Текст книги "The way of the sword (СИ)"

Автор книги: Alexa Turtles

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Пресвятые ками, каким же он раньше был наивным! Будучи ещё совсем ребенком, Рантаро страшно не любил, когда папа нагружал его большим объемом работы. Или когда вместо того, чтобы показать новый прием, заставлял сотни раз повторять старый или делать нечто, на его взгляд, совсем не связанное с обучением. Когда приходилось совсем туго, в голову лезли отчаянные мысли. Что-то вроде “а не уйти ли мне из дома” и “вот если бы я учился блейдерству в монастыре, тогда бы я задал им всем жару” и всё в этом духе. А как приятно было придумывать, как именно он задал бы жару! Излишне вспоминать, что прозвище “Крутой Перец” дал себе он сам. Правда, об этом никто не знал. И к лучшему.

Но ладно, это прозвище он действительно любил, а вот фантазиям про монастырь, братства и школы пришлось разбиться о жестокую реальность. И крушиться они продолжали прямо сейчас.

Почему, ну почему они тут так любят издеваться над людьми? Началось всё вчера вечером. До этого было довольно неплохо, он выспался, а обед оказался вкусным. За поединком Дайго было интересно наблюдать, и даже появление Красноглаза его сильно не взволновало. Другое дело Вальт и Вакия, но они всегда любили раздувать из мухи слона.

А потом начался настоящий ужас. Тренировка. Впрочем, кто решил так назвать происходящее? Слово “каторга” подошло бы гораздо больше. Нет, слабаком Рантаро себя никогда не считал, но к таким физическим нагрузкам жизнь его не готовила. Самое обидное, что большинство учеников, будучи гораздо младше его, с заданиями прекрасно справлялись. А из их четверки только он позволил себе повалиться на пол и изобразить умирающего лебедя. Вакие тоже было тяжело, но сделать так ему не позволяла гордость. У Вальта словно в одном месте моторчик вращался. Как всегда опоздав, он делал всё почти наравне с Ксандером, ни капли себя не жалея.

Дайго по большей части просто наблюдал за всем, аккуратно придерживая перебинтованную руку.

Накануне Юкио всё-таки уговорила его остаться хотя б до посвящения Красноглаза. Он рвался покинуть монастырь сразу после обеда, аргументируя это необходимостью доставить лекарство для брата. Со стороны это выглядело примерно так:

– Мне нужно спешить! Ему прямо сейчас может становиться хуже! – кричит Дайго и хватается за уздечку своей лошади по привычке правой, перебинтованной рукой. Тот час он её отдергивает и морщится от боли.

– Ты не в состоянии добраться самостоятельно! – Юкио тоже хватается за уздечку и пытается увести лошадь в противоположную сторону.

– Я прекрасно доеду и с одной рабочей рукой! – Дайго предпринимает попытку запрыгнуть в седло, но теряет равновесие и падает на землю.

– Ты. Никуда. Не поедешь, – шипит Тень и бежит с лошадью обратно к конюшне.

– А брат! Ему же может стать хуже! – Дайго опечалено опускает голову, даже не пробуя встать.

Юкио возвращается уже без лошади и утешающе гладит его по плечу:

– Ну успокойся, завтра утром наш человек отправляется в город, он и твоё лекарство доставить сможет.

– Правда?

– Правда. Ты главное записку с адресом ему передай.

Крутой Перец просто надеялся, что этим человеком окажется не Юго. А ещё он неожиданно осознал, что рад тому, что этот странный паренек остается с ними. Как оказалось, уживаться с его тараканами в голове было не так уж и сложно.

Ладно, как бы там ни было, утренняя тренировка оказалась ничуть не лучше. Ему даже притворяться умирающим лебедем больше не дали. Ещё и Вакия подкалывать не переставал. А вот Вальт был совсем не разговорчивым. Он вроде находился и с ними, и где-то в абсолютно другом месте. Что заставляло его витать в облаках, Рантаро мог только догадываться.

Концом его страданий могла стать лекция. Что там такого, просто сиди себе и слушай. Или делай вид, что слушаешь, периодически с умным видом кивая. Но не-ет, не прокатило. Ксандеру вздумалось провести лекцию не в самом монастыре, а сходить с ними в какое-то “особенное место”. Прекрасно.

Взял он только их четверых, объясняя это тем, что все его ученики и так могут продекламировать эту лекцию даже если их среди ночи разбудить.

***

Они шли вниз по склону – это было хорошо. Перец старался не думать, что рано или поздно им придется подниматься, возвращаясь обратно. И о предстоящей крепатуре он тоже старался не думать. К вечеру она точно начнет давать о себе знать, а если он сможет встать на следующее утро – это будет чудом.

– Ксандер, нам ещё далеко? – Вальт шел рядом с ним и уставшим совсем не казался, он ещё и сумку с едой на плече нес. Почему Азуми вручила провизию только Вальту, да ещё и столько, что хватило б на неделю, оставалось загадкой.

– Сейчас не Ксандер, а мастер или сенсей.

– Мастер, нам ещё далеко?

– Почти пришли.

Вскоре они вышли к горному ручью.

– В воду не лезьте, течение слишком сильное. Мы почти на месте.

Вакия поравнялся с Перцем:

– Ты как?

– А то не видно.

– Вечно из себя страдальца корчишь.

– Признай, тебе тоже тяжело.

– Если могут другие, смогу и я.

– Если можешь ты, смогу и я.

– Так ты на меня равняешься?

– Мечтай!

– Пришли! – Ксандер сел на большой гладкий камень. Интересное это было местечко, не поспоришь. Камни располагались полукругом, но были слишком громадными, чтоб таким образом их могли разложить люди.

Все последовали его примеру и сели каждый на отдельный камень.

– Кса-, то есть, Мастер, а почему именно тут?

– А на этот вопрос ответите мне вы в конце лекции.

– Тут пересекаться очень мощные потоки энергии, – прошептал Дайго.

– Да, и это тоже, – Ксандер его все же услышал. – А теперь назовите мне главный закон, который должен знать каждый блейдер.

– Это ведь должна была быть лекция?

– Лекция-семинар, если вам так угодно, – было видно, что Ксандер сегодня не в духе. Обычно спокойный и сосредоточенный, он ерзал на месте и слишком часто поглядывал на солнце. Следил за временем? Ещё было совсем рано.

– Закон триединства? – заучивать подобные названия доставляло удовольствие только Вакие.

– Ага. И что он под собой подразумевает для блейдера?

– Мир может существовать в гармонии, только когда две противоположности объединяет что-то третье. Две противоположности – блейдер и ками, объединяет их клинок. Скажи, Ксандер… То есть, сенсей. Возможность пользоваться мечом у меня появилась только недавно, следовательно, и достаточной связи с ками пока нет?

– Да, её пока мало, чтоб пройти посвящение.

– Но наверняка ведь можно что-то сделать? Осталось меньше года.

– Некоторые способы правда есть, но лучше тебе поговорить об этом с моим дедом.

– Хорошо… – бедный Вакия. Он всегда пытался казаться непробиваемым, но Рантаро то знал, как он переживал насчет своего посвящения. Которое имело все шансы не состояться.

– Думаю, про закон триединства и так всё ясно. Мне бы хотелось сделать акцент на ещё одном правиле, которое не менее важное, но не все про него знают, – Ксандер опять посмотрел на солнце. – Во время посвящения блейдер будто оказывается между двух миров, и ему необходимо успешно вернуться в наш. Что для этого нужно?

– Сражаться честно и в полную силу! – вот эту тему Вальт любил.

– Не иметь никаких страхов и сомнений, довериться своей судьбе, – Дайго тоже решил присоединиться к обсуждению.

– Эм… Про связь с ками есть смысл ещё раз говорить?

– Перец, про это же уже шла речь.

– Вакия, хватит из себя умника строить.

– Довольно! Правило, о котором сейчас речь, никто так и не упомянул. Очень важно помнить, кем ты на самом деле являешься. Иначе можно не вернуться.

Рантаро всегда смешило, как изобретательно многие заменяли слово “сдохнуть”.

– Людям с амнезией нельзя проходить посвящение?

– Мне нужно постоянно повторять про себя “Я Вальт Аой, сын лучшего в мире пекаря”?

– Не обязательно именно так это формулировать… Но около того.

– Ксандер, ты ведь уже прошел обряд, какая формулировка была у тебя?

– Это… личное. Могу только сказать, что помнить про своих друзей, близких людей – крайне полезно. Ну и про сражение в полную силу. Если вы как следует не выложитесь, может ничего не выйти. Есть слишком много тонких моментов, где что-то может пойти не так.

Другими словами, они все умрут. Класс. Что ни говори, не этого Рантаро ожидал от лекции.

Ксандер опять задумчиво посмотрел на солнце.

– Что такое? Ты чего-то ждешь?

– К сожалению, да. Простите, неудачный день я выбрал. Нам нужно возвращаться.

– Как, уже? – странно, похоже, Вальта возвращение в монастырь совсем не радовало.

– Ещё предстоит встретить гостей…

– Неужели сегодня?

– Да. Познакомитесь с ещё одним членом непобедимой четверки. Я, Шу, будет ещё и Луи.

Когда прозвучало имя Шу, Вальт вздрогнул.

На обратном пути они почти не разговаривали и старались держаться вместе.

– Ребята, я подумал, вам стоит знать об этом. Это касается Красноглаза.

Все удивленно уставились на Дайго.

– В общем, вы ведь знаете, что я могу видеть и чужих ками. Так вот, у Красноглаза ками Шу. Делайте выводы.

– Это он, – Вакия ужасно побледнел.

– Я чувствовал нечто подобное, – Вальт нахмурился, по щеке у него скатилась капелька пота, – но зачем всё это нужно? Я ничего не понимаю!

– Шу никогда ничего не делал просто так, правда? Предлагаю пока оставить всё как есть. Главное не дать ему никуда пропасть после посвящения.

– Ничего себе, Кияма, да это звучит почти как план! Растешь, однако.

– Просто я полон сюрпризов, Златовласка, – он сделал попытку поиграть бровями. Оставалось надеяться, что это не выглядело так, словно его дико плющит.

До монастыря они добрались ещё быстрее, чем Рантаро мог мечтать. Вот только это им нисколько не помогло.

Перед воротами стояли два всадника. Один – высокий и крепкий, почти как Ксандер, в доспехах и шлеме, лица было не разглядеть. Второй гораздо меньше ростом, но тоже в доспехах. Шлема на нем не было. Кучерявые волосы странного белесого оттенка свободно развевались по ветру, косматые брови того же цвета почти сошлись на переносице.

Неужели это и есть он? Да нет же, быть не может, Перец всегда представлял его себе совсем иначе.

– А вот и ты, старый друг! Можешь себе представить, твои ученики отказались впускать меня до твоего возвращения! – беловолосый закинул голову и рассмеялся так, словно только что неизвестно как здорово пошутил.

Рантаро не любил людей, которые смеялись над собственными шутками. А если это была вообще не шутка, то он даже не знал, что и думать.

Ксандер выдавил вымученную улыбку:

– Надеюсь, вам не очень долго пришлось ждать?

– Достаточно, чтоб у Гейба появилось желание убивать, – Луи опять засмеялся. В том, что это был именно он, сомневаться больше не приходилось.

Рантаро поочередно встретился взглядом с Вакией, Вальтом и Дайго. Все они выглядели растерянными. Честно, он и сам не ожидал, что тут соберётся такая весёлая компания…

========== 9. По плану ==========

Ксандер очень старался успокоиться, честно. Он закрыл глаза и сосчитал до трех, сделал глубокий вдох и улыбнулся. День предстоял быть долгим, упадок духа ему сейчас абсолютно ни к чему. Он открыл ворота и пропустил гостей вперед, потом обернулся к Рантаро, Дайго и Вакие и прошептал:

– Надеюсь, вам хватит мозгов держаться подальше?

Они с понимающим видом закивали, а он нахмурился: кого-то не хватало. Черт, Вальт. Он в припрыжку бежал рядом с лошадью Луи, изо всех сил стараясь не отставать.

– Ты и есть Луи Широсаги, да? – в его голове звучало неподдельное восхищение. – А ты правда непобедимый?

Луи всё это неплохо развлекало.

– Никто не может быть непобедимым, но, – он выдержал драматическую паузу, – пока что равных себе противников я не встречал, – лицемер несчастный. Скрывать раздражение становилось всё сложнее.

– Ты, наверное, много тренируешься?

– Днем и ночью.

– Вау, это так круто! Я Вальт Аой, а там мои друзья, – он показал на скромно топтавшихся в сторонке остальных. – Ты ведь тоже станешь моим другом?

– Я? Твоим кем? Ксандер! Ты что, правда имеешь дело с этими типами?

– Да, и это мои друзья. Постарайся уважать это. Давайте я проведу для вас небольшую экскурсию, чтоб вы тут хоть немного ориентировались.

Когда они немного отошли, он обернулся и жестом показал Вальту, что следит за ним. Вальт счастливо помахал ему рукой. Приехали.

– Увидимся за обедом!

Куда ж он денется.

Ксандер показал гостям конюшню, кухню, поляну, где проходили совместные трапезы, арену и зал для тренировок. Помог отнести вещи в их комнаты. Всё происходило словно в тумане. Кажется, он что-то отвечал и спрашивал, поддерживал разговор про растущие цены на рыбу и дефицит хороших клинков. Рассматривал Луи, когда тот был чем-то занят. Лицо у него было почти детским, а ещё он всё время смеялся. Даже не верилось, что это он мог убить столько народу.

Гейб ничего не говорил. Ксандер его плохо знал, раньше слышал, что он неплохой боец и везде сопровождает Луи. Что ж, предсказуемо.

– Ксандер, у меня к тебе есть небольшая просьба.

– Угу.

– Ты меня слушаешь?

– Угу.

– Ксандер!

– А? Извини, задумался.

– Так вот. Когда у вас будет происходить ближайшее посвящение?

– Послезавтра.

– Отлично, на дольше я тут не задержусь.

Какое счастье.

Луи немного помолчал, затем продолжил:

– Я хочу, чтоб пребывание здесь хоть чем-то кроме топтания возле ворот мне запомнилось. Так как я уже блейдер, то хочу непосредственно поучаствовать в обряде.

– Надеюсь, мне послышалось.

– Нет, всё правильно.

– Ты же понимаешь, что для этого всегда выбирают самых опытных воинов?

– Ты сомневаешься в моем мастерстве?

– Ну как сказать, я не имею права так рисковать. Сколько ты уже блейдер, неделю?

– Не важно. Я настаиваю. Как мне тебя убедить?

Такие вещи обычно поединками и доказывались, но драться с Луи… Себе дороже.

– Ксандер, где Рувей Сан?

– Она не в монастыре, – с чего бы Широсаги ей интересовался? Не жди добра. Может, не зря у него с самого утра это тревожное предчувствие?

– В её мастерстве ты точно не сомневаешься?

Они вышли на поляну, где отрабатывали приемы Юго и Юкио. Присутствие этих двоих всегда придавало Ксандеру уверенности.

– Нет, в ней я не сомневаюсь. Но это не означает, что я позволил бы ей то, про что просишь ты. К чему ты клонишь?

– Понимаешь ли, мы с ней встретились, – плохое начало. Ещё никому встреча с Луи ничего хорошего не принесла. Ещё и снова эта кривая улыбка. Как давно он мечтает стереть её с этого лица раз и навсегда.

– Я победил её, для разнообразия, в честном бою.

– И ты хочешь, чтоб я в это поверил?

– У тебя нет выбора. Гейб?

– Сейчас, мастер, – парень в доспехах вложил что-то Луи в руку, Ксандер не успел рассмотреть.

– Надеюсь, такого доказательства достаточно?

Это была прядь волос, вся в засохших пятнах крови, заплетенная в косу. Кажется, его сердце пропустило несколько ударов. Он замер, боясь пошевелиться. Вдруг это просто сон? Почему, ну почему эти рыжевато-каштановые волосы так хорошо ему знакомы? Чем он это заслужил?

Ксандер не замечал оценивающего взгляда Гейба, хищного оскала наследника клана Широсаги и того, что Юго и Юкио уже давно забросили тренировку и просто наблюдали за ними, не решаясь подойти. Слаживалось впечатление, что кто-то остановил время: даже птицы больше не пели. И тогда на смену оцепенению пришла всепоглощающая ярость, неистовая, как огонь, который ничего не щадит.

Ксандер схватил Луи за грудки и принялся трясти. Вот и пригодился высокий рост – ноги светловолосого болтались над землей, а он мог только что-то неразборчиво хрипеть.

– Ах ты ничтожество! Что ты о себе возомнил? Думаешь, можешь прийти в мой дом и начать диктовать условия? Что ты с ней сделал? Отвечай! Что?!!

Луи пробовал высвободиться, но это ему плохо удавалось. Гейб даже с места не сдвинулся. Он всё делает только по прямому приказу Луи или думает, что Ксандер сейчас и так отпустит его господина? Хрена с два!

– Ксандер! Не нужно! Помни про правила! – подбежавший Юго схватил его за одну руку.

– Ты что, поверишь, что он мог убить Рувей? Да это же смешно! – Юкио повисла на его второй руке. – Прошу, не делай глупостей!

– Ты права, – Ксандер резко ослабил хватку, и Луи шмякнулся на землю, отчаянно хватая ртом воздух. – Неприятности нам сейчас точно не нужны.

Мир вокруг не переставал вращаться, а перед глазами все еще стоял окровавленная прядь.

– Ты, – он тыкнул пальцем в Луи, – можешь делать всё, что хочешь. Но если что-то пойдёт не так, будешь виноватым. И тогда ты пожалеешь, что сунул сюда свой длинный нос!

– Он не длинный!

Возгласа Луи он уже не слышал.

– Юго, проследи, чтобы во время обеда ничего не случилось. Сделаешь это для меня?

Парень растерянно кивнул.

– Ксандер, куда ты?

– Не беспокойтесь обо мне, – о да, волноваться сейчас нужно было вовсе не о нём.

***

В комнате царил полумрак, занавески почти не пропускали солнечного света. За столом сидел Шу, опустив голову на руки, рядом лежала его маска. Ксандер сел напротив.

– Посмотри на меня.

Шу нехотя поднял взгляд.

– Всё идет по твоему плану, ты доволен?

– Да… Всё подозрительно удачно складывается.

– Для кого как, для кого как, – он положил на стол перед собой окровавленную косу.

– Это то, что я думаю?

Он не посчитал нужным отвечать.

– Мне жаль. Но это ещё ничего не значит. Некоторые любят прихватывать с собой после своей победы небольшие… Эм… Трофеи.

Ксандер начал рыться в одной из тумбочек. Наконец-то он выудил оттуда непрозрачную бутылку.

– Будешь?

– Что это?

– Саке*. А, ты ж не пьешь.

– Да, лучше откажусь.

– Твоё дело, – он приложился прямо к горлышку. Наличие ещё и какой-то посуды тут от Азуми скрыть не вышло б.

– Ксандер, не увлекайся.

– А не то что?

– Давай лучше поговорим.

– Говори, я ведь не против.

– Сколько её уже нет?

– Почти два месяца.

– Это долго. Я думаю, она скоро вернется.

– Очень долго, – очень. Если вернется. Шу прав, топить свои проблемы – последнее дело. Ксандер закрыл глаза. В его воспоминаниях она всегда была с длинной косой. Рувей отказывалась обрезать свои волосы, как бы её не уговаривали. Чтоб она добровольно с ними рассталась? Он в жизни в это не поверит.

– Ксандер, а ты просил её остаться?

– Я? Нет.

– Почему?

– Она вправе сама принимать решения.

– Знаешь, порой людям, которых мы любим, нужно напоминать об этом.

– Именно, сегодня вечером напомню об этом дедуле. Вдруг память старичка подводит. Заодно и про Вакию его предупрежу.

– С темы не съезжай. Ты тоже не обязан всегда быть железным, стоит больше доверять свои близким.

– Неужели? И это ты мне будешь рассказывать? С каких пор твой лексикон пополнился словом “доверие”? Смотри, так стараешься всех перехитрить, как бы сам в дураках не остался.

– Я делаю это не ради себя, – Шу спрятал лицо в ладонях.

– Оправдывайся как хочешь. Мне жаль Вальта. Он такого отношения точно не заслужил.

– Может, он внял совету Красноглаза и уже забыл про Шу.

– Ха-ха, смешно. Хорошо ты всё-таки устроился, до начала посвящения с Луи нужно мне возиться.

– Я твой должник.

– Знаю. Пойду проверю, как там дела обстоят.

– Удачи.

Ксандер положил бутылку обратно в тумбочку, прихватил ножны и незаметно спрятал прядь рыжевато-каштановых волос в карман. Всем нужно во что-нибудь верить. Луи верил в свою непобедимость, Шу – в свой план, а он должен верить в Рувей. Эх, хорошо звучит. Вот бы возможность ей это сказать ещё выдалась.

Комментарий к 9. По плану

*саке – рисовая японская водка.

Алкоголизм не пропагандирую, берите пример с Шу ;)

Интересна ли вам линия КсандерРувей? Основного сюжета она мало касается, но может стать в конце небольшим дополнением.

========== 10. До края ==========

На следующий день после появления Луи Вакие разрешили пропустить вечернюю тренировку. К сожалению, этот факт его ничуть не радовал. Потому что вместо этого он должен был наведаться к дедушке Ксандера. Нет, против него он ничего не имел, хотя многие и упоминали непростой характер старичка. Волновало другое – обряд. О котором никто ничего конкретного ему сказать не мог.

Что-то, что помогает укрепить связь с ками, но нет ни одного человека, который бы это прошёл и мог поделиться сведениями. Подозрительно, правда? Уж не потому ли, что в добром здравии и в целом живым никто из этого так и не выбрался?

С другой стороны, у Ксандера ведь нет причин хотеть убить Вакию. Ну, хотелось в это верить.

Нужный домик он нашел без особых затруднений. Он находился в некотором отдалении от остальных построек, а ещё выглядел более старым. Несколько раз постучав, он так и не дождался ответа, так что просто приоткрыл тяжелую дверь.

Комната была… маленькой. А ещё тут было трудно дышать. Нет, клаустрофобией он не страдал, но от дыма, струящегося из сигары старичка, казалось, легкие сворачивались. Вакия несколько раз кашлянул, и старичок наконец-то его заметил.

– А, это ты. Раньше прийти не мог?

– Я извиняюсь…

– Себя извиняешь? За что?

– Э-э-э…

Черт, это было явно не самым удачным началом разговора.

– Ладно, не стой столбом. Садись вот здесь, – он показал на место напротив себя.

– Хорошо, сенсей.

– Сенсей, да? Ладно, я польщен.

Вакия сел, подобрав под себя ноги и сложив руки на коленях.

– Итак. Смотри на пламя, – старичок поставил перед Вакией толстую свечу, – и очень внимательно меня слушай, – он замолчал. Серьёзно?

Продолжил он только через несколько минут, а Вакия изо всех сил старался не кашлять. Он так сосредоточенно смотрел на свечу, что аж глаза начали слезиться.

– Главное – дыхание. Дыши равномерно, выдыхай только через несколько секунд после вдоха.

Он попробовал следовать наставлениям. Правда, из-за этого дыма он бы предпочел не дышать вовсе, но кто его спрашивает.

– Отлично. Сам по себе этот обряд достаточно действенный, но и очень непредсказуемый. Сценарии никогда не повторяются. Мало кто идёт на это, так что противопоказания и побочные эффекты не известны. Хотя я раньше имел с этим дело, и, как видишь, мне уже девятый десяток пошёл.

Вакия перевел взгляд на морщинистое лицо своего собеседника. Интересно, настолько старым он не казался.

– Кому сказал, на свечу смотри! Продолжим. Ты, наверное, это и так знаешь. Путь блейдера – путь смерти. На что направлен обряд посвящения? На то, чтоб снизить уровень земных привязанностей к минимуму. Смерть и перерождение – своеобразное становление сверхсуществом.

Дедушка Ксандера протянул Вакие кружку с дымящейся мутной жидкостью.

– Выпьешь, когда я скажу. Что мешает пройти посвящение как следует? Слишком сильные привязанности. А ещё – страхи. С первым будешь разбираться сам, а со вторым я попробую тебе помочь. Если подумать, страхи – тоже в какой-то степени привязанности…

У Вакии кружилась голова, всё-таки этот дым – адская штука. Вряд ли он так долго ещё продержится. Глаза слезились просто ужасно.

– Запомни самое важное. Сейчас тебе нужно будет дойти до самого края. Если доберешься до конца, то всё получится. А теперь пей.

Рука дрожала, еле получилось ничего не разлить. Странная жидкость обожгла язык и горло, оказавшись почти безвкусной. Голова становилась всё более тяжелой, в глазах темнело. Пламя свечи задрожало и неожиданно погасло. Вакия зажмурился. Было ли это его промахом?

Он стоял у подножия горы. Не такой, как та, где располагался монастырь – с лесом и пологими склонами. Тут куда ни посмотри – везде были скалы, ничего похожего на растительность не наблюдалось. Нужно добраться до конца… Дойти до края… Означает ли это, что он должен подняться на вершину горы?

Он потерял счет времени. Прошло ли пять минут, десять? Час или два? Целый день? В этом месте солнца было не видно, небо затянуто плотными серыми тучами. Освещение никак не менялось. Вакия уже давно посдирал руки до крови, по лбу струился пот.

К тому времени, как он очутился на небольшом выступе, находящемся не так далеко от самой вершины, всё тело невыносимо ломило. Дыхание давно сбилось, приходилось хватать воздух ртом. Вакия запрокинул голову: он уже близко к цели. Осталось не так далеко…

Карабкаться дальше сил не осталось. Зачем он всё это делает? Ради чего? Или ради кого?

И тогда произошло что-то странное: перед ним появилась тропинка. Извилистая, местами обрывающаяся и находящаяся под ужасным наклоном, но это было уже хоть что-то. Он продолжил путь.

– Вакия? Что ты тут делаешь? – перед ним стоял… отец.

– Что тут делаешь ты?

– Собираюсь забрать тебя домой, разве не ясно.

– Но почему?

– Стоит ли говорить, что ты меня ужасно разочаровал? Совершенно не оправдал моего доверия. Обманул меня и украл семейный клинок. Запятнал честь рода Комурасаки. Ты осознаешь, что должен был стать моим наследником? А что будет теперь?

Внутри всё сжалось. Отец прав, он обманул его, подвел. Разве такой, как он, достоин быть блейдером?

– Прости меня… Но ты должен попытаться понять!

– Что понять? Теперь я положу конец всем этим глупым играм. Какой клинок, я тебя даже к кухонному ножу теперь близко не подпущу! На людях тебе теперь лучше бывать как можно реже… Ничего, будешь помогать мне с бумагами.

– Нельзя бывать на людях? А что насчёт моих друзей?

– Забудь. Многие вещи стоит оставлять в прошлом. Заметь, я всё это делаю для твоего же блага.

Но Рантаро, Вальт, Шу, Дайго тоже… Они ведь не вещи. Для его блага… Неужели было так сложно хоть раз да спросить, чего он на самом деле хочет?!

– Отец. Я должен стать блейдером. Это мой единственный путь попробовать сделать мир лучше. Предотвратить войны… Я устал во всём пытаться соответствовать твоим ожиданиям.

И это было правдой. Всю жизнь он хотел получить хоть какое-то одобрение от отца. Пытался всё для этого сделать, слушался почти беспрекословно. И к чему его это привело?

– Я должен попробовать подняться на вершину сам, понимаешь? И тогда ты точно сможешь мной гордиться, – Вакия осмелился посмотреть на то место, где стоял отец. Было страшно поймать полный упрека взгляд, но… Там уже никого не было. По спине пробежали мурашки, что за чертовщина тут происходит? Может, ещё не поздно вернуться? Нельзя. Нужно дойти до конца.

Он продолжил идти по тропе. Было уже не так тяжело, а после разговора с “отцом” в груди появилось какое-то новое странное чувство. А ещё ему начало казаться, что он тут не один. Сложно было объяснить, откуда взялись подобные соображения: вокруг царила полная тишина. Как Вакия не прислушивался, кроме звука своих шагов так ничего и не различил.

Вакия не знал, сколько он шёл. И сколько ещё карабкался, цепляясь за острые камни, оставляя на них кровавые отпечатки ладоней. Дошло до того, что он почти перестал чувствовать боль. Ничего хорошего за этим последовать не могло.

Как бы там ни было, вершина выросла словно из ниоткуда. Подниматься дальше было попросту некуда, а через несколько метров начинался обрыв. Вакия знал, что если подойдет к нему, дыхание снова собьётся, а коленки задрожат. И это в лучшем случае.

Что теперь делать? Зачем он тут? Нужно… Ах да, дойти до края. То есть до обрыва?

Вакия сделал шаг в сторону пропасти. Так, нужно вспомнить, зачем всё это нужно. Чтоб преодолеть страхи. Но одно дело бояться разочаровать отца, и совсем другое – иметь фобию высоты. Через такое просто так не переступают…

Ещё один шаг. Сердце колотилось где-то в горле, голова кружилась. Ещё шаг. Вот и край.

Он зажмурился и наощупь сел, свесив ноги а бездну. Наверное, теперь нужно открыть глаза? Что угодно, только не это.

– Мой мальчик, – прошептал до боли знакомый голос.

– Мама? – Не смотреть он больше не мог. Рядом с ним, тоже свесив ноги, сидела она. Именно такая, какой он её и запомнил. Совсем не изменилась.

– Знаешь, а ведь умирать совсем не больно, – она так легко это произнесла, словно они про погоду говорили.

– Да?

– И, если подумать, не так уж и страшно. Жить намного страшнее. Особенно без кого-то, в ком отчаянно нуждаешься, – она грустно улыбнулась. – Но ты ведь и хочешь стать блейдером, чтоб как можно меньше зависеть от таких вещей?

– Я не знаю…

– Конечно, знаешь. Иначе ты бы сейчас тут не сидел.

– Мам, неужели это не правильно – иметь дорогих себе людей?

Женщина нежно обняла его за плечи:

– Привязанности делают нас более слабыми… Но подумай, если их не иметь, ради чего тогда стоит жить? Подумай, стоит ли тебе от них полностью избавляться? Ты так отчаянно цепляешься за жизнь. А боязнь упасть и разбиться стала проявлением этого. Пока ты контролируешь этот страх, а не наоборот, всё будет хорошо.

– Я уже давно ничего не контролирую.

– Посмотри вниз.

Вакия послушался. Под ними действительно была бездна, конца которой не видно. Как же долго отсюда падать…

– Вакия, мне нужно идти. Знай, я в тебя верю. Блейдер имеет право бояться смерти ровно до тех пор, пока это придаёт ему сил. Преврати свою слабость в преимущество.

Он больше не чувствовал руки на своём плече – мама пропала. Нет, он больше не будет плакать – слезы закончились десять лет назад.

Хорошо, она пропала, а ему что делать? Он ведь дошел до края, как выбраться из этого места? До края… Но не до конца. Вакия снова посмотрел вниз. Бездна. Если там ничего нет, то и разбиться невозможно?

Какая ирония, иметь ками в форме летающего ящера и больше всего на свете бояться высоты. Он закрыл глаза, прислушиваясь к странному чувству в груди. Кто-то оставался рядом. Этот кто-то любил высоту. Любил летать и ощущение безграничной свободы. Падение – тоже своего рода полет?

Вакия очнулся резко, будто вынырнув из ледяной толщи воды. Кружилась голова, а всё тело била мелкая дрожь. Он посмотрел на свои руки: никаких следов крови.

– А ты молодец, быстро справился, – голос звучал одобрительно.

– С-сколько… – приступ сухого кашля сдержать не вышло.

– На, выпей, – старичок протянул ему другую кружку.

– Можно я откажусь? – как знать, в какое веселое место его теперь может закинуть.

– Похвальная предусмотрительность. Но честно, это просто вода.

– Сенсей, сколько меня не было?

– То есть? Ты всё время сидел тут.

– Вы же поняли! Сколько я пробыл в этом… состоянии?

– Часа три, наверное.

– Мне казалось, дольше.

– Время – очень относительное понятия, в разных местах оно течёт и измеряется по-разному.

– Ладно, я, пожалуй, пойду?

– Конечно, – ему помогли дойти до двери. Почему перед глазами всё продолжало расплываться…

– Вакия, я буду рад позволить тебе пройти посвящение здесь, когда будет пора.

– Спасибо, сенсей.

Вакия остановился, что-то резко вспомнив.

– Выходит, распоряжаетесь всем тут вы?

– А ты думал кто? Ксандер? – старичок рассмеялся, – Нет, на моём внуке монастырь и недели не продержался б. Слишком он ещё молод. Пока Рувей не ушла, было проще.

Который раз он уже слышит про эту Рувей? Аж познакомиться с ней захотелось, в самом деле.

Дверь за ним закрылась, и Вакия наконец-то смог начать дышать полной грудью. Холодный ночной воздух действовал отрезвляюще, со всех сторон раздавалось пение сверчков. Как же прекрасно больше не быть в абсолютной тишине!