Текст книги "Идеальный питомец для космического генерала (СИ)"
Автор книги: Алиса Буланова
Соавторы: Элис Карма
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Глава 28
Тенебрис
Таша стоит, навалившись на край стола, и разглядывает упаковки с моими готовыми обедами. Свет от навесного диодного модуля отражается в её волосах, придавая им мягкий янтарный оттенок. На её лице озадаченность, и мне хочется выяснить, в чём дело. Неужели переживает, что я ем лишь упакованную еду? Она в последнее время готовит себе сама. Методом проб и ошибок нам удалось найти местные ингредиенты для земных блюд.
Я подхожу ближе. Не дотрагиваюсь до неё сразу, даю время заметить меня и обернуться. На самом деле у меня есть и другая причина: наблюдать за Ташей, когда она занята, так интересно. Её мимика живая. А ещё она забавно ругается на земном языке. А когда видит меня, то смущается и прячет глаза. Она действительно очень милая. И я люблю её.
– Хочешь? – спрашивает Таша, указывая на свою еду.
– Я хочу тебя, – отвечаю, подходя ближе, и обвиваю её за талию. – Таша. Ты моя…
Я касаюсь её шеи языком и ощущаю, как дрожь охватывает тело. Мои руки ложатся поверх её рук.
– Нельзя, – она поворачивает голову, и на её губах появляется эта грустная, еле заметная улыбка. – Не время.
Она быстро и коротко целует меня. Касание губ и ничего больше. А после отстраняется, стремясь выскользнуть из моей хватки. Я не удерживаю её – просто смотрю, как Таша перемещается к рефрижератору. Думаю, я понимаю, что она хочет сказать. Она ведь, в конце концов, в процессе приготовления ужина. И всё же…
Это происходит не первый раз. Уже некоторое время я замечаю, что между нами что-то изменилось. И это «что-то» трудно назвать, но его не спутать ни с чем. Раньше Таша касалась меня без страха и сомнения. Обнимала в любое время дня и ночи. Позволяла делать с собой всякое и сама проявляла инициативу. Сейчас всё, на что я могу рассчитывать, – только поцелуи украдкой и быстрые объятия. Таша словно бы боится, что нас застанут врасплох.
Я пытался объяснить это себе её недоверием к Алексу. Возможно, Таша просто не хочет, чтобы тот видел что-то компрометирующее между нами. Может быть, боится, что Алекс донесёт, или что появятся слухи. Но я всерьёз опасаюсь, что дело вовсе не в Алексе. Может быть, причина – во мне. Или в самой Таше. Она избегает меня – это очевидно. Но вот Алексу позволяет быть рядом. Тот даже прикасается к ней. И каждый раз, когда он это делает, я чувствую, как между мной и Ташей вырастает ещё одна незримая стена.
Я осознаю, что так не может больше продолжаться. Мне нужно поговорить с Алексом. Знаю, я сам привёл его в свой дом и попросил о помощи, но это не значит, что ему всё дозволено.
Бросаю на Ташу ещё один взгляд. Её плечи напряжены, она делает вид, что ищет что-то в морозилке. Ухожу прочь, оставляя её в тишине кухни.
Я нахожу Алекса в гостиной. Он сидит в кресле, закинув ногу на ногу, и изучает меню одного из заведений города. С первого дня он сам заказывает себе еду. И я думаю, что так и должно быть. В конце концов, он сразу заявил, что фактически не является моим питомцем. Так что пусть и заботится о себе сам.
Я прохожу в гостиную и занимаю своё привычное место на диване перед низеньким столиком. Меня мгновенно захватывают воспоминания о том дне, когда это впервые произошло у нас с Ташей. Впрочем, говорить «у нас», вероятно, не совсем корректно. Я улыбаюсь сам себе и ловлю любопытный взгляд Алекса.
– Как продвигается обучение? – спрашиваю я спокойным, но требовательным тоном.
Алекс поднимает на меня глаза. В них всё та же притворная мягкость. Он улыбается, будто мы старые друзья. Но я понимаю, что это всего лишь фикция.
– Таша – очень способная девушка, – отвечает Алекс с неприкрытым восхищением. – Она превзошла все мои ожидания.
Его слова звучат как-то двусмысленно. Мне начинает казаться, что он намеренно выводит меня из себя. Вот только я не понимаю зачем. За всё время, что Алекс живёт здесь, я старался не мешать его урокам. Но если ему всё же что-то не нравится, он всегда может уйти. Я прихожу к мысли, что дело в Таше. Вероятно, она понравилась Алексу, потому тот и желает сближения с ней. И так ведёт себя со мной. Вот только я не позволю ему сделать то, что он задумал.
– Ты должен запомнить кое-что, – говорю я тихо, но достаточно отчётливо. – Таша – мой питомец, а потому я попросил бы тебя не трогать её.
Алекс только усмехается и качает головой.
– Как же быть? Прикосновения ведь являются частью невербальной коммуникации, – возражает он с наигранной обидой. – Вам ли об этом не знать?
Я скрещиваю руки на груди, чувствуя, как гнев медленно охватывает меня.
– Думаю, на вашем уровне взаимоотношений вербальной коммуникации будет достаточно, – произношу я. – И это не предложение. Это указание. Если ты окажешься не в состоянии выполнить его, я избавлюсь от тебя.
Он как будто обдумывает мои слова, но в действительности просто смакует момент. Я это чувствую. Алекс наслаждается тем, как легко вывести меня из равновесия. Чтобы не дать ему того, чего он хочет, я собираюсь уйти в кухню и провести время с Ташей. Пусть она и сторонится меня, но рядом с ней мне спокойно.
– Но что, если Таша сама захочет изменить уровень наших взаимоотношений? – бросает Алекс мне в спину. – Сделать его более глубоким и близким.
Гнев вспыхивает во мне за секунды. Я резко разворачиваюсь и хватаю его за ворот. Пальцы сжимаются, как будто сами по себе. Его тело напрягается, но он не сопротивляется. Не боится. Наоборот, Алекс весьма доволен собой.
– Ты такой жестокий, Тенебрис, – произносит он с улыбкой. – Хочешь, чтобы Таша принадлежала только тебе.
– А что в этом такого?! – бросаю я негодующе.
– Ничего, – Алекс пожимает плечами. – Но ты ведь понимаешь, что если будешь настаивать на том, чтобы она была рядом, то обречёшь её быть вечной зверушкой или твоей комнатной рабыней. Как по мне, это жестоко – так поступать с той, кого ты якобы любишь.
Его слова как удар под дых. Знаю, что он говорит всё это специально, чтобы меня вывести. Но я не могу отрицать, что есть в них и доля правды. Я злюсь всё больше. Не хочу слушать от него нечто подобное. Не хочу видеть его самодовольное лицо, эти холодные глаза. Кто он вообще такой?!
– Да что ты знаешь?! – цежу сквозь зубы и с силой толкаю его. Алекс падает на пол и резко бьётся головой о ножку кресла.
Дверь кухни открывается, и в коридоре появляется Таша. Она глядит на нас в недоумении.
– Что… вы делаете? – спрашивает на ломанном кирийском.
Я бросаю на Алекса злобный взгляд.
– Ну давай, избей меня у неё на глазах, – произносит тот насмешливо. – Покажи, как ты поступаешь с питомцами, которые тебе не нравятся!
Я подаюсь вперёд. Но Таша неожиданно преграждает мне путь.
– Нельзя! – строго произносит она.
Её голос уверенный, взгляд решительный, словно она собралась драться со мной. Смотрю на неё удивлённо. На это упрямое выражение, на поджатые губы. Почему Таша защищает его?
Отвожу взгляд. Алекс, всё ещё лежащий на полу, улыбается шире. Он добился своего – я сорвался. Не хочу давать ему больше поводов для гордости, а потому разворачиваюсь и выхожу из комнаты. Слышу, как за спиной Таша зовёт меня по имени, но не оборачиваюсь. Быстро иду вперёд. Как будто можно убежать от себя.
Глава 29
– Соглашение о перемирии? – спрашиваю я воодушевлённо. Предложение, оформленное согласно всем протоколам, скользит по круглому столу от одного военачальника к другому.
– Именно так, – подтверждает верховный главнокомандующий. – До сих пор девонцы и слышать ничего не хотели о возможном перемирии. Но, кажется, почти полная потеря космического флота привела их в чувства.
– Так и не могу взять в толк, чего они хотят, – бубнит себе под нос генерал Агарус. – Какое ещё «прекращение богохульства»?!
– Думаю, речь идёт об истреблении лизертов и употреблении их мяса в пищу, – скромно произносит Калидита за моей спиной.
Верховный главнокомандующий кивает.
– Вам ведь известно, что девонцы называют себя драконами, – продолжает он. – Они ящероподобны и считают свою расу потомками великого Бога-дракона.
– Долбанные религиозные фанатики! – восклицает генерал Агарус. Ловит на себе взгляд верховного, бледнеет и добавляет: – Простите.
– Я понимаю ваше негодование, – произносит верховный со вздохом. – Но увы, мы не в силах повлиять на их традиции и убеждения. И как бы чудовищно это ни звучало, но девонцы начали эту войну только потому, что мы на своей планете убиваем существ, которым они привыкли поклоняться. Ничего уже не изменит этого факта. Однако в наших с вами силах решить, как быть дальше. Они предлагают нам остановку конфликта в обмен на исполнение требований.
– Как минимум мы должны рассмотреть это, – произношу я, немного подумав. – Лизерты, конечно, мерзкие существа. И часто они сами нападают, так что от них приходится отбиваться. Но если попробовать установить правила или отловить какую-то часть и отправить гуманитарным кораблём на Девон, то, возможно, наш противник удовлетворится этим.
Все присутствующие, включая верховного, соглашаются. Я же вспоминаю тот день, когда Таша пыталась сбежать от меня и пострадала от лизертов. Тогда я всерьёз испугался за неё, хотя и подумать не мог, к чему в итоге придут наши отношения. Теперь она даже учит кирийский и совсем немного может изъясняться со мной на моём языке. Я рад этому. Но вот поведение её учителя не может меня не беспокоить.
Я не знаю, как мне быть. По идее я должен прогнать Алекса. Но не сделает ли это расстояние между мной и Ташей ещё больше? Я запутался. Если бы только мы могли поговорить с Ташей наедине. Возможно, мне стоит хотя бы попытаться сделать это, когда я вернусь домой.
– Что ж, тогда на сегодня собрание окончено, – объявляет верховный главнокомандующий. – Генерал Тенебрис, задержитесь. Остальные могут быть свободны.
Калидита бросает на меня встревоженный взгляд.
– Иди, я догоню, – произношу я одними только губами.
Она нехотя выходит из зала вместе с остальными. Верховный главнокомандующий задумчиво смотрит ей вслед.
– Так о чём вы хотели поговорить? – спрашиваю я настороженно.
– О будущем, Тенебрис, – отвечает император. – Я уже немолод. А сыновья мои, к сожалению, и вполовину не так талантливы, как бы мне того хотелось. Именно поэтому я собираюсь внести изменения в систему управления. Учредить парламент и возложить на него некоторые полномочия.
– Звучит здраво, – говорю сдержанно. – Но я всё ещё не понимаю, какое отношение к этому имею я.
– Я рассматриваю тебя в качестве одного из претендентов на должность премьер-министра – того, кто возглавит парламент и станет правой рукой нового императора, – поясняет верховный. – Но есть одно условие: ты должен жениться, и как можно скорее.
До сих пор я не чувствовал подвоха, но как только император сказал про женитьбу, я всё понял. Полагаю, до него дошли какие-то слухи обо мне. Может быть, Лиириса постаралась, оскорбившись из-за моего отказа. А может быть, кто-то со стороны заметил, как я смотрю на Ташу. В любом случае поддаться панике в такой ситуации означало бы признать правдивость этих слухов. Поэтому я просто стараюсь быть собой.
– Почему я должен жениться? – спрашиваю удивлённо. – Наличие жены помогает лучше выполнять поставленные задачи?
– В общем-то, нет, – растерянно отвечает верховный. – Но я не понимаю, в чём проблема. Есть что-то, из-за чего ты не можешь жениться? Твоя заместительница, к примеру, кажется весьма неглупой и надёжной.
Он вглядывается в моё лицо. Уже без ехидства, а просто очень внимательно, словно это поможет ему прочитать мои мысли и всё выяснить.
– Нет, у меня просто нет желания, – я только развожу руками. – И Калидита мне как родная сестра. Я никогда не воспринимал её в подобном ключе.
– Но почему?
– Что значит почему? Не воспринимал, и всё.
Верховный непонимающе хлопает глазами. Кажется, совсем не такого диалога он ожидал.
– Ты понимаешь, что стоит на кону? – спрашивает он с нажимом – Война с девонцами вот-вот завершится. Поэтому самое время подумать о том, чем ты займёшься в будущем. Как политик, ты сможешь многое сделать для своей страны.
– Понимаю, – отвечаю я со вздохом. – Но я также понимаю, что если действительно вам нужен на посту премьер-министра, то вы сможете смириться с тем, что я не женат. А если нет, то значит моё присутствие не так уж необходимо.
Верховный замирает, глядя на меня удивлённо, а потом вдруг начинает смеяться. Подходит ко мне и хлопает по плечу.
– Вот же упрямый паршивец! – произносит ворчливо. – Но именно благодаря своему упрямству ты и ценен. Ладно, пёс с ней, с женой. Это дело наживное.
Меня удивляет такое неформальное обращение. Однако я понимаю, что верховный старше и может себе позволить. Кроме того, раз он смягчился настолько, значит, не подозревает меня ни в чём предосудительном.
Глава 30
Звук шагов гулко разносится по штабному коридору. Металл пола холоден, в нём отражается приглушённое матовое освещение. Я возвращаюсь в свой кабинет, обдумывая наш разговор с верховным. Премьер-министр, значит? По правде говоря, я никогда не думал о том, чтобы заниматься политикой. И уж тем более не ожидал, что верховный главнокомандующий обратит на меня внимание при выборе возможной кандидатуры в премьер-министры. Я не могу даже представить себя в этом кресле. Всё, что я умею, – это руководить вверенной мне флотилией.
С юного возраста меня обучали военному делу. Благодаря своей собранности и эмоциональной отстранённости я всегда мог быстро проанализировать критическую ситуацию и найти способ для её решения. Порой у меня возникали недопонимания из-за того самого пресловутого отсутствия эмпатии, но в такие моменты меня выручала Калидита. Справлюсь ли я с работой на гражданской должности?
Дверь в мой кабинет открывается с тихим шипением. Как только я переступаю порог, Калидита отрывает взгляд от голограммы, формируемой проектором. Из-за голубоватого свечения лицо моей заместительницы выглядит бледным и чужим. Встревоженный взгляд лишь усугубляет этот эффект.
– Что, всё так плохо, генерал? Вас собираются понизить в ранге? – спрашивает она с тревогой.
– Нет, – качаю головой я, направляясь к своему рабочему столу. – Скорее наоборот, верховный говорил о карьерных перспективах после окончания войны. Сказал, что собирается учредить парламент и рассматривает меня на должность премьер-министра.
– Тогда почему у вас такое лицо? – она недоверчиво прищуривается.
– Да так. Это не важно. Просто дома кое-что происходит. Но рассказывать не буду. Тебе это не понравится.
Калидита тяжело вздыхает и закрывает дверь на магнитный замок. Глядит на меня в ожидании. Потом ставит на стол глушитель прослушивающих устройств. Мне не очень хочется рассказывать ей, что именно не даёт мне покоя, потому что я знаю, как она отреагирует. Но мне нужно мнение со стороны, так что я всё же посвящаю её в курс дела.
– Ты сделал ЧТО?! – восклицает она так, что даже защитный барьер за окнами штаба начинает вибрировать.
– Успокойся, – произношу я, отводя взгляд. – Вот именно из-за такой реакции я и не хотел рассказывать.
– Тенебрис, ты точно не в своём уме, – качает головой Калидита. – Допустим, ты прав. И твои земляне действительно разумны. Но ты не подумал, что с тобой будет, если они вдруг случайно заговорят с кем-то из кирийцев.
– Насчёт Таши я не беспокоюсь, – отвечаю я без раздумий. – А вот что касается её учителя… На его счёт у меня есть сомнения. Он с самого начала казался мне странным. Но он учит Ташу языку, причём весьма успешно. И он не обижает её. Кажется, они даже ладят. Только у меня с ним проблемы. И поэтому я не знаю, что делать.
– Да что тут знать – избавиться поскорее, и всё! – Калидита складывает руки на груди. – Какими бы навыками он ни владел, если питомец доставляет хозяину проблемы, от такого надо избавляться!
– Я боюсь, что Таша может плохо на это отреагировать, – отвечаю я, стараясь не смотреть на неё.
– Тогда… почему бы тебе не попытаться поговорить с ней? – спрашивает Калидита неуверенно. – Вы ведь как-то прежде даже без слов общались. А теперь она понимает твою речь.
– Совсем немного…
– Неважно! Ты в любом случае должен попытаться, – говорит она настойчиво. – И если не получится, то вызывать службу по контролю за домашними питомцами.
У меня волосы на теле привстают дыбом от второй части её предложения. Всё потому, что служба эта занимается в основном усыплением особо буйных питомцев. Теперь, когда я знаю о землянах больше, это кажется мне ещё более чудовищным. Но в остальном Калидита права. Я должен спросить Ташу, как она отнесётся, если я прогоню Алекса.
Я возвращаюсь домой поздно. Казалось бы, день окончен, но внутри – ощущение, будто я всё ещё несу на плечах груз принятых решений. При виде пустого порога становится тоскливо. Раньше Таша всегда встречала меня, даже если я задерживался. Свет в окнах горел, значит, они ещё не спят.
Я спешу пройти в гостиную. Дверь прикрыта, что уже настораживает. Я распахиваю её и замираю на пороге. Таша и Алекс сидят за столом друг напротив друга. Я вижу на столе старые книги из родительской библиотеки, а также незнакомые мне планшет и проектор. Алекс объясняет Таше правила грамматики, та неловко улыбается в ответ. Настолько увлечена, что даже не заметила, как я пришёл?
Стоит мне подумать об этом, как Таша поднимает на меня глаза и кивает приветственно. Однако после снова возвращается к Алексу. Как же это раздражает. Я разжимаю кулаки и заставляю себя выдохнуть.
– Таша, подойди ко мне, – зову я, как обычно, похлопывая себя по бедру.
Она уже поднимается из-за стола, но тут Алекс произносит нарочито громко:
– Мы ещё не закончили!
Говорит на кирийском, специально, чтобы я понял. Гнев закипает во мне. Как он смеет…
– Она нужна мне прямо сейчас! – восклицаю я в нетерпении. Знаю, я ужасен, но в данный момент я едва сдерживаюсь, чтобы не подойти к ним и не раздавить голову Алекса, будто асазийский фрукт, прямо у Таши на глазах.
Алекс что-то говорит ей на земном языке. Таша растерянно моргает, явно сбитая с толку. Мне хочется взять её за руку и просто увести. Она же моя. Я защищал её, заботился, рисковал ради неё слишком многим. И теперь должен конкурировать за её внимание с каким-то гладкокожим проходимцем?
Но я не могу просто забрать её как вещь. Потому что теперь Таша не просто мой питомец. Она значит для меня гораздо больше. А если я сорвусь, Алекс обязательно обернёт это против меня. Он явно умеет играть в психологические игры. В конце концов, я не нахожу ничего лучше, чем просто уйти к себе.
При моём появлении в комнате загорается тусклый свет. Я не раздеваюсь, просто валюсь на кровать лицом в подушку. Слишком много всего навалилось. Война, интриги, решения, которые давят. А теперь ещё и это – я теряю её. Тихо, незаметно. Никогда прежде я не любил и не знаю, как поступить правильно.
Сон приходит не сразу. В голове шумит, в теле – ноющая усталость. Если бы я только мог понимать окружающих чуть лучше…
Просыпаюсь от мягкого прикосновения. Что-то нежное скользит по моим волосам. Я приоткрываю глаза и вижу Ташу. Она лежит рядом. Её ладонь замирает на моём лбу.
– Ты мне снишься? – спрашиваю хрипло. В горле пересохло, дыхание всё ещё тяжёлое.
– М-м? – Таша глядит на меня вопросительно.
– Да неважно, – бормочу я, снова прикрывая глаза. Руки сами заключают её в объятия. Я прижимаю её к себе, чувствуя её тепло. Её запах, такой родной, заглушает тревогу.
– Я с тобой, – вдруг доносится до моего уха. – Всегда.
Наверное, она хотела сказать «навсегда», но перепутала слово. И всё равно я очень тронут. Сегодня Таша пришла ко мне не за лаской. Она пришла, чтобы успокоить меня. Тяжёлый вздох вырывается из груди.
Таша сжимает мою ладонь. Я обнимаю её крепче. Пальцы скользят по её спине, чувствуя мягкость ткани и тепло кожи под ней. Никаких лишних слов мне не нужно. Она здесь, и этого достаточно. Пока она рядом, я могу снова дышать.
Глава 31
Таша
– Зачем ты это сделал? – спрашиваю я, протягивая Алексу пакет со льдом.
– Что именно? – тот пытается изобразить удивление. Но получается у него не слишком убедительно.
– Спровоцировал Тенебриса, – говорю я, хотя уверена, что он сам прекрасно понимает.
– Боже… – Алекс тяжело вздыхает и проводит ладонью по лицу. – Вот уж не думал, что на Кирии услышу, что жертва сама виновата.
– Не драматизируй. Я знаю Тенебриса. Он без повода и мухи не обидит. Именно поэтому я и спрашиваю, зачем тебе понадобилось злить его?
Во взгляде Алекса отражается сочувствие. Он оглядывает меня с головы до ног и вздыхает.
– А ты уверена, что ты действительно его знаешь? – спрашивает, напряжённо прищурившись.
И хотя я знаю, что Алекс всего лишь играет, но мне всё равно становится не по себе от его вопроса. Кажется, Алекс видит это, а потому продолжает.
– Ты уверена, что правда знаешь, какой он настоящий? Сколько ты прожила с ним – полгода, год? Думаешь, что уже видела его истинное лицо?
– Заканчивай с этим, – бросаю я раздражённо. – Тебе не удастся настроить меня против него.
– Моя дорогая, Таша, я даже не пытался, – отвечает он со вздохом. – Я лишь хочу, чтобы ты раскрыла глаза и поняла, что именно делает с тобой твой безупречный хозяин. Он отнюдь не такой хороший парень, как ты привыкла думать.
– Я же сказала, прекращай этот бред! – бросаю раздражённо.
– И вот ты уже злишься, – Алекс растягивает губы в довольной улыбке. – А что так? Больно признавать правду?
Требуется вся моя воля, чтобы сдержаться и не последовать примеру Тенебриса. Этот сукин сын решил, что я дура, которой можно манипулировать?! Как бы мне ни хотелось надрать ему задницу, прежде я должна узнать, чего он добивается. Ведь как ни посмотри, а такое поведение не способствует успеху его бизнеса. Я уверена, что Тенебрис в шаге от того, чтобы избавиться от Алекса. И всё же Алекс продолжает сеять сомнения. Симпатия ко мне? Благие намерения? Бред. Я не верю. Я также не думаю, что он делает это, чтобы самоутвердиться. За его манипуляциями кроется что-то посерьёзнее. И я должна выяснить что.
– Алекс, просто забудь обо всём и постарайся его больше не злить, – произношу я наконец. – Так будет лучше и для тебя, и для меня.
Я делаю вид, будто потираю виски утомлённо. Он видит слабость, и его глаза загораются хищным огнём. Мне становится жутко не по себе. Проходит пара секунд, прежде чем он берёт свои эмоции под контроль.
– Ты очень хорошая девушка, Таша, – произносит Алекс с притворным сожалением. – Тебе просто не повезло. Должно быть, в прошлом ты пережила немало всякого дерьма, раз теперь считаешь Тенебриса хорошим. Но поверь мне, ты заслуживаешь лучшего.
Он, наконец, прикладывает лёд к пострадавшей голове, а, после, не дожидаясь моей реакции, уходит. И я ненавижу себя за это, но внутри что-то переворачивается от его слов. Во мне снова просыпается жалость к себе. Я начинаю думать, что не заслужила жестокого обращения отца и ненависти брата. Я не заслужила того, чтобы кто-то покушался на мою жизнь. Я не заслужила быть проданной кому-то словно вещь.
Чёрт! Какой же всё это отстой! Единственное, что хоть немного позволяет мне удержаться на плаву в этом водовороте эмоций, – мысль о том, что Тенебрис не виноват ни в чём из того, что со мной случилось. Пусть я не так хорошо его знаю, но встреча с ним – самое хорошее, что случилось со мной с тех пор, как моей матери не стало. Отрицать это бесполезно.
Запах подгорающей еды выводит меня из ступора. Я бегу обратно в кухню. При виде вьющегося над сковородой дымка моя надежда на здоровый ужин тает. Я спешу выключить плиту, ладонью пытаясь развеять дым. Но от этого он только быстрее доходит до сенсора пожарной сигнализации. Она начинает противно вопить. Я оглядываюсь по сторонам, соображая, как её выключить.
– Чёрт! Да что за фигня?! – ругаюсь вслух. Как будто мало было других проблем сегодня?! Драки Тенебриса с Алексом, попыток последнего залезть мне в душу. И вот теперь ещё и сгоревший ужин.
Я не успеваю ничего предпринять: в кухне появляется Тенебрис. Он молча тянется к панели на стене и отключает сигнал тревоги. Оглядывает меня с ног до головы внимательно. Хватает мои ладони, разворачивает их, осматривает тыльную сторону, потом пальцы, как будто ищет ожоги.
– Прости, я забыла про ужин, – говорю частично на кирийском, частично на родном языке.
Он всё так же молчит, но я вижу, как в его взгляде что-то смягчается. В нём нет укора. Лишь усталость и забота.
– Да я в порядке! – говорю уже чуть увереннее. – Но вот соте моему – трындец.
Он смотрит в сторону сковороды, хмурится и поджимает губы. В этом движении столько досады, будто он сам рассчитывал на этот ужин. Пара секунд и он уходит. Я, морщась от вони, заливаю сковороду водой. Тенебрис возвращается с коммуникатором и показывает мне экран. На нём что-то похожее на меню сервиса доставки еды. Я киваю и выдыхаю. Хорошо, что он не разозлился. Или, по крайней мере, не демонстрирует этого.
Сервис, что он мне показывал, отличается от прежнего. Я понимаю это, когда Тенебрис сам собирается поехать и забрать заказ. Я решаю напроситься с ним. Оставаться лишний раз наедине с Алексом не хочется. Он и так сегодня порядком отымел мою голову.
Планер летит мягко и бесшумно. Сквозь затемнённые окна видно рассыпанные звёзды городских огней. Их мерцание напоминает мне огни родного Сиэтла. Я расслабленно разваливаюсь на сиденье. Мне нужно было немного времени наедине с Тенебрисом. Даже молчание с ним ощущается как нечто ценное. Он не пытается говорить со мной – просто иногда бросает на меня короткие взгляды. И улыбается, видимо, ему нравится, что я рядом.
Пункт выдачи еды оказывается целым ресторанным комплексом для посетителей с питомцами. Пока мы стоим в очереди из планеров, я случайно заглядываю в окно заведения и вижу там питомцев-людей. Они едят свою еду с пола, точно собаки. И пусть я предполагала, что тут именно так и принято. (Тенебрис ведь и сам по первости пытался кормить меня с пола.) Но всё это повергает меня в шок. Кажется, Тенебрис замечает моё смятение, потому что на мои глаза внезапно, будто штора, опускается его ладонь.
– Не надо туда смотреть, Таша, – произносит он с нотками вины в голосе
Я моргаю, точно пытаюсь развидеть те неприятные образы. Мгновение – и он убирает руку. Я оборачиваюсь на него, не зная, что сказать.
– Я в порядке, – выдаю наконец, хотя это неправда.
Тенебрис берёт меня за руку, но это ощущается как-то странно и неуместно. Впервые за всё время, что я рядом с ним...
