Текст книги "Похищенная (СИ)"
Автор книги: Алина Углицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Да, госпожа.
Заложив ногу на ногу и покачивая туфлей, чудом державшейся на кончиках пальцев, Инга лежала на полу, на ворохе одежды, пока Стелла наводила ревизию в нефе, подбирая ей платье для будущего приема.
Очередной день пребывания в адмиральской каюте клонился к закату, но сегодня Аллард здесь так и не появился. И Инга надеялась, что поужинает без него, в компании Стеллы, к которой уже начала привыкать.
– А принудительная стабилизация это, по сути, полное стирание памяти.
– Да, госпожа.
– Жестко у них...
– Чем больше сила, тем жестче должны быть ограничения, контролирующие ее.
– А как же свобода выбора?
– Это самое опасное оружие во вселенной. Оно заражает умы.
– Не пойму, что ты хочешь этим сказать.
Стелла отложила в сторону платье из розового муслина и достала следующее. Приподняла, придирчиво разглядывая расшитые золотом кружева, и заговорила со странным напряжением в голосе:
– Подумайте, почему межгалактическое сообщество боится землян и не хочет вас видеть в своих рядах? Почему вас не пускают дальше вашей звездной системы? Потому что вы дети, подростки по сравнению с другими расами. Вы бросаетесь из крайности в крайность и каждый раз прикрываетесь свободой выбора. Но что дала вам эта свобода? Последняя катастрофа разрушила озоновый слой и превратили Землю в пустыню. Теперь вы живете под куполами, питаетесь протеиновой смесью, а растения и животных видите только по галавизору. Но если бы вместо свободы выбора над вами был жесточайший контроль – такого бы не случилось.
Удивленная Инга даже приподнялась, чтобы посмотреть на Стеллу. Но у той на лице не отразилось ни единой эмоции.
– Это ты сейчас чьи мысли транслируешь? – с подозрением пробормотала девушка. Слова блондинки задели ее за живое.
– Разве у меня не может быть собственных мыслей? Я вижу, слышу, обрабатываю полученную информацию – и делаю выводы. Но мой разум построен на логике, а ваш – на эмоциях. Поэтому я могу понять, чем руководствуются тарианцы, принимая такие законы. А вы – нет.
– Конечно, – фыркнув, Инга откинулась навзничь, – это же не ты однажды проснулась и поняла, что вся твоя прежняя жизнь – фикция, а ты просто клон, бесправный и бессловесный.
– Простите, госпожа, – Стелла неожиданно перешла на прежний нейтральный тон, – амон адмирал ждет вас на ужин в секторе релаксации.
– Надо же... – Инга саркастично пожала плечами. Новость ее совсем не обрадовала. – А чего сам не пришел? Или ты теперь у него вместо секретаря.
– Этот вопрос вам лучше задать ему самому.
– Обязательно задам. И еще несколько, которые меня очень интересуют.
Глава 18
18
Аллард стоял у фонтана, задумчиво наблюдая за игрой его струй. Протянув руку, он подставил ладонь под прохладную водяную струю, и та разлетелась в разные стороны сверкающими каплями. Но не смогла ни намочить перчатку, ни остудить горящую кожу адмирала.
Аллард знал: его огонь невозможно залить водой.
Легкий шорох открывающихся дверей заставил его обернуться. Адмирал на мгновение окаменел, чувствуя, как увеличивается внутренний жар, как пламя, которое он уже несколько дней безуспешно пытался укротить, рвется наружу. До боли сжав кулаки, он усилием воли заставил себя двинуться с места навстречу гостье.
Она была прекрасна. Восхитительно очаровательна в его глазах даже в глухом схети. Его ливарри и, как выяснилось, к несчастью, его арайя.
Арайя. Душа моя.
Так амоны называли любимых женщин тысячи лет назад, задолго до того, как возник запрет на чувства. Тогда еще они имели право любить. Но с тех пор прошло много веков и само слово «любовь» исчезло из лексикона. Душевные волнения, которые эта маленькая землянка разбудила в нем, были преступными. Но, даже зная о наказании, зная обо всех последствиях, которые могут ему грозить, Аллард не мог найти в себе сил, чтобы прекратить это все одним махом.
Он оказался беззащитным перед собственным сердцем, которое, как выяснилось, было не таким уж и ледяным.
– Спасибо, что прислал ко мне Стеллу, – заговорила девушка, когда он остановился в двух шагах от нее. – Беседа с ней оказалась очень информативной. Но я также поняла, что ты сознательно удалил часть информации. Например, о ливарри. И я хочу знать, почему?
– Всему свое время.
Голос Алларда звучал глухо и напряженно, и это насторожило Ингу.
– Извини, но я не согласна. «Женщина, адаптированная под нужды амона». Это звучит слишком двусмысленно, чтобы я не почувствовала беспокойства за свою жизнь.
Ей показалось, что он усмехнулся.
– Еще недавно ты готова была умереть, лишь бы не быть моей, а теперь беспокоишься за свою жизнь? Что изменилось?
– Я передумала, – она пожала плечами. – И даже согласна быть этой... ливарри для тебя. Но мне очень хочется знать, что меня ждет.
– Я уже говорил. Тебе не о чем беспокоиться. Ты получишь официальный статус, когда мы вернемся на Альфу. Это будет гарантией твоей безопасности.
– Неужели? А что насчет сегодняшнего происшествия? Что насчет тебя самого?
– Если ты о моей проблеме... – он на секунду замолк, подбирая правильные слова, – я сам с ней разберусь.
– Каким образом? Аллард, давай на чистоту. Я не глупа и давно не ребенок. Твоя проблема, как ты сказал, еще и моя проблема. Если на этом приеме выяснится, что ты полыхаешь, как факел, а я сознательно прикрыла тебя...
– Этого не случится, – он жестко ее оборвал. – У Лертиса есть целый арсенал средств, которые дают временный стабилизирующий эффект. Они предназначены для экипажа на случай боевой обстановки, но и мне тройной дозы хватит на пару часов.
– Пару... Чего?! – не выдержав, Инга всплеснула руками. – А что будет потом?
– Потом ты вернешься на «Аламаут», а я пройду курс стабилизации.
– Это той, которая полностью память стирает?
– Да.
– И что будет потом?
– После полной очистки мне в подсознание введут нужные сведения и навыки. Так что уже через двое суток я вернусь к своим обязанностям.
– А я? – ее голос внезапно сорвался, упав до шепота. – Ты будешь помнить меня?
Только проговорив это вслух, Инга вдруг осознала, что ей действительно важно знать ответ на этот вопрос.
– Я буду знать, кто ты, – произнес он бесстрастно.
– И снова станешь холодным, как лед, – от ее слов веяло горечью, которую девушка не стала утаивать. – Надо же, – она невесело усмехнулась, разглядывая бесстрастную маску амона, – а я уже почти привыкла к тебе. Сейчас, когда ты начал проявлять эмоции, ты стал таким... человечным, что ли. Мне было бы жаль потерять все это...
– Все чем-то жертвуют.
Инга устало вздохнула, на секунду прикрывая глаза. Этот Аллард непробиваем. С ним невозможно ни объясниться, ни договориться. Неужели все тарианцы такие упрямые или это лично ей достался бракованный экземпляр?
Но стабилизация ее совсем не устраивала. Она помнила, каким был Аллард в первые дни их знакомства, и не хотела, чтобы этот жуткий холодный монстр снова вернулся. К тому же, если это случится, все ее планы по побегу полетят в тартары. А ей нужно усыпить его бдительность, нужно, чтобы он начал ей доверять. Тогда, возможно, она сможет выбраться из адмиральского отсека и сбежать с корабля. Но для этого ей необходимо выяснить, где находятся эвакуационные шлюпки, узнать коды доступа к ним и, самое главное, как открыть эти чертовы двери, которые так легко открываются перед Стеллой!
– Я проголодалась, – произнесла она, давая понять, что разговор на эту тему окончен. Поискала глазами стол. – Кто-то обещал ужин.
Подол ее схети зашелестел по полу, когда она прошла мимо Алларда. Прошла так близко, что почти задела адмирала плечом. И тот едва не вздрогнул, когда аромат ее тела на мгновение окутал его.
– И снова я буду есть одна? – Инга глянула на него через плечо.
– Я составлю тебе компанию.
И в самом деле, бокалов на столе было два.
– Ах да, вы же питаетесь... чем, прости? Я забыла.
В ее голосе было столько иронии, что Аллард скрипнул зубами. Теперь, когда он утратил контроль над эмоциями, сдерживаться становилось все труднее с каждой минутой. А эта девчонка, будто нарочно, еще и дразнила его.
– Ты уверена, что хочешь знать, как именно я питаюсь? – процедил он так, что у Инги на мгновение похолодело внутри.
Но она продолжала улыбаться, как ни в чем не бывало.
– Конечно. Я хочу все знать о тебе, амон Дайлер.
Ее голос понизился до завораживающего шепота.
Аллард со свистом втянул воздух, набирая полную грудь, чтобы тут же с шумом выдохнуть.
Она соблазняла его. Бесстыдно и откровенно. И даже не пыталась этого скрыть.
Его ливарри.
Женщина, которая должна быть покорной и молчаливой тенью жены.
Его арайя.
Женщина, которая завладела его сердцем и мыслями. От которой его холодная кровь стала горячей. От которой все тело бросает в жар, а пульс стучит набатом в висках, затмевая рассудок.
Женщина, которую он хочет до зубовного скрежета, до боли в паху. И уже не может найти причины, по которой должен себе отказывать в этом.
Уже у самого столика, будто невзначай, Инга коснулась горла. Одно прикосновение – и схети легким облачком упало к ее ногам.
Аллард остолбенел.
– Зачем... ты сняла схети?
Ему понадобилось усилие, чтобы не дать себе к ней прикоснуться.
Нет, не прикоснуться. Этого было бы слишком мало. Ему захотелось толкнуть ее к стене, сжать в объятиях, позволить рукам пробраться под ее одежду, которая возбуждала даже больше, чем обнаженное тело, и почувствовать, какая она живая и теплая. Услышать, как участится ее дыхание, как быстрее забьется сердце. И поймать первый вздох, который сорвется с ее приоткрытых губ...
– Ну, мы же здесь только вдвоем, – Инга переступила через плащ, на шаг сокращая расстояние между ними, – или ты ждешь гостей?
Ее ладони лениво скользнули от груди вниз по телу, повторяя каждый изгиб.
Воздух в помещении потемнел и сгустился, будто где-то под потолком собиралась гроза.
– Надень его, – через силу выдавил Аллард.
Ему вдруг стало душно от того, что он видел. Захотелось отключить защитный экран, чтобы глотнуть свежего воздуха. Или разорвать плотный воротник, который сейчас, как казалось, перекрыл кислород.
– Что? Почему? – девушка с наигранным недоумением приподняла брови. – Тебе не нравится, как я выгляжу?
На губах Инги заиграла предвкушающая улыбка, когда она медленно обернулась вокруг себя, демонстрируя адмиралу новое платье.
Тонкий, полупрозрачный золотисто-бежевый шелк струился до самых пят, облегая ее тело, будто вторая кожа, и подчеркивая фигуру. Две узкие ленты, завязанные узлом на шее, удерживали его. Глубокое декольте обнажало верхнюю часть груди почти до самых сосков, а сами соски темнели под тонкой тканью, привлекая внимание.
Когда она повернулась спиной, Аллард резко выдохнул, выталкивая из себя воздух, точно раскаленный металл.
Сзади платье Инги полностью открывало спину, до самых ямочек чуть ниже поясницы. И эти трогательные ямочки, такие беззащитные и манящие, эти хрупкие плечи, узкая талия и женственный изгиб бедер – все это заставило адмирала издать сдавленный стон.
Борясь с собой, Аллард с силой сжал зубы. Потом заговорил каменным тоном:
– Это платье для личных покоев. Ты не должна была его надевать...
– Да, Стелла меня уже просветила. Но здесь же нет никого, кроме нас.
Легкомысленно усмехнувшись, Инга провела кончиками пальцев по своей шее. И темный экран Алларда пошел нервной рябью.
– Ты играешь с огнем, – процедил он сквозь зубы.
– Неужели? Сегодня ты сказал, что можешь взять меня в любой момент, если захочешь. Так докажи это. Докажи, что не хочешь меня.
Глава 19
19
Она сознательно дразнила его.
Ее аромат витал в воздухе, будоража древние инстинкты тарианца, скрытые под толстым налетом цивилизации. Ее вид лишил его хладнокровия. Ее дерзкий взгляд разбудил в нем желание, сравнимое с бурей.
Это было недопустимо.
Для него.
Для его статуса.
С этим нужно было кончать.
Но где взять силы, чтобы заставить себя оторваться от той, которую хочешь до боли? Разве что заставить ее испытать эту же боль.
С его губ сорвалось глухое рычание.
В одно мгновение тарианец превратился в размытую тень, и уже через долю секунды эта тень буквально снесла землянку с места и прижала к ближайшей стене.
Неведомая сила заставила Ингу раскинуть руки и ноги. От неожиданности, девушка жалобно вскрикнула и задергалась, пытаясь вырваться. Но ее запястья и лодыжки словно приросли к стене, а тяжелое мужское тело навалилось сверху, преграждая путь к отступлению.
Аллард обхватил ладонями щеки девушки. Силой заставил посмотреть на себя. От прикосновения его рук по телу Инги побежала мелкая дрожь, а низ живота наполнился тягучим томлением.
Инга протяжно выдохнула, чувствуя, как возбуждение расползается по всему телу. Оно растеклось по коже, будто сладкая патока. Накрыло от кончиков пальцев ног до самой макушки. Каждый нерв, каждая клеточка в ее теле стали чувствительными, как никогда.
Тарианец тоже был возбужден и уже не скрывал этого. Прижавшись каменным членом к ее промежности, он процедил:
– Думаешь, можешь манипулировать мной?
Его холодный, свистящий шепот заставил ее задрожать. Но Инга упрямо растянула побелевшие губы в дерзкой улыбке:
– Докажи, что я не права!
– Ты не знаешь, с чем связываешься.
– Так объясни!
Она глянула на него в упор, открыто и смело. В ее расширившихся глазах Аллард увидел тот самый огонь, который снедал его самого с тех пор, как он впервые почувствовал ее там, на Земле, в «Тайных желаниях».
Три года. Три года эта женщина не знала мужчин. Три года ее тело страдало без ласки. И сейчас, когда он прижимал ее к стене, когда его возбужденный член распирало от желания погрузиться в ее влажное, горячее лоно, он понял, что проиграл.
Проиграл этой дерзкой землянке.
Проиграл собственным желаниям.
И своему сердцу.
Сдерживая рвущийся из горла рык, Аллард подхватил ее под ягодицы, сминая нежную кожу, и приподнял над полом, вынуждая обхватить его за бедра. Теперь она сидела на нем, чувствуя каждым позвонком гладкую поверхность стены.
Он на секунду навис над Ингой, пожирая взглядом ее лицо, желая запомнить его именно таким: с широко распахнутыми глазами, в которых застыло предвкушение, с чуть приоткрытыми чувственными губами, с побледневшими от волнения щеками, с волосами, разметавшимися по обнаженным плечам. А потом одним движением разорвал на ней платье.
Раздался треск ткани. Инга коротко выдохнула сквозь зубы. По ее оголенной груди прошел порыв ветра. Соски тут же набухли и заострились, притягивая взгляд тарианца. Этот пристальный взгляд заставил ее нервно вздохнуть. Груди девушки приподнялись, упираясь вершинками в грудь мужчины. А потом Инга нервно облизнула пересохшие губы.
Это стало последней каплей.
С глухим рычанием Аллард впился в нежные губы. Желание, которое он сдерживал все это время, наконец-то вырвалось на свободу, и больше не было силы, способной его удержать.
Внезапная тьма окутала девушку непроницаемой пеленой. А вместе с тьмой на нее обрушились твердые губы Алларда, грубо сминая ее собственные в необузданном поцелуе.
Вожделение накрыло Ингу горячей, неудержимой волной. Не отдавая себе отчета, она обхватила тарианца за шею, прижала к себе, желая стать еще ближе, слиться с ним воедино.
Одна рука Алларда, затянутая в перчатку, накрыла ее грудь и сжала сосок, перекатывая его между пальцев. Вторая – скользнула между ее ног, заставляя задышать чаще. Коснулась набухших складочек. Не прерывая поцелуя, тарианец раздвинул нижние губы девушки, входя в нее резко и без предупреждения, сначала одним пальцем, а затем двумя.
Инга выгнулась, подставляя губы под его поцелуи, и непроизвольно застонала ему в рот, чувствуя, как его язык и пальцы в едином ритме проникают в нее.
Его рот терзал ее губы, то нежно посасывая, то прикусывая до боли. Пальцы играли с плотью, доводя до безумия. То проникали внутрь в слаженном ритме, то ласкали снаружи, касаясь самых чувствительных точек. Инга стонала и извивалась, чувствуя, как все тело пронзают разряды странной энергии. От них кружилась голова и хотелось вдохнуть поглубже, но Аллард, навалившись всем телом, не давал ей отстраниться, делая каждую новую пытку более чувственной, более острой.
В какой-то момент это стало невыносимым: в темноте, в неизвестности и почти в невесомости. Страх смешался с желанием, усиливая его. Но в тот момент Инга поняла, что согласна на все. Что безумно хочет этого мужчину. Едва ли не больше, чем он ее.
Она услышала тихий звук, с которым расстегнулись застежки на его форме. А потом почувствовала, как падает в пустоту. Стена за ее спиной на секунду исчезла, но лишь для того, чтобы возникнуть вновь – мягкой и упругой поверхностью спального кокона.
Вскрикнув от неожиданности, Инга вцепилась в обнаженные плечи Алларда. Его кожа оказалась гладкой, горячей, и под ней перекатывались мощные мышцы.
– Пожалуйста, – он услышал ее лихорадочный шепот. – Я хочу видеть тебя...
– Нет. Еще рано.
Аллард устроился между раскинутых бедер девушки и приподнялся на руках, окидывая ее голодным взглядом. Она была идеальная – его ливарри, женщина, которую выбрало для него само Мироздание. И не осталось ни малейшего сожаления о том, что он собирался сделать. Но сейчас она еще не готова увидеть его. Ее человеческий мозг просто не выдержит.
Желая немного продлить этот миг, он наклонился и провел языком по ее груди, пробуя кожу на вкус. Кончиком языка смочил один сосок и легонько подул на него.
Из горла девушки вырвался прерывистый вздох.
– Почему? Почему мне нельзя видеть тебя? – захныкала она, ерзая под ним.
– Скоро узнаешь, – пробормотал он, сдавливая ее груди в руках и поочередно накрывая губами то одну, то другую вершинку.
Его возбужденный член скользнул вдоль ее промежности, размазывая влагу. Желание почувствовать его внутри стало настолько неистовым, что Инга невольно подалась тазом вперед, чувствуя, как крупная головка упирается в узкий вход. Даже не видя, она поняла, что он очень большой. Больше, чем у любого земного мужчины.
На секунду мелькнула мысль: а выдержит ли она?
Но девушка отбросила ее, как нечто ненужное. А в следующий момент все мысли сами вылетели из головы.
Аллард не торопился. Он словно задался целью свести ее с ума этой чувственной пыткой. Подхватив девушку под ягодицы, он медленно, очень медленно начал проникать в нее, раздвигая упругие стенки входа. Но это было только начало.
Инга вдруг осознала, что разряды, которые все это время пронзали ее – существуют на самом деле. Она видела их ослепительными искрами белого цвета, которые беспрерывно вспыхивали в окружающей тьме. Словно энергия, происхождение которой ей было неведомо, уже окутала ее тело снаружи, а теперь пыталась проникнуть в нее изнутри и заполнить каждую клеточку. И источником этой энергии был тарианец. Это внутри него полыхал настоящий огонь. И чем глубже его член входил в ее тело, тем неистовее становилось это безумное пламя.
Оно казалось таким реальным, что Инга запаниковала. Уперлась руками в грудь тарианца и попыталась толкнуть. Но не вышло, он был слишком тяжелым. А потом вместе с обжигающим пламенем пришла острая боль.
– Аллард... прошу тебя... Нет! – она сдавленно вскрикнула, когда он одним толчком вошел в нее до упора.
И белое пламя вошло вместе с ним, испепеляя ее изнутри.
Глава 20
20
Инга пронзительно закричала. Ее тело выгнулось дугой, глаза закатились, когда энергия тарианца вошла в нее. Боль – резкая, отрезвляющая – накрыла, будто лавина, прошлась по нервам, выкручивая мышцы и сухожилия, ослепила сознание яркой вспышкой. И отхлынула, оставив девушку задыхаться под мужчиной, который входил в нее мощными, размеренными ударами.
Аллард знал, что так будет. И не в его силах было предотвратить неизбежную боль. Но было уже поздно что-то менять, наоборот, теперь, когда она стала его, он должен был довести слияние до конца.
Она тихо скулила под ним, жалобно вскрикивая при каждом толчке, пока он безжалостно вбивался в неё, то почти полностью выходя, то проникая на всю длину, до упора. Но постепенно боль начала утихать. На смену ей пришло новое ощущение – более мощное, более чувственное. Оно зародилось в глубине ее естества, там, где при каждом толчке член тарианца задевал особую точку, от которой все тело вздрагивало в истоме. Эта истома росла, точно снежный ком, становилась острее, насыщеннее, и в какой-то момент взорвалась, накрыв ее с головой.
Содрогнувшись всем телом, Инга застонала протяжно и глухо. Инстинктивно обхватила тарианца руками и ногами, прижимая к себе, когда он с последним ударом вошел в нее до конца. И почувствовала, как его горячее семя наполняет ее изнутри. Еще секунда – и Аллард тяжело рухнул сверху, задыхаясь и что-то шепча.
Она разобрала только одно:
– Арайя... аль мейн арайя...
Инга устало закрыла глаза. Ее сердце колотилось, как бешеное, кожа горела, а растянутое лоно саднило, несмотря на испытанное наслаждение.
Аллард действительно оказался слишком большим для нее. И слишком горячим.
Перекатившись набок, тарианец вытянулся рядом с девушкой и прислушался к себе. Тело медленно остывало. Жар, еще недавно сжигавший его изнутри, немного утих, даже сияние кожи, представлявшее собой квинтэссенцию чистой энергии, стало гораздо слабее. Теперь, по крайней мере, оно не слепило до боли в глазах.
Восстановив дыхание, он приподнялся на локте и заглянул Инге в лицо. Тоненькая морщинка, появившаяся у нее между бровей, ему не понравилась. Он коснулся ее кончиком пальца, от чего Инга нервно выдохнула сквозь зубы и открыла глаза.
Первое, что она поняла: тьмы больше нет. Вокруг было светло, точнее это был знакомый приглушенный свет, наполнявший спальный кокон. Но какое-то темное пятно, окруженное слабым сиянием, закрывало обзор.
Инга нахмурилась, пытаясь сообразить, что происходит. Пятно качнулось, уходя из поля зрения в тень, а следом за этим раздался хриплый голос:
– Прости за боль. Это не могло быть иначе.
– Да... ты очень большой, – она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла довольно жалкой.
– Дело не в размере, – Аллард покачал головой. – Это амуэ – моя внутренняя суть и энергия. Ее невозможно принять, не испытав при этом боли. Теперь часть меня есть и в тебе.
Он провел рукой вдоль ее тела. Инга замерла, не веря своим ощущениям. Ее кожа слегка люминесцировала, но это было еще не все. Скосив взгляд, она поняла, что видит кисть адмирала: узкую ладонь с глубокими прожилками, вытянутые пальцы с твердыми ногтями. Его бледно-голубая кожа светилась, но уже не так ослепительно, как тогда, когда он снял перчатку, чтобы создать лилию для нее.
– О, Небо... – девушка судорожно вздохнула, – Аллард, я... я вижу тебя...
Она дернулась, чтобы сесть, позабыв о собственной боли, но его руки тут же удержали ее.
– Ш-ш-ш, тише, арайя, – она услышала слабый смешок, – не все сразу.
– Нет, подожди, я хочу знать, что случилось? Почему моя кожа светится? Это твоя амуэ, да? И теперь мне можно увидеть тебя?
– Столько вопросов... Ты слишком любопытна.
– Так ответь же хоть на один! Мне надоело блуждать в потемках.
– Ты так уверена, что хочешь знать все ответы? – его голос стал глуше, словно тема, на которую они говорили, была ему неприятна. – А если они тебе не понравятся?
– А может, ты дашь мне право решать, что понравится, а что нет? Давай, я хочу знать, с кем переспала после трех лет воздержания.
– Ты уверена?
– Да!
– Что ж, – его голос приобрел так ненавидимые ею холодные нотки, – твое желание будет исполнено. Только не жди слишком много.
Он немного подвинулся, загораживая свод кокона, и теперь Инга видела его мощный торс и широкие плечи, окруженные легким голубоватым сиянием. Но свет, падавший на него со спины, оставлял в тени лицо тарианца.
Затаив дыхание, она смотрела, как он подносит руку к глазам. Наконец, слабое сияние осветило его черты. Не сдержавшись, Инга тихо ахнула, когда ее взору открылось его лицо.
Он был красив. Точнее, он мог бы быть очень красивым мужчиной по земным меркам: высокий лоб, мужественный подбородок, прямой нос – идеально правильные черты, словно вырезанные рукой гениального скульптора. Но во всей его красоте прослеживалось что-то нечеловеческое: слишком холодное, слишком чуждое – и это пугало.
Инга не могла понять, что именно заставило ее невольно отпрянуть. То ли слишком тяжелый взгляд тарианца, то ли хищный изгиб его губ. А может переливающиеся бело-голубые линии, которые в хаотичном беспорядке испещряли его кожу, придавая ей то сияние, которое так поразило девушку в первый момент. Эти линии были похожи на шрамы, уродливые и непривычные человеческому восприятию. Но то, что их заполняло, больше всего походило на жидкий металл.
Аллард убрал руку, и его лицо снова оказалось скрыто тенью.
– Это не то, что ты ожидала, я прав? – произнес он, когда Инга наконец-то выдохнула.
– Ну... все не так плохо, – она попыталась улыбнуться, но шок от увиденного был еще слишком свеж. – Эти линии... что это такое?
– Линии, который ты увидела, это и есть амуэ – квинтэссенция энергии жизни. Она наполняет Вселенную и не подвластна простым смертным, но мы, амоны, научились аккумулировать ее и использовать. Для таких, как ты, она смертельно опасна. Истинное сияние амуэ слепит глаза и выжигает разум. Именно поэтому мы носим глухую одежду и защитные маски. Пока я не встретил тебя, мой рассудок держал амуэ под контролем. Но едва ты заставила меня испытать сомнение – я начал терять этот контроль. С каждым днем все больше и больше.
– Сомнение? – Инга подняла на него изумленный взгляд.
– Да, – его губы дернулись в невеселой усмешке, – ты заставила меня сомневаться. Это был первый шаг к моему падению.
– Ну... я бы не стала называть это так, – пробормотала она, пожимая плечами. То, что между ними случилось, она никак не могла назвать падением. И было бы лукавством отрицать, что она сама этого не хотела. – А почему я тоже стала светиться? Что случилось со мной?
– Чудо, – протянув руку, он провел по ее щеке, и Инга с трудом сдержалась, чтобы не отпрянуть его прохладной ладони. Словно почувствовав ее состояние, Аллард на секунду задержал на ней внимательный взгляд. – Помнишь, я говорил, что амоны не могут прикасаться друг к другу? Мы словно магниты с одинаковым зарядом. Но с тобой все иначе. Ты не только приняла в себя лишнюю амуэ, ты изменила ее.
Его ладонь невесомо скользнула вниз, на секунду коснувшись ее шеи, потом груди и, наконец, замерла на животе чуть ниже пупка.
– И... что это значит?
– С тобой мне не нужна стабилизация, ты самый лучший стабилизатор, который только можно представить. Теперь мне не страшна никакая проверка. Но есть одно «но»...
Инга нервно сглотнула.
– Какое?
– Я нарушил все законы Тарианской империи.
Это было сказано таким тоном, что она не сразу нашла, что ответить.
На минуту в коконе повисла напряженная тишина. Закусив губу, Инга смотрела, как Аллард медленно поглаживает пальцами ее впалый живот. Его бледно-голубая ладонь, окруженная легким сиянием, выделялась на фоне ее собственной кожи, в которой доминировал пепельный оттенок. И ей пришло в голову, что его кожу можно сравнить с чистой водой, а ее – с зимним небом, затянутым облаками.
Подняв глаза, Инга отыскала взглядом его лицо. И снова, в который раз, ей стало жаль этого мужчину, обладающего поистине безграничной силой, которая выжигала его изнутри. Что бы между ними не происходило сейчас, она не хотела нарушать эту хрупкую связь. Наоборот, ей хотелось взять его руки в свои, сжать в ладонях и с чувством сказать: «Все будет хорошо!»
Но Аллард вряд ли оценит этот порыв. Тарианцы в погоне за властью лишили себя всех маленьких слабостей, что делали их людьми. Они лишили себя человечности. И Аллард один из них. Ей нельзя забывать об этом.
– Все законы созданы для того, чтобы их нарушать, – чуть слышно произнесла она.
– И нести наказание, – добавил Аллард с короткой усмешкой.
Девушка непонимающе нахмурилась.
– Но ты же сказал, что теперь тебе не страшна никакая проверка?
– Да, это так. Если только никто не поймет, что случилось. Но дело не в этом.
– А в чем?
– Наши законы появились не просто так. Какими бессмысленными они бы тебе не казались, поверь, для каждого есть причина.
– В смысле?
– Я не должен был делать это с тобой до прибытия в Дом. Ты могла умереть. Амуэ смертельно опасна, а я не контролировал себя в момент соития.
– А в Доме что-то изменилось бы? – Инга недоверчиво хмыкнула. К чему теперь говорить об опасности, если все обошлось?
– Да. Там есть амани.
Он вспомнил о невесте без особого энтузиазма в голосе, но в Инге его слова пробудили холодную ярость. Что-что, а упоминание о том, что Алларда ждет невеста, оказалось очень болезненным. Горло сжал неприятный комок, на глаза навернулись слезы. Неужели ему нужно было напомнить о ней именно сейчас, когда они только-только разжали объятия? Неужели все, что между ними произошло – для него не имело значения?
Оттолкнув его руку, она подтянула ноги и села, обхватив колени руками. Но ее отчуждение не прошло незамеченным.
– Что случилось? – Аллард качнулся в сторону девушки, ловя ее взгляд.
– Ничего, – буркнула Инга, отворачиваясь.
Нет, она вовсе не собиралась плакать и уж точно не хотела его жалости! Но чертовы слезы сами взялись откуда-то, и теперь ей нужно было их скрыть.
– Ты сейчас врешь. – Пальцы Алларда сомкнулись на ее подбородке. Мягко, но твердо заставили поднять лицо вверх. – Почему?
Она упрямо опустила глаза.
– Догадайся!
– Я не хочу гадать о причинах твоего настроения. Будет лучше, если ты сама скажешь, чтобы между нами не было недомолвок.
Его слова заставили ее расхохотаться едким, нерадостным смехом.
– Недомолвок? – переспросила Инга, отмахиваясь от его руки. – Это так называется? А что насчет амани, которая тебя ждет? Как в вашу счастливую супружескую жизнь вписываюсь я?
Ей не нужно было видеть его лицо, чтобы почувствовать, что он помрачнел. В одно мгновение, стоило ей лишь произнести эти слова, как воздух вокруг моментально сгустился и потемнел. И сияние, окружавшее тарианца, приобрело грозовой оттенок.
– Эта амани, которая меня ждет, – произнес он, отчеканивая каждое слово металлическим тоном, – жизненная необходимость.
– А я? – крикнула она с надрывом, перебивая его. – Кто тогда я?
Он не торопился ей отвечать.
Стиснув зубы, Аллард рассматривал девушку, сидевшую перед ним. Теперь, когда слияние было полным, когда их обоих замкнула единая цепь амуэ, он мог подумать о том, как рисковал, поддавшись желанию. Кому, как ни ему было знать, чем это может грозить. И дело вовсе не в наказании, дело в последствиях.
Его земной ливарри повезло, она осталась жива и даже не слишком пострадала. Он назвал это чудом. Но все могло быть иначе. Ее могло просто испепелить, разнести на атомы, уничтожить, и все лишь потому, что он не смог удержать в узде свою похоть!
