Текст книги "Я заставлю тебя влюбиться (СИ)"

Автор книги: Алина Хвойная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Все мои моральные радары исчезают окончательно, как и границы разумного. Беру в руки телефон и заказываю такси. Осталось найти Илью. Может он сегодня что-то выставлял на своей страничке? На секунду замираю, осознавая, что впервые за два года зайду в его социальные сети, но лишь на секунду, а затем смотрю его последние посты. Сегодня ничего нового, как и неделю, две, три назад… Но вот пару месяцев назад у него висит фотография из какого-то бара, а ещё около полугода назад фото из него же с подписью «любимое место».

Что ж если и пытаться его найти, то следует начать именно с этого.

* * *

Выбираясь из такси, понимаю, что я немного пьяная, но это нисколько меня не останавливает, а лишь прибавляет смелости и уверенности. Сегодня и сейчас я готова идти до конца. Я хочу побыть эгоистичной стервой, разлучницей, шлюхой, и сукой, но добиться ещё одного глотка воздуха для себя. В глубине души я всё-таки надеюсь, но он может передумать, но головой понимаю, что опять назовёт всё ошибкой, а скорее всего даже не подпустит меня к себе.

Конечно, при условии, если мне вообще улыбнется удача и удастся его найти. Но раз у них какой-то разлад с Ларой, и если он длится до сих пор, то, возможно, мне и повезет.

Любимым местом Ильи оказывается не просто бар – это пятизвездочный отель с рестораном и баром на первом этаже.

Помещение забито полностью. Видимо, пользуется популярностью.

– Девушка, простите, но свободных мест нет, – обращается ко мне тут же подбежавший официант. – Вы можете подождать, но боюсь, что столик освободится нескоро.

– Я кое-кого ищу, – говорю я и вглядываюсь вглубь помещения.

Свет немного приглушен, поэтому приходится сильно напрягать зрение, чтобы увидеть лица посетителей.

– Так вы к кому-то? – предполагает паренек. – На какое имя был заказан столик?

– Илья Дроздов, – называю я, просто чтобы занять официанта чем-то, пока я сама рассматриваю людей.

Неужели, удача сегодня не на моей стороне? Не вижу никого даже близко похожего на Илью за столиками. Тогда, где его искать? Я всё ещё полна решимости. Позвонить брату? Или может напрямую Ларе и придумать какую-нибудь отговорку? Звучит абсурдно. Но прямо сейчас я готова на любое безумие.

– Простите, но я не вижу брони на это имя, – извиняется официант, но в его голосе слышны нотки раздражения – кажется, его терпению приходит конец. – Девушка, если у вас всё, попрошу подождать в фойе. Как только освободиться столик, я сразу вам сообщу.

– Да, конечно, – как можно медленнее тяну я и продолжаю всматриваться в помещение.

– Девушка, мне вызвать охрану? – продолжает напирать паренек.

Я бросаю взгляд к бару и замечаю один свободный стул, а рядом с ним его!

– Вот он, – удивленно говорю я, не веря в свою удачу.

– Кто?

– Я с тем мужчиной, которой сидит у барной стойки в темно-синей рубашке, – объясняю я и, не дожидаясь разрешение, начинаю идти к своей цели.

Как я могла когда-то перепутать эту фигуру с Андреем? Что-то общее есть, но они совершенно разные. У меня нет никакого плана, есть только свой эгоизм, цель и желание во что бы то ни стало добиться своего.

– Господи, что я здесь делаю и что творю… – поражаюсь сама себе, но вместе с этими словами меня покидают последние нотки рассудительности.

Чем ближе я к Илье подхожу, тем сильнее начинает биться сердце. От волнения и предвкушения.

Решаю даже не здороваться, а просто сажусь за барную стойку рядом с ним. Мужчина не обращает на меня никакого внимания.

– Бокал красного вина, пожалуйста, – прошу подоспевшего бармена, и Илья поворачивается, услышав знакомый голос.

– Принцесса? – удивленно произносит он, заставляя и меня повернуться к нему.

И сейчас я не возражаю против этого прозвища, сейчас я готова на всё.

– Привет, Илья, – безмятежно отвечаю ему я и встречаюсь с его немного затуманенным шокированным взглядом. На столе перед ним снова бутылка виски. Практически пустая. Что ж я тоже уже не трезвая.

– Это правда ты или у меня галлюцинации? – спрашивает он и слегка наклоняет голову в бок, вовсю рассматривая.

Наклоняюсь чуть ниже к нему, чтобы наши глаза были на одном уровне и чтобы быть ближе.

– Галлюцинации, – произношу прямо в его губы и через секунду отстраняюсь, замечая бармена.

– Ваше вино, – он ставит передо мной бокал, желает приятного вечера и галантно исчезает.

– Лия, ты не можешь и правда быть здесь, – хмурится Илья. – Твой брат сказал, что вы с парнем…

Я беру бокал в руку, слегка помешиваю жидкость, а затем касаюсь губами краешка бокала и очень медленно делаю несколько глотков вина, прекрасно зная, что он не отводит от меня глаз. Он осекается на полуслове, замечая мои движения, а мне не хочется ничего слышать об Андрее. Сегодняшний вечер и ночь принадлежит лишь мне и Илье.

– Кажется, я перепил, – шепчет Дроздов, – и мне точно что-то подмешали, скорее всего та девушка, которую я отшил…

– Да, меня и правда не может здесь быть, – подтверждаю я и полностью осушаю бокал, затем поворачиваюсь к нему всем телом и жадно смотрю прямо ему в глаза, в открытую заявляя о своих намерениях. Его и так уже практически черный взгляд темнеет ещё сильнее.

Время вдруг останавливается, все вокруг нас исчезает, остаемся лишь мы вдвоем и электрический разряд, окутывающий воздух между нами. Сердце уже давно мчится в бешенном темпе. Кожа пылает. Его взгляд, чуть ли не служащий отражением моего, гипнотизирует.

Сейчас или никогда.

Наклоняюсь и без церемоний впиваюсь в его губы. К моему удивлению, Илья, не колеблясь, отвечает на поцелуй и придвигает меня вместе со стулом ближе к себе, едва не сбивая рукой свой стакан и бутылку.

Неужели, это всё происходит наяву? Это ведь всё сон на самом деле, не так ли?

Я не ожидала такого быстрого отклика, была уверена, что мне нужно будет настаивать на своём и быть более напористой…

Неважно. Всё это неважно! Сейчас мне совсем не важно сон это или реальность, я наконец вкушаю свой запретный плод, успевший стать наркотиком и сегодня мне нужно взять от него все, потому что больше такого я себе никогда позволить не смогу.

– Принцесса, нельзя… – неожиданно отстраняется он.

– Наяву нельзя, но в мечтах и фантазиях можно, – тяжело дыша, шепчу я. – Об этом ведь никто не узнает, не так ли?

Его взгляд как будто затуманивается ещё сильнее. Опьянение? Желание? Что-то другое? Неважно, если это поможет достичь моей цели…

– Идём, – Илья хватает меня за руку и тянет к выходу, на ходу бросая купюры на стол, расплачиваясь за свой и мой заказ.

Как только закрываются дверцы лифта, мужчина тут же набрасывается на меня, прижимает к себе и впивается в мои губы, не позволяя сделать и вдоха, будто они для него также необходимы как кислород. Я веду своими руками по его плечам, затем по груди, а когда нахожу пуговицы на его рубашки, принимаюсь их судорожно расстёгивать. Мне его снова мало, очень мало, а между нами слишком много преград.

Такие сумасшедшие безумно сильные эмоции я испытываю только с ним, и ни с кем больше…

Двери лифта неожиданно открываются, что для меня становится открытием, я уже успела забыть, что мы в общественном месте.

Мужчина отстраняется от меня, но крепко держит за руку и ведёт по коридору быстрыми широкими шагами, я еле за ним поспеваю из-за своего маленького роста, но тормозить не собираюсь, боюсь, что всё может резко прекратиться, как в тот раз.

Думать о том, что у Илья уже был снят номер до моего прихода, я не собираюсь… Сейчас меня это не волнует. Сейчас меня волнует только желание, пылающее внутри и требующее выхода наружу.

Стоит нам оказаться за закрытыми дверями номера отеля, и мы полностью растворяемся друг в друге. Мельком я вижу наше отражение в зеркале в прихожей и почему-то мне кажется, что это не просто самое настоящее и самое прекрасное, что я когда-либо видела, но ещё и самое правильное, но ухватиться за эту мысль не успеваю, утопая в испытываемых эмоциях и чувствах.

Сегодня мы оба готовы идти до конца.

Илья (29)

Утром просыпаюсь от дикой головной боли. В горле пересохло.

Что, черт возьми, вчера произошло? Полный провал в памяти…

Еле-еле открываю глаза, но тут же зажмуриваюсь от яркого света.

На ощупь пытаюсь найти бутылку воды на тумбочки, но вместо этого сбиваю с неё всё на пол, а бутылку воды так и не нахожу. Глаза всё-таки приходится открыть.

Сколько я вчера выпил?

Когда глаза привыкают к солнечному свету, медленно сажусь на кровати и тру виски в надежде избавиться от головной боли, но тщетно. Легче не становится.

Осматриваю комнату и вижу лишь пустую бутылку в мусорке. Набираю номер ресепшен и прошу принести мне в номер воды и аспирин, а затем опять заваливаюсь на кровать.

Ничего не помню.

Уже неделю живу здесь в этом номере из-за ссоры с Ларой и неопределенности будущего наших отношений. Вчера хотел в одиночестве забыться в баре. В начале вечера ко мне точно подходила какая-то брюнетка, желавшая провести ночь со мной, очень настаивавшая на этом. Уверен, что она видела мой бумажник, который я небрежно кинул на стол, но я спрятал его в карман и отшил девушку, чем сильно расстроил или даже разозлил, потому что ушла она эффектно, громогласно заявив, какой я мудак, чем привлекла внимание мужской половины бара-ресторана. Странная девушка или, может быть, аферистка. Но после такого шоу думаю, что в одиночестве она в эту ночь не осталась.

А дальше в голове пустота…

Ощущение будто ночь я точно с кем-то провел.

Кажется, ко мне подошел кто-то ещё тем вечером. Ещё одна девушка? Лица не помню совсем… Может мне всё привиделось?

Поднимаю голову и снова осматриваю номер. Нет никаких признаков присутствия кого-то ещё. В этот момент в дверь стучат. Заставляю себя встать, открыть и с благодарностью принимаю воду и лекарство. Таблетка начинает действовать через 10 минут. Всё это время я проверяю комнату и ванную, затем свой телефон, бумажник… Ничего необычного, и всё на месте – документы, банковские карты, наличка, и нет никаких сообщений о списании средств.

Но кое-что всё-таки не даёт мне покоя.

Возвращаюсь на кровать и вдруг чувствую приятный сладковатый запах с нотками апельсина, исходящий от подушки рядом со мной. Неужели, девушка всё-таки была? Или это такой запах стиранного постельного белья?..

Напрягаю свои извилины ещё раз и снова пустота – лишь ощущения, как после очень приятного волшебного сна. Наверное, мне просто что-то хорошее приснилось.

Я уверен практически на сто процентов, что, если бы я провел эту ночь с девушкой, она бы осталась до утра и скорее всего захотела бы продолжения, возможно, совместного завтрака или, как минимум, обмена телефонами.

Точно! Проверяю мобильный, но там тоже ничего – никаких новых контактов, незнакомых номеров телефона и сообщений.

Ладно, я либо очень сильно напился, либо та брюнетка мне что-то подмешала, чтобы ограбить, но её план удался лишь наполовину. Всё при мне.

По-хорошему надо съездить в клинику и проверить кровь на наличие наркотических или психотропных веществ, но таблетка и вода помогли, и сейчас я вполне сносно себя чувствую, а ехать в клинику нет желания от слова совсем.

Неожиданно начинает звонить телефон. Лара. Я тут же отвечаю на звонок, она знает, что мне нужно время, что нам обоим нужно время для принятия решения насчёт наших отношений, но, если она звонит, значит, и правда что-то случилось.

– Да, – сразу отвечаю на звонок.

– Илья, – слышу её надрывающийся голос и несмотря ни на что у самого сердце сжимается, – я понимаю, что это неправильно звонить тебе и просить тебя… Но родителей сейчас нет в городе, а мне очень плохо. Я вызвала скорую, но ты не мог бы, пожалуйста, тоже приехать. На всякий случай.

– Скоро буду, – бросаю я и тут же начинаю собираться.

Все мысли о минувшей ночи и вопросов, её касающихся, уходят на второй план. Да, Лара сделала мне очень больно, но, если с ней что-то серьёзное, я не могу всё оставить на самотек.

Когда обуваюсь в прихожей, замечаю на тумбочке кожаный браслет. Тот самый черный браслет, который мне подарила Лия Листьева, младшая сестрёнка Луки. Хмурясь, беру его в руки и рассматриваю со всех сторон. Что он здесь делает? Я точно помню, что после того поцелуя с принцессой закинул его за дальнюю тумбу в номере. Уборщица достала? Но когда? Вчера его точно не было на тумбочке в прихожей. Ладно, может быть, я просто не заметил, сейчас не время думать о такой ерунде, есть дела поважнее.

Спускаюсь на первый этаж и кидаю взгляд на бар, как вдруг на один миг перед глазами появляется образ Лии, растрепанные волосы, румяные щёки и взгляд, полный решимости, страсти и желания, как тогда на крыльце их дачи… Но стоит мне качнуть головой и образ исчезает. Привидеться же такое. Она точно не могла быть здесь. Лука говорил, что я не могу приехать к нему на дачу, потому что он сам свалил к Даше, а на даче сестра и её парень остались вдвоём.

Стоит мне подумать о Луке, как он оказывается лёгок на помине.

– Доброе, Илюх, – бодро здоровается друг, как только я отвечаю на звонок.

– Привет, Лука, – говорю я, но голос выходит измученным.

– Ууу, – тянет друг, – кажется, у кого-то была пьяная ночка.

– Без комментариев, – отрезаю я, не желая это обсуждать. – Немного занят, у тебя что-то срочное?

– Ты как-то рассказывал, что вы с Ларой завтракали в каком-то обалденном ресторане, хотел спросить название, сводить туда Дашу да и самому вкусно поесть.

– «Меглери» на проспекте, – тут же вспоминаю я.

– Понял, спасибо, бро, – благодарит друг. – А ты сам как?

– Все норм, Лука, но сейчас и правда не очень удобно, – отмахиваюсь и хочу завершить уже разговор, чтобы вызвать такси – за руль в таком состоянии я точно не сяду.

– Понял, – тут же схватывает Листьев.

Собираюсь уже отключиться, но останавливаюсь, решая всё-таки кое-что спросить.

– А ты там как? – обтекаемо говорю я, надеясь, что мои вопросы не будут выглядеть подозрительными. – Как Даша? Как Лия?

– Тоже всё нормально у нас, – отзывается Лука. – Да и у Лии, думаю, всё хорошо. Буквально минут десять назад отписалась, что они с Андреем собрались в горы.

– Ага, ну и прекрасного, хорошего дня тебе, – говорю я и отключаюсь.

Значит, у меня галлюцинации. Не могла принцесса вчера здесь появиться. Никак не могла. Потираю глаза, прогоняя вновь появившийся её образ. Это точно всё ещё последствия алкоголя и какого-то вещества.

И мне, наверное, должно полегчать, но легче не становится, что-то глубоко внутри не даёт покоя, как будто ночью все-таки произошло что-то, и это что-то очень важное. В то же время меня не покидает мысль, что эти смешанные непонятные ощущения могут быть вызваны неспокойным сном или кошмаром, и я попусту себя накручиваю.

В любом случае сейчас нужно позаботиться о Ларе.

Лия (30)

Как можно тише собираюсь. Надеваю джинсы и футболку, собираю все свои вещи, беру сумочку – скрываю все признаки своего присутствия в номере.

Оборачиваюсь и смотрю на безмятежное спящее лицо Ильи, слегка освещенное солнечным светом. Может, когда он проснется, не скажет, что все произошедшее было ошибкой? Но если скажет… стискиваю зубы посильнее, сжимаю руки в кулаки… куда подевалась вся моя решимость? Сейчас мне кажется, что я не выдержу, если он снова скажет, что всё было ошибкой.

Отвожу от него взгляд, сажусь на пол, чтобы обуться, и мельком замечаю что-то под тумбой у окна. Любопытство берет вверх, поэтому я тихонько ползу к окну и достаю упавшую вещь.

Браслет?

Тот самый браслет за тумбой окна. Грустно усмехаюсь.

Всё ясно. У меня нет и шанса. Понятия не имею, почему он его до сих пор не выбросил, почему тогда сжимал в руке после нашего первого поцелуя. Может и думал о чём-то, но сейчас место нахождение браслета говорит само за себя.

Это было ошибкой, и минувшая ночь для него тоже станет утром ошибкой.

Лучше я сделаю всё сама, исчезнув, как решила с самого начала. Так ему и не придётся ничего мне говорить. Мой поступок тоже будет говорить сам за себя.

Позорно сбегаю из номера. Администратор осуждающе на меня смотрит, но я вдруг осознаю, что мне все равно, что и кто обо мне думает. Я этого хотела, и я это получила. И теперь я ставлю жирную точку в наших с Ильей недоотношениях, а точнее в моих безответных чувствах к нему.

Дома появляться не хочется. В любой момент может нагрянуть брат или отец, у него сегодня тоже выходной, поэтому решаю сбежать в место, где меня сегодня точно никто не потревожит. Нагло вру Луке в сообщении, но считаю, что сейчас для меня это абсолютно оправдано и позволительно. Мне нужно ещё совсем немного времени, чтобы привести голову в порядок.

* * *

Кладбище встречает безмолвной тишиной, лишь охранник кидает на меня странный взгляд, но пропускает, ничего не говоря. Без проблем нахожу могилу Кравиц и сажусь на лавочку рядом с ней.

– Привет, – здороваюсь я тихо… и срываюсь. По щекам начинают течь слезы, а я рассказываю ей обо всём произошедшем со мной за эту неделю, как плохо я поступила по отношению к Андрею, как ужасно поступила вчера, забыв обо всех моральных принципах.

А потом признаюсь в самом главном.

– Леся, мне нестыдно, мне ни за что нестыдно, – усиленно качаю головой, подтверждая свои слова. – Я очень сильно запуталась, но я устала страдать, устала быть зацикленной на одном и том же человеке. Да, я поступила эгоистично и низко, но это был мой выбор, и я этого хотела.

Замолкаю на пару минут, чтобы сделать для себя ещё несколько выводов.

– И, знаешь, это была лучшая ночь в моей жизни, а дальше я буду жить лишь с воспоминаниями о ней. Мне этого будет достаточно. Должно быть достаточно.

Весь день провожу на кладбище, но к вечеру я более менее прихожу в себя. Сейчас я уже готова совладать со своими эмоциями и двигаться дальше.

* * *

Когда подъезжаю к дому на такси, замечаю машину отца. Сначала начинаю волноваться, что придется ещё и ему сегодня обо всём рассказать, но потом думаю, что так даже проще, расскажу сразу и брату, и папе о расставании с Андреем.

На удивление отец очень спокойно реагирует на новость, а вот Лука готов метать за меня ножи.

– Лия, если он тебя обидел, я его из-под земли достану! – взрывается брат.

– Лука, нет! – пытаюсь вразумить его. – Всё в порядке, он меня не обижал. Мы разошлись мирно. Просто я поняла, что не люблю его и что у нас ничего не получится.

– Но у вас же было всё хорошо! – продолжает брат. – Что он успел натворить за сутки?

– Лука! – вступает отец за меня, осаждая брата. – Я думаю, что всё было именно так, как и говорит Лия. Солнышко, ты в порядке?

Папа подходит ко мне и заключает в свои объятия. Мне кажется, что он догадывается или даже знает, что произошло намного больше, чем я рассказала, но специально не спрашивает об этом так же, как обычно поступает и мама, ждёт, когда я буду готова и расскажу обо всём сама.

Как же я его люблю, и маму люблю. У меня самые лучшие родители.

– Да, – киваю, смаргиваю с глаз влагу, – все нормально. Просто, думаю, мне бы хотелось сменить обстановку. Наверное, если вы не против, я лучше полечу в Москву.

– Лия, а может лучше полетишь со мной в командировку на Алтай? – неожиданно предлагает отец.

Я отстраняюсь от него и заглядываю в глаза.

– Правда? А можно?

– Конечно, можно, солнышко, – улыбается папа. – И мне не так скучно будет жить следующий месяц. Квартиру оплачивает компания, а остальные затраты проблемой не станут. Что думаешь?

– Пап, это было бы чудесно! – теперь уже соглашаюсь я.

Сбежать от всех проблем и мыслей и забыться в природе Алтая. Звучит потрясающе.

– Значит, едем вдвоём? – уточняет отец. – Вылет во вторник.

– Да! – кидаюсь к нему с объятиями.

– Сис, – зовёт меня Лука, заставляя к нему повернуться, и, внимательно глядя мне в глаза, спрашивает, – мне точно не надо разобраться с Андреем?

– Я ценю твою поддержку, но не нужно. Мы правда разошлись мирно. Я даже предлагала ему остаться у нас чуточку дольше, но он отказался, не захотел стеснять нас.

– Хорошо, – кивает, наконец, брат, а потом с обидой в голосе продолжает: – Значит, бросаете меня тут одного? Предатели!

– Ну, Лука, – закатываю глаза и приглашаю его в наши с папой объятия. Брат у меня тоже классный, самый лучший и понимающий, но не всегда умеющий подмечать детали, в отличие от папы он не догадывается о чём-то большем. Даже представлять не хочу, что произойдет, если он узнает о том, что произошло между мной и Ильей.

Но он и не узнает, потому что такого больше никогда не повторится, как бы сильно мне не хотелось обратного.

Лия (31)

Месяц спустя

Лука встречает нас с папой в аэропорту, закидывает наши вещи в багажник и занимает водительское сидение. Месяц на Алтае пролетел очень быстро, и вот я снова в Сочи, в городе, из которого сбежала и хотела больше этим летом не возвращаться, но судьба карты разыгрывает иначе.

– Как отдохнули? – спрашивает брат, выезжая с парковки, и подмигивает мне в зеркале. – Мелкая, я думал, что ты полетишь прямым рейсом в Москву, а ты, оказывается, по мне соскучилась!

– Ага, соскучилась, – улыбаюсь я ему немного нервно в ответ.

– Пап, а ты вообще отдыхал? Или командировка подразумевает только командировку?

– Ещё как отдыхал! – отзывается отец и кидает на меня теплый взгляд, оборачиваясь с переднего сидения. – Видел фотографии в семейном чате? Мы взяли машину в аренду и каждые выходные старались куда-нибудь выбираться. Лийку за руль пускал! Степан очень постарался. Солнышко водит на отлично!

– Да ладно тебе, – отмахиваюсь я от похвалы и начинаю закипать, вспоминая случай на первой неделе нашего пребывания там. – Уверенно я себя за рулём почувствовала лишь после того случая, когда мы застряли в лесу, без связи, а ты сказал, чтобы я выезжала сама… Это было ужасно!

– Но ты же выехала!

– О да! И потратила кучу нервов! – злюсь, вспоминая свой страх тогда, но мою гневную тираду перекрывает заливистый смех брата, и я сдаюсь, начиная смеяться вместе с ним.

– Извини, мелкая, я просто представил тебя в той ситуации, и мне стало очень смешно… – оправдывается брат, продолжая прыскать после каждого слова.

– На самом деле, – признаюсь я, когда мы с Лукой, наконец, берем себя в руки и перестаём смеяться, – пап, спасибо тебе большое! Мне и правда теперь кажется, что за рулём мне теперь всё по плечу. Осталось лишь ещё немного потренироваться на городских дорогах.

– Ты быстро учишься, думаю, что с этим проблем не возникнет, – отвечает отец.

– Наверное, – пожимаю плечами я.

На Алтае мы потрясающе провели время. Я сфокусировалась на себе, своих чувствах и мыслях. Много гуляла на природе, читала, отдыхала, пыталась понять не только своё сердце, но и в целом себя: что я хочу от этой жизни, чем хочу заниматься и как зарабатывать деньги. Сначала хотела закупиться материалами и снова что-то мастерить, а потом начала мыслить шире, скачала несколько программ и стала проектировать макеты украшений уже на компьютере, а не на бумаге. Как мне кажется, получилось очень неплохо и с этим можно уже работать вживую. Папе, естественно, всё понравилось, но я не считаю, что он разбирается. Нужно будет в Москве заняться этим делом серьёзно.

– Лия, надолго в Сочи то? – вытаскивает меня из мыслей брат.

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Пока не решила.

Изначально я и сама хотела полететь сразу в столицу, но кое-что произошло, что уже меняет многое, а может поменять ещё больше…

– Оставайся до конца лета, мы с Дашей расстались, я свободен как ветер! – восклицает Лука.

– Расстались? – аккуратно уточняю я, чтобы понять, нужна ли брату поддержка.

– Да там по обоюдному согласию, все нормально, – отмахивается он. – Пойдём с тобой на следующих выходных в парк аттракционов и в аквапарк. У нас новый открылся, я всё никак не доберусь.

Что-то, Лука, я как-то не уверена, что мне можно так развлекаться, нужно погуглить в интернете и записаться к врачу. А до этого всего рассказать о случившемся родителям, но я пока сама ещё не до конца осознаю новость. Возможно, потому что чувствую себя отлично и никаких других признаков, кроме двух полосок на тесте, в себе не чувствую: ни тошноты, ни проблем в питании. Разве что кушать стала и правда больше, но на этом всё.

– Я подумаю, – уклончиво отвечаю и отворачиваюсь к окну.

Мне тогда на телефон пришло уведомление о сильной задержке цикла. Сначала я даже не обратила на это внимание, списав всё на стресс и смену климата, а через пару дней поняла, что вообще-то это очень важно и может означать кое-что ещё. Купила тест, потом ещё один и ещё… И все они показывали две полоски, а самый дорогой показал ещё и срок, по которому отцом может быть только один человек.

Именно поэтому я и прилетела в Сочи: чтобы сказать ему.

Уезжала, чтобы всё забыть, в который раз постараться забыть Дроздова, а вместо этого вселенная подготовила для меня совсем другой сюрприз, а ведь мы предохранялись…

– Пап, – негромко спрашиваю я, – а вы с мамой Луку планировали?

Брат резко начинает закашливаться, поперхнувшись собственной слюной.

– Мелкая, мне не послышалось? – хрипит он, перестав кашлять. – Ты, правда, сейчас это спросила или может это только в моей голове прозвучало?

Почему я сначала говорю, а потом думаю?..

Судорожно пытаюсь придумать, как сгладить ситуацию.

– Конечно, спросила, – уверенно отвечаю я, хватаясь за первую идею, пришедшую в голову. – Ты иногда бываешь таким придурком, например, сколько бы я тебя просила не называть меня мелкой, ты продолжаешь это делать. Вот мне и стало интересно, они такого придурка планировали или случайно получилось?

– И это я ещё и придурок?! – восклицает брат.

– Да, Лука, иногда ты бываешь той ещё занозой, – тут уже папа прыскает от смеха.

– Так нечестно! – супится брат, но в зеркало я вижу смешинки в его глазах.

– Если всё-таки отвечать на твой вопрос, Лия, – после небольшой веселый паузы начинает говорить отец, – то да, мы с Лидией планировали твоего брата. У нас тогда было мало денег, но мы решили, что со всем правимся. Тебя мы тоже очень хотели и планировали, солнышко.

– Ага, – киваю я, расслабляясь.

Кажется, пронесло.

Но только мне стоит об этом подумать, как папа слегка оборачивается и, прищурившись, вопросительно на меня смотрит. Я быстро отвожу глаза в сторону, не в состоянии выдержать его взгляд.

Или не пронесло.

Но больше мы к этой теме в машине не возвращаемся, и я всё-таки позволяю себе выдохнуть.

* * *

Позвонить Илье так и не набираюсь смелости. Аккуратно у Луки выясняю адрес офиса Дроздова. Оказывается, он всё ещё работает на прежнем месте, но вскоре собирается увольняться, о причинах брат ничего не сказал, а я решила, что это не моё дело, хоть и было интересно.

К шести часам вечера подхожу к тому же самому скверу, где два года назад ждала его, чтобы признаться в любви. Навевает не очень приятные воспоминания, и я ненароком морщусь, но морально себя уже готовлю к тому, что меня снова отвергнут.

Собственно, а зачем я вообще здесь? Чтобы сообщить о своей беременности Илье? А зачем? Потому что он отец или чтобы в который раз попытаться влюбить его в себя? Я уже не знаю… Даже если я ему расскажу о своей беременности, что это даст? Неужели, он вдруг передумает? Моё сердце уже не верит в то, что его может хоть что-то переубедить в чувствах ко мне…

В чувствах его точно ничего не переубедит. Ребенок, конечно, может сыграть роль, но какую? Боюсь, что совсем не ту, которую хочу я. Может и будет тогда со мной, но не потому, что любит меня, а потому что он отец моего ребенка. Вот она – горькая правда.

Отец моего ребенка…

Я до сих пор не могу в это поверить и не верю. Для меня реальность как будто в тумане. Возможно, потому что я ещё ни разу не произнесла это вслух, никому не сообщила и не сказала. Даже не знаю кому. Маме обязательно расскажу, но после того, как о беременности станет известно Илье. Если бы Олеся была жива, я бы рассказала обо всём ей и попросила совета, но её нет. Макс… боюсь даже представить себе реакцию моего лучшего друга на это, да к тому же будущего дяди малыша. Нет, ему я говорить ничего не буду, пока так точно он не будет ни о чем знать. За прошедшее время мы созванивались один раз, но, честно говоря, и он был занят, и я не была готова с ним разговаривать. Он просил не творить глупостей, я пообещала их не делать, а сделала ровным счёт наоборот.

Что ж, теперь пожинаю плоды своих творений…

– Лия? – неожиданно слышу знакомый голос, и через секунду передо мной появляется Лара. Угораздило же меня с ней пересечься… Хотя чему я удивляюсь? Она вроде как законная жена Ильи. Конечно, она может встречать его после работы, точнее даже имеет на это полное право.

Оглядываю девушку с ног до головы и не могу не отметить изменений. Сейчас она уже не выглядит так сногсшибательно, как на свадьбе с Ильей. Тогда мне казалось, что у меня нет и шанса на фоне такой потрясающей эффектной леди, но сейчас она другая – изнеможденная, уставшая и как будто бы внешне совершено обычная – да, симпатичная, но не более того. Интересно, а месяц назад, когда мы пересеклись на даче, она тоже была такой, а я просто не заметила, зациклившись на образе идеальности в голове? Или, может быть, она никогда не была идеальной, а я сама её идеализировала?

– Привет, Лара, – как можно нейтральнее здороваюсь с ней, хотя, честно говоря, не ощущаю к ней никакой симпатии, даже скорее отвращение, причем в прошлый раз мои чувства не были настолько обострены.

– Приветик, Лия! – как ни в чем не бывало мило улыбается она мне, не замечая враждебности. – Что ты здесь делаешь?

– Гуляю, – кратко отвечаю я и надеваю фальшивую улыбку. – А ты?

– О! – восклицает она и садится на скамейку рядом со мной. – Какое совпадение! А здесь мой… муж работает, ты знала?

Я тут же замечаю паузу в её фразе и несколько надломленный голос.

– Илья? – уточняю, надеясь выведать причины такого поведения.

– Ага, – отвечает Лара даже чересчур весело, чем напрягает меня ещё больше и подогревает интерес.

У неё или у них с Ильей явно что-то произошло.

– Не знала, – безбожно вру и параллельно пытаюсь придумать, как бы её разговорить на подробности. – Ты пришла его встретить? У вас планы на вечер?

Девушка опускает взгляд на свои руки и начинает поочередно тереть каждый палец. Она так увлекается этим занятием, что мне кажется, я уже не дождусь от неё ответа. Но спустя долгое молчание Лара всё-таки начинает говорить.

– Я… – её голос резко тускнеет и становится совсем грустным. – Я пришла сказать ему пару слов, а потом мне нужно уйти.

– Понятно, – отвечаю я единственное, что мне приходит на ум, понятия не имея, как продолжить разговор.

Как вдруг она шепчет слова, от которых меня пробивает дрожь:

– Об аборте.

– Что? – шокировано переспрашиваю я на выдохе – будто из моих легких одним ударом выбивают весь кислород.

– Что? – Лара в ужасе поднимает на меня взгляд. – Я что сказала вслух?