Текст книги "Небесный странник (СИ)"

Автор книги: Алибек Бектурганов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 42 страниц)

Ковыряться в многосекционном желудке было поистине противно, но жажда наживы была сильна. Она толкала меня вперёд, в эту скользкую, тёплую на ощупь, омерзительную плоть. Слава Ктулху, верный виброклинок позволял с трудом, но пробираться глубже, а комбинезон на мне надёжно защищал плоть от агрессивной среды желудочного сока твари. Не раз и не два я похвалил свою предусмотрительность, что взял этот крайне крепкий, а главное герметичный костюмчик. Даже жалко, что его после всех этих событий легче будет выбросить, чем привезти в порядок – вонь, казалось, проникла в каждую частичку ткани.

– Нашёл! – радостно закричал, когда добрался до искомого сокровища. – Ого, вот это нам повезло!

– Что там⁈ – тут же раздался снаружи голос Энакина, полный любопытства. – Ну-у-у⁈ Чего замолчал? Не томи, чего нашёл-то?

– Подожди. Последнюю достану… Ой, – с этими словами, стенка желудка лопнула, и я, крича благим матом, устремился наружу в бурлящем потоке чего-то непер… просто в потоке короче.

Уже вновь увидев солнца, я обрадовался им, как родным! А затем на меня накатила слабость и единственное, что успел сделать, это сорвать респиратор и приобщиться к тому процессу, что ранее производил брат.

– Ты это… Ты как там? – растерянно и с беспокойством спросил тот. – Дани, всё нормально?

– Нет, – ответил ему, когда прекратил украшать мир содержанием уже своего желудка. – Эни, я в говне! Вот прям весь, с головы до ног, воняю как свежее пудо! Как ты думаешь, я в порядке⁈ Бу-у-у-э…

– А говорил, что это у меня желудок слабый, – начал было он, но перехватив мой «добрый» взгляд, резко передумал. – Ладно. Подожди, щас я тебя спасу!

Спустя ещё полчаса, когда мы смогли избавиться от защитных костюмов, для надёжности прикопав их поглубже в песке, мы вспомнили о подсумке, куда я сложил все добытые из нутра дракона трофеи.

– Фу-у-у, – двумя пальцами приподняв жёлтый подсумок, я аккуратно вытряхнул его содержимое на песок. – Тут, – пояснил, – не одна жемчужина. Блин, скользко-то как.

Итогом моего погружения в мерзкую пучину внутренностей убитого дракона стали четыре жемчужины. Две из них, самые крупные, были сантиметров десять в диаметре. Необычного тёмно-бордового отлива, с чёрными прожилками, они, после того как их обмыл водой, стали завораживать нас обоих своим видом на свету. Жемчужины, словно просвечиваясь изнутри, создавали впечатление мини галактик в руках. Реально завораживающее зрелище.

(Крупные жемчужины)

– Ого! Какая красота-то какая! Ляпота-а-а, – позаимствовав моё словцо, восхитился Энакин.

– Хех, – гордо хмыкнул на это и согласился. – Да-а-а, очень красивые, – протянул ему жемчужину. – Держи, одна тебе, другая моя.

– Спасибо, – с какой-то робостью взяв жемчужину, поблагодарил меня брат.

– Да брось, – отмахнулся от него. – Мы вместе их добыли. Кха-кха… Тьфу… Чет, мне нехорошо как-то…

– Бледновато выглядишь.

– А ты сам слазь туда, а я со стороны посмотрю на тебя, каким ты будешь после, – огрызнулся в ответ.

– Ладно-ладно, – примирительно поднял руки Энакин. – Не бузи. А, что там с остальными жемчужинами? – спросил, глядя на два последних трофея, которые были более мелкими, семисантиметровыми в диаметре, но необычного красно-белого цвета. – Эти всё же поменьше будут.

(Вторая пара жемчужин)

– Сейчас. Погоди, я их тоже обмою, – итогом повторения операции, стали ещё два красивых трофея. – Знаешь, давай одну из них задарим маме, а другую выставим на продажу. Всё же цвет у них необычный, а размер всё равно крупный.

– Хорошая идея, братец, ты прям сегодня в ударе на них, – начал он ёрничать, но увидев мой, обещающий все муки, взгляд, виновато потупился и уже более спокойным голосом выдал. – Как скажешь, Эйдан.

– Ладно, – устало выдохнул. Жара сильно достала и пот застилал глаза. – Тогда так и порешим. А сейчас, давай-ка, двигать домой. Что-то мне нехорошо совсем, – чуть покачал головой, чувствуя, как она с каждой секундой становится всё тяжелее. – Меня после ковыряния в этом дерьме что-то мутит сильнее стало.

– Сейчас, погоди, я байк подгоню! Держись, Дани! – с лёгкой паникой в голосе, Энакин кинулся к гравициклу. Подогнав Балутар ближе, он соскочил и принялся помогать мне забраться на пассажирское место. – Щас-щас… Погоди.

– Эни, – позвал его. – Только Силой молю, не гони. Иначе, я чувствую, что просто сдохну, не доехав до дома.

– Дани, – в его голосе уже появился испуг. – Не говори ерунды! Все же будет хорошо… Обещаю.

Но самостоятельно забраться на байк, мне было не суждено – чувствуя слабость в коленях, я стал медленно оседать на песок.

– Брат? Дани⁈ Ты… Сейчас… я отвезу тебя! Держись! – это было последним, что я услышал, пока сознание окончательно не покинуло меня.

* * *

Внешнее кольцо. Сектор Арканис. Система Тату. Планета Татуин. Западный Каньон Нищего.

Год: 1 РС.

Энакин Скайуокер.

Энакин Скайуокер знал и умел многое из того, что лежало в области знаний и умений взрослых, а никак не почти восьмилетнего ребёнка. И это многое было крайне полезным приобретением для него и его любимой семьи. Да и сам Энакин знал об этом, и не без оснований гордился собой. Но так, про себя. Иначе можно было нарваться на кучу обидной критики от его почти точной копии.

Мальчик беззаботно радовался тому, что, как говорил Эйдан, умел в столь юном возрасте из пуду и пары дюрасталевых палок сотворить «конфетку». А ещё, он очень гордился тем, что в целом хорошо разбирался в технике, электронике, дроидах и даже в узлах большинства современных звездолётов! Да и не только в них, но именно эти его таланты были, бесспорно, явными.

Энакин рос очень любознательным ребёнком. Он мог починить многое, вернуть к жизни разные крутые электронные штуки или же сконструировать что-то своё. Помимо этого, он был сильным, смелым и вообще… Как говорила мама, для своих лет был очень образованным и с крайне широким кругозором, великолепным, замечательным солнышком. И если бы Энакин был бы одним ребёнком в семье, то, скорее всего, уже давно заработал бы синдром эгоиста. Слава Силе, это было не так. Он рос храбрым, добрым, временами мечтательным и очень отзывчивым к разумным малым (без идиотизма, мама с братом позаботились о том, чтобы доходчиво объяснить непоседе, что добро должно быть не только с кулаками, но и с нормально соображающей головой).

Самым главным своим сокровищем Энакин Скайуокер считал свою семью. Строгую, сильную и храбрую, а также очень любящую его маму, Шми Скайуокер. Хитрого, умного, местами коварного, но очень заботливого торгаша Уотто. Мух давным-давно стал для маленького голубоглазого блондина любимым дядей. А также своего шебутного, шиложопого, временами вредного, но всё же очень дорогого ему брата-близнеца Эйдана, с которым у него с самого рождения была своего рода обоюдная связь.

(братья Скайуокеры)

Говоря об этой связи, Энакин был уверен, что она крайне необычная и нетипичная для простых разумных. Он, как какой-нибудь эмпат, временами чувствовал брата. Его настроение, самочувствие и даже, порой, отдельные мысли. Уловить последние – было очень сложным процессом, ведь вредный брат, казалось, постоянно был загружен сотнями идей, размышлений, теорий и разобраться в этом ворохе образов было очень и очень трудно.

Самое интересное, что на этот процесс никак не влияло ни расстояние, ни, поначалу, желание самого Энакина. Порой связь проявлялась, просто врываясь в его сознание ворохом дикого энтузиазма и предвкушения, или же лютой смесью азарта и тревоги, или задумчивым перебиранием различных теорий с применением многих незнакомых ему словечек (язык он понять никак не мог, лишь эмоциональную окраску). Как позже он выяснил, Эйдан тоже ощущал что-то похожее, но иначе, менее разборчиво и не так явно.

Как-то раз, будучи дома, Энакин почувствовал, что братишка вновь попал в беду. Тогда он, не разбирая дороги, шустро побежал на улицу, и, спустя десять минут, ориентируясь лишь на внутренние ощущения, нашёл Эйдана, дерущегося с шайкой этого гнусного, уродливого братца мерзкого дага Себульбы. Тогда они с братом здорово почесали кулаки. Правда, и сами получили неслабых люлей, но с поля боя уползали победителями! А это, как промычал тогда Эйдан – главное! Именно это событие и стало толчком к изучению этой их особенности.

(Даг)

Со временем их связь лишь крепла и усиливалась, временами доставляя ощутимый дискомфорт Энакину. Она неумолимо привносила свои, качественные изменения в его довольно-таки лёгкий характер. А вот ощущения братца были всё так же приглушенными, расплывчатыми. Уже много позже, оба научились пользоваться этой их фишкой на очень приличном уровне, но в то время связь сделала из Энакина очень флегматичного мыслителя. Ведь приходилось думать и за себя, и заодно присматривать за тем шилопопым парнем, на имя Эйдан отзывающегося.

Ну а вскоре мама посвятила Энакина в причину его отличий от окружающих. И кто бы мог поверить, что у него окажется такой талант не только в технике, но и в такой непонятной штуке, как Сила⁈ Куча, просто огромная куча потенциала, скрытого в нереально большом объёме мидихлориан.

В один момент, страстно лелеемая им давняя мечта о том, что когда-нибудь он обязательно станет великим джедаем и спасёт галактику от всех злых говнюков, заново воспылала в его сознании, как сверхновая звезда. Вот только, как воспылала, так она и потускнела. Его брат, его пример для подражания, тот разумный, что порой был для него словно отец, тот, что знал и умел очень-очень многое, тот, кто так же мечтал, о собственных крутых способностях, связанных с Силой, оказался полностью их лишён.

Энакин был очень расстроен такой несправедливостью. Он привык к тому, что они с братом были, словно половинки одного целого, словно они две стороны одного пеггата, словно… Он даже готов был отдать Эйдану свои мидихлорианы, лишь бы тот был счастлив обладать Силой вместе с ним! Вот только это было невозможно провернуть.

Как позже выяснил Энакин, мидихлореаны, это такие индивидуальные для каждого симбионты, что были в организме разумных, и именно их количество указывало на потенциал одарённых в Силе. Многое было скрыто от понимания галактов самими джедаями, но из тех крупиц знаний, что мальчик сумел разыскать в голонете, он понял, что сами симбионты являются неким очень важным, промежуточным звеном между такой непонятной Силой и телом одарённого. В информации было много пространных размышлений о непонятных медиумах и всякой эзотерике, но главное для себя он понял. Чем больше мидихлориан, тем сильнее будущий джедай. И именно в этом плане, его брат очень сильно проигрывал ему.

Впрочем, Энакин не возгордился этим моментом. Так как прекрасно знал, что Эйдан не оставит попыток самому приобрести Силу. Хотя, если положить руку на сердце, он не понимал этого маниакального желания брата обладать ей, ведь и без этой штуки Эйдан знал и умел столько, что от его «гениальных» идей в страхе дрожала криминальная часть населения Мос-Эспа, а другая часть была готова носить его на руках.

Чего стоило только его успешное внедрение нового алкогольного напитка в немного скудный ассортимент маминой кантины «Три дуба»? О-о-о, Энакин никогда не забудет эту проказу, ведь именно он собирал финальную версию аппарата «Бульбулятор-3000»! А ведь братец вначале называл его гораздо проще – «самогонный ништяк».

Вскоре, целая линейка новейших коктейлей серии «бормотуха» стала настолько популярной на Татуине, что сам Джабба Хатт каждый месяц не гнушался покупки крупной партии знаменитого напитка «Секс с Анфисой», пойла на основе местного сладкого фрукта пилли. Коктейль получился нежным и забористым, всё, как любил правитель планеты.

А хубба-самогон? Его любили все без исключения мандалорцы, хоть и находили излишне крепким напитком. Со временем, для многих из закованных в броню воинов, употребление стало своего рода испытанием: за один заход выпить литр «Сэма» и не упасть после этого мордой в пол. Прошедший его получал ещё больший почёт и уважение от собратьев, а также какие-то дополнительные внутриклановые бонусы. Правда, таких крепких счастливчиков, что с честью прошли испытание, до сего дня было раз-два и обчёлся. Но для самой кантины был главнее азарт, с каким молодые мандолорцы проходили испытание. Уровень его градуса не передать словами! В основе «Сэма» лежала Хубба-тыква, вода, сахар, специальные дрожжи и щепотка секретного ингредиента от Эйдана. Вот только, при добавлении его в аппарат, брат всегда ржал как конь и это временами пугало Энакина.

Благодаря затеям Эйдана, особенно с алкоголем, кантина «Три дуба» стала самым популярным местом отдыха во всём Мос-Эспа, да и наверно на всём Татуине тоже. Правда, никто и никогда не узнает, особенно мама, что основным дегустатором их пойла всегда выступал Мух. Зря он как-то сказал Эйдану, что алкоголь практически не действует на крепких Тойдарианцев, и они без проблем умеют оценивать его на вкус. Очень зря! Брат, в рекордные сроки доказал ему обратное.

Бедный Уотто, выпив всего стаканчик «зелья зелёного змия», ещё долго изображал из себя подбитую врагом «Эфирную фею» с голозаписи, которая штопором улетела покорять небо Татуина, но встретила на пути жёсткую преграду – потолок. Уже оттуда, завывая не хуже этого джедайского перехватчика, тойдарианец, собирая собой все выступы, приборы освещения и пыль на куполообразном потолке, нетрезвым голосом орал матерные песни и пошлые частушки до того момента пока его, метким броском сковороды, не подбила мама. М-да… Не всегда их эксперименты проходили успешно. Муху тогда было очень плохо.

Энакин всегда был рядом с братом. В любой переделке, на уроках, лекциях Уотто… Да много где! Перенимая непонятно откуда появившиеся опыт и знания брата, он сам не заметил, как стал крайне азартным, любящим оправданный риск, подвижным и живым во всех смыслах разумным. Да-а-а, Дани всегда оказывал на него огромное влияние, и за это Энакин был ему крайне благодарен. Ведь как бы там ни было, но ближе брата и мамы у него никого и не было до сих пор. Пара тройка знакомых не в счет. Ну, разве что, ближе всех к понятию друзей, можно было отнести человеческого паренька Китстера Банайи и девочку-тви’леку с сине-зелёной кожей Палу Кви’тексу. Но речь сейчас не о них.

Совместные проказы, драки со шпаной, разработки новых крутых штуковин… С ним всегда было очень интересно! А последнее их совместное приключение и вовсе возвело брата на пьедестал крайне крутого отморозка! Придумать, а главное реализовать такой безумный план, это надо быть или гением, или безумцем, а возможно и тем, и другим одновременно.

Подумать только, взорвать здоровенному Крайт-дракону, жопу! Многотонной твари, что способна размотать отряд мандалорцев в одну морду и не устать в процессе! И, самое удивительное, провернуть всё это, пусть и не без его помощи, с огромными прибылями, в виде найденного на месте обитания крайта пусть и повреждённого, но всё же недешёвого Гозанти, с крайне интересным, а главное прибыльным содержимым трюма.

Каким же везением должен обладать разумный, если до этого момента Энакин даже нигде и не слышал о таких счастливчиках? Брат, как всегда, поражал его своим нестандартным мышлением и огромной харизмой. И нафига ему нужна эта Сила, при таких-то талантах⁈ Ответ на этот вопрос он не находил.

– Дани, что с тобой⁈ – видя, что Эйдан медленно оседает на песок, Энакин очень сильно испугался.

До этого момента они никогда не болели, ведь были привиты, постоянно проходили обследования у меддроида и никогда не проявляли даже тени недомоганий. Да и по связи в тот момент Энакин не ощущал, что с братом происходит что-то страшное. Раньше он слышал лишь жалобы на жару, не более. А ещё он ощущал какой-то процесс, что начал происходить в теле Эйдана. Процесс не сулил тому неприятностей, но от всей необычности ситуации у него началась паника.

– Да что с тобой, Эйдан⁈ Ау-у-у, ты слышишь меня⁈ Скажи хоть что-нибудь! – похлопывая по щекам брата, сказал Энакин. С каждой секундой его отключки, в душе мальчика поднимался неведомый ранее страх. – Та-а-к, – выдохнул он. – Успокойся. Надо подумать! Дани надо скорее отвезти домой. Да! Точно! Там меддроид разберётся со всем эти банта пуду, – мальчик попробовал поднять брата, но столкнулся с первой проблемой. – Ты… Блин, тяжелый-то какой! Говорила тебе мама, не налегай на мясные блюда. Дани? Брат? Очнись… Ну, пожалуйста…

Но как бы не тряс близнеца Энакин, как бы не умолял открыть глаза, тот был глух к его просьбам. По лицу Эйдана крупными каплями лился пот, да и его кожа ещё больше побледнела. Сердце, если судить по монитору состояния тела, встроенному в их одежду предусмотрительной мамой, билось почти ровно, лишь небольшое повышение пульса говорило о том, что процесс не стоит на месте и с телом брата что-то происходит.

– Сейчас я отвезу тебя домой. Сейчас! Ты главное держись! – с этими словами, Энакин собрав в кулак все свои силы и волю, затащил тело брата на байк, где в скором темпе застегнул все страховочные ремни на его теле.

Побросав всё барахло Эйдана к голове Крайт-дракона на гравиплатформе, Энакин резво кинулся к их транспорту и, спустя мгновение, подняв новую волну пыли и песка, сорвался прочь из каньона.

То ли запах от головы дракона, то ли капли крови, но после пролёта байка по ущельям Западного каньона местная живность разбегалась в панике, а тускены, вновь облюбовавшие пару скал для охраны входа, неожиданно прекратили прицельный огонь, и вскинули свои посохи вверх в ритуальном жесте признания силы.

Но всё это было для мальчика не важно. Он вообще отмечал это лишь краем сознания, мыслями уйдя в обдумывания ситуации с состоянием брата.

– Держись, братик. До лавки Муха долетим, и там тебе помогут. Да, Уотто точно знает, как сделать так, чтобы тебе стало полегче! – Энакин вспомнил, что мама в тот момент работала в кантине, а без неё доступа к меддроиду у него не было. А вот у Муха как раз таки была и именно поэтому, а ещё благоразумно опасаясь гнева Шми Скайуокер, мальчик мчался на всех порах в лавку тойдарианца. – Надо будет потом маме сказать, чтобы дала нам хотя бы ограниченный доступ к дроиду. Не сломаем же мы его в самом деле!

Голова Эйдана, при резком приземлении после очередного головокружительного прыжка с высокой дюны, стуканулась о спину Энакина. Но этот факт вновь был просто отмечен его сознанием и только. Это лишь заставило его прибавить газу до упора. Погруженный в свои панические мысли, мальчик начисто забыл про платформу с головой Крайта. Ему было всё равно на тот факт, что, влетев в город, он рёвом и воем байка распугивал прогуливающийся по нешироким улочкам народ.

(отпиленная голова)

На очередном резком повороте несколько капель крови, сорвавшихся вниз, попали на морду флегматичной банты, запряжённой в гравиплатформу ассенизатора. В один миг крупные, круглые глаза бедняги попытались вылезти за пределы сових мохнатых орбит, а затем животина испуганно взревела дурниной и, навалив кучу, сорвалась с места в карьер, ускакав на приличной скорости вместе с матерящимся хозяином в полнейшей панике. В итоге их забега по улицам города они проложили чёткий, хорошо заметный любому галакту маршрут, до кучи ещё и на редкость вонючий. А в конце несчастное животное ждал бесславный финал – от страха у неё банально остановилось сердце. Ситуация с бантами повторялась ещё трижды, и везде они вели себя одинаково. Позже, у джав клана «Черкизон», появилась новая легенда о «Смрадном Вихре, несущем позорную смерть».

Но всего этого безобразия, Энакин не замечал. В его сознании билась лишь одна мысль, как можно быстрее доставить брата к Муху для оказания помощи. А ещё, юный Скайуокер не знал, что подробности о его столь стремительном перформансе, с каждой секундой обрастая горой новых домыслов, в скором времени дойдут до красивых ушек его мамы.

– Уотто! Старик!!! Там Эйдану плохо!!! Помоги! – ворвавшись в лавку, сходу вывалил Энакин.

– Ч-чего⁈ – голубой цвет кожи владельца небольшого предприятия по впа… продаже столь нужного каждому галакту товара, вмиг стал серым, а в круглых глазах поселилась небольшая паника. Впрочем, опытный Уотто быстро справился с собой и пулей понёсся к выходу. – Так! Быстрее! А? Э-э-т-т-то, что ещё за хреновина⁈ Это чего такое-то, Энакин? – тыкая когтистой лапой на голову крайта, спросил он.

(удивлённый Мух)

– А? Эт-то, – взгляд мальчика вильнул. – Да так… Трофей… Старик, не о том думаешь! Помоги Дани!

– Ладно, ты прав, – вынужденно согласился Мух, но по нему было видно насколько ошарашен он происходящим, раз даже привычный акцент куда-то резко пропал. Бережно снимая тело Эйдана с сидения байка, он продолжил: – Вопросы о голове здоровенного крайт-дракона отложим… Да… Пока отложим. Я отнесу его внутрь, а ты бегом за меддроидом! – тойдарианец принюхался. – Вы что, в дерьме дракона рылись? Вся улица пропахла смрадом! Эй, личинка, заодно прихвати баллон дезинфектора.

– Уотто, у тебя тоже меддроид есть? Никогда его не видел.

– Конечно есть, дурья башка! – удобней взвалив на плечо безвольное тело Эйдана, Мух одновременно пытался выяснить его состояние путём ощупывания скелета, но никак не находил повреждений. – Просто я пользуюсь им крайне редко. Он в моей спальне в шкафу на зарядке стоит. Быстрее, Энакин! Пароль активации – «пароль» на всеобщем… потом «1234», ну и на тойдарианском «бритаязадницабанты» в одно слово. Запомнил?

– Да-да, – бешено закивал головой Энакин и сорвался с места. – Уже бегу!

Пока второй блондин бегал за дроидом, Уотто надулся, заполняя пузырь в животе газом для левитации, и, с видимым усилием, оттащил первого в комнату в задней части лавки, после чего аккуратно уложил того на кровать.

– Давай, мелкий, рассказывай, во что вы с братом вляпались на этот раз! – пробурчал Уотто, давая команду дроиду на диагностику тела Эйдана. – Давай-давай, – подгонял его тойдарианец. – Вещай! Ничего не утаивая! И не забудь рассказать, откуда у вас, бешеных личинок, взялся новейший тяжелый бластер М-45!

– Да я-а-а, – протянул вмиг почувствовавший себя неуютно Энакин. – Ну, как бы… Ну, мы… – начал он постукивать указательными пальцами друг об друга. – Летали… Потом опять летали… А потом «Бдышь»! – мальчик вскинул руки. – И Эйдан такой, за недавно найденный в пустыне М-45 садиться… А потом «Бабах»! – две маленькие ручки разошлись в сторону, будто бы стараясь обхватить весь мир. – И дракон такой говорит… Сдаюсь!

(Шми Скайуокер)

– Эни-и-и, дорогой, а теперь правду, пожалуйста, – неожиданно раздавшийся за их спинами нежный голос Шми был полон пугающе спокоен. От его звуков Энакин неприлично икнул и взлетел не хуже Муха под потолок, в полёте разворачиваясь лицом к матери. Компанию ему в этом составил знатно перетрухнувший Уотто. – И советую начинать делать это немедленно!

Шми Скайуокер была не одна. Компанию ей составили двое мандалорцев, мужчина и женщина. Оба в броне, из отряда Ларса. Да и сам командир отряда вскоре зашёл вслед за ними. Эти товарищи, настороженно посматривая на мальца, всем своим молчаливым видом выражали любопытство и полную поддержку Шми в желании разобраться в ситуации здесь и сейчас.

(компашка Мандолорцев, в середине Ларс)

– А? Мама! А ты как тут оказалась? – растерянно спросил Энакин.

– Не заговаривай мне зубы, Эни! Что с Эйданом? – голос матери был всё так же пугающе спокоен, но вот глаза этим не страдали. В них были взрывающиеся вулканы беспокойства, ураганы страха, цунами волнения и обещания таких кар, что пятая точка мальчика стала сама себя отпевать. Долго ещё на неё не смогут сесть… – Говори немедленно. И прошу, сынок, не испытывай моего терпения. Я сейчас очень и очень зла и расстроена.

Понимая, что отмолчаться не получится, а красноречия брата у него нет, Энакин, повесив голову, принялся рассказывать про их с братом приключения:

– Да ничего такого! – постарался он выдать самым беззаботным тоном. – Подумаешь, мы грохнули здоровенного крайт-дракона в Западном каньоне… Но не беспокойся, мама, мы к нему почти не лезли. Помнишь, мы вчера дронов делали? – увидев осторожный кивок матери, Энакин продолжил. – Так вот, они все были со взрывчаткой, и дракона Эйдан через жопу взорвал… – с каждым словом, лица окружающих вытягивались, а глаза становились больше. Казалось, даже визоры на закрытых шлемах мандалорцев, приняли вид крайней степени удивления. – А потом мы Гозанти-то вскрыли… Но не переживай! Мы, как ты нас и учила, всё несколько раз проверили – радиации не было! Да! А там… Там столько груза разного, и нам надо будет его обязательно вывозить… А ещё, – он обернулся в поисках поддержки к тойдарианцу, – дядя Уотто, ты представляешь? – Мух благоразумно отлетел дальше. – Там, в трюме, новый гипердвигатель! Ещё даже в заводской упаковке! Полный установочный комплект… И оружие… И ещё какая-то техника…

– Шми? – неожиданно раздался девичий голос из-под шлема мандалорки. – Как-то не так я представляла себе твоих сыновей. Ларс мне о многом умолчал.

Его мама лишь чуть виновато улыбнулась в ответ:

– Рина, разреши представить тебе моего сына Энакина, – мальчик постарался слиться с окружающей обстановкой, но так как этого не произошло, то он просто втянул голову в плечи и потупил взгляд. – А тот, кого сейчас меддроид сканирует – Эйдан. И да, – Шми Скайуокер сокрушенно вздохнула и с какой-то непонятной интонацией, не то гордости, не то ещё чего-то, добавила. – Они очень хорошие мальчики.

(вариант Рина Ордо без брони)

Глава 6

(с картинками)

Внешнее кольцо. Сектор Арканис. Система Тату. Планета Татуин. Город Мос-Эспа, около Дюнного моря.

Год: 2 РС/32 ДБЯ.

Когда я был беззаботным землянином, то знал несколько базовых аксиом. Если человек нарушит законы уголовного кодекса – он попадет в тюрьму. Если человек нарушит законы Божьи – он попадет в Ад. Если человек нарушит законы физики, то он попадет в Швецию и получит Нобелевскую премию. Если же накосячит ребёнок, то он обязательно получит свою «порцию славы».

Когда я стал «серьёзным» галактом, то довольно быстро вспомнил, что в детстве за «нарушения установленных правил», многие земные родители практиковали такую штуку как «ремень по жопе» и, что более печально – «Домашний арест», иногда комбинируя эти понятия в различных пропорциях.

Шми Скайуокер не была жительницей Земли, но общий принцип такого наказания за проказы детей был ей понятен, неоднократно опробован и признан наиболее действенным против своих шиложопых сыновей. Все это она, естественно, проделывала с искренней любовью, заботой и огромным желанием всего самого наилучшего для нас! Однако, в то же время моя любимая мама безжалостно рушила нашу с братом веру в «высшее благо», резко трансформируя её в «благо персональное».

Ну а как иначе? Лежа на пузе, с жопами, успешно мимикрирующими под красные и мозолистые сраки бабуинов, после, по нашему мнению, не заслуженной, крайне жестокой, бесчеловечной, беспардонной и я бы даже сказал, унизительной, порки ремнём, мы размышляли о несправедливости этого жестокого и бренного мира. Обиду усугублял и тот факт, что, вдобавок ко всему, мы оказались заперты в своём же доме, с наказом учить колоссальный объём наискучнейшего материала, который будет обязательно проверен безжалостным и неумолимым дроидом по приказу мамы.

Именно поэтому желание привносить мир и благоденствие в эту Далёкую-Далёкую Галактику пропадало напрочь! Вместо него страстно и упрямо хотелось сотворить побольше хаоса, продемонстрировать своё несогласие всем причастным, а главное защитить права всех выпоротых ремнём детей разом. Вот только я прекрасно понимал, что родительский произвол или же их методы воспитания в детстве всегда ошибочно кажутся крайне суровыми и несправедливыми. Как понимал и то, что все наказания – результат вполне заслуженный, предсказуемый и обоснованный… Но, всё равно, обидно было! Да ещё как! А ещё мне приходилось притворятся обиженным ребёнком, чтобы весь воспитательный порыв мамы полностью дошёл до братца, нигде не потеряв и грамма пользы по пути через задние ворота в мозг.

М-да-а-а…

Последний год выдался для нас с братом особенно тяжёлым. После нашего эпичного махача с крайт-драконом «домашний арест» – самое меньшее из всех бед, через которые нам было положено самой Силой пройти! Нам суждено было испытать на себе всю «силу ремня», безжалостность «силы учёбы», несправедливость «силы почти полного отсутствия личного времени» и что самое трудное – суровость «силы тренировок по-мандалорски». Ещё раз м-да-а-а…

– Сижу за решеткой в темнице сырой. Вскормлённый в неволе…

– Дани, – перервал меня голос второго «вскормлённого в неволе», – я понимаю, что мы под домашним арестом, но может уже хватит нагонять тоски? – Энакин с досадой посмотрел на меня.

– Нет, Эни! Я должен… Нет, я просто обязан донести до всех свою позицию, – для пущего мне пришлось даже встать и, как один картавый революционер, встать, только не на броневик, а на кровать. Ещё и руки для большего сходства так же расположил: левую в сторону брата, правую к сердцу. – Я категорически не согласен! Это тирания и дискриминация по возрастному признаку! Это…

– Знаешь, брат, – вновь не дал мне вволю повозмущаться этот будущий всея адепт Силы. – Я всё, конечно, понимаю, но тут кроме тебя, меня и С3Р0 никого нет. Кому ещё ты собрался доносить свою, неоднократно уже озвученную, позицию? Да и эти доводы, я слышу их почти каждый день! – от возмущения братец всплеснул руками. – Они не работают!

– Ай-й-й, – я махнул на него той рукой, какой до этого показывал в его сторону, то есть левой. – Ничего ты не понимаешь! Я готовлюсь! Ищу аргументы, подготавливаю речь, – для наглядности стал загибать пальцы и потом тоже всплеснул руками от эмоций. – Она должна отменить этот «режим»!

– Сколько уже ты ей мозг выносишь? – Энакин сел на своей стороне кровати. Скрестил ноги по-турецки, и посмотрел на меня с примесью жалости и сомнения в моей адекватности. – Сдайся уже, наконец! Маме на все твои доводы будет пофиг. Уотто нас жалеет, но лезть поперёк её решения не будет. Ларс тебя тоже не поддержит, он в этом вопросе всегда на её стороне. Как ты там его прозвал за это? – он чуть нахмурился, вспоминая и щёлкая пальцами. – Каблучок? – я довольно кивнул, вызвав горько-усталый вздох у брата. – Иногда мне кажется, что он нам мстит за все те нервы, что мы ему и его отряду за последний год потрепали.

– Вот что б ни было пофиг, я и готовлюсь! – ткнул в него пальцем. – И вообще! Ты на чьей стороне братишка? Этого коварного мандо, или моей? Ларс, хитрый жук, он подло, и я бы даже сказал технично, расчётливо, использовал нас, чтобы подобраться поближе к маме! – я скрестил руки на груди, тоже нахмурившись. – Я никогда не забуду ему наших безжалостных тренировок! И за это он периодически, С3РО, запротоколируй речь и трижды подчеркни слово «периодически»!