Текст книги "Урок двойного подчинения (СИ)"
Автор книги: Амира Ангелос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Глава 8
Алиса
Засыпать в объятиях Михаила было почти блаженством. Он мне даже таблетку обезболивающего предложил, но я отказалась, решив, что довольно с меня таблеток. А может просто хотела наказать себя за эту ночь, когда стала шлюхой.
Я многое поняла. Что есть вещи гораздо хуже голода и отсутствия жилья. Продавая тело ты и душу отдаешь за бесценок. Я чувствую себя грязной. Почему-то особенно перед Мишей. Не из-за него, а перед ним. Потому что он моя юношеская мечта. А я предстала перед ним шлюхой. Ведь поневоле в голове родятся мысли, как могло бы быть, не будь борделя и Стена. Если встретились бы если как нормальные люди, понравились бы друг другу, влюбились…
Глупые мысли. Опасные мысли. Сердце ноет нестерпимо.
* * *
Проснувшись еще засветло в Мишиных объятиях, какое-то время любуюсь им. А потом просто сбегаю, на цыпочках кое-как отыскав шелковый халат, в котором сюда пришла.
Когда ковыляю по длинному коридору на выход, приваливаясь к стенам, дыша тяжело как старуха, меня трясет. Сосредотачиваюсь только на том чтобы двигаться.
Меня никто не останавливает.
Мне удается разыскать комнату, в которой переодевалась вчера. Только благодаря тому, что сталкиваюсь еще с одной девушкой, явно тоже после ночи безудержного секса, с размазанной косметикой на лице, растрепанной. Я просто бреду за ней. Так удается отыскать комнату где сложена по шкафчикам наша одежда. Хорошо, что мой не заперт. Видимо я вчера так нервничала, что забыла взять ключ. Все до сих пор как в тумане, кажется нереальным.
Выхожу на улицу. Колкий ноябрьский ветер жжет шею – не смогла отыскать шарф.
Завернув за угол, заказываю такси до дома Наташи, на последние деньги. Повезло что не пропали из сумочки… Какая же я все-таки никчемная. Не хваткая. Такие не выживают в одиночку.
* * *
Наташи нет. Залезаю в ванну, лежу там несколько часов. И все равно кажусь себе грязной. Зад ужасно болит. Как, впрочем, и все тело. Груди ноют, ягодицы, по которым лупил Стен… Губы саднят. По мне словно поезд проехал.
Оцепенение, сковавшее все тело, постепенно начинает ослабевать. Состояние шока отступает, ему на смену приходят горькие слезы. Хорошо, что я одна. Даю и волю, вою и реву, выкрикиваю свою боль, обиду. На кого? На что? На собственное бессилие…
Громкий хлопок двери возвещает о появлении хозяйки квартиры.
– Алиса! Ты уже дома! – голос Наташи радостный и довольный. – Где ты, детка?
Она заходит в ванную.
– Отмокаешь? Что произошло? Боже, ты плачешь? Не пугай, Алис. Что случилось? Тебе причинили вред? Вот сволочи… мы все решим, милая. Еще и неустойку выбьем. Откупные. Я их…
– Нет, Наташ, замолчи. Мне просто тошно. Больно. Поняла, что не мое. Жалею, что согласилась. Это… ужасно противно.
– Ну и напугала. Что не твое? Что противно? Секс с мужчиной?
– С незнакомым! Они…
– Они? Их что, двое было? Ох, милая… Прости, – Наташа ласково гладит меня по голове. – И правда, для первого раза… Я не знала. Надо было и к этому подготовить тебя. Но это редко бывает, честно.
– Я бы никогда на такое не пошла!
– Они тебе сделали больно? Были грубы?
– Нет. Но мне так противно, Наташ. Сдохнуть хочется.
– Почему? Господи, да почему? Секс по согласию это что, преступление?
– За деньги, Наташ. Я никогда себя не прощу…
– За охуенные деньги, Алис. Которые тебе нужны. Счет проверила?
Мотаю головой.
– Ясно. Лежишь и жалеешь себя, да? Ну понятно. Совершила грех теперь хоть в петлю. Глупо. Это лишь секс, ничего личного. Надо относиться проще. Я лично в восторге. Да, было пару минут, когда думала, что на пределе… своих возможностей, – говоря это Наташа поворачивается ко мне спиной, с довольным видом разглядывая себя в зеркале.
– Избавь меня от подробностей, умоляю! – восклицаю измученно.
– Алис, а они одновременно… в тебя? – поворачивается ко мне Наташа, присаживаясь на бортик ванной. – Да? Ох… Представляю… Ну надо же… досталось и правда тебе. Давай я вина открою? Тебе надо расслабиться. Или еще таблеточку? Обезболивающего?
От такой заботы меня едва не выворачивает наизнанку. Закрываю глаза и ухожу под воду.
– У тебя все тело в засосах… Ох, и на заднице синяки. Мамочки… Мне прям нехорошо, – продолжает причитать подруга, когда всплываю.
– Замолчи, пожалуйста, – шепчу едва слышно. Слушать как она комментирует мое состояние кажется еще больнее… Чем терпеть последствия проклятой ночи.
– Бля, милая. Надо выпить. Я сама такое еще не пробовала. Вот тебя угораздило. Расскажешь? – произносит Наташка и в этот момент я ее ненавижу.
– Пожалуйста, оставь меня одну!
– Ясно. Рассказа не будет. Давай счет твой проверим, – невозмутимо предлагает подруга.
– Не хочу.
– Ну давай я, а? Ты же знаешь, Алис, что на следующей неделе у меня мать с сыном приедут. Месяц каторги. Тебя уже негде будет приютить. Надо снять что-то. А ты фыркаешь. Деньги – это свобода. А прошлого назад не отмотаешь…
Упрямая Наташка уходит и возвращается с моим телефоном. Заставляет ввести пароль от сбербанка.
– Ого! Алис, сумма в два раза больше чем обещали! – в голосе явно звучит зависть. – Клуб неплохо о тебе позаботился. Видно эти парни сильно тебя захотели, что так переплатили. Чтобы вдвоем с тобой быть…
– Заткнись!
– Ладно, – фыркает Наташа. – Я понимаю. Давай сходим в дорогой ресторан… Тебе надо отвлечься. Нельзя так переживать. Ты ведь ни за что поедом себя ешь. Не убила, не украла. Да куча баб этим занимается, только вуалирует словом «отношения». Это делают все, слышишь? Продают и покупают. Только контракты разные…
Наташка еще долго уговаривала меня пойти в ресторан, потом в конце концов заказала еду на дом. Но я закрылась в своей комнате. Сон не приходил, хоть за снотворным беги. Тело ныло, каждая мышца и косточка напоминали о сексе, что я пережила, сладкой ноющей болью. О еде было даже думать тошно. Наконец я провалилась в сон, в котором снова Михаил трахал меня, жестко и беспощадно. Рядом стоял Стен и снимал все это на камеру, приговаривая, что отправит запись на мою работу. Я проснулась в ледяном поту, отправилась снова в ванну, налив воду максимально горячую, чтобы согреться.
* * *
– Алиска, хватит! Неделя прошла, а ты все в постели валяешься. Больничный думаешь тебе так и будут продлять? Зря надеешься. Школа не государственная, или ты забыла об этом? Или решила-таки бросить это ярмо и снова со мной пойти на заработки? – причитает подруга.
– Ну хватит депрессовать, а? Надо собраться, искать квартиру.
Депрессия после ночи в борделе навалилась на меня как темное покрывало, которое не скинуть. Я почти не могла есть, все время спала. Ненависть к себе разъедала душу.
– Наташ, я же просила, даже умоляла тебя! Чтобы ты при мне об этом своем заработке не упоминала! И так тошно…
– Слушай, если потеряешь работу, еще хуже придется. Деньги закончатся и снова дорога туда, извини уж! В то самое место о котором ты слышать не желаешь. А они мне пару раз звонили, между прочим. Ты хитрюга им телефон неверный дала. Тебя ищут те парни. Хотят снова. Огромные деньги предлагают.
– Только попробуй дать им мой номер! – резко сажусь на постели и хватаю Наташу за руку.
– Господи, да не трясись ты так! Ненормальная. Ничего не скажу никому, ты ж меня знаешь. Просто к слову пришлось…
* * *
Прошел целый месяц, и только тогда я заставила себя собраться и выйти на работу. К этому времени я уже две недели жила одна. Наташа помогла найти комнату в коммуналке. Очень маленькую, и до ужаса грязную. Зато уборка помогла отвлечься. В другой комнате жила пожилая нелюдимая женщина, я даже имени ее не запомнила. Она держала трех кошек, но на удивление ими не пахло. Я так поняла, женщина очень чистоплотна, что не могло не радовать. В отличии от той, которая до меня в комнате что мне досталась жила. На общей кухне тоже царил порядок. А вот третий сосед – мужчина, мне не понравился. Смотрел слишком оценивающе. Внутри сразу волна тошноты поднялась. Он чем-то напоминал Стена. Того, кого я хотела забыть больше всего на свете.
За это время я много неприятного от Наташи наслушалась, так что была рада от нее съехать. Но подружка примчалась помогать с уборкой, ну и конечно не молчала, снова оседлала любимую лошадь:
– Ну подумаешь тебя в жопу трахнули, Алис. Я тоже даю туда, мне нравится. Первый раз конечно пиздец, больно. А потом все приятнее и приятнее. Знаешь, я на днях там была. О тебе высокий блондин спрашивал. Блядь такой красивый, я охуела просто. Если он один из них, а ты отказываешься…
– Что он спрашивал? – бледнею, у меня начинают дрожать руки. Миша хотел отвезти меня домой, хотел продолжить наше знакомство. Мой побег должен был показать ему, что мне это не нужно. Он мне нравится, очень. Но шлюхой для него быть не хочу, а большим для него разве смогу стать после того как он меня с другом имел?
Эти горькие мысли теребили душу снова и снова.
– Да у менеджера… Говорил, что хочет ту девочку, что в прошлый раз. И твой номер назвал. Там же всем нам номера дают… Для удобства клиентов. Сказать тебе твой…
– Нет! Замолчи, пожалуйста!
Вопреки всему я скучала по Мише. Нет, скорее сдыхала от тоски по нему. От этого становилось только хуже.
* * *
На улице холодина. Все никак не удается выкроить денег на новое пальто… ветер больно жалит в шею, когда подхожу к зданию школы, в которой тружусь последний год, рук от холода почти не чувствую. Сюда мне тоже Наташа помогла устроиться. Вообще подруга она хорошая, верная, помогает всегда. Конечно с борделем ужасно вышло. Но для Наташи то это нормально, она от души меня пригласила, – усмехаюсь про себя горько этой мысли.
Прохожу на второй этаж прямиком в кабинет Татьяны Петровны, завуча школы, с которой еще вчера созвонилась.
– Вы же не думали, Алиса Витальевна, что ваше место мы будем вечно держать? – вздыхает Татьяна Петровна после довольно теплого приветствия, разливая китайский зеленый чай по чашкам. – У нас частная школа. Это бизнес, понимаете? Может в государственной учителя могут месяцами болеть. А у нас все строго. Вы подвели весь коллектив… Мне очень жаль, правда. Учитель вы неплохой.
– Этого никогда больше не повторится, – повторяю дрожащим голосом.
То, что Татьяна Петровна на «вы» перешла – явно не сулит ничего хорошего…
– Я тебе сочувствую, Алиса. Но на это место уже сделали конкурс. До сих пор не наняли никого, только потому что случилось страшное несчастье. Наш директор попал в аварию… Это случилось как раз, когда ты взяла свои отгулы. А потом заболела…
– Олег Дмитриевич попал в аварию? – спрашиваю испуганно.
Директор школы – молодой и очень обаятельный мужчина сорока с небольшим лет был любимцем всего коллектива. Эта частная школа была создана его родителями, и Олег Дмитриевич с достоинством продолжал их дело. Ужасно, если он пострадал в аварии. Очень несправедливо.
– Да. Подробностей не знаю. Это произошло не здесь, за границей. У нас тут страшная паника была долгое время. Так что ты нам только добавила хлопот своим отсутствием. Все на мне. Ночами не спала, разбиралась в бумагах. Сейчас, правда, полегче. Брат Олега Дмитриевича занял его должность.
– Да? Я даже не знала, что у него есть брат…
– Все варятся в собственных проблемах, милочка. Никому нет дела до ближнего.
– Умоляю, не говорите так! Ведь я же ничего не знала. Я… очень плохо себя чувствовала.
– Понимаю. Но вряд ли мое сочувствие что-то изменит…
– Я так ждала места сюда, мечтала устроиться, – опускаю глаза в пол, кусая губы от отчаяния.
– И так бездумно его упустила, – добавляет неумолимо Татьяна Петровна.
– Заболеть может каждый! – восклицаю, не в силах сдержаться. – Я так понимаю, директор еще дольше отсутствует…
– Простите, вы себя сравниваете с директором школы? Хозяином сего заведения? – поднимает брови моя собеседница.
– Нет, Татьяна Петровна. Конечно же нет! Я лишь прошу шанса...
– Поговорите тогда с нашим новым директором, – усмехается в ответ Татьяна Петровна. – Если считаете меня несправедливой. Хотя именно он приказал подготовить для вас расчет. Не я, не подумайте.
– Хорошо. Я верю, что не вы. Спасибо вам за это огромное. Значит поговорю с директором…
– Но это он приказал уволить тебя...
– Ясно.
– Не думаю, что есть шанс. На это место пришла уже очень милая девушка. Сегодня ее второй день. Все отлично…
– Я все же попробую.
– Запишись у Инны Ивановны, секретаря.
– Хорошо. Спасибо.
– За что милочка?
– За разговор…
Я и сама не знаю, за что благодарю эту женщину, которая явно слегка злорадствовала в финале нашего разговора. Ну, может за то, что не позвала охрану и не велела выкинуть меня из здания школы.
Кусаю губы, чтобы снова не заплакать. Чувствую себя изможденной, вымотанной душевно, израненной. Но несколько дней назад я приняла решение. Жить дальше несмотря на то что произошло. Плюнуть на собственные предрассудки. И теперь сделаю все, чтобы сохранить работу. Это все что у меня есть. Тем более что появился шанс выкупить ту самую комнату в коммуналке. Для оформления кредита работа мне необходима. И я сделаю все чтобы убедить нового директора оставить мне должность. Пообещаю ему все что угодно.
Оказавшись у двери директора чувствую, как прилив адреналина, который испытала при разговоре с завучем, спадает. Все тело сразу становится словно обмякшим. Какое-то время боюсь войти. Это важный разговор. Собираюсь с силами, закрываю глаза, вздохнув толкаю дверь.
Глава 9
Михаил
Обычно я просыпаюсь рано, без будильника, которого у меня просто нет. Каждое утро, вне зависимости, будний это день или выходной, встаю в одно и то же время – шесть утра. Люблю пробежку, или спортзал, если погода плохая.
Но сегодня голова тяжелая, а удовлетворение, полученное минувшей ночью, до сих пор пульсирует в теле. Вспомнив, что рядом спит Алиса, протягиваю руку, чтобы снова ощутить шелковистость ее кожи.
Нащупав пустое пространство, хмурю брови и окончательно просыпаюсь. Рядом никого Единственным доказательством, что Алиса действительно провела эту ночь в одной постели со мной, служит вторая примятая подушка. Правда, насколько помню, Алиса спала не столько на подушке, сколько у меня на плече, уютно свернувшись клубочком.
Что за черт? Как ей удалось выскользнуть из постели, не потревожив меня? Я очень чутко сплю.
Вдруг приходит в голову мерзкая мысль, что Стен… мог забрать ее у меня, чтобы продолжить с ней забавляться. Это приводит меня в ярость. Стиснув кулаки и резко втянув в себя воздух, выхожу в коридор. Где сталкиваюсь нос к носу со Стеном.
В крови бурлит ярость. Пытаюсь успокоиться, дышу медленно и глубоко.
– Привет, дружище. Чего такой недовольный с утра? Я вот отлично выспался. Решил заглянуть к голубкам… – улыбается довольно Стен.
– Где Алиса?
Стен вскидывает голову.
– По-моему, я оставил ее с тобой.
– А сейчас ее нет.
– Хм, ну значит она решила, что пора и честь знать. Чему ты удивляешься? Оплаченное время кончилось.
– Мы договорились, что я ее подвезу.
Стен смотри на меня с удивлением, словно я глупость сморозил, и я иду прочь от него, к главному ресепшену. Может там мне дадут информацию.
– Эй, Миш, погоди! Да куда тебя несет в таком виде! Оденься хотя-бы...
Черт, я даже про одежду забыл.
– Ты там всех своим видом шокируешь, – смеется Стен. – У тебя утренний стояк, парень. Понимаю, что обидно – помочь с ним некому. Но если хочешь, тут всегда можно найти девочку.
– Не хочу.
– На Алису запал? Ясно. Я еще вчера заметил.
– Я не хочу это обсуждать с тобой?
– Эй, полегче, парень. Ты что? Неужели дружбу нашу из-за бабы променяешь? Нет, не шути так…
Мне становится неловко. Я действительно несправедлив к другу.
– Извини, что-то я не с той ноги встал.
Возвращаюсь в номер, осматриваю его внимательно – вдруг Алиса записку оставила. Ну или хоть что-то, за что можно зацепиться. Нахожу лишь разорванные трусики. Полоска ткани, явно уже непригодной к использованию. Подношу к лицу и вдыхаю. Блядь, что со мной делает эта женщина? Никогда таким одержимым не был…
На ресепшне новая смена, про Алису они ничего не знают. Прошу позвать менеджера, разговор с немолодой женщиной тоже не приносит удовлетворения. Она сердито зачитывает мне правила работы клуба.
– Поймите, мы не занимаемся тем, что организовываем встречи вне клуба. Мы не брачное агентство.
– Я прошу об исключении.
– Это нарушает права наших работников, как вы не понимаете? Многие из женщин, подрабатывающих в нашем заведении – желают быть инкогнито. У них могут быть семьи и строгие родители. Какие угодно обстоятельства. Мы не бордель. Те, кто приходят сюда – их объединяет одно – любовь к экспериментам. Но мы не можем заставлять. Представьте, если девушка бы меня просила сведения о вас? Вам бы это понравилось?
Менеджер объяснила свою позицию абсолютно доходчиво, мне нечего было делать, как только смириться.
– Единственное что вы можете… Это оставить заявку на номер сто пятьдесят три.
– Что это такое?
– Номер вашей беглянки. Я могу вам сообщить лишь его. Если этот номер у нас снова появится, я имею право вас об этом известить…
– Спасибо и на этом.
– Не за что. Рады что вам у нас понравилось. Будем рады всегда видеть вас. Девушек у нас очень много. Очень. Может и получше найдем…
– Спасибо. Я подумаю.
– Я могу слать вам предложения на электронную почту?
– Нет, спасибо. Но если появится моя девушка… Сразу звоните, хорошо?
Освобождаю номер в прескверном расположении. Почему все-таки Алиса сбежала? Чем я обидел ее? Не сказав ни слова, не разбудив… Просто выскользнула из постели и ушла. Идиотское положение, почему еще вчера я не взял у нее номер телефона, не узнал адреса… Не хотел напугать напором… Кретин.
Думал, что спокойно разузнаю о ней больше за завтраком. Потом мы бы снова занялись любовью, и я прямо заявил бы ей, что это не конец и что хочу с ней увидеться снова.
– Дружище, в чем проблема? – Стен догоняет меня на улице. – Пошли, у меня же машина тут припаркована. Забыл?
– Да… Черт, забыл совсем.
– Все никак не успокоишься из-за побега девчонки? Ну не захотела она продолжения, что ж теперь. Чего вообще ты ждал? Хотел провести с ней еще одну ночь? Ну, две. А дальше? Свадьба дети?
Злость вспыхивает с новой силой. Приходится собрать всю свою волю, чтобы не броситься с кулаками на лучшего друга.
– Давай сменим тему.
– Хочу еще задать вопрос. Я чувствовал себя вчера третьим лишним. Почему? Я мешал? Мы с тобой и раньше тройниками баловались… Ты всегда занимался этим с удовольствием. А вчера тебе, похоже, это совсем не нравилось.
– Не выдумывай. Поехали, мне домой надо.
Стен останавливает автомобиль возле моей многоэтажки.
– Ну давай, брат. Я скоро улетаю, наверное, больше не увидимся… В ближайшее время. Какие у тебя планы на этот вечер?
– Приму душ и поеду к родителям. Обещал матери быть на семейном ужине.
– Ясно. Хочу оставить тебе сувенир на память.
Почему-то на этих словах у меня по спине побежали мурашки. Горло сдавило неприятное предчувствие.
– Возможно, ты рассердишься, но я все равно отдам тебе это.
– Давай уже по существу.
Смотрю сердито на Стена. Он протягивает мне флешку.
– Что это такое?
– Кино.
– Что?
– Запись.
У меня дергается подбородок. Смотрю на флешку, затем перевожу взгляд на Стена.
– Ты совсем ополоумел? Зачем ты это сделал?
– Сам не знаю. Там есть такая услуга… Ну я и заказал. А теперь… черт, понятия не имею что с этим делать. Вот и решил тебе отдать… Главное, будь аккуратнее друг. У меня ощущение что ты по-идиотски одержим Алисой. Прям свихнулся на ней, Миш. Я тебя еще никогда таким не видел. Тебе нужно вылезти из этого одурманенного состояния.
– И ты решил меня вытащить таким мерзким способом?
– Возможно. Посмотрев, что эта женщина разрешила с собой делать… Ты одумаешься. Зачем искать ее? Зачем она нужна? Она же просто дырка, которую мы поимели.
В этот момент мне дико хочется оторвать Стену голову. Звонок мобильного отвлекает, Стен прыгает в свой автомобиль и дает по газам.
Я не могу удержаться и зайдя в дом включаю чертово кино. Вот только результат прямо противоположный ожиданиям Стена. Мне безумно жаль девушку в этом кино. Теперь я подмечаю детали, которые упускал в пылу страсти. Ее страх. Боль, когда мы растягиваем ее до предела. То как жестко имеет ее Стен сзади.
И в то же время поневоле возбуждаюсь, распаляюсь. Вот только это не похоть.
Это оглушающая страсть и потребность. Зацикленность – возможно тоже присутствует.
Мне приходится принять холодный душ. Долго стою под ледяными струями. А потом заставляю себя одеться, и выйти в промозглый вечер, чтобы порадовать родителей.
Из лифта своего дома выхожу, исполненный решимости. Я обязательно найду Алису чего бы это не стоило.
С неба сыплется дождь вперемешку со снегом. Погода противная, холодная. Под стать моему настроению.
Толкаю дверь дома родителей, стряхивая с волос и плеч дождевые капли, будучи в абсолютно скверном расположении духа. Я совершенно не настроен на общение в семейном кругу. Но обещал матери, что приду на воскресный ужин. Не люблю нарушать свои обещания.
– Вот и ты. Заждались уже, – недовольно говорит мама.
Она стоит в коридоре, смотрит как раздеваюсь. Воплощенное недовольство.
– Привет, – целую ее в щеку.
– Ты не можешь не опаздывать. А у нас гости.
– Как всегда.
Сегодня особенно не хочется посторонних. Мать идет в гостиную, я следую за ней. Удивительно, но народу немного. Отец сидит в любимом кресле у камина, читает книгу. Он, как и я не любит общество. Но с матерью невозможно спорить. Так они находят компромисс. Отец вроде и со всеми, но всегда погружен в книгу. Обожает детективы, особенно европейские. Вот и сейчас замечаю на обложке имя Стига Ларсона.
Поворачиваю голову в противоположную сторону.
В кресле напротив журнального столика, сервированного для китайской чайной церемонии, сидит красивая блондинка, с идеальным макияжем и четвертым размером груди.
– Познакомься, это Инга, – произносит мама. – Она фармацевт, работает неподалеку от моего ателье. Ей нравятся мои модели.
– Очень приятно, Инга. А брат где? Он спустится? – поворачиваюсь к матери. Взгляд блондинки мне не нравится. Слишком оценивающий, даже жадный. Не люблю хищниц. Сам охотник.
– Да, конечно спустится. Не знаю, чего они там копаются. Пойду схожу за ними.
Мама уходит наверх, я подхожу к отцу, здороваюсь, перекидываюсь парой слов на тему литературы. Возвращаюсь к Инге, решив, что глоток ароматного китайского чая мне не помешает. Как и проявление показного гостеприимства. А то мать потом ворчать будет.
Инга строит мне глазки, и, надо сказать, не будь истории с Алисой, я бы обязательно трахнул эту блонди. Только вот сейчас все мысли Алисой заняты. И это бесит. Девчонка сбежала, не оставив никаких ниточек. Даже телефон что указала при регистрации в агентстве – фальшивый. Что им очень не понравилось. Они долго извинялись и заявили, что с такими нерадивыми дамочками повторно не будут иметь дело. Обрадовали, блядь.
Я понятия не имел, как найти Алису. Никакой зацепки, никакой информации. Возможно, в агентстве у них были еще какие-то зацепки. Но они никаким образом не желали ими делиться.
– Чем вы занимаетесь, Михаил? – томно спрашивает Инга.
– Вообще я филолог, – улыбаюсь. – Жутко скучная профессия.
– Любите читать?
– Обожаю.
– Как интересно. Вы совсем не похожи на книжного червя…
Уверен, что ей ни капли не интересно. Как и мне разговаривать с ней.
– На кого я по-вашему похож? На капитана дальнего плавания?
– На актера.
– Как мило. Вы мне льстите, Инга. Кстати, сейчас, увы, мне пришлось сменить профессию. Брат получил травму, и я замещаю его в школе. Директор школы боюсь, еще более скучное занятие.
– Почему вы так считаете? По-моему, это очень сексуально, – голос Инги звучит глуше, она опускает ресницы в пол.
– Ну что же, тогда, как-нибудь можем поужинать вместе, и я расскажу вам что-нибудь из будней школы.
– Договорились.
Нашу милую беседу прерывает спустившаяся мать.
– Они сейчас будут. Наряжают малышей. У меня двое очаровательных внуков, Инга. Двойняшки. Сейчас познакомлю тебя...
– С радостью, Софья Павловна. Вы так много о них рассказывали! – восклицает Инга, вот только у меня ощущение, что все это нарочито, неискренне.
Спускается наконец и брат на костылях, ему помогает супруга. Сзади няня держит за руки трехлеток – Роберта и Софию. В честь бабушки и дедушки, названы.
Идиллия. Со стороны. А если копнуть глубже – в Ницце, где случилась авария, брат был с любовницей. Их связи было почти три года, как раз отмечать поехали. Любовницу брата звали Альбина, и все три года, что она спала с братом, еще и ко мне постоянно подкатывала. Вообще, я с ней раньше познакомился, встречался, а потом, когда бросил она к брату переметнулась.
Сейчас Альбина в коме, в столичной больнице лежит. Ну а Машка, жена Олега, все простила. Ей плевать, что роман у Олега начался в тот момент, когда она с пузом ходила. Такое вот у нас развеселое семейство. Так что виноватым я себя или ущербным, за то что Алису забыть не могу, ни капли не чувствую. Может продажная любовь даже честнее…
Меня бесит одно – что не могу оплатить покупку. Получить желаемое.
Алиса снится мне каждую ночь. Не знаю почему так сильно запала в душу.
Я, то готов заплатить любые деньги, чтобы еще раз, только один на один, пережить потрясающее чувство… То думаю о романтике и ухаживаниях.
Двуличие. Наша семья им пропитана. Оправдание ли это для меня? Не знаю. Вообще я редко задаюсь вопросами морали. Гораздо интереснее мне заниматься работой.
Снова и снова пересматриваю чертову кассету Стена. Подонок наверняка и себе запись оставил. Эта мысль убивает меня.
* * *
Утро снова пасмурное, влажность зашкаливает Хочется спать.
Сижу в кабинете брата, хмуро взирая на груду высящихся передо мной бумаг. Вот уже две долбаные недели, мне приходится заниматься тем, чем совершенно не планировал. Брат попал в аварию, носясь как сумасшедший по дорогам Ниццы, а мать все равно его защищает, бормочет про кризис среднего возраста. И в довершении всего – я должен заменить брата на его работе.
– Нельзя упустить управление школой, дорогой. Ты знаешь, есть и другие акционеры. Они быстро налетят как стервятники. Даже не сомневайся.
– Не сомневаюсь, что брату это не понравится, мам.
– Я это на себя возьму. Ты не особенно старайся, милый. Не нужно досконально во все вникать. Главное, чтобы школой управлял человек с нашей фамилией.
Отличное напутствие матери. Ты справишься, милый, потому что справится даже идиот. Ты главное сильно не лезь никуда. Морщусь от воспоминаний об этом разговоре. Мать спутала все мои планы, я занимался интересными разработками, собирался с коллегами в археологическую экспедицию в Африку. Поездка возможно помогла бы забыть Алису. А теперь все коту под хвост, сидеть в промозглой ноябрьской России, исполнять совершенно не интересную мне роль директора-марионетки и ждать, когда брату можно будет снять гипс.
Причем никого мое номинальное директорство не волнует – поток просьб, жалоб, проблем идет с утра и до конца рабочего дня. Школа живой механизм, она не может работать с картонным директором. Не вникать не получается. Приходится решать проблемы. Ездить на совещания. Вызывать на беседы нерадивых учеников. Ну или вот как сейчас – завуч позвонила и предупредила, что ко мне направляется горе-учительница английского языка. Прогуляла месяц, справки не имеет. То есть имеет – но не на весь срок. Я как раз пялюсь на справку. Привлекает имя учительницы – Алиса Витальевна Матвеева. Горько усмехаюсь. Свою Алису я так и не смог найти. От нее мне осталась только видеозапись на память. Лучшее порно в моей жизни. Тоже язвлю – там ведь Стен, не могу почти на эту запись смотреть. Как он трахает бедняжку сзади. Обещал, сука, быть нежным… и ведь ни хрена не был… Пока я был занят поцелуями, проклятый Стен терзал несчастную попку девушки, двигаясь жестко и с напором. До крови… Никогда не прощу себе этой слабости. Я должен был выгнать Стена, ведь уже тогда чувствовал, что захочу девушку снова. И еще чувствовал, что нравлюсь ей, а Стен – лишний…
Немудрено, что после такого Алиса не пожелала иметь со мной ничего общего…
Может если уволю жестко эту провинившуюся училку сейчас – обиженное побегом Алисы эго немного успокоится?
Вряд ли. Я по-прежнему не могу выкинуть из головы мысли как можно найти девушку. Я хочу найти Алису. Пусть и продвинулся в ее поисках не дальше, чем в первое утро. И это невзирая на активные поиски.
Сжимаю пальцы в кулак, едва могу побороть искушение пробить дырку в крышке письменного стола.
Дверь кабинета открывается. Хочется рыкнуть, чтобы не беспокоили, но сдерживаюсь.
И вдруг меня обдает жаркой волной
Что за странный розыгрыш? Откуда она здесь?
Первая безумная мысль – снова проделки Стена. Нашел ее, и заплатил, чтобы теперь сыграла в развратную училку. Может, он даже все это время знал где она находится?
Вскипаю от этой мысли.
Внимательно разглядываю девушку.
Для нее наша встреча явно не менее шокирующая. На ней лица нет. Такое потрясение сыграть не под силу даже Мерил Стрип.
Да Алиса едва на ногах держится. Бледная. Потерянная.
Выглядит она совсем не так, как при первой нашей встрече. Абсолютная противоположность. Скромная учительница. Белый свитер, серая юбка до щиколоток. Волосы забраны в пучок, правда непослушные пряди все равно выбиваются. Ее прекрасные волосы. Хочу немедленно ощутить их пальцами.
Чувствую глупую радость. Она здесь, рядом.
За это время Алиса еще больше похудела. Под глазами темнеют круги. Лицо бледное как полотно, глаза в пол опущены. Она меня совершенно точно узнала. И что теперь? Почему молчит? Как, интересно, нашла меня?
– Как ты меня нашла? – спрашиваю мягко. Не хочу пугать ее своими порывами. Больше всего хочется сжать в объятиях. А потом бросить на стол, вот этот самый, директорский. И отыметь. Жестко, грубо. Наказав за то, что сбежала от меня.
– Посмотри на меня. Почему ты молчишь?
Алиса поднимает на меня глаза и вздрагивает. Ловлю ее взгляд. В нем – нескрываемая паника.
– Что происходит?
– Не знаю, – вздыхает она беспомощно. – Не могу поверить в такое. Ты… то есть вы… новый директор школы?
– Временно замещаю брата.
– Олег Дмитриевич твой… то есть ваш… брат? Боже мой, какой ужас!
– Да, совпадение интересное. Ты я так понимаю учительница английского. Которую я собираюсь уволить.
– Да…
– Это интересно.
– Я, наверное, лучше пойду… Боже как стыдно. Простите еще раз.
– Ты никуда не пойдешь. Садись.
Иду к двери и запираю ее, чтобы никто не помешал мне во всем этом разобраться. В голове шумит. Неужели и правда совпадение? Я же собирался пролистать личное дело училки. Оно на моем столе валяется. Руки не дошли...
Алиса так и не села в кресло. Поборов порыв схватить ее за руку, принудить сесть, повторяю тихо:
