Текст книги "Звёзды Иллирии"

Автор книги: Алина Багазова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Через минуту я снизила фон всего корабля до естественного и бросилась назад в шлюз, прямо в объятья уже поднявшегося и теперь приходившего в себя отца.

– Тара?! – сказать, что он был потрясён и изумлён моим присутствием, значит не сказать ничего.

Жива и здорова! – отрапортировала я и…расплакалась прямо на груди у любимого папочки.

ЧАСТЬ 2

«Сколь огромна Безграничная Вселенная,

Столь огромен этот малый, сокровенный Дух!

В нём Небеса и Земли: и огонь, и воздух,

И солнце, и луна, и звёзды; тьму и свет объемлет он!

Всё, что составляет Человека,

И настоящее, и прошлое его,

И всё, что будет с ним,

Все мысли, и все вещи —

Сокрыты в Безбрежном эфире Его!»

Тайна смерти «Катха Упанишада»

«Что-то есть вне материи и её законов»

Академик Сахаров

«Если бы люди знали, каких трудов стоило мне моё мастерство, оно совсем не показалось бы им чудом»

Микеланджело

ГЛАВА 10

Возвращение домой. Как же я ждала этого!

Мне казалось, что я сплю, и всё происходит во сне. Потому я всё время держала за руки отца и Дерека. Папа рассказал, что меня не было ровно три недели. Все силы бросили на поиски, во главе с самим полковником Экро. Искали 81-драйверный «монолит», как я и описала его друзьям перед тем, как бесследно исчезнуть. Но он успел перебазироваться с того места, где его обнаружила я, чем осложнил поиски.

Наконец полковнику удалось его засечь в этой галактике – и он, никому не сказав ни слова (на чём, собственно, и я погорела) отправился туда один, где и был схвачен пиратами… Непрофессионализм Экро, проявившийся таким образом, может сильно подорвать его авторитет – подумала я – но я-то этого не допущу! В благодарность за самоотверженность и все те старые поблажки, которые он мне давал. Он чувствовал себя единственно виноватым в моём исчезновении, т. к. считал, что поторопился посылать меня патрулировать в 9-м секторе, прославленном частыми исчезновениями агентов.

Сейчас же полковник мирно дремал – его измученный организм нелегко перенёс гравитационные перегрузки, и он вырубился, едва очутился в тлоннере.

Когда папа предложил мне поесть, я немного удивилась внутри себя тому, что не ощущала как-то особого голода. И, узнав, что я не ела почти сутки, я увидела, как отец и Дерек обменялись напряжёнными странными взглядами.

– Милая, расскажи-ка нам, – попросил ласково отец, – что произошло за это время?

Я сразу перестала жевать булочку, которую и откусила то лишь для того, чтобы не вызывать недоумения.

– Я же рассказала, – я придала своему голосу максимальное удивление, но какая-то фальшь всё-таки проскользнула.

– Да, ты рассказала, но не всё, – возразил папа, – и ты знаешь, о чём я!

Я почувствовала себя неуютно. Словно мне нужно было признаться в чём-то постыдном. Дело в том, что в предыдущем разговоре с близкими я не упомянула о событиях, связанных с Мергеном. И сейчас бы не хотела. Ну, к чему весь этот допрос с пристрастием? Ведь выбрались же и даже пиратов поймали, что ещё нужно?

Какая разница, как это всё произошло? Все живы-здоровы и слава Богу. Но папа с Дереком выжидательно смотрели на меня.

– Я говорю о том, что я лично видел в трейгарте. Уровень гравитации в 6g на тебя будто не действовал. Как тебе это удалось?

Я открыла рот, чтоб что-то сказать, не знаю что, но хоть что-то (я ещё не успела собраться как следует с мыслями), но тут в наш отсек вошёл полковник Экро, собственной персоной.

Я радостно вскочила ему навстречу, а он, с благодарной улыбкой на лице, широким шагом подошёл ко мне и крепко пожал мне руку. Я ощутила всю важность рукопожатия. По щеке полковника скатилась слеза, и я вдруг только сейчас заметила, сколько у него прибавилось седых волос.

Мы одновременно рванулись друг к другу и обнялись. Разговор был благополучно отложен, но не забыт…

Мама плакала навзрыд, когда мы с ней обнимались. Бедная моя мамочка…Как же она изволновалась за меня! Моя же старшая сестрёнка Фью тискала меня, как маленькую (хотя у нас разница в возрасте – всего пять лет) и видно было, что она безумно переживала. Я чувствовала себя героем, неожиданно вернувшимся с войны!

Перед тем, как ехать домой, мы заезжали на базу, где нас в полном составе (несмотря на давно уже окончившийся рабочий день) встречали все мои коллеги по работе. Как безумно я была рада им всем! Даже Ди Эр Эр удостоился моих горячих объятий и поцелуев, тем самым автоматически подняв свой статус до невиданных высот.

Веста повисла у меня на шее и рыдала и смеялась одновременно, теребя мои волосы.

Босс, то есть, извиняюсь, полковник Экро, выступил с радостной речью перед всеми присутствующими (любит он всё-таки, громкие выступления!), а мне вдруг почему-то взгрустнулось. Неожиданно захотелось, чтоб Мерген очутился сейчас рядом…Обнял за плечи и прижал к себе. И стало бы сразу спокойнее и так бы не пугало предстоящее объяснение с отцом. Мерген… Можно сказать, он в какой-то мере тоже стал моим отцом – ведь именно ему я обязана своим перерождением! Благодаря чему мы все сейчас здесь и справедливость восторжествовала, а пираты благополучно были заключены за решётку.

Я попробовала «поискать» его, но меня кто-то постоянно, отвлекал, тиская и обнимая, я лишь почувствовала, что он сейчас далеко-далеко, в другой галактике.

Но даже это «прикосновение» к моему милому Учителю меня согрело и придало сил.

В общем-то, речь полковника сводилась к моему безграничному героизму и бесстрашию, так, что у меня создалось ощущение, что он скорее притворялся спящим, а сам исподтишка наблюдал за происходящим. Конечно, это было не так, а значит он сознательно приукрашивал то, что успел увидеть. Пару раз совесть порывалась выступить и пояснить, что это было совсем не так уж трудно и совершенно безопасно с моей стороны. Но что-то удерживало меня от объяснений и логичных вопросов, которые за ними последуют. Подло, конечно, было с моей стороны молча вкушать несколько незаслуженные похвалы, но мне ещё предстоял разговор со всеми жаждущими подробностей. Так что буду ловить мгновения почестей и наслаждаться ими.

Пока что Экро преподнёс всё так, будто пираты захватили меня в плен, а потом и его. Но мне – цитирую:… «героически удалось вырваться, а потом даже и обезвредить пиратов (!) и ценой невероятных усилий освободить самого полковника и, вслед за этим, отрегулировать и привести в порядок систему корабля, чем оказала содействие и огромную поддержку прибывшему (наконец-то) патрулю». Когда я поняла, что он вошёл в раж и сейчас начнёт петь оды своей базе, на которой готовят столь «продвинутых» агентов, я попросила у него (робко и нерешительно) разрешения отправиться домой, сославшись на невероятную усталость, что, в принципе, было как бы нормально в моём положении.

Он, естественно, отпустил меня, даже не потребовав, чтоб к завтрашнему дню полный отчёт о патрулировании лежал у него на столе. Включая все мои погрешности и оплошности. Да, хорошо быть героем дня! А на прощание вообще сказал то, от чего я пришла в дикий и бурный восторг. Стаж моей службы в награду был повышен до года! И тут же, на глазах у всех, начальник предложил мне взять отпуск, и даже – за счёт базы!!!

Ну, тут я пришла в совсем уже неописуемый восторг. Запрыгала и завизжала, что, впрочем, многие подхватили с энтузиазмом. Видно, напряжение предыдущих событий сказалось в такой бурной психологической разрядке. И внезапно накатившее на меня озорство подкинуло мне идейку: вот прямо сейчас, на глазах у всех, выкинуть бы какую-нибудь шутку с трансформацией тела, т. е. попробовать превратиться в кого-нибудь, принять другую форму. Я была уверена, что у меня легко получится. Я даже уже прикинула – облик какого представителя, какой галактики или звёздной системы наиболее удивит и поразит всех, но… Я вовремя остановила себя.

Что это со мной? Неужели это у всех монстров такой бзик появляется – развлекаться подобным образом, иногда шокируя всех? И это ещё мягко говоря…

Я и вправду очень устала. Едва добравшись до нашего семейного «серка», я свернулась калачиком в мягком кресле внутри него, вспомнила о Мергене, мельком подумала о Лилит… и тут же провалилась в сон.

ГЛАВА 11

Я проснулась дома, в своей любимой комнате. Был предрассветный час и в комнате царила темнота, лишь первое робкое зарево света за окном предвосхищало восход.

Это было более чем удивительно – в такую рань я ещё никогда по своей воле не вставала. Но сейчас спать, как ни странно, больше не хотелось.

Беззвучно, стараясь никого не разбудить, я тихонько выскользнула из дома, зажав под мышкой музыкальный преобразователь («домашний вариант»). Давно я не брала его в руки!

Я вышла в сад, нашла укромный уголок, уселась на бортик фонтана и, в ожидании рассвета, решила создать мелодию.

Я думала, настраивалась, пыталась поймать мелодию… Прошло 20 минут, а я никак не могла поверить в то, что у меня ничего не получается. Музыка, что называется, «не шла». Я растерялась. Перемены в самой себе, раскрывающиеся спонтанно и периодически удивляли до глубины души и настораживали.

Я прислушалась к себе. И вдруг в голове зазвучали не звуки, а строчки:

 
…Недоумённый ангел – создание теней
На перепутье влаги и пламенных страстей
Кричит о том, что свято и грустно заодно,
Но нет назад возврата, там дымно и темно.
И столб сиянья света взрывается вовне —
Летящая комета, и хвост её – в огне.
Не принимает вечность рыдающих молитв,
Рождая бесконечность из сотен тысяч битв.
И ангел в исступленьи ломает два крыла.
Летит душа в забвенье, и тёмным шлейфом мгла…
 

Словно во сне, я записывала их на листке для нотных записей. А потом потрясённо уставилась на получившееся стихотворение. Поэтическим талантом я до этого не была наделена совершенно, с чего бы это?… Вот что, значит, за сюрпризы готовит мне моё подсознание? Что же будет в следующий раз: живопись или танцы? Пойду в балерины. Я хихикнула. А может голос прорежется? Вот смеху то будет…

Я взяла листок со стихотворением, решив показать его Фью. Она очень любит поэзию, всегда была знатоком в этом деле, а также сама пишет неплохие стихи.

Пусть оценит это моё неожиданное чудо. Прихватив, оставшийся невостребованным, преобразователь, я поднялась на ноги и повернулась к уже поднявшемуся над горизонтом дневному светилу, точнее к ним обоим. Их у нас на Иллирии два: одно крупное и невыносимо яркое, (называется Лурис) и второе – поменьше, потусклее – Ситара. Сначала виден восход Луриса. Примерно через минуту после того, как Лурис покажется на горизонте, начинает всходить Ситара. Она не греет, зато у каждого иллирийца – по две тени. Ни на какой другой обитаемой планете я не видела двух дневных светил. Иллирия – единственная планета, имеющая жизнь, в этой части галактики. Поэтому сюда прилетает очень много всякого межгалактического народу, чтоб самим посмотреть и потомкам рассказать, потому, что круизы сюда – очень дорогое удовольствие, а гражданство получить здесь почти невозможно. Это не только из-за Луриса и Ситары, а из-за кучи других очень важных факторов, в подробности которых я сейчас вдаваться не буду.

Итак, я повернулась к первым восходящим лучам Луриса, чтобы… в общем, старые и очень важные для меня воспоминания и ощущения накатили на меня. Автоматически включился своеобразный рефлекс-позыв Во время нашей жизни на планете Земля, в галактике Млечный путь, на континенте Атлантида, который погиб в морской пучине, мой папа был жрецом Города Золотых Ворот – столицы Атлантиды. И Солнце (земное дневное светило) было в Атлантиде объектом поклонения и священным символом.

Каждое утро все атланты пели священный гимн солнцу, а на закате – прощальную песнь. И я привыкла к этим ритуалам со дня своего рождения. Они приводили меня в трепет.

И я запела. Запела на языке атлантов гимн. Сначала тихонечко, а потом всё громче и громче. Но не солнцу, а Лурису, уже виднеющемуся на горизонте. Я пела, обратив на небо глаза, и странное оцепенение охватило меня. Тоска по родной Атлантиде болезненно защемила сердце, и даже слёзы выступили на глазах. «Я люблю тебя, Солнышко!» – пела я – «ты – сама жизнь, ты свет сердец людских…». И мне казалось, что я пою не Лурису, но моему дорогому земному Солнцу… И что я вновь стою на там.

В следующую минуту страшное потрясение охватило меня, когда я поняла, что отныне МОГУ В ЛЮБОЙ МОМЕНТ ОКАЗАТЬСЯ НА ЗЕМЛЕ, теперь это в моих силах. Мой голос оборвался, но гимн был подхвачен. Я оглянулась, – за моей спиной стоял отец и пел, глядя на Лурис. Я вытерла слёзы.

Когда папа закончил, он повернулся ко мне:

– Тара, мне надо с тобой поговорить.

– Да, папа. И я знаю, о чём ты хочешь со мной поговорить, – я решила сказать всё разом, не давая времени на вопросы, потому что я действительно знала, что он хочет мне сказать, – тебя пугают перемены, которые произошли со мной за время моего исчезновения, так ведь?

Отец кивнул.

– Да, я изменилась, но в этом нет ничего страшного. У меня появились некоторые… способности, – и они помогли спасти жизнь не только мне, но и всем вам. Я не понимаю, почему ты так напуган? И Дерек тоже смотрел на меня вчера, как на преступницу…

С каждым моим словом отец всё больше и больше хмурился. Я знала, о чём он думает, и мне даже стало от этого противно, казалось, я против его воли вижу его насквозь. Его и вправду ужасали такие резкие перемены во мне.

– Такими возможностями способны обладать лишь монстры, – осторожно сказал папа.

И в его душе я увидела стойкое предубеждение против монстров, как таковых, и всего, что с ними связано. Он панически боялся, что со мной это могло произойти… И он совершенно был прав во всех своих опасениях. Так на деле всё и обстояло.

Я просто не смогла ему сказать правду. На душе у меня выли волки, но папины глаза требовали ответа, и мне пришлось солгать. Моё признание было бы равносильно краху всех его планов, надежд, связанных со мной. Краху всего, во что он верил. Оно убило бы его.

– Всё, что я знаю о монстрах, это лишь то, что нам преподавали в школе агентов, – устало улыбнулась я, – не беспокойся, папа, всё со мной нормально. То, что произошло в пиратском трейгарте – результат моих персональных «игрушек», способных справиться с любой гравитацией.

– Милая, мы все так волновались за тебя, – папа обнял меня, но в его душе ещё оставались смутные сомнения. Но теперь он сам старался их подавить. Он предпочитал поверить мне, поверить хоть в зыбкие, но оправдания, нежели услышать что-то пострашнее.

– Мне было нелегко, но я знала, что вы меня ищете, и это придавало мне силы, – я очень старалась словно убедить саму себя, уговорить свою совесть, но получалось неважно.

– Фью хотела поговорить с тобой. Она надеется, что у тебя появилось новое музыкальное произведение… – сменил отец тему, за что я ему была безмерно благодарна.

– Да, у меня есть кое-что для неё. Я прямо сейчас порадую её, папа, если ты больше ни о чём не хочешь поговорить со мной?

– Да-да, беги, милая! – папа потрепал меня по волосам и подумал о том, как я повзрослела за всего лишь какой-то месяц.

Я отвернулась, чтоб он не видел слёз, предательски навернувшихся на мои глаза, и побежала к дому.

ГЛАВА 12

Фью также уже не спала. В рассветные часы наступал пик её творческого вдохновения, и она писала стихи, сидя у окна, выходившего в сад. Я вошла в комнату без стука и тихонько скользнула к ней. Она сидела в лёгкой задумчивости и ничего вокруг не замечала.

– Фью! – негромко позвала я, чтоб не напугать её.

Но всё-таки она немного вздрогнула и растерянно улыбнулась:

– Ой, Тара, я не услышала, как ты зашла.

– Сестричка, а у меня для тебя сюрприз! – объявила я и протянула ей листок.

– Что это? – не поняла Фью.

– Почитай и скажи своё мнение, – попросила я.

Фью пробежала глазами моё «произведение», быстро глянула на меня и ещё раз, теперь уже не торопясь, вдумчиво прочла.

– Кто это написал? – спросила она, не поднимая головы. Что-то в её тоне насторожило меня, но раньше, чем я успела сообразить, что же именно, я уже отвечала:

– Я. Понимаешь, на меня словно что-то нашло сегодня утром. Ты же знаешь, я никогда не писала стихов. И это удивило меня…

– Тара, это правда ТЫ написала? – не поверила Фью, – этого не может быть!

– Ну, да… – пожала плечами я растерянно.

– Знаешь, мне теперь только остаётся спрятать подальше все свои стихи. Они ни одной строкой не выдерживают конкуренции с этим.

– Не говори так, – покачала я головой, – ты преувеличиваешь! Хочешь сделать мне приятное?

– Я всегда говорю всё, как есть, – возразила Фью, глядя на меня как-то странно.

Я с трудом пересилила себя, чтоб ненароком не прочесть её мысли – это было бы нечестно по отношению к ней. И так уже нехорошо вышло с отцом.

– Я уверена, что это произошло случайно, – словно оправдываясь, проговорила я, – вряд ли что-то подобное ещё повторится.

– А я бы не хотела, чтоб это пропало бесследно! – воскликнула Фью, – странно, но у тебя и впрямь открылся поэтический талант.

– Брось, Фью! – возразила я, почему-то разозлившись, – моё призвание: музыка. Ты это прекрасно знаешь!

– Не уверена… Хотя одно другому не мешает…

Я, не дослушав её, выскочила из комнаты. Бегом кинулась к выходу. Через пять минут я уже летела в своём тлоннере, летела в никуда. Странное напряжение не покидало меня. Что-то происходило вокруг, что-то изменилось в моих отношениях с родными. Я теперь не была с ними полностью откровенна, и это давило на меня.

Недоговорки, тщательный контроль над словами, чтоб не выдать себя случайно, ложь…

Они все боялись того, что казалось мне вполне нормальным. Но я не хотела, чтоб они боялись МЕНЯ.

Я отправилась на работу. Мне срочно надо было увидеться с друзьями. Узнать, не стала ли я ещё и для них источником волнений и страхов.

Когда я прибыла на базу, Весты ещё не было. Полковник Экро уже в такой ранний час был занят, у него в кабинете находилась куча народа, и я не решилась его прервать.

Я понуро вышла на балкон и уселась на перила. Странно, но меня переполняла тоска. Я вроде бы вернулась домой, но… Я ощущала какое-то смутное желание, непонятное стремление. Тоску невероятную по свободе и простору. Душа рвалась куда-то прочь, словно бы стремилась почувствовать свободный полёт! Я поймала себя на безумной жажде, в буквальном смысле, расправить крылья и взлететь в небо… И я поняла, что в силах сделать это! И прямо сейчас плюну на всё и всех – и сделаю!

– Тара! – Я вздрогнула и оглянулась.

– Привет, Дерек, – улыбнулась я, слезая с перил ему навстречу. Он был бледный, как мел.

– Привет. Я испугался – ты сидела на самом краю и так перегнулась…

– Я просто задумалась. Ты давно здесь?

– Нет. Только прилетел. А ты, что же – всё-таки вышла на работу? Не хочешь взять отпуск?

– Пока не знаю, – уклончиво сказала я, глядя ему в глаза. У Дерека в душе таилось смутная тревога. Тревога за меня, – я жду Весту, хочу поговорить с ней.

– А у нас сегодня выходной день, Экро сказал вчера… когда ты уже улетела.

Прости, что не предупредили, но все думали, что ты согласилась на отпуск. У босса там сейчас комиссия по межгалактическим делам.

«Надо же, – с усмешкой отметила я, – «у босса»! Нахватался моих словечек!»

– Значит, я зря жду… – пробормотала я, слезая с перил.

– Не зря. Веста вот-вот должна прилететь. Мы договорились встретиться… – как-то натянуто сказал Дерек.

– Зачем, раз у нас выходной? – не поняла я.

– Чтобы… В общем, мы собирались отправиться к тебе. Поговорить.

– Поговорить! – простонала я, – Дерек, давай начистоту. И вы тоже собираетесь устроить мне допрос с пристрастием? Вас что-то смущает во мне? Что не так?!

Такое ощущение, что никто не узнаёт меня с тех пор, как я вернулась. Меня что – подменили?!

– Тара, я понял всё. И я знаю, что с тобой произошло.

Я внимательно посмотрела ему в глаза и поняла, что он действительно знает. И он не отвёл взгляда – мне это понравилось.

– Дерек, только искренне…ты тоже боишься меня? – пытливо спросила я.

– Нет. Но ты теперь не такая, как мы все.

– Что во мне не так, скажи?! – я едва сдержалась, чтоб не завыть от горечи, – я стала хуже?

– Не в этом дело…

– А в чём? Я же вижу, что все вокруг меня думают о том, что произошло со мной, как о катастрофе. И даже боятся произнести это слово вслух. Я не понимаю, откуда взялось это предубеждение против монстров?! Что ужасного в том, что я обрела силу и знания о себе и о своём теле, получила возможности, недоступные для разума этой планеты и, возможно, этой галактики? Мой папа был жрецом, владел тайными нечеловеческими знаниями, но даже и он напуган тем, что должно бы восприниматься им, как нормальное. Конечно, я понимаю, ему трудно поверить, что это могло случиться с его дочерью… А всё потому, что никто, совершенно никто не знает самой сущности монстров! Это знает и ощущает лишь монстр…Остальные довольствуются лишь собственными догадками, которые не имеют никакого сходства с реальностью.

– Тара…

– Не дано понять правду тем, кто всеми силами от неё закрывается! – я старалась не поддаваться отчаянью, – Дерек, неужели мы больше не сможем дружить, как и прежде?

– Я не стану относиться к тебе иначе, – спокойно произнёс Дерек, – думаю, и другие тоже.

Он неожиданно шагнул ко мне и обнял. Я почувствовала, что он говорит искренне. Я ощутила теплоту, нежность и любовь ко мне. Настолько они захлестнули меня, что я не хотела шевелиться. Я и представить себе раньше не могла, что у Дерека ко мне чувства такой силы. Слёзы навернулись на глаза.

– Привет, ребята! – сзади подошли Веста и Сагард.

– Тара, ты здесь? А мы собирались ехать к тебе, – сказал Сагард.

Я быстро смахнула слёзы и обернулась:

– Да, я хотела вас всех увидеть и потому прилетела.

– Здорово, – как-то напряжённо сказала Веста, переводя взгляд на Дерека.

«Неужели это правда?» – подумала она.

– Да, это правда, – спокойно подтвердила я её мысли, чем всколыхнула в ней целую бурю чувств, но теперь у меня был хотя бы один союзник и мне было не так страшно и одиноко, – твоё отношение ко мне теперь изменится?

– Нет, Тара, – растерянно произнесла Веста. Видно было, что она борется с собой и со своим смятением.

– Но ведь и вправду многое изменилось? – вдруг как-то не очень хорошо произнёс Сагард, – а, подруга?

– Что именно? – с вызовом ответила я, глядя ему в глаза.

– Тебе уже нет необходимости продолжать учебу, поступать для этого на Иштар. Ты ведь наверняка обладаешь всеми этими знаниями. Нам за всю свою жизнь столько не осилить!

– Я понимаю, что для вас это шок, но что в этом плохого? – изумилась я.

– Думаю, наши дороги скоро разойдутся. Мы все продолжим учёбу, а для тебя это не имеет смысла. Для проклятых монстров нет ничего невозможного и непознанного! – это он произнёс таким ледяным голосом, что я сжалась от охватившего меня внутреннего холода, как от пощёчины. Дерек тоже это ощутил.

– Сагард!.. – гневно произнёс он. Но я сжала его руку, как бы прося дать мне самой сказать.

– Ошибаешься, Сагард, – холодно произнесла я, абсолютно равнодушно. Я почувствовала, что он успел меня возненавидеть, узнав, что я стала тем, кем стала, несмотря на многие годы тёплой дружбы… – есть вещи, которые даже монстр не в силах понять. Точнее, нет, не так. Есть вещи, на которые не способен даже монстр, например – предательство. Монстры знают всё, как ты сказал, поэтому им просто нет смысла друг друга обманывать. А значит, они не могут ранить внезапно и в самое сердце. Я не знаю, в чём причины такой резкой перемены в отношении ко мне, потому что не хочу знать их. Если ты думаешь, что, изменившись, я утратила способность ощущать боль и разочарование, то ты ошибаешься снова. Но я знаю, что у тебя есть веская причина так перемениться, иначе и быть не может. За время нашей дружбы я успела хорошо узнать тебя. Но, всё же, хотя бы во имя её, ты мог бы вспомнить, что я теперь одна из них – этих «проклятых монстров», как ты сказал.

– Я не собираюсь тебе ничего объяснять, – с открытым презрением сказал Сагард, – ты теперь не та, прежняя Тара, которую я знал. У той были какие-то моральные ценности…

– А теперь что? – сжав зубы, чтоб не разреветься, с вызовом спросила я.

– У монстров нет ни норм, ни морали! Искусственная раса беспредельщиков! – воскликнул Сагурд.

– Но ты же ничего о них… о нас не знаешь! – покачала я головой.

– А что ты сама знаешь о монстрах и об их образе жизни? Да уж, ты теперь одна из них! Знаешь, Тара, а ведь их не так много – и каждый, почти каждый на слуху.

Угадай отчего? Именно из-за своих поступков! Ты тоже теперь имеешь возможность стать легендой…Мы ещё услышим о тебе!

– Сагард… – потрясённо прошептала Веста, – что ты говоришь?

– Она ничуть не жалеет о сделанном выборе, – Сагард испепелял меня взглядом, – а вот вы ещё пожалеете, что остались на её стороне! Монстрам место – где-нибудь на Бетльгайзе, подальше от нас. Собрать там их всех и изолировать. Только истинные иллирийцы ещё терпят подобных ей, но я, к счастью, не отсюда родом и могу не скрывать свои эмоции.

– Но разве ты не знаешь, что прародитель монстров – землянин? – усмехнулась я.

– Да. В каждой расе рождаются свои уроды…

Я вдруг кое-что вспомнила… и засмеялась.

– Знаешь, мне ведь то же самое говорила Лилит про вас, про всех остальных! Лилит – монстр, – объяснила я ничего не понимающим Дереку и Весте, – так вот она меня предупреждала, что меня очень скоро возненавидят и проклянут. Ни за что, а просто оттого, что я другая…Но я и представить себе не могла, что это будет тот, кого я считала настоящим другом…

– Лилит?! – Сагард воскликнул это с такой ненавистью, что я шарахнулась и прижалась к Дереку, – всё ясно. Я прав в отношении тебя и никто меня не переубедит!!! – он развернулся и быстро вышел.

– Сагард!! – Веста хотела броситься следом, но потом растерянно посмотрела на меня.

– Делай то, что считаешь нужным, – кивнула я ей, – ты доказала мне, что настоящий друг.

И Веста, благодарно улыбнувшись в ответ, выбежала вслед за Сагардом.