355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ам Гамма » Очень живучая тварь (СИ) » Текст книги (страница 13)
Очень живучая тварь (СИ)
  • Текст добавлен: 27 мая 2020, 10:30

Текст книги "Очень живучая тварь (СИ)"


Автор книги: Ам Гамма



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Ладно, у меня последний вопрос, – я встал, окинул затихшую троицу взглядом. – Проклятые вещи бывают?

Вспомнился зулу и его доспех с горящим «Х». Надо прояснить этот момент.

– Бывают, – отмер Крюк. Он так и сидел всё это время, погруженный в свои мысли, отмахивался от выныривающих из тумана призрачных лиц. – В основном, от них толку больше, чем вреда. Но постоянно таскать на себе не получится – проклятие сожрет. Такие вещи, чаще всего обладают уникальными эффектами, где польза значительно превышает пагубное действие доспеха.

Крюк встал, разминая ноги.:

– Но это всё дорого. Сначала узнай что за проклятие на вещи – заплати шаману. Потом расшифируй саму вещицу – заплати мастеру.

– Короче, дорого это всё, – подытожил великан.

– А где их берут?

– Проклятые вещи?

– Я знаю, я знаю! Крюк, я скажу! В руинах старых каких-нибудь, у жутких тварей в норах, ещё можно купи...

Крюк поглядел на тарахтелку:

– Бывает, такая вещь остается на теле умершего. Частое явление. Нужно лишь, чтобы владелец носил её с момента проклятия и до своей смерти.

– Погодите... – в моей голове тут же возникло предположение. – Но ведь так можно...

– Да, проклинатели и подобным занимаются, – понял ход моих мыслей синекожий. – Попадись такой вот как я или она в руки работорговца и есть шанс стать подопытным. Обуют, оденут, обвешают побрякушками и проклянут. Оставят в какой-нибудь яме подыхать, ожидая результатов.

– Дурдом... – я схватился за голову.

– Привыкай, калека, – фыркнула за спиной грудастая. – Такой вот тут мирок.

***

Можно долго терзать себя догадками и рисовать в голове страшные картины возможных последствий. Но мне надо разобраться с талантами и навыками, а после – резво двигать на запах. Я надеюсь, он приведет меня в нужное место. Мысль о проклятии запру на задворках сознания. Выживу, выберусь из всей этой передряги, тогда и буду что-то думать, решать. Я окинул взглядом голограмму. Только сейчас заметил, что контур вырезанного амулета напоминает пороховой шнур. И он медленно тлеет. Периметр пятиугольника от верхушки и до середины уже выгорел.

Не ожидая ничего хорошего, уверенно ткнул пальцем в черную полосу на груди проекции. Шрамированное изображение медальона подернулось дымкой. Рисунок жетона сменился месивом пожирающих друг друга языков. Словно ты смотришь в бочку, на дне которой сотни мерзких червей извиваются, заглатывают своих сородичей, жрут сами себя.

Вечный голод: 550/1000

Вечный голод – непреодолимая тяга к поеданию медальонов души. Низкий уровень сытости приводит к помутнению рассудка и неконтролируемому поведению. При полном истощении шкалы «Вс-с…» погибает.

Ну, что я могу сказать по этому поводу? Ожидаемо. Я помню эту строчку. Она выскочила перед глазами за миг до потери рассудка. Ещё там, в городе. Это плата за жизнь, которой я уже давно бы лишился, не случись того перевоплощения.

– Да, парень, – Крюк, как и остальные, прочитал описание. – Не везет тебе.

Не везет? Мягко сказано. Но ладно, чего уж теперь. Так, что там дальше с моей голограммой. Вокруг левой руки та самая мясорубка. Замерла тремя костяными кольцами. Это я уже видел. В животе проекции черное марево. Мрачный двойник, не иначе. Даже не буду тыкать в эту черную кляксу, и так всё понятно. А вот это что-то новое. Голограмма безобразного мужика (меня) сжимает своей единственной рукой шнурок. На толстой нитке болтается характерный треугольник с каплей в центре. В реальности, конечно, ничего такого в руке у меня нет. Связку жетонов, которые я так и не рассмотрел, сейчас держит язык. Есть ещё одна странность – едва заметное глазу марево вокруг моей фигурки.

Аура Вс-с...

Аура (неопределенно) – уникальная способность, подавляющая использование навыков. Мощность и дальность действия увеличивается за каждую поглощенную подвеску. Текущий радиус 2,5 метра.

– Неплохо, – оценил белоглазый.

– Неплохо? Да это жуть какая-то! – не выдержала малолетка.

Нда. Теперь мой феерический забег по Кельтун'Хелю не видится чем-то из разряда невозможного. Вот, оказывается, за счет чего я устроил разнос. Никто из встречных просто не ожидал чего-то подобного от такого низкоуровневого калеки, как я. Сила умения зависит от сожранных медальонов, значит. Ясно. Понятно. Что-то троица притихла.

– Крюк, я долго буянил, пока вы сидели в колодце?

А хотя... какая разница. Важной информации ответ на этот вопрос мне не даст. К чему я вообще спросил? Наверное, просто привык уже к постоянному бурчанию тарахтелки и монотонному, безразличному голосу синекожего. Непривычно, оказывается, ощутить вокруг себя тишину.

– Капец, ты поедатель, вытворял! Я так испугалась, когда из тебя жижа эта полилась. А потом ты, как давай по колодцу скакать! Щупальцами своими машешь, по стенам ползаешь. Кровища из тебя хлещет, а ты хохо...

– Где-то пару часов, – сказал великан, покосившись на продолжающую безостановочно вещать тарахтелку.

Значит, щупальцами махал и по колодцу скакал. Ничего такого не помню, но примем как факт. Не удивлюсь, если под эффектом жетона мои параметры растут. Плохо, что я не в своем уме в это время. Так бы мог разобраться с метаморфозой, понять что происходит, как я меняюсь. Необходимо изучить меню талантов. Кстати. Неожиданно мне в голову пришел вопрос, что давно не даёт покоя.

– Почему тебя зовут Крюк? – я обернулся к белоглазому.

Синекожий, кажется, немного смутился. Растерянно пробормотал:

– Старая история. Ничего особенного...

– Он на башке носил шлем с рогом зулу! – встрепенулась мелюзга.

Набрав в грудь побольше воздуха, с предвкушающим блеском в глазах, мелкая арахна затараторила:

– Он думал, что так выглядит страшнее! Костяшка, ты представляешь?! Такой огромный шлем на лысой башке и здоровенный жучий рог! А рог кривой просто капец! Кривой, как крюк!

Брюнетка не удержалась и прыснула со смеху.

– Всё, хватит, я понял! – замахал я рукой, пытаясь прекратить этот словесный поток. – А жили вы где, в городе?

– Нет, конечно, – удивленно глянул на меня коя'коя. – В город приходят поторговать, собрать группу, снять проклятья. А живут все где попало. Мы, например, прятались в подземных катакомбах возле болот. Мы и ещё три-четыре сотни разного сброда. Опасно конечно, можно на нож нарваться или пойти на корм заплутавшей твари. Но так всяко спокойнее, чем в городе. В городе долго не живут.

Я посмотрел на брюнетку. Живое доказательство обратного демонстративно отвернулось. Как же мне надоело это её поведение! Ещё пару подобных хмыков и отворотов и я её здесь кину, обещаю. Потом буду мучиться угрызениями совести, но кину. Пойду на поводу собственных эмоций. Достала она меня!

– Какого вы были уровня? – задал я белоглазому вопрос.

– Тридцать седьмого перед походом в лес. В Кельтун'Хель пришли уже шестьдесят девятыми.

– Шестьдесят девятый?

– Чему ты так удивляешься? Это нормальный показатель для одиночек, – Крюк изучающе посмотрел на меня.

Здоровяк глянул поверх моей головы, нахмурился. Я вспомнил разговор варанов про «дальний поход». Вспомнил, как ящерицы переростки обсуждали вопрос дополнительного найма охраны.

– Вы вдвоем пошли?

– Вдвоем, – кивнул синекожий. – Кое-как экипировались, в один прием повысили уровни и пошли. Два года готовились.

– Как-то... долго вы.

– Как все. Была бы постоянная группа человек десять-пятнадцать – за год бы управились. А так, вдвоем – нормально. Лучше медленно выбивать тварей, не отсвечивая, но зато остаться живыми. У одиночек тяжелая жизнь. После десятого уровня прогресс очень сильно замедляется. Получаешь новый талант и твоя жизнь превращается в ад. Зоны охоты поделены, амуниции у тебя нет, в группу не берут. Перебиваешься низкоуровневыми тварями. Ядра из монстров заберут на входе в город или отнимут через уровень. Месяцами сидишь в болотах, копишь запас. Живешь в постоянном страхе умереть от лап тварей или ножа ма'шутцу. Лес – единственный шанс.

– А что за лес такой вообще? – решил я уточнить.

Крюк удивленно глянул на меня:

– А ты как в Кельтун'Хель попал, если про лес не знаешь? Что ты вообще знаешь, парень? Вопросы у тебя странные, спрашиваешь очевидное.

– Долгая история. Я тут всего пару дней.

– Сколько? – Крюк, кажется, подвис.

– Столько, – буркнул я. – И в город я из тумана пришел, говорил уже. Хомяк вывел непонятными тропами.

Белоглазый несколько долгих секунд изучающе смотрел на меня, после чего заговорил:

– Лес – территория, что сразу за городом. По тракту два дня пути. Обойти нельзя – упрешься в туман. Других путей тоже нет. Лес – дорога в Кельтун'Хель. Этот мир, Могильная плита, – Крюк обвел рукой пространство вокруг, —совсем не велик.

Очень уж этот Крюк, информированный. Знает всё обо всем.

– Откуда ты знаешь всё это?

– Откуда и все остальные. Мы покупали информацию у мохнатых торгашей. В этом мире продается всё. Информация чуть ли не главное твое оружие.

Я удивленно поднял глаза на синекожего. На языке вертится вопрос. Словно прочитав мои мысли, Крюк заговорил:

– Эти не врут. Кредо у них такое. Купленная информация абсолютно верная. Другое дело, что простому их слову я бы не доверял. Скажу больше, им верить на слово, если ты его не купил, запрещено. Кинут, обманут, оболгут. Такой вот парадокс.

Получается, тот хомяк, которого я вытащил из сумасшедшего городишко... Вот же падла шерстяная!

– Эти существа вообще уникальны, – Крюк медленно говорил, прогоняя от своего лица призрачные головы. – Они как души. Растут в уровнях, качают таланты, могут перемещаться между мирами, проходя разрыв. Эта раса рождена в землях отчаяния. Они знают все тропы, способны попасть в любое место. Но очень жадные и чаще всего трусливые. Предпочитают работать через таких как мы.

Поразительно, насколько много знает этот синекожий. В самом деле, подготовился. Но за четыре года можно и не такое узнать. Нужно пользоваться моментом, прояснить последние белые пятна в моем мировоззрении.

– Крюк, почему я плохо чувствую боль? Она словно притуплена, отдалена от меня. И что с едой, водой? Не видел, чтобы кто-то тут ел или пил.

– Причина в самом месте, где мы находимся. Всё ещё сильна связь с Песками забвения. Мы слишком близко находимся к границе. Считай, лишь половина нашего тела и разума тут. Вторую все ещё цепко удерживают пески. Но, со временем и это проходит. Чем дольше ты здесь находишься, тем сильнее ослабевает хватка загробного мира. Ты начинаешь ярче ощущать боль, тепло, холод, жажду, голод. Ты становишься подвержен болезням, усталости и всему тому, что свойственному живому созданию. Ну а после разлома ты и вовсе получаешь обратно все свои знакомые по предыдущей жизни ощущения. Так что, лучше бы тебе заранее разобраться с дырой в плече, оторванной рукой, костяным лицом. Неизвестно, сможешь ли ты жить в таком состоянии, миновав разлом.

Крюк вздохнул, обвел взглядом туман вокруг нас, смахнул рукой плывущее на него лицо:

– Нам всем здесь не повезло начать свой путь.

– В каком смысле?

– Мы в Могильной плите. Из тысяч душ, лишь десятки приходят в Кельтун'Хель. Из разлома выходят вообще единицы. Я узнавал, информация верная. Мы в самом мерзком месте, в самом опасном и смертоносном мире. Но здесь же и рождаются наиболее хитрые, приспособленные, расчетливые. Те, кто в дальнейшем способен пройти весь путь, достигнув заветной тысячной планки. За душами, кто попал в разлом из Могильной плиты, зорко приглядывают. Не удивлюсь, если во время перехода сотня-другая небожителей будут наблюдать за нами. Так что, ещё не всё потеряно. Чем сгинуть тут, лучше попытаться попасть в разлом. А там, кто знает, чем всё закончится.

– Ты бы лучше делал что задумал, – впервые с нашего знакомства Крюк решил меня поторопить, указал взглядом на меня голограммы. – Неизвестно сколько ещё нам плутать в этом тумане, а без мохнатого и его предложения попасть на ту сторону разлома будет сложно.

Я встрепенулся, ткнул пальцем в меню проекции. В самом деле, пора бы прокачать парочку талантов.

Глава 22

С того момента, как мы ушли в туман, прошло около суток. И вот теперь молочный кисель пугливо расступается, открывая взору шагающих в нашу сторону воинов. Похоже, белой пелене не понравилось столь долгое соседство непрошеных гостей. А значит, мы на верном пути. Как бы там ни было, то чего все так боятся, кажется, пришло по наши души.

– О. Ши—и—и, – двигающая правильным клином, троица шепчет непонятные слова.

Изломанные фигуры приближаются, разгоняя вокруг себя туман, криво шевелят худыми конечностями. Призрачные лица в немом крике разлетаются по сторонам, словно боятся оказаться на пути этих угловатых, переломанных существ.

Домино, 99 ур. (реликт: 2000 лет)

Страж Во—Ту—Нессы

Я рассматриваю пугающие фигуры. Худые как спичка, черные как смоль. Прямоугольное, металлическое тело и расколотая надвое голова. Кажется, кто-то пытался разрубить этих тварей от макушки до подбородка, но не смог. Металлический доспех усеян белыми, навыкате, глазами. Глаза с зеленым зрачком болтаются на плоском, прямоугольном теле. Аккуратно и правильно, они повторяют расположение точек у фишки домино. Судя по количеству, к нам пришли три «восьмерки». В руках этой изломанной, криво шагающей троицы, мечи. Изогнутые, невообразимой длины, лезвия клинков выглядит потоком голубого пламени.

– О. Ш—и—и, – кривые полоски губ на расколотых лицах не прекращают шептать.

Стражи приближаются, возглавляемые гвардейцем. На его правой руке жуткая перчатка. На вид сотканная из молочной дымки, она безостановочно затягивает в себя туман. Призрачные головы в немом крике поглощаются, исчезают внутри.

– Мы трупы, – дрогнувший голос синекожего.

– Крюк, я не хочу умирать... Крюк, пожалуйста, пошли отсюда... – арахна дрожит и пятится, тянет за собой белоглазого.

Крюк медленно отступает, неотрывно наблюдает за приближающимися воинами. Брюнетка за моей спиной, чувствую, готова сорваться на бег.

– Отойдите, – я потянулся к языкам.

Выбора нет, придется есть жетоны.

– Гу. О. Ши—и—и? – неожиданно прошептали перед моим носом.

Когда гвардеец успел телепортироваться – неизвестно. Защитная пленка, что покрывала монстра, пропала, лезвие его пылающего клинка потухло. Тварь явно не ожидала подобного, но это не мешает ему широко замахнуться. Я заторможено метнул языки навстречу, тесак летит в расколотую голову противника. Но туманная перчатка уже над моей головой, свистящим росчерком перерубает все тентакли разом. В стороны разлетелись жетоны, кинжал, обрубки моих языков. Я взвыл, оглашая туман нечеловеческим криком. Очередной удар и я валяюсь на земле, пускаю лужу крови. Остроносый ботинок гвардейца опустился на мою грудь, норовит растоптать меня, размазать о землю. Я слышу хруст собственных костей.

– Ком—о—ком! – страж Во-Ту-Нессы возник перед носом синекожего.

Сверкающим клинком белоглазого рубанули поперек груди. Под звук лязгнувшего металла Крюк улетел в туман. В следующую секунду, повинуясь требовательному шипению гвардейца, стражи схватили брюнетку. Последнее, что я увидел – огромные, полные отчаяния глаза лопоухой. Мгновение и домино испарились вместе с девушкой.

– Гу. О. Ши—и—и. – довольный результатом, гвардеец вытянул руку в сторону арахны

С закладывающим уши визгом из перчатки вырвался столп чадящего марева. Искореженные призрачные лица, слипшиеся друг с другом в мерзкую субстанцию, единым потоком захлестнули маленькую тарахтелку. Лавина визжащих омерзительных лиц поглотила рыдающую девчонку, размазывая её щуплое тельце. Всё, что осталось от девушки – расплескавшаяся по земле дорожка из мяса и внутренностей. Я из последних сил пытаюсь бороться. Жижа, где же ты? Отчаянный плевок и клякса растекается по доспеху гвардейца.

– Гу. О. Ши—и—и? – туманная рукавица брезгливо смахнула мрачный двойник, как ни в чем не бывало.

Это конец. Перед глазами красная пелена, я вижу располовиненную морду домино. Существо склонилось надо мной. Кажется, оно хочет увидеть последние моменты моей жизни. Рука нащупала какой-то плоский камень. Уползающее сознание ловит знакомый аромат. Тело из последних сил напряглось, в ожидании предсмертной дозы. Отвлекающий выстрел из костяной мясорубки. Разумеется мимо, но это не главное. Я заталкиваю чей-то жетон себе в глотку. Нет шума советского телевизора и нет помех перед глазами. Есть лишь скупые строчки текста, что я с трудом могу прочитать.

Ошибка

...

Жетон гуʼозʼгу (переваривается)

Добавлено: Альгология, 1 ур. (необычное)

Альгология – навык быстрого поиска водорослей на дне водоемов. Позволяет определить сорт, качество и полезные свойства растения. Требуется для навыка «Провизор».

Сила: + 140 (временно)

Сила: + 12 (постоянно)

...

Ловкость: +4 (временно)

Ловкость: +1(постоянно)

...

Живучесть: + 300 (временно)

Живучесть: + 30 (постоянно)

...

Добавлено: Жадная глотка (временно)

Жадная глотка – ненасытная безразмерная пасть. Кормится существами любой формы жизни и размеров. При активации требует немедленного насыщения. Носитель не в состоянии контролировать процесс, пока жадная глотка не будет накормлена. Пожранный переваривается в течение 20 минут. Временно наделяет способностью «всеядный желудок». Требуются крепкие зубы.

Осталось:

00:30

00:29

00:28

Меня раздирает на части, металлический привкус во рту. Чувствую, как во мне что-то бултыхается, что-то злое и металлическое. Я этого не вынесу.

***

Крюк на удивление жив. Выглядит ощетинившимся стальными иглами дикобразом. Вот значит о каких колючках коя'коя верещал мохнатый торгаш. На груди синекожего приличных размеров вмятина, его своеобразная защита загнута в грудную клетку. Но Крюк дышит. Хрипит и булькает, но дышит. Полемики больше нет, грудастую забрали. Домино... Одного я сожрал. На языке всё ещё странный привкус. Часть моих зубов высыпалась, ещё часть расколота и раздроблена. Перед глазами строчки текста, лезут сообщить об очередном достижении.

Пока белоглазый в отключке, я перебираю барахло у своих ног. Туманная перчатка, металлические сапоги, клинок. Стоит подойти к оружию, как изогнутое, полыхающее лезвие меча затухает. Но только я отойду на пару шагов – обратно разгорается. Значит, не почудилось и моя аура без названия вырубает способности. Клинок, к слову, проклят. На гарде ярко светится характерная метка – багровый «Х». Я рискнул подержать в руках это чудное оружие, получил неожиданный эффект. Синее пламя вновь ожило, однако моя рука в считанные секунды почернела, обуглилась, жутко заскрипела. Думаю, ещё секунду и она бы превратилась в изломанное, кривое безобразие, повторяя конечности домино. Благо, стоит от меча избавиться и эффект пропадает. В общем, клинок, перчатку и сапоги гвардейца всеядный желудок не принял, выплюнул обратно. Я, кстати, весь покрыт бородавками. Надеюсь, это побочный эффект жабьего амулета и скоро всё пройдет.

– Парень? – Крюк пришел в себя, хрипит, ворочает глазами. – Ты жив? Что с остальными?

– Брюнетку забрали. Ты сам видел.

– Что с Полемикой?

Говорить про арахну тяжело. Язык не поворачивается.

– Нет её... больше.

***

За убитого домино я получил девять уровней. Теперь моя оцифрованная копия сжимает в руке две подвески. Рядом с жетоном аму—вага в руке проекции болтается медальон гу'оз'гу. Вот только малая часть моих параметров. Список слишком длинный, чтобы перечислить все имеющиеся

Сила: 34

Ловкость: 12

Живучесть: 63

Интеллект: (параметр усваивается)

Дух: (параметр усваивается

Хитрость: (параметр усваивается)

Очки талантов: 46 + 2 (жадная глотка)

Легко понять, откуда всё это добро. За сожранные медальоны, разумеется. Ко всему прочему жадная глотка добавила мне свободных к распределению «плюсиков». Результат переварившегося домино. Я кстати разобрался со своими метаморфозами. Всего—навсего стоило ткнуть пальцем в жетон, что сжимает оцифрованный двойник. Выяснилось, что подвеска аму—вага создает мою мрачную копию из костей, мяса и внутренних органов. Продвинутый вариант тупой марионетки. Но есть в этой способности один нюанс. Если мне не откуда брать резерв, если я не смогу восстановить теряемое – я труп. Процесс, стоит его запустить, необратим. Вывод прост – держи под рукой несколько живых «закусок».

Что касается подвеска зеленокожего, то жетон бородавочника превращает меня в какую-то двуногую харю невообразимых размеров. Называется это чудо, как уже стало понятно, «жадная глотка». Тоже продвинутая версия жабьего навыка. В ходе метаморфозы характеристики подскакивают на заоблачную высоту, спасая от риска сдохнуть во время пережевывания. Процесс изменения, разумеется, также необратим. Тело в течение тридцати секунд заталкивает в себя любого, кто находится рядом. Кто не спрятался – я не виноват, как говорится. После недолгосрочного эффекта, всеядный желудок ещё двадцать минут переваривает съеденное. Как это происходит я без понятия, ибо мое сознание в этот момент в глухой отключке. Когда прихожу в себя у моих ног непереварившееся барахло и бонус в талантах. Такая вот хитрая пасть, что кормит своего владельца дополнительными «плюсиками».

Что я могу сказать по поводу всего этого? Меня устраивает. Все равно деваться некуда. Единственное, что смущает – помешательство во время метаморфозы. Но это, как выяснилось, вопрос решаемый. На помощь приходят новые таланты. Я был прав в своих догадках. Куст навыков изменился. Теперь это наглухо запутанный, перекрученный моток талантов. От упорядоченного списка не осталось и следа. Сами навыки тоже претерпели изменения и выглядят уродливыми версиями прежних себя. Всё в этом списке теперь, так или иначе, рассчитано на пожирание амулетов. Первый же талант выглядит как расколотая на части голова и повышает ментальную стойкость, снижает риск потери рассудка, позволяет лучше контролировать себя во время метаморфоз. Ах да, угадайте, какой талант теперь венчает заветную отметку 1000? Правильно – безобразная тварь, что проталкивает в свой рот фигурку трепыхающегося легионера.

– Парень, они скоро вернутся. Уходи отсюда, – а вот и Крюк очнулся.

Последние полчаса он то вырубается, то просыпается. Вогнутая грудная клетка постепенно принимает нормальную форму. Металлические иглы распрямляются, прячутся в его теле.

– Ты умеешь регенерировать? – спрашиваю очевидное, но все—таки.

– Да.

– Но у тебя жетона нет.

– И не надо.

Синекожий более – менее способен разговаривать. Кровавая пена уже не пузырится на его губах, но в груди при каждом слове хрипит и клокочет.

– Это уникальная видовая способность. Она всегда с тобой. Жетон тут ни при чем.

– Как рукоделие... – родилась догадка в моей голове.

– Рукоделие? – Крюк недоуменно посмотрел на меня.

– Вот, глянь.

Я смахнул меню талантов, возвращаясь к голограмме и таблице характеристик. То самое рукоделие сейчас можно увидеть в отдельном списке полученных навыков.

– Вот, – я показываю синекожему значок в виде соломенной куклы. – Я получил эту способность, когда съел медальон аму—вага. Теперь могу делать своими руками примитивные поделки.

– Или вот, – я ткнул пальцем в иконку кривой веточки. – А это я получил за медальон бородавочника. Дурацкая способность отыскивать водоросли на дне водоемов. Я съедаю подвеску и безвозвратно получаю ваши родовые навыки, Крюк. Съем жетон коя'коя и получу твою регенерацию с защитными металлическими прутьями.

– Ну ты и... монстр.

Мужик, не видел ты ещё, как я выпиваю тентаклей чужие внутренности и целиком заталкиваю в себя домино.

– Ладно, лежи, регенерируй, – я окинул взглядом вновь затихшего синекожего. – Мне тут надо кое с чем разобраться.

***

Щупальца медленно отрастают. Думаю, на это не в последнюю очередь влияет параметр «живучесть». В стане красных лент, между прочим, прибавилось и теперь на одну больше. Ещё не подсчитывал, но на вскидку, дополнительный язык отрастает каждые четыре – пять уровней. Мой любимый тесак гопника снова со мной. Хоть немного подержу его в руках, пока та самая тентакля не регенерировала. Ещё я отыскал жетон гу'оз'гу. Единственный, что после удара домино не улетел в туман. Теперь есть с чем идти воевать. От домино, кстати, осталась подвеска. По виду расколотый на кусочки крестик и тоже на грубой нитке. В центре амулета ярко горит непонятная субстанция. Что за она не знаю, но именно субстанция, как я понимаю, не дает развалиться жетону, притягивает осколки друг к другу. Медальон гудит. Гудит вполне отчетливо, зловеще. Да, по поводу его названия

Подвеска Домино (Реликт, уникальное, превосходное)

Все накопившиеся «плюсы» я потратил в расколотую голову и зубастую харю. Первый талант, как говорилось, повышает ментальную стойкость. Второй, помимо запаха сладкого дурмана, теперь доносит ко мне запах чужих амулетов. Стоило усилить последний, как в голову ворвался ураган ароматов, погружая сознание в безумный хоровод диких, необузданных желаний. Так хочется вгрызться зубами в медальоны, кинуться вперед, беззаветно отдавшись инстинкту, следовать тропинкой запаха к его источнику.

– АГХР! – я рухнул на колени, силясь перебороть накатившее безумие.

Вдох—выдох. Максим, дави это сумасшествие, нельзя терять голову. Вдох—выдох. Не бегать же мне тупым болванчиком? Борись с давящими на тебя инстинктами. Вдох—выдох. Вот так, отлично. Вдох—выдох...

***

– Нам туда, – я глубоко вдохнул, определяя направление.

Домино впереди, чувствую манящий запах жетонов. Там же находится ещё несколько источников аромата. Не удивлюсь, если эта та самая Во-Ту-Несса и разыскиваемый мохнатыми паренек. Кельтун'Хель слева. Сумасшедший городишко с черными вратами далеко позади. Лес... лес где—то правее. Оттуда струится целый океан крышесносных запахов. У меня просто чудовищное обоняние. Десяток плюсов в характерный талант задрали его на недосягаемую высоту. Единственный нюанс – теперь я ощущаю только два запаха: запах чужих жетонов и запах сладкого дурмана. Всё остальное, тот же пот собственного немытого тела, для меня теперь неразличим. Своеобразная плата за способности.

– Крюк, пошли, – я позвал синекожего. – Чего ты там разлегся?

Белоглазый молчит, отводит глаза в сторону.

– Собственная шкура дороже? Да, Крюк?

– Ты в землях отчаяния, парень. Тут каждый день так.

– Понятно с тобой всё. На вот, – я пнул к его ногам туманную перчатку домино, клинок, вытащил из кармана камень телепортации. – Зови шерстяного. Может, выторгуешь себе билет до разлома.

Крюк недоуменно посмотрел на меня.

– Я так не могу, синий, – пожал я плечами. – Полемика не заслужила быть размазанной тонким слоем по земле. Кое—кто ответит за её смерть. Брюнетку, как бы сильно она меня не доставала, я тоже не кину. Хватит уже смертей по моей вине.

Я сунул за пояс старый добрый тесак. Сжал в руке жетон домино и подвеску бородавочника, двинул в туман.

– Ты умрешь, парень, – прогудело за спиной.

Очень может быть. Но не стоит забывать один момент. Как показывает практика, я очень живучая тварь.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю