет.

Кивнув, я взяла кружку и глотнула чай.

– Сахар принести забыла! – опомнилась я и хотела отправиться в дом.

– Забей, посиди уже нормально. – Остановил меня Ивлев. – С печеньем попьёшь.

Он показался мне наглым, но, с другой стороны, был прав.

Я взяла курабье и откусила кусочек, поделившись информацией:

– Завтра Ира приедет.

– Я так и понял. – Усмехнулся Глеб.

Весь его тон говорил о том, что я глупо забиваю себе голову ерундой, и я подчинилась ему и отпустила все ненужные мысли.

Ведь и правда не должно быть так сложно просто попить чай!

Глеб уже держал кружку и периодически делал по несколько глотков из неё. Я последовала его примеру.

Мы молча сидели, и это не казалось неправильным. Наоборот, было отчего-то тепло на душе и приятно, словно я сидела со старым другом, с которым можно равно интересно говорить и молчать.

Иногда я ловила на себе взгляд Ивлева, но не успевала понять выражение, поскольку взгляд скользил по мне, не задерживаясь надолго. Я и сама точно также разглядывала Глеба, боясь, что он заметит.

На нём была футболка с изображением непонятно чего. Сейчас модны такие принты. Наверно, производители рассчитывают, что, увидев такую вещь, потенциальный покупатель воскликнет: «Ого, изображено непонятно что! Такая красота, я обязательно куплю себе пару шмоток с таким крутым рисунком!»

Этот непонятный рисунок я мысленно боготворила, потому что в моих планах было переводить взгляд на него, а если Глеб уличит меня в излишне пристальном разглядывании себя, можно будет смело сказать, что просто пытаюсь понять, что у него нарисовано на футболке. И это даже частично будет правдой, потому что я считаю, человек должен знать ответ на подобный вопрос. А то, может он носит на своей одежде какие-нибудь знаки колдунов или что похуже… Бррр…

Но Глеб не то не замечал моего пристального внимания, не то оно ему нравилось настолько, что он решил не ехидничать. В этот вечер парень вообще вёл себя странно, но это было даже приятно. Он сидел напротив и не спеша пил чай. Настолько не спеша, что, казалось, он вообще и не хочет его пить, а просто методично раз в несколько минут подносит кружку к губам и делает пару глотков.

Вообще, на чай он сам напросился, так что пусть теперь пьёт! Не могу сказать, что он испортил мне вечер своим присутствием, как это ожидалось, но, думаю, и без него я б посидела неплохо.

– Вкусный чай, – признался парень, когда успел встретиться со мной взглядом.

– Трюфельный, – автоматически ответила я, смущённая, что не успела перевести взгляд на нечто на его футболке.

– Прикольно, – вновь понюхал ароматный напиток Глеб.

Он показался мне таким милым с кружкой в больших ладоняхи с этими простыми незамысловатыми диалогами, что даже расхотелось сразу говорить о Машке.

Мне повезло вновь: Ивлев вообще здорово умел рушить моменты, когда был мне симпатичен.

Вот и сейчас: я почти залюбовалась им. Он сидел, обворожительно пил чай и посматривал в сторону калитки, отчего на его лицо падал свет вечернего солнца – удивительно уютный, тёплый и красивый свет.

Ивлев даже не казался в тот момент лишним тут, словно здесь, в этой беседке и с этой кружкой в руках было его место, и он сидел тут каждый вечер, наполняя вечера каким-то особым смыслом.

– Я почти нашёл девушку своей мечты, – задумчиво проговорил он, не глядя на меня.

– Ты про Машку что ли? – хмыкнула я.

Нет, мечтательно произнесённая фраза вполне вписывалась в его образ сейчас, но сама суть мне не понравилась хоть она и подводила наш разговор к тому, о чём я хотела бы поговорить.

Машка закончила училище, но работала в модном направлении маникюра и педикюра, так что могла позволить себе отдыхать всё лето, если успевала прилично заработать за осень, зиму и весну. Так что присутствие Машки в нашем посёлке в июне меня не удивляло, а вот, что Ивлев на неё клюнул… Да, она была в его вкусе, но…

Глеб глянул на меня странно и тепло улыбнулся.

– Ага, она, – ответил он, и я заметила, что голос его изменился. Парень растерял весь задумчивый настрой и снова включился в игру «разозли Нелю за рекордно короткое время».

Поменялся не только голос, но и взгляд: стал хитрым и внимательным, словно парень прощупывал, как можно вывести меня из себя поскорее.

– Машка? – поразилась я. – Глеб, да она ж старше меня на восемь лет! А, значит, и тебя – тоже! Мы же ровесники!

– И что? – спросил парень удивлённо. – Возраст – это дело десятое, Сомова! Она клёвая – это главное. Клёвая и тащится от меня, ты ж видела?

Я вздохнула. Он, наверно, и с сорокалетней бы с удовольствием гулял, будь она такая, как все его девушки.

– Кстати, как ты-то оказался свободен от учёбы? – поинтересовалась я. – Купил все экзамены?

– Больно надо покупать! Сдал. – Он заметил удивление на моём лице и обрадовался: – А ты думала, одна такая умная, что всё автоматом тебе ставят? – усмехнулся Ивлев. – Я тоже не дурак. Эй, ты чего так смотришь? Да, я идеален во всех отношениях, это что, открытие для тебя?

Вообще-то да, открытие. Я привыкла думать, что симпатяги типа Ивлева учатся посредственно, ведь они слишком много времени уделяют развлечениям… Да и вообще не вязалось у меня понятие «ум» с таким поведением, как у Ивлева.

Да и ещё свежа была в памяти история с курсовиком. Мне было приятней думать, что это происки Ивлева, такая версия отлично укладывалась в мою картину мира. Но теперь выходило, что он и правда мог сдать всё сам, да и курсовик принести пораньше, чтобы поскорей освободиться от всех долгов по учёбе.

Хотя, это ж Глеб! Он мог и наврать.

Парень тем временем допил чай и коротко поблагодарил меня. Впрочем, его «Спасибо» прозвучало искренне, и я в ответ улыбнулась. Всё-таки есть вещи, которые любят люди, какими бы разными они по жизни ни были. Например, вкусный чай или вечерние посиделки на природе. Оказываясь в подобном месте и в подобное время, невольно находишь точки соприкосновения даже с такими, как Глеб.

Мы просидели молча ещё долго, пока не начало смеркаться. Только тогда Глеб потянулся и, посмотрев на меня, спросил:

– Ну, пошли, что ли?

– Куда? – спросила я, насторожившись. Он ведь не думает, что один тёплый вечер, проведённый за одним столом, мог растопить моё сердце?