Текст книги "Мелочи геройской жизни"

Автор книги: Алина Илларионова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Они двигались березняком на север, походя собирая грибы. Сперва медленно шли, зевая, затем братья разгулялись и снова захотели есть. Видимо, поэтому Сенька так бурно среагировал на телёнка косули, мирно щиплющего травку у ручья: с горящими глазами и открытым ртом замахал руками, тыча пальцем в дичь, но мигом опомнился и скинул с плеча арбалет.

– Я подстрелю её на ужин, – шёпотом сообщил парень, от волнения укладывая болт мимо паза.

– Ну, подстрели, – великодушно разрешил «бригадир».

Болт наконец-то лёг куда надо. Взведённый арбалет запрыгал в Сенькиных руках, точно пытался вырваться и удрать подальше от горе-охотника, а сам Сенька щурился обоими глазами попеременно, тщетно стараясь сконцентрироваться на цели. Арвиэль мог бы дать совет, но не стал: Лесовят стрельбе Зосий обучал, вот пусть по его рекомендациям и действуют.

Внезапно косуля подняла голову и уставилась на стрелка в упор. То ли от переизбытка чувств, то ли устав держать тяжёлый арбалет, то ли плюнув и положившись на авось, но Сенька нажал спуск. Здесь щёлкнуло, в сторону ручья свистнуло, а там треснуло.

Косуля, дёрнув ухом, удивлённо посмотрела на охотника, потом – на мимолётную (в буквальном смысле!) смерть свою, накрепко застрявшую в берёзе, неспешно развернулась и скрылась в боярышнике.

– Хорошо, – на полном серьёзе одобрил аватар. – Этот арбалет на аршин погрешность вправо даёт.

– Раньше сказать не мог?!! – возмутился Сенька.

– Она же маленькая ещё, а вдруг ты бы в неё попал? Зато теперь мы оба знаем, что глаз у тебя меткий, только практика нужна.

Сенька долго смотрел дичи вослед с опущенным арбалетом и вселенской печалью в глазах, но всё-таки пришёл к выводу, что для северингской округи комплименты от эльфов большая редкость, нежели косули, и вновь повеселел.

– Надо к Истринке выбираться и дальше идти берегом, иначе брод пропустим, – ближе к вечеру решил Венька. На севере речка делала большой крюк, огибая Северинг по широкой дуге с востока на запад.

– Здесь брод есть? – удивился Арвиэль. Сам он перебирался через реку привычным для крылатых способом, но сейчас намеревался потерять время и силы группы на переправе.

– Да, Зосий о нём упоминал. Там берёза строенная растёт, Зосий на ней зарубку оставил.

Во второй раз аватара кольнуло предчувствие беды – странное, неоформленное, и оттого ещё более тревожное. Тем не менее, боясь показаться паникёром (остальным-то шиш объяснишь, что не так!), парень кивнул и свернул на восток.

Березняк приветливо шуршал листьями, роняя золотые серёжки на бедовые головы; малина дразнилась первыми созревшими ягодами, приглашая задержаться и отведать даров дедки Лешего; грибы, кажется, сами выстреливали бурыми шляпками охотникам под ноги. На закате птицы распелись особенно звонко да ладно, точно стараясь докричаться до солнца, чтобы завтрашний день оно подарило погожим для очередного концерта. Свой лес, до последнего пенька знакомый…

Стоп! А ведь и впрямь знакомый!

– Мы мимо этого пня полчаса назад шли, – озадаченно пробормотал Арвиэль, разглядывая приземистый пенёк с побегом берёзки на срубе. – Что за… Стоп! Ребят, переобуваемся!

Аватар погрозил кулаком невидимому шутнику, и в ответ послышалось довольное старческое хехеканье.

Парни обменяли местами сапоги: правый обули на левую ногу, и наоборот. Вскоре выбрались на крутой бережок, а чуть погодя подошли к броду. Там и заночевали, поужинав кашей с салом и жаренными на прутке грибами и вдоволь наболтавшись перед сном о призраках да умертвиях.

На рассвете переправились через реку. Арвиэль помахал рукой с того берега, и лес зашумел в ответ – на Истринке территория дедко Лешего заканчивалась. Начинались чужие владения. Чьи-то…

На первый взгляд заречный лес ничем не отличался от своего: те же сосны, берёзы, полностью исчезающие к чащобе, редкие, но мощные дубы, ягодные заросли… Арвиэль не раз охотился здесь, но с хозяином так и не познакомился. То ли местный леший был необщительным, то ли вовсе его не существовало. Обычно аватар уходил на восток или к югу, держась подальше от Предлесья, а теперь поневоле пришлось двигаться против течения Истринки вслед за братьями, теперь возглавлявшими группу.

– А вон и пороги, о которых Зосий говорил! – ближе к полудню радостно объявил Венька, указывая на клубящиеся барашки, увенчанные трёхцветной радугой. – Теперь идём на северо-северо-восток до оврагов. Арвиэль, ты направление выдержишь?

– Эльфы чувствуют лес ногами, – улыбнулся аватар. – Я никогда не заблужусь и не собьюсь с курса.

Тем не менее он понемногу стал забирать на восток, держась параллельно кромке Сумеречья. Всё это время Арвиэля не оставляло ощущение, будто кто-то наблюдает за ними исподтишка. Впрочем, угрозы аватар не чувствовал, а потому держал ухо востро, но тыкать арбалетом во все кусты не спешил.

Через несколько часов ходьбы Венька, по какой-то причине отставший от группы в очередной раз (живот прихватило, что ли?), догнал проводника и возмущённо выпалил:

– Ты же говорил, что с курса не собьёшься, а сам на восток идёшь!

– С чего ты взял? – с подкупающей искренностью «удивился» Арвиэль.

На миг Венька стушевался, но тут же нашёлся:

– Так мох на дереве растёт с северной стороны, а мы придерживаемся южной!

Взглянув на ближайшую сосну, аватар смущённо почесал переносицу:

– Н-да, похоже на то… Извините, ребят, задумался!

Братья хмуро переглянулись. «Бригадир» мысленно матюгнулся: он был уверен, что группа просто идёт за ведущим, как баранчики, ан нет, оказывается, смотрят по сторонам…

До сумерек отмахали на север ещё вёрст двадцать. Погода испортилась, стало мрачно и глухо. Посмурневшее небо давило на плечи, закрапал холодный, но, к счастью, непродолжительный дождик. На ночлег облюбовали местечко у корневища раскидистого дуба, благодаря пышной кроне оставшееся сухим, а если снова заморосит, то за костёр можно будет не беспокоиться. Нарубили лапника, отыскали сухого хвороста на розжиг; пока Эртан, которому по жребию выпало дежурить первым, разводил костёр, Лесовята набрали дров и сложили их вокруг огня «колодцем» для просушки, а Арвиэль нашёл криницу. Сварили традиционную кашу с салом, на природе казавшуюся невероятно вкусной.

– Я Ксане прредложение сделать хочу, – облизав ложку, сказал вдруг Эртан.

Переглянувшись, Лесовята загыгыкали: для восемнадцатилетних парней свадьба пока что ассоциировалась только с тремя понятиями – пьянка, пляска, драка.

– Давно пора, – одобрил Арвиэль. – Чего медлил?

– Ждал, когда Мирронова сука ощенится. Собаку Ксанке подаррю, чтобы наверрняка согласилась – давно прросит! А ты мне дрружкой будешь.

Он не спрашивал, зная, что лучший друг и не подумает отказаться от столь почётной, но ответственной роли.

– Ага, только учти: я торговаться не умею и невест никогда не выкупал. Выдурят у меня всю твою выпивку, чур, не виноватить!

– Пускай-пускай, – многозначительно ухмыльнулся Сенька. – Главное, чтоб девчонки всё выдуренное выпили.

– А браслет тебе Ксанка в обмен на козу сплетёт? – сыронизировал Венька: орк единственным из группы был без охотничьего талисмана.

– У нас по-дрругому удачу привлекать прринято, получше вашего, – не обидевшись, осклабился Эртан.

Парни помолчали, каждый думая о своём. Запрокинув голову, Арвиэль прислушался к беззаботной трескотне белок в кроне и с улыбкой погладил свой браслет.

* * *

Ящерка дождалась, когда трое двуногих улягутся, и осторожно взобралась на корень, с любопытством разглядывая четвёртого, зеленокожего и черноволосого, телосложением мощнее остальных. Затем спустилась и зашуршала в траве, присматриваясь к лицам спящих, принюхиваясь к их запаху: раздвоенный как у змеи язык мелко-мелко подрагивал. Ящерка была крупной, почти в локоть длиной, но двигалась абсолютно бесшумно, так что даже тот-кто-не спал не заметил ночную гостью. Помогала и антрацитовая чешуя, полностью скрывшая её в траве за пределами освещённого круга.

Завершив обход, ящерка побежала туда, откуда явилась. Этот лес ей не нравился – больно светлый. Зато охотиться легко, например вон на ту мелкую ящерицу, опрометчиво высунувшую зеленовато-коричневую морду из укрытия под камнем. Молниеносный бросок – и мелочь забилась в острых ядовитых зубках, прихваченная за голову. Дождавшись, когда добыча перестанет трепыхаться, чёрная ящерка неторопливо, как удав, проглотила её и заспешила дальше, елозя по мху потолстевшим сизым брюшком.

Шшурххх…

* * *

Проснувшись на рассвете, Арвиэль пихнул задремавшего под конец дежурства Сеньку и отправился на разведку. Вернулся он через полчаса, на ходу обламывая ветки с молодой засохшей сосенки.

– Советую и вам по слеге сделать.

– Это зачем? – удивился Венька, глядя на просохшую за ночь землю под ногами.

– Во-первых, в полуверсте отсюда клюква растёт – немного, но на болоте, уверен, её будет больше. Во-вторых, змей в округе немерено, это нам пока везло. А в-третьих, вы обещали не поперечничать!

Болото обошли по самому краю, но Эртан, засмотревшись на густую, но, увы, ещё не поспевшую клюкву, умудрился увязнуть, едва не подарив чавкающей зыби сапог. До полудня вышли к искомым оврагам и смогли наполнить фляги в студёном солоноватом ключе. Чем дальше на север уходили охотники, тем заметнее становились изменения: берёзы исчезли полностью, а сосны обмельчали, трава потемнела и укоротилась, зато мох изрядно подрос и сам походил на луговую мураву, лишайники теперь обнимали стволы кольцом, грибы всё больше попадались ядовитые. Завидев развесистый куст, плотно усыпанный иссиня-чёрными матовыми ягодами, Сенька припустил к нему, разве что не облизываясь на бегу:

– Ирга-а!!!

– Стой! – не успевая перехватить приятеля, Арвиэль попросту ткнул его слегой в икру – Лесовёнок так и поехал животом по склизкому мху, нелепо взмахнув руками на старте.

Впрочем, ничком он валялся недолго. Вскочил почти сразу, скинул мешок, распетушился и бросился на обидчика, не рискуя, однако, пускать в ход сжатые кулаки. Только прыгал на месте, возмущённо чирикая, как привязанный за лапку воробей.

– Охренел, да?!!

– Ну какая ж это ирга, болван? – Арвиэль перевернул листочек, демонстрируя тёмный, почти под цвет ягод низ. – Это колюта, или вороная моровка. Слопаешь пару ягод – и через несколько минут ножки протянешь. Её даже трогать опасно, так что иди-ка лучше руки помой.

– Так я же её не трогал… – парень сразу присмирел и растерял боевой пыл и на куст поглядывал уже с благоговейным трепетом. Даже кулаком ему грозить не стал.

– А для профилактики.

За неимением водоёма Сенька профилактически вытер ладони о замызганные штаны.

– Что-то ты рраскомандовался, дрружище, пррям как твой наставник, – усмехнулся Эртан, когда Лесовёнок отошёл к чем-то недовольному брату.

– Я просто хочу вернуть вас живыми и невредимыми: тебя – Ксане, их – деду. Идите, я вас догоню.

Выждав, пока приятели обогнут куст, Арвиэль достал платок и, накрыв им ладонь, натряс целую горсть смертоносной отравы, способной в считаные минуты разнестись по организму, попасть в кровеносную систему и остановить сердце. Но колюта – слишком редкая ягода, чтобы просто пройти мимо: можно метательные ножи соком обмазать, болты, если в будущем арбалет нормальный купит… да мало ли! Но пригодится однозначно. Насобирав таким способом половину кожаного мешочка, аватар осторожно уложил его поверх поклажи, чтоб не раздавить, и побежал догонять остальных.

К обеду увидели первую орцойю, даже есть от восторга расхотелось – зрелищем остались сыты. Обойдя кругом молодое дерево, похоже на ясень, но со свинцово-синими листьями, Сенька восторженно обнял шершавый чёрный ствол, на рынке древесины стоящий как пять взрослых ясеней:

– Пришли, да? Это – граница?!

– Ещё нет, – остудил его Арвиэль.

– Но ведь оррцойи только в Прредлесье ррастут! – возразил Эртан, прицениваясь к деревцу в две сажени высотой с довольством наёмного лесоруба, метящего корабельные сосны.

– Граница-то столбиками не помечена, и шильды на ней нет, – хмыкнул аватар. – Крылатку могло сюда ветром занести… или белочка обронила.

– Откуда ты столько знаешь о Предлесье? – подозрительно прищурился Венька. – Ты ж в Силль-Миеллоне жил!

– Силль-Миеллон с ним на севере граничит, так вот мы почти на границе и жили. Отец там охотился, а потом мне обо всём рассказывал…

…Пока люди его не убили. Арвиэль не сказал это вслух, но Венька сам додумал фразу и отцепился, потрепав приятеля по плечу.

Орцойя послужила сигналом к тому, что пора бы свернуть, пока не поздно. По мху север теперь не определялся, небо вновь заволокло седой пеленой, надёжно спрятавшей второй ориентир, – солнце, и Арвиэль понемногу отклонялся на восток, а затем и к югу от греха подальше. Там, куда аватар вёл приятелей, было отличное угодье, только олени в нём водились обычные, травоядные. Увидев благородных красавцев, ребята вряд ли будут шибко сожалеть о клыкастых злобных крагги.

Едва устроились на привал, Венька снова удрал в кусты. Вылез оттуда красный, как кумач, от злости, разве что дым из ушей не валил.

– Плут ты, Арвиэлька! – обличающе ткнув в «бригадира» пальцем, рявкнул Лесовёнок. – Мы на юг идём!

– Да нет, на север… Ты с эльфом о лесе споришь?! – повысил голос и Арвиэль: необъяснимая проницательность недалёких братьев начинала тревожить всерьёз. Эртан медленно отложил на полотенце ненадкушенную галету.

Презрительно сузив глаза, Венька скрестил руки на груди:

– Эльф давно должен был вывести нас к ручью, а дальше мы шли бы против течения до большого валуна…

– …Помеченного Зосием, верно? Эти направления, ориентиры… Вень, я в жизни не поверю, что вы всё это запомнили. Он вам карту дал, что ли?

Лесовёнок, скривившись, в сомнениях почесал макушку. Аватар не сводил с него испытующего взгляда, и, сообразив, что отпираться бесполезно, парень плюхнулся на пенёк к «столу».

– Ну да… Только не с собой, а срисовать.

– Он нам и компас дал, чтоб не заплутали! – с гордостью поддакнул Сенька. Брат в сердцах стукнул его кулаком по макушке.

Арвиэль перевёл холодеющий взгляд с одного на другого. Вот, значит, как они его «ловили».

– Он вам компас дал?..

– Дал… Сказал, что эльф в команде, конечно, хорошо, но вдруг он нечаянно заблудится, – нехотя пояснил Венька.

– И давно Зосий знает, что я с вами иду? – Компас дал заботливый дядя Зосий. Но не потому, что боялся, будто эльф в лесу нечаянно заплутает… а чтобы не сделал этого намеренно.

– Ну-у… давно, ещё до того, как ты кочевряжиться начал. А что?

– Мы идём на восток или возвращаемся.

Остальные так посмотрели на проводника, словно он только что предложил им обменять арбалеты и вольную жизнь на рубище скитника и вериги.

– Ребят, я серьёзно.

– Но ведь мы почти дошли, – неуверенно возразил Эртан.

– В том и дело. Сумеречье – не место для таких, как мы. Один шанс из десяти, что мы вообще выберемся оттуда. А уж невредимыми…

Воцарилась напряжённая тишина, в которой совиное уханье звучало особенно угрожающе. Эртан, отвернувшись от друга, задумчиво грыз галету, Сенька что-то бормотал, косясь на кривой арбалет. Венька поднял на Арвиэля тяжёлый недобрый взгляд и тихо, но веско произнёс:

– Правильно Зосий говорил, больно осторожный ты для настоящего охотника, а охотничья удача рисковых любит.

– Вень, я на провокации не поддаюсь, – покачал головой аватар. – К тому же крагги выбегают из Предлесья, и Зосий мог подстрелить его где-то здесь, а всем нам соврал…

– Он не врал! – вновь багровея, зарычал Венька, да так свирепо, что «бригадир» онемел. – Ты ему просто завидуешь! Привык во всём первым быть, всеми нами командовать! Самый сильный, самый ловкий, самый умный – как же-с! Как Арвиэлюшка повелит, так и будет! А вот шиш, получше тебя нашёлся!

– Вот-вот! – воодушевлённо подхватил Сенька, пока брат переводил дыхание. – Девчонка красивая из города приехала, так и ту захапал, хоть и не нужна она тебе вовсе!

– Ребята, вы чего?! – вконец растерялся Арвиэль.

– Ничего! Мы идём, куда собрались, а ты возвращайся домой книжки читать! Ты же у нас грамотный, это мы – дураки, деревенщина!

– Никуда вы не пойдёте, и точка. А начнёте дурить – скручу обоих и за шиворот к деду отведу.

Случившееся дальше Арвиэль потом неоднократно вспоминал с отвращением и обидой: не сговариваясь, оба Лесовёнка выдернули из мешков арбалеты и направили на старого приятеля, товарища по играм, забавам да каверзам – незаряженные, но от этого было не легче. Аватар молча смотрел на ребят, которых, как ему казалось, он знает всю жизнь и видит насквозь. В горле встал тяжёлый липкий ком. Наверное, так и начиналась Алая Волна: сидели за одним столом люди и нелюди, а потом друг с таким же вот перекошенным лицом и бешеными глазами поднял руку на верного друга во имя новых идеалов…

– Э-эй, полегче… Вы белены обожррались? – орк начал подниматься во весь немалый рост, Лесовята тоже вскочили.

Под укоризненным взглядом Эртана братья стушевались и опустили арбалеты. Не поднимая глаз, Венька буркнул:

– Мы идём в Предлесье. Хочешь, давай с нами, а этот… пускай остаётся, коль струсил.

Эртан не ответил. Пожав плечами, братья собрали мешки, Венька, уже не таясь, достал из кармана поцарапанный старый компас. Они уходили, не оборачиваясь, твёрдо выбрав свою дорогу и намереваясь пройти её до конца. Еловые лапы качнулись за спинами и вновь сцепились неподвижно…

– Вдвоём они точно прропадут, – слушая затихающий шорох шагов, мрачно сказал орк.

– Так давай догоним и вернём.

– Да не веррнутся они. Не за шиворрот же их тащить, в самом деле.

– Надо будет, вырублю обоих и потащу волоком.

– Да бррось! Не по-товаррищески это!

– А что по-товарищески, Эртан? Позволить им умереть? Или самим сгинуть за компанию из дружеской солидарности? – невесело усмехнулся низложенный «бригадир». Всё равно идти придётся: если посмел взять на себя ответственность за кого-то, борись за их жизни до конца, что бы ни произошло, чему угодно вопреки. Это – Нерушимое Правило аватар. Наставник иначе говорил, но тоже верно: взялся за гуж – не говори, что не дюж.

– Да с чего ты взял, что мы сгинем? – видя, что друг заколебался, возразил Эртан. – Может, и нам повезёт, как Зосию, и кррагги сам навстрречу выпррыгнет. Прристррелим его и веррнёмся.

– А если нападёт стая голов в пятнадцать? – Язык не поворачивался назвать хищных тварей стадом.

– Мы с тобой вдвоём семеррых стоим. По паре ррогатых на бррата, а вожака вместе пррикончим, – пошутил орк… и стал потихоньку складывать провиант в мешок.

– А рога кто потащит? – Арвиэль поднялся, отряхнулся, размял затёкшие ноги.

– Лесовята пусть тащат! А ты подрружке сумерречную белку прринести обещался! Забыл, что ль? – поддел его приятель.

– Не забыл, но она хочет обычную, рыжую… Впрочем… – что «впрочем», парень не сказал, лишь усмехнулся собственным мыслям. По необъяснимой причине все девочки млеют от пушистиков: зайчиков, кошечек, белочек, лишь бы можно было потискать. Ну и клыкастую Майка полюбит, просто будет ей мясо вместо орешков на рынке покупать! Зато парни из соседней мужской гимназии не рискнут сунуться в комнату в отсутствие хозяйки, чтобы накалякать на стенке очередное трудносмываемое признание, за каковые девушке не раз влетало от директрисы.

Лесовят нагнали у замшелого пня, на котором те только что плотно пополдничали, а теперь собирались в путь.

– Надо же, кто пожаловал! – с издёвкой и облегчением одновременно фыркнул Венька: видимо, нешуточно переживал из-за ссоры и на себя злился не меньше, чем на приятеля. Сенька не скрывал широкой улыбки.

Не говоря ни слова, Арвиэль занял своё место во главе группы. Ребята не протестовали, и на закате охотники увидели последний ориентир.

Ручей в червонных лучах, наискось пронизывающих кроны, казался огненным. Фантастическое, волшебное зрелище. Порыжевшие воды осыпали золотом пены отражение прибрежных деревьев, кустов, гладких серых камней, смазывая и без того зыбкие формы, словно художник, снова и снова перекрывающий холст в стремлении к абсолютному идеалу. Ручей успокаивающе бормотал, как будто просил «натурщиков» хоть минутку постоять неподвижно, но лес шумел и качался, а путники шли, то и дело оглядываясь на раскалённую закатом воду. И чем севернее уходили, тем больше чёрных деревьев видели на другом берегу.

Широкий ручей можно было считать и небольшой лесной речушкой. В нём даже пеструшка водилась, так что поужинали настоящей ухой – без картошки, зато с ложкой спирта, прихваченного Арвиэлем из дому. Ребята честно пытались шутить, проводник – улыбаться и поддакивать, но выходило настолько фальшиво, что приподнятый сменой рациона настрой скис, а вот неловкость осталась.

Ночью толком не спали, взбудораженные близостью Сумеречья, а поднялись ни свет ни заря. Шли до победного и остановились уже возле «Зосиева» валуна, огромного, похожего на свернувшуюся клубком ящерицу, опустившую в воду гребенчатый хвост.

– Ладно, вон у той сосны устраиваемся на привал, – к общей радости объявил проводник. – Венька с Сенькой дров пусть поищут, ты, Эртан, покуда разводи костёр из того, что под рукой найдётся, а я пойду воды наберу, заодно посмотрю, где тут лучше на ту сторону перебраться.

Переправа действительно представляла проблему: «рекоручей» был мелким, но течение сбивало с ног, что, конечно, способствовало общему желанию вымыться и постираться, но Арвиэль всё же предпочёл экзотике банальную баню по возвращении. Идти пришлось недалеко, саженей тридцать. В этом месте над ручьём мостом перекинулась сосна – толстая, прочная, с засохшими ветками-опорами, и в «пазах» между камней она держалась крепко. Удовлетворённо кивнув сам себе, Арвиэль присел на корточки с котелком в руках.

Относительно спокойная вода в маленьком затоне отражала (сиречь искажала) встрёпанного, немного хмурого парня, со скептически-ироничным видом ищущего на дне куриного бога. И парень этот был у ручья не один.

– Привет!

Скосив глаза, аватар увидел две стройные белые ножки буквально в полуаршине от себя, а задрав голову – и их обладательницу, с любопытством наблюдавшую за реакцией чужака.

– И тебе привет, хозяйка.

Арвиэль честно старался смотреть ей в глаза, но выходило едва. Лесная нечисть сидела на «мостике», спустив ноги в воду по щиколотку и поддернув зелёное платьице выше колен, чтобы не замочить, и её симпатичные коленки как раз притягивали точно магнит. Лукаво склонив головку набок, хозяйка переложила на грудь серебристые волосы, такие длинные, что кончики путались течением.

– Я знаю, что ты часто ходишь в этот лес, только не сюда, а южнее. Я – лесовица.

– Лешая? – не понял Арвиэль. Раньше он не слышал, чтобы в Стрелецкой губернии лесных дев звали так… Хотя, может, раньше и называли. Несколько сотен лет назад, а то и больше, когда сам Стрелецк был ещё укреплённым селищем.

– Да не лешая, а лесовица! – девушка обиделась не всерьёз и махнула на него мокрыми волосами, организовав точечную постирушку. – Можешь звать меня Нарин э [10]10
  Весёлая, озорная ( эльф.).


[Закрыть]. А тебя как?

– Арвиэль, – без опаски быть заколдованным Арвиэль сообщил имя, придуманное людьми. – Это ты за нами присматривала?

– Ага! За такими, как вы, глаз да глаз нужен: то лес подожжёте, то в болоте утопнете.

– Чего ж раньше знакомиться не выходила?

– А зачем? – нечисть кокетливо прищурила синий глаз, совсем как Лушка, и Арвиэль чуть не прыснул. Облокотившись на бревно, подпёр кулаком подбородок:

– Я бы знал, что тебе нравится, подарок принёс бы.

– Да-а? – рассеянно оглядевшись, Наринэ указала на невесть откуда взявшиеся здесь незабудки. – Венок мне сплети!

– Извини, сему ремеслу не обучен, – Арвиэль досадливо развёл руками, и глаза лесовицы жадно вспыхнули.

– Тогда подари эту красивую штучку, как раз мне к платью пойдёт.

Парень почувствовал себя негодяем, пообещавшим ребёнку пряник конём, а в итоге отнявшим последнюю конфету, и сконфуженно отошёл.

– Прости, но и этого я дать не могу – это подарок. – А к тому же Майкин двойной узел шиш развяжешь. – Может, я что-то могу для тебя сделать?

– Ничего тогда не надо… Скучно мне, а так хоть с тобой поговорила, и то хорошо. Здесь, – Наринэ похлопала по бревну, – мои владения заканчиваются. А ты дальше идёшь?

– Да. А дальше территория другого хозяина, верно?

– Нет здесь других. Я совсем одна… – лесовица погрустнела. – …Хозяйка… Зачем ты туда идёшь?

– За белкой, – честно ответил парень.

– Там много белок, – серьёзно кивнула нечисть, – чёрные, а на хвостике кончик беленький как искорка. И олени есть, и кошки дикие, и барсуки, и медведи… Но там очень-очень опасно, только отважный и сильный духом сумерек не испугается.

– Я не боюсь сумерек.

– Ну что ж. Тогда ещё свидимся, Арвиэль, – в синих глазах вновь загорелись озорные огни, Наринэ вдруг резко вскинула руку, указывая собеседнику за спину. – Ой, птичка!

Когда аватар, удостоверившись, что птички в терновнике нет, повернул голову обратно, на бревне уже никого не было.

– Пока-пока… – пробормотал Арвиэль. Всё-таки у Сумеречного Предлесья имелась граница и даже шильда, говорящая и весьма симпатичная…

Аватар вернулся к костру, а немного погодя подошли Лесовята, порознь, но мечтательно-одухотворённые и, главное, с топливом.

* * *

– Теперь идём на северо-восток до водопоя на Чёрном озере! – торжественно объявил Венька, когда группа оказалась на Сумеречной стороне.

– И сколько идти? – осведомился проводник.

– Зосий сказал, пару дней.

– Хмм…

– Что не так?! – насторожился Сенька.

– А то, что концы с концами у него не сходятся. На путь до границы у нас ушло три дня, – начал считать Арвиэль, мысленно вычтя полдня, по его вине потраченные на блуждание зазря. – Зосий ходит быстрее, но он был здесь первым и нащупывал дорогу без всяких ориентиров. То есть у него вышло не меньше, а то и больше. Два дня до озера, туда и обратно к границе – уже четыре, а всего получается десять. Плюс охота, разделка туши, рога, опять же, у крагги отпилить очень непросто… Выходит не меньше десяти-одиннадцати дней, а Зосий обернулся за неделю. Так-то, ребята.

– Опять ты за своё?! – взвился Венька.

– Хорошо, хорошо, ваш Зосий – лучше всех… Предположим, что озеро действительно существует… гипотетически.

– Каковски?!

– Ладно, идёмте, – вздохнул Арвиэль.

– И как тебя Майка террпит? – хохотнул Эртан.

– А она не терпит. Она наслаждается. Кстати, зарядите-ка арбалеты и из рук не выпускайте… Сень! Я сказал, из рук не выпускать, а не на спуск давить. Ещё застрелишься ненароком, мы потом труп по жаре тащить умучаемся…

Жара, к слову, осталась в лесу Наринэ, а в Сумеречье оказалось довольно прохладно. Глухие тона окружающей природы усугубляли ощущение промозглой зябкости, и чем дальше шли путники, тем мрачнее становилось, так что пришлось достать плащи. Поначалу ребята встречали каждую орцойю как любимую тётушку, приехавшую под Новый год с гостинцами, но потом совсем перестали обращать на них внимание. На запертом меж стволов ветру трепетала прозрачная летящая паутина. Деревья, кустарники, трава, даже мох и камни – всё было тёмным, холодным и неприветливым, и этот сумрачный мир создавал впечатление прекрасного, но жестокого величия, угнетающего самое отважное сердце и безмолвно грозящего уничтожить любого, кто посмеет нарушить его равновесие. Поневоле аватар залюбовался местностью, где некогда охотился его отец. Дариэль Винтерфелл рассказывал не так интересно, как Зосий, больше напирая на особенности и повадки фауны и флоры, среди которой тоже находились хищные подвиды, и об уязвимостях вышеупомянутых.

– Вон, видите чернику? – Арвиэль указал на пышные заросли, усыпанные в равной степени ягодами и кривыми колючками. – Не советую её собирать.

– Ядовитая? – уверенно уточнил Венька.

– Вовсе нет. Это – скороспелка, притом очень полезная. Но в ней частенько устраивает гнездо родственница листомордой шурши – шурша чёрная, и вот она как раз ядовитая. Кустарник защищает шуршу от барсуков, у которых к её яду иммунитет, а змея, в свою очередь, не даёт навредить чернике грызунам или таким вот собирателям, как мы. Кстати, и черника, и шурши держатся ближе к болоту…

Вскоре нарисовалось и оно. Широкие, но мелкие лужи, попадавшиеся на пути, постепенно превращались в глубокие бочаги, утыканные лохматым сородичем рогоза, а затем сцепились протоками, сплылись кляксами, и перед охотниками раскинулась тёмная рябая топь, мёртво глядящая в небо слепыми окнами глади. Кочки доверия не внушали, гать даже не предполагалась, и единственным надёжным местом казался островок, как ёжик, ощетинившийся вереском. Сразу за ним неподвижно висели сизые хлопья, а дальше непроглядной пеленой стыла хмарь. Грязно-серая плесень выдула огромный пузырь, тут же лопнувший с утробным чавканьем; словно в ответ из тумана донёсся низкий тоскливый звук, похожий на вой или стон.

– Впечатляет… – Эртан с трудом подобрал подходящее слово. Братья переводили недоверчиво-кислый взгляд с Арвиэля на компас, повелевающий лезть прямиком в трясину.

– Мы в болото не пойдём, мы болото обойдём, – проводник оптимистично потёр руки. – Что же Зосий-то вас о нём не предупредил?

Венька переминался с ноги на ногу, дулся и сопел, но молчал.

– А может, он болото вообще не видел? – жалобно предположил Сенька. – Отклонился на север сильнее, чем мы, ну, и обошёл по дуге, даже не заметив.

– Может, и так, – не стал издеваться аватар.

Вернулись к чернике, на твёрдую почву. Чтобы хоть немного поддержать боевой дух команды, Арвиэль пошуровал под кустом слегой, спугнув двух змеюк толщиной в руку, после чего радушно пригласил ребят отведать ягод.

Двигались теперь медленно, тщательно прощупывая путь, – казалось, трясина вдруг разверзнется как раз под ногами проводника. На местные «красоты» почти не обращали внимания, только гоняли докучливых комаров да топали-шикали на любопытных бесстрашных жаб, самые мелкие из которых были с Эртанов кулак величиной. Через час черепашьего хода вышли… к зарослям черники. Судя по компасу, тропка, петляющая между луж, вела на северо-восток.

– Так, – Арвиэль раздумчиво оперся на слегу. – Погодите-ка тут.

Он шёл вперёд до тех пор, пока палка не увязла на добрую пядь. Рядом чернела ещё не затянувшаяся выбоинка, оставшаяся с прошлого захода. Вересковый остров был на месте, клочковатый туман – тоже. Надулся и лопнул пузырь, эхом взревело болото…

– Та-ак… – повторил парень, но уже с другой интонацией.

Болото стали обходить с противоположной стороны…

…и абсолютно с тем же результатом.

– Похоже, кто-то нас водит. Давайте-ка переобуемся на всякий случай, – распорядился Арвиэль, с ненавистью глядя на знакомую чернику. Странно… Прямо-таки скверно! Наринэ сказала, что она единственная хозяйка в округе. Неужели солгала? Это вряд ли, ибо лесовики предпочитают не лгать, а говорить загадками – так с их точки зрения веселее. И в чём же был подвох?!