Текст книги "Том II: "Слои власти" (СИ)"

Автор книги: Альварен Дорн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Потому что наука не знает границ. Господин Глебов известен в Европе своими открытиями. Его арест рассматривается как удар по научному прогрессу.

– У нас есть серьезные основания подозревать его в государственной измене.

– Простите, ваше величество, но человек, который принес России такие экономические успехи, вряд ли может быть изменником.

– А откуда вы знаете о его достижениях?

– Наши специалисты изучают опыт всех стран. Русские методы организации производства вызывают большой интерес.

Это был неожиданный поворот. Получалось, что деятельность Антона привлекла внимание не только в России, но и в Европе.

Екатерина II была женщиной умной и дальновидной. Она понимала, что международная поддержка может изменить весь характер дела.

– Я приму к сведению мнение французской Академии, – сказала она наконец. – Но следствие должно быть завершено.

– Конечно, ваше величество. Мы только просим обеспечить справедливое рассмотрение дела.

После этого разговора отношение к Антону в тюрьме заметно изменилось. Условия содержания улучшились, появилась возможность получать книги, писать письма.

– Что происходит? – спросил Антон у тюремщика.

– Не знаю, – ответил тот. – Приказ сверху – обращаться с вами как с важным заключенным.

Первое письмо, которое получил Антон, было от Ломоносова:

"Дорогой Антон Кузьмич! Ваши друзья не сидят сложа руки. Дело получило международную огласку. В вашу защиту выступили ученые нескольких стран. Императрица приказала провести дополнительное расследование. Не теряйте надежды. Правда восторжествует.

Ваш Михаил Ломоносов."

Это письмо подняло дух Антона. Значит, он не забыт, за него борются.

Вскоре пришли и другие письма. Писали ученики, коллеги, даже незнакомые люди, которые знали о его работе.

Особенно трогательным было письмо от рабочих Нижне-Тагильского завода:

"Дорогой учитель! Мы знаем, что вас обвиняют в плохих делах. Но мы знаем правду. Вы никогда не делали ничего плохого. Вы только помогали нам жить лучше и работать честно. Мы молимся за вас и ждем возвращения."

Такая поддержка давала силы переносить тяготы заключения.

Тем временем дополнительное расследование, назначенное императрицей, начало приносить неожиданные результаты.

Выяснилось, что многие свидетели обвинения давали показания под давлением или за деньги. Провокация с "бунтом учеников Глебова" была раскрыта – найдены люди, которые организовывали беспорядки по заданию Елагина.

– Это меняет всю картину дела, – сообщил Антону новый следователь, заменивший Ржевского. – Похоже, против вас была организована целая кампания клеветы.

– А что будет с Елагиным?

– Пока неясно. Но его роль в деле расследуется.

– А со мной что будет?

– Это решит суд. Но перспективы улучшились.

Суд состоялся в сентябре 1767 года. Это было закрытое заседание Сената с участием представителей духовенства и военного ведомства.

Антона обвиняли статский советник Елагин (как представитель обвинения) и коллежский асессор Петров (как официальный прокурор).

Защищал его один из лучших юристов того времени – тайный советник Александр Андреевич Безбородко, который впоследствии станет известным государственным деятелем.

– Господа судьи, – говорил Безбородко, – перед вами человек, который принес России неоценимую пользу. За десять лет его деятельности доходы от горной промышленности увеличились вдвое. Тысячи людей получили работу и достойную жизнь. Десятки новых технологий укрепили обороноспособность страны.

И за что его судят? За то, что он слишком хорошо делал свое дело? За то, что заботился о людях, которые работали на благо государства?

– Он подрывал основы общественного порядка! – возражал Елагин. – Внушал простому народу опасные идеи о равенстве и справедливости!

– А что опасного в справедливости? – парировал Безбородко. – Разве справедливость не является основой любого государства?

– Справедливость должна соответствовать традициям и установленному порядку!

– А если традиции устарели? Если установленный порядок тормозит развитие страны?

Споры продолжались несколько дней. Заслушивались свидетели, изучались документы, анализировались факты.

Наконец настал день, когда Антону дали слово для последнего выступления.

– Господа судьи, – сказал он, – я никогда не считал себя революционером или мятежником. Я всего лишь пытался применить свои знания на благо России.

Да, я изменял устоявшиеся порядки. Но изменял не ради разрушения, а ради созидания. Я видел, что люди могут жить лучше и работать эффективнее, и помогал им в этом.

Да, я давал рабочим больше прав и свобод. Но не для того, чтобы они восстали против государства, а для того, чтобы они стали лучшими гражданами этого государства.

Я верю, что Россия имеет великое будущее. Но это будущее возможно только при условии, что каждый человек в ней будет иметь возможность развиваться и трудиться по своим способностям.

Если мои методы кажутся кому-то опасными, пусть посмотрят на результаты. Где я работал, там процветание. Где применялись мои принципы, там согласие между людьми.

Я готов принять любое решение суда. Но прошу помнить: идеи нельзя посадить в тюрьму. Они будут жить и развиваться независимо от судьбы их носителя.

Речь Антона произвела сильное впечатление. Даже некоторые из его противников признали ее убедительной.

Суд удалился на совещание, которое длилось три дня. Наконец было объявлено решение.

– Именем императрицы Екатерины Алексеевны, – зачитал председатель суда, – Сенат постановляет:

Обвинение в государственной измене с господина Глебова снимается за недостаточностью доказательств.

Обвинение в подготовке мятежа также снимается как основанное на ложных свидетельствах.

Однако суд признает, что некоторые методы господина Глебова могли способствовать нарушению общественного порядка.

В связи с этим суд приговаривает господина Глебова к:

Освобождению из-под стражи с зачетом срока содержания под стражей.

Ограничению в передвижении сроком на один год.

Запрещению заниматься деятельностью, связанной с управлением рабочими, сроком на три года.

Разрешению продолжать научную и техническую деятельность под контролем властей.

Это был компромиссный приговор. Антон избежал каторги или ссылки, но и полной свободы не получил.

– Как вы оцениваете решение? – спросил его Безбородко после оглашения приговора.

– Как победу, – ответил Антон. – Не полную, но победу.

– А что будете делать дальше?

– Работать. В рамках ограничений, но работать.

– А ваши ученики?

– Продолжат дело. Они уже достаточно опытны, чтобы действовать самостоятельно.

Выйдя из Петропавловской крепости, Антон почувствовал себя заново родившимся. Четыре месяца заключения показались вечностью.

Петербург встретил его солнечным октябрьским днем. Листья на деревьях желтели, воздух был свеж и чист. Жизнь продолжалась.

– Антон Кузьмич! – воскликнул Ломоносов, встречавший его у ворот крепости. – Как рад вас видеть!

– И я рад, Михаил Васильевич. Спасибо за поддержку.

– Что теперь планируете?

– Сначала отдохнуть и восстановить силы. Потом посмотреть, что можно делать в рамках ограничений.

– А ваши проекты?

– Многие продолжают работать. Ученики оказались на высоте.

– Значит, дело не пропало?

– Не пропало. И не пропадет.

Дома Антона ждал ворох писем от учеников и сторонников. Все они выражали радость по поводу освобождения и готовность продолжать совместную работу.

Особенно важным было письмо от Федора Сопина:

"Дорогой учитель! Пока вас не было, мы продолжали работу. Калужский завод работает отлично, олонецкие рудники дают рекордную добычу, тульские мастера освоили новые технологии. Ваши идеи живут и развиваются.

Правда, пришлось быть осторожнее с социальными экспериментами. Но главные принципы сохранены.

Ждем вашего возвращения к активной деятельности."

Это письмо убедило Антона в том, что время в тюрьме не было потрачено зря. Его ученики доказали свою самостоятельность и преданность общему делу.

– Ртутный след, – размышлял он, – привел меня в тюрьму, но и вывел из нее. Иногда нужно пройти через испытания, чтобы понять истинную ценность того, что делаешь.

Теперь он знал, что его дело не зависит от его личной судьбы. Идеи справедливости и прогресса будут жить и развиваться независимо от того, кто их выдвинул.

А это означало, что главная цель достигнута. Семена посеяны, всходы появились, теперь они будут расти сами.

Ртутный след, который казался дорогой к краху, оказался дорогой к новому пониманию своей роли в истории. И Антон был готов продолжать путь по этой дороге.

Глава 9: «Пуд правды»

Первые месяцы после освобождения из Петропавловской крепости Антон Глебов провел в вынужденном бездействии. Ограничения, наложенные судом, практически исключали любую активную деятельность. Нельзя было выезжать из Петербурга без разрешения властей, нельзя было заниматься вопросами управления рабочими, нельзя было даже открыто встречаться с бывшими учениками.

Зима 1767-1768 годов тянулась особенно долго. Антон сидел в своем доме на Васильевском острове, читал книги, писал записки о пережитом, изредка принимал немногих разрешенных гостей. Но внешнее бездействие не означало внутреннего покоя.

В голове постоянно крутились планы будущей работы, анализировались ошибки прошлого, обдумывались новые подходы к решению старых проблем. Заключение в крепости дало ему время для глубоких размышлений, и теперь он видел многие вещи под новым углом.

– Возможно, – размышлял он в одиночестве, – я действительно был слишком поспешен с социальными экспериментами. Слишком быстро пытался изменить то, что складывалось веками.

Но тут же возражал сам себе:

– А сколько людей получили лучшую жизнь благодаря этим "поспешным" изменениям? Разве можно жалеть о том, что тысячи семей стали жить достойнее?

Эти внутренние споры помогали ему лучше понять природу социальных изменений, найти баланс между необходимыми реформами и общественной стабильностью.

Первым посетителем, получившим официальное разрешение на встречу, стал Михаил Васильевич Ломоносов. Встреча состоялась в феврале 1768 года, в кабинете Антона.

– Как дела, Антон Кузьмич? – спросил Ломоносов, внимательно изучая лицо друга. – Не сломила ли вас тюрьма?

– Наоборот, Михаил Васильевич. Тюрьма многому научила. Показала истинную цену свободы и истинную силу идей.

– В каком смысле?

– В том смысле, что идеи оказались сильнее человека, который их высказал. Пока я сидел в крепости, мои ученики продолжали работу. Значит, посеянные семена дали крепкие всходы.

– А что планируете делать дальше?

– Сначала нужно дождаться снятия ограничений. А пока буду готовиться к новому этапу работы.

– Какой подготовки?

– Теоретической. Хочу написать книгу о принципах организации производства, о методах управления людьми, о путях развития промышленности.

Ломоносов заинтересовался.

– Книга – это хорошо. Письменное слово переживает своего автора. Но не будет ли она признана вредной?

– Постараюсь писать так, чтобы не было формальных поводов для запрета. Но истину говорить буду.

– А как совместить истину с осторожностью?

– Истина имеет много граней. Можно осветить те грани, которые менее опасны, но не менее важны.

Разговор с Ломоносовым убедил Антона в правильности избранного пути. Книга могла стать способом передать накопленный опыт будущим поколениям, обойдя текущие политические ограничения.

Работа над книгой началась в марте 1768 года. Антон решил назвать ее "Основания рудного дела и заводского устройства в России". Название было нейтральным, техническим, но содержание планировалось гораздо шире.

Книга должна была состоять из нескольких частей:

Первая – о методах поиска и разведки полезных ископаемых. Вторая – о технологиях добычи и переработки руд. Третья – об организации производства и управлении предприятиями. Четвертая – о подготовке кадров и распространении знаний. Пятая – о перспективах развития горного дела в России.

Самой деликатной была третья часть, где планировалось изложить принципы справедливого управления людьми. Здесь нужно было быть особенно осторожным.

– Нельзя прямо говорить о правах рабочих, – размышлял Антон. – Но можно говорить об эффективности различных методов управления. Можно приводить примеры и цифры, позволяя читателям самим делать выводы.

Первые главы писались легко. Методы поиска руды, технологии добычи, устройство заводов – все это было хорошо знакомо и не вызывало политических вопросов.

Но когда дошло до вопросов управления, работа замедлилась. Каждое слово приходилось взвешивать, каждую формулировку проверять на возможные негативные толкования.

– "Опыт показывает, – писал он, – что работники, получающие справедливое вознаграждение за труд, проявляют большее усердие и преданность делу, нежели те, которые трудятся из одного только принуждения."

Формулировка была осторожной, но смысл понятным. Справедливая оплата эффективнее принуждения – это можно было сказать, не вызывая обвинений в революционной пропаганде.

– "Замечено также, что обучение работников основам их ремесла не только повышает качество продукции, но и укрепляет их приверженность предприятию. Образованный работник менее склонен к беспорядкам и более способен к восприятию нововведений."

И здесь смысл был ясен: образование – это не опасность, а необходимость. Образованные люди более управляемы, а не менее.

Такой подход позволял излагать прогрессивные идеи в форме, приемлемой для консервативного общества.

Весной 1768 года к Антону пришел неожиданный посетитель – молодой офицер, представившийся поручиком Александром Радищевым. Он был прислан графом Шуваловым для консультаций по вопросам военной промышленности.

– Господин Глебов, – сказал Радищев, – изучаю возможности улучшения производства военного снаряжения. Говорят, что вы лучший специалист в этой области.

– Не знаю, лучший ли, но опыт имею. Чем могу помочь?

– Интересует качество стали для клинков, технологии изготовления пороха, организация работы на оружейных заводах.

Разговор получился интересным. Радищев оказался человеком образованным и думающим. Он задавал не только технические вопросы, но и интересовался социальными аспектами производства.

– А как влияет на качество работы отношение к рабочим? – спросил он.

– Очень сильно влияет, – ответил Антон. – Довольный работник делает меньше брака и больше заботится о результате.

– А что нужно для того, чтобы работник был доволен?

– Справедливая оплата, человеческое отношение, возможность учиться и расти.

– И это применимо ко всем отраслям?

– Ко всем. Человеческая природа везде одинакова.

Радищев внимательно записывал ответы. Антон чувствовал, что молодой офицер интересуется не только военными вопросами.

– А не опасно ли давать простым людям слишком много прав? – спросил наконец Радищев.

– Опаснее не давать, – ответил Антон. – Угнетенные люди рано или поздно взрываются. А получившие справедливость становятся опорой порядка.

– Интересная мысль, – задумчиво сказал Радищев. – Значит, справедливость – это не угроза стабильности, а ее гарантия?

– Именно так.

Этот разговор запомнился Антону. Он видел в молодом офицере родственную душу, человека, который понимает необходимость перемен.

Летом 1768 года произошло событие, которое изменило всю ситуацию в стране. Началась война с Турцией. Россия вступила в очередной конфликт за выход к Черному морю и влияние на Балканах.

Война потребовала мобилизации всех ресурсов страны. Промышленность должна была обеспечить армию оружием, боеприпасами, снаряжением. В этих условиях политические разногласия отошли на второй план.

– Антон Кузьмич, – сказал граф Шувалов, вызвав его на встречу, – стране нужны ваши знания. Готовы ли вы помочь в военное время?

– Готов, ваше сиятельство. В рамках тех ограничений, которые на меня наложены.

– Ограничения можно пересмотреть. Война диктует свои правила.

– Что конкретно требуется?

– Увеличить производство пороха и оружия, улучшить качество металла, ускорить подготовку специалистов.

– Это выполнимо. Но потребует применения всех моих методов, включая те, которые вызывали возражения.

– В военное время эффективность важнее идеологии.

Так началась новая фаза деятельности Антона. Формально он по-прежнему находился под ограничениями, но фактически получил возможность активно работать.

Первой задачей стало увеличение производства пороха. Заводы работали на пределе возможностей, но этого было недостаточно.

– Нужно строить новые предприятия, – доложил Антон на совещании в военном ведомстве. – И модернизировать старые.

– А сколько времени это займет?

– Новый завод – год. Модернизация старого – три месяца.

– Слишком долго. Армии порох нужен сейчас.

– Тогда можно попробовать другой подход. Организовать производство на существующих мануфактурах, которые сейчас выпускают гражданскую продукцию.

– Это возможно?

– Возможно, если правильно организовать работу.

Антон предложил создать сеть небольших пороховых мастерских при различных предприятиях. Каждая мастерская производила бы компоненты пороха, а окончательная сборка происходила бы на специализированных заводах.

– Преимущество такой системы, – объяснял он, – в том, что она менее уязвима. Если один завод выйдет из строя, остальные продолжат работу.

– А безопасность?

– Безопасность даже выше. Мелкие мастерские менее опасны, чем крупные склады.

План был одобрен, и Антон получил карт-бланш на его реализацию. Это означало фактическое снятие ограничений на его деятельность.

Работа закипела. Антон ездил по стране, организовывая новые производства, обучая мастеров, внедряя усовершенствования. Военные нужды оправдывали любые нововведения.

– Теперь никто не возражает против моих методов, – говорил он Федору Сопину, который снова стал его главным помощником. – Война – лучший аргумент в пользу эффективности.

– А что будет после войны? – спрашивал Федор.

– Посмотрим. Многое зависит от результатов.

Результаты не заставили себя ждать. Производство пороха удвоилось за полгода. Качество оружия улучшилось настолько, что русские ружья стали лучше европейских. Новые технологии позволили снизить себестоимость продукции на треть.

– Великолепно, – говорил граф Шувалов, изучая отчеты. – Армия полностью обеспечена всем необходимым.

– А что говорят с фронта?

– Успехи. Русские войска побеждают. Во многом благодаря превосходству в вооружении.

Военные успехи укрепили позиции Антона. Теперь уже никто не осмеливался критиковать его методы. Даже Елагин затих, понимая, что война не время для внутренних распрей.

Но самое важное происходило не в высших кругах, а на заводах и в мастерских. Тысячи людей, работавших на оборону, видели эффективность новых принципов организации труда.

– Понимаете, – говорил один из мастеров своим товарищам, – когда с тобой по-человечески обращаются, работать хочется. А когда только кричат и наказывают, руки опускаются.

– Правда, – соглашался другой. – На нашем заводе после того, как новые порядки ввели, и зарплату подняли, и условия улучшили, народ как другой стал. И работают лучше, и между собой дружнее.

– А главное – чувствуешь себя человеком, а не скотиной.

Такие разговоры происходили по всей стране. Идеи справедливого отношения к людям распространялись быстрее любой пропаганды.

Осенью 1768 года Антон получил возможность проверить действенность этих идей в экстремальных условиях. На одном из пороховых заводов произошла авария – взорвался склад с готовой продукцией.

Взрыв был сильным, но благодаря мерам безопасности, внедренным Антоном, человеческих жертв удалось избежать. Однако завод был серьезно поврежден, а армии срочно требовался порох.

– Что будем делать? – спросили у Антона представители военного ведомства. – Восстановление займет месяцы.

– Не займет, – ответил он. – Если люди захотят помочь.

– А почему они должны хотеть?

– Потому что знают – их труд ценят и уважают.

Антон обратился к рабочим пострадавшего завода с предложением восстановить производство в кратчайшие сроки. Взамен он обещал удвоить зарплату на время восстановительных работ и выплатить премии всем участникам.

Ответ превзошел все ожидания. Люди работали круглосуточно, не жалея сил. К работе подключились мастера с других предприятий, местные жители, даже женщины и подростки.

– Это же наш завод, – говорили они. – Наша работа. Как же не помочь?

Завод был восстановлен за три недели вместо нескольких месяцев. Этот случай стал хрестоматийным примером того, что могут сделать люди, когда они заинтересованы в результате.

– Видели ли вы когда-нибудь такое? – спрашивал граф Шувалов у своих помощников. – Люди работают не за страх, а за совесть.

– Никогда не видели, ваше сиятельство.

– А я тоже не видел. Значит, Глебов был прав – человеческий фактор важнее принуждения.

Зимой 1768-1769 годов Антон наконец получил официальное снятие всех ограничений. Екатерина II лично подписала указ о полной реабилитации.

– "Принимая во внимание выдающиеся заслуги Антона Кузьмича Глебова в деле укрепления обороноспособности империи, – говорилось в указе, – повелеваем снять с него все ограничения и предоставить полную свободу действий в рамках государственных интересов."

Это была полная победа. Не только юридическая, но и моральная.

– Пуд правды, – сказал Антон Ломоносову, показывая указ. – Вот что решило дело.

– Что вы имеете в виду?

– Правда тяжела, как пуд железа. Но когда накапливается достаточно правды, она перевешивает любую ложь.

– А что теперь будете делать?

– То же, что и раньше. Работать на благо России.

– А книгу продолжите писать?

– Обязательно. Теперь можно писать более открыто.

Весной 1769 года Антон приступил к завершению своей книги. Теперь, когда ограничения сняты, можно было изложить свои идеи более полно и откровенно.

Особенно важной была глава о будущем развитии России. Здесь Антон изложил свое видение страны, которая могла бы стать лидером мирового прогресса.

– "Россия обладает всеми необходимыми ресурсами для того, чтобы стать ведущей державой мира, – писал он. – У нас есть богатейшие недра, обширные леса, плодородные земли, многочисленный и талантливый народ.

Не хватает только одного – справедливой организации общества, при которой каждый человек мог бы развивать свои способности и получать достойное вознаграждение за труд.

Опыт показывает, что народ, получивший образование и справедливое отношение, способен на великие дела. Но тот же народ, угнетенный и невежественный, становится тормозом развития.

Поэтому главная задача России – не завоевание новых территорий, а развитие человеческих ресурсов. Нужно учить людей, давать им возможности для роста, создавать условия для творчества и инициативы.

Только тогда Россия сможет реализовать свой потенциал и стать примером для других стран."

Эти слова были смелыми для XVIII века, но военные успехи России давали автору право на такие заявления.

Книга была закончена летом 1769 года. Антон передал рукопись в типографию Академии наук, где ее должны были напечатать.

– Это будет ваш главный памятник, – сказал Ломоносов, прочитав рукопись. – Книга, которая изменит взгляды людей на организацию общества.

– Надеюсь, что так и будет, – ответил Антон. – Во всяком случае, я сказал все, что хотел сказать.

– А что дальше?

– Дальше – новые проекты. Война скоро закончится, и нужно будет переводить промышленность на мирные рельсы.

– Это сложно?

– Очень сложно. Но интересно.

Тем временем с фронта приходили все более радостные новости. Русские войска одерживали победу за победой. Турки терпели поражения на суше и на море.

– Скоро будет мир, – говорил граф Шувалов на одном из совещаний. – И мир будет почетным для России.

– А что это означает для промышленности? – спросил Антон.

– Означает, что нужно готовиться к мирной жизни. Меньше оружия, больше гражданской продукции.

– Это потребует перестройки многих предприятий.

– Именно. И здесь снова понадобятся ваши знания.

Антон понимал, что впереди новый этап работы. Переход от военной к мирной экономике – задача не менее сложная, чем мобилизация военных ресурсов.

– Главное, – размышлял он, – не растерять то, что достигнуто. Люди привыкли к справедливому отношению, к возможностям роста и развития. Нельзя снова загонять их в прежние рамки.

В августе 1769 года произошло событие, которое показало, насколько укрепились позиции Антона. Елагин, его главный противник, был отправлен в отставку "по состоянию здоровья".

– Справедливость восторжествовала, – сказал Протасов, принеся эту новость.

– Не справедливость, – возразил Антон. – Просто время показало, кто был прав, а кто ошибался.

– А разве это не одно и то же?

– Не всегда. Иногда правда побеждает не потому, что она справедлива, а потому, что она эффективна.

– А в вашем случае?

– В моем случае правда была и справедливой, и эффективной. Потому и победила.

Осенью 1769 года вышла в свет книга Антона "Основания рудного дела и заводского устройства в России". Книга имела огромный успех не только в России, но и в Европе.

– Это революция в понимании организации производства, – писали европейские рецензенты. – Русский автор показал, что эффективность и гуманность могут идти рука об руку.

– Книга господина Глебова опережает время, – отмечал французский экономист. – Изложенные в ней принципы станут основой промышленного развития будущего.

Успех книги укрепил международную репутацию Антона. Его стали приглашать в европейские академии, предлагать сотрудничество ведущие промышленники.

Но Антон оставался в России. Здесь было его дело, здесь жили его ученики, здесь формировалось будущее, в которое он верил.

– Почему вы не едете в Европу? – спрашивали его. – Там вас ждет триумф.

– Потому что моя задача здесь, – отвечал он. – Россия – моя страна, и я не собираюсь ее покидать.

В декабре 1769 года Екатерина II наградила Антона орденом Святого Александра Невского – одной из высших наград империи.

– "За выдающиеся заслуги в развитии промышленности и укреплении обороноспособности России", – гласил указ о награждении.

Это было официальное признание не только заслуг, но и полная реабилитация после всех преследований.

– Пуд правды, – повторил Антон, получая орден из рук императрицы. – Правда всегда тяжела, но именно поэтому она и побеждает в итоге.

– А что вы планируете делать дальше, господин Глебов? – спросила Екатерина.

– Продолжать служить России, ваше величество. Развивать промышленность, учить людей, строить будущее.

– Какое будущее?

– Справедливое и процветающее.

– Я поддерживаю такие планы.

Выходя из дворца, Антон чувствовал удовлетворение от проделанной работы. Путь был долгим и трудным, но цель достигнута. Пуд правды перевесил пуды лжи и клеветы.

Впереди было новое десятилетие, новые задачи, новые возможности. Война с Турцией близилась к победному концу. Россия укреплялась и росла. А вместе с ней росли и крепли идеи справедливости и прогресса.

– Дело продолжается, – думал Антон, глядя на заснеженный Петербург. – И будет продолжаться, пока есть люди, которые верят в лучшее будущее.

Пуд правды был отвешен. Теперь предстояло превратить эту правду в реальность.