Текст книги "Три желания"
Автор книги: Алла Руденко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
12. Не имей сто рублей, а имей сто друзей.
Он подумал о тех друзьях, которые, могли бы ему хоть сколько-то денег занять.
Под словом школа он добавил несколько имён, точнее кличек: Лысый, Шмель, Баба Яга, Ботаник, Архимед.
Парень двадцатый раз перечитывал список, стараясь вспомнить кого-нибудь ещё, у кого можно будет перехватить денег. Но, больше, ни одно имя в голову так и не пришло.
Вовка свернул бумажку и запихал её в карман, предварительно освобождённый от школьной мелочи.
Ближе всех к нему жила Баба Яга. Услышав эту кличку, сразу представляется та самая старая, сморщенная с торчащими в разные стороны зубами героиня многих советских фильмов. На самом деле Оксана была очень красивой девушкой, с единственным недостатком, большим носом, загнутым к низу. У нас такой нос называют армянским, и согласитесь, он смотрится весьма странно на девушке чисто славянской внешности.
Если бы не зациклиность Оксаны своей внешностью и постоянная критика именно этой части тела, то ни кто б возможно ничего б и не заметил.
Вовка позвонил, дверь открыла мать девушки, она приняла гостя очень резко: «Чего надо?»
«Мне б с Оксаной поговорить»,– запинаясь, процедил парень.
С Ларисой Васильевной Кожевниковой они всегда были на ножах. Женщина сразу раскусила незадачливого альфонса, после визитов которого, часто пропадали деньги и драгоценности.
«Снова всем в округе задолжал денег, вот и вспомнил про дурёху Ксюшу?– словно прорицательница изрекла она,– вот тебе двести рублей, считай, что это плата, за то, чтобы держался от моей дочери в стороне. А если начнёт снова за тобой бегать, расскажи ей что у тебя другая, и у вас любовь. В следующий раз я платить не стану, а сразу обращусь в полицию. Не забудь ей всего четырнадцать лет, а тебе скоро восемнадцать».
«Договорились!»– улыбнулся Вова.
Парень слышал возле лифта, как девушка спросила свою мать о том, кто приходил, хотя, наверняка, так же как и он сейчас слышала каждое слово их разговора с матерью.
Лариса Васильевна не растерялась и сразу соврала дочери: «Да дверью ошиблись, хотели к тёте Нине попасть, а поднялись этажом выше. Бывают же такие криворукие люди. Даже кнопку лифта правильно нажать не могут».
«Мам, это был Вова? Почему ты меня не позвала?»– дочь пошла в наступление.
«Твой Вова вор и вымогатель, я запрещаю тебе с ним общаться, запрещаю! Ты меня слышишь?»
Парень с удовольствием дослушал бы этот разговор до конца, но приехал лифт, а день его был расписан чуть ли не по минутам, тяжело выдохнув, Вовка нажал на кнопку первого этажа.
Он, вообще, имя Оксаны просто на всякий случай занёс в список, ничего не ожидая. Девушка сама дала ему от ворот поворот, как только Лариса Васильевна заметила в прошлый раз пропажу обручального кольца. А тут ему просто так целых двести рублей дали. Осталось найти полторы тысячи.
Следующим, к кому заглянул Владимир, был его друг детства Архимед. Парень был весьма чистоплотен и принимал ванну не реже трёх раз в день, и ладно бы под душем полоскался, а то каждый раз не меньше чем по полчаса он плескался в пене. За такую любовь к ванне он и получил прозвище. Вот и сейчас он был совершенно мокрый. Вода с мокрых волос тонкими струйками стекала по лицу.
«Заходи, а то я из душа, а с лестницы сквозняком тянет, не хотелось бы заболеть в начале года, отстану, всё оставшееся время догонять программу придётся»,– парень с чёрными кудряшками, и очками на пол лица, отошёл от входа, пропуская гостя.
«Дим, я буквально на пару минут»,– Владимир пожал плечами.
«Что-то случилось?»– уточнил Дмитрий, хотя прекрасно понимал, что если б не было причины, парень вот так средь белого дня к нему в гости бы не заявился. Он вообще ни разу к нему в гости не заходил.
Архимед был скорее не другом, а подопечным Вовки. Сам он был слабохарактерным маменькиным сынком, который никогда никому не мог дать сдачи, и если бы не Вовкина протекция, он давно бы стал в школе грушей для битья.
Парень прекрасно понимал, что рано или поздно ему придётся возвращать долг. И увидев друга в дверях, он понял, что этот день настал.
«Мне срочно нужны деньги. Не поможешь?»– на одном дыхании выпалил Владимир.
«Сколько тебе нужно?»– уточнил Дмитрий.
«Много. Полторы»,– он прекрасно понимал, что друг и сто рублей ему врядли занять сможет, но попытка не пытка.
«Пришёл бы ты на пять дней раньше, я б тебе всю сумму наличкой сразу б и выдал. А сейчас прости. Двести пятьдесят рублей всего осталось. Пять лет на компьютер копил, вон стоит красавец, совсем новенький, только из салона. А знаешь что, хочешь, забирай его. Продашь, будут деньги»,– парню жаль было отдавать свою новую игрушку, к тому же он его еще даже ни разу не включал, но на что не пойдёшь ради друга.
«Спасибо,– Вовка чуть не прослезился, ему льстило то, что Дмитрий ради него готов распрощаться со своей мечтой, но забрать компьютер не позволила совесть,– ты с третьего класса о нём мечтал. Поздравляю, но, если ты не возражаешь, я возьму оставшиеся двести пятьдесят рублей, всё сумма меньше станет».
«Конечно!– Дмитрий старался скрыть радость от того что его компьютер останется при нём. Он залез в сервант и принёс три купюры,– вот, прости, больше ни чем помочь не смогу».
«Ты и так мне очень помог»,– Вова, помахав рукой, направился к следующему по списку.
Начало воодушевляло. Два адреса и 450 рублей в кармане.
Следующим, к кому решил наведаться парень, был Ботаник. Нет, этот парень, вопреки устоявшимся убеждениям, не был отличником, и даже биологию не любил, просто в восьмом классе, он решил попробовать выращивать дома коноплю, а почему бы и нет, лишняя копейка в дом. Родители с умилением смотрели, как их ребёнок увлечённо копается в земле, пока он случайно не проговорился, что именно у него растёт в горшках на подоконнике. Разумеется, все горшки с содержимым сразу отправились на мусорку, а Олег лишился всего, что было ему так дорого, все кассеты его любимой группы Сектор газа постигла та же печальная участь, что и плоды его трудов. А к нему прочно привязалась кличка Ботаник. Он на неё не обижался, а даже продолжал жалеть о том, что родители на корню, в буквальном смысле этого слова загубили его бизнес.
Как только Вовка озвучил свой вопрос, тот снова углубился в воспоминания: «Вот, если бы тогда родители, не вмешались в мой бизнес, я бы тебе не только тысячу, десять тысяч дал бы, двадцать. А так, прости я сам на мели».
«Понятно,– с явным недовольством выпалил Вовка,– Пойду я тогда».
Теперь пришла очередь Лысого придумывать отмазку.
Парень поднялся на последний этаж своего подъезда и позвонил в деревянную дверь, которая держалась на одной петле. Формально, можно было и не звонить, ведь всем в округе было известно, что у Виталика всегда открыто.
Дверь открыл парень с дредами на голове. Он фанател от Децла.
«Вован, какими судьбами?»– по выражению лица Виталика, трудно было, сказать, рад или не рад он видеть Вовку.
«Я тут проходил мимо,– начал парень, словно медведь из мультика,– дай, думаю, зайду».
«Мимо?– переспросил друг,– ты что, шёл на крышу? Или к моим соседям?»
Вова усмехнулся, действительно глупо звучало, особенно если учесть, что все соседи Виталика были старше восьмидесяти лет: «Ладно, раскусил, я тут подумал, может, ты одолжишь мне немного денег?»
«Могу немного, могу много, только прости, времена такие, что просто так никто в долг не даёт, с тебя расписка и пять процентов от суммы сверху»,– парень улыбнулся своими обточенными, словно у вампира, зубами.
«Пять процентов? Да это ж грабёж средь бела дня!»– возмутился Владимир.
«Не хочешь, не бери, тебя ж насильно брать никто не заставляет»,– Виталик захлопнул дверь, давая понять собеседнику, что разговор окончен.
«Кто б мог подумать, что за старой покосившейся деревянной дверью живёт настоящий барыга,– размышлял Вова, о том, что произошло с ним несколькими минутами ранее,– был же хороший мальчик, каждое лето вместе играли, он над каждым оторванным хвостом ящерицы слёзы лил, а как попал к неформалам, так парня словно подменили. Видно не только деньги, но и волосы портят людей».
Мать Виталика никогда не парилась, придумывая причёски для сына, просто брила. И летом не жарко, и зимой в шапке-ушанке не холодно, и вшей не подцепит, и на шампуне какая экономия, за это и пристало к нему, погоняло, Лысый.
Оставалось всего одно имя в списке, а деньгами не набралось и половины нужной суммы, но Вова не терял надежды.
Он направился к Шмелю. В его прозвище не было ничего загадочного, парня просто укусил шмель, и теперь Андрей боялся всех летающих насекомых без разбору. Чтобы лучше запечатлеть этот момент в памяти друга Вовка и дал ему это прозвище.
Парень затаил злобу, и ждал удобного момента для мести, а лучшего момента, чем сегодня можно было не дождаться никогда.
Когда Вовка позвонил ему в дверь, тот уже знал про долг в две тысячи.
«Ты за деньгами?– спокойно спросил он,– и много уже собрал?»
«Нет,– посетовал Вовка,– даже половину суммы не насобирал. Всего восемьсот двадцать два рубля».
«Может, ещё насобираешь, друзей то у тебя много,– Андрей успокаивал друга, но в глубине души радовался его неминуемому поражению,– ты же наверно целый список составил?»
«Составил,– подтвердил слова друга Вова,– только ты в нём в самом конце. Так что вся надежда на тебя осталась».
«А у Свистка спрашивал?»– пошутил Шмель.
«А это мысль, надо будет и к нему заскочить, вдруг, чем поможет»,– размышлял Вовка вслух.
Андрей еле сдержался, чтоб не засмеяться.
«Подожди немного, посмотрю, чем смогу тебе помочь»,– он прикрыл дверь и отправился в свою комнату.
«Подожду, куда ж я денусь»,– пробурчал в ответ парень.
«Ну и дела, кажется, я отомстил даже больше, чем планировал»,– подумал Андрей и потёр ладони, будто они замёрзли.
Открыв шкаф, в котором целая полка была занята пакетами с расфасованной по сто рублей мелочью, которую родители без счёта скидывали своему любимому сыну. Этих денег хватило бы не только на компьютер, на пять компьютеров, и ещё бы осталось.
Парень в отличие от сверстников не разменивался на мелкие желания, его целью было купить себе, после того как сдаст на права, дорогой импортный автомобиль. Парень был очень жаден, и в случае, если бы не Вова, а кто-то другой попросил у него денег, обязательно бы отказал.
В данной же ситуации он решил, что может слегка позабавиться над закадычным другом. Он достал два пакета, забитые пятидесятикопеечными монетами, отсчитав двадцать восемь рублей, остальное он скинул в один пакет, завязал узел и пошёл в коридор.
Протянув Вове пакет, он виновато улыбнулся: «Сам понимаешь, деньги у родителей, а у нас, то, что у родителей не в ходу, мои золотом брезгуют. Возьми, тебе нужнее».
Вова стоял с пакетом и не знал, что и сказать.
«Не благодари»,– как можно более серьёзным тоном произнёс Андрей.
«Но…»– попытался протестовать парень, сжимающий в руках пакет с мелочью.
«Смотри на вещи проще. Зато, ты половину суммы насобирал,– подбодрил Андрей Вовку, похлопав его по плечу, если что, в любом магазине их у тебя с руками и ногами оторвут».
«Эти деньги и сами мне руки оторвут. Ладно, и на том спасибо,– Вова протянул руку для рукопожатия,– Пойду к Серёге, может, хоть сотню у него перехвачу».
«Удачи!»– пожелал Андрей, и, сделав вид, что ушёл, притаился за дверью, в ожидании настоящего спектакля.
13. Ошибочка вышла.
Вова только думал, что вспомнил всё, что происходило у него дома в тот вечер, когда он задолжал этим молодчикам.
На самом деле, благодаря тонким стенам, Андрей, о том вечере знал даже больше чем сам хозяин квартиры, превратившейся на вечер в «казино».
Сергей был там в тот вечер. И даже сделал пару ставок, к счастью он смог вовремя остановиться, в отличие от Вовы, который освоив пару шулерских приёмов начал считать себя профессионалом. Когда парень поставил на кон всё и проиграл, он решил, что это случайность.
«Серёг, мне надо немного денег, чтобы отыграться,– жалобно посмотрел он на друга,– я прямо чувствую, что сегодня я выиграю по крупному».
«Прости, но у меня у самого в кармане, ни копейки не осталось»,– оправдывался парень.
«Ты же сам хвастался, что знаешь, где твои родители деньги прячут. Мне немного, пару тысяч. Да не бойся, после первой игры тебе их верну с процентами»,– слова Вовы звучали не очень убедительно, но парень хотел верить другу.
Он побежал домой и принёс нужную сумму, с которой Вова благополучно простился в следующей игре. После он попросил у трёх незнакомцев занять ему две тысячи. Сергей сначала обрадовался, так как решил, что Вова занял у них, чтобы вернуть ему деньги. Но друг кинул эти деньги на стол и успешно проиграл.
«Да они же жулики»,– пытался оправдываться Вова.
«И ты отдал этим жуликам мои деньги, вернее деньги моих родителей. Мне от родителей дома влетит»,– Сергей понял, что совершил непростительную ошибку.
«Авось твои родители ничего и не заметят, а я у кого-нибудь перезайму, и завтра, ну, в крайнем случае, послезавтра верну тебе всё до копеечки,– пообещал Владимир другу и громким голосом добавил,– казино закрывается, прошу всех на выход».
Сергей вернулся домой в надежде спрятаться от праведного гнева родителей в своей комнате, но было поздно. Отец встретил его на входе с ремнём.
«Куда деньги дел?»– злобно прорычал он.
«Какие деньги»,– уточнил парень, всё ещё надеясь, что отец его спрашивает о каких-то других деньгах.
«Ты мне Ваньку не включай, под тумбочкой две тысячи лежали, а теперь там их нет. И не говори, что их украли воры. В квартире идеальный порядок»,– отец был настроен весьма серьёзно.
«А, так ты об этих,– Сергей старался вести себя как можно естественней,– я их Вовке одолжил, для чего-то они ему понадобились, но не переживайте, завтра или послезавтра он их обязательно вернёт».
Отец замахнулся ремнём, но мать, наблюдавшая эту картину, заслонила сына от удара.
«Говорят, чужое брать нельзя, и тебя, конечно, стоило бы наказать,– пристыдила она сына,– но эти деньги были твоими, вернее, мы с отцом отложили их тебе на велосипед, хотели сегодня вечером ехать за ним в магазин, а денег-то и след простыл».
«Не беда, съездим за ним завтра или послезавтра, когда Вова деньги вернёт»,– пожал плечами Сергей, который больше всего боялся отцовского ремня, и теперь понял, что сегодня обойдётся без порки.
«Как скажешь,– согласилась мать,– но ты, же понимаешь, что поступил плохо, и должен быть наказан».
Парень и так был наказан. Сам себя наказал. Столько лет мечтал о велосипеде, а тут на тебе, сам мошенникам отдал на него деньги, но мама ждала ответа и парень усердно закивал.
«На улицу, пока мы тебе не купим велосипед, и носу не покажешь, а то представь, как неприятно нам будет. Все взрослые во дворе знают, что мы сегодня поедем за велосипедом, а ты завтра пешком гулять выйдешь.
«Хорошо!»– парень верил другу как самому себе, и был уверен, что этот домашний арест продлится пару деньков.
Но уже закончились каникулы, а Вовка так и не появился. Отец возил сына в школу и из школы, а оставшуюся часть дня тот просиживал дома. Он даже старался выловить друга в школе, но это было бесполезно. Линейки у них были в разное время, а второго числа, тот и вообще не появился в школе.
И вдруг сегодня днём у соседей раздался звонок, Сергею стало очень любопытно, кто же это может быть. Андрей в отличие от него давно находился на самоизоляции, а кроме него в это время дома никого быть не могло.
Парень посмотрел в глазок и увидел Вовку, услышал, как тот просит Шмеля занять ему денег.
«Значит, не забыл, значит, ищет, а я в нём сомневаться начал»,– мысленно ругал себя Свисток, возвращаясь в комнату.
Когда раздался звонок в его дверь, Сергей удивился.
Но, ещё больше парень удивился, когда, открыв дверь, услышал от Вовки коронную фразу: «Друг, займи денег».
«Волк, ты совсем оборзел? Ты мне две тысячи обещал вернуть ещё неделю назад. Я между прочим уже восьмой день на домашнем аресте по твоей милости. Ты же знал, что деньги родительские»,– Сергей просвистывал некоторые звуки, за что и получил прозвище Свисток.
«Значит, не дашь? Понятно. Тогда я пойду, ещё увидимся»,– Вова попятился к лифту, который к его счастью всё ещё находился на этом этаже.
Сергей хлопнул дверью, теперь помощи ждать ему было неоткуда, и придётся ему теперь безвылазно сидеть дома наверно до самой старости.
Когда в дверь снова позвонили, парень неохотно слез с кровати и зашаркал тапочками по полу. На пороге стоял Андрей. Он, молча, протянул две тысячных бумажки.
«Спасибо конечно, но я не могу их взять»,– в Свистке боролись две силы. Одна шептала, искушая его взять деньги, и забыть последнюю неделю как страшный сон, а другая напоминала, что когда-то он поступил с Андреем несправедливо, и теперь не имеет морального права взять эти деньги.
«Бери, и больше так глупо не попадайся»,– Шмель положил деньги на тумбочку, за спиной Сергея и захлопнул свою дверь.
«Когда мне купят велосипед, я обязательно дам тебе на нём покататься»,– громко, чтобы Андрей услышал, прокричал Сергей.
Шмелю это решение далось не очень легко. Они с Сергеем были друзьями с самого раннего детства, их родители были не только соседями, но и друзьями. А с такими тонкими стенами ни один секрет друг от друга не утаить. Вот и жили они, друг к другу в гости ходили, детей друг у друга оставляли, если надо было кому-то по делам. Ребята в одном классе учились, соседями по парте были. А потом в их дружбу вмешался Вовка. И когда-то крепкому союзу пришёл конец.
Шмель видел людей насквозь, и сразу понял, что этот тип постарается в их отношениях занять лидирующее положение. Он не хотел быть ведущим, но и ведомым быть не собирался. Вовка не сумев сломать Андрея, просто выкинул его. При молчаливом согласии Сергея, он стал всё реже звать его гулять, не посвящал его в свои планы. И Шмель разочаровался в дружбе. Он решил, что даже машина надёжней человека будет. Он стал скопидомом, часто даже не тратил деньги на завтраки, чтоб быстрее накопить на свою мечту.
Сейчас, стоя за дверью, он хотел получить удовольствие от ссоры его когда-то лучших друзей, оставивших его за бортом. Но хлопнувшая дверь привела его в чувства. Машина, это хорошо, но с каких пор он сам стал бесчувственной машиной.
Он бросился к шкафу, раскидал пакеты с мелочью, под которой стопкой лежали двадцать тысячных купюр. Шмель мог бы и все их отдать тем молодцам, которых так боялся Вовка, чтобы они, как следует, его поколотили, но, к сожалению, не знал, где их найти, поэтому отсчитав две бумажки, он положил остальное, обратно в шкаф и отправился к соседу.
Он не пытался купить или вернуть друга, просто услышал, как Свисток плачет в своей комнате, и ему стало, искренне, жаль парня. Разве тот виноват, что не умеет разбираться в людях, и наивно верит даже тогда, когда пора посмотреть правде в лицо, и захлопнуть не только входную дверь, но и дверь в сердце, чтобы навсегда выгнать из своей жизни обманщика.
14. Преступление и наказание.
Владимир же, окончив поквартирный обход, вернулся домой, вывернув карманы над вазочкой, снова взглянул в список. Дописал имя Свистка, и начал вычёркивать из списка тех, кто стал ему сегодня неугоден.
Первой проклятие забвения настигло Бабу Ягу, он её сегодня даже не видел, да и с её мамы получил неплохие деньги, но, провести, из-за этой малолетки, лучшие годы своей жизни в тюрьме он был не готов.
Следующим анафеме подверглось имя Лысого.
«Брал бы пример со Шмеля, так и остался бы в моём списке друзей, а теперь, прощай»,– прокомментировал своё действие парень.
«Андрей хороший парень, его мы оставляем»,– Вовка поставил точку.
«Теперь Ботаник,– парень уже десятый раз замалевывал эту кличку на листе, чтобы и следов не осталось. Такой активности не выдержал даже плотный тетрадный лист. Шарик ручки провалился в рыхлое месиво, и под напором подростка превратил ярко синий прямоугольник в сплошную зияющую дыру,– денег у него нет, родители бизнес на корню загубили, а то ж я, думаешь, не знаю, как ты конфеты и жвачки турецкие малышам втридорога втюхиваешь».
«Архимед молодец. Я в тебе ни секунды не сомневался. Как дела наладятся, надо будет зайти в гости в компьютер поиграть, он ведь по сути мой»,– напротив его имени тоже появилась точка.
«Эх, Свисток, Свисток, как же ты меня расстроил. Я к нему за помощью пришёл, а он мне сразу, где деньги! Кому проще договориться, ему с родителями, или мне с бандитами. Подумаешь, его на неделю посадили под домашний арест, меня завтра может вообще убьют. Нет, такие друзья мне не нужны, однозначно вычёркиваю!»– Вовка вычеркнул из списка Сергея, и, свернув бумажку, положил её в ящик к остальным, таким же, как и она, написанным в прошлые, тяжёлые для него периоды жизни. Слишком много людей он вычеркнул из своей жизни за последние два года, именно поэтому и о Свистке не вспомнил, в прошлый раз он колебался, оставить ли безденежного друга в друзьях или нет, но всё-таки оставил.
Вот такие парадоксы часто и происходят в нашей жизни. Одних людей мы теряем из-за глупостей, других из-за нелепых обид. Кого-то предаём, кого-то продаём, сокращая и без того короткий список друзей. А среди оставшихся в списке имён, обязательно оказываются и те люди, кто улыбаясь в лицо, наносит удары в спину, и ждёт с нетерпеньем того момента, когда ты наконец упадешь.
Владимир закрыл ящик с записками и обратил внимание на вазу. Пересчитав несколько раз мелочь, парень убедился, что там действительно одна тысяча рублей, сорок копеек он отложил сразу, чтоб они его не путали.
«Пойду в магазин, не тащить же мне завтра на стрелку всю эту мелочь,– парень обулся и спустился в магазин,– добрый вечер, тёть Марин, вы не могли бы поменять эту мелочь на тысячную купюру».
«Тебе повезло, сегодня одна такая есть,– женщина не очень любила хранить в кассе крупные купюры, и была рада, что Вовка её сейчас заберет,– откуда такое богатство?»
«В карты выиграл»,– соврал подросток, не признается же он, что в школе милостыню собирал.
«А ты, фартовый парень»,– улыбнулась женщина.
«Да уж»,– огрызнулся парень, засунул купюру в карман, и отправился домой.
Теперь вместо кучи мелочи, у него в вазочке лежала одна крупная купюра, беда была лишь в том, что до завтра ему надо было найти ещё одну такую.
Вовка знал, у кого эта купюра храниться, и даже держал её с утра в руках. Он мог прямо сейчас пойти к Алисе и попросить ненадолго её одолжить.
Парень всерьёз задумался об этом варианте, но было в этих мыслях слишком много НО: «Вдруг Алиса откажется мне помочь. Такого горя я не переживу. А если не откажется? Деньги, которые я занял у других, разумеется, я никогда не верну, а Алисе мне придётся деньги вернуть и чем быстрее, тем лучше. А где я найду в короткий срок тысячу рублей? Украду? А вдруг посадят. Возьму у матери? Так она пообещала, что больше ни копейки мне не даст. Да даже если и даст. Хороший жених я буду, если отдам долг дочке, деньгами её же отца. Да и если я заикнусь при Алисе за эту тысячу, то подставлю мать. И вообще я мужчина, а мужчина свои проблемы разгребает сам».
