Текст книги "Цветок Дракона"
Автор книги: Алиса Уэллес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)
Он перебирал в путаном сознании слова, которые были бы сейчас уместны.
– Вы знаете, что греческого царя, повелителя ветра, звали Эол? – тихо спросил он.
Она кивнула.
– Вот, а у Эола была дочь по имени Алкиона. Когда она узнала, что ее муж умер, она решила броситься в воду, чтобы не жить без него. Но боги сжалились над ними и превратили обоих в пару птиц, наделив их силой успокаивать разбушевавшееся море.
– Поэтому вы назвали корабль «Алкиона»? – спросила она.
– Именно так, – улыбнулся Дженсон, убирая с ее лба мокрую прядь.
Его прикосновение разбудило в ней чувства, которые она так старалась побороть. Его лицо было так близко, что стоило ей приподнять голову, и она сможет поцеловать его. Медленно, очень медленно она потянулась к нему. Почувствовав тепло его губ, Сарина приоткрыла рот. Эта теплота рассеяла холодный страх, окутавший ее, и воспламенила тело. Вокруг них неистовствовала стихия смерти, а в его объятиях и поцелуях в ней пробуждалась жизнь.
Дженсон снял с себя и с нее мокрую одежду, и Сарина была благодарна ему. Сейчас их тела свободны. Темнота каюты обволакивала ее, как липкий туман. Сарина выгнулась, чтобы почувствовать его тело, и в отчаянном объятии снова сцепила руки.
Он разорвал ее объятия и стал ласкать тело Сарины сначала губами, потом языком. Она вскрикнула и сжалась, пытаясь защититься от этой внезапной атаки. Но он, не обращая внимания на ее протесты, продолжал ласкать и соблазнять ее, посылая волны тепла в каждый уголок ее тела. Ноги Сарины ослабели и сами собой раздвинулись, даруя доступ к пульсирующему лону.
Она больше не сопротивлялась ощущениям, охватившим ее. Их закружил водоворот, все быстрее, все глубже, пока она не почувствовала себя туго натянутой пружиной. Головокружительная дрожь пробежала по ее телу, она взлетела и ощутила себя белой пеной на гребне самой высокой волны штормового моря. Не в силах больше переносить волшебную агонию, она жаждала избавления.
В темноте она почувствовала, что он склонился над ней, и потянулась к нему. Она приподнялась, чтобы вобрать его в себя целиком. Влажные губы Дженсона прижались к ее рту, их языки сплелись. Она следовала за ним везде, куда он вел, а потом, когда она поманила его, он сдался и последовал за ней.
Он скользил туда и обратно с возрастающим бешенством. Приблизившись к наивысшей точке, за которой ее ожидало освобождение, Сарине захотелось остановиться и начать все сначала. Но назад пути нет. Вокруг нее раскинулся небосвод звезд, и она превратилась в такую же звезду и, забыв себя, взорвалась в волшебном экстазе.
В индиго-черной ночи ее душа стала так же черна. Золотистая аура ушла, ушла изысканная паутина девственной чистоты. Вероятно, Дженсон угадал в ней чувственный голод, требующий, чтобы он отдал то, что никому не удавалось выманить у него, – новую жизнь. Откинув голову, Дженсон выругался и отдал частичку себя.
Сарина мучительно содрогнулась, возвращаясь в бушующий мир. Чудесное тепло их союза уступило место леденящему холоду, слезы беззвучно полились у нее из глаз, и она безвольно опустила руки вдоль тела. Она добровольно отдала себя, очарованная обещанием жизни, и только теперь обнаружила, что это на самом деле была смерть. В этот момент она презирала Дженсона Карлайла почти так же сильно, как и себя. Она не только сама предложила себя мужчине, которому безразлична. Она отдала себя мужчине, который, лаская ее, выкрикнул имя другой женщины.
Женщины по имени Хилари.
Глава 4
В жемчужном сиянии океана, освещенного восходящим солнцем, воды казались почти совершенно спокойными. Наступил желанный штиль, но смятение в душе Сарины только нарастало. Она притворилась спящей, когда Дженсон тихонько покидал ее каюту, оставляя ее в этот предрассветный час наедине с очередными постыдными воспоминаниями. Даже теперь, когда мрак в каюте развеялся, предвещая солнечный день, Сарина вновь переживала каждое мгновение этой предательской любви.
Она знала, что вина поровну лежит на них обоих. Дженсон Карлайл – мужчина, которым правит похоть, а вот она позволила страху и извечной женской потребности в мужской защите толкнуть ее в страстное, но лишенное любви соитие. Женщина. Это слово пронзило ее мозг. Отправившись в это путешествие невинной, как ребенок, она теперь ясно осознала, что этого ребенка больше не существует.
Сарина вылезла из-под смятой простыни и опустила ноги на пол. Нет, время сожалений прошло. Она сделает, как советовал ей Дженсон Карлайл: научится не жалеть о вчерашних ошибках и направит все силы на то, чтобы прожить день сегодняшний по возможности счастливо.
Одеваясь, она вопреки своим стараниям не могла избавиться от чувства уязвленного женского самолюбия. Дженсон смертельно оскорбил ее: в момент наивысшего наслаждения и находясь в ее объятиях, он произнес имя другой женщины! Кто такая эта Хилари? Сарина задумчиво убрала последний локон белокурых волос в уже собранный пучок. Интересно, она очень красива? Сарина выпустила несколько небольших прядей и распушила их так, чтобы они обрамляли ее лицо. Может быть, он обручен с этой Хилари? Она чуть надула губы, сосредоточенно выпуская на волю еще несколько прядей у самой шеи.
Разглядывая строгие линии своего простенького муслинового платья, она представляла, что у этой таинственной Хилари одежда, конечно же, из тончайшего шелка и наверняка расшита самыми изысканными кружевами и чудесным жемчугом. А нижнее белье у нее из полупрозрачного батиста, все в оборках и кружевах. Диковинные шляпы с перьями и лентами и непременно маленький зонтик, защищающий ее изумительную кожу от солнечных лучей, а ее скромность – от восхищенных взглядов прохожих.
Разозлившись на свои непрошеные фантазии, Сарина накинула шаль и вышла из каюты, громко хлопнув дверью, таким образом подчеркивая, что разговор с собой закончен. Сделав шаг по коридору, она обнаружила, что путь ей преграждает Дженсон Карлайл, только что вышедший из собственной каюты.
Увидев ее замысловатую прическу и яркое, все в цветах, летнее платье, он не сдержал улыбки.
– Собираетесь на вечеринку, мисс Пейдж?
Сарина плотнее закуталась в шаль, пытаясь защититься от его оценивающего взгляда.
– Я всего-навсего собираюсь погулять по палубе, – холодно ответила она.
– В таком наряде вам лучше было бы провести время в помещении. После ночного шторма вся палуба в грязи.
– Спасибо за заботу, мистер Карлайл, – процедила она сквозь зубы, – но вам не стоит волноваться о моем платье.
– Какой же я дурак! – ухмыльнулся он. – Я забыл, что вы из тех, кто сам может о себе позаботиться. Извините, мисс Пейдж.
Два розовых пятнышка вспыхнули у нее на щеках.
– Не могли бы вы посторониться и дать мне пройти? – поинтересовалась она.
– И лишить себя вашей очаровательной компании?
– Может, вам моя компания, мистер Карлайл, и кажется очаровательной, но не приходило ли вам в голову, что я могу не жаждать вашей?
– Мне кажется, прошлой ночью вы были другого мнения, – произнес он язвительно. – Насколько я помню, вы даже попросили меня остаться с вами.
– Неужели я забыла отблагодарить вас за заботу, мистер Карлайл? – Она решила сменить тактику и скромно посмотрела на него. – Какая же я эгоистка! Сейчас исправлюсь.
Сарина поманила его пальцем, делая знак наклониться. И когда он послушно наклонил голову, она ловко обогнула его и, подхватив юбку, легко взбежала по лестнице. Но ее радость длилась лишь до тех пор, пока она не достигла верхней ступеньки. Его ехидный смешок заставил ее лицо разочарованно вытянуться. Снова он вышел победителем в очередной стычке!
Она не видела Дженсона до самого утра, когда «Алкиона» царственно вплыла в прибрежные воды Шанхая. Стоя у перил рядом с Лу Ваном, Сарина едва сдерживала возбуждение: вот он, долгожданный, чарующий мир, который ей так красочно описывали. Вокруг них кипела жизнь, гавань, словно лоскутным одеялом, была покрыта лодками всех размеров. Чаще всего мелькали огромные трехмачтовые джонки, их большие квадратные паруса чуть вздувались под легким бризом. «Алкиона» медленно проплывала среди мелких одномачтовых суденышек и домиков на воде. Клипер миновал один из них, и Сарина заметила на борту стайку играющих ребятишек. Каждой лодкой-домиком правил мужчина, стоящий на носу с длинным деревянным шестом; женщины в это время готовили обед либо развешивали на выгнутой, покрытой циновкой крыше выстиранное белье.
Вдоль пристани тянулись ряды деревянных складов, домики из красного кирпича и ветхие фанерные и картонные лачуги. На пирсах толпились люди. Несколько недавно прибывших кораблей ждали разгрузки, другие уже готовились к отплытию – на них вереницы обнаженных по пояс китайцев и европейцев заносили груз. Взгляд Сарины скользнул выше, мимо складов и лачуг, где сияла яркая, манящая зелень. Между пятнами зелени виднелись небольшие опрятные здания, сверкающие белизной. Выше по склону холма зелени становилось все больше. Дома здесь были побольше, на их красных черепичных крышах торчали глиняные трубы.
– Это, – пояснил Лу Ван, – жилища богатых.
Сарина вряд ли заметила, когда они причалили, и только мягкое прикосновение Лу Вана вернуло ее к действительности: багаж уже понесли на берег. Сарина со смешанным чувством предвкушения и страха смотрела, как три ее чемодана вместе с другим багажом отправились в новый мир. Впереди ее ожидала новая жизнь. А старая заканчивалась. Отвернувшись от берега, Сарина ладонью загородила глаза от палящего белого солнца. И тут она увидела его. Странное, томительное чувство сжало ей сердце, и в горле застрял горький комок.
При таком освещении ей показалось, что у него серебряные волосы и бронзовое лицо. Безупречно одетый – в светло-коричневом сюртуке, расшитом белом жилете и белых брюках, с полосатым, бело-коричневым шейным платком, аккуратно завязанным под подбородком, – он смотрел на всех свысока. Но Сарина видела только завораживающе широкие плечи и сильные, скрещенные на груди мускулистые руки. Его самоуверенный взгляд был прикован к ней.
Под этим взглядом она вновь почувствовала, какую дурную власть он над ней имеет, лишая силы и возбуждая страстное, мучительное желание. Рассердившись, Сарина отвернулась, нетерпеливо ожидая, когда придет время покинуть корабль. Она не хотела даже прощаться с человеком, который похитил у нее то, что, как подарок, должно было быть преподнесено в свое время другому мужчине. Ни слова этому самонадеянному нахалу, одним взглядом превращающему ее в слабое, не способное думать существо!
– Сарина, вы даже не хотите попрощаться со мной?
Она настолько не ожидала услышать из его уст свое имя, что обернулась. Она была готова увидеть что угодно, только не тревогу, которую излучали его зеленые глаза, так внимательно смотревшие на нее. Этот взгляд привел ее в замешательство, а вовсе не насмешливый тон. Она внезапно смутилась и не нашлась что сказать.
– Ну? – Черная бровь нахально изогнулась, а голос снова стал дерзким. – Или вы действительно не хотите сказать мне «до свидания» после всего, что было?
Теперь он снова стал Дженсоном Карлайлом, которого она знала и которого ненавидела всей душой. Надменно вскинув голову, она ответила ему более холодно, чем сама ожидала.
– Конечно, я скажу вам «до свидания», мистер Карлайл, – сказала она, – и сделаю это с большим удовольствием.
Он улыбнулся и чуть склонил голову набок.
– Будь у нас немного больше времени и еще один шторм, я бы заставил вас изменить свое мнение на этот счет, мисс Пейдж. – Он вежливо поклонился и отошел от нее, сунув руки в карманы жилетки и на ходу бросив: – До встречи.
Она была благодарна Лу Вану, который держал ее под локоть, помогая сойти по трапу на заполненный людьми пирс. У нее колотилось сердце и дрожали колени, потому что откуда-то с корабля, который она только что покинула, на нее смотрела пара зеленых глаз. И вовсе не солнце жгло ей спину, а их обжигающий взгляд. И в ушах у нее звенели не крики портовых грузчиков и разносчиков овощей, а дразнящий звук его смеха. Решительно подняв голову и расправив плечи, Сарина поклялась оставить Дженсона Карлайла в прошлом, которому он теперь принадлежал. Но все время, пока она шла с Лу Ваном сквозь бурлящую толпу, тихий голос, исходивший откуда-то изнутри нее, настойчиво повторял его имя.
Дженсон смотрел, как она с гордо поднятой головой идет по трапу и ее золотистые локоны подпрыгивают под маленькой серой соломенной шляпкой. Она двигалась с завораживающей грациозностью, и от этого щемило сердце, потому что каждый ее шаг был шагом из его жизни. Что-то заныло у него в груди, и он машинально потер ее ладонью.
– Вам нехорошо? – спросил Карлайла стоящий рядом капитан.
Дженсон вздрогнул и поднял на него глаза.
– Все в порядке, Саундерз, – заверил он его. – Все отлично.
Что он сделал не так в ту штормовую ночь? Почему Сарина отвернулась от него? Неужели он ошибся, когда решил, что она его хочет? Разве не она сама просила заняться с ней любовью? Его губы расплылись в презрительной улыбке. Несмотря на свое детское неведение, она весьма быстро освоила тонкости общения с мужчиной и способы воздействия на него, чтобы он удовлетворил ее желания. Его просто преследуют женщины, скрывающие под маской праведного благочестия хитрость и коварство. Дженсону Сарина Пейдж и Хилари Вудтроп Грей казались двумя сторонами одной потускневшей монеты.
Он громко фыркнул, вспомнив поспешное обещание, которое дал ей в ту ночь на палубе. Тоже мне спасатель! Это его надо спасать от причуд капризных и двуличных женщин. Нужно последовать собственному совету и оставить ее в прошлом. Он бросил на Сарину последний взгляд и обругал себя за то, что с удовольствием повторил бы все заново.
Сарина стояла на причале вместе с Лу Ваном и смотрела, как пассажиры один за другим покидают «Алкиону», рассаживаются в ожидающие их кареты и отъезжают. Вытирая влажное, разгоряченное лицо уже намокшим платком, она с возрастающим нетерпением оглядывалась вокруг в надежде увидеть невысокого, с круглым брюшком доктора Таунсенда, чьи снежно-белые волосы выделят его из любой толпы.
– Вам не стоит ждать меня, мистер Лу, – заметила она, поворачиваясь к старику китайцу, который терпеливо оглядывал кишащий людьми порт. – Если доктор Таунсенд не сможет прийти сам, он наверняка пришлет за мной кого-нибудь из школы или миссии.
– Будет неразумно, если я оставлю вас здесь одну, – ласково ответил Лу Ван. – Я подожду, чтобы убедиться, что вы в целости и сохранности оказались под покровительством вашего доктора Таунсенда.
– Но ведь у вас свои дела, – запротестовала она.
– Да, – кивнул он, – но они подождут.
В душе Сарина, конечно, была благодарна Лу Вану за компанию, потому что время шло и ее волнение возрастало. Неужели доктор Таунсенд забыл, что они с отцом сегодня утром должны прибыть? А может, он даже не получил их письма и не подозревает, что она уже приехала в Шанхай?
– Мисси Сарина Пейдж!
Сарина и Лу Ван одновременно подняли головы.
– Мисси Пейдж! Мисси Сарина Пейдж!
Молодой китаец в сером пиджаке, по которому струйками тек пот, и мешковатых штанах, сжимая в руке смятый листок бумаги, сбежал с трапа «Алкионы» на пирс и направился в их сторону.
– Слава Богу! – вздохнула Сарина, подняла руку и помахала платком юноше, который продолжал выкрикивать ее имя.
Он совсем запыхался, его круглое лицо раскраснелось и лоснилось от пота. Наконец он подбежал к ней.
– Вы мисси Пейдж? – задыхаясь произнес он и, когда она кивнула, продолжил: – Я Ку Чжэнь, садовник в школе миссии. Ваш отец не приехать в Шанхай?
– Мой отец умер, – ответила Сарина, и ее голос едва заметно задрожал.
– Какое несчастье, мисси! – пробормотал он, опуская в знак сочувствия темные глаза.
Чтобы сгладить неловкость, Сарина поспешно представила Ку Чжэня Лу Вану, и мужчины поклонились друг другу.
– На прошлой неделе я обещать доктору Таунсенду, что приду сюда сегодня, – объяснил молодой садовник. – И вот, – он отвел взгляд, – я здесь.
– А что с доктором Таунсендом? – спросила Сарина. – Прошло больше года, с тех пор как я видела его последний раз.
Снова странное выражение мелькнуло в глазах Ку Чжэня. Не понимая, Сарина внимательнее вгляделась в его лицо и внезапно почувствовала, будто чья-то безжалостная, холодная рука с силой сдавила сердце.
– Мисси проделать долгий путь, – произнес наконец юноша. – Я очень жаль, но доктор Таунсенд мертв.
У Сарины перехватило дыхание. Солнце перед ее глазами превратилось в гигантский пылающий шар.
– О Боже, нет, – прошептала она, тряхнув головой. – Нет, этого не может быть! – Ее тело словно одеревенело от ужаса, а солнце становилось все ярче и жарче.
– Четыре дня назад школа миссии сгорела. Три женщины и пять детей убежать в Кантон. Один мужчина вернуться в Америку.
Сарина даже не почувствовала, как пальцы Лу Вана впились ей в локоть – старик пытался поддержать ее.
– Вы тоже уехать в Кантон, мисси? – спросил Ку Чжэнь.
Лу Ван крепче сжал ее руку. Сарина попыталась собрать ускользающие мысли, но не могла связать их в единое целое.
– Вы вернуться в Америку, да?
Юноша, казалось, отдалялся от нее все дальше и дальше, его фигура становилась меньше, голос тише.
– Мисс Пейдж?
Сквозь отделившую ее от мира пелену Сарина попыталась увидеть Лу Вана. Она проделала тысячи миль по чужим морям, оставив далеко позади все дорогое и знакомое, чтобы оказаться среди чужих людей, которым она собиралась нести слова мира и любви. Если кто-то из них не задумываясь лишил жизни такого мягкого и благочестивого человека, как Иезекииль Таунсенд, что помешает им взять и ее жизнь?
Внезапно огромное серое покрывало заслонило безоблачное небо и опустилось ей на плечи. Под его тяжестью она упала на колени. Круг солнца потускнел, и через мгновение Сарина лежала на земле.
Она поискала глазами солнце и удивилась, куда оно подевалось. Сарина тщетно попыталась сесть, но мир вокруг тут же покачнулся и расплылся, и она снова легла на спину и закрыла глаза. Когда она в следующий раз их открыла, то увидела склонившегося над ней Лу Вана.
Он помог Сарине сесть и положил поудобнее у нее за спиной шелковые подушки, затем вручил белую фарфоровую чашку, украшенную изящными голубыми фигурками, с дурманяще-ароматным зеленым чаем.
– Пейте медленно, – посоветовал он, – тогда вы лучше почувствуете весь букет и успокаивающее действие чая.
Она делала маленькие глотки обжигающе-горячего напитка и пыталась оглядеться. Она лежала на низком шелковом диване в углу какого-то помещения, которое, по-видимому, было огромным складом. Повсюду на деревянных полках от пола до потолка аккуратно лежали рулоны ткани – на каждой полке определенного цвета. По всей комнате стояли низкие столики, на которых также были разложены рулоны ткани, другие, частично размотанные, стояли на полу, покрывая его переливающимися шелковыми волнами.
– Вы выбрали весьма удачное место, чтобы упасть в обморок, мисс Пейдж, – с улыбкой сказал Лу Ван и вновь наполнил ее чашку. – Этот огромный склад принадлежит человеку, у которого я покупаю товар, так что мне не составило никакого труда перенести вас сюда.
Сарина смущенно уставилась в чашку.
– Я так благодарна, мистер Лу, за вашу доброту и за доброту вашего друга.
– Первейшая забота любого хозяина – чтобы его дорогим гостям было как можно удобнее, милая леди.
Эти слова, произнесенные тихим, мягким, бархатистым голосом, будто заполнили все помещение уверенностью и покоем. Сарина взглянула на говорящего, и у нее перехватило дыхание. Мужчина, направляющийся к ней, казалось, не шел, а плыл: из-под длинного, до пола, великолепного красного халата не было видно ног. Несмотря на изящное сложение, он благодаря гордо вскинутой голове, широким плечам и прямой осанке производил впечатление человека сильного и мускулистого. Высокий гладкий лоб и черные волосы, заплетенные в длинную косичку, прикрывала круглая, без полей красная шляпа.
Он подошел ближе, и Сарина увидела, что на халате, как живой, шевелится огромный, с открытой пастью дракон, вышитый синими, зелеными, черными и золотыми нитками на тяжелом красном шелке. Где-то в свободных складках рукавов терялись руки. Он в традиционном восточном приветствии протянул ей маленькую бледную ладонь со сжатыми вместе пальцами и низко поклонился, а когда выпрямился, его бездонные черные глаза встретились с ее золотистыми. Улыбка осветила его лицо, и легкая краска залила бледные щеки, отчего Сарина сама невольно улыбнулась ему в ответ.
– Мисс Пейдж, – раздался, как показалось Сарине, издалека голос Лу Вана, – позвольте вам представить хозяина склада Во Шукэна.
Мужчина снова поклонился.
– Я благодарна вам, мистер Во, – пробормотала она, еще более смущаясь оттого, что он внимательно вглядывается в ее лицо, словно пытаясь запомнить, – и должна извиниться за неудобства, которые вам доставила.
Во Шукэн королевским взмахом руки остановил ее.
– Надеюсь, чай вам понравился? – поинтересовался он. – Этот чай делают на плантации неподалеку от моего имения, и хотя мой старый друг Лао Хунхань до сих пор отказывается раскрыть мне его состав, он признается, что здесь использованы цветки жасмина и лепестки роз.
– Да, жасмин чувствуется, – согласилась Сарина. Что бы там ни было в этом чае, она чувствовала, что он успокоил ее и придал силы.
– Лу Ван рассказал мне о прискорбных обстоятельствах, в которых вы оказались, мисс Пейдж, – сказал Во Шукэн, слегка растягивая английские слова. – Вы уже оказали мне честь, приняв эту скромную чашку чая, но вы окажете мне еще большую честь, если примете мою помощь и в остальном.
– А чем вы можете мне помочь, мистер Во? – спросила Сарина.
– Вы собирались учить детей в школе миссии, так ведь?
Сарина кивнула и сразу вспомнила все свое ужасное, бессмысленное путешествие.
– Вы раньше учили детей чему-нибудь, кроме Священного писания?
– В Америке, – тихо сказала Сарина, – я учила детей читать, английской грамматике и произношению, арифметике, географии и немного истории.
– Понятно. – Он в задумчивости сцепил пальцы, и Сарина была очарована изяществом его рук с гладкой белой кожей. – У меня три дочери, мисс Пейдж, которым, несомненно, пойдет на пользу изучение английского языка. Их мать немного знает английский, потому что я учил ее, но она не способна передать им свои знания. Я большую часть жизни общаюсь с англичанами и американцами, и английский для меня стал как второй родной язык. Но я занят делами, и у меня нет времени обучать языку своих детей, к тому же девочек.
Сарину поразило и озадачило такое откровенно пренебрежительное отношение Во Шукэна к дочерям.
– Не согласились бы вы учить моих дочерей английскому языку, мисс Пейдж? – Не дав ей времени обдумать свое внезапное предложение, он продолжил: – Вы будете жить в моем особняке, пользоваться всеми привилегиями учителя и считаться почетным членом нашей семьи. Занятия будут проходить, как заведено, в летнем домике. И еще хочу добавить, мисс Пейдж, что если вы решите принять мое предложение, то найдете во мне благодарного и ценящего вас главу дома.
У Сарины закружилась голова, а тело как-то расслабилось, но она заставила себя встать и сделать несколько шагов. На протяжении всего разговора Лу Ван стоял чуть поодаль и не проронил ни слова. Теперь, когда Сарина вопросительно взглянула на него, его темные глаза ответили, что это решение ей придется принять самой.
Сарина подумала: неужели провидение уготовило ей именно такую судьбу? Она подошла к столу, на котором лежали рулоны ткани, и машинально провела пальцами по белому шелку, густо расшитому крошечными золотыми бабочками, золотыми розами и переплетенными ветвями с золотыми листочками. Ткань текла по ее пальцам, как солнечный свет по ветвям ивы.
Не поворачивая головы, Сарина ощутила, что Во стоит рядом. Они были примерно одного роста, но Сарина чувствовала себя рядом с ним совсем маленькой.
– Может, если мы договоримся об испытательном сроке в три месяца, мисс Пейдж, – его голос окутывал ее, словно теплое облако, – вы не будете так нерешительны с ответом?
Она снова попыталась спокойно все взвесить, но его близость лишала ее способности думать. Теперь она осталась одна, рядом с ней не было ни одного знакомого человека, и, если она все же решится искать приют в другой школе миссии, впереди маячила лишь перспектива ужасной смерти.
– Три месяца? – повторила она, и он кивнул головой.
Стоя совсем близко от него, Сарина заметила, что его лицо так же гладко и лишено волос, как и руки. Ноздри широкого плоского носа раздувались и сжимались, словно обладая собственной силой, а тонкий рот, очевидно, мог по желанию становиться то жестким, то нежным.
Но истинная сила заключалась в его эбонитовых глазах, там, где жил скрытый огонь. В их чернильной глубине светился намек на обещание – обещание безопасности и крова. Именно это она так глупо бросилась искать в объятиях Дженсона Карлайла, но не нашла ничего, кроме пустоты и боли.
Сарина проглотила подступивший к горлу комок и отправила Дженсона назад в прошлое. Она решила довериться тому, что увидела в глазах Во Шукэна, и тихо сказала:
– Я принимаю ваше великодушное предложение, мистер Во, и благодарю от всего сердца.
