Текст книги "Приключения Томека на Черном континенте"
Автор книги: Альфред Шклярский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
X
Таинственное нападение
Решительность звероловов заставила кавирондо отказаться от попыток явного бунта. Несмотря на это, поход каравана значительно замедлился. Негры находили десятки причин, чтобы остановиться. То они калечили ноги колючками терновника, то у кого-нибудь из них вдруг начинались боли живота или несносная боль зубов; один из носильщиков ни с того ни с сего вывихнул себе ногу, у второго развязался багаж, который пришлось перевязать наново. Поэтому нет ничего удивительного, что солнце поднялось уже высоко, а караван все еще не дошел до границы Уганды. На одной из таких принудительных стоянок Смуга подошел к Вильмовскому, игравшему роль санитара, и сказал:
– Муравьи двигаются, пожалуй, быстрее, чем наш караван. Необходимо что-то предпринять.
– Что же можно поделать? – ответил Вильмовский, подавая одному из носильщиков, жалующемуся на боль в животе, стакан воды с горькой солью.
– Кавирондо симулируют разные болезни, чтобы задержать наше движение. Надо у них отбить охоту жаловаться на болезни. Я советую всем таким больным давать понюхать аммиака, – предложил Смуга. – Может, хоть это прекратит внезапную вспышку эпидемий разных болезней.
Не прошло и пятнадцати минут, как к Вильмовскому подошел прекрасно сложенный негр.
– У меня очень много болеть голова, – жаловался он, хитро поглядывая на Вильмовского.
– Я тебе дам самое верное лекарство, какое только есть у белых людей, – сказал Вильмовский. – Оно лечит все болезни, и я его буду давать всем больным кавирондо.
Хантер немедленно и громко перевел слова Вильмовского на местное негритянское наречие. Носильщики с любопытством окружили пациента и врача, чтобы убедиться в чудодейственной силе великолепного лекарства белых людей. По приказанию Вильмовского кавирондо приложил широкий нос к флакону с аммиаком и сильно потянул воздух. Немедленное действие превысило всякие ожидания охотников. Некоторое время кавирондо с широко раскрытым ртом пытался сделать хоть глоток воздуха, но вместо этого зажмурил глаза и, не произнеся ни слова, повалился на землю, словно пораженный молнией. На его лбу появились крупные капли пота. Только через некоторое время он отдышался.
– Какой ужасный лекарство! О, мама! Я думал, что в меня вселились злые духи! – пробормотал он посеревшими губами. – О, мой голова перестала болеть и быть всегда здоровый!
Сказав это, он вскочил с земли и исчез в толпе носильщиков. По-видимому, он говорил им о действии лекарства ужасные вещи, потому что все носильщики сразу перестали болеть. Некоторое время караван беспрепятственно двигался вперед, но когда после полудня он дошел до границы Уганды, кавирондо решительно отказались идти дальше. Они неожиданно стали бояться своих соседей из племени луо.
– Это страшные люди, – в волнении говорили они. – Теперь мы идти с вами и все быть хорошо. Но когда мы возвращаться домой, они взять нас в плен. Нет, нет! Кавирондо не могут идти в страну луо!
Вильмовский созвал своих спутников на совет. Смуга предложил наказать зачинщиков сопротивления. Но Вильмовский воспротивился этому, сказав рассерженному приятелю:
– Что из того, что мы еще раз принудим их идти вперед. Они пройдут километр или два и снова что-нибудь выдумают, чтобы задержать караван. Лучше всего поискать новых носильщиков.
– Я согласен с вами, – поддержал его Хантер. Подозреваю, что Кастанедо готовит какое-то темное дело. Нам лучше всего задержаться здесь. Я поеду вперед и попытаюсь нанять новых носильщиков.
– Превосходно! – похвалил его Вильмовский. Возьмите с собой боцмана и двух масаев и идите на поиски новых людей.
– Это ни к чему! У тебя слишком доброе сердце, Андрей, – возразил Смуга.
– Ты должен признать, что мое поведение никогда не было причиной каких-либо неприятностей, – говорил Вильмовский. – Я знаю, что ты заставил бы их идти вперед, но я не хочу применять суровые меры.
– Конечно, если не применять силы, то нам не остается ничего другого, как только нанять новых носильщиков, – неохотно согласился Смуга. – Плохо, однако, то, что уже в самом начале экспедиции мы позволяем водить себя за нос такому подлецу, как Кастанедо.
– Значит, вы полагаете, что это он нам мутит воду? – спросил боцман.
– Так думает Хантер, и я считаю, что он прав, – уклончиво сказал Смуга. Надо было покончить с ним сразу, боцман.
– Ну, что же, ничего не поделаешь! Знаете, что я вам скажу, Смуга? Давайте вернемся вдвоем в факторию и наведем там порядок. Повесим торговца на том дереве с сосисками, которое так похоже на елку! Ха-ха-ха! Мировая идея, не правда ли?
Смуга улыбнулся, но, прежде чем кто-нибудь из старших успел сказать хоть слово, Томек подошел к моряку и возмущенно заявил:
– Стыдно вам, дядя боцман! Нельзя предлагать подобное, пока во главе нашего каравана развевается польский флаг.
– Браво, Томек! – воскликнул Вильмовский. – У боцмана весь рассудок сидит в кулаке. Зато теперь он услышал правду!
– Извините, уважаемые господа. Ведь я пошутил насчет этой елки, – сказал боцман, покраснев, как мальчишка. – Однако полезно было бы вернуться и затащить этого негодяя к англичанам.
– Вот теперь боцман сделал хорошее предложение, – заметил Смуга. – Если мы отдадим Кастанедо в руки англичан, он больше не будет вести свою дикую торговлю рабами. А заодно кончились бы и все наши беды.
– Что верно, то верно! Работорговец заслужил самое суровое наказание, – согласился Хантер. – Однако я уверен, что он уже не попадется впросак. Его теперь врасплох не застанешь. Мы должны помнить о его влиянии на кавирондо. Они могут выступить в защиту Кастанедо, и тогда не обойдется без кровопролития и гибели обманутых, ни в чем неповинных людей.
– Решай ты, Андрей, ведь ты руководитель экспедиции, – нетерпеливо обратился Смуга к Вильмовскому.
– Нам совсем ни к чему враждебное выступление со стороны кавирондо. Мы остановимся здесь; Хантер с боцманом и двумя масаями поедут поискать новых носильщиков. О преступной деятельности Кастанедо мы сообщим первому английскому патрулю, который встретится нам на пути. Таким образом, мы избежим возможной стычки с туземцами и освободим несчастных негров от преследований подлеца, – решительно заключил Вильмовский.
– Хороший совет лучше мешка монет! По коням, Хантер! – воскликнул боцман, пытаясь загладить свое предыдущее неловкое предложение.
В то время, когда Хантер и два воина-масая проезжали границу Уганды, Вильмовский с остальными товарищами и носильщиками занялись устройством лагеря. Кавирондо в мрачном молчании сняли вьюки с ослов, расседлали лошадей и быстро развели костер. Как только оставшиеся в лагере охотники уселись в тени раскидистой акации, вдали опять раздались глухие звуки тамтамов.
– Снова бьют тамтамы! – воскликнул взволнованный Томек.
– Нам придется часто слышать звуки тамтамов во время экспедиции, – успокоил сына Вильмовский, переглядываясь со Смугой.
А Смуга улыбаясь сидел, опершись спиной о ствол дерева, и спокойно курил свою трубку. Только после того, как трубка совсем выгорела, Смуга очистил ее от пепла, не спеша поднялся, надел пояс с револьверами и взял в руки винтовку. Увидев это, Томек сразу оживился:
– Вы собрались пойти на охоту? – спросил он. Я с удовольствием пошел бы с вами!
– Я попытаюсь что-нибудь подстрелить к обеду, но предпочитаю пойти сам, потому что в одиночку легче подстрелить дичь, – громко сказал Смуга и, понизив голос, добавил: – Я хочу немного побродить вокруг. Ты, Андрей, останься с Томеком в лагере и постарайся, чтобы наши носильщики не следили за мной. Обращайте также внимание на Самбо.
– Будь спокоен, Ян. Во время твоего отсутствия мы будем бдительно следить за тем, что происходит вокруг, – обещал Вильмовский и сразу же вызвал Месхерию, чтобы дать ему нужные распоряжения.
Смуга направился на север, в сторону величественной вершины горы Элгон. Когда стена леса закрыла его от взглядов людей, находившихся в лагере, он сделал большой крюк и направился на юго-восток. Вскоре он очутился на тропинке, по которой караван двигался сегодня к границе Уганды, и пошел по ней в противоположную сторону. Он внимательно изучал человеческие следы на лесной тропинке. Вскоре Смуга убедился, что никто не шел по следам каравана.
Он в задумчивости остановился под деревом. Пытался расшифровать таинственные сигналы тамтамов. У Смуги не было сомнений, что тамтамы передавали приказ носильщикам задержать караван. Однако не все сигналы негритянского телеграфа были ему понятны.
Зверолов стал вслушиваться в глухие, далекие звуки тамтамов.
«Люди кавирондо! О! Люди кавирондо! – гудели тамтамы. – Вам нельзя войти на землю луо, пока...»
Дальнейшие сигналы были непонятны Смуге. Он напряженно ловил каждый неизвестный сигнал, ища в памяти полузабытый шифр. Наконец Смута с трудом вспомнил и расшифровал приказание: «...пока не придет к вам из Униамвеси...»
«Что за Униамвеси?» – прошептал Смуга и сразу облегченно вздохнул. Он понял конец таинственного сигнала. Униамвеси, Укевера, или Нианса, все это негритянские названия озера Виктория.
«Черт возьми! – выругался Смуга. – Как я мог об этом забыть!»
Он понял, что напрасно терял время, изучая следы на тропинке. Кавирондо ждали кого-то, кто должен был к ним прибыть с озера Виктория. Не долго думая, Смуга направился на юг. Он быстро шел в сторону озера, опытным глазом выискивая удобные места, где было легче пройти через чащу. Полчаса спустя кустарники расступились. Смуга очутился на обрывистом берегу. Перед ним, насколько хватало глаз, распростерлось волнующееся зеркало озера. Довольно высокий, обрывистый берег зарос раскидистыми деревьями, среди которых росли сказочно красивые цветы с дурманящим запахом. Смуга посмотрел по направлению ближайшего холма. Если взобраться на его вершину, ему будет удобнее охватить взглядом значительную часть побережья, которое в том месте, где он сейчас стоял, было не пригодно для причаливания челна или судна. Смуга, не колеблясь, стал взбираться на вершину холма. Едва он туда добрался, как увидел длинный челн, быстро удалявшийся на восток. Челн находился примерно в километре от уютного залива, созданного самой природой.
«Опоздал, – подумал Смуга. – Если бы я прибыл на два часа раньше, то, наверное, поймал бы посланца кавирондо».
Он долго смотрел вслед мчавшемуся по озеру челну. Удрученный неудачей, Смуга сел на поваленный ствол дерева. Старался понять, чего добивались негры, стремясь задержать движение каравана. Предчувствие говорило, что здесь не обошлось без участия работорговца Кастанедо. Неужели он попытается напасть на караван? Кто приехал на исчезающем вдали челне?
Смуга глубоко задумался. Как вдруг ему показалось, что за его спиной, в кустах, послышался шорох. Быстрым движением Смуга схватил рукоятку револьвера, но не успел вскочить и повернуться, как сильный удар в затылок чуть не повалил его на землю. У него потемнело в глазах, однако он не потерял сознания. Последним усилием воли Смуга вскочил на ноги и выхватил из кобуры револьвер. В этот момент он почувствовал, как чья-то твердая, жилистая рука схватила его сзади за ворот. Одновременно он получил второй удар по голове. Смуга тяжело опустился на землю, выронил револьвер из ослабевшей руки и с тихим стоном упал навзничь. Перед его глазами в сумасшедшем вихре вертелись вершины деревьев. Ему показалось, что он видит искаженные гневом черные лица негров с острыми, блестящими ножами в зубах. Над ним наклонялись какие-то огромные привидения. В помутившемся сознании Смуги действительность стала мешаться с воспоминаниями, вынесенными из Австралии. Вот бушренджер [34]34
Так в Австралии называют разбойников.
[Закрыть]Картер грозит Томеку длинным, острым как бритва ножом. Смуга заслонил собой мальчика, схватил волосатую лапу бандита, но в этот момент проводник, австралиец Тони, закричал:
«Стой! Не здесь! Англичане сожгут деревню и повесят нас на деревьях!»
Смуга замечает, что Тони кричит на языке африканских негров. На секунду он приходит в сознание и видит блеск стали. Но новый удар по голове и жгучая боль в левой руке снова погрузили его в беспамятство. Ему показалось, что он летит в пропасть. Все мускулы Смуги напряглись, потом внезапно ослабели и он остался неподвижно лежать.
* * *
– Папа, почему так долго нет дяди Смуги? – нетерпеливо спрашивал Томек, поглядывая в сторону горы Элгон. – Ведь прошло уже несколько часов, как он вышел из лагеря.
– Я тоже беспокоюсь. Неужели он открыл что-нибудь подозрительное? – шепотом ответил Вильмовский.
– Хантер и боцман тоже канули, как камень в воду, – тихо продолжал Томек. – Папа, ты только посмотри на носильщиков, мне кажется, что они чем-то взволнованы. Почему так долго нет наших?
Вильмовский насупил брови. Смуга, Хантер и боцман не возвращались, а среди кавирондо началось волнение. Они собирались в группы, шептались и бросали недвусмысленные взгляды в сторону белых охотников.
– А куда девался Самбо? – спросил Вильмовский у Томека.
– Он не может долго сидеть на месте. Постоянно вертится между кавирондо, – с неудовольствием ответил Томек.
Вильмовский подозвал начальника масайского конвоя.
– Месхерия, хорошо ли следят твои люди за тем, чтобы носильщики не выходили из лагеря? – спросил Вильмовский, когда Месхерия сел рядом с ним.
– Мы хорошо следить, – твердо ответил Месхерия.
– Ты уверен, что никто не вышел из лагеря?
– Они ходят по своим делам, но только по одному на раз. Мы хорошо следить.
– Внимательно следите за ними. Почему среди кавирондо царит такое оживление? Раньше они были молчаливыми и мрачными, а теперь ведут оживленные беседы.
– Негры всегда любить много говорить. Они молчат, когда масаи близко.
Во время беседы Вильмовского с Месхерией Самбо уселся рядом с Томеком. Он потянул Динго за хвост. Быстро отпрянул, потому что пес заворчал, обнажив клыки. Томек успокоил Динго. Некоторое время Томек разговаривал с Самбо, потом вместе с ним подошел к отцу и тихо ему сказал:
– Папа, послушай! Самбо утверждает, что среди наших носильщиков находится чужой кавирондо.
Чтобы скрыть впечатление от этой неожиданной новости, Вильмовский расхохотался, будто услышал смешной анекдот. Он раскурил трубку и только после того, как выпустил несколько клубов дыма, спросил:
– Самбо, ты это точно знаешь?
– Да, да, большой белый буана! Самбо точно знает, – утвердительно кивнул головой негр. – Какой-то кавирондо пришел сюда и что-то сказал носильщикам. Они сейчас придут к белый буана и говорить, что хотят идти дальше.
– Откуда ты это знаешь?
– Самбо бегать среди них и слышать все. Самбо много любить большой белый буана и малый белый буана.
– Что ты на это скажешь, Месхерия? – спросил Вильмовский.
– Мы хорошо следить. Сюда не мог прийти чужой. Может, Самбо ошибся, – возражал Месхерия.
– Нет, Самбо не ошибся. Сюда приходить чужой кавирондо, – уверял молодой негр.
– Я сейчас проверю, сколько носильщиков находится в лагере, – сказал Вильмовский.
По приказу Месхерии кавирондо охотно построились в один ряд. Вильмовский дважды их пересчитал, испытующе вглядываясь в черные лица. Число кавирондо не изменилось. Вильмовский приказал Томеку выдать каждому из носильщиков по порции табака и под веселый шум голосов вернулся с тремя своими спутниками в палатку.
– Ты, пожалуй, ошибся, Самбо, – разочарованно проворчал Вильмовский, закуривая трубку. – Никто чужой не появлялся в лагере. Число носильщиков осталось прежним.
– Это значит, что один ушел, а второй пришел, – ответил Самбо после краткого размышления.
– О, черт возьми! Это совершенно возможно и правдоподобно! – воскликнул Вильмовский. – Месхерия, ты же говорил, что они по одному выходили из лагеря?
– Теперь Самбо говорить, что один кавирондо заменить второй, – в раздумье ответил начальник масайского конвоя. – Это может быть. Они с нами быть коротко, мы их всех не знать.
– Ax, если бы здесь был Смуга, он наверняка узнал бы чужого. У него великолепная зрительная память, – сказал Вильмовский.
– Почему этот белый буана так долго охотиться? – спросил Месхерия.
– Видишь ли, Смуга не пошел на охоту. Он пошел на небольшую разведку, – пояснил Вильмовский.
– Плохо сделать идти без собака, – прошептал Месхерия. – Пока, видно, надо искать белый буана. Потом не видеть след. Ночью может быть дождь. Здесь часто вечером идти дождь.
– Что делать? Ведь я не могу оставить лагерь на произвол судьбы? Пусть бы уже вернулись боцман и Хантер, – с тревогой сказал Вильмовский.
Как бы в ответ ему послышался топот конских копыт.
– Едут! Едут! – обрадованно вскричал Томек. Вскоре оба охотника на покрытых пеной конях приехали в лагерь. Боцман тяжело спрыгнул с седла, бросил уздечку одному из негров. Хантер тоже отдал свою лошадь под опеку кавирондо, после чего вместе с боцманом подошел к Вильмовскому.
– Ко всем собачьим чертям эту вашу Африку! – переводя дух, сказал боцман. – Мы посетили пять ближайших деревень и кроме баб с длинными глиняными трубками в зубах, да еще стариков, мы не застали ни одного человека, способного нести груз на плечах.
– Они просто спрятались от нас в джунглях, – добавил Хантер. – Женщины нам говорили, что все мужчины поехали на озеро ловить рыбу.
– Чтобы у них вся эта рыба подохла! – проворчал боцман.
– А где масаи, которые поехали вместе с вами? – встревоженно спросил Вильмовский.
– Сейчас придут. Мы их опередили на лошадях, – ответил Хантер.
– Хорошо, что вы вернулись, потому что я беспокоюсь о Смуге, – начал Вильмовский и сообщил товарищам о положении, создавшемся в лагере.
Хантер нахмурился, но боцман сразу же забыл о всякой усталости.
– Сдается мне, господа хорошие, что дело здесь не чисто! – решительно сказал он. – Раздумывать нечего, надо сразу же начинать поиски. Динго поведет нас по следам Смуги.
– Боцман совершенно прав. Мы должны найти Смугу еще до вечера, – нетерпеливо сказал Хантер. Если Самбо говорит правду, то мы должны остерегаться кавирондо. Не будем терять времени на болтовню. Я с боцманом пойду по следам Смуги.
– Без меня Динго не будет вас слушаться, значит я пойду тоже, – вмешался Томек. – Я сейчас буду готов.
Вильмовский не возражал, потому что действительно в присутствии своего хозяина собака могла лучше выполнить свою задачу.
– Хорошо, Томек. Я думаю, ты будешь послушным и рассудительным, – сказал Вильмовский. – Возьмите с собой двух масаев.
– У меня другой план, – возразил Хантер. – Мы возьмем с собой одного масая и двух кавирондо, хорошо знающих местность.
– По-моему, прекрасная идея, – похвалил боцман.
– Я согласен. Не теряйте времени, – закончил беседу Вильмовский.
Хантер взял с собой аптечку и немного продуктов. Боцман недовольно наблюдал за Хантером, который, как всегда, предполагал самое худшее, но не сказал ни слова. Когда они были готовы двинуться в путь, Томек подсунул Динго рубаху Смуги и сказал:
– Динго, ищи, ищи дядю Смугу!
Динго посмотрел на него своими умными глазами. Хрипло залаял и с носом у самой земли стал вынюхивать след. По-видимому, он сразу на него напал, потому что не колеблясь побежал на север. Томек выпустил поводок. Началось путешествие по следам Смуги. Небольшая группа мужчин быстро шла вслед за Томеком.
Динго бежал не поднимая головы. Уверенность собаки обнадеживала охотников.
Вскоре Динго сделал круг, сначала на восток, а потом на юг. Хантер остановился.
– Томек, дай ему еще раз понюхать рубаху Смуги!
Мальчик выполнил приказание.
– Ищи, Динго! Ищи! – поощрил он пса. Динго нетерпеливо махнул хвостом и побежал вперед. Только очутившись на тропинке, стал беспокоиться. Он бегал то туда, то сюда, волоча за собой мальчика. По требованию Хантера мужчины остановились в сторонке, чтобы не затоптать следы.
– Не будем мешать Динго! – пояснил следопыт. Смуга, по-видимому, ходил по тропинке несколько раз, и собака потеряла ориентировку.
Прошло довольно много времени, прежде чем Динго решительно направился на восток. Пес почти касался носом земли, вынюхивая правильный след. Однако вскоре Динго повернул на юг.
– В чем дело? – удивился Хантер. – Почему Смуга направился к озеру?
– Лишь бы Динго не подвел, – обеспокоенно сказал боцман. – Дай ему, браток, еще раз понюхать рубаху!
Динго по-прежнему бежал с носом у самой земли. И только около самого берега озера он снова стал беспокоиться. Неожиданно остановился и стал кружиться среди кустов. Вдруг он сел на землю, и, подняв голову вверх, жалобно завыл.
– Боже мой! В чем дело? – встревоженно спросил боцман.
Хладнокровный обычно Хантер вырвал из рук Томека рубаху Смуги и снова поднес ее к носу собаки.
– Ищи, Динго, ищи!
Собака нерешительно поднялась. Долго нюхала рубаху. Затем снова стала бегать в кустах. Сначала направлялась на восток, потом на запад, все время держа нос у самой земли. Но вдруг она, как видно, напала на правильный след, потому что крепко дернула поводок и побежала вперед. Вскоре охотники добрались до берега озера. Динго побежал к ближайшему холму.
– Боже! Вы посмотрите только, что происходит с Динго!
Пес поставил уши торчком и с вздыбившейся на спине шерстью бежал все быстрее и быстрее. Хантер на ходу щелкнул затвором винтовки; боцман огромными прыжками бежал рядом с ним, сжимая в руке револьвер, а масай, готовый немедленно выстрелить, не спускал глаз с обоих кавирондо.
Томек с трудом поспевал за Динго и совсем запыхался на крутом склоне. Тут он споткнулся, собака вырвала поводок из его рук и исчезла среди кустов, росших на вершине холма. Через некоторое время охотники услышали жалобный вой Динго.
– Это плохой знак! Давайте поспешим, – воскликнул Хантер.
Огромный и тяжелый боцман теперь бежал, как серна. Он опередил своих товарищей и первый очутился на верхушке холма. Здесь он увидел Динго, воющего над лежащим в траве телом человека.
– Скорее, черт вас возьми! – закричал боцман. Бледный как полотно Томек подскочил к лежащему на земле Смуге. С ужасом он смотрел на голову Смуги, покрытую засохшей кровью.
– Это ужасно! Они убили дядю Смугу! – зарыдал мальчик.
Хантер ножом разрезал рубаху на груди Смуги. Опытными руками стал исследовать раны на левом плече.
– Кровоточит, но это еще не страшно, – шепнул он и осторожно поднял голову Смуги.
Едва он коснулся опухоли на затылке, из уст охотника послышался тихий стон.
– Жив дядя Смуга, жив! – крикнул Томек, прерывисто дыша.
– Жив, наверняка еще жив, – облегченно сказал Хантер. – Это не ножевая рана на руке лишила его сознания. Кто-то несколько раз ударил его по голове. На голове у него кровоподтек и опухоль... но мне кажется, что кость осталась целой...
Следопыт осторожно положил голову раненого на землю, снял с плеча подручную аптечку и вынул из нее лекарства. Он быстро готовил бинты к перевязке.
– Мумо, дай сюда бурдюк с водой! – обратился он к масаю.
Боцман поддерживал голову Смуги, лежавшего в беспамятстве. Хантер обмыл рану на руке, забинтовал. Потом начал перевязывать голову.
Закончив перевязку, он ватой смыл кровь, покрывавшую лицо Смуги.
– Что там у вас в манерке, боцман? – спросил Хантер.
– Ром, настоящий ямайский ром! – был ответ.
– Это хорошо, влейте ему в рот несколько капель, – сказал следопыт, поддерживая голову раненого. Боцман приложил манерку к губам охотника.
– Осторожно, не так много, – предостерег его Хантер.
Смуга поперхнулся и глухо застонал.
– Еще немножко! Довольно!
Через некоторое время Смуга открыл глаза.
– Жив, в самом деле жив, мой дорогой дядя Смуга! – взволнованно воскликнул Томек.
Смуга закрыл глаза, а на его устах появилась слабая улыбка. Вскоре его взгляд стал уже более осмысленным.
– Крепко я получил? – спросил он слабым голосом.
– Порядком! Удар ножом в левое предплечье и удар по голове, – ответил Хантер. – Ну, как, болит голова?
– Болит, но... могло быть... хуже...
– Дела не так уж плохи, если вы пришли в сознание, – сказал Хантер. Боцман, займитесь, пожалуйста, устройством носилок. Чем скорее вернемся в лагерь, тем лучше.
Боцман и негры сделали из ветвей удобные носилки, на которые положили раненого. Хантер тщательно изучил следы на холме. Он нашел брошенный Смугой револьвер и винтовку, прислоненную к поваленному стволу дерева. Отозвав боцмана в сторону, Хантер сказал:
– Нападающих было трое. Негры. Они подошли незаметно сзади. Смуга сидел на этом поваленном стволе, когда получил удар по голове. Вскочил, выхватил револьвер, но они его ударили чем-то твердым еще несколько раз. Ножевую рану он получил уже лежа на земле. Удивительно, что его не убили.
– Откуда вы все это знаете? Ведь Смуга еще ничего не успел сказать, – удивился боцман.
– Следы, оставленные на земле, похожи на буквы в книге. Надо только уметь их прочесть, – пояснил Хантер и добавил: – После нападения негры побежали на запад. Их следы спутались со следами Смуги, поэтому Динго терял ориентировку.
– Если вы уверены в этом, то я возьму собаку и поищу этих негодяев. А вы несите раненого в лагерь.
– Это лишнее. Они по-видимому и без того попадут в наши руки. Если Самбо говорит правду, то один из бандитов находится среди наших кавирондо. А может быть и все трое, – заявил Хантер.
– Как вам угодно, но я хотел бы встретиться с ними.
– Я думаю, что это нетрудно. А теперь идем в лагерь, скоро стемнеет, – скомандовал Хантер.
