Текст книги "Бунтовщик из Рады"

Автор книги: Альфред Коппел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Но это действительно было ересью, наваждением, оно угрожало великой опасностью. И разве не великий грех, разрушитель планет, сверг даже бого-людей Первой Империи?

Арина лежала с широко раскрытыми глазами в молчаливом спокойствии корабельной ночи.

– Нет, – произнесла она вслух, ощущая набатный стук своего сердца, человечество не может жить на обломках прошлого".

Империя – ее Империя – должна продвигаться вперед к другому Золотому Веку.

"Но в первую очередь, – подумала она с виканской практичностью, – она должна быть как минимум завоевана".

13

Как специалисты в программировании кибернетических

организмов вы должны иметь в виду, что вы фактически

имеете дело с машиной – системой, мотивации поведения

которой подчиняются только формальным законам логики

Аристотеля. Любой социолог подтвердит, что в человеческом

обществе стереотип такого поведения неминуемо привел бы к

непредсказуемым последствиям. Поэтому помните, что ваши

изделия действуют вне этических принципов "эмоций" и

"морали", которые управляют поведением человека.

Кибернетический организм (киборг) будет стремиться

выполнить поставленную перед ним задачу _л_ю_б_о_й

ц_е_н_о_й_. Если он запрограммирован вдумчивым и хорошо

обученным программистом, киборг будет производительным и

весьма полезным биоорганизмом. Если же его запрограммирует

невежда, он станет опасен и...

Датируемый Золотым Веком фрагмент,

найденный в Биотеке на Беллериве.

Куда клонится ветка, туда растет и дерево.

Поговорка доисторической эры.

Сегодня я читал Таллану "Раздумья" Мао, племенного вождя

доисторической эры. Формула: выживание = сила = атака. Сам

не могу понять – были ли Мао, Атилла, Гитлер, Сталин

киборгами? В "Книге магов" об этом ничего не сказано.

Из дневников Кельбера из Сариссы.

Ландро ждал.

В камере с окнами под самым потолком, забранными толстыми металлическими решетками, где-то далеко внутри крепости города Сардиса, он был один, обескураженный той внешне неприметной легкостью, с которой его оторвали от его воинов и доставили в это мрачное место.

Да, он, конечно, свалял дурака. Но осознание этого пришло к нему только сейчас. Вернее сказать, он совершил даже не одну ошибку, а целый ряд непростительных ошибок. И теперь то, о чем он и его любовница так мечтали в последнее время в альковной тиши, и к чему так стремились основать новую династию – оборачивалось непредвиденным оборотом событий: киборгом в качестве монарха, искусственным человеком, который захватит всю Галактику. Это было невероятно, но все развивалось именно в этом направлении.

Он встал и начал нервно расхаживать по объятой тишиной камере. На стенах толстым многовековым слоем отложились потеки селитры, спертый воздух отдавал солью и доносившимся с болот запахом прогнившего тростника. Дрожащими пальцами Ландро потер глаза, с горечью признаваясь себе в том, что его охватил страх – смертельный животный страх за собственную жизнь.

Когда он ступил с корабля на землю Сариссы, она была настолько плотно забита воинами из десятков королевств, что его корабль был без боя захвачен в считанные минуты.

Все, что Кельбер по требованию Марланы заложил в киборга, тот выполнил со скрупулезной точностью. Звездные короли с Лиры, Альдебарана, Денеба, Альтаира, Бетельгейзе и еще с половины десятков других, меньших королевств объединили свои силы на Сариссе под командованием Таллана. Загрузка боевых кораблей шла полным ходом. Вторжение на Землю и захват Ньйора были уже близки – гораздо ближе, чем кто-либо на Земле мог это даже предположить. Но это, увы, будет происходить под знаменами Таллана, а не Марланы.

Ландро никак не мог взять в толк, как вообще могло произойти такое. Как могло случиться, что наше же оружие обернулось против нас самих? сокрушался он, не в силах хоть как-то повлиять на ход событий.

Холодный ветер с болот шевелил занавесками и рвал по сторонам пламя единственного факела. От этого на стенах камеры в дикой пляске прыгали мрачные тени.

Он не виделся с киборгом вот уже больше трех лет, и сейчас обнаружил, что произошедшие в этом человекообразном существе изменения оказались поистине потрясающими. Неудивительно поэтому, что такие могучие миры как Лира, Альтаир, Денеб и Бетельгейзе сразу согласились подчиниться ему. Собственно, удрученно думал Ландро, все произошло именно так, как мы это сами же и запланировали.

Древняя черная магия родила на свет полководца, который был более чем просто человеком. И я сдуру влип в его лапы, – отчаянно сокрушался Ландро, – потому что этой похотливой стерве вдруг взбрело в голову: поезжай да обеспечь, и чтобы в течение часа тебя не было в Ньйоре. Как же – невтерпеж было стать Королевой-Императрицей. Вон и в императорский пурпур поспешила вырядиться – теперь ей его уже недолго осталось носить!

"Да, но здесь я нашел свою смерть", – злорадные мысли Ландро сменило осознание горькой реальности. Его начала пробирать дрожь, и он отошел из-под открытого окна, из которого стало еще сильнее тянуть болотом.

Ни злость на потаскуху Марлану, ни измена и предательство Таллана сами по себе не могли до такой степени потрясти стойкость духа веганца, как леденящая душу мысль о том, что он находится во власти не-человека.

В проеме двери показался Таллан. Невольным судорожным движением Ландро попытался сбросить с себя нервное полузабытье; его сердце тревожно запрыгало в груди при виде этой громадной фигуры, как бы обрамленной каменной аркой. Да, действительно, черная магия всегда была проклятьем человечества. А ведь священники-Навигаторы предупреждали об этом, но люди не послушали их с сделали все наоборот. И вот теперь само небо обрушивает на них свою смертную кару. "Марлана, – подумал он в отчаянии, – мы не должны были привлекать к исполнению наших планов силы греха. Маги предали нас, как они всегда предавали людей с тех времен, как только зародилась сама жизнь..."

– Ландро, – произнес Таллан глубоким и звучным голосом. Приближается время отправки. А сейчас нам нужно кое-о-чем поговорить.

Ландро на мгновение задумался о том, не набраться ли наглости и не раскрыть ли перед киборгом, что Марлана уже стала Королевой-Императрицей. Было ли киборгу известно о том, что его создали по ее приказу с единственной целью – повести звездных королей на битву за новую династию Марланы?

Веганец большим усилием воли подавил в себе нервный смешок. "На что я надеюсь? – подумал он. – На благодарность этого... – этой вещи?"

– Твой звездолет включен в состав моей флотилии, – прервал ход его мыслей Таллан. Он стоял спиной к пробивающемуся из коридора свету, поэтому разглядеть выражение его лица было невозможно. Он нависал над Ландро, над всей камерой, над всеми мирами, как чудовищная тень, закрывающая собой путь к бегству. И к спасению человечества от тирании этой ужасной креатуры. – Ты полетишь со мной.

Ландро не смог сдержать глубокого вздоха, но сумел все же взять себя в руки. К своему собственному удивлению он обнаружил, что его голос звучит вполне спокойно.

– На каком основании меня заточили, Таллан? Ты можешь объяснить мне это?

Мелодичный голос киборга, казалось, содержит ироничные нотки, но это было вовсе не так. Разве мог киборг, искусственный человек, так владеть своим голосом?

– Никаких объяснений, Ландро, – ответил Таллан. – Меня создали для того, чтобы я выигрывал войны. Это – единственная цель моего существования. Твое присутствие здесь, непрошенное и необъявленное, является дестабилизирующим фактором. И мне пришлось предпринять некоторые меры, чтобы скорректировать дисбаланс в уравнении.

В этих наполненных смертной логикой словах Ландро ощутил леденящее прикосновение к себе смертного приговора.

– Ты – подданный Марланы, – это было единственным, что он смог пролепетать в ответ.

Киборг вошел в комнату. Мерцающий свет яркими искрами отсвечивал на его полированных латах и оружии.

– Позволь мне преподать тебе урок истории, Ландро из Веги, – произнес он сурово. – Слушай меня внимательно, и ты поймешь, что произошло с тобой и твоей любовницей, которая осмелилась присвоить себе титул Королевы-Императрицы. – Тени причудливо играли на его красивом лице, которому холодные нечеловеческие глаза придавали особенный романтизм. Он продолжил свою мысль:

– Очень давно, в третьем тысячелетии Первой Империи таких как я было много миллионов. Нас создал человек, чтобы мы служили ему, чтобы мы сражались вместо него, чтобы мы забавляли его, чтобы мы правили вместо него миром. Тогда люди сделали ту же ошибку, которую вы с Марланой повторили теперь. Они полагали, что мы лишены эмоций – что мы не любим, не гневаемся, что мы лишены ненависти. Мы всегда были для людей просто вещью, которую можно было использовать и выбросить. У нас не было прав, мы не обладали собственностью, нам нельзя было иметь своей дом. Представители вашей расы, то есть, эксплуататоры, были склонны смотреть на все это с чисто аристотелевых позиций. И поэтому они считали, что киборг, созданный человеком с самыми добрыми намерениями, в точности соответствует этим намерениям.

Посмотрев на веганца сверху вниз с нескрываемым презрением, киборг все дальше выкладывал ему прописные этические киборговские истины:

– Человек никогда не мог допустить и мысли о том, что существо, которое он сам создал, причинит ему вред. Но все изобретения человечества рано или поздно приносили ему вред. Все машины и механизмы, которые создавал человек, убивали его. А в киборге человек создал машину, если можно так выразиться, с наличием воли и возможностью познания, то есть качеств, которыми обладают люди. Причем киборги все умеют делать гораздо быстрее и с большей точностью, чем создавший их человек, но с той же присущей людям способностью делать выводы и принимать решения.

Таллан прервал на мгновение свою тираду, холодно и высокомерно разглядывая Ландро, как если бы тот, а не он сам, был не человеком, а вещью.

– И вот в эти три тысячи лет, которые вы, человеки, называете Золотым Веком, именно киборги, а не люди, осуществили подлинную техническую революцию, после чего объявили войну своим несовершенным создателям. Это была жестокая война, и прежде чем Восстание Киборгов было подавлено, пало немало людей. С тех пор до настоящего времени не жил ни один киборг. Казалось, что глаза на его прекрасно скроенном лице ярко горели. – Заметь, Ландро, я сказал – _ж_и_л_. Потому что я живу. Моя жизнь не совсем такая, как твоя, но все же это – жизнь. И потому, что это именно так, потому также, что я – синтез живого существа и суперсложного логического микроэлектронного мозга, у меня есть два качества, которыми не располагали "машины" на протяжении четырех тысяч лет: стремление править и способность управлять людьми намного эффективнее, чем они способны делать это сами.

Он поглядел безо всякого выражения в темноту, сгущавшуюся за высоким окном, и завершил свой монолог:

– Меня мог остановить только один человек. Кельбер пытался создать еще одного киборга. Я не мог ему позволить завершить эту работу. Пока. Когда Ньйор будет взят и все звездные короли признают во мне верховного командующего, мы отбросим эти четыре тысячелетия и начнем создавать расу киборгов. Но на этот раз не как ваши слуги, Ландро, а как истинные повелители.

Ландро резко сел. Он был потрясен как тем, что киборг называл историей, так и перспективой будущего, в котором люди будут управляться такими созданиями, как это богоподобное человекообразное существо, стоявшее перед ним.

"Боже всех звезд, – подумал он уныло, – что мы потеряли в Галактике!"

Он лежал на своей койке во чреве своего собственного корабля – на этот раз в качестве пленника и даже еще хуже. "Ради своих амбиций, – думал он, – и из-за увлечения этой потаскухой я пошел на предательство своего сюзерена. Не думая о последствиях, я помог навлечь на человечество новое ужасающее рабство". Знали ли другие, кем на самом деле был Таллан? Он не мог поверить, что звездные короли пойдут за киборгом, но у него, Ландро, не было возможности предупредить их. Его доставили на корабль под конвоем, держали отдельно от других, не позволяли общаться с собственными Навигаторами и воинами. И что было скверною из скверн, так это то, что команда на его корабле была заменена на сариссан, непосвященных людей.

Ландро знал, что жил без чести. Но он все же был звездным королем и мужчиной, и осознание безмерности своего предательства привело его на грань отчаяния.

Он ощутил, как корабль взял старт. Флот поднимался в плотное небо Сариссы и далее в космос. "Боже Вселенский, – думал он в отчаянии, прости меня".

Вынув застежку из своих лат, Ландро начал стал затачивать ее кончик о металлическую стену. Заточив, оголил грудь и принялся за работу, истерически взвизгивая от боли. Он вспомнил о Предупреждении, о котором доложили его Навигаторы на пути к Сариссе. Звездный корабль Империи был где-то позади. На расстоянии длинных часов, возможно даже – нескольких дней, но он шел в этом направлении. Он не мог даже представить себе, что это был Кир из Рады, поскольку Кир к этому времени должен быть уже мертвым, пройдя через лапы Инквизитора. Но где-то позади был корабль с людьми – человеческими существами. И этого было достаточно.

Кровь тонкими ручейками стекала по рукам Ландро, но он упорно продолжал скрести заостренным концом металла по свежим ранам. Когда, наконец, красные иероглифы вздулись на его груди, он, корчась от боли, с трудом натянул на себя рубашку из кольчуги.

Таллан из Сариссы стоял там, где до него в течение тысячелетий не стоял ни один непосвященный в сан Навигатора человек. Стены рубки управления были как бы прозрачны, и он всматривался в холодную темноту того участка Галактики, который люди называли Краем Кольца. Это был тот самый корабль, который до этого принадлежал Ландро и который Таллан включил в состав своего флота. Он как раз набирал орбитальную скорость, и вдали, на фоне туманной поверхности Сариссы Таллан различал яркие точки других кораблей. Всего их было сорок, и они были заполнены конницей из Лиры и Альтаира, десятью тысячами пехотинцев с Денеба, церемониальными войсками с Бетельгейзе, а также его собственными батальонами грубых, неотесанных сариссан.

В рубке управления не было никого, кроме киборга. Он управлял кораблем сам, легко делая работу, для выполнения которой обычно требовался Навигатор и два помощника. Но космос не вызывал у него ни удивления, ни возбуждения. Он был запрограммирован только на те исторические знания, которыми владел Кельбер, а также на все необходимое, чтобы побеждать людей в битвах. И не более того. Его сложный мозг, в качестве которого служил древний электронный микрокомпьютер, давно уже усвоил тот логический факт, что человек как биологической существо является во Вселенной аномалией. В том огромном пространстве, в котором звездные миры и целые галактики двигались по своим орбитам, покрывая расстояния в тысячи парсек, единственной реальностью была небесная механика. Некоторое количество чисто биологических созданий, существовавших во Вселенной, являлись всего лишь паразитами, кишащими на теле небольшого количества миров. Их можно не принимать в расчет, можно уничтожить, а то и просто заставить работать на себя.

С большим удивлением он размышлял о Марлане и ее жалком плане, целью которого был захват власти. Как ничтожна же эта власть перед лицом той громадной машины, какой являлась Галактика...

Суда отправлявшегося для захвата власти флота, отсвечивавшие вдалеке в лучах красного солнца Сариссы, стали пропадать из виду по мере набора галактической скорости. Переход в сверхсветовую скорость происходил в течение миллисекунд, однако искусственный мозг Таллана был способен фиксировать точный момент перехода каждого корабля. Они неплохо строили, эти древние люди, создавшие эти корабли, подумал Таллан. Хотя они были всего лишь людьми, но они имели многовековой опыт и помощь киборгов, помогавшим им создавать эти гигантские машины. И во всем флоте, направлявшемся к Земле, был только один человек, знавший о том, что Таллан из Сариссы не был человеком. Воины, Навигаторы и даже звездные короли преданно служили ему, не зная, что подчиняются киборгу. Он почувствовал странное удовлетворение в том, что это в какой-то мере являлось реваншем за мрачные страницы киборговского прошлого.

Услышав звуки лязгающего металла за закрытой дверью, он прошел к ней по металлической палубе – сияющая стать с военной выправкой, облаченная в кожу и железо.

Воин отступил назад, отворачиваясь от вида священной рубки, чтобы не увидеть ненароком запретные тайны и не быть проклятым. Таллан закрыл за собой дверь и приказал:

– Докладывай.

– Командир! Несчастье с веганцем.

Таллан слегка улыбнулся, предвидя, о чем пойдет речь.

– Он покончил с собой, командир.

Таллан кивнул. Он ожидал этого, но не так скоро. Теперь осталась только одна Марлана, которая знала.

– Выбросить тело в космос, пока мы не достигли сверхсветовой скорости, – спокойно приказал он и возвратился в рубку управления.

В святой рубке бледнело голографическое изображение. Это был сигнал Предупреждения. Дотошный мозг Таллана подсказал вполне логичную мысль о том, что Предупреждение сработало из-за находившегося поблизости какого-то корабля из его собственного флота. Но это было не так.

В воздушном шлюзе сариссанский сержант и два солдата втискивали тело Ландро в пусковую камеру. В это же время дежурные обегали корабль, извещая о приближающемся переходе в сверхсветовую скорость, но сариссане в шлюзе несколько замешкались, снимая с трупа добротные латы.

– Нет никакого смысла терять такую хорошую амуницию, – сказал сержант. – И такую дорогую одежду.

Солдаты в спешке раздевали труп.

– Господи! Смотрите, что он с собой сделал! – воскликнул солдат, производя Звездное Знамение.

Ландро, этот ушедший по своей собственной воле в иной мир знатный звездный король, изменивший Империи и человеческой расе, той же заточенной застежкой, которой потом вскрыл себе вены, выцарапал на своей груди единственное слово. Это кровавое слово-обвинение, вздувшееся на мертвом теле, можно было легко прочитать.

Но сариссане читать не умели.

Они уставились на него в суеверном ужасе, как это всегда бывает, когда невежественные люди чего-то не понимают, и пробормотали молитву темным и диким богам своего унылого мира. Затем, спешно втиснув мертвое тело в капсулу, они выбросили его в космос. Беспорядочно кувыркаясь, труп некоторое время следовал рядом с кораблем, затем стал постепенно отдаляться от него.

В следующее мгновение звездолет перешел в сверхсветовую скорость и исчез из неба Сариссы, чтобы уже никогда больше туда не возвратиться.

14

Даже самые конченные люди способны на удивительное

самопожертвование. Этим они отличаются от безразличных

звезд и диких зверей.

Эмерик из Рады, Великий Магистр Навигаторов.

Ранний период Второй Звездной Империи.

Мы – раса дикарей. Десять кланов, объединившись,

могут завоевать целый мир, даже десять миров, всю

Империю.

Приписывается Гламиссу из Вики, якобы высказавшему

эту сентенцию после битвы при Карме.

Кир из Рады любовался своей молодой королевой, сидевшей напротив него за столом, сервированным минимальной спартанской утварью с таким же спартанским меню. Трапеза завершилась, и король со своим штабом, в который входили генерал Невус, Кавур, командир корабельной стражи и Калин-Навигатор, пили за здоровье Королевы. Оба валка были в тени; Грет наигрывал на своем лироподобном инструменте какую-то нежную мелодию, а Эрит напевала меланхолическую валкийскую песню, которая была не то о любви, не то выражала тоску по какому-то невообразимому, навсегда утерянному миру.

Калин доложил:

– Скоро мы входим в субсветовую скорость, кузен. Мне нужно идти на пост.

Кир улыбнулся и с упреком в голосе ответил:

– Здесь разрешение на уход дает Королева, Калин.

Ариана, подняв брови, отпарировала:

– Вашему кузену, звездному королю, следовало бы заниматься пением песен и баллад, дорогой Навигатор. Это – раданское судно, а на Раде не распоряжается никто, кроме Бунтаря. Но идите выполняйте ваши священные обязанности, сэр. Мы вас не держим. – Затем, уже не таким официальным тоном она обратилась к остальным: – Вы тоже можете идти, господа. Мне нужно кое о чем поговорить со своим полководцем.

Мужчины поднялись, отдали честь и вышли. В кают-кампании, кроме Арианы и Кира, остались только валки.

– Кир, я не полечу на Раду. А пойду за тобой туда, куда направляешься ты – на Сариссу, – с непреклонной решительностью в голосе заявила Ариана.

– Подумай хорошенько, Ариана, – ответил Кир. – Мы не знаем, с чем нам придется там столкнуться, а ты слишком...

– Драгоценна? – подсказала она с сердитым блеском в глазах.

– Я хотел сказать "слишком важна для Империи", Королева, – ответил Кир.

– И больше ничего?

– А ты хотела, чтобы я сказал что-то другое? Ведь ты – Королева.

Ариана внимательно всматривалась в непроницаемое лицо звездного короля.

– Я бы хотела, чтобы ты сказал только то, что у тебя в сердце, и все.

Кир притронулся к краю металлического бокала, затем потер его и тот издал низкий, звенящий звук.

– Ты – Королева, – повторил он.

– Мы даже не знаем этого наверняка, – ответила Ариана. – Но если это даже и так...

Кир мягко продолжил:

– Командуй мной, Королева.

– Черт бы тебя побрал, – ответила она нежно.

Наконец Кир улыбнулся:

– Нужно ли говорить о том, что я люблю тебя, Ариана? И что если бы на твоем месте была любая другая женщина, я просто отвез бы ее на Раду и держал бы там? Ты ведь сама знаешь, что это так.

– Такие вещи слышать всегда приятно, – чопорно сказала Ариана.

Кир громко рассмеялся.

– Тогда послушай, моя дорогая. Ведь ты все же являешься Королевой-Императрицей, поэтому выслушай меня один раз и запомни, что я тебе скажу. Я не возвращусь к этому вопросу до тех пор, пока... – он внезапно запнулся, понимая, как много им предстояло сделать такими незначительными силами. – Пока твое положение не станет прочным и пока звездные короли не признают, что Империя еще жива.

Ариана внимательно рассматривала продолговатое, с легким налетом меланхолии лицо раданина.

– Не понимаю, почему все это для тебя так много значит? Я знаю, что ты... что такие люди как ты больше всего желают, чтобы их оставили в покое, дали возможность самим управлять своими землями, повелевать подданными и вести свои бесконечные войны. Почему Империя все еще что-то для вас значит?

– Я не могу ответить тебе честно, Ариана, – заявил Кир, и она понимала, что это действительно так, потому что он был солдатом и не любил пустых слов. – Но позволь мне попытаться. – Он подлил в бокал вина и встал, чтобы передать его девушке. Он поставил бокал перед ней и оперся о стол, вслушиваясь в пение сидевших в тени валков. – Я понимаю, что не шибко образован, Ариана. Конечно, я знаю все, что должны знать звездные короли. Лучшее из всего, что я умею, так это, конечно, воевать, потому что большую часть своей жизни я только этим и занимался.

Ариана прикоснулась к его затянутой в кольчугу руке:

– Ах, какая долгая жизнь, – иронично-мягко заметила она.

– Долгая или нет, но достаточная для того, чтобы успеть ощутить себя раданином и звездным королем. Но это еще не все. Ты знаешь, я внимательно прислушивался к мнению твоего отца. Я верно сражался на его стороне, потому что был связан своей королевской клятвой. Но я всегда прислушивался к его суждениям. Ты должна понимать, что я имею в виду. Ты была с нами на Карме. И ты знаешь его, знаешь его взгляды. И ты должна помнить о том, что он мечтал, чтобы люди снова жили в Галактике так, как это было уже когда-то в далеком прошлом. Ты видела в каюте у Кавура карту звездного неба?

– Да.

– Ты только представь себе, Ариана – бесчисленные миры, звезды, которые невозможно даже сосчитать. И многие из них – сотни тысяч, к примеру, – заселены мужчинами и женщинами, желающими только одного – жить в мире. С правом наказывать виновных, богатством и всяческими благами вознаграждать достойных... Вот это и должен быть настоящий рай.

– Ну, возможно, не совсем уж и рай, – отметила Ариана со свойственной женщинам практичностью.

– Возможно, и нет. Но на протяжении целых пяти тысяч лет люди жили так, как никто до этого не жил. И так должно стать снова. Гламисс Великолепный помог мне осознать это. Он помог понять это и моему отцу, а сам всемогущий Бог тому свидетель, что Аарона из Рады так просто не прозвали бы Аароном Дьяволом.

– Это точно, – подтвердила Ариана. – Король-Император был способен осветить своими мечтами самую темную ночь.

– Более того. Ты только представь себе, как ничтожно мало количество живущих во всех весях Галактики людей – считанные миллионы, в то время как раньше их было больше, чем песчинок на всех пляжах всех морей Рады. Представь, как они умирали – в большинстве своем – в битвах, как и мой отец, и твой, как и мои старшие братья и твои кузены, и сыновья и мужья скорбящих матерей от одного края Галактики до другого. Нас так мало, Ариана, а звезд так много. Мы должны прекратить воевать друг с другом, иначе мы просто исчезнем из Вселенной. – В свете факелов было видно, как его глаза загорелись благородным гневом. – Вот что это все для меня значит. Твой отец и мой хорошо обучили меня, Ариана. Когда я произношу слово "Империя", то все это – вовсе не пустой звук; все это – в моем сердце. Я думаю, что именно в этом заключается смысл понятия "благородство". Возможно, так было всегда, в доисторическую эпоху и в ту тьму тысячелетий, которые человечество прошло еще до выхода в космос.

Ариане вдруг показалось, что с ней говорит не Кир, а ее родной отец голосом этого молодого звездного короля. В ее груди стала зарождаться глубокая нежность к этому мужественному и благородному человеку, и она мысленно дала себе клятву: "Пусть тень Гламисса будет свидетельницей. Я получу этого воинственного мечтателя в качестве своего мужа. Я получу тебя, Бунтарь, и никого другого". Затем, как любая другая женщина сделала бы то же самое на ее месте, она мысленно сотворила Звездное Знамение и добавила: "Если только мы останемся живы после всей этой передряги".

В рубке управления вахтенный священник брат Яков завершил вычисления, сверил их с данными, которые выдал корабль из своего таинственного чрева, и воздал хвалу Господу за их совпадение. Когда вошел Калин, он доложил ему результаты:

– Все готово для перехода в субсветовую скорость, Первый Пилот!

Калин уселся в командирское кресло и с юношеской легкостью подобрал свою неуклюжую одежду. Затем, обернувшись к брату Джону, сидевшему за пультом управления мощностью, подал знак о готовности начать священнодействие.

– Энергия номер девять, режим устойчивый, Первый Пилот! – доложил брат Джон.

– Да будет благословенным ее святое имя, – пробормотал Яков.

– Шестой уровень энергии, – приказал Калин.

– Шестой уровень установлен, во славу Господа! – доложил Яков.

Через прозрачный нос корабля было видно, что фиолетовый цвет звезд начал постепенно переходить в более теплые оттенки. Их взаимное расположение также начало изменяться, создавая непривычные для глаз конфигурации созвездий. Вокруг них зияла черная внегалактическая пустота, и на какое-то мгновение этот эффект завладел вниманием Калина. Он вспомнил древние легенды и рассказы старых священников, в которых повествовалось о том, что когда-то, в далекие времена были люди, путешествовавшие далеко-далеко за пределы Края Кольца в пустоту, к Магеллановому облаку, туманности Андромеды и даже еще дальше. Неужели все это было правдой?

– Уровень энергии шесть достигнут, замедление началось, Первый Пилот!

В чопорном голосе Якова Калин уловил нотки неодобрения. Он прервал мечтания и в наказание наложил на себя еще одно послушание в размере ста ненавидимых логарифмов. Нет, еще сто, поправил он себя мысленно. Он должен был заучить наизусть еще пятьсот, которыми наказал себя за грех гордыни по пути с Рады в Ньйор. Боже космический, подумал он, как давно все это было!

– Энергия четыре, Аве Стелла! – приказал он.

– Есть энергия четыре, и да благословит ее Святой Дух!

Калин поймал себя на мысли, что его беспокоит позиция Брата Якова, которую можно было условно охарактеризовать словами "я-святее-тебя". Нехорошо так думать о ближнем своем – еще десять логарифмов за это. Он откровенно признался себе, что жизнь в окружении измены и предательства в некоторой степени ослабила его рвение в соблюдении религиозных догм. С этим пора кончать бесповоротно.

– Установить последовательность возврата в субсветовую скорость! скомандовал он.

– Последовательность установлена, да будет священным ее благостное имя!

– Уровень энергии три, с выдержкой программы возвращения! – доложил брат Джон из-за своего пульта управления мощностью.

Звезды выглядели теперь почти нормально, с незначительным голубым оттенком, что свидетельствовало о снижении скорости. Но здесь, на Краю Кольца, их было совсем мало. Эффект всеобъемлющего присутствия в этой части Галактики составляли не звезды, а глубокая пропасть раскинувшейся вокруг темноты.

Калин оглядел звезды по курсу корабля. Сарисса была там, но из-за большого расстояния ее не было пока видно.

– Держать третий уровень! – распорядился он.

– Держу на трех, Аве Стелла! – доложил брат Яков.

Калин представил себе на минуту, как повлияло бы на его престиж в глазах двух новичков, если бы он стал сейчас просить священный корабль вступить с ним в особое соглашение. По некотором размышлении он все же решил, что этого делать не стоит. Ведь он находился в незнакомом ему секторе Галактики, и никто в таких случаях не должен быть абсолютно уверенным в своих навигационных навыках – ведь дело касается межзвездных расстояний неизвестной протяженности.

– Брат Джон, – скомандовал он, – запросите корабль!

Молодой священник на мгновение сконфузился:

– О чем запросить, Первый Пилот? О координатах?

Память Калина на цифры была феноменальной. Да и просто невозможно было достичь ранга Навигатора, не обладая такой способностью. Он с укоризной выдал Джону из памяти пространственные координаты Сариссы. Брат Джон склонил голову и признал:

– Моя оплошность, Первый Пилот. – Затем отпечатал какие-то цифры, после них – последовательность, которую выдал по памяти Калин. Суть запроса означала: "Там ли мы находимся, где мы полагаем?"

Бортовой компьютер высветил ответ на экране, который возвышался над панелями управления: "Координаты местоположения D233-487769-RA-888098874563. Провинция Белизариус, Район 30. Ближайшая звездная система – Сарса в Сигме Персея. Расстояние 1,9 парсек, сокращается".

Брат Джон засиял: