Текст книги "Мрачное объятие Демона (ЛП)"
Автор книги: Амелия Хатчинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)
Глава 38
Ристан был верен своему слову, и когда она прошептала цифру сто, он, наконец, наградил ее небольшим расстоянием, но лишь настолько, чтобы она могла работать с пергаментом.
Оливия сумела отсортировать сумбур в голове и перевести страницы, о которых говорил Лукьян, и еще некоторые заметки, которые посчитала необходимыми для расшифровки недостающей части.
Как только она закончила, Ристан "помыл" их и создал на Оливии идеальную пару джинс, которые облегали в нужных местах, кожаные сапоги и футболку с принтом: "Black Sabbath – Fairies Wear Boots". Подмигнув Оливии, Ристан создал на себе чистые джинсы, ботинки, футболку и довершил свой гардероб длинным кожаным пальто. Он едва успел создать чашку горячего кофе, когда двери щелкнули и открылись, напоминая, что пора уходить.
Ристан не стал тратить время и перенес их в Гильдию, чтобы сопоставить информацию в голове Оливии с настоящими архивами в катакомбах. Если Оливия права, им недолго осталось бегать за неуловимым кинжалом.
Он перенес их в катакомбы, где сел за маленький деревянный стол, пока Оливия доставала файлы, которые хотела изучить. Ристан щелкнул пальцами, и в воздухе зазвучала песня Fall Out Boy’s "Disloyal Order of Water Buffaloes". Оливия усмехнулась на святотатство музыки в катакомбах, но эй, кто станет на них шикать? Она увидела, как на столе появилось мармеладное драже, и сердце пропустило удар.
Ристан, наверное, пока следил за ней, выяснил ее пристрастие к сладкому. У нее на столе всегда стояла тарелка с конфетами, по идее для гостей, но она всегда сама их съедала.
– Вот очередная ссылка на церковь в Ирландии. Она плохо видна, но если приглядеться на архивы вот здесь, – сказала она, указывая на карту, нанесенную на свиток, при этом задела руку Ристана своей, от чего по телу пронесся поток эмоций. – И здесь, – продолжила она, указывая на другую точку, – думаю, это говорит о чем-то не принадлежащем Гильдии, но важном для Фейри. А если посмотреть сюда, – сказала она, достав еще один свиток и развернув его перед Ристаном. – Здесь рассказывается о важности любой ценой сохранить информацию от Фейри. Похоже на то, что ты ищешь? – спросила она, задевая его руку, когда размещала еще бумаги.
– Об этом Мари говорила тебе и Синтии, да? – спросил он.
– Да, – ответила Оливия, но затем мотнула головой. – В этом нет смысла, потому что все указывает на церковь св. Андрея, но никто не знает точно, где ее руины, не говоря уже о том, что сам святой умер в середине пятого века. Ты говорил, что реликвии украли во времена Тамплиеров. Кафедральный собор Святого Андрея в Дублине был построен уже на заре их правления... погоди-ка.
Изучая свитки, Оливия морщила носик.
– Они не верны, посмотри, – сказала она, протягивая карту. – Здесь указана лестница, но ни на одном из планов собора ее нет. Тем более она ведет ниже уровня грунтовых вод, а значит в никуда, – она зарычала от расстройства. – Это глупо, потому что грунтовые воды слишком высоко, и никто бы не решился делать катакомбы или захоронения под ними, просто не стали бы рисковать.
– Или это ложь, и они захотели, чтобы ты думала, что под собором не могло существовать катакомб, – заметил Ристан.
– Да, но высокий уровень грунтовых вод не ложь. Это зарегистрировали века назад.
– Посмотри на это место, Оливия, – сказал он, обводя комнату руками. – Ни на одной карте нет этих катакомб. Они скрыты под Споканом, а вход есть только у Гильдии. Расположение каждого входа было известно лишь библиотекарям, которые передавали его из поколения в поколение. И каждый вход скрыт магией Гильдии. Не думай о грунтовых водах, как о препятствии, я уверен, что так и задумано – заставить каждого с этим столкнуться. Доказательств отсутствия потайной двери в подземелье собора нет, и пока мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть это, должны верить, что кинжал в той церкви. Есть еще одна церковь в десяти минутах ходьбы от отеля, Церковь Иисуса Христа, у которой есть катакомбы. Я готов спорить, что эти две церкви между собой связаны, хоть общественность этого и не знает, потому что Ирландия всегда была окутана тайнами. С начала времен, эти земли были востребованы. Фомори и Таута де Дананн (племена богини Дану – прим. перев.) испугались Галов и научились скрывать секреты. После появления римлян, викингов и норманнов они стали еще более скрытными, скрываясь в популярной в те времена религии
– Ты думаешь, что катакомбы намеренно скрыты от людей? Немного тяжеловато на протяжении стольких веков скрываться, – Оливия вздохнула, закрыла глаза и сжала пальцами переносицу.
– Единственная причина, почему они сокрыты – Гильдия их прятала. Ведь те церкви – туристические достопримечательности.
– Да, – согласился он. – Но не были таковыми во время строительства, и я не уверен, что для защиты не использовали магию. – Он осмотрел огромное помещение.
– Возьмем, к примеру, эту комнату. Выходы ведут в город, но скрыты магией. Никто, кроме библиотекарей не может открыть эти двери, потому что они под заклятьем.
Оливия понимающе кивнула, но это не решало их проблемы.
– Если они под заклятьем, мы их не откроем.
– Не вполне верно, – лукаво проговорил он. – Моя магия разрушает любые заклятья и чары, наложенные среднестатистической ведьмой. Когда Синтия сделала первый шаг в Темную Башню, мы уже знали об этом, потому что ее магия столкнулась с моей. И поэтому же мне херово от того, что я нахожусь здесь. Моя магия конфликтует с магией, которую ежедневно использовали в Гильдии. Мне кажется, что в ирландской церкви есть потайные комнаты, катакомбы или что-то еще, потому что свитки указывают на это, а еще существуют документы, что первые Ведьмы Гильдии происходят из Ирландии. Мы знаем, что Гильдия была создана столетия назад, но эти свитки отражают наши подозрения: Гильдию создали не просто для борьбы с Фейри, и, учитывая, что здесь прятались Маги, вероятно всё.
– Ты много знаешь о нашей истории, а учитывая, что она не доступна общественности, это о многом говорит. Твоей внешности не присущи такие знания. Сколько же тебе лет? – спросила она, с любопытством уставившись на него.
– Достаточно стар для знаний, и достаточно молод, чтобы проверить эти знания и узнать получу ли от них удовольствие. – Ристан улыбнулся, наблюдая, как и ее губы растянулись в улыбке, и секунду спустя с них слетел смешок, который заставил его сердце трепетать так, как сам Ристан не хотел бы.
– Ты не такой, каким Гильдия представляла нам. Я прочитала тонны книг и учебников о Фейри, но они все лишь формальность. В некоторых говорилось, что Фейри из другого времени, чванливые и высокомерные. А по правде Фейри такие, как ты или те, которые светятся на телевидении и журналах? – спросила Оливия, в глазах которой блестело любопытство.
– Было бы скучно, если бы мы все были одинаковыми, так ведь? – произнес он, откинувшись на спинку кресла, внимательно наблюдая за Оливией, гадая к чему все эти вопросы. – Ты такая же, как и остальные библиотекари Гильдии? – спросил он.
– Мне нравится думать, что я отличаюсь, – призналась она. – Я пытаюсь понять тебя. Теперь выяснилось, что то, чему меня учила Гильдия не верно, и я много не понимаю. Немного пугает, что теперь во всем приходится сомневаться. Я всегда считала, что нахожусь на правильной стороне. Просто трудно понять истину. – Она замолчала, глядя ему в глаза.
– Могу я задать вопрос? – поинтересовался Ристан.
– Только если после ответа я задам тебе свой, – ответила она, широко улыбаясь.
Ристан ощутил укол в сердце, обычно люди расспрашивали его о Фейри, и никогда о нем в частности. Конечно, ему всегда было плевать, ведь если станет не все равно, будет опасно.
– На стенах твоей комнаты в Гильдии висели рамки, но фото не были вставлены, а лишь картинки, идущие вместе с рамками. Почему? – спросил он, и улыбка исчезла с лица Оливии
– Я хотела вставить в них фото, – ответила она. – Вышла бы замуж, родила детишек, тогда бы делала фото и вставляла в те рамки. Я одинока и всегда хотела семью, – она тихо рассмеялась от воспоминаний. – Я с двенадцати лет начала собирать рамки, но так и не смогла избавиться от них. Моя очередь, – заявила она. – Каково было расти в Орде?
– Ну, думаю, пока меня никто не замечал, было нормально, – ответил он, пожав плечами. – Я слышал, что ты рассказывала детям про Орду, ты понимаешь, что Орда всегда была, есть и будет сильнейшей кастой Фейри, а еще верно, что все те "чудища" в основном и есть Орда. Орда всегда ценит и принимает в свои ряды, давая при этом безопасную гавань, всем существам, которых не принимают другие Касты Фейри. Но безопасная гавань не всегда означает благосклонность. В обязанности Короля Орды входит оберегать слабых от самых опасных существ другого мира. Зверь должен оставаться в Орде, – сказал он и с трудом сглотнул. – Мой отец был очень свирепым. Мы может сильные и опасные из Фейри, но не вся Орда такая.
– Твой отец, – прошептала она, вспоминая все изображения кровавой бойни, которую, как они знали, устроил Король Орды
– Он был не стабилен, и прекрасно знал это, – сказал Ристан. Хотя не знал, почему говорил о своем отце, ведь разговоры про Алазандера всегда вызывали тошноту. – Когда я был ребенком, он несколько раз пытался меня убить.
– Ужасно, – ахнула она. – И он был твоим отцом!
– У него много детей, – тихо проговорил Ристан, смотря мимо Оливии, словно затерянный в воспоминаниях. – Он забирал то, что его жены и наложницы любили, и уничтожал это. Для моей матери то, что она любила, было то, чем она являлась – свирепой и гордой принцессой демонов клана кормящихся душами. Сразу после того, как она переехала к нему, он лишил ее рогов, хвоста и крыльев. А когда появился я, он пришел по мою душу. Я ее единственный ребенок, и он использовал меня, чтобы заставлять ее подчиняться и делать все то, что хотел он. И так он поступал со всеми, некоторые сходили с ума, или терялись в себе, как мать Райдера. А с ней он был жестче, чем с моей матерью. Она родила ему троих детей, прежде чем сошла с ума. Райдер спасал мою задницу чаще, чем я могу это признать, но такова жизнь. – Подавив болезненные воспоминания, он продолжил. – Мой отец ненавидел меня, и я думаю, потому что я был похож на мать, а не на него, что не логично. Все Фейри наследуют метки отца. Он постоянно пытался убить меня, пока однажды не появилась Богиня, и попросила меня стать ее слугой. Я с охотой согласился, в обмен на защиту себя и матери.
– Метки у тебя на груди ее? – спросила Оливия, опустив взгляд на предмет обсуждения.
– Она приняла мою клятву, и почти сразу же у меня начались видения о будущем. Видения не защищали нас от отца, но изменили мою ценность. В Гильдии кое-что не рассказывают о Фейри, о том изменении, через которое мы проходим, чтобы получить магию. Переход. Высшие Фейри не знают о Мареве Демонов, и все считали, что кровь отца возьмет верх над кровью матери после Перехода. Но я убил четырех женщин. Жестоко, но я ничего не помню, – признался он, фыркая с отвращением. – Это было чертовым расточительством. Из-за высокомерия и невежества очнулся демон, очень голодный. А ведь смерти этих женщин можно было избежать.
Нежное прикосновении руки Оливии, застало Ристана врасплох.
– Печально, – прошептала она. Ристан поднял взгляд к ее лицу и вместо ожидаемого отвращения увидел слезы в ее глазах. – Что произошло, когда они выяснили, что ты случайно их убил?
– Я не мог снова вернуться в облик Фейри, и около двух часов был полностью демоном. Вот тогда отец и забрал у меня то, что меня таковым делало. Моя кожа все так же меняет цвет на красный, и у меня остались отличные клыки, которые я демонстрирую во время сражения, этого отец забрать не смог, и научился справляться с этим. К несчастью, он не смог лишить меня голода по душам, и лишь усугубил проблему, когда запретил кормиться душами в Царстве Фейри. Райдер привёл меня сюда, пытаясь спасти. И часто так делал, пока я не научился сам создавать порталы. Я века пытался контролировать демона, лишь слегка затрагивая душу, чтобы не убить людей. Демонам не свойственно сдерживать голод, но я справляюсь. Демона трудно сдержать, он всегда здесь и выжидает. Не думаю, что с ним мог бы справиться брат, даже учитывая, что убил нашего отца. Но я не жалуюсь. Даже Фейри не могут изменить генетику, – сказал Ристан, продолжая смотреть в ее сапфировые глаза, в которых не было и следа осуждения.
– Он когда-нибудь кормился от меня? – Оливия удивила Ристана своим вопросом. – Ну, я знаю, что когда Фейри питаются, их глаза пылают. И я заметила то же самое у тебя, когда ты... – Она замолчала, подбирая слово.
– Когда трахал тебя, – закончил он за нее с лукавой улыбкой. – Произнеси это слово своими сладкими губами. Трахал. Я трахал тебя. И наслаждался. Тебя я трахал, – продолжил Ристан, и они оба рассмеялись. – И, отвечая на твой вопрос, да, я кормился от твоей души. Она не похожа ни на одну другую, которые я пробовал. А я лишь немного пригубил. Я не смел, взять большего, иначе бы не остановился. Я могу кормиться через секс или эмоции, но и демона кормить надо, – завершил он.
– У меня иной вкус? – спросила она, удивленно округлив глаза.
– Я не многих ведьм вкушал, не так-то просто их соблазнить врагу.
– Ну, по крайней мере, я вкусная? – беспокойно спросила она.
– У тебя вкус рая, завернутый в греховное восхищение.
– Странное сочетание. – Оливия рассмеялась. – Что происходит, когда ты забираешь часть души? – тихо спросила она.
– Души восстанавливаются. У большинства на это уходит время, но твоя душа восстанавливается быстрее. Может дело в твоем ДНК, а может, потому что ты ведьма. Как я уже говорил, у меня нет привычки кормиться ведьмами.
Оливия испугалась его слов, но ведь это прекрасное создание не причинил ей боли, и с самого начала был с ней нежен.
– Ты по нему скучаешь? – спросила она.
– По кому?
– По отцу, – продолжила она. – Я своего никогда не видела, поэтому скучать не по кому было. А ты потерял своего, и, даже с учетом что он был дьяволом во плоти, все же он был твоим лицом.
– Нет. На самом деле, я помог Райдеру его убить и ни разу об этом не пожалел. Я его ненавидел, а он ненавидел меня, потому что, моя мать демоница, а я весь в неё. Фейри не принимают демонов. Большинство Фейри. Моим братьям плевать, кем я являюсь, но отец довел ненависть до крайности. Мне пришлось быстро повзрослеть. Я решил, что шли бы все на хер, те, кто не хотел меня видеть. Я нашел способы втесаться в их компании. Встреча с Дану была одновременно и благословением и проклятьем. Никто не должен видеть ту херь, которую довелось повидать мне... Хотя, это было ценно, и временами необходимо. Я прошел через многое дерьмо, и, поверь, было сложно, но я справился. В каком-то смысле, как и ты. Ты не чувствовала себя кому-то нужной, всегда стеснялась и отступала. Из того, что я видел в Гильдии, выглядело так, будто ты старались не привлекать внимание. К тому же, у тебя не было никого, кто бы понимал, через что ты проходила, у меня, по крайней мере, было два брата, которые поддерживали меня с детства. Я выяснял, как могу втиснуться в событие, в котором хотел участвовать, обходил правила, которые считал неправильными. Когда Райдер убил отца стало легче, и с того дня мы начали восстанавливать былую славу Орды. Хотя, Маги подпортили наши достижения. И теперь, Оливия, если мы найдем реликвии, украденные тамплиерами, многое сможем исправить, – тихо закончил он.
– Кажется, почти невозможным столько пережить, – согласилась Оливия. – Я верю, что реликвии важны, и действительно хочу помочь их найти, – закончила она, легко улыбаясь.
Она пробежалась взглядом по телу Ристана, задерживаясь на великолепном прессе, который даже футболка не могла скрыть.
– Знаешь, если тебе столько лет, сколько я подозреваю, то ты совратил младенца, – она рассмеялась, указывая на себя.
– Скажи-ка, милая, трахаюсь ли я так, как тот, кто за час до соития пьёт волшебную таблеточку? – лукаво спросил он, улыбаясь глазами и магией придвигая Оливию ближе к себе.
– Нет, и быть может я тебе из-за возраста и нравлюсь, так что не соглашусь с цифрами, – прошептала она, после чего посмотрела в его глаза, отчего грудь сдавило. – Ты видишь меня насквозь. Благодаря чему я понимаю, что ты знаешь обо мне всё, даже о тех недостатках, от которых парни обычно убегают. Ты видишь меня настоящую и все равно хочешь меня, и может я сейчас задам глупый вопрос, но почему? Из-за сладости моей души или чего-то еще?
– Сладость твоей души меньше всего причастна к этому. В отличие от других, Оливия, я вижу чистоту твоей души и знаю, что на самом деле кроется здесь, – сказал он и прижал руку к ее груди прямо над сердцем. – Многие люди убежали бы из Гильдии, оставив тех детей, неважно какую судьбу им уготовили Боги, но ты вернулась за ними. Этот поступок показывает твою душу. У людей, готовых пожертвовать собой, душа окрашивается в золотистый цвет, твоя же светится этим золотом. Я не хотел видеть этого прежде, и души часто отражают чувства, твоя какое-то время отражала вину. Как библиотекарю тебе лучше всего известно, что под красивыми обложками может крыться нудный сюжет, а под самой обычной, потертой – невероятный мир. Разве тебя не учили, не судить о книге по обложке и тому, что думают о ней другие, и что только тот, кто потратит время на прочтение этой книги, действительно может сказать, что же в ней скрывается? В отношении тебя... есть и красивая обложка и восхитительная история, которая продолжает писаться.
Оливия замерла и едва могла сдержать слезы, под рукой Ристана ее сердце бешено колотилось. Склонившись, она легко коснулась его губ своими.
– Тебе стоило родиться поэтом, – прошептала она, отстранившись
– Иди ты, – Ристан рассмеялся, и легко поцеловал Оливию в лоб. – Предпочитаю быть порно-звездой. – Он встал. Дерьмо, в которое он угодил, сейчас затянуло его глубже. А ему все еще нужно выяснить, как сделать, чтобы Оливия не стала мишенью ярости Дану.
– Так мы вместе едем в Ирландию? – спросила она, наблюдая, как Ристан подходит к файлам.
– Ага, – ответил он. – Не думаю что, идти туда в одиночку хорошая идея, так что мне нужно время собрать кое-кого, кто присоединиться к нам.
–Кое-кого из орды? – спросила она слегка дрожащим голосом.
– Да, моих братьев, – ответил он, наблюдая, как она с трудом сглотнула все возражения.
Глава 39
В Ирландии было морозно, но к счастью Ристан наколдовал ей теплое черное пальто с мягким вязанным черным шарфом и пару варежек с меховой оторочкой, и поэтому она даже не заметила прохладу в воздухе.
Они уже видели большие скопления народа и толпы в воскресенье около собора, поэтому решили действовать максимально безопасно и, подождав до понедельника, когда количество посетителей будет значительно меньше. Если не получится, то им придется попытаться пробраться в собор ночью.
А пока они решили затеряться в толпе туристов и местных жителей. Оливия не боялась приключений, которые предлагал Дублин, и ждала с нетерпением возможности осмотреть исторические достопримечательности города.
Всё в этом городе было наполнено жизнью. Смех наполнял воздух, пока туристы толклись в экскурсиях в многочисленных исторических местах. Ристан даже пошел на экскурсию по Тринити-Колледжу, чего она совсем не ожидала, потому что были выходные.
Они осматривали старую библиотеку Тринити-Колледжа, в том числе стеклянные витрины, за которыми находились самые старинные книги мира. Оливия не могла сдержать улыбку на лице и волнения, когда они попали на выставку древних кельтских11 книг.
Это была самая настоящая толковая рукопись Тетроевангелия Нового Завета, написанная монахами на латинском в восьмом или в девятом веке до нашей эры. У Оливии покалывало пальцы от желания прикоснуться к переплету или хоть к одной странице.
Затем они пошли посмотреть на дублинский замок, который прекрасно сохранился даже несмотря на то, что был построен почти восемь веков назад. Зрелище по-прежнему было незабываемым.
Она была настолько поглощена тем, что видела, в особенности, когда Ристан указывал на что-либо, что могло бы ее заинтересовать, что едва ли обратила внимание на двоих Фейри, которые следовали за ними.
Когда они оказались на вымощенной булыжником Темпл-Баре, Оливия их заметила и наблюдала, как те танцевали с музыкантами, работающими в каждом уголке района.
На тот момент они были в Дублине менее шести часов, а Оливия уже наслаждалась преимуществами просеивания, а троица, что ее сопровождала, вели себя как обычные люди, осматривающие достопримечательности или праздно шатающиеся по городу.
Эодан танцевал с девушками, со всеми девушками. Он улыбался и принимал руку любой пригласившей его красавицы и словно пчела перелетал от цветка к цветку.
Синджин был немного более избирателен, но при этом не менее активен и очарователен. Она смотрела на них, и смеялась, пока Ристан не притянул ее к себе и не заставил танцевать один из национальных танцев. Сто лет она так не смеялась, и ей было так хорошо.
Фольклорная музыка наполняла улицы, и фейри танцевали с совершенно незнакомыми людьми. Оливии нравилось, что Ристан придерживал ее за талию, словно защищая.
– Прими, – прокричал Ристан сквозь звуки музыки.
– Прими что? – переспросила она, у нее горели щеки от того что она перестаралась с танцами.
– Ты же чувствуешь это, – рассмеялся он, подталкивая ее рукой и выводя из толпы.
– Мне очень нравится, – призналась Оливия, – Я никогда не путешествовала, ну кроме поездки из Салема в Спокан, когда была ребенком. Многие библиотекари путешествуют. Но мне никогда не предлагали, – промолвила она даже без намека на негодование на то, что застряла в одном месте.
– Даже не представляю, – сказал он.
– Не представляешь, что? – спросила она, принимая чашку горячего яблочного сидра у одного из многочисленных продавцов. Она подождала, пока Ристан расплатился с продавцом, затем повернулась и пошла вниз по брусчатке.
– Что не смог бы путешествовать, не видеть красоты мира, – признался он, – Я люблю этот мир, даже не смотря на то, что иногда не понимаю людей. То есть подчас представление о красоте уму непостижимо, – сказал он и рассмеялся, когда она тихонько хлопнула его по бицепсу.
– Возможно, это потому что ты вырос в окружении невероятной красоты. Люди легко попадают под влияние красоты и предают огромное знание внешности. Думаю, недостаток кроется в нашем характере, но иногда проще поверить тому, кто приятен для глаз, чем тому, кто некрасив. Например: ведущие программы новостей привлекательные и на них приятно смотреть. Люди смотрят новости и принимают то, что им говорят и зачастую их вводят в заблуждение в отношении некоторых вещей.
– Просто для меня странно, что такой упор делается на красоту, хотя могу привести два довода в противовес их идеалам красоты. В моем мире, я помечен и осужден с первого взгляда из-за того как выгляжу, потому что – то как я выгляжу, говорит о том, что я – Демон. Хотя Демоны справедливо заслужили свою репутацию. Здесь, очень много не заслужено внешностью, взять хотя бы тебя, например, рыжие волосы в моем мире означают разнообразие. Дану питает отвращение к скуке и предсказуемости. Здесь же, рыжие волосы означают генетическую мутацию. Положа руку на сердце, никогда не видел такой милой мутации.
Он озорно улыбнулся и поднял руку к ее голове и, подняв волосы, пропустил их между пальцами.
– А те маленькие веснушки на твоем носу, тоже мутация. У Фейри не бывает веснушек, поэтому я думаю, что эти мутации делают тебя только красивее. Надеюсь, ты простишь меня за то, что я не понимаю тех жестоких идиотов, которые придерживаются мысли, что лучше держаться подальше от подобных мутаций и обижают рыжеволосых людей. Думаю, их называют рыжененавистники.
– На людей легко повлиять и они подчиняются тому, с чем знакомы, – тихо промолвила она, размышляя над его словами, и тем как они ранили ее сердце, – На большинство повлияло то, как их воспитывали. Возьмем меня, например, я росла и мне говорили, что я должна ненавидеть Фейри. У меня по этому пункту была строгая диета и таковой я выросла.
– Я понимаю, о чем ты говоришь до определенной степени. Еще есть момент, когда человек вынужден сказать "да, пошло оно все" и принять решение на свое усмотрение, которое не обидит остальных. – Он многозначительно посмотрел на нее.
Благодаря тому, что Оливии раскрыли глаза на то, что происходило на самом деле в Гильдии, она начала составлять собственное мнение и поэтому стала еще более привлекательной для Ристана. Идеальная пара, о которой он даже и не мечтал, что когда-нибудь такое испытает.
– Эй, вы ушли от нас! – ворвался в его мысли голос Эодана, когда тот поравнялся с Ристаном и легко улыбнулся Оливии, – Пойдем, купим что-нибудь попить, у меня во рту сухо как в пустыне, – сказал он и пошел по дороге.
– В Темпле Бар? – спросил Ристан, он рассеянно взял ее за руку и направился в том направлении, не дожидаясь ответа
– Не может быть! Серьезно? Не могу дождаться! – взволнованно сказала она, – Я так много читала об этом месте, вся территория – сплошная историческая достопримечательность, – добавила она, пока они шли, – Это была церковь Сэнт-Эндрюс Периш, а до этого, вот клянусь, там было поселение викингов.
– А теперь это люди, которые знают толк в вечеринках, – сообщил Синджин, схватив фетровую гномью шляпу со стенда лавки, и нахлобучил ее себе на голову.
– Я ли это? – спросил он, больше для того, чтобы повеселить даму в лавке.
– За восемь евро, ты можешь стать кем угодно, – сказала она и протянула руку за деньгами.
– Четыре штуки, пожалуйста, – сказал он.
Оливия была так вдохновлена историей этого места, что никак не могла насытиться, но наблюдать за тремя взрослыми мужчинами, то есть Фейри, надевающими гномьи шляпы стало последней каплей.
Они выглядели такими нормальными, такими похожими на людей. Было сложно отличить их от туристов и даже местных жителей, за исключением того факта, что все троя представителя мужского пола были нечеловечески красивыми.
Отдав шляпы детям, они вошли в Темпл Бар, и заняли места в глубине зала, подальше от студентов, которыми казалось, было переполнено это место.
Они как раз только заказали по пинте Гиннеса, когда яркая шатенка с пышным бюстом подошла к ним, глядя прямо на Ристана.
– Принести что-нибудь? – спросила официантка, щеголяя своим богатством перед ним, а потом наклонилась, чтобы продемонстрировать свою пышную грудь.
– У нас все есть, – ответил он, и повернулся, чтобы посмотреть на Оливию, но Мисс без Достоинства еще не закончила.
– Готова биться об заклад, что так оно и есть, – рассмеялась она, – Я имею в виду, могу ли я принести что-нибудь, даже если это что-то не написано в меню? – улыбнулась она.
– Думаю, у нас все есть, – ответил Ристан, медленно переводя взгляд с официантки на Оливию.
– Может отправить ее поискать свое собственное достоинство? – выпалила Оливия и в шоке хлопнула рукой себя рукой по рту. Она только подумала об этом, но не собиралась говорить такое вслух.
– Ты можешь мне помочь, – деловито произнес Эодан и подмигнул Оливии.
Они смотрели как Эодан отодвинул стул от стола за которым они все сидели и ловко пробираясь через толпу направился к выходу, к парадному входу бара вместе с официанткой на буксире.
– Это было совершенно ненормально, – пробормотала Оливия, сморщив нос от осознания того, что сейчас случится снаружи.
– Еще? – спросил Синджин, поднял руку, чтобы остановить официантку, – Повторите, пожалуйста, – сказал он с очаровательной улыбкой молоденькой официантке.
– Это ненормально, – произнес Ристан, спустя мгновение. Он обвел взглядом переполненный зал и увидел слишком много нелюдей, хотя должно быть намного меньше. Однако не было женщины в дальнем углу с маленькими глазками и острыми зубами, также известной как Ведьма.
– Проклятие, – прогремел он, отталкиваясь от стола, – Это не было случайностью, а выбор самого подходящего, – рычал он, – Чертова ведьма. Оливия, никуда не уходи, пока я за тобой не приду.
Ристан не стал, дожидаясь подтверждения, что он услышан. Оливия наблюдала, как он выбежал из бара и как Синджин следовал за ним по пятам. Двери распахнулись перед ними и закрылись, как только они оказались снаружи.
– Кофе? – спросила официантка, предложив дымящуюся чашку, щедро украшенную шапкой из ванильных сливок.
Оливия наморщила нос, напомнив себе, что выпила уже сегодня достаточно кофе и не уснет, если не воздержится, но казалось преступлением не съесть маленькие кусочки шоколада с верхушки.
– Спасибо, – поблагодарила она, приняв чашку, и погрузила палец в сливки, а когда вынула, осторожно попробовала кусочки шоколада. Прошло несколько минут, и толпа вокруг немного рассеялась, а она все ждала, когда вернется Ристан с братьями.
Она допила напиток и тут же почувствовала опьянение. Она, наверное, выпила дневную дозу кофе или может быть просто недостаток сна из-за марафонов секса, которые устраивал Ристан.
Она облокотилась о стену и рассматривала людей в переполненном баре, наслаждаясь живой музыкой, пока не услышала шепот у своего уха.
– Произнесешь хоть звук, и я порежу твое горло как масло, сука, – прорычал Кирос.
– Нет, – тихо прошептала она.
– Следуй за мной или я немедленно прикажу убить твоего Демона любовника, – предупредил он.
– Кирос, пожалуйста, не делай этого, – взмолилась она, губы задрожали от ярости от одной лишь мысли, что этот монстр схватил Ристана.
– Вставай и иди или оба умрете здесь и сейчас.
Слезы покатились по щекам, Оливия подняла руку и вытерла их, злясь, что ее снова поймали. Ожерелье, которое она все еще носила, не давало ей произнести заклятие, а в голову пришло несколько мыслей, какие заклинания она могла применить на Киросе.
Еще раз, вытерев слезы, она сделала единственное, что смогла придумать и зубами разодрала кожу около ладони, размазав кровь по краю стола и стулу, когда вставала.
Если Кирос лгал, она не хотела, чтобы Ристан подумал, что она снова его предала. Она попыталась посмотреть в глаза паре человек вокруг, но, как и большинство в баре, все были слишком заняты своими телефонами или общением с друзьями, чтобы обратить внимание на то, что происходит вблизи.
– Вот и все, шлюха, топай, – омерзительно ухмыльнулся он.
– Я не шлюха, – прошипела она.
– А то ты не раздвигала для него ноги? – возразил он, ведя Оливию в сторону черного хода.
– Иди в черту, Кирос. Туда тебе и дорога. Ты убил невинных людей, которые доверили тебе свою жизнь, – злобно сказала она, бросив в его сторону ледяной взгляд, и тут же почувствовала укус ножа.
