Текст книги "Друг семьи"

Автор книги: Аманда Мэдисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

3

Холодея от недоброго предчувствия, Жоан прислушался. У Рейчи, у его Рейчи неприятности? Нет, должно быть, это неправда. Он видел Рейчи совсем недавно, и с ней все было в порядке.

– Что за несчастная семья! – продолжил другой голос. – У них постоянно какие-то беды. И снова у Грегори и Дорис появится головная боль.

Жоан словно прирос к порогу. Он знал, что должен обнаружить свое присутствие и войти. Но не мог двинуться с места.

– Вроде бы Рейчел тогда не была пьяна, – послышался женский голос. – Ее проверили в полицейском участке.

– Все равно она гнала машину как сумасшедшая, – вмешался мужчина. – Я не помню девушки, которая собирала бы больше синяков и неприятностей, чем Рейчел Маггз!

– И одевалась бы более вызывающе.

Эти пересуды ранили Жоана. Он знал, что люди в небольшом городке не прочь перемыть друг другу косточки, но услышанное им было просто смешно! Резко распахнув дверь, Жоан вошел в комнату, но собравшиеся там были слишком заняты разговором, чтобы сразу заметить его.

– И ее родители ничего не могут с ней поделать! – заявил один из виноделов. – Если бы Рейчел думала о ком-нибудь, кроме себя, Теренс был бы жив и сейчас.

– Довольно! – Голос Жоана разнесся по комнате. – Прошли годы после того несчастного случая. Почему бы вам не оставить Рейчи в покое!

На него обратились смущенные, побледневшие лица сплетников. Воцарилась гробовая тишина.

– Жоан, мы не хотели никого обидеть. Это был просто разговор, – наконец выдавил из себя один из мужчин.

– Я устал от этого. Я устал от тех гадостей, что вы болтаете о Рейчи!

– Жоан, не сходи с ума!

– Я не схожу с ума – я вне себя от злости! Никто из вас никогда не позаботился о Рейчи, а теперь вы называете ее приносящей проблемы неудачницей. – Его голос гневно возвысился. – Действительно Рейчи вернулась! Она гостит у меня. И останется в моем доме до тех пор, пока не закончит свой проект по перепланировке парка Лидфордов!

Грудь Жоана бурно вздымалась, он злился сам на себя. Это его вина. Люди осуждают Рейчи, потому что не знают правды о ней. Он должен все уладить. Прямо сейчас!

– И последнее, – добавил он звенящим от напряжения голосом, – у Рейчи нет никаких неприятностей. Я узнал бы о них первым.

***

Солнце уже садилось, когда Рейчел добралась до особняка де Сакадуро-Кабрал. Десятичасовой рабочий день оказался для нее тяжеловат. Голова болела так, что будущая мать с трудом удерживалась от слез. Больше всего на свете ей хотелось добраться до своей уютной тихой спальни и спать, спать, спать…

Патрисия встретила ее в дверях, расставшись наконец со своим фартуком.

– Жоан ждет тебя у бассейна.

– Я не собираюсь сейчас купаться.

Домоправительница покачала головой.

– Не думаю, что он собрался пригласить тебя искупаться.

Рейчел послышалось предупреждение в голосе Патрисии.

– Что-нибудь случилось?

– Я ему ничего не говорила.

– Патрисия…

– Он вернулся с собрания виноделов в ужасном настроении.

– Что случилось?!

– Не знаю, но что-то грызет его.

Рейчел вздохнула… и внутренне приготовилась к скандалу. Жоан был самым упрямым мужчиной из всех, кого она когда-либо встречала. Если уж он хотел чего-то добиться, то вцеплялся как клещ и не отпускал жертву до победного конца.

Закатное солнце окрашивало каменные стены в алые и золотые тона, полосы света лежали на воде бассейна и на тяжелых кадках с цитрусовыми деревьями. Аромат цветущих лимонов витал в воздухе, напоминая Рейчел о ее детстве. Но теперь она не могла наслаждаться всем этим, тревожась о предстоящем разговоре с Жоаном.

Рейчел подошла к шезлонгам, стоящим у кромки бассейна, но Жоана там не нашла.

Наверное, вернулся за чем-нибудь в дом, решила она. Что же случилось на этом дурацком собрании. И как это могло касаться ее?

Рейчел медленно пошла вдоль бассейна, любуясь озаренными солнцем ветвями деревьев. Особняк де Сакадуро-Кабрал был выстроен в классицистическом стиле, и сад служил ей прекрасным фоном. Пестрые виноградные лозы, цитрусовые деревья, стройные кипарисы, могучие липы и буки, сочетаясь с мраморными статуями и тяжелыми каменными вазами, создавали неповторимый колорит старины. Свет, тень и тишина – вот что привлекает нас в садах, подумала Рейчел. Тишина…

– Я думал, что ты веришь мне.

Рейчел испуганно вздрогнула и обернулась на звук глубокого голоса Жоана. Она старалась не поддаться панике. Этот человек не может ничего ей сделать. Они во всем равны.

Жоан сидел под тентом, лицо его было скрыто в тени.

– Ты должна была сказать мне, что нуждаешься в помощи.

– Мне не нужна помощь.

Он поднялся и подошел к ней, такой надежный и такой красивый.

Рейчел поймала себя на том, что быстро перебирает в уме совершенные грехи. Ее редко кому удавалось смутить, но Жоан это выполнял с блеском.

– Ненавижу выслушивать сплетни о тебе. – Он печально посмотрел на нее. – И не могу их прекратить. Половина города болтает о твоих приключениях.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Неужели?

– Да… – Голос Рейчел предательски дрожал, ей было трудно дышать.

Жоану ничего неизвестно о ее беременности… Пока неизвестно. Но рано или поздно он все узнает.

– Ты уверен, что сейчас подходящее время для разговоров? Я не в настроении играть в эти игры.

Золотистые глаза Жоана требовательно смотрели на нее.

– Ты знаешь, я никогда не играю в игры, дорогая.

Что-то в его тоне заставило Рейчел снова превратиться в шестнадцатилетнюю девочку.

– Итак, чего же ты хочешь?

Жоан убрал полотенце с соседнего полосатого шезлонга.

– Я хочу, чтобы ты села сюда, – указал он. – И рассказала то, что так тщательно скрываешь.

– Мне нечего скрывать!

– Ложь номер один.

– Жоан!

– Я повторяю еще раз…

– А я повторяю, что мне нечего скрывать, – перебила его Рейчел. – Я здесь, чтобы работать. И я работаю. Это все.

– Я тебе не верю.

Жоан откровенно давил на нее. И в какой-то момент ей захотелось открыть ему правду. Это ошеломило бы его и заставило замолчать. Зато потом привело бы в ярость. Ведь в глазах Жоана она наверняка совершила грех.

Нет, лучше молчать. Это не его проблема.

– Я возвращаюсь в дом. Не желаю об этом больше говорить.

Лицо Жоана несколько смягчилось.

– Дорогая, я не хочу тебя обидеть. Почему ты не сядешь и спокойно не поговоришь? Раньше ты всегда все мне рассказывала.

– Я была маленькой наивной девочкой.

– Мы были друзьями.

– Друзья не судят друг друга.

– Кто тебе сказал, что я собираюсь судить тебя?

– А разве нет?

– Итак, у тебя все-таки неприятности! – торжествующе воскликнул Жоан.

Для него это была всего лишь игра. Он не думал о ней. Не думал о том, каково ей сейчас. Хотел лишь доказать, что оказался прав.

– Великолепно, Жоан!

Его темные брови угрожающе сдвинулись, губы сжались в тонкую линию. Кажется, терпение Жоана иссякало.

– Рейчи, сядь!

– Я не желаю разговаривать с тобой в таком тоне!

– Почему?

– Потому что я не собака и не слушаюсь команд! Рейчи, сядь! Рейчи встань! Рейчи, повернись! – Она скрестила руки на груди, испепеляя его взглядом. – Для человека, работающего с людьми из разных стран, твои коммуникативные способности оставляют желать много большего!

– Я так разговариваю только с гадкими девчонками, не желающими ничего слушать!

– Вот тут ты ошибаешься! Я уже не девчонка. Мне двадцать восемь лет. И сейчас, слава Богу, не средние века. Я не обязана тебя слушать!

– Это нелогично.

– Зато очень убедительно.

– Да! – закричал вдруг Жоан, выходя из себя. – Ты просто невозможна! Я не могу с тобой разговаривать!

Резкий порыв ветра пронесся по саду, шелестя листьями деревьев и растрепав волосы Рейчел. Она тоже едва сдерживалась от гнева и желания высказать Жоану все, что думает о нем.

– В таком случае оставь меня в покое. Мне безразлично, что ты обо мне думаешь!

Вдруг он приблизился почти вплотную и мягко взял ее за руки.

– Но это неправда. Ты же моя, Рейчи.

– Нет уж. Я ничья.

На мгновение ей показалось, что в золотистых глазах Жоана мелькнула неподдельная боль.

– Не говори так. Я уже потерял Теренса. И не хочу терять тебя.

Рейчел затрепетала, почувствовав, что его палец прикоснулся к ее губам, слегка приоткрывая их. Она в испуге подалась назад. Он собирается поцеловать ее… Нет! Этого нельзя допустить!…

Склонив темноволосую голову, Жоан притянул Рейчел еще ближе к себе, заставляя почувствовать тепло и дрожь напряженных мышц.

– Я не потеряю тебя, – прошептал он в дюйме от ее губ. – Клянусь, Рейчи!

После этих слов он одарил ее долгим, сладостным поцелуем.

Рейчел закрыла глаза, наслаждаясь объятиями Жоана. От него исходил аромат цитруса, сандала, вина и солнца. Когда их губы встретились, она ощутила, что ее колени подгибаются, а по телу разливается приятное тепло.

Она хотела быть стойкой, но не могла. Это было как раз то, чего она боялась больше всего на свете, – желать Жоана, все еще желать его!

Поцелуй сделался более страстным. Жоан нежно прижимал Рейчел к себе, так что она могла чувствовать его желание. Она распахнула глаза, глядя ему в лицо, стараясь понять.

Увиденное заставило ее сердце вновь переполниться надеждой и нежностью. Но Жоан вдруг резко отстранился, его золотистый взгляд потускнел, лицо снова стало холодным и непроницаемым. Страсть умерла.

О, он сделал то, что должен был сделать, – ответил на поцелуй. Но это не значило, что Жоан действительно хотел поцеловать ее. Он просто поступил как следовало бы в подобной ситуации.

Беспомощные слезы закипели в уголках глаз Рейчел. Но она нарочито громко рассмеялась, скрывая переполняющее ее отчаяние.

– Решил преподать мне урок, не так ли? И правда, Жоан, это единственный верный способ прервать критику в свой адрес.

Его скулы будто окаменели, и Жоан отвернулся. Понадобилось время, для того чтобы он пришел в себя.

– Я не хотел этого делать. Я лишь пытался…

– Но ты достиг того, чего хотел. Никто еще не пытался использовать поцелуи как аргумент в споре со мной.

– Я говорю серьезно. Я лишь пытался исправить положение дел.

– Ты всю жизнь пытаешься это сделать, – пробормотала Рейчел, выдавив из себя улыбку, хотя колени все еще подгибались, а сердце бешено билось, заставляя кровь приливать к щекам. – Но в мире есть вещи, которые ты не в силах исправить, и люди, которых тебе не изменить! – произнесла она с вызовом, вздернув подбородок.

– Я не понимаю тебя, – покачал он головой.

Ее решимость ничего не говорить Жоану исчезла. Глубоко внутри словно бы раскололся надвое огромный айсберг.

– Нет, ты не желаешь понимать, – возразила Рейчел, все еще не придя в себя после захватывающего поцелуя.

Если он так жаждет узнать правду, она откроет ее. Все равно скоро тайна выплывет на свет.

– Жоан, я беременна. Через несколько месяцев у меня родится ребенок.

Вряд ли он когда-либо выглядел более обескураженным.

– Твои родители знают об этом?

Ну конечно, что еще он мог спросить!

Респектабельность, социальное положение, интересы семьи – вот что стоит для него на первом месте. Жоан мог бы поменьше заботиться о том, что подумают люди, и побольше о том, что творится у нее в душе.

– Я сказала матери, – ответила она после минутной паузы. – И сообщу отцу, когда они вернутся из круиза.

– Ты не хотела портить ему отдых?

– Я знаю, что он начнет волноваться.

Жоан недоверчиво покачал головой.

– Считаешь, что твоя мать не волнуется?

Это была скользкая тема. Рейчел очень не хотелось обсуждать ее с Жоаном, но вместе с тем она отлично знала, что тот не отстанет, пока не узнает правду. Лучше было сказать все и покончить с этим раз и навсегда.

– Мама сказала, что вернется к свадьбе.

Жоан пристально смотрел ей в глаза.

– Но свадьбы не будет?

– Нет.

Выражение его лица не изменилось, лишь глаза сузились. И о том, что происходит в душе Жоана, Рейчел могла догадаться только по тому, как пульсировала жилка на его шее. Кажется, известие задело его больше, чем должно было.

– Почему?

– Потому.

Он нетерпеливо мотнул головой, отбрасывая упавшие на лоб волосы.

– Потому – что?

Рейчел собралась было ответить, но неожиданно поняла, что не может ничего сказать. Ее трясло, словно нашкодившего щенка. Она беспомощно поглядела на Жоана. Нет, он не поймет. Неважно, что она ему скажет, неважно, что на самом деле случилось, Жоан не поймет.

Но он требовательно смотрел на Рейчел, ожидая ответа. Не дождавшись, спросил:

– Где отец ребенка?

– У моего ребенка нет отца.

– Да ну? Такое в истории случилось только раз.

Его сарказм больно ранил Рейчел. Она почувствовала себя униженной и оскорбленной.

– Зато я не первая женщина в истории, которая будет одна воспитывать ребенка.

– И, вероятно, не последняя. Но знаешь ли, в этом нет ничего похвального.

– Не вижу ничего дурного в том, что я стану матерью.

– Ничего дурного? – Эта фраза, сказанная тихим голосом, упала между ними подобно камню.

Жоан снова напоминал ей о прошлом, извлекши скелет из шкафа и потрясая им перед носом Рейчел. У него была прекрасная память, и он не забыл и не простил ни одной совершенной ею ошибки. Перед мысленным взором Рейчел пронеслись туфли на огромных каблуках, которые она надела в день своего шестнадцатилетия и ярко-зеленая краска, которой выкрасила однажды волосы. А также позаимствованный из гаража соседа мотоцикл, на котором она отправилась в захватывающее ночное путешествие, закончившееся полетом в канаву и несколькими швами на разбитой голове.

Рейчел сжала кулаки, пытаясь сохранить остатки самообладания.

– Может, ребенок и не был запланирован, но это не значит, что я не буду хорошей матерью!

Жоан снова покачал головой и подошел к столику. Потом взял стакан и налил себе вина.

Она ждала продолжения разговора, но его не последовало. Жоан задумчиво потягивал янтарный напиток, глядя на дом, освещенный лучами заходящего солнца, и на бассейн, в котором отражались небо и быстро бегущие облака.

– Я хочу этого ребенка, – тихо, но твердо произнесла Рейчел.

– Ты хочешь все, – ответил Жоан, делая новый глоток.

– Что ты имеешь в виду?

Он задумчиво провел пальцем по краю бокала.

– Я имею в виду, что по сути ты все еще маленькая девочка, которая не в состоянии признать свои ошибки.

– Кто дал тебе право судить! Тоже мне, образец добродетели! Ты заводил себе подружек уже в семнадцать лет, а некоторые из них были вдвое старше тебя!

– Это другое дело.

– Да ну?

– Есть большие различия между мужчинами и женщинами, дорогая. И ты об этом прекрасно знаешь.

– Ты говоришь, как средневековый деспот!

– Я говорю правду. Если ты не любила того человека настолько, чтобы выйти за него замуж, как ты могла лечь с ним с постель?

– Это не твое дело.

Очень медленно Жоан поставил хрупкий бокал на стол и повернул голову в ее сторону. Его глаза были темны как ночь.

– Теперь мое.

***

Как с ней могло случиться такое?

Нет, конечно же он знал как. Но почему, почему она была столь неосторожной! Если Рейчел собиралась завести роман с кем-то, то должна была быть готова ко всему…

Несмотря на то что было далеко за полночь, Жоан влил в себя еще одну чашку кофе и честно попытался заставить себя вглядеться в графики и диаграммы. Однако с таким же успехом они могли быть вычерчены невидимыми чернилами. Жоан смотрел на листы бумаги и не видел ничего. Ничего, кроме лица Рейчи. Он так переживал за нее, что не способен был ясно мыслить. Рейчи беременна…

Ее отец, прекрасный человек, будет конечно же огорчен новостью. Собранного, трудолюбивого, организованного Грегори Маггза соседи любили и уважали. Все знали, как он был привязан к единственному сыну, и все так же прекрасно знали, что у него никогда не хватало сил и терпения совладать с дочерью.

Когда Жоан был подростком, то часто слышал, как Грегори после очередной проделки малышки Рейчи говорил в сердцах, что она ходячее несчастье. Не то чтобы отец не любил свое дитя, просто он совсем не понимал ее.

Позже, когда Теренс уже учился в колледже, Грегори как-то признался Жоану, что боится оставлять Рейчи дома одну. Жоан же всегда старался смягчать конфликты между ней и отцом. Теренс ненавидел всяческие разногласия, Рейчи же была их катализатором.

А теперь разразится скандал, потому что вряд ли Грегори Маггз будет рад ребенку.

Жоан швырнул бумага на стол, не в состоянии сосредоточиться. Сколько раз он твердил себе, что не должен беспокоиться о Рейчи. И не должен думать о том, как спасти ее от неприятностей. Но кто-то ведь обязан заботиться о бедняжке.

После гибели Теренса родителям было не до того. У учителей вечно не хватало времени и желания. Жители городка могли только сплетничать между собой. Оставался только он.

Если бы тогда ему достало храбрости, может быть, все сложилось бы по-иному. Если бы он не повел себя как последний трус, возможно, Рейчи и не рассорилась бы с родителями.

Устало потирая веки, Жоан с болью воспоминал тот трагический канун Рождества. Его невозможно было забыть, так как подробности случившегося с ужасающей четкостью отпечатались в памяти.

Рейчи не была виновата тогда. Теренс вел машину, и он был пьян. И он, Жоан, тоже был пьян.

Он открыл глаза и обвел взглядом комнату, по стенам которой были развешаны дипломы за лучшие сорта вин. Как винодел, он добился большого успеха. А как мужчина?

Жоан порывисто вскочил.

О да, он не в состоянии изменить прошлое, но кое-что в настоящем – наверняка. Он расскажет родителям Рейчи правду о том происшествии и, может быть, даст ей шанс помириться с отцом.

***

Рейчел осторожно прикрыла за собой входную дверь и стала спускаться по ступеням, надеясь, что Патрисия не заметит ее. Меньше всего на свете молодая женщина хотела снова выслушивать упреки и поучения. Завтрак с Жоаном обещал быть столь же успокаивающим, как хороший скандал.

Ключи тихо звякнули, когда она отпирала дверцу машины. С облечением вздохнув, Рейчел бросила внутрь портфель и поспешно села за руль. Потянувшись к дверце, она неожиданно обнаружила, что не может ее закрыть.

– Как вор в ночи, – раздался над ее головой знакомый голос.

– Что? – спросила она, мгновенно ощутив, как сердце проваливается куда-то в желудок.

Жоан крепко держал дверцу, не позволяя ей захлопнуться. Недобрая улыбка играла на его губах.

– Решила сбежать, дорогая?

Что-то в его вкрадчивом тоне заставило Рейчел похолодеть. По спине пробежали мурашки. Жоан никогда ее и пальцем не тронул, и все равно она испугалась.

– Мне надо ехать. Я опаздываю.

– Опомнись, еще нет и семи утра.

– Знаю, но мне столько надо сегодня сделать! Я должна работать хорошо, видишь ли.

– Ложь следует за ложью, – произнес Жоан, изучающе глядя на нее. – Из тебя получится превосходная сказочница.

– Перестань, Жоан, – прошипела незадачливая беглянка. – Все это одна большая глупость.

Рейчел в нетерпении включила зажигание. Теперь приходилось напрягать голос, чтобы перекрыть рев мотора.

– Отойди, пожалуйста, если не хочешь, чтобы я тебя сшибла!

– Что ж, это мысль! «Рейчел Маггз переехала Жоана де Сакадуро-Кабрал» – прекрасный заголовок для утренних газет!

– Ах, шутник! Ты дашь мне уехать или нет!

– Нет. – Жоан наклонился к дверце машины. – Лучше бы тебе вернуться в дом и позавтракать. Ты не должна ходить голодной, это вредно для ребенка.

– Ребенку надо дышать свежим воздухом. Я немедленно отправляюсь.

– Патрисия уже накрыла стол.

Рейчел поспешно выжала акселератор. Мотор взревел громче.

– Что ты говоришь? Что? Я тебя не слышу!

Жоан прикусил губу, глаза его гневно сверкнули. Сейчас он выглядел, в точности как разгневанный глава средневекового благородного семейства. Кажется, правила приличия внезапно перестали его интересовать.

– Не раздражай меня!

– Это ты не раздражай меня! – возразила Рейчел.

Неожиданно Жоан сунул руку в салон машины и выхватил ключи из замка зажигания.

Рейчел испуганно вскрикнула, испытывая иррациональный ужас перед разгневанным мужчиной. Инстинкт самосохранения подсказывал покориться и не возражать, так как Жоан был зол как сто чертей. Однако внезапно ей пришло в голову, что, согласившись остаться на завтрак, она должна будет выслушивать бесконечные морализаторские тирады хозяина дома. Ужасная мысль помогла перепуганной женщине справиться с волнением.

Рейчел из всех сил ударила Жоана по руке, выхватила ключи и быстро захлопнула дверцу.

– Ах ты, маленькая!…

Она решила не дожидаться продолжения, которое непременно последовало бы за столь громогласным возгласом. Мотор снова заработал. Рейчел слегка приоткрыла окно машины.

– Извини, Жоан! – крикнула она. – Мне бы хотелось, конечно, с тобой поболтать, да вот только времени совсем нет! Увидимся вечером!

4

Лучезарные иллюзии по поводу вновь обретенной свободы рассеялись к полудню, когда Жоан приехал за ней к Лидфордам. Он вызвал пожилую чету на пару минут и, перекинувшись с ними несколькими словами, довел Рейчел до машины. Это был красный спортивный «мерседес» с откидным верхом.

Жоан, крепко придерживая спутницу за локоть, запихнул ее в машину и повез домой. Рейчел с мрачным видом восседала на роскошном кожаном сиденье. Как он мог ворваться и забрать ее с собой, как нашкодившую школьницу!

Жоан бросил на нее короткий взгляд.

– Дыши глубже, а не то лопнешь от злости.

– Не желаю с тобой разговаривать!

– Я сделал это ради твоего же собственного блага.

Рейчел только крепче стиснула портфель, лежащий у нее на коленях, борясь с отчаянным желанием обрушить его на голову самовлюбленному тирану.

– Ты все испортил, – прошипела она. – Мы обсуждали очень серьезные вещи, когда ты вломился!

Жоан только хмыкнул, сосредоточившись на дороге, расстилавшейся перед ними. Прекрасные золотистые холмы послужили бы удачным фоном для сцен романтического фильма.

– Прости.

Прости?! Этот негодяй прервал важный разговор, зашвырнул ее в машину и теперь несется по дороге быстрее автогонщика! Никакими извинениями не оправдать такого поведения!

Жоан снова посмотрел на кипящую от возмущения спутницу.

– Ты должна чаще носить белое. Тебе очень идет этот цвет.

Так, теперь он решил быть обаятельным: сделаем все, лишь бы Рейчи не сердилась!

– Это зимний цвет, – проворчала она, оглядев свой ослепительно белый кашемировый кардиган. Теперь ей нравилось носить длинные и просторные вещи.

– Все равно тебе очень идет. Прекрасно подходит к цвету лица. Оно совершенно побелело от злости.

Снова закипая, Рейчел сжала кулаки.

– Будь так добр, – ее тон был ледяным, – будь так добр, опусти верх машины.

– Зачем, дорогая? Погода прекрасная. Загорай, наслаждайся солнцем.

– Я не на каникулах, – язвительно ответила Рейчел, тяжело дыша. Она старалась совладать со своими эмоциями, но это было нелегко. – Немедленно отвези меня назад!

– Отвезти тебя назад?

– Да, и побыстрее.

– Извини, но у меня другие планы на сегодня. Я думаю, что мы должны побыть вместе некоторое время. – Его золотистые глаза блеснули. – Наедине.

Вместе? Наедине? Последнее, что ей хотелось бы сделать. Это было равносильно пребыванию в камере пыток. Каждый разговор с Жоаном превращался для нее в сущее мучение.

– Пойми, у меня есть работа. Я должна ее делать. Ты не можешь вот так запросто приезжать и забирать меня.

– Но я же забрал!

– Это ничего не значит. У меня собственная жизнь, и я не хочу, чтобы она походила на идиотскую комедию.

Жоан вздохнул и покачал головой.

– Какой ужас! Если ты когда-нибудь соберешься в Португалию, я покажу тебе прекрасные произведения искусства, нечто лучшее, чем твои любимые комедии.

Рейчел горестно обхватила голову руками.

– Давай смейся над американской культурой! Скажи, что я темна и необразованна. Мультфильмы вместо оперы. Комиксы вместо книг. Гамбургеры и жареный картофель вместо изысканной кухни. Правильно я говорю?

Жоан улыбнулся.

– Правильно, дорогая, ты вроде бы ничего не упустила.

Рейчел решила, что он просто издевается над ней. Это был хороший способ наказать ее за утренний побег.

Она искоса взглянула на четко очерченный профиль Жоана, думая, как изменилось его лицо за десять лет. Он выглядел старше, мудрее… и еще красивее, чем был в двадцать два года. Даже гнев шел ему. И в пятьдесят лет этот мужчина будет неотразим, мелькнула нежданная мысль. Злость Рейчел постепенно таяла. На Жоана было невозможно долго сердиться. Когда они ругались в ее далеком детстве, достаточно было одной улыбки, чтобы она простила все прегрешения этому человеку.

– Что ты сказал Лидфордам? – примирительным тоном спросила она, накручивая темную прядь волос на указательный палец.

Жоан в это время был занят тем, что старался как можно лучше вписаться в поворот.

– Сказал, что тебе нужно срочно уехать, – пробормотал он. – Семейное дело, я сказал. Они поняли.

– Жоан, Лидфорды мои самые важные клиенты! Я не могу позволить себе потерять их.

– Не беспокойся. Твои самые важные клиенты никуда не денутся. Они мне должны кое-что, знаешь ли.

Рейчел не знала, сердиться ей или смеяться. Что бы она ни сказала, Жоан всегда находил ответ. Наконец она решила расслабиться и посмотрела в окно.

– Куда это мы направляемся?

– На побережье. Думаю, нам надо пообедать… и поговорить.

Да уж! Наверняка везет ее прямиком в казематы инквизиции.

– Мне нужно вернуться на работу, – упрямо повторила Рейчел.

– Ну конечно, – последовал хладнокровный ответ. – Конечно же ты вернешься туда на следующее утро.

Она сжала губы, подавив нервный смешок.

– Ты ударила меня, – продолжал Жоан.

– По руке.

– Ты ударила меня по руке.

Неожиданно на Рейчел напал безудержный смех – следствие нервного перенапряжения. Она фыркнула, не удержавшись.

– Да я тебя легонечко шлепнула.

– У меня след на руке до сих пор.

– Надо же, какая у тебя чувствительная кожа!

– Учти, в следующий раз я тебя перекину через колено и хорошенько отшлепаю. Посмотрим, у кого кожа чувствительней!

Предполагаемой жертве внезапно расхотелось смеяться.

– Не посмеешь.

– Попробуй, – прошептал он со странным огоньком в глазах. Так как ответа не последовало, Жоан продолжил: – И не смотри на меня так. Я не первый, кто тебя отлупит.

– Да, но тогда это был мой отец, – заметила Рейчел, почувствовав, как кровь приливает к щекам. – Давай сменим тему, – ледяным голосом произнесла она.

– Хорошо, дорогая, – кивнул Жоан. – Может быть, поговорим о зеленых насаждениях? Хотелось бы знать твое мнение по поводу того, как лучше подстригать кусты этой осенью. Также меня неимоверно интересует проблема эстетического сочетания садов и винных погребов.

– Побереги сарказм. Просто разверни машину, потому что я хочу домой.

– Домой? Ко мне домой?

– Ты меня прекрасно понял. Нечего придуриваться.

– Нет, я тебя не понял. Тебя вообще сложно понять. Ты беременна, не замужем, ты лжешь матери, что скоро состоится свадьба, чтобы она не волновалась.

Рейчел сжалась на сиденье, пытаясь заставить себя успокоиться, не обращать внимания на его слова. Жоан не услышал ничего из того, что ему было сказано.

– Рейчи, я принял решение относительно тебя.

Серьезный тон Жоана вывел, ее из оцепенения. Повернувшись к нему, она увидела, что его лицо выражает мрачную решимость.

– Какое решение?

– Об ошибке, которую я совершил много лет назад. О кануне того Рождества.

С тех пор как Теренс погиб, Жоан не говорил ни на полслова больше об автокатастрофе. Канун того Рождества… Рейчел замерла в ожидании продолжения.

– То, как я вел себя той ночью, непозволительно. Я позволил тебе принять вину на себя.

– Я настаивала на этом.

– Я был старше тебя. И я мужчина. Я поступил неправильно, и теперь настало время исправить ошибку.

– Нет!

– Это Теренс был виноват в автокатастрофе, а не ты.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ты все прекрасно понимаешь.

– Я вела машину и не справилась с управлением. Это я врезалась в дерево.

– Рейчи, машину вел Теренс. Я сидел с ним рядом, а ты была на заднем сиденье. – Каждое слово давалось Жоану с неимоверным трудном.

– Я не помню.

– Зато я помню! Рейчи, все эти годы мы никогда не вспоминали о той ночи. Не говорили о том, что мне следовало поддержать тебя и не позволить Теренсу сесть за руль, поскольку он…

– Он был моим братом!

– И моим лучшим другом. Но это не значило, что он был идеальным человеком. Рейчи, твои родители…

– Если ты откроешь им правду, я никогда больше не скажу тебе ни слова!

– Если ты уедешь отсюда, то так или иначе не сможешь со мной разговаривать. В чем же опасность?

Неприкрытый сарказм в голосе Жоана заставил ее похолодеть от ужаса. Нет, Жоан так не поступит! Он обещал, обещал ей много лет назад сохранить все в тайне. Он был согласен с тем, что родителей подкосит известие о том, что Теренс сильно пил.

– Отец идеализировал Теренса, – глухо обронила Рейчел. – Память о сыне драгоценна для него. Правда разрушит его жизнь.

– А как насчет тебя, Рейчи? Как насчет твоих отношений с отцом?

– Все хорошо. Мы разговаривали две недели назад. Я звонила ему, рассказала о своей работе. Он сказал, что любит меня, и после этого мы попрощались.

– Рейчи, он считает, что ты убила Теренса.

Жоан своими словами разрывал ей сердце.

Рейчел ощутила, как ее спина покрывается холодным, липким потом слабости и страха.

– Отец простил меня, – прошептала она.

– То, что я сделал, было неправильным. Я позволил твоим родителям поверить тебе. Я позволил им винить во всем тебя. Это был эгоистичный и трусливый поступок.

– Я не сержусь.

Жоан сжал зубы, его глаза горели гневом. На сей раз он негодовал на самого себя.

– Теренс никогда не позволил бы, чтобы тебя обвинили в этом. Твой брат перегрыз бы всем глотки, но защитил бы тебя.

Ее плечи поникли. Только бы не слышать этот голос, говорящий столь ужасные вещи!

– Тогда был канун Рождества, он просто решил немного повеселиться.

– Да, был канун Рождества. Мы с твоим братом много времени провели вместе до того, как встретили тебя. Он шутил, смеялся, рассказывал всякие забавные истории. Но он был пьян. И я тоже был пьян, Рейчи!

Жоан в отчаянии уставился на дорогу.

– Я потерял его, и я потерял тебя!

– Это неправда. Ты сделал то, о чем я тебя просила. Я ни о чем не жалею. Теренс… погиб ужасной смертью. Зачем было усугублять все, причинять лишнюю боль матери и отцу. Теренс был идеальным сыном. Скаутом. Потом прекрасным студентом. Лучшим, он всегда был лучшим…

Рейчел умолкла, вытирая слезы. Комок в горле мешал ей говорить.

– А в пятнадцать лет он спас тонущего ребенка. Река разлилась в то лето, помнишь? Мальчик не мог выбраться, пока Теренс не пришел ему на помощь. Он никогда долго не раздумывал. Прыгнул в воду и вытащил мальчика.

Она со слезами на глазах посмотрела на Жоана.

– Теренс был героем. Моим героем. Я не хотела, чтобы все хорошее, что он сделал, умерло вместе с ним.

Пока она говорила, машина остановилась около уютного ресторанчика.

– Ты пьешь кофе без кофеина, – заявил Жоан.

Как ни странно, впервые после того несчастного случая между ними протянулась ниточка понимания. Они в молчании уселись за столик на открытой террасе. Рейчел не собиралась заказывать кофе. Но, глядя на Жоана, передумала.