Текст книги "Когда боги спали"

Автор книги: Аллан Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)

– Давайте! – воскликнул Сафар.

В костер полетели четыре стеклянных шара.

На западном фланге наступающей армии Манасии вырвались из окрашенной красным земли четыре белых жарких разрыва.

Четыре других сотрясли небо на восточном фланге, когда маги Ховерна бросили в костер свои шары.

– Еще! – воскликнул Сафар.

Силой этих взрывов Манасию чуть не вышвырнуло из паланкина. На мгновение он ослеп, но, когда зрение вернулось, сразу же подумал, что уж слишком быстро оно вернулось.

Взрывы проделали широкие бреши в далеко раскинувшихся флангах армии. Но последовали новые взрывы, а за ними – крики ужаса и боли. И фланги начали сминаться, когда солдаты бросились к центру в попытке укрыться от взрывов.

Манасия заорал, приказывая всем вернуться на свои места, но в этом хаосе его никто не услышал.

В ярости король демонов уставил взор на западную колонну. Он ощутил присутствие там своего могущественного врага – Тимура!

Манасия взвизгнул в гневе и сотворил заклинание.

Сафар был готов.

Он ощутил давление воздуха, несущего заклинание, и выкрикнул:

– Приди, Призрачная мать! Приди!

Манасия выкрикнул проклятие, почувствовав, что заклинание блокировано.

Заклинание метнулось назад, и он едва успел воспользоваться щитом для его отражения. Магический щит осыпало волной горячих капель чародейства.

Не успел он прийти в себя и приготовиться к нанесению следующего удара, как послышался могучий ужасающий рев, и из ничего на него набросилась огромная львица.

Манасия схватился с ней, ощутив смертельный холод ее тела. Он отбросил ее в сторону, львица перевернулась и вскочила на лапы.

Только тут Манасия понял, что сражается с призраком. Сквозь тело твари можно было глядеть, а когда она заревела, звук разнесся нереальный, отдаленный.

Львица вновь бросилась в атаку, а Манасия лихорадочно стал рыться в своем мешке с магическими атрибутами.

За мгновение до того, как мощная лапа нанесла удар, Манасия успел сотворить заклинание.

Львица исчезла, вернувшись в свой призрачный мир.

Манасия обессиленно откинулся на подушки.

Ирадж развернул скакуна навстречу лавине демонов, в спину которым светила Демонская луна.

Они вливались потоком в проход между колоннами, но не столь плотной массой, как хотелось бы Ираджу. Он взмахнул рукой, и пращники открыли огонь, поражая фланги колонны демонов. В ту же минуту вперед бросилась кавалерия, вслед которой бежали пехотинцы.

Град тяжелых снарядов обрушился на демонов, поражая и увеча их во множестве. И град этот не прекращался.

С запада и с востока на демонов бросилась кавалерия людей, затевая смертельный танец с налетом на фланги и быстрым отскоком, не дающим демонам сблизиться с врагом. Сразу же вслед за кавалерией удар нанесла пехота, залпом выпустившая тяжелые дротики. Затем с топорами, выхваченными из-за поясов, они бросились в битву.

Колонна демонов постепенно сжималась все больше и больше, сбиваясь в такую плотную кучу, что люди уже без труда уничтожали врага, зажатого между утесами.

Ирадж убил столь многих, что у него устала рука. А затем сломалась и сабля, и он вырвал топор из рук павшего солдата.

Он увидел, как Лука, отделившись от охраны, отчаянно отбивается от трех всадников. И с холодным восхищением Протарус наблюдал, как пали три человека, а Лука успел вернуться в ряды демонов.

Ирадж продолжил бойню, в ярости сокрушая порядки демонов. Но постепенно ход битвы изменился. Численное преимущество демонов стало сказываться.

Ирадж и его люди начали откатываться, подпадая под удары молота демонской силы.

Он понял, что вскоре его войско дрогнет. И тогда конец его армии, конец мечтам и скорее всего конец жизни.

Он улучил момент и бросил взгляд на западный утес.

«Ну давай же, Сафар, – подумал он. – Давай!»

Сафар готовил Великую Иллюзию.

Другого магического оружия у него в запасе не оставалось.

У него не было времени на то, чтобы восхититься работой отца. Он сотворил заклинание и отправил флот в полет.

Лука был близок к осуществлению своих боевых замыслов. Отряд его пробился-таки между скал и теперь разворачивался, получая больше пространства для использования оружия против людей.

Лука уже ощущал, как враг слабеет. Еще одно усилие, и победа за ним.

И тут, заглушая звуки битвы, его воины вдруг о чем-то заговорили. Затем все разом вытаращили глаза и встревоженно завопили. Лука увидел, как некоторые демоны изумленно вытягивали лапы к залитому красным цветом небу.

Он посмотрел вверх и изо всех сил постарался сдержаться, чтобы не раскрыть рот.

К месту битвы неслись воздушные военные корабли. Лука еще никогда не видел столь странных кораблей, боевых судов, подвешенных под воздушными шарами. Борта каждого ощетинились бойцами с копьями. Наконечники сверкали. Лука не мог определить размеры. Суда казались маленькими, и Лука решил, что они находятся на значительной высоте. Но уж коли на таком судне находилось около сотни воинов, то, наверное, размеры у кораблей были более чем приличные.

Но вот корабли оказались над полем битвы, и воины швырнули копья в ряды демонов. Копья увеличивались на глазах, вырастая до размеров целого демона.

Они обрушивались, как молнии, наконечники взрывались, образуя огромную пелену пламени.

Ударила следующая волна копий. И еще одна. В шеренгах демонов образовывались зияющие пустоты. Воздух наполнился громом и запахом серы.

И тут армия демонов потеряла самообладание.

Лука ощутил, как огонь покидает кровь его воинов, ощутил острый запах их страха.

Они повернулись и побежали. Сначала ручейками, а затем потоком, а потом уж и рекой. Демоны бросали оружие, срывали доспехи и сбивали с ног товарищей, лишь бы скрыться от ужаса.

Лука скакал вместе с ними, пришпоривая скакуна. Но бежал он не от страха, хотя и достаточно был напуган. Он старался успокаивающими криками и приказами навести порядок, хотя бы в отступлении.

Позади с грохотом падали летающие корабли.

Несколько часов ушло на то, чтобы Манасия навел хоть какой-то порядок. И в результате остановил войска и заставил их возвести укрепленный лагерь. Позади Протарус также встал лагерем.

– Битва еще не окончена, – подбадривал себя Манасия, расхаживая в командирском шатре и пинками разгоняя попадающихся на пути рабов. – Он вряд ли еще раз решится выступить против меня. Я сотру его в порошок!

Ирадж тоже расхаживал в палатке, но размеренно и спокойно.

– Надеюсь, нам больше не придется с ним сражаться, – сказал он Сафару. – Иначе он выберет открытую местность и вряд ли еще раз купится на наши трюки.

– Хорошо хоть с этими трюками повезло, – сказал Сафар.

Ирадж остановился, подумал и кивнул.

– Да, – сказал он. – Следует признать, что нам подфартило.

– Ему просто повезло, вот и все, – сказал Манасия голосом, дрожащим от гнева. – Более того, помощь ему оказали трусы в моем собственном дворе.

Лука похолодел.

– На что вы намекаете, ваше величество? – спросил он, не скрывая злости.

Манасия повернулся к нему.

– Я ни на что не намекаю, – ответил он. – И без намеков ясно, что мой сын трус, командующий шайкой трусливых демонов.

– А! – сказал Лука, словно сделав только что великое открытие. – Так вы во всем собираетесь обвинить меня, не так ли?

– Ты опозорил меня, – сказал Манасия. – И я не собираюсь покрывать этот позор. Порок должен быть наказан в корне, независимо от того, что он скрывается в моем сыне и наследнике.

Лука подошел ближе, словно собираясь выслушать объяснения. Но вместо этого сказал:

– Отец, лучше поведай нам о том, как мать обвинила тебя в изнасиловании. И все мы тогда воспрянем духом.

Манасия нахмурился.

– Что это с тобой? – рявкнул он. – Не время веселиться.

– Да как же, отец, – не отставал Лука. – Именно в такой вот ситуации и надо шутить.

Манасия собрался разразиться очередной гневной тирадой. Но Лука быстро выхватил саблю и одним ударом отсек отцу голову.

Безголовое тело рухнуло на пол.

Лука обернулся к собравшимся, спокойно обтирая лезвие.

– Есть возражения? – поинтересовался он.

Вытаращив глаза, генералы и адъютанты застыли на месте.

Первым заговорил Фари:

– Никаких, ваше величество.

Покряхтывая и хрустя старыми костями, он опустил свое древнее тело на колени.

– Да здравствует король Лука! – воскликнул он.

Лука вгляделся в неподвижный взор головы отца.

– В чем дело, отец? – спросил он. – Что же ты не смеешься?

Несколько недель спустя Ирадж уже двигался по Запретной Пустыне, возглавляя грандиозную победную процессию по пути к Занзеру.

Калазарис уже доставил Протарусу условия капитуляции от Луки и теперь действовал как посредник в последующей дискуссии относительно сдачи. Армия демонов разрозненными малыми отрядами возвращалась домой. Лука, предложив себя в качестве заложника, в Занзер отправил Фари – с головой Манасии, погруженной в лед, – для подготовки к встрече Ираджа.

К неудовольствию Сафара, Калазарис был щедро вознагражден золотом и получил высокий чин при штабе Ираджа. Сафар возражал против этого, но Ирадж сказал, что в хороших шпионах всегда большая нужда.

Но последовавший победный марш и подготовка к церемонии венчания Ираджа в Занзере отогнали эти неприятные мысли от Сафара.

И вот настал день, когда показались ворота Занзера.

Победная армия двигалась по широкой дороге, с развернутыми знаменами, под грохот отбивающих такт барабанов.

Сафар устроился рядом с Ираджем на слоне короля Манасии. Над паланкином развевался огромный флаг, сотканный из прекраснейшего шелка Сампитея. На флаге было изображение Завоевателя – красная Демонская луна и серебряная комета. Но, по мнению Ираджа, эмблема эта уже не имела отношения к Алиссарьяну, а теперь полностью принадлежала ему, королю Протарусу.

Неделю шла подготовка к сложной церемонии во дворце бывшего короля Манасии. Сановникам, людям и демонам, предстояло заполнить огромный тронный зал и пасть ниц пред Протарусом. Там его должны были объявить (Королем королей, верховным правителем всего Эсмира.

Подул свежий ветерок, разгоняя пыль над дорогой. Прямо впереди вставали ворота Занзера.

– Смотри! – сказал Ирадж, взволнованный, как ребенок. – Мы почти у цели.

Над воротами на шесте торчала окровавленная голова Манасии.

Распахнулись громадные ворота, и толпа демонов высыпала наружу, приветствуя нового короля. Ирадж помахал рукой.

Крики демонов становились все безумнее:

– Протарус! Протарус! Протарус!

Ирадж, широко улыбаясь, повернулся к Сафару.

– Друг мой, – сказал он. – Всем этим я обязан тебе. – И тут же удивленно рассмеялся. – А ведь я то же самое говорил и в видении, да? – напомнил он Сафару.

– Или что-то типа того, – ответил Сафар.

Ирадж хлопнул его по спине.

– И вот все оказалось явью, – сказал он. – Все, что ты предвидел.

Сафар улыбнулся.

– Хочется верить, – ответил он.

Но улыбка получилась тревожной. В видении он добрался лишь до ворот Занзера, но не дальше.

И теперь ему оставалось лишь размышлять… Что же будет дальше?

ЧАСТЬ ПЯТАЯ
«ЗАНЗЕР»

25. Похитительница сердец

Она принадлежала к числу редко встречающихся женщин. Одновременно богатых, красивых и могущественных.

К тому же над нею витала тайна, что во времена Демонской луны делало ее и редчайшей женщиной среди мужчин.

Ее герб – символ дома Фатина – представлял собой серебряный кинжал, и об этом ходило много разговоров.

Одни говорили, что герб принадлежал ее покойному, неоплаканному мужу, лорду Фатина, торгашу среди торгашей, настолько очарованному своей женой, что оставил ей все свое состояние. Как утверждали, именно этим кинжалом леди Фатина ускорила переход мужа в мир иной. И то, что эта женщина в богатой траурной одежде носит в качестве герба серебряный кинжал, лишь добавляло достоверности этой истории.

Другие распускали слухи о том, что была она, дескать, некогда любовницей какого-то короля, возможно даже самого Протаруса. По этой версии она проиграла гаремную войну и была изгнана, но с изрядным количеством золота и драгоценных камней. Говорили, что именно тем же серебряным кинжалом она заколола свою соперницу, но смерть эта привела к такому скандалу, что из гарема ее изгнали. И тут всплывал вновь лорд Фатина. Слухи утверждали, что брак был признан, чтобы замять скандал. Говорили даже, что лорд Фатина умер еще до совершения брачной церемонии. Но тем не менее даже находящийся при смерти лорд настолько был очарован красавицей женой, что отписал ей все свои богатства.

Каждый раз, когда карета с серебряными кинжалами на дверцах проезжала по улицам Занзера, зеваки, из числа как людей, так и демонов, начинали вновь пересказывать друг другу эти истории.

Демоны из ее сопровождения расчищали дорогу, а кучер-человек нахлестывал черных лошадей, устремляя экипаж дальше. Громадный охранник-демон, сидя рядом с кучером, внимательно оглядывал толпу.

Внутри же кареты представитель леди Фатина в Занзере докладывал хозяйке о тех приготовлениях, что были сделаны в ожидании ее визита в город.

– Вы сами увидите, моя леди, – говорил этот человек, – что поступили мудро, избрав Абубенсу заботиться о состоянии ваших дел в Занзере.

Абубенсу махнул в сторону окна. Они проезжали мимо экзотического базара, где у лавок странно смешивались люди и демоны, торгуясь над причудливыми продуктами, и где неспешно шествовали семейные пары с кошельками в руках, а за ними поспешали детишки – человеческие и демонские.

– Занзер, без сомнения, является самым удивительным городом во всей истории Эсмира, – сказал Абубенсу. – С тех пор как семь лет назад наш досточтимый король, Ирадж Протарус, избрал его центром своей империи, здесь собирались самые разные существа. Надеясь и не веря, они цеплялись за полу королевской мантии и устремлялись к процветанию.

Абубенсу предостерегающе поднял палец.

– Но, моя леди, Занзер еще и чрезвычайно опасное место, – сказал он. – Конечно, здесь есть люди, занимающиеся честным бизнесом, подобно мне. Но здесь немало и воров, как простолюдинов, так и благородных. А какие здесь интриганы! – Он содрогнулся. – Я расскажу вам истории об интригах и неблаговидных событиях при королевском дворе, вы только рот разинете.

– Расскажешь, расскажешь, – спокойно сказала леди Фатина. – И я с удовольствием в свое время выслушаю твои удивительные истории. Но сейчас у меня кое-что иное на уме. Например, условия моего обитания здесь.

Абубенсу расцвел. Какая же добрая и вежливая у него хозяйка. И как только могут утверждать, что она убила собственного мужа! А она ведь еще и красавица! Абубенсу никогда не приходилось находиться рядом с такой женщиной. А это черное платье так идет ей! А какие полные губы, а какие темные глаза, в которых вспыхивают искры, быть может, обещания.

– Вам понравится дом, который я отыскал для вас, моя леди, – сказал он. – Он расположен на холме. Вид на вечерний Занзер просто сногсшибательный. Особенно на дворец Протаруса. Видите ли, дворец построен из золота, так что, когда загораются фонари и начинают бить фонтаны, так и кажется, что видишь перед собой обитель богов.

– Приятно слышать, – сказала леди Фатина, утирая подбородок сыну, мальчику, едва начинавшему говорить. Звали его Палимак, что на валарийском языке означало «обещание».

– Но откровенно говоря, – продолжала она, – больше всего меня заботит хорошая детская комната.

– Она перестроена в точности согласно вашим пожеланиям, моя леди, – сказал Абубенсу. – Такой великолепной детской комнаты еще ни у кого не было. За расходами не стояли.

– Надеюсь, она не слишком большая, – вмешалась нянька, маленькая кругленькая женщина с большим бюстом. – Обширные пространства пугают детей.

– Твоя комната расположена рядом с комнатой юного хозяина, Скани, – поспешил заверить ее Абубенсу. – Там есть все удобства, так что ничто не помешает тебе все время приглядывать за ним.

Не избавленная от сомнений Скани собралась что-то сказать, но леди Фатина предостерегающе посмотрела на нее. Нянька забрала Палимака из рук леди Фатина, склонилась над ним и начала баюкать, шепотом приговаривая, что, где бы хозяин ни спал, она всегда будет рядом.

Абубенсу продолжал:

– Соседское окружение состоит из столь же богатых и благородных людей, что и вы, моя леди. Дома их расположены достаточно близко, чтобы вам не чувствовать себя в полнейшей изоляции, но и достаточно далеко, чтобы не мешать вашей личной жизни.

– В моем письме я упоминала о том, – сказала леди Фатина, – что сразу же по прибытии хотела бы устроить банкет – для знакомства со светским обществом Занзера.

– Все устроено, моя леди! – радостно улыбаясь, сообщил Абубенсу – Я взял на себя смелость назначить его на вечер через два дня. Приглашения разосланы только самым избранным представителям высшего света. А прислуга, которую я набрал сам, в этот момент как раз занята подготовкой банкета.

– Я просила вас пригласить одну конкретную персону, – сказала леди Фатина, – помимо остальных. Исполнено?

Абубенсу закивал головой:

– Да, моя леди. Лорд Тимур приглашен.

– И он принял приглашение?

Абубенсу замешкался:

– Увы, моя леди, пока еще не подтвердил.

– Но вы ожидаете? – не отставала леди Фатина.

Человек пожал плечами.

– Не могу обещать, моя леди, – сказал он. – В конце концов, он все-таки великий визирь, второй человек по значимости после короля Протаруса.

Абубенсу тут же постарался перевести разговор в другое русло.

– Видите ли, они друзья еще с детства, – сказал он. – Они даже зовут друг друга по именам – Сафар и Ирадж – в приватной обстановке.

Он склонился ниже, сообщая доверительно:

– Хотя говорят, что нынче лорд Тимур не в такой уж и милости у короля. Есть враги, которые нашептывают на ухо его величеству всякие гадости про лорда. – Он трагически пожал плечами. – И кто знает, правду ли они ему нашептывают, моя леди. Так что, может, оно и к лучшему, если лорд Тимур не примет приглашения. Зачем вам эти политические хлопоты?

Леди Фатина сузила глаза.

– Он нужен мне на банкете, – сказала она, и в ее решимости можно было не сомневаться.

– Я попытаюсь, – неуверенно сказал Абубенсу. – Но не буду утверждать, что добьюсь своего, моя леди.

Леди Фатина с улыбкой сказала:

– Я полностью доверяю тебе, Абубенсу.

Она протянула ему шелковый кошелек с деньгами.

– Отблагодари кого хочешь, – сказала она. Абубенсу прикинул кошелек в руке и подивился его тяжести. – А что останется, пусть будет твое. Но чтобы лорд Тимур принял приглашение.

Они въехали на широкую площадь, а дальше, на севере, цветущей стеной вставали деревья королевского сада. За ними возвышались шпили королевского дворца, жутковато поблескивая в свете все еще не зашедшей Демонской луны.

«Интересно, – подумала Нериса, – узнает ли меня Сафар по прошествии стольких лет?»

– Ну просто все, – сказал король Протарус, – просто все упирается в деньги.

Он фыркнул от отвращения, и все члены ассамблеи королевского двора напряглись. От этого фырканья на многие дни вперед зависели их споры, чаяния и ночные кошмары. Союзы создавались, реформировались и раскалывались. В тысячах миль отсюда люди маленькие и большие трепетали, заслышав новость о том, что король изволил фыркнуть.

– Каждый раз, как я собираюсь что-то предпринять, – сказал Протарус, – мне говорят, что это слишком дорого. А когда я – простой степняк – предлагаю решение, с помощью которого можно было бы получить эти самые деньги, мне говорят, что оно неосуществимо!

Король свирепым взглядом обвел ярусы помещения заседаний двора. Сначала взгляд упал на Сафара, великого визиря и второго по значимости человека. Рядом располагался король Лука – официально титулующийся принцем Занзера. Далее – лорд Фари и другие сановные демоны. Ниже сидели королевские генералы и адъютанты. Отдельно от всех сидел Калазарис, ежедневно сокращающий расстояние по служебной лестнице и значимости между собой и Сафаром. Еще ниже устроилось огромное полчище различных чиновников, составляющих иерархию двора.

– Может быть, кто-то объяснит мне, почему так получается, – поинтересовался Протарус. – Ведь я – правитель всего Эсмира. Число моих подданных составляет несколько миллионов. И все из них чем-то занимаются, зарабатывают себе на жизнь и процветают, в то время как у короля нет денег на управление тем самым королевством, в котором они процветают. – Протарус покачал головой. – Вся беда в том, что я слишком щедр, – сказал он. – Я сделал моих друзей богатыми. Дал им дворцы, земли, деньги. Деньги! Опять это слово!

Он посмотрел на Сафара.

– У тебя есть деньги, лорд Тимур, – сказал он. – Почему у меня их нет?

– Вам стоит только попросить, ваше величество, – сказал Сафар. – И я все отдам вам.

Протарус в раздражении забарабанил по трону пальцами, украшенными ювелирными украшениями.

– Я не об этом, лорд Тимур, – сказал он. – И я не из тех монархов. Уж если я что-то подарил, то никогда не попрошу назад.

Лейрия, страж и наложница Сафара, неловко заерзала. Она тоже некогда стала таким даром.

– А дело в том, – пояснил Протарус, – что у вас есть деньги, а у меня их нет лишь потому, что вы тратите только на собственное содержание. – Протарус обвел рукой зал. – А мне приходится содержать целое королевство. Вот мое хозяйство! И куда идут мои деньги? Уж явно не на предметы роскоши. Видят боги, что я человек без претензий.

Никто не осмелился намекнуть, что тут король сильно преувеличивает. Протарус давно расстался со своим солдатским прошлым и, став королем королей, предался различным утехам. Он обзавелся множеством дворцов с полной прислугой, огромными конюшнями прекрасных скакунов на все вкусы и цели, громадными арсеналами разукрашенного оружия и доспехов, разбухшими складами и винными подвалами, немыслимыми гаремами, в которых постоянно обновлялся штат женщин.

Король вздохнул и устало обмяк на троне. Видно было, что прошедшие семь трудных лет правления не прошли даром. Ему еще не исполнилось и тридцати, но выглядел он на десяток лет старше. Гордость его, длинные золотые локоны, поредели, и теперь поверх короны он вынужден был носить золотую изукрашенную каменьями шапочку. В бороде пробивалась седина, а лоб избороздили морщины.

– Поведай еще раз нам о наших трудностях, лорд Тимур, – сказал он. – Да изложи так ясно, чтобы все поняли.

Сафар пробормотал что-то почтительное и встал. Он подошел к Протарусу и махнул слугам, застывшим в ожидании, чтобы те отодвинули огромный занавес позади королевского трона.

Стену покрывал гигантский барельеф Эсмира. Сразу выделялся Божественный Раздел, рассекая большую часть суши с востока на запад. Также четко просматривалась и огромная пустыня, ныне не запретная, некогда разделявшая людей и демонов.

У Сафара на ладони оказалось несколько шариков. Он взмахнул рукой, и от пола до потолка встала тонкая стена дыма, отчего разинули рот все присутствующие, включая и Ираджа. Позади этой дымчатой стены засветился, оживая, барельеф, вызвав хор изумленных звуков у присутствующих. Перед ними находилась ожившая карта Эсмира, по которой двигались крошечные фигурки, деревья колыхались под ветрами, и волны бились о далекие берега.

Сафар низко поклонился Ираджу, охватывая изображение жестом фокусника.

– Узрите ваше королевство, ваше величество, – объявил он.

«Интересно, как Тимур делает это, – подумал Фари. – Нет, не карту оживляет… тут-то как раз все понятно. Пожалуй, и я так бы смог, проконсультировавшись с соответствующими книгами. Но вот эти дымы – это совсем другое дело. Где тут магия? Я ничего не чувствую!»

Именно эта тайна и являлась причиной, вернее одной из причин, желания Фари устранить Сафара.

Настроение Ираджа улучшилось. Он хлопнул в ладоши и сказал:

– О, очень хорошо, Сафар. Очень хорошо!

Придворные также разразились овацией. Лука мрачно потрещал когтями, изображая восхищение.

«К чему все эти драматические и напыщенные жесты? – подумал он. – Можно подумать, здесь не серьезное деловое обсуждение, а какое-то развлечение. Он просто морочит нас, особенно Протаруса».

Лука горько переживал из-за того влияния, которое Сафар оказывал на Протаруса. В положении принца Занзера он считал себя вторым по значимости в Эсмире. Именно он должен был бы давать советы Протарусу, а не этот простолюдин Сафар Тимур.

– Вот здесь расположены самые неблагополучные регионы, ваше величество, – сказал Сафар.

Он взмахнул рукой еще раз, и сквозь дымку стали пробиваться небольшие язычки пламени. По всему королевству таких очагов насчитывалось штук сорок. Разных размеров огоньки – от маленьких, где смуты только начинались, до больших, где ситуация грозила выйти из-под контроля.

– Как их много, – пробормотал Протарус.

Он бросил резкий взгляд на Калазариса и сказал:

– Ты никогда не говорил мне, что их так много!

– А, да, ваше величество, но я могу объяснить, – забормотал Калазарис. – Доклады задерживаются… из-за… трудностей.

Ирадж холодно кивнул ему и обратился к карте.

– Это самая последняя информация, которая поступает ко мне из наших храмов, – сказал Сафар. – И я думаю, впервые мы видим, насколько широкое распространение получили эти неприятные для нас события.

Калазарис с трудом подавлял гнев от столь высокомерных заявлений великого визиря. Главный шпион занимался тем, что показывал королю ту картину, которую тот хотел видеть, убеждаясь, что монарх в состоянии контролировать ситуацию. Этот же Тимур, с его сетью жрецов, просто вонзал нож в спину Калазарису.

И уже не в первый раз Калазарис поклялся про себя, что настанет день, когда он избавится от этого Тимура.

– Похоже, что самая серьезная проблема у нас в Каспане, ваше величество, – сказал Сафар, указывая на прыгающий язычок пламени неподалеку от западного моря.

– Да, да, – сказан Протарус. – Вот потому-то и встал вопрос денег. Нам необходимо отправить туда войска и подавить мятеж. Но казначей сообщил мне, что денег на оплату этой операции у меня нет. Сундуки пусты.

Он окинул взором карту, пересчитывая количество язычков пламени. Наконец взгляд его вновь обратился к горящему Каспану.

– Для Каспана деньги должны быть найдены, – сказал он. – Вопрос: где их взять?

– Налоги, ваше величество, – вмешался Лука. – Вот вам и ответ. Надо больше собрать налогов. Как вы сами говорите, только благодаря вашим усилиям и процветают ваши подданные. И за это процветание они должны с охотой расплатиться.

– Вынужден не согласиться, ваше величество, – сказал Сафар. – Процветание не носит всеобщего характера. В некоторых районах оно возможно, но лишь в тех, что не затронуты эпидемией и засухой. Должен напомнить нашему благородному другу, королю Луке, что эти условия за последние десять лет не просто превалируют в других районах, а еще и ухудшаются.

Фари фыркнул.

– Снова Хадин! – пробормотал он.

Сафар порывисто повернулся к старому демону.

– Но ведь я уже предоставлял вам доказательство, – сказал он. – Как можно не считаться с правдой?

– Да я ничего не отвергаю, – сказал Фари. – Проблемы действительно существуют. И возможно, они вызваны именно какими-то бедствиями в Хадин. Но с чем я решительно не согласен, так с тем, что проблемы эти будут длиться вечность. Ну и раньше случались бедствия. Засуха приходила. Засуха уходила. Эпидемия приходила. Эпидемия уходила. Это нормальный божественный цикл. Только самые благочестивые и набожные могут жить в вечной радости, получая заслуженное благословение.

– Я не собираюсь вступать в перепалку с моим уважаемым коллегой, ваше величество, – сказал Сафар. – Ведь вы хотите выслушать решение, а не дискуссию. И я могу предложить такое решение.

Протарус заерзал:

– Прямо сейчас?

– Я согласен с королем Лукой, ваше величество, – сказал Сафар.

Лука нахмурился. Куда это он клонит?

– Ответ в налогах, ваше величество, – сказал Сафар. – Вот только налоги надо брать не с тех, кто их платит, а с тех, кто не платит.

Калазарис сузил глаза. «Так вот о чем он», – подумал он.

– Обложите налогом меня, ваше величество, – сказал Сафар. – Я не только облагодетельствован вашими дарами, но еще и налогов с них не плачу.

Сафар указал на Луку, затем на Фари, на Калазариса, на всех в зале по очереди.

– Мы все процветаем, ваше величество, – сказал он. – Но ничего не платим за это.

Протарус заинтересовался.

– Я не раз утверждал, что моя щедрость – мой порок и моя добродетель, – сказал он. – Пожалуй, я действительно прощал больше налогов, чем следовало бы.

– Вот именно, ваше величество, – сказал Сафар. – И я уверен, что все мои коллеги с радостью разделят с вами тяжелую ношу в этот непростой момент.

– Ага, налог в связи с чрезвычайным положением, – сказал Протарус. – Может быть, такое название сотрет кислые выражения с некоторых лиц. – Он улыбнулся Луке и Фари. Оба в ответ выдавили из себя улыбки. Затем он вновь обратился к Сафару: – Временный налог, лишь на период чрезвычайного положения. И, говоря политическим языком, лучше его принять единогласно.

– Я не боюсь этой жертвы, – сказал Лука. – Но должен указать, что и этих денег будет недостаточно. Может быть, хватит на Клепан. – Он указал на череду огоньков на барельефе. – А как быть с остальными?

– Король Лука совершенно прав, ваше величество, – сказал Калазарис. – И я также присоединяюсь к его желанию пойти на жертву и разделить с вами бремя трудностей. Но еще я хотел бы выяснить вопрос относительно чрезвычайности. – Он указал на барельеф. – В основе всех наших проблем, ваше величество, находится негативизм во всех его проявлениях.

Протарус заинтересованно поднял голову.

– Мы запугали наших подданных, ваше величество, – продолжил Калазарис. – Все время они слышат только плохие вести. А такая ситуация порождает слухи о том, что дальше будет еще хуже. И тогда слабые люди вовлекаются в мятежи. А добрые честные люди вынуждены лгать сборщикам налогов, когда те приходят за деньгами. И тем самым скрывается огромное количество денег, которое по праву принадлежит вам. Огромное количество, ваше величество. Огромное.

– Это же воровство! – сказал Протарус, сердито представив себе своих злонамеренных граждан, прячущих сундуки с золотом по подвалам.

– Вот именно, ваше величество, – сказал Калазарис. – Воровство. Другого слова и не придумаешь. И я предлагаю покончить с этим немедленно!

– Каким же образом? – спросил Протарус.

Калазарис оглядел всех собравшихся, затем вновь посмотрел на короля.

– Я думаю, что этот вопрос лучше обсудить в приватной обстановке, ваше величество, – сказал он.

– Я не пойду на это, Ирадж, – сказал Сафар. – Может быть, устраивать столь грандиозную ложь в духе Калазариса, но не в моем.

– Откуда ты узнал, что это ложь, – спросил Протарус.

Они вдвоем находились в королевских апартаментах. Менее часа назад Калазарис, при яростной поддержке Луки и Фари, изложил свой план. Сафар возражал столь горячо, что Ирадж отослал этих троих, чтобы иметь возможность наедине переговорить.

– Калазарис резонно замечает, что наличие скверных новостей отрицательно сказывается на делах королевства, – продолжал Ирадж.