Текст книги "Крутой поворот"

Автор книги: Аманда Мэдисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Джек вздохнул и нежно коснулся губами макушки Мелани.

Мелани проснулась в поту, с бешено бьющимся сердцем, ей снилось, что она летит в пропасть. Открыв глаза, она увидела, что лежит рядом с Джеком. Он спал, закинув руку за голову, одеяло сползло, приоткрыв смуглую грудь с рельефными мускулами и темным пушком волос. Мелани вспомнила все, что Джек говорил этой ночью. И кое-что еще. Она пожелала с ним развестись. Но не потому, что разлюбила его. Наоборот, она любила его слишком сильно и в какой-то момент боль стала невыносимой. У них был ребенок, но они его потеряли. Тяжелые роды травмировали ее организм так сильно, что она потеряла способность к зачатию. Мелани сглотнула подступивший к горлу ком. Потеря ребенка стала для нее большой трагедией, гораздо большей, чем она решалась признаться Джеку. Она сама не осознавала, как сильно страдала, пока перед ней не забрезжила надежда, что их сын жив. Но надежда рухнула, оставив в ее душе зияющую пустоту, и это подкосило Мелани, тогда она и начала отдаляться от Джека.

Перевернувшись на бок, Мелани стала смотреть на мужа – на пока еще мужа. Как же он красив… и как далек. Сколько же ему пришлось из-за нее вынести… Мелани вдруг отчаянно захотелось прижаться к Джеку всем телом, ощутить близость, которая существовала между ними когда-то. Она осторожно откинула одеяло, оставив только простыню. Мелани очень хотелось почувствовать прикосновение его кожи к своей. Она дотронулась до его плоского живота и увидела, как напряглись его мускулы. Они давно не занимались любовью, но Мелани помнила все так отчетливо, словно это было вчера. К тому же всю ночь – до последнего, кошмарного, сна – ей снилось, как Джек ее ласкает.

Один поцелуй, решила Мелани, я только один раз прикоснусь к нему губами, вот и все. Она дотронулась губами до его живота. Во рту вдруг пересохло, сердце забилось чаще. Повинуясь желанию, Мелани передвинулась по кровати ниже, приподнялась на локтях и склонилась над бедрами Джека. Помедлив секунду, она через простыню дотронулась губами до его мужского достоинства и в тот же миг заметила реакцию его тела. Это ее вдохновило. Странно, но власть над телом Джека впервые за много времени вселила в Мелани уверенность, что она способна влиять хотя бы на что-то в своей жизни. Мелани снова стала ласкать губами ожившую под ее ласками плоть. Раньше, когда они занимались любовью, Джек всегда заряжал ее своей энергией, и сейчас она жаждала вновь испытать этот жар. Ласкать Джека через простыню было приятно, но Мелани хотелось большего. Она хотела чувствовать его всего, ощущать, как он входит в нее, наполняя ее своим огнем и страстью.

Мелани села на колени и откинула простыню в сторону. Чуть помедлив, она затаила дыхание, закрыла глаза и медленно, очень медленно стала опускаться.

Почти забытое ощущение наполненности было потрясающим! Мелани казалось, что с ней происходит все самое прекрасное, что только может быть на свете. Она закрыла глаза, наслаждаясь полнотой ощущений. Вскоре ей захотелось большего, но она боялась пошевелиться, чтобы не разбудить Джека. Она еще раздумывала, как быть, когда Джек вдруг положил руку на ее обнаженное бедро и насмешливо спросил:

– И что же дальше, моя маленькая пантера?

Мелани открыла глаза и встретила насмешливый взгляд Джека.

– Привет.

Джек криво улыбнулся и покачал головой.

– Ну и ну, я знал, что ты добиваешься своего любыми средствами, но это уже чересчур, тебе не кажется?

С этими словами он приподнял бедра и сделал глубокий толчок. Мелани ахнула.

– Ну что, нравится?

Он повторил движение. Мелани ощущала его толчки каждым нервным окончанием, казалось, все ее тело наэлектризовалось. Она наклонилась вперед и уперлась ладонями в грудь Джека.

– Пожалуйста, пусть это продлится подольше, – простонала она.

В ответ Джек только усмехнулся и сделал новый толчок, более сильный. Понимая, что стремительно теряет контроль над ситуацией и над собой, Мелани только успела подумать: черт, как же он здорово владеет своим телом! После этого у Мелани не осталось ни единой связной мысли. Острота ощущений была так велика, что у нее закружилась голова.

– Остановись! – прохрипела она.

– Ни за что.

Джек продолжал двигаться, погружаясь в самую глубину ее естества, все увеличивая напряжение. Мелани выкрикнула его имя, у нее над головой разверзлось невероятно голубое небо, оно раскололось на сотни крошечных сверкающих осколков, и эти осколки осыпали их волшебным дождем. В то же мгновение Джек настиг ее на пике наслаждения. Наконец Мелани упала ему на грудь, обессиленная, и благоговейно прошептала:

– Спасибо.

Не видя его лица, она почувствовала, что Джек улыбается.

– Всегда к вашим услугам.

Все еще слитые воедино, они расслабились, приходя в себя после бурного взрыва. Мелани охватило беспредельное, ничем не замутненное спокойствие. Никогда еще она не любила Джека так, как в эту минуту.

– Помнишь наши большие планы?

– Какие именно?

– А ты подумай, у нас их было не так много. – Мелани погладила Джека по груди. – Мы мечтали убежать вместе. – Она помолчала. – Я хотела увидеть твоей мир.

– Мой мир? – переспросил Джек.

– Ну да. До того, как развод вступит в силу, у нас еще две недели. Почему бы не отправиться вместе в какое-нибудь увлекательное путешествие?

Джек погладил ее по голове.

– Звучит неправдоподобно.

– Не более правдоподобно, чем брак ковбоя и дочери крупного землевладельца.

Джек тихо рассмеялся.

– Да, верно.

– Так что ты скажешь, Джек?

– Где наша не пропадала! Поехали.

9

Когда Мелани проснулась, Джека рядом не было. Солнце стояло уже высоко, через открытые окна в спальню залетал прохладный ветерок. Мелани открыла глаза с мыслью, что следующие две недели не должны стать для нее и Джека последними, она этого не допустит. Мелани разработала целый план и рассчитывала, что он сработает. Она верила, что для них двоих нет ничего невозможного.

В спальню постучала Агата.

– Я принесла вам завтрак, мистер Баркер хотел, чтобы вы не вставали, вам нужно отдохнуть.

Мелани не стала спорить и откинулась на подушки. По правде сказать, она была даже рада предлогу поваляться подольше, вспоминая блаженные часы, проведенные в постели с Джеком. Мелани верила, что эта ночь и утро вовсе не станут для них последними, наоборот, это только начало. Даже если Джек думает по-другому.

Джек предпочел бы остаться с Мелани дома, но, если им предстоит отправиться в некое путешествие, ему следует отдать распоряжения на время своего отсутствия. Утром Джек долго говорил по телефону со своим офисом в Далласе. Затем поехал в Сан-Антонио, где у него была назначена встреча с закупщиками скота. На ранчо он возвращался уже во второй половине дня. День стоял теплый, солнечный, и Джек опустил в машине стекло. За минувшие сутки он еще больше утвердился в мысли, что должен попытаться вернуть Мелани. Он осознавал, что обстоятельства сложились не в его пользу, но Джек не боялся риска. Когда-то он выиграл целое состояние, рискнув всего лишь десятью долларами, но и тогда он был морально готов и к тому, что выйдет из казино с пустыми карманами. Деньги сами по себе не значили для Джека ничего, он видел в них лишь средство обеспечить Мелани привычный уровень жизни. До встречи с ней он жил, как бродяга, и в этом была своя прелесть: как только ему надоедало место, он мог все бросить и двинуться дальше. Все его пожитки умещались в рюкзаке. Единственным, что Джек действительно ценил, была любовь.

По дороге Джек решил купить бутылку хорошего вина. Он затормозил у тротуара перед винным магазином, но не спешил выходить из машины. Некоторое время он сидел, в задумчивости постукивая пальцами по рулю. Положим, настоящую любовь он нашел, это Мелани, но что дальше? Что его ждет после того, как их последнее совместное путешествие закончится? Не слишком ли он рискует своим сердцем, снова впуская ее в свою жизнь? Так и не найдя ответов на свои многочисленные вопросы – да и есть ли они, эти ответы? – Джек вздохнул, вышел из машины и пошел к двери магазина. Неожиданно он увидел, что с другой стороны к той же двери подходит Андре Эплтон. Если Джек и удивился, то виду не подал.

– Как Мелани? – спросил Андре вместо приветствия. – Вспомнила что-нибудь еще?

Джек без труда уловил скрытый подтекст.

– Не так много, как вам хотелось бы.

– В каком смысле?

Джек испытал угрызения совести. Травма Мелани стала тяжелым испытанием для ее близких, Андре не меньше него волновался, что Мелани может никогда не стать прежней. Отправляться в романтическое путешествие с Мелани, когда ее память еще не восстановилась, означало воспользоваться ее состоянием в своих интересах – во всяком случае, в глазах Андре это наверняка выглядело бы именно так.

– Она знает, что из ее памяти выпали последние пять лет. И она вспомнила, что она моя жена.

Андре нахмурился.

– А развод?

– Я ей сказал, что мы развелись, но она мне не верит.

– Как не верит?! – Всегдашняя выдержка изменила Андре, он повысил голос. – Это была ее собственная инициатива!

Джек пожал плечами.

– Наверное, мне следовало выразиться по-другому. Она не то чтобы подозревает меня во лжи, скорее не желает принять то, что я ей рассказал. Из-за того, что в ее памяти много пробелов, она считает, что мы по-прежнему вместе.

– Вместе, – задумчиво повторил Андре. На его лице появилось такое выражение, словно он взял в рот что-то горькое.

– Да. – Джек кивнул. – Она помнит только хорошее, а все плохое стерлось из ее памяти. Она помнит, что мы любим друг друга.

Джек до сих пор не мог понять, почему год назад Мелани вдруг его разлюбила. Его чувства остались прежними, и вот теперь судьба преподнесла ему неожиданный подарок, что делать с которым он понятия не имел – Мелани забыла, что разлюбила его, и помнит только свою любовь. Она хочет, чтобы он дал их отношениям еще один шанс. Джек понимал, что для него это еще один шанс остаться с. разбитым сердцем. Может ли он пойти на это? И может ли не пойти?

– Но ведь она не рассчитывает, что вы оба перенесетесь в прошлое? – раздраженно спросил Андре.

Да уж, подумал Джек, тебя такой вариант, конечно, не устраивает. Семья Мелани всегда была резко против их отношений, и у их брака с самого начала было мало шансов. Но Джек уже не тот, что прежде, он стал взрослее, опытнее, в конце концов, теперь он занимает в обществе такое же, если не более высокое положение, чем Эплтоны. Если он решил пойти против них, им будет уже не так легко с этим справиться. Да и кто дал им право решать, что хорошо и что плохо для Мелани?

Джек посмотрел Андре в глаза.

– Мелани сама принимает решения, и вам бы следовало это знать.

– Она обязательно вспомнит.

– Знаю.

Глядя в глаза Андре, Джек почти ожидал увидеть в них насмешку, но вместо этого с удивлением прочел во взгляде брата Мелани сочувствие. Это его не обрадовало, иногда сочувствие хуже, чем злость.

Андре сунул руку в карман и достал ключи от машины.

– Кстати, раз уж я вас встретил, мне нужно передать одну вещь для Мел, сейчас принесу, она у меня в багажнике.

Он ушел и через несколько минут вернулся с картонной коробкой.

– Здесь нет ничего особенного, какие-то письма, несколько фотографий, но, раз уж Мел все это хранила и даже попросила принести в больницу, наверное, она дорожит этими вещами.

Джек смотрел на руки Андре так, словно увидел ядовитую змею. Синяя картонная коробка из-под обуви. Та самая, о которой говорила Мелани. Значит, это не плод больного воображения, а реальность. Следует ли из этого, что и ребенок тоже существовал? Джек боялся даже надеяться.

– Может, хотите поехать со мной и передать эту коробку лично?

Андре отрицательно покачал головой.

– Если к ней не вернулась память – нет. Признаться, мне не по душе роль главного злодея. – Он невесело улыбнулся. – Никогда не хотел быть злодеем.

Он замолчал и взъерошил волосы. Этот жест, совершенно для Андре не характерный, выдавал волнение. Джек мысленно отметил, что брат Мелани растерял свою всегдашнюю самоуверенность.

– Я хочу, чтобы вы знали, Джек, – произнес Андре медленно, словно каждое слово давалось ему с трудом. – Я не был посвящен в планы мамы вернуть Мелани домой любыми средствами. Я узнал, что Мел вернулась, только когда увидел ее на пороге своей квартиры в Сан-Антонио. – Он бросил быстрый взгляд на Джека и добавил совсем уж неожиданное: – Мне жаль, что так получилось.

Джек пожал плечами.

– Вы же сами сказали, что не принимали в этом участия.

– Да, но я слышал, что вас очень сильно избили, что…

Джек прервал его взмахом руки.

– Оставьте, это дело прошлое. Сейчас куда важнее будущее Мелани.

Андре помрачнел еще сильнее.

– Да, вы правы. Передайте ей от меня привет, пусть она знает, что я о ней помню, а моя жена и малыши ждут не дождутся, когда она поправится и приедет к нам в гости.

Джек поставил коробку на переднее сиденье автомобиля. По дороге на ранчо у него возникало искушение заглянуть под крышку, но он сдержался. Коробка принадлежит Мелани, и она сама должна ее открыть.

Большую часть дня Мелани потратила, изучая содержимое шкафов и комодов, имевшихся в доме. Последней комнатой, до которой у нее дошли руки в этот день, был кабинет. Около пяти часов вечера она сидела на полу, перебирая сувениры, которые ей ни о чем не напоминали, поздравительные открытки от людей, которых она не помнила, авиабилеты до мест, посещение которых не сохранилось в ее памяти. За этим занятием ее и застал Джек. Когда он вошел, Мелани подняла голову от горы открыток и посмотрела на него.

– Привет. Я хотела найти наши свадебные фотографии, но не нашла ни одной. Куда они подевались?

Джек привалился спиной к дверному косяку.

– Фотографии хранятся в моей квартире. Я боялся, что ты их выбросишь, поэтому забрал их с собой, когда уезжал.

Вот это да! – подумала Мелани. Он боялся, что я выброшу наши свадебные фотографии. Что это, как не красноречивая характеристика наших отношений?

– Я бы никогда их не выбросила! – возразила она с жаром. – Пусть я была растеряна, даже впала в депрессию, но я ни на минуту не переставала тебя любить.

Джек решил задать наводящий вопрос.

– А из-за чего ты была в депрессии? Я сделал что-нибудь плохое?

– Дело не в тебе, дело во мне.

Мелани схватила кипу открыток и сунула их в нижний ящик письменного стола. Она чувствовала на себе взгляд Джека и догадывалась, что он ждет от нее объяснений, но ей и сейчас было слишком больно говорить о причине ее срыва. Она пыталась найти их ребенка, у нее уже появилась надежда, но потом все сорвалось, тогда-то она и впала в депрессию, ее нервная система не выдержала напряжения.

Не дождавшись продолжения, Джек подсказал сам:

– Насколько я понимаю, причин было несколько? Ты упоминала о ребенке…

– Да, но, боюсь, если я попытаюсь тебе все объяснить, ты подумаешь, что я сошла с ума.

– А ты попробуй.

Мелани задвинула ящик, встала и отряхнула коричневые льняные брюки – она наконец признала вещи из своего гардероба. Память возвращалась к ней очень медленно, кусочки головоломки вставали на места с большим трудом, но постепенно ее жизнь, ее чувства обретали смысл.

– Ты уверен, что действительно хочешь это услышать?

– Уверен.

– Предупреждаю, ты подумаешь, что я спятила.

Джек усмехнулся.

– Я уже так думаю.

Мелани закусила губу. Джек – самый гордый и упрямый мужчина из всех, кого она встречала, но именно эти качества и восхищали ее.

– Ладно, я расскажу, только пообещай, что не откажешься со мной ехать. Дай слово, что не рассердишься и не передумаешь.

– Я не передумаю, даю слово.

Мелани отметила про себя, что не рассердиться Джек не обещал, но, по крайней мере, он с ней честен. Она подошла к кабинетному дивану, обитому кожей, села и похлопала по подушке рядом с собой.

– Садись, мой рассказ будет длинным и довольно путанным.

Джек поднял с пола синюю коробку из-под обуви и, сев на диван, положил ее к себе на колени. Увидев коробку, Мелани всплеснула руками.

– Моя коробка! Где ты ее нашел?

– Ее привез Андре, я встретил его в городе.

– Ты в нее заглядывал?

– Нет, ведь это не моя коробка.

Мелани дрожащими руками сняла крышку, достала голубой конверт со штампом авиапочты и вынула из него фотографию мальчика. Снимок был нечеткий, зернистый, по-видимому, негатив был очень маленьким и при печати изображение пришлось сильно увеличивать. Лицо мальчика почему-то показалось Джеку смутно знакомым.

– Кто это?

– Это Майкл, во всяком случае, Хьюго сказал, что его зовут именно так.

– А кто такой Хьюго?

– Хьюго Донован, человек, который мне позвонил по поводу этого мальчика.

Джек слушал Мелани, но не мог отвести взгляд от худенькой фигурки мальчика на снимке. По-видимому, малыш был из бедной семьи или вовсе бездомный: брюки были ему коротки, футболка же, наоборот, велика, из широкой горловины торчала цыплячья шейка, и в этом было что-то невероятно трогательное. Мелани склонилась над фотографией.

– Донован сказал, что он может быть нашим сыном.

Джек испытующе посмотрел на Мелани. Неужели она всерьез в это верит? Горькая правда готова была сорваться с его языка, но Джек рассудил, что с этим всегда успеется.

– Милая, объясни, я не совсем понимаю, – осторожно сказал он. – Почему ты решила, что он может быть нашим сыном? У тебя ведь был выкидыш на шестом месяце.

– Не было у меня никакого выкидыша! – с неожиданным жаром возразила Мелани. – Я была на восьмом месяце, когда у меня начались преждевременные роды. – Она не смела посмотреть Джеку в глаза. – Ты меня знаешь, я не очень-то хорошо умею справляться с неприятностями, мне проще делать вид, что все хорошо, чем решить какую-то реальную проблему.

– Мелани, у тебя был выкидыш.

– Нет, я родила ребенка. Мальчика.

– Ты мне никогда об этом не говорила.

Мелани резко повернулась и наконец посмотрела Джеку в глаза. На ее щеках выступил румянец, из глаз брызнули слезы.

– Да потому что тебя там не было! Я осталась в этой чертовой закрытой школе, мне было восемнадцать, и у меня начались роды… было ужасно больно. – Она сглотнула слезы. – Я точно знаю, что ребенок родился, я готова поклясться на Библии, что слышала его крик, но, когда я позже попросила его принести, мне сказали, что он умер. – Мелани опустила голову, ее плечи поникли. – Мне так хотелось подержать его на руках, просто поздороваться с ним… или попрощаться, но у меня началось кровотечение, и меня срочно увезли в больницу.

– То есть ты была не в больнице? Почему?

– Потому что я рожала в школе, это был закрытый пансион специально для девочек, которые забеременели. В школе постоянно дежурила акушерка, которая и принимала роды. Там было много таких, как я.

– И часто новорожденные умирали? – с горечью спросил Джек.

– Не знаю. Тех, кто уже родили, держали отдельно от беременных, в другом корпусе.

Джек помрачнел и нахмурился.

– Ясно.

– Нам объясняли, что у беременных и у молодых матерей разные потребности, там была еще детская палата….

– Ты ее видела? – перебил Джек. – Были в ней младенцы?

Мелани поёжилась и прошептала:

– Были, но мало.

Джеку вдруг захотелось схватить ее за плечи и встряхнуть, потребовать ответа, почему она не рассказала ему всего этого раньше, но он боялся наговорить лишнего, а уж прикоснуться к ней и вовсе было бы безумием. История, рассказанная Мелани, звучала слишком фантастически. Мелани глубоко и тяжело дышала, борясь со слезами.

– Может быть, малыш и правда родился мертвым, но мне даже не дали с ним попрощаться, я вообще его не видела, и мне трудно смириться…

Джек впервые понял, какую тяжелую ношу Мелани все это время носила в душе, не имея возможности ни оплакать свое дитя, ни даже поделиться своим горем с ним, своим мужем.

– И что же Майкл?..

Мелани встала и заходила по комнате.

– Примерно год назад мне позвонил Донован, я тебе о нем говорила. Он расспрашивал меня о том времени, когда я была в пансионе, и спросил, не была ли я беременна.

– А его-то это каким боком касается? С какой стати он вообще тебе позвонил?

– Он сказал, что до него дошли слухи, что на черном рынке был продан ребенок из семьи Эплтон.

Джек резко втянул воздух.

– Ребенок? Продан на черном рынке?

Мелани остановилась возле стула и положила руки на спинку.

– Сначала мне это тоже показалось невероятным, но через несколько дней я получила от него по почте фотографию.

– Майкла? – догадался Джек.

Мелани кивнула.

– Я не знала, что думать. Все это казалось каким-то нереальным, ребенок на снимке был подходящего возраста, мне даже показалось, что он похож на тебя, но ты ведь видел, какого качества фотография. Я еще не решила, как ко всему этому относиться, когда Донован позвонил снова. Он извинился за то, что обнадежил меня понапрасну, и сказал, что этот ребенок никак не может быть моим… нашим, он на год младше.

– Это все?

– В общем, да.

– А вдруг этот ребенок действительно наш?

Мелани яростно замотала головой.

– Больше я не позволяла себе надеяться, второго разочарования я бы не пережила, не забывай, что оба разговора состоялись на протяжении одной недели.

Джек убрал фотографию обратно в коробку.

– Зря ты мне не рассказала, даже если этот мальчик не наш сын, я бы мог что-нибудь для него сделать.

Мелани вдруг закрыла лицо руками и задрожала.

– Не надо!

– Я имею в виду…

– Я прекрасно поняла, что ты имел в виду. Ты бы постарался чем-то помочь тому ребенку, сделал бы его жизнь чуточку лучше… Я думала об этом, наверное, сотни раз.

Мелани опустила руки, и Джек поразился ее внезапной бледности.

– Я… нарочно тебе не сказала, по злому умыслу. Я повела себя как последняя эгоистка. Я не рассказала тебе про ребенка, потому что не хотела, чтобы ты ему помог.

Джек прищурился.

– Я тебя не понимаю.

– А ты подумай. Ты хорошо меня знаешь, меня нельзя отнести к числу разумных и рассудительных людей. Я мелочная и эгоистичная. – Мелани говорила все тише, на ее глазах снова выступили слезы. – Как я себя ненавижу за то, что бросила его! Я хотела помочь мальчику и не сделала этого только тебе назло!

– Мелани, что ты говоришь!

– Я давно затаила на тебя обиду.

У Джека от изумления отвисла челюсть.

– Но за что ты на меня обиделась?

Мелани не ответила. Она не знала, куда деваться от стыда, язык не поворачивался сказать правду.

– Мел?

Она вытерла слезы и еле слышно призналась:

– Я винила тебя в том, что потеряла ребенка.

Джек отшатнулся, как если бы она его ударила, потом отступил еще на шаг, уже осознанно. Ему не хотелось верить своим ушам.

– Как ты могла, ты же знала, что я был не меньше тебя сражен этой потерей.

– Если бы ты тогда на площади не бросил меня…

– Мелани, я тебя не бросал, меня уволокли силой!

– Умом я это понимала, но мое сердце отказывалось принимать доводы разума. Я хотела, чтобы ты был со мной, чтобы ты спас меня, вызволил из этого ужасного пансиона.

Джек почувствовал, что у него защипало в глазах.

– Мел, но я же не знал, где ты.

Он не стал добавлять, что после страшного избиения несколько месяцев был не в состоянии ходить и что головорезы, нанятые ее матерью, позаботились о том, чтобы в его ногах не осталось ни одной целой кости.

– Почему ты не сказала мне все это раньше? Чего ты ждала так долго?

– Помню, я панически боялась, что, если мы не найдем мальчика, с ним случится что-нибудь ужасное, я все время только о нем и думала и не могла отвлечься от этих мыслей. Я знала, что ты мог мне помочь, если бы вернулся домой, я была уверена, что если кто и может спасти Майкла, то только ты.

– Ты хочешь сказать, что развелась со мной из-за этого? Поверить не могу!

Мелани вцепилась в спинку ближайшего к ней стула так, будто боялась упасть.

– Я не хотела развода…

– Не хотела? – с горечью перебил Джек. – Не надо милая, не лги себе и мне. Ты была так зла на меня, что перестала со мной разговаривать. Ты отказывалась заниматься со мной любовью. Ведь это ты попросила меня переселиться в гостевую комнату. Все это происходило по твоей инициативе, а я только подчинялся.

Мелани отпустила стул и заломила руки.

– Пойми, Джек, я не хотела с тобой расставаться, просто я не знала, как остановить то, что я затеяла.

Он тихо выругался.

– Мелани, ты меня убиваешь.

– Но это правда. Я до смерти испугалась того, что сама же и начала, меня пугали собственные чувства. Да, я злилась, но со временем я поняла, что на самом деле мой гнев обращен не на тебя, а на судьбу, на жизнь, на всех и вся вокруг… На себя. Джек, прости меня, если сможешь.

– Это не так легко.

Мелани было поникла, но тут же встрепенулась и воинственно задрала подбородок.

– Ладно, пусть будет нелегко, я не ищу легких путей. Главное, дай мне шанс…

– Шанс? Да я давал их тебе десятки!

В глазах Мелани снова блеснули слезы, но она подняла голову еще выше.

– В таком случае, что тебе стоит дать еще один? Одним больше, одним меньше, какая разница?