Текст книги "Вкус греха"
Автор книги: Алисса Джонсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
25
Мирабелла постепенно приходила в себя, с трудом пробираясь сквозь туман боли и смятения. Она смутно осознавала, что лежит, свернувшись калачиком, на боку, в тесноте, ее то и дело подкидывает и встряхивает. Но дурнота и усталость вернули ее в беспамятство, так и не позволив понять, что происходит.
Когда Мирабелла снова очнулась, все кругом замерло, застыло, прогрузилось в темноту. Она моргнула несколько раз, убеждаясь, что все-таки открыла глаза. Чернота не рассеялась, тогда она протянула руки и наткнулась на твердую поверхность в нескольких дюймах от лица. «Значит, я не ослепла, – подумала она, толкая преграду, – меня заперли». Паника овладевала ею. Мирабелла ощупала пространство вокруг себя и поняла, что со всех сторон ее окружают стенки. Сундук? Она пошевелилась и выгнулась, пытаясь выбраться наружу.
Она знала, что выберется. Не могло быть иначе.
Мирабелле вдруг показалось, что ее погребли заживо, и ее охватил ужас.
Она закричала, стала колотить руками и царапать стены своей темницы.
В ответ – громкий скрип, порыв свежего воздуха и поток яркого света в глаза.
– Ну же, успокойся. Ни к чему все это, – уговаривал знакомый голос.
– Выпусти меня, – потребовала, она, выкарабкиваясь наружу. – Выпусти…
– Я и не собирался все время держать тебя в сундуке.
Костлявые пальцы сжали руку Мирабеллы и помогли ей выбраться. Она высвободилась, пошатываясь, сделала несколько шагов к карете вдоль грязной дороги, затем вдруг согнулась пополам и наполнила легкие ночной прохладой.
– Вот так, дорогая. Еще раз глубоко вдохни, – советовал голос. – Удар в голову – это ведь не шутка. Какой наглец! К счастью, ты его больше никогда не увидишь.
«Удар в голову», – подумала Мирабелла. Дорога и карета. Пронзительный голос и костлявые пальцы. Память понемногу возвращалась.
О боже! Ее похитили: оглушили, засунули в сундук и увезли прочь. Сама мысль об этом была настолько невероятной, что попросту не укладывалась в голове. В романах Кейт полно подобных историй: барышень против их воли увозили из отцовского дома. В жизни такого не происходит.
Она медленно выпрямилась и вытянула перед собой руку, заслоняя глаза от ослепительного света.
– Где мы?
– На полпути домой, дорогая, – сказал мистер Хартзингер, опуская фонарь.
– Домой? – «О чем он? Разве похититель возвращает жертву домой?» – Вы везете меня в Хэлдон?
Он засмеялся.
– Конечно, нет, глупенькая. Мы едем в твой новый дом – Сент-Бриджит.
Сент-Бриджит.
Происходящее перестало казаться ей таким уж невероятным. Может, романы Кейт о дамах, оказавшихся в опасности, и были выдумкой, а вот рассказы Иви о неугодных родственницах, которых отсылали в богадельни, ужасно походили на правду.
Мирабелла обвела взглядом дорогу. Она не сможет убежать, особенно в таком состоянии, но если ей удастся метнуться в сторону, она спрячется в лесу…
– Нет, нет, нет. И думать забудь, – пропел Хартзингер и направил на нее пистолет, о котором она совсем забыла. – На твоем месте я бы не стал искать помощи у кучера. – Он кивнул в сторону чернеющего силуэта, который как раз сталкивал сундук с обочины. – Ему щедро платят. Полезай в карету.
Мирабелла хотела ослушаться. Если бы ее поставили перед выбором: умереть здесь и сейчас или провести остаток жизни в приюте вместе с такими, как мистер Хартзингер, – она бы предпочла получить пулю.
К счастью, ей не нужно выбирать. Ей нужно только терпеливо ждать, пока не подвернется случай сбежать. Или пока ее не спасет Вит.
Мирабелла не сомневалась в первом и была абсолютно уверена во втором, поэтому села в карету.
Виту бывало страшно. Например, в тот день, когда Мирабелла упала с холма. И в ту ночь, когда она настояла на своем участии в операции.
Ему было знакомо мучительное чувство неопределенности перед боем и вязкий страх сражения, когда солдаты умирали на его глазах.
Но он никогда, никогда в жизни не испытывал такого леденящего душу ужаса, как сейчас.
Вит пришпорил лошадь, хотя знал, как опасно мчаться сломя голову по дороге, освещенной только бледным светом луны. У него не было выбора.
Какую фору получил Хартзингер? Пять минут? Четверть часа? Больше? Сколько времени они потеряли на конюшне, раздумывая, как поступить, пока Мирабеллу увозили прочь?
В сундуке.
Она до сих пор там? Ее держат под замком и в страхе?
«Пусть лучше Хартзингер выпустит ее из сундука и пересадит в карету», – подумал Вит и сразу пожалел об этом. Мужчина может причинить женщине много вреда, если у него есть карета и преимущество в четверть часа.
Он подал Кристиану знак свернуть налево. Скакать по узкой тропе было рискованно, но это давало единственный шанс обогнать Хартзингера и устроить засаду там, где тропа пересекает дорогу. Если им повезет и они выбьют кучера с козел, погоня закончится и Мирабелла будет спасена.
– Здесь уютнее, правда? – вздохнул Хартзингер, сев напротив Мирабеллы. Держа ее на прицеле, он постучал по крыше, и карета тронулась. – Одеяльце? Сегодня прохладно.
Если бы Мирабелла не боялась, что ужин попросится наружу, она бы в изумлении открыла рот.
Он что, заботу проявляет?
– Вижу, ты удивлена, – хихикал он. – Что ж, это можно понять. Жаль, однако, что все вышло именно так. Я по-другому представлял твое возвращение домой. Но так уж получилось.
– Сент-Бриджит – не мой дом, – процедила она сквозь зубы.
– Ошибаешься. По договору, который подписал твой дядя, все законно. Тебе там понравится, – радостно сказал он. – У тебя будет своя комната с окном и камином. И мягкая кровать. Я должен признать, – хихикнул Хартзингер, – в этом деле мне важен не только твой, но и мой комфорт.
Голова раскалывалась на части, поэтому Мирабелла не сразу поняла, что он имел в виду. Понимание нахлынуло вместе с плотными и мутными волнами отвращения. У нее ужасно свело желудок и показалось, что ее вот-вот вырвет. Мирабелла забилась в угол и стала глубоко дышать, пока тошнота не отступила.
– Но, как говорится, делу время – потехе час, – продолжил Хартзингер как ни в чем не бывало. – Расскажи, что тебе известно о фальшивых банкнотах.
Она с трудом покачала головой.
– Не прикидывайся, что ничего не знаешь, не поможет. Я подслушал вашу с дядей беседу. – Он глупо заулыбался. – Не могу передать, какое удовольствие получил, наблюдая, как ты швыряешь в барона его же вещи. Я бы не стал вмешиваться, не назови ты его… – Он уставился в потолок, вспоминая. – Э… жалкий фальшиво… А потом ты замолчала. Поведай мне, дорогая, почему ты так сказала?
Она не хотела ничего говорить. Но он бы все равно заставил. Поэтому Мирабелла попыталась его отвлечь.
– Вы – сообщник.
Хартзингер задумчиво сдвинул брови.
– Мне не нравится это слово. Оно преуменьшает мои заслуги. Скажем так, я создатель. Это я придумал, как провернуть наше маленькое дельце. Но мне до сих пор не ясно, как ты о нем узнала.
– Это имеет значение?
– Уважь меня, – сказал он.
– Нет.
– Говори, – повторил Хартзингер, подняв пистолет. – Или снова окажешься в сундуке.
– Я рылась в кабинете дяди и нашла клише с банкнотами. На его лице отразилось недоумение.
– Клише?
Мирабелла не успела ответить. Выстрел, грянувший словно из ниоткуда, рассек ночной воздух. Кони понесли, карета рванула вперед, и Хартзингера бросило на Мирабеллу. Она толкала его руками и ногами, пытаясь отпихнуть назад… и выбила у него пистолет. Тот отскочил от лавки и упал на пол.
Они оба ринулись к оружию. Мирабелла была ближе и успела первой, но Хартзингер упал на нее сверху.
Мирабелле было больно, страшно и гадко, как никогда в жизни, когда он своим весом придавил ее к полу. Она двинула его локтем под ребра, но Хартзингер лишь прохрипел и просунул под нее руку, чтобы вцепиться в пистолет.
Понимая, что не в состоянии сбросить Хартзингера или навести на него пистолет, Мирабелла могла сделать только одно: крепче сжать оружие, зажмуриться и не думать, что его лапы касаются ее рук.
Карета замедляла ход. Разве нет? Разве грохот колес не становился тише? В сердце появилась надежда, когда Мирабелла услышала стук копыт сбоку от кареты и далекий голос Вита, выкрикивающий ее имя. Только бы продержаться…
Рука Хартзингера схватила пистолет, соскользнула, когда Мирабелла дернулась, и снова схватила.
Надежда угасла так же быстро, как и появилась. Она не продержится. Она недостаточно сильна. Хартзингер отберет пистолет через несколько секунд. И он не станет стрелять в свой единственный «козырь». Он застрелит Вита.
Не думая, Мирабелла сжала пистолет, направила его в сторону, подальше от лица, и, собравшись с последними силами, откинулась назад, насколько это позволял вес Хартзингера.
И нажала на курок.
Звук был оглушительный – ужасный гул, от которого у нее зазвенело в ушах. Жар обжег грудную клетку, и она закричала.
Но даже сквозь шум и боль Мирабелла слышала вопли мистера Хартзингера. Она попала в него? Она хотела лишь обезвредить оружие, но если нечаянно ранила его, то так даже лучше.
– Мирабелла!
Она снова услышала голос Вита, а затем стук распахнутой дверцы. К ее облегчению, Хартзингера вышвырнули вон. Но она не открывала глаза, пока сильные, такие знакомые руки Вита не обняли ее и не помогли сесть.
– Куда он ранил тебя? Мирабелла, куда… – Увидев дыру на одежде и отметину на коже, он сгоряча выругался.
– Я не ранена. – Она посмотрела вниз и скосила глаза. – Разве что немного.
Он провел дрожащими руками по ране.
– Она не кровоточит. Ты не истекаешь кровью.
– Нет. Я целилась в сторону.
– Ты? – Вит чертыхнулся и покачал головой. – Тебе больно? Мирабелла, милая, посмотри на меня.
Она бы сделала это с радостью, если бы он хоть секунду посидел спокойно. Но Вит не унимался и нетвердой рукой гладил ее плечи, спину, лицо. И целовал глаза, губы, волосы.
От попыток уследить за ним у нее только сильнее кружилась голова, поэтому Мирабелла обхватила Вита руками и крепко прижалась к нему.
Он ответил ей тем же, стиснув в объятиях.
– Ты в порядке, – прошептал Вит. Он взял ее на руки, вынес из кареты и прижался лицом к шее. – Я слышал выстрел. Скажи, что с тобой все хорошо.
Она положила голову ему на грудь и кивнула.
– Все хорошо.
Мирабелла ощутила дрожь его тела, прежде чем Вит отстранился, поставил ее на землю и взял ее лицо в свои ладони.
– Он обидел тебя?
– Нет.
Вит провел большим пальцем по ее щеке, чуть ниже ссадины.
– Я опоздал.
– Нет, мой дядя сделал это, – объяснила она, понемногу приходя в себя. – Ты успел вовремя…
– Я опоздал, – повторил он, и Мирабелла поняла, что Вит говорит не только о сегодняшней ночи.
– Теперь ты здесь, – прошептала Мирабелла и обняла его просто потому, что он был рядом и, так же, как и она, нуждался в этих объятиях.
– Хочу домой, Вит, – сказала Мирабелла, уткнувшись в его пальто. – Ты отвезешь меня домой?
– Да, любимая. – Вит ласково погладил ее волосы. Мирабелла почувствовала, как он напрягся, когда пальцы нащупали шишку от удара рукоятью.
– Я в порядке, – заверила она. – Я хочу домой.
– Я отвезу тебя, милая, обещаю. – Вит посадил ее на подножку кареты. – Через минуту. Ты подождешь еще минутку?
Мирабелла кивнула, думая, что ему нужно подготовить коней или коляску. Но Вит с каменным лицом и яростью в глазах протянул руку в карету и схватил оружие Хартзингера.
– Оставайся тут.
Мирабелла не послушалась. Как она могла, когда Вит направился куда-то с пистолетом? Она пошла за ним, злясь, что приходится держаться за карету. В тусклом свете луны Мирабелла различила силуэт на дороге, нависавший над двумя лежащими на земле мужчинами. Один из них, кучер, как ей показалось, прижимал к себе окровавленную руку.
Другой громко скулил и показывал на глубокую рану у себя на плече. Это был мистер Хартзингер.
– Она стреляла в меня! Девчонка стреляла в меня! – Он испуганно замолчал, когда Вит прошел мимо и достал патрон из кобуры, прикрепленной к седлу. – Мисс Браунинг вверили в мою опеку. Вас это не касается, Тарстон.
Вит зарядил оружие, подошел ближе и встал над Хартзингером.
– Разве похоже, что меня это не касается?
Хотя Мирабелле нравилось смотреть, как Хартзингер жмется к земле, ее бросило в дрожь от непривычных стальных ноток в голосе Вита. Он же не убьет мерзавца?
Хартзингер не был в этом уверен.
– Одумайся! Это же убийство! Тебя повесят…
– Я граф, – напомнил Вит.
Хартзингер замялся. Пэров не отправляли на виселицу.
– Тебя отправят в ссылку. Власти…
– Трудно заявить об убийстве, – перебил Вит, взвел курок и прицелился в Хартзингера, – если твоя голова насажена на пику.
Мирабелла бросилась вперед.
– Вит, нет!
Вит мельком взглянул в ее сторону.
– Разве ты не хочешь, чтобы его голову насадили на пику? «Еще как», – подумала Мирабелла.
– Но он сообщник.
– Да? – спросил Вит, но не опустил оружие. – Что ж, тогда это не будет убийством, правда же?
Хартзингер быстро зашевелил губами, но звук появился не сразу.
– Ложь. Девчонка лжет… – взвизгнул он и уткнулся в землю, когда Вит на дюйм поднял пистолет. – Недоразумение! Леди ошиблась! Заклинаю…
– Вит, пожалуйста, – вмешалась Мирабелла, думая о том, сможет ли дойти до него и не упасть. – Я хочу домой. Ты обещал отвезти меня домой.
Впервые с той минуты, как оставил ее у кареты, Вит обернулся и по-настоящему посмотрел на нее. Он опустил пистолет.
– Да, обещал. Свяжи их, Кристиан. Ими займется Мак-Алистер.
Мирабелла пошатнулась и отвела руку назад, чтобы ухватиться за карету.
– Мак-Алистер? – Она еще раз посмотрела на высокого мужчину рядом с Витом. – Кристиан?
– Я объясню… – Вит замолчал, заслышав приближающийся стук копыт. – Алекс приехал, – сказал он, подошел к ней и поднял на руки. – Будем надеяться, он привез вторую карету.
Так и случилось. Вскоре Мирабелла уже сидела, закутавшись в плед, рядом с Витом. Экипаж вез их в Хэлдон.
Карета тихо покачивалась, и Мирабеллой овладевала дрема, которую так долго отгонял страх. Она невидящим взором смотрела в темноту за окном. Грустные мысли не давали уснуть. Все изменилось. Ее планы, будущее, надежды – все рухнуло в один день.
– Мирабелла? – Вит убрал руку с ее плеча и погладил ей волосы.
– Он забрал мое приданое, – тихо сказала она. – Мой дядя украл его. – Мирабелла подняла глаза. – Не знаю, что делать. Я рассчитывала на эти деньги. Теперь я не знаю, как быть дальше.
По ее щекам потекли слезы. Тогда Вит обнял ее и крепко прижал к себе.
26
Когда они приехали, Хэлдон напоминал растревоженный улей. Почти все слуги собрались в главном холле, пытаясь хоть чем-то помочь. Иви, Кейт и Софи окружили Мирабеллу и поспешно отвели в комнату. Уильям Флетчер с обеспокоенным видом вышел из библиотеки. Леди Тарстон, которая, наверное, и была источником его беспокойства, появилась следом.
Мистер Линдберг еще раз съездил в поместье барона и привез договор, в соответствии с которым Мирабелла должна была отправиться в Сент-Бриджит, и вести, что барон во всем сознался, стоило на несколько минут оставить его наедине с Мак-Алистером. Лорд Эпперсли заявил, что мистер Хартзингер шантажом выманил у него банкноты после того, как он в отчаянии пытался расплатиться ими за место в приюте для Мирабеллы. Он божился, что ничего не знает о клише, а когда его спросили, как он докатился до фальшивомонетничества, сказал, что это была всего лишь шутка.
Поняв, что до возвращения Мак-Алистера ничего нового не узнает, Вит поднялся наверх и уже второй раз за последние две недели поймал себя на том, что стоит у дверей спальни Мирабеллы и с нетерпением ждет новостей. Он отказался от еды и питья, кроме того, отказался давать объяснения. При мысли о еде сводило желудок, и он не мог ответить на вопросы, на которые сам не знал ответов.
Врач, которому щедро платили, чтобы являлся к Коулам по первому требованию, приехал через полчаса. Он провел, как показалось Биту, целую вечность в комнате Мирабеллы, прежде чем выйти и огласить, что раны мисс Браунинг совместимы с жизнью, хотя наутро у нее будет сильно болеть голова и появится ужасно непривлекательный синяк под глазом. Доктор также подробно расписал, как облегчить боль от удара, который пришелся в голову. Вит передал рецепт миссис Хенсон, четко дав понять, что все в доме должны выучить его содержание наизусть.
Затем он направился на поиски Уильяма. И вновь Вит нашел его в библиотеке, и вновь леди Тарстон отчитывала его.
Они стояли у камина и даже не заметили, как он вошел.
– Вы говорили, что ей ничто не угрожает, – сказала она голосом, которым впору было резать стекло. – Этого не должно было случиться.
Вит замер у небольшого столика и сердито посмотрел на них.
– О чем вы? – спросил он, но вопрос повис в воздухе.
– Я бы никогда не предложил провернуть эту аферу, если бы знал, чем она обернется для Мирабеллы, – сказал Уильям в свою защиту.
– Какую аферу? – снова спросил Вит. Но ни мать, ни Уильям даже не взглянули в его сторону.
– Мистер Линдберг и Кристиан должны были предупредить нас о возможной опасности, – начала леди Тарстон.
– Никто из них не упоминал о крутом нраве барона, – перебил Уильям. – И никто из нас не догадывался, что в этом деле замешан Хартзингер.
– Откуда вы знаете о мистере Линдберге? – снова попытался вмешаться Вит.
– У них что, шоры на глазах были все эти годы? – возмутилась леди Тарстон.
– Мистер Линдберг и Кристиан – самые лучшие агенты…
– Довольно! – Вит стукнул кулаком по столу. – Черт побери, довольно!
Леди Тарстон медленно обернулась.
– Виттакер-Винсент, я не потерплю подобного тона в моем доме.
– Леди Тарстон, это мой дом, и сейчас плевать я хотел на то, что вы думаете. Сядьте.
– Что ж, – обиженно хмыкнула она. Затем гордо выпрямилась, оглянулась по сторонам, выбрала себе стул и чинно присела на краешек. – Что ж…
Уильям последовал ее примеру и присел рядышком, всем своим видом выражая покорность, но не обиду.
Вит подавил в себе желание измерить шагами комнату.
– Мне нужны ответы. Уильям, начинайте.
– Да, да, конечно. – Уильям протянул руку, чтобы ослабить узел галстука, но, обнаружив, что уже давно это сделал, и вовсе сдернул его. – Ваша матушка и я… Нет, нет, я начну с самого начала. – Он тяжело вздохнул. – Семнадцать лет назад я дал клятву у постели умирающего герцога Рокфорта. Меня обманули, если честно, но тем не менее…
– Что за клятва? – перебил Вит.
Уильям заерзал на стуле, и на его щеках появился легкий румянец.
– Я пообещал… Я пообещал позаботиться, чтобы все его дети нашли свою любовь.
Вит нахмурился.
– Вы шутите.
– Нет, не шучу, – ответил он и сдвинул брови. – Он, наверное, тоже, хотя я подозреваю, что он до сих пор смеется надо мной, остряк чертов.
– Его дети… – повторил Вит и вспомнил о том необычном задании, которое ему и Алексу поручили выполнить почти два года назад. Алекс должен был приударить за Софи, чтобы потом уличить девушку и ее кузину в шпионаже в пользу Франции. Миссия не увенчалась особым успехом, да и подход к делу был чертовски странным.
– Софи и Алекс встретились благодаря вам? – спросил он.
– Да, и хочу заметить, что, хотя и не все прошло так, как я планировал, в этот раз вам все же не пришлось отбиваться от своры убийц. – Уильям немного воспрянул духом. – Кажется, я оттачиваю свое мастерство.
Вит проигнорировал саркастический смешок матери.
– Мастерство в чем? Какое отношение это имеет к Мирабелле или ко мне? Мы ведь не кровная родня Рокфортам.
– Нет, – согласился Уильям. – Но вы были ему как сын.
– Он любил тебя, – тихо добавила леди Тарстон. – Вы с девочками были слишком маленькими и не помните, но он любил вас как родных. Кое в чем он даже заменил вам отца.
Вит помнил об этом, поэтому лишь кивнул и обратился к Уильяму.
– И вы решили свести меня с Мирабеллой.
– Это была моя идея, – призналась леди Тарстон. – Я надеялась… нет, я знала с самого начала, что вам предначертано быть вместе. Это судьба.
Вит дал себе время переварить услышанное, затем сказал:
– Матушка, я люблю вас, но все это чушь несусветная.
– А вот и нет, – возразил Уильям. – Я тоже заметил это. Ну, после того как она мне подсказала. Я еще не встречал более подходящей для вас девушки.
Вит разделял его мнение, но не смог удержаться и спросил:
– Почему?
– Потому, мальчик мой, что она задела тебя.
– Она задела… Вы так это объясняете? Уильям улыбнулся воспоминаниям.
– Видели бы вы свое лицо, когда она первый раз появилась в Хэлдоне! Мне никогда не приходилось наблюдать, чтобы юная гостья вызвала в тринадцатилетнем мальчике такую бурю смущения и злости.
– Только Мирабелла способна заставить тебя потерять голову, Вит, – нежно сказала леди Тарстон.
– Да, и посмотрите, во что ей это вылилось. – Злясь на себя, на них, на всю эту гадкую историю, Вит поддался искушению и стал бродить по комнате. Несколько шагов – и он уже стоял у камина, заворожено глядя на пламя.
Леди Тарстон наблюдала за ним; тревога тонкой линией легла на ее лоб.
– Ты не виноват, что Мирабелла пострадала. Вина лежит в первую очередь на ее дяде и мистере Хартзингере. И потом уже на нас с Уильямом.
– Это ничего не меняет, – пробормотал Вит и покачал головой, затем взглянул на мать. – Вы знали о подделке денег?
Она вздрогнула.
– Да, хотя я не думала, что это может как-то угрожать Мирабелле. Ее оберегали, и она давно посещала пиры дяди. Я решила, что для тебя это станет прекрасной возможностью понять, как неприятны ей эти визиты.
– Вы знали!
– Только то, что она была несчастна там, – поспешила объяснить леди Тарстон. – Но одного этого было недостаточно, чтобы уговорить тебя поехать. Особенно если учесть, как вы друг к другу относились. Я не догадывалась, что жизнь Миры может оказаться под угрозой. – Ее голос дрогнул. – Разве ты думаешь, что я бы разрешила ей поехать, зная об этом?
Уильям погладил ее по руке, чтобы успокоить.
– После смерти герцога я поручил Линдбергу пустить пыль в глаза одному из гостей барона и таким образом добыть приглашение. Он присматривал за Мирабеллой во время этих сборищ. В своих рапортах он писал, что гости… не отличаются особыми манерами, скажем так. Но он был уверен, что сможет защитить ее.
– Он ошибался.
– Он достаточно долго и хорошо выполнял свою работу, – возразил Уильям.
– Это теперь неважно, – сказал Вит, покачав головой. – А Кристиан?
– Ах! Я послал его туда около четырех лет назад. Он участвовал в очень щепетильном деле и до поры до времени должен был оставаться в тени. Я отправил его в дом к барону, думая, что так будет надежнее для Мирабеллы… Видимо, я заблуждался.
– Кто виноват, мы решим потом, – ответил Вит, хотя не имел ни малейшего желания делать это. Он прекрасно знал, кто должен был защитить Мирабеллу: он сам. – Расскажите о подделке денег. Барон говорит, что ничего не знает о клише.
– Я попросил Алекса подбросить его. Вит опешил.
– Вы… что? Какого черта?!
– Чтобы вы нашли его, – ответил Уильям, абсолютно не стыдясь того, что сфабриковал улики.
– А если бы он был невиновен? – спросил Вит.
– То я бы не подбросил клише. Услышав это, Вит процедил сквозь зубы:
– Вы не сомневались в его вине.
– Да, но я не знал, насколько тщательно барон скрывает доказательства своей вины, и так как Мирабелла находилась в его доме, мы не могли терять ни минуты. Вряд ли ей что-то угрожало, но чтобы быть полностью уверенным…
– Уильям!
– Ах да! Мы думали, что вы поищете денек-другой и найдете улики. Вам бы хватило времени понять, что за человек барон, и при необходимости настоять, чтобы Мирабелла навсегда осталась в Хэлдоне.
– Она приняла бы приглашение только от тебя, – добавила леди Тарстон. – Я знаю, о чем говорю, я однажды попыталась.
Он пристально посмотрел на нее.
– Вам никогда не приходило в голову просто рассказать мне, каков барон на самом деле?
– Любовь барона к выпивке ни для кого не секрет. Тысяча чертей!
Она права. О том, что Эпперсли любит заглянуть в бутылку, всегда судачили. Но таких пьянчужек даже в высшем обществе очень много. Вит считал, если вообще когда-нибудь задумывался над этим, что дядя Мирабеллы – всего-навсего еще один никчемный и вполне безобидный бездельник. Под стать его отцу.
Он провел рукой по волосам.
– Почему сейчас? Мы с Мирабеллой годами не могли найти общий язык.
Леди Тарстон вздохнула.
– Я очень надеялась, что вы сами поладите, но все слишком затянулось, а времени уже почти не осталось.
– То есть?
– До того как Мирабелла вступит в права наследства, остается меньше двух лет, – сказала леди Тарстон. – На эти деньги она хочет купить себе дом. Мирабелла уедет из Хэлдона, и вы уже не так часто будете попадаться друг другу на глаза.
– Она сможет приезжать в гости, – заметил Вит, хотя теперь, когда Эпперсли украл деньги, это было уже не актуально.
– Она так долго прожила здесь в качестве гостьи, что теперь, как мне кажется, ей больше хочется, чтобы мы приезжали к ней. – Она смерила его взглядом. – И я ни за что не поверю, что ты бы согласился поехать с нами. Зная это, я сначала попыталась выяснить, выйдет ли что-то из вашего перемирия поневоле.
– И у нас вышло.
– Да, но миссия в доме барона должна была стать венцом моего плана.
Вит злобно расхохотался и обратился к Уильяму:
– Моя миссия заключалась в том, чтобы обнаружить клише, которое вы же изготовили и подбросили.
– Его изготовил не я, – возразил Уильям.
– Клише сделал твой отец, – сказала леди Тарстон. – Около десяти лет назад.
Вит жестом приказал ей молчать и даже удивился, почему он не пригрозил им кулаком или не стал рвать на себе волосы. Этот разговор сводил его с ума.
– Вы, – крикнул он Уильяму, – минуту назад сказали, что подбросили клише! А теперь вы, – сказал он, обращаясь к леди Тарстон, – утверждаете, что мой собственный отец сделал его.
– Это была всего лишь шутка, – пояснила леди Тарстон.
– Шутка, – повторил Вит. Она кивнула.
– Да. Твой отец и Эпперсли додумались, – распив бутылку портвейна, не иначе, – разыграть своих приятелей. Они наняли незадачливого гравера, который ничем не гнушался ради нескольких монет, и заказали чернила у человека того же пошиба.
– А бумагу купили в одной из лондонских лавок, – предположил Вит.
– Вообще-то, если память мне не изменяет, бумагу они извлекли из моего секретера и напечатали на ней дюжину банкнот.
Вит подумал о банкноте, которую Уильям показал ему тогда в кабинете, и о пачке идентичных бумажек в комоде барона.
– Вот почему фальшивки были такого низкого качества. Они решили не ломать голову над…
– Многовато хлопот, как по мне, для одной простой шутки, – перебила она и вздохнула. – Но ты прав, банкноты предназначались только для глаз их друзей, поэтому они не стали утруждать себя и доводить их до идеала.
– Что случилось потом?
– Я узнала об их делишках и положила этому конец. Твой отец спрятал клише, а барон согласился убрать подальше свою часть напечатанных банкнот. Я думала, что все кончено. До недавнего времени.
– Пока одна из тех банкнот не всплыла в прошлом месяце, – добавил Уильям. – Ваша мать давно рассказала мне об этом розыгрыше. Я видел клише и несколько фальшивых ассигнаций. Я знал, откуда они взялись. Думаю, Эпперсли говорит правду. Он попытался всучить фальшивки Хартзингеру, который понял, в чем фокус, и стал шантажировать барона, требуя все больше и больше банкнот, чтобы пустить их в оборот. Рискну предположить, что он сбывал их своим приятелям за границей. Обман продолжался бы еще дольше, если бы Эпперсли не расплатился такой банкнотой в Бентоне.
– Вместо того чтобы покончить с этим, устроив облаву, вы спланировали эту миссию.
– Двух зайцев одним ударом, – ответил Уильям.
– Когда Уильям предложил этот вариант, – добавила леди Тарстон, – я пошла на чердак и отыскала клише.
– Чердак, – проворчал он. – Ну конечно.
– Прости?
– Ничего.
– Вас застали за обыском? – спросила леди Тарстон. – Из-за этого пострадала Мирабелла?
– Нет. – Понимая, что пришел его черед ответить на пару вопросов, Вит отошел от камина и сел напротив них. Он рассказал им о том, что прочел в рапорте Линдберга.
– Боже мой! – ахнула леди Тарстон, когда он закончил рассказывать о событиях того вечера. – Что она делала в его кабинете? Думаешь, она знала о договоре?
Вит отрицательно покачал головой.
– Не знаю, что она там делала, хотя сомневаюсь, что ей было известно о намерении дядюшки отослать ее в приют. Это мы спросим у нее.
Легкий стук в дверь прервал разговор.
– Прошу прощения, – сказал лакей, – но мисс Браунинг зовет вас, миледи.
– Ступайте, – сказал Вит, – я хочу сказать Уильяму еще пару слов.
Вит дождался, пока она уйдет, и спросил:
– Вы послали Мак-Алистера. Зачем? Уильям покачал головой.
– Не думал, что его помощь понадобится. Он должен был просто затаиться и ждать.
– Тогда почему вы приказали ему вмешаться?
– Как я уже говорил, я хотел быть до конца уверенным. Вы с Мирабеллой обыскивали дом, и потенциальная угроза для нее возросла. Я хотел убедиться в том, что она под надежной охраной. Чтобы у нее было, так сказать, несколько защитников.
– Сколько же защитников ей было нужно? – Он поднял руку, прежде чем Уильям смог ответить.
Он знал сколько. Один. Он. И его там не было. Он все испортил.
– Проклятье! – Вит устало провел рукой по лицу. – Вы правильно сделали, что прислали его сюда. – Он печально улыбнулся. – Ему это совсем не понравилось.
Уильям засмеялся.
– Ему давно было пора выйти из своего убежища, и это был самый лучший способ вернуть его в мир живых.
– Чужой мир для человека, имеющего дело со смертью. Моя мать знает, кто он такой?
– Нет, и не узнает, если вы ей не скажете. Вит покачал головой.
– Нет. Когда он пришел на наши земли, я солгал ей, что он всего лишь солдат.
– Вот как. – Поднимаясь, Уильям расправил складки на брюках. – Что ж, если вопросов больше нет, я, с вашего позволения, что-нибудь выпью и откланяюсь. Я лишь…
– Это еще не все, – перебил Вит, взглянув на него исподлобья. – Мы еще раз вернемся к этому разговору.
Уильям медленно попятился к стулу.
– Еще раз?
– Еще раз. И в третий, и в четвертый раз, если я сочту нужным. Затем вы подниметесь наверх и объясните все Мирабелле столько раз, сколько потребуется.
– Черт знает что, – промямлил Уильям, присев на стул. – Я, черт вас дери, глава военного ведомства. Я не позволю…
– Мне плевать, будь вы хоть сам чертов король, – резко ответил Вит. – Мирабелла сейчас одна, ей больно, страшно и…
– Ага! Вышло! – вдруг сказал Уильям. Хмурый вид сменился довольной улыбкой. – Миссия была успешной, ведь так? Вы в нее влюбились.
Вит не смог сдержаться и заерзал на стуле.
– Я не удостою ответом ваше нелепое…
– И не надо, у вас все на лице написано. И вы зашевелились. Мои слова вас задели.
– Ничего подобного, – возразил Вит и подавил в себе желание снова заерзать, когда Уильям наклонился и похлопал его по колену.
– Не берите в голову. Любовь – дама коварная. Но, как и все капризные женщины, она преподнесет вам самые восхитительные сюрпризы, если научитесь с ней обращаться.
