Текст книги "Игра по системе"
Автор книги: Алвис Бекрюст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
– Нормально. Познакомился с массой интересных людей. – Лицо капитана выражало ангельскую кротость.
– Например?
– Ну, например, Леха-маленький, он же, как мне удалось выяснить, Леонид Иванович Кунич, двадцатитрехлетний балбес без определенных занятий, бывший кандидат в мастера по боксу. Дисквалифицирован за драку. Неоднократно привлекался к административной ответственности за игру в наперсток. – Чуть помедлив, Андрей, с напускным смущением поглядывая на шефа, добавил: – Кажется, я вывихнул ему руку.
Ломазов раздраженно раздавил окурок в пепельнице.
– Браво! Решил пополнить оперативную сводку происшествий? Так там и без твоих цирковых номеров хватает.
– Ким Игнатьич, да я ни сном ни духом! – прижав ладони к груди, энергично запротестовал Андрей. – Сидел себе за стойкой, калякал с соседом, разглядывал посетителей. Особенно приглянулась мне одна компашечка завсегдатаев, да только я им, видать, чем-то не понравился.
– Вот! В этом все дело! Вот чем заканчиваются несанкционированные и непродуманные действия!.. – Начальник управления назидательно помахал пальцем в воздухе. – Они догадались, кто ты?
– Не думаю, – усмехнулся капитан. – Скорее, приняли меня за залетного фрайера, эдакого ловеласа и искателя приключений. Пришлось оправдать их надежды и доиграть свою роль.
– Я всегда говорил, что твое истинное призвание – подмостки сцены. – Полковник продолжал начальственно хмуриться, но голос его подобрел. – Однако, вернемся к нашим сливкам общества.
– Точнее, к слиткам общества, – ввернул Андрей. – Следующий на очереди – некто Золотой, молодящийся блондин, пытающийся компенсировать дефекты поредевшей прически ослепительной золотозубой улыбкой. Личность Золотого мне пока установить не удалось.
– Примерно сорока лет, среднего роста, над выпуклыми надбровными дугами крупные залысины. Верно? – неожиданно спросил Ломазов.
– Он самый, – оторопело подтвердил Кондрашов.
– Так это, милый мой, Эдвин Юрьевич Донсков, собственной персоной. Фигура довольно примечательная во всех отношениях. Лет десять назад работал в паре с покойным Енотом. Аферист, кукольник, ломщик чеков. Гастролировал в Москве, Риге, Вильнюсе. В последнее время как-то в тени. Между прочим, весьма неравнодушен к слабому полу.
– Рядом с Золотым за столиком сидела представительница прекрасной половины человечества, – оживился капитан. – Правда, не знаю, насколько подходит к ней столь звучный эпитет. Глядя на эту «представительницу», невольно вспоминается такой анахронизм, как «красный фонарь».
– Что тебе о ней известно? – прищурился полковник.
– Абсолютно ничего.
– Нельзя судить о человеке априори. Личные симпатии и антипатии – это очки, сильно искажающие действительность. – Налив полстакана минеральной воды, Ким Игнатьевич сделал несколько глотков. – Впрочем, в данном случае я полагаюсь на тебя.
Особого удовольствия от такой оценки своего жизненного опыта капитан не испытал. Слегка смутившись, он обескураженно посмотрел на шефа, но тот, поставив на стол стакан, молча ждал продолжения доклада.
– Кроме Золотого и Лехи-маленького компанию составляли еще двое мужчин, – постарался замять щекотливую тему Андрей. – Один из них сидел вполоборота ко мне и видел я его мельком, зато другого разглядел хорошо. Невысокий, сутулый, гладко прилизанные темные волосы с проседью, заостренный нос. При ходьбе немного прихрамывает. Собственно, он и спровоцировал инцидент.
– Знакомые все лица, – удовлетворенно хмыкнул Ломазов. – Поздравляю! Ты набрел на целую плантацию человеческих сорняков.
– Вы и этого знаете?
– Виктор Степанович Гейко, он же Гнус, он же Шлеп-нога. Колоритнейший субъект. Мне как-то попала в руки его визитная карточка. Я не шучу! Так там, не поверишь, черным по белому было написано: «специалист глубинного бурения».
– Нефтяник? – удивился капитан.
– Картежник! Бура, стос, рамс, все эти терцы-деберцы. С расстояния в десять шагов читает карту по рубашке. А колоду тасует – Акопян позавидует! Одно время пытался мутить воду на ипподроме, делал заезды, но после того, как наездники несколько раз «прокатили» его на вороных, оставил это занятие как хлопотное и бесприбыльное.
– И нельзя привлечь?
– Пробовали. Если мне не изменяет память, раза четыре ему пытались инкриминировать мошенничество, но доказать что-либо чертовски трудно, а официальных жалоб от потерпевших на него не поступало. Видать, одного поля ягоды, – с сарказмом произнес полковник.
– Но ведь он наверняка нигде не работает, – неуверенно продолжал настаивать Кондрашов.
– Ну и что? У него вторая группа инвалидности. А в быту такой тихоня и скромник – любо-дорого! Соседке сумку с продуктами на этаж поднесет, во дворе за малышом приглядит. – Ломазов раздраженно потер виски. – К сожалению, несовершенство законов дает возможность таким вот хамелеонам-гнусам безбедно паразитировать. Но это, увы, за рамками нашей компетенции.
– Ким Игнатьевич, а кличка Герольл вам ни о чем не говорит? – спросил Андрей.
– Герольд?.. Нет, не припоминаю. А что?
– Похоже, этот тип приударяет за достопочтенной Диной Кондратьевной.
– Поручи кому-нибудь из ребят порыться в картотеке.
– Уже сделано. Никаких следов.
– А расспросить гражданку Щербакову мы не можем себе позволить, – продолжил за капитана Ломазов. – Кстати, ты уверен, что не насторожил официантку?
– Даже если она и всполошилась, то это нам только на руку.
– То есть?
– Преступники в цейтноте. Им ничего не известно о степени нашей осведомленности, поэтому малейший намек на опасность заставит их нервничать и спешить.
– Психологический пресс?
– Совершенно верно. И в связи с этим у меня имеется одно соображение. Вместо традиционного сбора информации о подозреваемой и круге ее знакомых предлагаю установить постоянное наблюдение за центральным Сбербанком.
– Только не вместо, а вместе. Вместе со сбором информации, – поправил Кондрашова полковник, обдумывая его предложение. – Ты рассчитываешь, что не сегодня-завтра Щербакова явится за выигрышем и сама выведет нас на сообщника?
– Сегодня-завтра – нет, а послезавтра – очень даже вероятно, – улыбнулся Андрей.
– Ишь ты. Шерлок Холмс! А если не выведет? А если этот сообщник – плод твоего воображения? – сухой тон шефа стер улыбку с лица капитана.
– Товарищ полковник, шансы велики… – попробовал возразить он.
– Согласен, велики, – прервал Андрея начальник управления. – Но прежде чем принимать оперативные меры, следует тщательно взвесить все варианты, скрупулезно обыграть возможные ситуации. Это в гражданскую были хороши лихие кавалерийские атаки, а мы не имеем права – снаскока!
Кондрашов согласно кивнул, по опыту зная, что после подобающей случаю «морально-политической» накачки шеф даст добро на проведение операции. Словно в ответ на его мысли, Ломазов, хитро прищурившись, заключил:
– Ладно, уговорил. Но чтобы все было в рамках закона, без самодеятельности. Понял, сыщик-разбойник?
– Так точно, понял! – бодро откликнулся Андрей.
– То-то, плюралист. Хоть этому я тебя научу. Не-ет, богатыри – не вы!.. —Начальник управления удовлетворенно потер ладонью о ладонь. – Хотя, если так будешь… решать кроссворды, может, и пришлют на тебя заявку из Интерпола, а?
ПОНЕДЕЛЬНИК,
10ИЮЛЯ
Старшина Сергей Максимов, скрестив на груди руки, сидел за рулем салатной «восьмерки». Всем своим видом он подчеркивал, что сегодняшнее задание расценивает как воскресную увеселительную прогулку. «Пасти» в центре города какую-то дамочку – это вам не ночная погоня по бездорожью за вооруженными преступниками. Да еще неизвестно, появится ли вообще она на горизонте.
Андрей не замечал благодушного настроя старшины; его внимание было приковано к противоположной стороне улицы, где возвышалось дореволюционной постройки здание центрального Сбербанка,украшенное по фасаду лепными амурчиками и нимфами с облупившимися носами. Двое оперативников с утра дежурили в кассовом зале, еще один добросовестно маялся под палящими лучами солнца неподалеку от главного входа. Его потемневшая на спине от пота наглухо застегнутая белая рубашка то и дело мелькала в толпе между портальными колоннами, а раскачивающийся из стороны в сторону узкий черный галстук вызывал у Кондрашова глухое раздражение. Ни дать ни взять – полуответственный работник среднего звена!
Тонированные стекла машины служили сомнительной защитой от жары, зато надежно укрывали капитана от любопытных взоров. Хотелось пить, и Андрей не без зависти поглядывал на сидящего на скамейке Виктора Бондаренко. Вот уж кто воспринял поручение с явным удовольствием! Экипировку Виктора составляли потертые джинсы, майка с красочной эмблемой несуществующей фирмы, надвинутая на лоб пляжная панама и довольно объемистая хозяйственная сумка, из которой он время от времени извлекал очередную бутылку «Ячменного колоса». Согласно плану, Бондаренко должен был наблюдать за всеми входящими в Сбербанкженщинами и в случае чего подать условный знак. Освоившись в непривычной роли, он даже расширил свои полномочия, с развязностью уличного Дон Жуана провожая хорошеньких девушек нескромными взглядами.
Истекшие сутки не принесли практически ничего нового. Сведения, которые удалось раздобыть Кондрашову, заняли в его записной книжке всего две строчки: а) двадцать шестого июня Щербакова была на смене; б) по понедельникам кафе работает до 20.00.
Томительно тянулись минуты ожидания…
«Твердого алиби у нее нет, хотя само по себе это ни о чем не свидетельствует, – рассуждал Андрей, откинувшись на спинку заднего сиденья. – Другое дело – крупный выигрыш в «Спортпрогноз», просчитанный Давыдовым с точностью до рубля. Но в чем конкретно можно уличить Щербакову, какое предъявить ей обвинение?.. Остается надеяться на эффект неожиданности и зрительную память Виктора Бондаренко. А там – по обстоятельствам..»
– Товарищ капитан, вашего подопечного того и гляди тепловой удар хватит, – нарушил затянувшееся молчание Максимов, с ироничной улыбкой кивнув в сторону дружинника, который сдернул с головы панаму и интенсивно обмахивал лицо.
– Она, – тихо, словно опасаясь быть кем-то услышанным, выдохнул Кондрашов, не сводя глаз с появившейся из-за угла стройной темноволосой женщины в ярко-красном брючном костюме, перехваченном в талии широким белым поясом. С плеча Щербаковой свисала дорожная сумочка под цвет костюма. Официантку сопровождал коренастый мужчина в серых вельветовых джинсах и полосатой рубашке навыпуск. Возле колонн он остановился, что-то сказал Щербаковой, потрепал ее по плечу и направился к стоянке такси.
Пропустив вперед чету пенсионеров, Щербакова, оглянувшись по сторонам, уверенно вошла в здание Сбербанка. Следом за ней проскользнул оперативник. Бондаренко продолжал энергично жестикулировать.
– Серега, подрули на стоянку, – распорядился капитан.
В этот момент мужчина повернулся к ним лицом.
– Четвертый!.. – изумленно воскликнул Андрей.
– Не понял, – убрав ногу с педали газа, Максимов выжидательно уставился на капитана.
– Знакомого встретил, – не стал вдаваться в пространные объяснения Кондрашов. – Значит, так. Высадишь меня за поворотом, а сам разворачивайся и подъезжай к стоянке.
– Нет вопросов! – Скосив глаз на зеркало заднего вида, старшина лихо тронул с места.
Проезжая мимо стоянки такси, Андрей хорошо раз глядел«знакомого незнакомца». Каштановые волосы, от крытыйширокий лоб, нос с горбинкой, волевой подбородок. Ошибка исключалась – сегодняшнего спутника Щер баковойон видел в кафе за одним столом с Золотым, Гнусоми Лехой-маленьким.
Свернув за угол, Максимов плавно притормозил.
– Здесь, что ли?
– Годится. – Кондрашов откинул спинку переднего
сиденьяи приоткрыл дверку.
– Хоть бы трешник на бензин сунули для конспирации, – съехидничал старшина.
– Завгар подаст, – автоматически отозвался Андрей, думая совсем о другом.
– Кузьмич подаст, держи карман шире! – фыркнул Максимов, выворачивая руль влево. – Так я потопил?
– Давай. Только смотри, без самодеятельности, – неожиданно для себя капитан повторил любимое напутственное изречение начальника управления.
Круто развернувшись, «восьмерка» влилась в поток машин и через несколько секунд скрылась за углом.
У Кондрашова оставались считанные минуты, чтобы оценить ситуацию и скорректировать дальнейшие действия. При подготовке мероприятия он допускал возможность того, что Щербакова придет за деньгами с «сопровождающими лицами». Но такой вариант казался ему маловероятным. Сообщник (а капитан не сомневался в его существовании) вряд ли станет «светиться», подвергая себя ненужному писку. Посвящать в историю кого-то постороннего?.. И тем не менее Дина Кондратьевна пришла не одна.
«Похоже, все становится на свои места, – лихорадочно размышлял Андрей. – Бондаренко официантку опознал, что подтверждает версию о ее причастности к преступлению. Самое время вплотную заняться спутником прекрасной Дианы…»
От углового здания до стоянки такси было около пятидесяти метров. Осторожно выглянув из-за киоска «Союзпечати», капитан сразу увидел мужчину в полосатой рубахе. Тот переминался с ноги на ногу в конце небольшой, но агрессивно настроенной очереди. Единственный представитель частного извоза на обшарпанном «Запорожце», учитывая конъюнктуру, заламывал такие цены, что напрочь отбивал охоту у самых нетерпеливых. Максимов припарковался чуть поодаль и с безразличным видом протирал изнутри лобовое стекло.
Мужчина ежеминутно посматривал то на часы, то в сторону Сбербанка.
«Нервничает, – отметил Кондрашов, – значит, имеет на то причину».
Пристроившись за спиной внушительных габаритов дамы, Андрей сменил дислокацию, нырнув в проходной подъезд дома напротив стоянки. Его маневр оказался весьма своевременным. Выбравшись из очереди, мужчина чуть не бегом подскочил к салатной «восьмерке».
– Земляк, на Красноградскую, а потом в аэропорт!
– Ничего себе, ближний свет! – глазом не моргнув, присвистнул Сергей. – А что даешь?
– Не обижу!
– Обещать и не любить – денег не стоит, – флегматично изрек Максимов. – Бензин-то нынче, сам знаешь, в дефиците.
– Вот чудак, – подавив раздражение, заставил себя улыбнуться мужчина. – Будет тебе и на бензин, и на постный суп с курочкой.
– Да я не против, но, понимаешь, приятеля дождаться надо, – огорченно протянул старшина.
– Ну, смотри, только потом чтоб не жалеть! – Мужчина зло сплюнул под ноги.
Высунувшись из машины, Сергей стал демонстративно вертеть головой по сторонам и тотчас заметил в дверях подъезда Кондрашова, который подавал ему какие-то знаки. Мгновенно сориентировавшись, старшина распахнул дверцу.
– Ладно, бог с ним, с приятелем. Два червонца кидаешь?
– О чем базар! – Мужчина многозначительно похлопал себя по нагрудному карману.
– Тогда садись.
– Шесть секунд, земляк! Сейчас подойдет жена, и сразу едем. – Вытащив пачку «Салема», мужчина легким щелчком выбил сигарету и протянул водителю. – Угощайся, американские.
– Спасибо, я – пас, – развел руками Сергей. – В первом классе так накурился папирос, что по сей день отцовский ремень вспоминаю.
– Тебе бы лекции читать! – прикурив от импортной зажигалки, расцвел мужчина. – О традиционных методах воспитания. А то развели демагогию: проблемы пятнад цатилетних!проблемы шестнадцатилетних!.. Куда ни плюнь– Макаренко! А малолетки с исколотыми венами по блатхатам шастают. Пороть надо, пороть!
«Чья б корова мычала! – усмехнулся про себя старшина. – Сейчас этот поборник чистоты нравов доберется до токсикоманов,потом примется за проституток…»
Возможно, Сергей был недалекот истины, но вэтот моментмужчина призывно помахал кому-то рукой.
– Уже идет!
Лавируя среди прохожих, Щербакова крепко прижимала локтем туго набитую сумочку. Ее яркое одеяние кон трастнымпятном выделялось на фоне буднично-серой уличноймассы. Во всяком случае, несколько весело переговаривающихся между собой молодых парней, идущих за ней, абсолютно не бросались в глаза.
Слегка запыхавшись, Дина Кондратьевна быстрым шагом подошла к машине.
– Ну как? – не удержался от ненужного вопроса мужчина?
– Порядок.
Максимов услужливо опустил спинку сиденья.
– Проходите, а то у меня передняя сидушка болтается.
Первой в машину села женщина. Ее спутник, неловко согнувшись, протиснулся вслед за ней.
– Трогай, братишка!
– Одну минуточку, – раздался чей-то негромкий голос.
– Так это же мой приятель! – радостно возвестил старшина. – Ему как раз по пути.
– Трогай, тебе говорят!! – рявкнул мужчина, не поняв сути происходящего. – Обойдемся без попутчиков!
– Спокойствие, граждане, – предъявив удостоверение, Кондрашов непринужденно расположился на переднем сиденье. – Весьма сожалею, но я вынужден вас задержать.
– Боже мой… – чуть слышно прошептала Щербакова, вцепившись наманикюренными ногтями в сумочку.
Мужчина метнул разъяренный взгляд на Андрея.
– В чем дело, черт вас побери?!
– Ну вот, и бога, и черта мы помянули, можно спускаться нагрешную землю, – невозмутимо произнес капитан. – Прежде всего, разрешите вас поздравить с выигрышем, Дня а Кондратьевна. Редкая удача!
– У вас довольно своеобразная форма приносить поздравления. – Кивнув на обступивших машину оперативникков, Щербакова попыталась изобразить улыбку. – Эти люди тоже собрались в мою честь?
– В известном смысле. Считайте, что это почетный караул.
– Послушайте, как вас там, – процедил сквозь зубы мужчина, – долго будет продолжаться этот беспредел?
– Женя, успокойся, – Щербакова положила руку на колено мужчине. – Очевидно, произошло какое-то недоразумение. Сейчас все разъяснится.
– Надеюсь, – с нажимом произнес Кондрашов. – Кстати, Дина Кондратьевна, вы забыли представить нам вашего спутника.
– Форменный беспредел, – повторил мужчина, но уже с меньшим апломбом. – Это что, допрос?
– Ну, не ожидал от вас!.. – насмешливо протянул Андрей. – Производите впечатление опытного человека и не знаете, что допрашивает следователь, а мы выполняем черновую работу: бегаем, опрашиваем, сутками сидим в засадах. Иногда преступников ловим.
– Драки затеваете, руки выворачиваете, – мрачно добавил мужчина.
– Намекаете на давешний эпизод? Мы еще вернемся к печальным приключениям в парке, – с иронией парировал Кондрашов, подметив, что при последних словах официантка вздрогнула.
– Предъявите санкцию, – в сузившихся глазах мужчины полыхнула холодная злость.
– Опять ошибочка. Для того, чтобы задержать вас на три часа, скажем, на предмет установления личности, санкция прокурора не требуется, – спокойно пояснил капитан. – Между прочим, вы так и не представились. Может, у вас имеются на то основания?
– Евгений Салахов, – нехотя выдавил мужчина.
– А по батюшке?
– Романович. Еще вопросы будут?
– Будут, не беспокойтесь. Вы где работаете?
– В гортопе.
– Где-где?
– Видите ли, – цинично ухмыльнулся Салахов, – слово «работа» имеет ужасно неблагозвучное начало, а я сызмальства привык дорожить личной свободой.
– Документы у вас при себе имеются, гражданин свободный художник? – Андрей не стал вдаваться в морфологические тонкости.
– С какой стати? У каждого второго прохожего нет документов.
– Но не каждый второй попадает в поле зрения уголовного розыска, – хладнокровно ответил Андрей.
– Чемже мывас так заинтересовали? – подала голос Щербакова.
– Ох, Дина Кондратьевна, Дина Кондратьевна, – мечтательно протянул капитан, – я ведь тоже, знаете ли, страстный поклонник спортивных лотерей. Правда, лавров пока не снискал. Выиграл как-то пять рублей – и все достижения. Курам на смех! И вдруг узнаю, что одна женщина добилась феноменальных результатов. А гордость игрока сродни гордости писателя или художника. Я прямо сна лишился. Надо, думаю, обязательно с этой женщиной познакомиться. Может, поделится опытом по доброте душевной. Вы по какой системе играете?
– Я?.. – растерявшись, переспросила официантка.
– Ну да, вы. Если, конечно, не секрет.
– Секрет! – грубо выпалил Салахов. – Диана, ничего ему не отвечай. Он не имеет права.
– Наверно, кругленькую сумму пришлось за карточки выложить? – как ни в чем не бывало продолжил расспросы Кондрашов.
– Это мое личное дело, – осмелела Щербакова. – Слава богу, при покупке билетов «Спортлото» не нужно предъявлять декларацию о доходах.
– Вы хотели сказать – билетов лотереи «Спортпрогноз», – мягко уточнил капитан.
– Вот именно.
– Хорошо. Тогда следующий вопрос: в каких отношениях вы состоите с Евгением Романовичем?
– Диана – моя невеста, – поспешил заявить Салахов. – Хотя вас это абсолютно не касается.
– А говорил – жена! – не выдержал испытания молчанием старшина.
Укоризненно глянув на водителя, Андрей повернулся к Салахову.
– Признаться, я решил, что вы личный адвокат Дины Кондратьевны. Уж больно заботливо следите, как бы она не сказала лишнего.
– Может, хватит гонять понты? – поморщился Евгений Романович. – Поберегите энергию для простофиль и недоумков.
– Действительно, чего вы от нас хотите? – поддержала приятеля Щербакова.
– Желание у меня самое скромное – установить истину, – совсем иным тоном произнес Кондрашов. – Скажите, вам знакомо такое имя: Давыдов Илья Семенович?
– Нет, – покачала головой Щербакова.
– Впервые слышу, – равнодушно пробурчал Салахов.
– Я так и полагал. Надеюсь, вы столь же уверенно ответите, где вы были и чем занимались двадцать шестого июня с двадцати одного до двадцати двух часов?
Реакция на поставленный вопрос оказалась совершенно неоднозначной. Салахов продолжал хранить олимпийское спокойствие и даже, как показалось Андрею, облегченно перевел дух. Щербакова, напротив, не могла унять волнение; лицо ее покрылось бледными пятнами, пальцы мелко подрагивали.
– Ну как, вспомнили? – жестко спросил капитан, прервав гнетущее молчание.
– А мне и вспоминать нечего, – снисходительно объявил Евгений Романович. – С двадцать четвертого по двадцать седьмое июня я был в Казани на свадьбе у племянника. В этом нетрудно удостовериться. Вы удовлетворены?
– Вполне. А что вы скажете, Дина Кондратьевна?
– Вечером двадцать шестого я была на работе, – неуверенно взглянув на капитана, Щербакова отвела глаза.
– В котором часу вы закончили работу?
– Кафе закрывается в двадцать три часа.
– Вы, видимо, забыли, что двадцать шестого был понедельник, – напомнил Андрей.
– Ой, верно! – пересилив себя, натянуто улыбнулась официантка. – Совсем из головы выскочило.
– Я могу вам помочь. Кафе закрылось в восемь. Приблизительно полчаса у вас ушло на сдачу смены и наведение марафета. Так?
– Да, – чуть помедлив, подтвердила Щербакова.
– Что было дальше?
– Я пошла домой.
– Вас кто-нибудь провожал?
– Никто меня не провожал, – целомудренно потупила взгляд Щербакова. – Ведь Жени не было в городе.
– Ах, да, конечно, – Андрей едва удержался от искушения спросить официантку о ее многочисленных поклонниках. – Но как, в таком случае, вы объясните, что в начале десятого вас видели в парке в обществе мужчины?
__ Диана, что это значит? – грозно воскликнул Салахов.
– Клянусь тебе, я не знаю, очем идет речь. – Закусив губу, Дина Кондратьевна полезла было в сумочку за носовымплатком, нововремя спохватилась.
«Недурно, – констатировал Андрей. – В лучших традициях Шекспира. Партнерша чуть фальшивит, но главный герой-любовник великолепен».
– Дома поговорим, – многообещающе прошипел Ев генийРоманович.
– Уточняю место действия, – нарушил семейную идиллию капитан. – Боковая аллея возле газетных стендов. Вы идете с мужчиной в сторону станции детской железной дороги. Вы чем-то напуганы. Припоминаете?
– А-а, вот вы о чем! – лицо Щербаковой прояснилось. – За мной действительно увязался какой-то тип, но я его быстро отшила.
– Что за тип? Внешность, приметы?
– А я его не разглядывала, – передернула плечами Дина Кондратьевна. – Мало сейчас маньяков развелось? Пожилой, с гнусавым голосом и козлиной бороденкой.
«Врет! На ходу сочинила…»
– Вам навстречу шли дружинники. Почему вы не обратились к ним за помощью?
– Стала бы я позориться перед людьми. Да он и сам слинял, когда понял, что нечего ловить.
– Мне не совсем ясно, зачем вы избрали такой маршрут, – Андрей пристально взглянул на официантку.
– Я часто так хожу, когда хочется подышать свежим воздухом после работы.
– Дослушайте, какое все это имеет значение? – Салахов вновь начал проявлять признаки нетерпения. – Сидим здесь, как в мышеловке, отвечаем на какие-то дурацкие вопросы, невесть в чем оправдываемся.
– Дело в том, – Кондрашов сокрушенно вздохнул, – что как раз в то время, когда Дина Кондратьевна после напряженного трудового дня вдыхала живительный озон, в районе газетных стендов был убит человек. Такое вот неприятное совпадение.
– Что вы этим хотите сказать? – окрысился Евгений Романович.
– Ничего. Просто беспристрастно оперирую фактами.
– А при чем здесь Диана? Неужели вы ее подозреваете? – продолжал гнуть свое Салахов. – Но ведь это даже не смешно!
– Вот что. Сейчас мы подъедем в управление, там вы напишете объяснительные и, если ваши показания подтвердятся, мы с вами распрощаемся. – Андрей решил не упоминать пока о найденной на месте преступления записке, поскольку эффект неожиданности не сработал.
– Никуда мы не поедем, – угрюмо запротестовал Салахов. – Это произвол! Я этого так не оставлю!
– Поедете, Евгений Романович, поедете, – не терпящим возражений тоном произнес капитан. – Иначе мы будем расценивать ваш отказ как нежелание помочь следствию, что само по себе наводит на определенные размышления. А может, вы и впрямь чего-то боитесь?
– Мне нечего бояться, – Салахов в бессильной злости сжал кулаки. – Но, поймите, у каждого человека есть свои планы, какие-то дела. В конце концов, через четыре часа у меня самолет, а еще нужно заехать домой за вещами.
– Ну, за такой срок мы управимся, – уверенно заключил Кондрашов. – В крайнем случае, попросим Сергея Вадимовича, он вас подбросит.
Максимов молча кивнул.
– Нет уж, премного благодарны, сами как-нибудь доберемся, – скривил губы Салахов.
– Тем лучше. Тогда я отдам распоряжения, и можно ехать.
Выглянув из машины, Андрей тихо обратился к оперативнику в белой рубашке:
– Валентин, оформи изъятие выигрышных билетов Щербаковой и пулей к почерковедам! И сними ты, Христа ради, этот галстук. – Повысив голос, чтобы было, слышно сидящим в машине, капитан добавил: – Остальные едут за нами.
