Текст книги "Идеальный питомец для космического генерала (СИ)"
Автор книги: Алиса Буланова
Соавторы: Элис Карма
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Глава 20
– Тенебрис… Ты здесь?! – хриплю я, хотя не уверена, что он слышит меня. – Макс, пожалуйста, если он увидит, что ты делаешь, он убьёт тебя!
– Думаешь, я боюсь твоего мужика?! – злобно усмехается брат.
– Ты не понял, Тенебрис не мой бойфренд, он мой хозяин. И больше всего он ненавидит, когда кто-то портит то, что ему принадлежит!
Я едва успеваю договорить, а в следующий момент Тенебрис хватает Макса за голову и сжимает её. Брат оказывается не в состоянии больше удерживать меня. Я, наконец, могу оттолкнуть его и отползти в сторону. В то же самое время Тенебрис разворачивает Макса лицом к себе. Брат видит, что перед ним не человек, и издаёт отчаянный вопль.
– А-а-а! Антихрист! Господи… Отче наш… как же там было?..
Дрожа и заикаясь, он складывает пальцы крестиком. Пытается вспомнить хоть какие-нибудь молитвы или хотя бы имена святых. Это оказывается настолько абсурдно и нелепо, что я даже забываю, что этот ублюдок только что чуть не убил меня. Весь мой стресс и страх обращается истерическим хохотом.
Я отворачиваюсь, чтобы не видеть, как именно мой хозяин наказывает его. Хрипы, вопли и стоны брата кажется жуткими, но мне ничуть его не жаль. Мой смех сам собой переходит в плач. Мне так обидно и горько, что всё дошло до этого. Но Тенебрис здесь, и это спасает меня от отчаяния.
Не знаю, сколько точно проходит времени, прежде чем Тенебрис подходит ко мне и подхватывает меня на руки. Я висну у него на шее. Знаю, что он собирается забрать меня назад, но на сей раз я не возражаю. Я отдаю себе отчёт, что если оставлю брата сейчас, то, скорее всего, больше не смогу вернуться. Выживет он или умрёт, меня всё равно обвинят в нападении на него. Но для меня это перестаёт иметь какое-либо значение. Словно бы я вдруг утратила последнее хрупкое связующее звено, что соединяло меня с этим миром.
Тенебрис открывает портал и делает шаг в искривлённое пространство. Меня снова почти выворачивает наизнанку, но этот прыжок оказывается легче, чем предыдущие. Мой хозяин, понимая, как я себя чувствую, держит меня на руках. Гладит ласково. Впервые я возвращаюсь в его замок, как домой, чувствуя невероятное облегчение. Стоит нам оказаться в прихожей, как он ставит меня на ноги и тут же заключает в объятия.
– Таш-ша… – произносит он ломано. Я ощущаю его нервную дрожь. Кажется, он не слабо так испугался за меня.
– Эй, я в порядке, – отвечаю я и похлопываю его легонько по спине. – Ну же, видишь. Жива и здорова.
Я заставляю его отстраниться и посмотреть мне в глаза. Тенебрис глядит на меня не моргая. В его теле всё ещё чувствуется напряжение. Я вздыхаю смиренно и касаюсь его головы. Зарываюсь пальцами в волосы. Потом привстаю на цыпочки и тянусь за поцелуем. Он понимает, чего я хочу, и склоняется ниже. Касается моих губ и почти сразу проникает языком в мой рот. Волна желания прокатывается по телу и оседает внизу живота.
– Нх… – мне не удаётся сдержать голос.
Ноги начинают дрожать, а потому он снова берёт меня на руки и, не прекращая целовать, несёт в свою спальню. Я знаю, что происходит, и почему он так ведёт себя. Думаю, он слишком сильно беспокоился, что больше не увидит меня, а потому сейчас он настолько нетерпелив. Я и сама чувствую то же самое. Он бросает меня на кровать и грубо разрывает одежду. Я слышу, как пуговицы разлетаются в разные стороны. И я не возражаю и позволяю ему сделать всё, что он хочет: целовать, прикасаться ко мне снова и снова. В конце концов, он мой хозяин и у него есть на это полное право.
Наверное, всему виной адреналин. Он притупляет все ощущения. Делает всё похожим на сон. Тенебрис разводит мои ноги в стороны, касается моей киски ладонью, словно бы желая убедиться, что она достаточно влажная. А после щёлкает пряжкой своего ремня и приспускает брюки. Я смотрю на Тенебриса снизу. Прямо сейчас он напоминает мне демона. Огромного и прекрасного монстра, переполненного яростью и возбуждением. Но я не боюсь его. Потому что уже знаю, что люди страшнее.
Тенебрис накрывает меня собой. Я ощущаю его член, упирающийся в мой лобок. Сладкая дрожь проходит по телу. Я слегка приподнимаю бёдра, позволяя ему войти. Первый толчок словно бы выбивает из лёгких весь воздух. Он и вправду очень большой, и ощущается болезненно даже после всех наших «тренировок» с пальцами. Но я вдруг поднимаю глаза на Тенебриса.
– Таша, – шепчет он, и новая волна дрожи пробивает тело. Низ живота приятно сводит. Я завожусь ещё больше.
– Тенебрис, – отвечаю я ему эхом.
Новый толчок кажется даже приятным. Я стараюсь слушать своё тело и делать всё, что приносит мне удовольствие. Мысль о том, что мы впервые делаем это вот так, по-настоящему, сильно помогает. И всё же надолго меня не хватает.
– Тене… – я невольно сжимаю волосы на его груди, чувствуя боль там внизу. К счастью, безумие спадает с его глаз. Он останавливается и осторожно вынимает.
Чувствую себя очень странно. Я всё ещё возбуждена и хочу продолжить, но не могу сделать это физически. Он будто извиняясь гладит мою киску, ещё больше дразня меня. Я вижу, что он тоже по-прежнему возбуждён. Я вдруг свожу ноги вместе и поднимаю их, укладывая ему на плечо. Мне становится немного неловко, когда я думаю, что он может не понять меня. Но Тенебрис понимает. Он дразняще проводит языком по моей голени, а после вставляет мне между бёдер. Я невольно издаю стон. Его член продолжает тереться о мою киску. Это так приятно. И совсем не больно. Ладони Тенебриса блуждают по моему телу. Но самым крышесносным оказывается наблюдать за его лицом – видеть, как ему хорошо, как сильно он желает разрядки.
Всё заканчивается быстро. Мой оргазм наступает первым. Я вздрагиваю, а после слегка обмякаю, ощущая, как тепло разливается по телу. Тенебрис делает ещё несколько толчков и кончает мне на живот. После целует мои ноги, гладит покрасневшие бёдра. Я тяну руки к его голове, и он склоняется ниже. Я касаюсь его рогов и кончиков ушей. Улыбаюсь ему сонной расслабленной улыбкой. А он улыбается мне в ответ. Мне в голову приходит мысль, что, наверное, я бы могла остаться с ним навсегда. Ну или до тех пор, пока он не прогонит меня.
Часть II Я хочу понимать её Глава 21
Тенебрис
Мне нравится смотреть на спящую Ташу. Несмотря на свой небольшой рост, она всегда занимает много места – раскидывает руки в стороны, подгибает одну ногу, словно карабкается по отвесной стене. Каждый изгиб её тела совершенен. Даже острые локти и колени. Даже шрамы на впалом животе.
Мне нравится касаться её в моменты пробуждения, когда Таша не совсем понимает: она всё ещё спит или уже бодрствует. Нравится пробовать её на вкус и слышать не вполне осознанные постанывания. В такие моменты её обычная защита ещё не работает. Может быть, поэтому она такая чувствительная. Дрожит, цепляется за меня, задыхается от возбуждения. Делать ей приятно после пробуждения уже вошло у меня в привычку.
По утрам свет Версона, нашей звезды, самый яркий. Его лучи проникают в комнату сквозь неплотно закрытые ставни. Волосы Таши горят в этом свете. Я пропускаю их сквозь пальцы. Она прячет лицо у меня на груди. Вдыхает мой запах и поднимает на меня глаза.
– You smell nice, – шепчет едва слышно и улыбается.
Я не знаю, что это значит. Но слышал эту фразу от неё и раньше. Вероятно, это что-то хорошее, раз она говорит это с таким лицом.
– Спасибо, – отвечаю я, гладя её по спине.
Таша улыбается довольно. Обрадовалась, что я её понял? Она продолжает прикасаться ко мне губами и ладонями, опускаясь всё ниже. Я прикрываю глаза и задерживаю дыхание от удовольствия, но внутри возникает странное чувство беспокойства. Я рад, что понимаю её. И всё же мне не по себе, что мы не можем объясниться с ней.
Мы проводим много времени вместе, и нам хорошо. Я чувствую её тепло, её привязанность, вижу, как она улыбается, как иногда смотрит на меня, затаив дыхание. И мне хочется свернуть мир и положить к её ногам. Но мы всё равно словно разделены стеклом. Я говорю – она понимает лишь отдельные слова. Она отвечает – я догадываюсь, что она имеет в виду. Мы прикасаемся друг к другу, занимаемся сексом, и всё это прекрасно, но когда она уходит в себя или грустит, я оказываюсь не в состоянии помочь ей.
В тот день, когда мы поехали вместе в горы, я собирался спросить Ташу, хочет ли она остаться со мной? Объяснить ей непростой выбор. Я не мог настаивать на том, чтобы она осталась на Кирии, не рассказав, какие опасности нас могут ждать в будущем. Но это оказалось слишком сложно. Мне было непросто отпускать её. И как только портал затянул Ташу, я тут же пожалел, что позволил этому случиться. Мне повезло, что половина механического портала всё ещё оставалась на Таше. На самом деле это было необходимо на случай, если что-то пойдёт не так, и Таша сорвётся в пропасть или окажется в иной опасности.
Так я смог найти её и переместиться в место рядом с ней после того, как Таша вернулась на Землю. Когда я увидел, как другой землянин пытается причинить ей вред, я пришёл в ярость. Мне казалось, что на Земле ей будет хорошо и безопасно. Но если Земля ничем не отличается от Кирии, то я предпочёл бы, чтобы Таша была рядом со мной. По крайней мере, здесь я могу за ней присматривать.
С каждым днём я всё сильнее дорожу ею. И всё больше боюсь, что из-за какой-нибудь мелочи могу причинить ей боль. Особенно во время секса. Она ведь такая хрупкая, что кажется, я могу сломать её одним неосторожным движением. Именно поэтому мне хочется понимать её: когда ей хорошо, когда она действительно хочет меня, и когда я делаю что-то не так. Больше всего на свете я боюсь сделать ей больно и тем самым заставить её возненавидеть меня. Ведь Таша никогда не жалуется. Напротив, обычно выглядит довольной и часто сама инициирует близость. Но что, если такова её стратегия выживания в этом мире? Не похоже, чтобы на Земле её жизнь была спокойной и счастливой. Что, если она притворяется, что ей всё нравится?
Как бы всё было проще, если бы я мог поделиться с ней своими сомнениями и спросить обо всём напрямую. И вроде бы всё очевидно: хочешь выучить язык – найди учителя. Но в мире, где землян считают животными, а их речь – нечленораздельными звуками, официально это сделать невозможно. Не существует ни курсов, ни словарей. Любые попытки приписать землянам свойства кирийцев или поставить их с нами в один ряд признаются человекофилиией. Именно поэтому никто даже не рискует разобраться в природе землян.
Единственный доступный вариант – обратиться на «тёмную сторону». А точнее, к тем, кто считает человекофилию своей страстью вопреки запретам. И среди них тайком найти частного наставника. Разумеется, я сильно рискую. Если кто-то узнает, что Таша не просто мой питомец, если кто-то услышит, что я говорю с ней или пытаюсь учить кирийской речи, я лишусь всего. Но самое страшное – я лишусь Таши.
Я тяжело вздыхаю и снова пропускаю сквозь пальцы её рыжие пряди. Она поднимает на меня глаза и замечает моё тревожное выражение. Её взгляд прямо-таки кричит: «О чём ты там думаешь?! Я, вообще-то, стараюсь здесь внизу!»
– Прости-прости, – я виновато улыбаюсь.
Таша вздыхает и снова прикрывает глаза. Скользит влажными ладонями по моему возбуждённому члену. Её маленький рот безуспешно пытается заглотить слишком большую наживку. И признаться, один только вид этого приносит мне массу удовольствия. А ещё мне безумно нравится ощущать её губы и горячий язык. И ловкие движения рук, словно бы знающих наверняка, как мне приятно. Любой момент близости с ней, даже самый мимолётный, становится особенным.
Я не могу потерять Ташу. И не могу больше жить без возможности говорить с ней. Я должен найти способ. Пусть даже это будет медленно, шаг за шагом. Но я выучу её язык, как бы трудно это ни было. Чтобы Таша знала – она не просто принадлежит мне. Она – единственная, с кем я хочу быть.
Глава 22
В комнате для допросов тесно. Низкий потолок и тёмно-серые стены давят со всех сторон. Освещение холодное, тусклое. Здесь всё нацелено на то, чтобы вызвать у провинившегося чувство безысходности. За стеклом располагается наблюдательный отсек, где едва угадываются силуэты офицеров разведки.
Я стою по правую сторону от допросного стола, сложив руки за спиной. Чувствую себя неуютно, словно сам оказался под наблюдением. На металлическом стуле напротив Калидиты сидит юноша. Он кириец, невысокий и хилый. Рога еле-еле проглядывают из копны спутанных волос. Левый глаз заплыл, губа разбита, в уголке рта запеклась кровь.
Он выглядит почти ребёнком на фоне наших разведчиков. И всё же он оказался девонским шпионом. Одним из тех, благодаря кому произошло нападение на орбитальную станцию. Этот парень должен был обслуживать оборудование, следить за техническими системами в нижних отсеках. Работа не слишком ответственная, но именно благодаря ей он знал множество деталей, что были важны для нашего врага.
Калидита бесстрастна. Она говорит ровно, чуть приглушённым голосом, но каждое слово врезается в сознание.
– Ты осознаёшь, что за своё предательство будешь казнён?
Парень кивает.
– Расскажи, как тебя завербовали?
Он поднимает на неё взгляд. В его глазах нет ни вызова, ни раскаяния. Только странное настораживающее спокойствие.
– Мне просто было одиноко… И я познакомился с женщиной в дарк-сети, – начинает он сипло. – Она была девонкой. Очень красивой. И она была добра ко мне. Говорила вещи, которых я бы никогда не услышал от кирийских женщин. Она даже хотела помочь мне сбежать с Кирии, чтобы мы могли жить вместе.
Он произносит это с таким тихим восторгом, будто рассказывает не о предательстве, а о каком-то чуде. Я чувствую, как Калидита напрягается. Она смотрит на него пристально.
– Это она научила тебя девонскому языку? – уточняет, просматривая перехваченные шифровки.
– Нет. Я сам нашёл учителя. Всё через ту же сеть. Мне хотелось говорить с ней на её языке.
Я отвожу взгляд. В голове всплывает образ Таши. Тихий, сонный, ласковый. Я ловлю себя на мысли, что понимаю стремления этого парня.
– Дурак! Разве ты не понимаешь, что она использовала тебя для своих целей?! – восклицает Калидита возмущённо. – Все её обещания были ложью!
– Ну и пусть, – отвечает парень. – Но, по крайней мере, я был счастлив, когда верил в эту ложь.
Он выдаёт подобие улыбки. От этого его побитое лицо выглядит ещё более жутко. Кажется, этот парень и вправду не боится смерти. Он будто уже попрощался с жизнью, и то, что ему осталось – это воспоминание о той самой женщине, и об иллюзии, которую она ему подарила. Поняв, что большего от него не добиться, Калидита завершает допрос.
– Ну что за идиот? – бросает через плечо, покидая допросную.
– Да, идиот, – соглашаюсь я на автомате.
В голове снова возникает мысль, что мы с этим парнем похожи. Я тоже нарушил правила, влюбившись в своего питомца.
За спиной хлопает дверь. Свет из коридора кажется слишком ярким после допросной. Я медленно возвращаюсь в свой кабинет. Мысли спутаны, пульс учащён. Быть может, этот допрос так повлиял на меня, но прямо сейчас мне невыносимо сильно хочется увидеть Ташу. Услышать, как она говорит, даже если я не понимаю слов. Хочу коснуться её. Хочу знать, что она в безопасности.
Долгое время мне не даёт покоя тот допрос и слова того несчастного парня про дарк-сеть. В особенности про учителя языка. Дарк-сеть – неконтролируемое, полулегальное цифровое пространство. Им активно пользуются преступники и мошенники. А ещё это нескончаемый источник запрещённого контента. Возможно ли, что там я смогу найти материалы, чтобы выучить язык Таши?
Соблазн велик, но и риск огромен. В особенности для меня, боевого генерала. За один только выход в дарк-сеть меня может ждать суровое наказание. Ну а если кто-нибудь узнает, что именно я делал в нелегальной сети, то мне точно придёт конец. Проклятье! Как же непросто. Но я хочу понимать Ташу. Я хочу говорить с ней. Хочу, чтобы она знала, что я рядом не потому, что так сложились обстоятельства, а потому что я выбрал это сам.
Наконец, взвесив всё, я отправляюсь в ту часть города, где находится салон, продающий землян. В двух шагах от того салона располагается точка, где продают незарегистрированные коммуникаторы. Я покупаю для себя один такой за наличные. Приходится выложить целое состояние. Но отследить подобный коммуникатор невозможно. Активирую устройство, и экран оживает, предоставляя доступ к меню. Оно выглядит совершенно обычным. Но стоит ввести нужную последовательность цифр, как мне открывается совсем другой интерфейс.
Я захожу в раздел поиска. Размышляю секунду и решаю поискать форумы, посвящённые человекофилии. Отчего-то мне кажется, что на такую запретную тему должен быть форум. То, что я вижу, заставляет меня едва не выронить коммуникатор. Отвратительные изображения, видеозаписи с комментариями, от которых становится мерзко. Землян раздевают, связывают, используют, как вещи. Некоторые материалы явно сняты против их воли. У меня всё холодеет внутри. Я сворачиваю всё и несколько минут просто сижу в тишине салона. Дышать трудно. Ещё труднее избавиться от навязчивой мысли, что я такой же, как все эти извращенцы, что выкладывают в дарк-сеть свой ужасный контент.
Мне требуется время, чтобы успокоиться. Нет, я не такой. Я не считаю Ташу вещью, и именно поэтому я хочу понимать её. Я хочу знать, что ей нравится, что делает её счастливой и о каком будущем она мечтает. Повторив всё это ещё раз про себя, я снова открываю форум и ищу способ связаться с модератором. Если кто и знает больше, то это один из тех, кто этот форум создавал. К счастью, я довольно быстро нахожу окно для обратной связи. Не медля ни секунды, я набираю сообщение:
«Я хочу понимать своего питомца, говорить с ним. Может мне кто-нибудь помочь в этом?».
Нажимаю отправить, и меня тут же охватывает тревога. А вдруг кто-то засечёт сигнал? Я отключаю устройство и по возвращении домой прячу его на границе своего участка.
Первое время я жутко нервничаю, но позже забываю про коммуникатор и про форум. Вспоминаю только через пару дней, когда прогуливаюсь с Ташей снаружи. Под её удивлённый взгляд я достаю коммуникатор из тайника и активирую его. В тот же самый момент на экране появляется новое сообщение. Без имени, без адреса. Только сегодняшняя дата, время и место встречи.
Взволнованная дрожь проходит по телу. Это может быть всё что угодно. Провокация. Засада. Но внутри что-то подсказывает – это мой шанс. Единственный способ быть ближе к той, кого я полюбил. И я уже знаю, что воспользуюсь им.
Глава 23
Бар, куда меня приглашают на встречу, расположен в самом сердце одного из наиболее сомнительных кварталов города. Его вывеска мигает самым отвратительным кислотно-зелёным неоном, настраивая будущих посетителей на такое же отвратительное пойло. Я пытаюсь убедить себя, что всё не так уж плохо. Но чем больше проходит времени с моего прихода, тем больше мне кажется, что я совершил ещё одну ошибку. Под ногами липкий пол, на потолке – пятна плесени. Хочется верить, что она хотя бы не плотоядная. Впрочем, несмотря на неприглядный вид, в баре довольно людно. Должно быть, всё дело в том, что напитки здесь подают всем без разбора. И не спрашивают документы, из-за чего сюда приходят для заключения нелегальных сделок такие, как я.
Я сажусь за свободный стол у дальней стены так, чтобы видеть весь зал. У барной стойки пара девиц пытается установить со мной зрительный контакт. Отворачиваюсь, чтобы показать, что я не заинтересован. За стойкой пожилой бармен с нечитаемым лицом разливает в прозрачные чаши что-то желтоватое. Почти никто не говорит. Глухая ритмичная музыка вибрирует в стенах, но из-за плохой акустики сама мелодия теряется и звучит невнятно.
Я стараюсь держаться спокойно, хотя внутри сильно напряжён. Этот контакт может быть ловушкой или провокацией девонцев. Из-за специфики своей работы я привык везде видеть подвох. И хотя я уже избавился от того коммуникатора, и никто больше не сможет доказать, что я искал в дарк-сети что-то запрещённое, я всё равно обдумываю различные варианты развития событий и возможные пути отхода, если ситуация выйдет из-под контроля. В конце концов, я знаю, зачем рискую. Желание понимать Ташу пересиливает страх. Я хочу стать ей ещё ближе.
Спустя несколько минут ко мне подходит женщина. На ней короткий плащ из искусственной кожи, волосы выкрашены в розовый, один из рогов сломан небрежно, глаза заискивающе бегают из стороны в сторону.
– Вы насчёт питомца? – спрашивает она расплывчато.
– Да, мне нужна услуга, – отвечаю я в том же стиле.
Она склоняет голову и жестом предлагает пройти за ней. Я поднимаюсь и, не говоря ни слова, следую за ней к дальнему углу. Мы обходим колонну и оказываемся за небольшим столом. За ним сидит землянин, одетый в странного вида костюм, придающий его фигуре угловатую форму.
Светлая кожа, коротко стриженные волосы, худое лицо с острыми скулами и ясным взглядом. Я бы сказал, что он выглядит ухоженным… слишком чистым для этого места. Женщина садится рядом, и в течение минуты мы сидим втроём. Я чувствую, как всё внутри напрягается в ожидании. Жду, что она, наконец, заговорит, но вместо этого происходит нечто иное. Землянин вдруг достаёт коммуникатор с платёжным чипом, подносит его к браслету на запястье женщины. Мелькает зелёный сигнал. Она кивает, встаёт и уходит.
Я смотрю ей вслед, и только потом перевожу взгляд на землянина передо мной. Он улыбается спокойно и холодно. Кажется, ему нравится то, какое впечатление он произвёл на меня.
– Здравствуйте. Моё имя Алекс, – произносит он на чистейшем кирийском. Я мог бы поклясться, что его выговор лучше, чем у некоторых из наших дипломатов. – Мне сказали, что вы ищете того, кто мог бы обучить вас земному языку.
Я ошеломлён оттого, что понимаю его. Всего минуту назад я воспринимал его не более чем просто питомца той однорогой дамочки. Но стоило ему заговорить, как он обрёл вдруг собственную значимость.
– Да… – отвечаю я, всё ещё глядя в ту сторону, куда ушла женщина. – Я хотел бы понимать своего питомца. Я чувствую, что, не имея возможности общаться с ней, упускаю большую часть её жизни.
Землянин склоняет голову, выражение его лица чуть смягчается, хотя общий вид всё ещё кажется холодным.
– Ясно, – говорит он. – Думаю, тогда лучше будет обучить вашего питомца кирийскому. Такой вариант вас устроит?
– Более чем! – восклицаю я не раздумывая, пусть это и не то, чего я хотел изначально. Мне в голову приходит, что так будет даже лучше для Таши, ведь она сможет понимать, о чём говорят кирийцы вокруг.
– Для этого вам придётся купить меня, – продолжает Алекс невозмутимо.
Я невольно напрягаюсь. Смотрю на него, пытаясь понять, серьёзно ли он. Но его лицо остаётся спокойным, практически равнодушным. Он говорит это так буднично, как будто речь идёт о покупке учебника.
Вздыхаю и киваю. В целом, если абстрагироваться от факта, что он сам меня попросил, это было ожидаемо. Земляне не могут свободно передвигаться по городу без хозяев. Вероятно, этот прибыл сюда при помощи той женщины. Скорее всего, она из эскорта или просто бедолага, остро нуждающаяся в деньгах.
– Хочу предупредить сразу, – продолжает Алекс. – Я свободный землянин. А значит, даже после покупки, вам не позволено будет относиться ко мне, как к питомцу. Нарушение будет означать разрыв сотрудничества. Я перестану учить вашего питомца.
– Я понял, – отвечаю слегка раздражённо. – Мне не нужен никакой другой питомец, кроме той, что у меня уже есть. Так что можете быть спокойны.
Меня поражает, как невозмутимо этот землянин держится. Неужели, когда Таша научится, тоже сможет говорить со мной так? Мысль о том, что однажды она заговорит со мной на кирийском, вызывает во мне необычное волнение. Я чувствую, как учащается пульс.
– Сделку будем проводить через специальное приложение, – произносит землянин всё с той же деловой интонацией. – Как только моя работа будет сделана, вы продадите меня обратно моему виртуальному хозяину. Быстро и безопасно.
– По рукам, – говорю я, ощущая странный трепет внутри.
Мне всё ещё беспокойно. Я не знаю, как Таша отнесётся к моей идее, и чем всё в конце концов обернётся. Я знаю только, что мне мало быть Таше просто любовником. Я хочу знать о ней всё. Например, кто тот землянин, что собирался её убить? С того дня прошло достаточно времени, но я замечаю, что Таша до сих пор иногда вздрагивает, когда я касаюсь её шеи. Мне столько всего хочется узнать, но ещё больше рассказать ей.
Я протягиваю коммуникатор, чтобы начать регистрацию нашей сделки. Алекс сканирует мой идентификатор и передаёт мне доступ к нужной информации.
– Как долго займёт обучение? – спрашиваю я, ожидая загрузки.
– Зависит от того, насколько ваш питомец способный, – отвечает он, не глядя на меня. – Я умею преподавать быстро. Но ей придётся быть очень честной. С собой и со мной.
Я чуть приподнимаю бровь, но не спрашиваю, что он имеет в виду. Возможно, узнаю позже. А возможно, он просто играется словами, чтобы заставить меня поволноваться. Как бы там ни было, я уже сделал шаг к сближению с Ташей.
