355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Амира Ангелос » Урок двойного подчинения (СИ) » Текст книги (страница 11)
Урок двойного подчинения (СИ)
  • Текст добавлен: 10 августа 2021, 12:32

Текст книги "Урок двойного подчинения (СИ)"


Автор книги: Амира Ангелос



сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Это ведь никогда не закончится? – мой вопрос полон надежды.

– Не закончится, малышка. Обещаю.

Снова целует меня нежно, отводя мои влажные от пота волосы, падавшие ему на лицо. Потом чуть-чуть отстраняет, чтобы заглянуть в мои глаза.

– Ты моя, Алиса. Принадлежишь мне. А я принадлежу тебе.

Дотрагиваюсь до его щеки, возвращаю поцелуй.

Мы еще долго смотрим друг на друга, сплетенные объятиями, не способные даже пошевелиться, пока не забываемся сном.

Глава 23

– Ты так изменилась, деточка, – неожиданно говорит мне Татьяна Петровна, когда остаемся с ней после уроков вдвоём в учительской. – Очень радостно видеть тебя такой.

– Какой такой? – спрашиваю с напряжением в голосе.

– Радостной и счастливой. Раньше ты ходила как в воду опущенная, а сейчас словно на крыльях порхаешь. Только я тебя предупредить хочу дорогая, что тебя могут ждать проблемы.

– Не понимаю если честно, что вы хотите мне сказать...

– Всё ты понимаешь! Невозможно не заметить притяжение, искры, которые проскакивают между тобой и директором. Я считаю это прекрасно, но боюсь, что Олегу Дмитриевичу это может не понравится. А он уже скоро возвращается.

– Вы ошибаетесь...

– Хорошо, ты не должна со мной откровенничать, я понимаю. Ты прости, что лезу. Я только хотела сказать, чтобы ты поосторожнее была. Мне нравится, как ты работаешь, и сама ты очень нравишься. Не хочется потерять такого специалиста, только и всего.

 – Спасибо за заботу, Татьяна Петровна, я благодарна вам.

– Не за что, дорогая. Давай как-нибудь с тобой куда-нибудь сходим. В кафе что ли посидим, пооткровенничаем.

– Хорошо, можно.

– Хотя тебе некогда сейчас, ты, наверное, занята.

– Нет что вы я найду конечно же свободное время.

– Ладно, там видно будет, ты особенно не зацикливайся на моем предложении. Я все это совершенно спонтанно придумываю, не хотела тебя смущать.

Разговор с завучем заставил задуматься о многом. Мы с Мишей тоже обсуждали то, что Олег уже готов вернуться и приступить к своим обязанностям. Михаил же, с огромным нетерпением ждал возможности возвращения на свою собственную работу, ему смертельно надоела школа. Это не его желанием было, замещать брата. Вынужденная мера, он не смог отказать матери. При этом Мише, конечно же, не хотелось со мной расставаться. Он даже предлагал мне уволиться и перейти к нему в университет лаборанткой. Но я отказалась. Я не была готова принять столь спонтанное решение, к тому же, мне наоборот нравилась работа в школе, я нашла общий язык с детьми, они полюбили меня и это было взаимным. И с коллективом складывались довольно таки неплохие отношения. Ну и с завучем. Татьяна Петровна все больше благоволила ко мне, явно хотела подружиться. Мы сходили с ней в кафе неподалеку от школы после уроков, и женщина делилась собственными невзгодами, разводом с мужем, с которым прожила в браке двадцать лет, непростой дележке имущества. Я поняла, что ее желание общаться со мной было продиктовано ни в коем случае не желанием собрать сплетни о моей жизни, скорее поделиться своей. Конечно, я всегда была готова выслушать, посочувствовать. О себе говорила мало, хотя Татьяна Петровна всячески расспрашивала про Мишу.

– Завтра я работаю последний день, это надо отметить, – произносит Михаил, заходя учительскую и смотря на меня многозначительно. Все это время мы с ним скрывали свои отношения очень тщательно. Я так и не подтвердила Татьяне Петровне что мы вместе, как бы она не пыталась меня вывести на этот разговор. Несмотря на то, что мы порой забывали в порыве страсти обо всяких этических нормах, за что мне ужасно стыдно. Сейчас, когда мы живём вместе, я конечно же такого не допускаю, да и Миша держит тебя в руках

– Приглашаю весь коллектив завтра в ресторан, в восемнадцать ноль-ноль.

Учителя радостно щебечут, кто-то сразу бормочет о необходимости срочной покупки нового платья. Я молчу, мне совсем не хочется идти на этот праздник. Играть там роль подчиненной, хотя каждую ночь таю в объятиях начальника. Хотя понимаю, что нам пора переходить на новый уровень и переставать скрываться. Когда Миша перестанет быть директором… А это уже совсем близко. Но на самом деле мне почему-то не хочется, чтобы знали о нас. Счастье любит тишину… Последнее время у меня все чаще эта фраза в голове крутится…

Нарядные, можно даже сказать расфуфыренные, учителя вваливаются в ресторан весёлыми кучками.

Мы с Мишей приехали заранее, чтобы проконтролировать всё ли готово. Ресторан полностью снят на спецобслуживание. Шикарный стол, очень вкусное меню, живая музыка, все на отличном уровне. Миша все оплачивает из своего кармана. Для него это, скорее как выход на свободу, о чем он признался мне со смехом.

То, что я встречаю гостей стоя рядом с директором, многим кажется любопытным. На меня все время косятся, но спрашивать напрямую стесняются. Когда я еще и сажусь рядом с Мишей во главе стола, любопытство светится в каждой паре глаз, направленных на меня.

Чтобы сказать тост, Миша встает и берет меня за руку:

– Дорогие друзья, моя работа в коллективе вашей школы была непростой, но очень приятной. Спасибо вам огромное за поддержку и опыт, которым вы делились со мной. Я, если честно, не мастер говорить тосты, – Миша улыбается смущенно, и у меня заходится сердце, настолько ему идет эта улыбка. – Но у меня есть для вас еще одна новость, очень важная, по крайней мере, для меня. Хочу сказать, что это не последний наш банкет, через два месяца у нас с Алисой свадьба, и я всех вас приглашаю на это событие.

За столом начинается такой гомон, все кричат, поздравляют, смеются. Сижу оглушенная.

Он правда это сказал? У меня кружится голова волк плывёт под ногами. Объявление Миши вызывает огромную волну эмоций от коллектива. Все начинают хлопать, кричат поздравления, подходят к нам, обнимают, целуют, радостно говоря слова поздравлений.

Мы не обсуждали этот момент. Не было до сих пор речи о свадьбе! Поэтому, происходящее становится для меня громом среди ясного неба. И в то же время охватывает ощущение огромного счастья, которое буквально расплющивает меня. Остаток вечера нахожусь в центре внимания, и только это помогает мне держаться. Если останусь одна, точно хлопнусь в обморок от избытка чувств. Да, между нами все это время было всё невероятно гладко и прекрасно. Полная идиллия. Мы не ссорились даже по самым мелким вещам, полностью понимали друг друга с полуслова. Но все равно, я даже на секунду задумываться о замужестве не смела! Мне казалось об этом не идёт речи.

Прежде всего потому что я видела, Миша не из тех, для кого штамп паспорте что-то значит. Впрочем, для меня он тоже не особенно важен… А вот сегодняшняя речь, желание сделать публичный шаг, при том что он терпеть не может быть в центре внимания – бесценно.

* * *

– Это ужасно мило и очень оригинально, сообщить о своем намерении жениться в присутствии толпы коллег, – не могу не поддеть Мишу, когда возвращаемся в его квартиру. – А лично спросить невесту для начала, это не интересно?

– Тебе это не понравилось, или обиделась? Знаешь, я не хотел ничего плохого, просто к слову пришлось. Совершенно спонтанно. Хотя неудивительно, я ведь об этом думаю целыми днями.

– Правда?

– У меня разве есть привычка врать?

– Нет… ты всегда честен.

– Это правда, Алиса. Я все гадал, как тебе об этом сказать, и не решался.

Меня охватывает такой силы желание, любовь буквально переполняет, заставляет гореть.

– Ты не сказала, понравилось тебе или нет, – повторяет вопрос Миша.

– Мне безумно понравилось.

– Значит, ты станешь моей женой?

– О да… Я стану для тебя кем угодно. Твоей женой, рабыней, наложницей.

– Моя сладкая детка.

Подхожу к Мише и опускаюсь перед ним на колени. Он зарывается руками в моих волосах. Я хочу сделать для него все. Хочу его везде. Расстегиваю ширинку, вбираю его член, уже ставший твердым, глубоко в горло. Сама. Насаживаюсь, принимаю глубже. Кайфую от того какой он твердый, горячий. Мой.

Но Миша отстраняется.

– Почему?

– Я сейчас сам хочу тебя лизать. Не отказывай.

Он опускается на постель и манит меня пальцем. Подхожу покорно, трепеща в предвкушении нового опыта. Миша помогает мне.

– Вставай ко мне попкой, милая. Я хочу смотреть на твою киску. Хочу трахать ее языком.

Меня смущает странная поза, а его слова делают мокрой. Я теку. Чувствую себя смелой и дерзкой, выполняю что он просит.

Встаю на колени. Мое лоно прямо над Мишиным лицом. А я… смотрю на его член и понимаю, что в такой позе мы можем лизать друг друга. По телу прокатывается дрожь предвкушения.

Мишины пальцы раздвигают мои складки. Я вздрагиваю.

– Хочу, чтобы ты кончила мне на лицо, детка.

Делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Возбуждение вспыхивает еще сильнее.

Пальцы Михаила скользят по возбужденным, донельзя чувствительным складкам, задевают клитор, и я вскрикиваю.

– Моя отзывчивая девочка, – хрипит Миша. – Какая же ты секси… Мне не терпится тебя попробовать.

Чувствую прикосновение его языка, и в этот момент машинально сжимаю обеими руками плоть, подрагивающую у моего лица. Наклоняюсь и вбираю его в рот.

– Чеееерт, малышка. Сука. Да…

Миша подается бедрами вперед. И в этот момент слегка кусает клитор. Издаю мычание, вскрикнуть не получается, рот занят. Дергаюсь, отстраняюсь, но не выпускаю член, наоборот, крепче сжимаю губами. Миша обеими руками стискивает мои бедра и грубо опускает ниже, так что мой клитор упирается ему в рот.

Не прекращая двигать бедрами, вбиваясь в мой рот, он пожирает мое лоно, точно голодный зверь. Сосет, кусает, лижет, приводя меня в исступленное состояние.

Когда подхожу к точке невозврата, когда кайф кажется уже беспредельным по накалу, Миша раздвигает мои ягодицы и начинает водить указательным пальцем вокруг анального отверстия. Вводит туда палец, и я выпускаю его член, вскрикиваю громко, дышу тяжело, издаю стоны, одновременно шока и наслаждения. Немного сладкой боли. Совсем чуть-чуть. Но и этого достаточно, чтобы за пару движений пальца в моем анусе, меня накрыл бешеный оргазм.

О да, я кончаю Мише на лицо, крича, содрогаясь, насквозь мокрая, разбитая вдребезги.

Пока меня вдруг не наклоняют жестко обратно к члену, заставив вобрать в рот целиком, и толкаясь туда мощными ударами. Палец Миши все еще толкается в мое анальное отверстие. Мы оба понимаем, что пришло время.

Семя выстреливает мне в рот, жадно глотаю его, облизываю член, до последней капли высасывая.

Потом Михаил притягивает меня к себе. Какое-то время лежим обнявшись, любимый гладит меня по голове. Но чувствую, что мы еще не насытились друг другом.

Его руки по-прежнему властно сжимают мои ягодицы.

– Я с ума по тебе схожу, малышка. Ты въелась мне под кожу. Как же хочу тебя… снова. Я должен попасть туда, куда еще не входил. Ты мне позволишь трахнуть эту сладкую попочку? – давление на ягодицы усиливается. – Как же давно я об этом мечтаю, – шепчет хриплым голосом мне на ухо.

– Позволю, – выдыхаю, приказывая себе не бояться.

– Ложись на живот и разведи ноги.

Делаю что он велит, чувствую себя растерянной и беспомощной.

– Я войду в тебя так глубоко, что ты ощутишь меня в животе.

Дрожу всем телом. Кожа покрывается мурашками.

Миша встает и уходит, оставив меня наедине со страхом неизвестности. Но быстро возвращается. На анальное отверстие начинает капать смазка.

– Разведи шире.

Еще смазка. Пальцы. Круговые движения. Как массаж. Через несколько секунд в меня входит палец, затем второй.

Издаю тихий стон, чувствую дискомфорт и жжение.

– Я не буду торопиться, не бойся.

Пальцы покидают меня, затем проникают снова, очень медленно, ласково. Движения очень осторожны, неторопливы. Это продолжается долго. Миша терпелив и уверен в себе, и это передается, успокаивает.

– Больше не могу терпеть, или крышу сорвет. Ты меня лишаешь разума, детка. Ты должна расслабиться и тогда все получится. Я постараюсь делать это медленно.

Михаил убирает пальцы, добавляет смазки, распределяет ее вокруг и внутри анального отверстия. И вот чувствую, как в мой анус упирается головка члена. Тело противится, инстинктивно не желая впускать в себя.

Михаил издает глухое рычание, я вздрагиваю.

– Впусти меня, малыш. Расслабься. Дыши глубоко.

Стараюсь выполнить то что он говорит. Вскрикиваю, чувствуя нарастающее давление. Стискиваю зубы от боли. Миша продолжает входить в мою попу, пока тело не поддается.

– Умница. Давай, малышка, – стонет, в его голосе мука.

– Нет, умоляю, нет…

Боль такая, что не выдержать, я уже по-настоящему кричу.

Миша подается назад, освобождая меня от давления. Чувствую громадное облегчение. Увы, он начинает снова. Входит медленно, но неумолимо, и очень глубоко.

– Че-ерт, я в тебе детка. По самые яйца в тебе, крошка, – дрожащим от напряжения голосом стонет Миша. – Помогай, иначе у нас ничего не получится.

Снова медленно извлекает член, заставляя вздрагивать. Почти целиком выходит и снова толчок вперед. Крик, сбитое дыхание, слезы. Шумно дышу ртом, пытаясь терпеть боль. Она невыносима.

– Я знаю, что нужно, малышка, чтобы все получилось.

Раздается жужжание. Вибратор мне подарил Миша недавно. Размером этот агрегат чуть больше Мишиного члена. То, что умеет вытворять эта машинка, если ее просто приставить к клитору – запредельно.

Миша вводит жужжащий вибратор во влагалище. Он прижимается к клитору. Миша толкается вперед. Меня пронизывает… боль. Но сладкая, настолько пронзительная, что теперь изо рта рвутся стоны кайфа.

– Миша… Миша…

– Так хорошо, малыш?

– О да… Не останавливайся. Трахай меня.

Вибратор как анестезия. Во мне снова два члена. Раздирают, трахают, и ласкают так, что мозг плавится.

– Не… останавливайся, – выдыхаю коротко.

Боль. Наслаждение. Возбуждение.

Толчки усиливаются. Ляжки бьют по моим ягодицам. Миша вдруг приподнимает их, вибратор сдвигается с клитора и меня прошивает боль…

Я замираю, дергаюсь. Миша возвращает вибратор в ту точку, которая дает анестезию. Тело прошивает сладкая судорога. И я издаю стон удовлетворения и благодарности.

Миша наращивает темп, тараня меня, пронзая, колотя. Впивается зубами в мое плечо. Это последняя капля. Мое тело пронзает судорога кайфа, невероятного, сильнейшего. Меня так выкручивает, даже вибратор вылетает. Спазмы, звезды перед глазами. Словно кубарем лечу в пропасть.

Одновременно чувствую мощную струю пущенную в анальное отверстие. Толчки еще сильнее, наполнение максимальное. Через мгновение изможденный Миша падает на меня.

Стоит отступить оргазму красное марево боли возвращается. Подаюсь вперед и член, мучивший меня так долго, бесконечно долго, выскакивает из меня.

Сперма теплой липкой струйкой течет между ног.

– Прости меня, – шепчет Михаил с грустью. – Знаю, было больно.

– Это было… невероятно. Но пока я не знаю, захочу ли пережить такое снова.

Миша целует меня в плечо, уходит. Кажется, я проваливаюсь в короткое то ли забытье, то ли обморок.

– Милая… Я налил ванну.

Миша берет меня на руки, относит в горячую пенную воду. Залезает со мной. Он невыразимо нежен и долго ласкает, гладит мое измученное тело.

– Какая ты красивая, – шепчет он. – Моя. Ты моя, Алиса. Ты принадлежишь мне и только мне.

 Глава 24

Две недели спустя

Открываю глаза, меня ослепляет яркий солнечный свет. Настроение отвратительное. Любимый уезжает в командировку. Наша первая разлука, и она меня убивает. За это время привыкла, что мы все время вместе. Сначала Михаил ушел из школы, и хотя мы не часто пересекались во время рабочего дня, но я чувствовала его присутствие. Теперь Миша каждый вечер приезжает за мной. А место директора занимает Олег Дмитриевич, который, к слову, смотрит на наш роман с недовольством.

Миша, чувствуя мою напряженность, хотя я никогда не жаловалась на «новое» начальство, несколько раз предлагал мне перейти в другую школу. Но я отказывалась. Я всю жизнь бежала как трусливая мышь, всего боялась. Хотела впервые в жизни не бояться, быть сильной. Быть достойной своего смелого, потрясающего мужчины. Но вот к его отъезду оказалась не готова. Мне страшно, держусь с трудом, чтобы не разреветься…

– Точно все в порядке малышка? – ласково спрашивает Миша.

– Да не волнуйся…

– Ты будешь сильной?

– Обещаю.

– Иначе, когда вернусь, отшлепаю тебя. Если будешь грустить.

– Ты уверен, что шлепать – это продуктивно?

– Ты нуждаешься в твердой руке.

– Ты в этом уверен?

– Ты против?

– Нет, я не возражаю.

– Отныне, я буду о тебе заботиться и тобой командовать.

Миша опрокидывает меня на постель. Мы часто дурачимся, шутим, вот такие диалоги для нас стали привычными. В наших отношениях много юмора. И все, что раньше я воспринимала с испугом, скажем, кожаную плетку, теперь стало незаменимым атрибутом нашей сексуальной жизни.

А еще я стала настоящей невестой. Уже есть кольца, приглашения. Пока Миши не будет, я должна купить свадебное платье.

Эта мысль приятно щекочет, я хочу наслаждаться своим положением. Давая возможность Михаилу наслаждаться возможностью заботиться обо мне.

Он заботится о моей безопасности, одел с головы до ног, настоял на том, чтобы решить вопрос с моей квартирой, убеждая, что нет смысла платить за нее. Я отказалась от нее, переехала полностью к Мише. Теперь его контроль напоминает о себе на каждом шагу.

Раньше я думала, что мне важно чувствовать себя независимой. Но к своему удивлению я начала наслаждаться зависимостью…

Во всем этом было некое извращение, причем довольно серьезное, но мне было наплевать.

– Я хочу, чтобы ты поехала со мной, – вздыхает Миша. – Я не шучу, малыш. Давай я поговорю с Олегом? Купим билет, прямо сегодня. Прилетишь следом за мной.

– Нет, Миш, это не профессионально. Я не могу подвести детей.

– Плевать.

– Прости, но я по-другому отношусь к своим обязанностям.

На самом деле не могу сказать истинную причину. Что работа на волоске висит. Что с приходом Олега придирки и выговоры постоянны. Учителя смотрят косо. Невозможно не заметить, что ко мне не благоволит начальство.

Постоянные выговоры, выволочки. На каждом собрании Олег выделяет свое отношение ко мне. Трудно это терпеть. Тем более многие коллеги, желая выслужиться, начали тоже травить меня. Распускать сплетни.

Но я говорю себе, что это можно победить. Мы поженимся, и они смирятся.

Проводив утром Мишу в аэропорт, опаздываю на работу, всего на пять минут.

– Вас ждут в кабинете директора, – холодно произносит завуч. Смотрю удивленно, не ожидала такого тона. Я думала мы подруги. Впрочем, это в последнее время все заметнее, просто я как страус предпочитала прятать голову в песок.

Как оказалось, все зависит от начальства. Сейчас Татьяна Петровна показала свое истинное лицо. И в этом лице нет ничего красивого.

Да и плевать. Только я ей верила, в кафе ходила, время на нее тратила. Сочувствовала ее проблемам, а сейчас думаю – были ли те проблемы настоящими? Или все делалось лишь для того чтобы разговорить меня?

Неприятный осадок от всего этого.

Захожу в хорошо знакомый кабинет. Он навеки для меня останется местом, где я потеряла не только невинность, в плане сознания. Но и всякий стыд. Эти стены хранят сцены нашего запредельного распутства с Михаилом. И стоять сейчас здесь перед другим мужчиной… мне очень непросто. Даже физически больно. Особенно когда Олег Дмитриевич смотрит на меня взглядом полным откровенной неприязни и даже презрения.

– Почему вы опаздываете, Алиса Витальевна?

– Простите… Я провожала Мишу в аэропорт… Выехала обратно за два часа. Но вы же знаете, как трудно прогнозировать пробки…

– Вы считаете, если мой брат вас трахает, то это оправдание опозданию? – эти слова как пощечина. Настолько грубо и жестоко, что физически больно.

– Нет, я так не считаю… Прошу прощения. Я готова понести наказание.

– Я готов простить вам все что угодно. Выписать огромную премию, если вы уедете из города и бросите моего брата. А если при этом сделаете мне минет на этом столе… я вам еще вдвое заплачу.

Он всерьез это сказал? Вскидываю взгляд на директора, комната начинает вращаться перед глазами. Открываю и закрываю рот, как рыба, выброшенная на берег.

– Что? – задыхаюсь, горло горит. – Как… Почему вы себе такое позволяете? Как вы смеете!

– Разве мой брат не имел вас в рот на этом столе? – холодно спрашивает Олег.

– Да пошел ты!

Хочу уйти, разворачиваюсь, шаг к двери, но Олег хватает меня за руку, тянет за собой, и швыряет на стол, прямо на бумаги. Разные мелочи, ручки, карандаши больно впиваются в спину.

– Отпусти!

– Ты опошлила мой кабинет, сука, – рычит мне в лицо Олег. – Задурила голову брату отсутствием любых запретов в сексе. Куда он тебя только не имел, мой младший братишка, верно? Я тоже хочу.

– Подонок! Отпусти!

Страх, боль, ненависть кипят во мне горячей смесью, безумный коктейлем. Неужели Миша делился с братом тем, что происходило между нами? Нет… не верю. Не мог… Но как? Как тогда Олег узнал о столе?

Руки шарят все это время по столу, пока Олег рвет на мне блузку. Нащупываю что-то железное, объемное, похоже дырокол, и изо всех сил бью им в висок Олега, в этот момент срывающего с меня колготки вместе с трусами. Удар получается очень сильным. Мужчина с глухим стоном падает на пол, а я в ужасе скатываюсь со стола. Падаю на колени перед Олегом, он без сознания. Нащупываю пульс. Надеюсь, молюсь, что не причинила большого вреда. Не хочу стать убийцей… Я в совершенно невменяемом состоянии, ощупываю себя. Колготки порваны, стягиваю их, засов в карман. Стискиваю края блузки, туфли не ищу, босиком вываливаюсь из кабинета. И сталкиваюсь с Татьяной Петровной.

– Что ты сделала? – визжит она. – Ты его убила? Тварь, убийца!

– Так это вы? – понимаю сразу. – Подглядывали? За нами с Мишей… Боже, как мерзко!

– Не более мерзко то, что ты вытворяла в кабинете директора! Умелица та еще конечно, женить на себе решила Михаила Дмитриевича!

– Зачем… Зачем вы рассказали Олегу?

– Не твое дело. Захотела и сделала. Что ты с ним сделала? Убила что ли? Убийца!

Татьяна Петровна отталкивает меня, видимо думая, что никуда не денусь, заскакивает в кабинет. Я же, не знаю как, почему, на полном адреналине хватаю стол секретаря и блокирую им дверь в кабинет. Это конечно безумие, но их быстро освободят, верю что Татьяна Петровна с ее хваткой из любой ситуации выкрутится. Мне надо бежать.

Забегаю в класс за сумочкой. Слава богу, никого не встречая. Потом на максимальной скорости покидаю школу. Зимой. Конец ноября, босиком. Влетаю в машину. Миша настоял, купил мне скромную ауди, подержанную, на новую я категорически не соглашалась, чтобы до работы добиралась.

Выруливаю, не чувствуя ничего. Ни холода, ни боли. Смотрю в зеркало на себя. На щеке кровоподтек. Волосы всклокочены. Губа кровоточит. Возможно если бы не сбежала, приехавшая полиция поверила бы мне. Что на меня напасть пытались. Но Олег богат. У него связи. Они в наше время решают все… А Миша далеко… да и поверит ли мне, а не брату?

Сейчас я снова потеряла веру в людей. Вокруг одни обманщики…

Теперь что мне остается? Только бежать.

Но видимо не все круги ада я прошла в этот день. Забегаю в квартиру Михаила, и понимаю, что тут кто-то есть…  На кухне сидит его мать.

– Что… вы здесь делаете? Что вам надо? – восклицаю, интуитивно чувствуя, что меня ждет второй акт ада. Ничего хорошего от этой женщины не жду.

– Что у тебя за вид? – женщина удивленно смотрит на мои грязные голые ноги. – Ты как из психушки сбежала.

– Я оттуда и сбежала. Говорите уже, зачем пришли и уходите!

– Почему ты позволяешь себе так со мной разговаривать?

– Потому что вижу, что ничего хорошего вы мне не скажете! Или я ошибаюсь? Я уже имела сегодня одну отвратительную встречу. С вашим старшим сыном. Больше не собираюсь ничего выслушивать.

– Мой сын поговорил с тобой?  Чтож, очень хорошо, молодец. Боже, когда Стен рассказал нам историю знакомства с тобой…

У меня начинает кружиться голова. Вот значит в чем дело. Снова подонок Стен. Черной тенью преследует меня и видимо будет преследовать всегда.

– Можете не продолжать! Уходите! – восклицаю, понимая, что больше не продержусь, что еще немного и у меня начнется истерика.

– Уйду с радостью. Думаешь я испытываю хоть малейшее удовольствие от общения с тобой? – женщина кривит лицо словно в квартире пахнет чем-то омерзительным. – Шлюха! Я никогда не позволю своему сыну испортить себе жизнь, связавшись с такой!

– Уходите, или я за себя не отвечаю!

Наверное, мне помог мой грязный непотребный вид, женщина решила, что не стоит со мной связываться.

– Оставь в покое моего сына, – оборачивается она на пороге. – Он никогда не женится на тебе. Только через мой труп. Стен мне все рассказал. Ты шлюха! Спала с ними обоими. Понятно, чем Мишку хмурила, постелью, профи значит. Но мой сын достоин большего.

– Это ложь. Я не шлюха. Это всего раз было, – не выдержав говорю в свое оправдание.

– Тебе самой то не смешно так оправдываться? – кривит лицо женщина, и наконец уходит, а я сползаю по стене в коридоре. Рыдаю до полного отупения, пока не понимаю, что еще немного и просто задохнусь.

Умываюсь ледяной водой и пытаюсь мыслить здраво. Я не могу оставаться в этой квартире. Миша далеко, а с этих его родственников станется упрятать меня или за решетку, или в психушку. Я ведь очень сильно ударила Олега. Это уголовное преступление.

Миша назвал меня смелой, но я – жалкая трусиха. Сначала пошла на секс втроем потому что боялась голода. Теперь вот предаю свое обещание ждать его здесь. Собираю быстро что попадается под руку из вещей в сумку, совсем немного… и выбегаю из квартиры.

На улице понимаю, что не ошиблась – возле дома стоит полицейская машина. Выхожу из подъезда спокойно, прижимаю сумку к себе. Только не бежать, спокойно. Это так трудно, внутри все дрожит. Чувствую себя последней преступницей. Может я такая и есть. Испортила Мише жизнь. Брата его ранила… а вдруг убила?

Ноги подкашиваются. Хорошо, что я уже ушла с освещенной части двора. Дальше детская площадка. Иду к ней, к самой темной части. Сажусь, точнее буквально падаю на качели. Тут так темно что даже вытянутой руки не видно. Зато отличный обзор на дом. О да, полицейские на нашем этаже. Все отлично освещено там. И когда вижу возле кухонного окна квартиры мужчину, понимаю, что не ошиблась сбежав. По мою душу полиция приехала. Я отныне беглая преступница…

Идти мне некуда, разве что к Наташе, которая в последний раз выставила меня. Безо всякой надежды вызываю такси, назвав адрес одного из соседних домов, и еду к подруге.

Если Наташки не окажется дома или если она откажется принимать меня, мне остается разве что на вокзале ночевать. Ни друзей, ни знакомых у меня больше нет. Думала с завучем в хороших отношениях – ошиблась. А Миша… есть ли смысл втягивать его во всю эту грязь, раз вся его семья против меня? Это больно, когда от тебя отворачиваются родственники. Родной брат, мать… Нет, с такой силой сражаться бессмысленно.

Я почти уверила себя в том, что мне место на вокзале. В конце концов, Наташка не обязана каждый раз помогать мне. Как же я сожалею в этот момент о том, что отказалась от квартиры, послушав Мишу! Никогда, никогда нельзя полностью полагаться на мужчину, даже если он лучший в мире. Должно быть что-то свое… Я поплатилась жестоко за свою веру, за одержимую влюбленность. Знала, что нам не дадут быть вместе…

Отдавшись целиком и полностью, без остатка, можно сказать я подписала себе смертный приговор.

У Натальи округляются глаза, когда она видит меня на пороге, грязную и лохматую.

– Вот так сюрприз, заходи подруга! – восклицает она в своей обычной манере. – Что опять с тобой случилось?

– Можно у тебя переночевать? – спрашиваю дрожащим голосом. – Не помешаю?

– Заходи, конечно можно. Ты вся дрожишь, сейчас чаю горячего сделаю, – Наташка чуть ли не силой втаскивает меня в свою квартиру. – Ох, но сначала помыться тебе надо. Да что случилось, напали что ли на тебя? Эх, Алиска, ну какая ты невезучая! Есть хочешь? Супу погрею…

– Нет… спасибо. Не хочу ничего… Только поспать если можно.

– Ладно, не буду тебя мучить, захочешь расскажешь, – вздыхает Наташка.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю