Текст книги "Нечужие объятия (СИ)"

Автор книги: Алена Воронина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 2

– Ты хочешь сказать, что надо просто сдаться?!

– Геннадий Дмитриевич, мы не боги, что было взято – отработаем, не подкопаются, Артем переработал даже, но на большее рассчитывать не приходится.

Шеф выругался крайне нецензурно.

– Плохо. Очень плохо!

Вот почему ни в одном институте не учат говорить клиенту и начальнику, что все плохо, курсы психологической подготовки не проводят? Полезно же…

Геннадий Дмитриевич откинулся в кресле и закурил, а я сглотнула слюну, мне тоже хотелось в такие моменты приложить к сигарете, к тому же электронный наркотик закончился, как назло, а заскочить в магазин времени не было.

Курил шеф долго. Да-да. Прямо в своем кабинете. И куда потом запах девался?…

Геннадий Дмитриевич Власов.

Мужчина за шестьдесят, но ему столько не давали, поджарый, невысокого роста. Коренной петербуржец, который умело выехал их лихих девяностых на шестисотом «мерсе» и пусть потом обороты сбавил, но остался на малой волне, которая приносила ему и его детям достаточно денег для комфортной жизни.

– Злата, – протянул он. – Обстановка у нас следующая!

Вот этого разговора я и боялась…

Уже пару месяцев хозяин ходил вокруг да около.

– Половину штата надо урезать, и когда я говорю половину, то имею виду приносящую деньги часть сотрудников, а не новичков и стажеров. Этих в расход без разговоров. Кризис требует от фирмы подобного. Количество заказов падает, появляются профильные конкуренты, которые занижают цены на услуги. Мне нужен костяк, который сможет вести всех старых клиентов и брать только крупные договоры.

Я до боли сцепила пальцы.

– У тебя месяц на то, чтобы составить список тех, кто останется.

Ненавижу это!

С Петровичем-то расставалась со слезами на глазах. А тут… Понятно уже, кто будет в списке, но, господи боже, это все равно что ломать себе пальцы, ведь все остальные были не менее значимы.

– Я вас поняла, Геннадий Дмитриевич. Все будет подготовлено.

Исполнительные директоры обычно не отпрашиваются, но мне так хотелось вылететь из этого кабинета и от офиса оказаться подальше, что аж руки зачесались.

– Съезжу в Ленинский суд, надо забрать копии решений и поговорить с судьей.

Он кивнул, даже не повернув голову в мою сторону.

В моем кабинете меня ожидал гость. В кресле напротив стола расположился Артем, вид у него был еще более пасмурный, чем, когда я его совершенно незаслуженно (как оказалось!) отчитывала.

– Дмитрич говорил о сокращении штата? – в голосе мужчины сквозила злость.

Я тяжело вздохнула и прошла к своему креслу, достав из ящика сумку, покидала туда необходимые мелочи, блокнот и папку для суда. Перед встречей с Ларисой я действительно собиралась туда заехать.

– Эту тему мы поднимем на планерке в пятницу, – говорить о том, что и так знает уже весь офис, мне совершенно не хотелось и еще более не хотелось думать о том, что самые важные решения придется принимать мне, а Дмитрич просто подпишет и выдаст премию, напутствие, благословение, а некоторым пинок.

– И как? Я есть среди «везунчиков»? – вскинул голову Артем.

Мы с девочками за глаза называли его «брокколи». У него были густые темные волосы в мелких кудряшках, приятное волевое лицо, зеленые глаза, полноватые губы и чрезмерное самолюбие, которое он к счастью перед клиентами умело прятал.

– Я составлю список тех, кто точно останется, остальное будет зависеть от решения вышестоящих, – я захлопнула ноутбук и нажала кнопку на пульте, выключая кондиционер, но развернувшись к двери, уткнулась носом в грудь Кологривова, который уже успел встать и загородил собой проход.

– Мне надо знать сейчас, Злата… Викторовна!

Я посмотрела в зеленые глаза, полные негодования и ярости.

– Не думайте, что для меня это легко! Уж простите Артем Сергеевич, но есть люди гораздо более опытные, чем вы. Ведь вы работаете здесь около года, и до последнего момента не на прибыльных клиентах, «Норд-Ал» стал первым с оплатой в четверть миллиона, и вот такая история, да, от вас тут, как оказалось, ничего не зависело, однако, господин Власов с партнёрами разбираться не будут, вы прекрасно это понимаете.

– Вы хотите сказать, что нормальные люди должны страдать, потому что какой-то малолетка не той девке…?

Я поражено уставилась на него.

– Так вы знали?

Артем нахмурился, будто решал для себя какую-то сложную задачу.

– Мой отец – один из учредителей «Норд-Ала».

– Что?!

Слова застряли в горле, зато память услужливо предоставила воспоминания, которые быстренько сложились в картинку – а ведь именно на Артема пал выбор заказчика! Я бы даже сказала, что они на этом выборе настаивали.

Мужчина упал обратно в кресло и, тяжело вздохнув, начал свой рассказ, который я слушала с огромным интересом, надо заметить.

– «Норд-Ал» особое предприятие, их сфера деятельности – алюминиевые сплавы, даже я, будучи простым потребителем, представляю себе, какую роль играет алюминий в современной жизни. Предприятие молодое, некрупное, но у него огромный потенциал. Мой отец химик, он по крупицам подбирал персонал, тех, кто сможет двигать науку в этом направлении, а теперь из-за всего этого… – проглотил пару нелестных слов Артем, – все может пойти псу под хвост. Если остановятся исследования – полетят иски от заказчиков и кредиторов. А это конец! Я уж молчу о том, что конкретным лицам уголовная ответственность грозит, если будет хоть намек на незаконное подключение.

– А господдержка? – вдруг вспомнилось мне.

– Злата, о чем ты?! – резко перешел на «ты» Кологривов. – Это будет полный провал! Разворуют и уничтожат! В стране, где государство позволяет раздавить предприятие, занимающейся научными изысканиями, только потому, что кто-то с кем-то переспал!

Погодите-ка!

Я, бросив сумку в кресло, подошла к шкафу, где рядами стояли темные папки с договорами и данными на клиентов «Власова».

Так! Н… Н… «Норд-Ал»!

– Хм, Кологривов Артем Сергеевич. Среди учредителей нет Кологривова. И Сергея тоже.

Артем поджал губы.

– Отец, как и тот малец, тоже с матерью на одну ночь завис, она у меня тоже бывший научный сотрудник, – горько усмехнулся он. – О нас с матерью он вспомнил лишь три года назад, но разыскал. Своих детей нет у него. Он фанатик от науки. Просто чуть взгрустнулось на старости лет. Но… – Артем смотрел на меня прямо, не таясь, – отчасти «Норд-Ал» и мое наследство тоже.

– Так вот почему они к нам обратились.

– Не только из-за меня, – покачал головой Артем. – Из-за репутации «Власов и партнёры». Из-за связей. Все те, кто организовал «Норд-Ал», люди в возрасте, они ученые, не предприниматели, не юристы. Помоги мне… Злата Викторовна.

Он снова встал, навис надо мной, точно скала над морем.

– Чем же я могу помочь?

– Если мы сможем создать общественный резонанс, властям придётся вмешаться.

– Это невозможно! Категорически нет! Во-первых, это вызовет скорее общественное порицание, и будет расценено, как способ привлечь к себе внимание. Во-вторых, «Норд-Ал» едва создался, у него нет еще репутации, изысканий, дохода, в конце концов! Чем тут апеллировать? В-третьих….

– Ты думаешь, я не понимаю! – прошипел Артем. – Но должен же быть выход?

Я сочувствующе коснулась его руки.

– Шоу не самое лучший способ решать проблемы. И уж тем более я не могу допустить, как куратор, чтобы фирма была замешана в потрошении грязного белья. В нашей стране это чревато.

– Жалкая трусиха! – пробубнил Артем, отводя взгляд.

Если он хотел этим заставить меня действовать, то облажался по полной программе. Я усмехнулась, развернулась и пошла за сумкой.

– Мне надо закрыть кабинет. Будь добр… – замерла я у двери, выжидательно глядя на Артема.

Он ушел, но его недовольство, как самостоятельное живое существо, осталось. Да и его ли оно? Я тоже не люблю проигрывать.

Глава 3

– Сколько же я тебя не видела?!

Лариса сияла, как новенькая монетка, и была очень хороша в легком элегантном брючном костюме с сумочкой через плечо и крохотным чемоданом на колесиках. Молодая женщина всегда умела себя подать правильно. И не смотря на достаточно молодой возраст, ведь ей было чуть больше тридцати, в Ларисе чувствовалась эдакая притягательная зрелость.

Я встретила ее у выхода с перрона, на который прибыл сильно опоздавший московский Сапсан. И мы, не мудрствуя, прошли на второй этаж здания вокзала, где располагался небольшой, но весьма уютный ресторанчик, стилизованный под домик для царской охоты.

– Ты не изменилась ни грамма! – улыбнулась мне Лариса, скидывая тонкий пиджачок на спинку высокого кресла и оставшись в тонкой блузке.

– Как про нас говорят, маленькая собачка всю жизнь щенок, – засмеялась я.

К горечи работников предприятия общественного питания мы сюда пришли не есть: Лариска перекусила в поезде, а мне после разговора с шефом кусок в горло не лез. Потому, заказав чай и венский штрудель, мы принялись, так сказать, за дело.

– Наболтаться мы с тобой, надеюсь, успеем! – пообещала мне молодая женщина. – Если ты примешь мое предложение!

– Вся во внимании!

В ее глазах затеплился огонек азарта, значит, будет что-то грандиозное. Лара всегда имела кучу планов, и в отличие от многих, стремилась к их реализации.

– Я считаю, что готова наконец к тому, чтобы воплотить мечту в реальность – открыть свою юридическую фирму.

Ох, Лариса…

– С учетом кризиса это не самая лучшая идея на данный момент.

Молодая женщина лукаво улыбнулась.

– У меня даже уже клиенты есть, и эти клиенты хорошо будут платить. Компания Ярика имеет в Питере несколько представительств и всем им указано свыше будет заключать договоры со мной. Разумеется, придется вкалывать как папа Карло, и цены надо будет для них занижать, но они, уверена, притянут за собой… удачу.

– У твоего мужа собственная компания? – я удивленно округлила глаза.

– Нет, конечно, он топ-менеджер… А, ты же его не знаешь! – махнула рукой Лариса. – Он старается реализовать себя не только в одной области, потому подвязок достаточно. Московских то точно.

Как бы это сказать помягче…

– Идея развития самостоятельного бизнеса всегда не плоха, но в нынешних условиях весьма рискованная. Ты можешь стать исключительно компанией одного клиента с узкой специализацией.

– Я это понимаю, – заметила Лариса, отхлебнув только поданный ароматный чай. – Именно поэтому мне нужна ты.

Весьма, конечно, приятно слышать, что я способна притягивать удачу, но не перебегу же я к новому работодателю, прихватив с собой старых клиентов.

– Мы с Ярославом выстроили целый бизнес-план вокруг тебя.

– Что весьма странно, с учетом того, что он представления не имеет, кто я и как работаю.

– Имеет, – заулыбалась Ларка. – Говорит ли тебе что-нибудь фамилия Скоров?

О, еще как говорит! Один исчезнувший из поля зрения полгода назад клиент, который не умел держать руки при себе.

– Не скажу, что с ним связаны приятные воспоминания, если это тот, о ком я думаю.

Лариска понимающе кивнула.

– Да, он похож на старого извращенца. Но этот старый извращенец получил возможность перебраться в Москву. Однако, «Власовцев» вспоминает с особым трепетом.

– Еще бы! Его задницу вытаскивали из таких передряг, что Мюнхгаузен бы обзавидовался.

– А тебя с нежностью! – покачала головой Лара.

– А я-то тут причем?! – усмехнулась я.

– Говорит, и голова на месте и задница ничего, и молчит, когда надо! – отличная характеристика для рабыни на рынке. – Я же помню, что ты на конфликт не идешь до последнего. В любом случае, такие спецы, как ты, на дороге не лежат и даже не стоят. И ты мне нужна, разумеется, размер гонорара твоего, пока мы раскачиваемся, чуть снизится, но если мы поднажмем… Прости! – женщина порылась в сумочке и вызволила на волю огромный телефон, похоже заменявший Ларе и компьютер.

– Да, Ярик! Все нормально я доехала, и да, я с ней встретилась. Вот в настоящий момент сижу и разговариваю. Я тебе ПОТОМ перезвоню! Что значит забуду? Я хоть раз забывала о чем-то? Вот неугомонный, – последняя фраза была обращена уже не Ярославу, но и не мне. Лариса улыбнулась каким-то своим мыслям, но, вернувшись к реальности, обратила все свое внимание на меня. – Так что скажешь?

– Мне весьма лестно, что вы обо мне такое мнения. С мужем… – поправилась я. – Но я сейчас не готова к резкой смене обстановки. Меня устраивают доход и сфера.

Лариса, пока я толкала речь, достала ручку и блокнот, черкнув что-то на листочке, она вырвала страницу, перевернула «вниз лицом» и пододвинула ко мне.

– Злата, я прекрасно тебя понимаю, и, разумеется, тебе необходимо над этим поразмыслить. Не спеши. Время у нас есть, если решишь в мою пользу, позвони в следующий понедельник. А если нет, то… – Лариса подмигнула, – просто звони, не пропадай, в конце концов, я хочу наладить с тобой нормальное общение.

Она посмотрела, часы, тонкий золотой браслет которых обвил запястье.

– Опаздываю! Вечером самолет, а мне еще за паспортом надо. Прости, что все как-то скомкано получилось, некачественная презентация, сказал бы Ярик. Но я надеюсь, что ты примешь решение в мою пользу, – положив на стол пару банкнот, которые с лихвой покрывали ее заказ, Лариса, подхватив чемоданчик, помахала мне рукой и заспешила к выходу.

Я приподняла листочек.

«От ста, даже если месяц будет нулевым»

Скомканная бумажка оказалась на дне пустой чашки из-под чая.

***

– Голова болит уже который день!

Я сидела на кухне у мамы и попивала чай, глядя на торопящиеся по Комендантскому проспекту автомобили и людей.

Да, скажете, можно было бы кухню обставить и по-современному, но этот стол с белой клеёнкой, вазочкой с конфетами, тонкими салфетками – подставками под тарелки, больше похожими на кружево (где только мама такие нашла!) почему-то создавали невообразимый уют, ощущение настоящего дома.

– А все потому, что ты все время то за компьютером, то в телефоне, шея напряжена, – сообщил мне мой личный профессор в области медицины в цветастом халатике, помешивая у плиты кашку для Сашки.

– Да, старею, – горестно так вздохнула я.

– Рановато стареть собралась! – послышалось возмущенное. – Ты, когда о семье задумаешь?!

Звучит забавно, но несмотря на то, что я отлично училась, хорошо работала, всячески всем моим старалась помочь, оказалось, что в сравнении с Олькой, я тащусь в хвосте жизни, ибо она хоть родила внука, пусть потом и самым бессовестным образом свалив чадо на бабушку, а я вот все никак не сподоблюсь, и, по мнению некоторых маминых подруг, уже вышла в тираж.

– У Анжелки такой сын! Мм! И красавец! И с жильем! И работа хорошая! И не женат!

– Наверное потому, что святые в брак не вступают! – ехидно заметила я.

Мама фыркнула, но промолчала.

Едва начав работать секретарем нотариуса после универа и, возможно, будучи еще крайне неопытной и без сформировавшегося представления о мире, но я была поражена количеству одиноких людей. Причём это были не какие-то маргинальные элементы, а работники науки, искусства, люди имевшие в прошлом должности и награды.

«Ой, милочка, я была председателем суда, а муж старший инженер такого-то завода. Не до детей было…»

Когда Олька в свои восемнадцать родила, мне было без пары недель тридцать. Я тогда (помимо злости на сеструху) была немного выбита из колеи, ибо привыкла быть первой во всем, да и тринадцатилетняя разница в возрасте это предполагала (по крайней мере в некоторых аспектах жизни). Но, как оказалось, не так все просто. На тот момент я встречалась, а точнее жила вполне себе семейной жизнью с Сергеем. И возможно, если бы я настояла, мы бы расписались и стали бы родителями. Но я наоборот призадумалась, а нужно ли мне это? Да, ребенка мне хотелось, но не в качестве протеста и не как обязаловку

Выросшая в полной семье и часто наблюдавшая по работе подобного рода (да и посмотрите хотя бы на мою сестру) случаи, я была сторонницей того, что у малыша должен быть отец. И не приходящий раз в неделю, а настоящий. Ведь я прекрасно помню, как папа со мной занимался, как, несмотря на плотный график, гулял, переживал, когда видел мои неудачи и радовался, когда я достигала успехов. И если раньше я этого не замечала, то с годами осмысливая (и, возможно, чуть приукрашивая его образ) я все больше и больше его любила.

Да, я была папиной дочкой!

А Сергей, он, как мне показалось (а в итоге не показалось) способен был жить только для себя. А точнее, чтобы все жили для него.

Постепенно наши отношения сошли на нет, и без скандалов мы тихо разъехались. Хотя напоследок мужчина все-таки заявил, что я зациклена на решении проблем сестры и матери, а еще на карьере (в этом обвинении хотя бы был некоторый смысл), чем на жизни с ним (внимание бедолаге не хватило!)

Хотя, как по мне, так глупо называть карьеризмом попытку поставить свою жизнь на такие рельсы, чтобы на эту самую жизнь хватало, постараться быть в круге людей, которые могут хотя бы попытаться что-то изменить. И разве плохо знать, что все то, что делаю, я делаю хорошо (по большей мере), не идя при этом по головам, ну может только по глупым, но так пободных работничков и не жалко. Это нормальная позиция любого думающего и ответственного человека.

– Хочу Сашку к лору хорошему сводить, постоянно у него сопли…

– Угу…

– Что «угу»? – возмутилась мама, которая похоже осознала, что все это время вела душевный разговор со «стенкой»

– В смысле да, надо сходить.

– Но это по осени, а сейчас я подумала с ним на недельку в Солнечное съездить, чтобы он хоть воздухом подышал, а не этой вечной гарью.

– Угу…

– Поможешь подыскать что-нибудь приличное?

– Угу…

– Злата! – окрик заставил меня вздрогнуть и едва не выронить чашку.

– А! Что?

– Что-то случилось? Ты сегодня сама не своя! Я же не слепая, – мама, выключив плиту и накрыв шкворчащую кастрюльку крышкой, подошла к столу и уселась напротив на стул.

– У нас предстоит сокращение штата на работе, и я, как бы это сказать, поставлена перед нелегким выбором. Потому что по логике тех, кто владеет нашей фирмой, остаться должны те, кто больше всех приносит прибыли, а все, кто тащат на себе скучную текучку, может и не приносящую такого дохода, но все же тоже вносящие лепту, и, кстати дающие нам репутацию, должны уйти. А многие из них очень перспективные, просто выше их пока не допускают.

– А я-то думала, ты у меня кремень, – мама нежно мне улыбнулась.

Я состроила кислую мину.

– А еще помнишь Лариску, мы с ней работали давно-давно?

– Это которая могла сутками работать? Помню, – кивнула мама.

– Так вот, она хочет начать бизнес с подачи мужа, как я поняла, и зовет меня к себе, гонорар предлагает от ста, несмотря на доход фирмы.

Мама задумчиво поджала губы.

– Работать со знакомыми, а хуже того с друзьями – это верный путь, чтобы с дружбой попрощаться. К тому же, ты будешь чувствовать себя обязанной, если она будет тебе платить из своего кармана.

Мама озвучила то, что я думала. Хотя мы с Ларой не были подругами, но все же проблемы могли возникнуть. Но как же мне противна завтрашняя планерка, где надо будет объяснять, почему хорошие специалисты «Власов и партнёры» больше не нужны. А ведь со многими из них я работала с того момента, как пришла в фирму. А это без малого семь лет. Вот и не хотелось мне в пятницу на работу настолько, что я трусовато задумалась о Ларискином предложении.

Глава 4

– Злата Викторовна, к вам посетители.

Я в это время разыскивала под ворохом бумаг свою крохотную чашку с наверняка уже остывшим кофе. Главное, его не опрокинуть, а то будет ой-ой-ой!

– Кто?

– Ярослав и Ларисы Алдонины.

Какие-то знакомые имена… Блин! Я и забыла про предложение Ларисы.

После пятницы я лежала дома с бутылкой вина и двумя пачками дел и никого видеть не хотела. Как оказалось, для меня увольнение сотрудников гораздо более тяжелый стресс, чем для некоторых сокращенных.

– Зови! Зови конечно!

Я поднялась в кресле.

Сначала в дверях показалась Лариска, а за ней ее мужчина.

Хм, Лариса – девушка далеко необычной внешности (и умственных способностей), а со временем она становилась лишь краше, а он, он совсем не походил на идеал женских грез. Выглядел как-то по-свойски, по комплекции стоял на той грани, когда массивность обращается в полноту, оттого напоминал плюшевого мишку, здорового, но мягонького.

– Решили лично услышать твое «да»! – с порога заявила молодая женщина. – Мой муж! Ярослав! Это Злата!

Мужчина вежливо кивнул:

– Рад с вами познакомиться, Злата.

Опа!

Если честно, я даже не поняла, что произошло, только и осознала, что мир вдруг стал совсем другим. Он стал совсем другим. Какой у него был голос! Этот голос рисовал гораздо лучше любого художника, он точно наведенный фокус проявил ямочку на волевом подбородке, ярко-синие глаза, чувственные губы, густые темные волосы.

Уж не знаю, природные ли то данные, или он, как Маргарет Тэтчер, брал уроки вокала. Не знаю, как слышат его другие, но судя по его положению и статусу, приблизительно также. Наверняка те работники, которых увольнял Ярослав Алдонин, считали, что им вручили Нобелевскую премию, а не выперли вон.

– Я тоже! Прошу, присаживайтесь!

Он проследовал мимо меня и занял место в кресле рядом с супругой.

– Кофе, чай?

– Воды пожалуйста, – улыбнулся Ярослав, – а для Ларисы зеленый чай.

– Одну минутку.

Я выскользнула в коридор, где сидела моя секретарь.

– Ксюш, принеси зеленый чай и воды.

Девушка кивнула и исчезла за неприметной дверью, где располагалась кухонька, а я, вздохнув поглубже, будто собралась нырять, вернулась в кабинет.

– Я прошу прощения, Ларусь. Совершенно замоталась. Но в любом случае это непростительно с моей стороны. Вот такого нерадивого работника вы хотели принять на работу.

Дверь за моей спиной распахнулась.

Ксюша так не делала, даже с подносом вежливость и воспитание бежали вперед нее, да и в нашей фирме по-другому никак. Вряд ли бы клиентов, готовых платить гонорары в сотни тысяч, устроила бы секретарша, с ноги открывающая дверь.

– Злата… Викторовна, – в дверях с со свернутыми в трубочку листом бумаги в руке замер Кологривов.

– Артем Сергеевич, – вид у меня был определенно недовольный, настолько, что «брокколи» замер, – у вас что-то срочное? – сказано это было сквозь зубы.

– А… нет, то есть да! – он решительно промаршировал к моему столу и опустил передо мной листок.

Какая наглость!

– Считаю необходимым поставить вас в известность!

На листок я не взглянула, зато, надеюсь, все его чакры уничтожила, какие есть.

– Обязательно ознакомлюсь! Когда освобожусь!

Он хотел еще что-то сказать, но, поджав губы, метнулся к двери и уже у нее, точно паяц, согнулся в поклоне и махнул рукой.

– Прошу прощения, господа!

И вылетел в коридор, едва не сбив Ксюшу.

Лариса поблагодарила секретаря, подавшего ей чай и вопросительно приподняла бровь на меня, старающуюся держать лицо, точнее, сдерживаться, чтобы пар из ушей не пошел.

– Извините, в пятницу ему сообщили об увольнении, и теперь на должное поведение столь вспыльчивого сотрудника приходится не рассчитывать.

– А ты занимаешься и кадровой работой? – поинтересовалась Лариса.

– Нет, официально. Но фактически – да. И сейчас к сожалению, именно то время, когда приходится вспоминать Трудовой кодекс и психологию. Как я и говорила, сейчас не самое лучшее время начинать такого рода бизнес. Большинство фирм либо закрываются, либо сильно сокращают штаты, нас эта учесть тоже не миновала.

– Как раз, Злата, именно сейчас самое время, – задумчиво меня рассматривая, произнес Ярослав. – Ведь то, что мы запланировали, выбивается за рамки обычной юридической фирмы. Это нечто большее. Это долдна быть база для заключения контрактов, поиска управляющих, в том числе и временных, проверенных, имеющих рекомендации и стремящихся лишь улучшать свои показатели, узкоспециализированных кадров, и все это в «одном окне».

– У меня не было времени тебе все объяснить, Сапсан задержали, а я торопилась на самолет, потому мы сюда и приехали. Я крайне нуждаюсь в твоей помощи, – Лариса поставила чашечку на столик и воззрилась на меня с надеждой.

– Но это несколько выбивается из привычной мне сферы, и к тому же, – я задумалась… Хотя неважно. – Я прекрасно знаю, что сейчас работа по принципу «одного окна» становится все более востребованной, однако, на мой взгляд, есть сферы, которые достаточно сложно объединить, а если и объединить, достаточно сложно проконтролировать и, как правило, подобного рода попытки вряд ли увенчаются успехом. Вы, как я понимаю, хотите создать гибрид между юридической фирмой и кадровым агентством.

– И это на базе двух столиц, – кивнул Ярослав. – Разумеется, сейчас мы начнем с Питера, но с подключением специалистов, готовых работать на два города или даже на переезд в Питер.

– А вы считаете, что у нас нет квалифицированных специалистов?

– Нет, я так не считаю, я даже уверен в обратном, – лукаво улыбнулся супруг Ларисы, – однако, всех их следует еще найти. К тому же, есть управленцы, способные и дистанционно выполнять свои функции. Могут быть ситуации, когда малому или среднему бизнесу требуется временное управление, а в некоторых случаях, просто струя свежих идей.

– Но создать себе репутацию в подобном случае будет очень трудно, потому что любой провал будут списывать на нас.

– Да, но тут все будет зависеть от договоренностей и правильной психологической обработки клиента, – вставила свои пять копеек Лариса.

– Идея интересна, но я не уверена, что потяну участие в подобного рода предприятии, в том плане, что я консервативна и считаю, что юристы должны быть юристами, а не продавцами. Приходя к нам, человек, как правило, хочет получить определенный результат, а не предложение заменить руководство его фирмы, которое не способно отличить барана от козла при заключении договора. И тем более в нашей жизни есть определенные ситуации, которые не могут решить ни деньги, ни связи, если они не с господом богом конечно.

– В таких случаях считаю, что это лишь отговорки, – приподнял бровь Ярослав, – подход к решению скорее всего был выбран неправильно.

– Возможно, – ух, какой же он упертый всезнайка, – хорошо, вот вам реальный случай. Есть фирма, ее сфера – научные изыскания. Разумеется, они сильно зависят от поставщиков определенного ресурса, монополиста к слову. И все бы хорошо, если бы в четкие бизнес планы не вмешалась такая необычная переменная, как судьба: на личной почве разругались в пух и прах директора этих двух предприятий. Настолько, что поставщик ресурсов готов к убыткам и судам, только бы не дать работать оппоненту, а для оппонента – это смерть, потому что без данного ресурса у едва образовавшегося предприятия нет возможности работать. Мы исключаем возможность огласки причины разногласий.

Лариса и Ярослав переглянулись. Губы господина Алдонина тронула улыбка.

– А если я найду решение, вы подумаете о том, что работать с нами?

***

Домой я поехала на служебной машине.

Этот день обошелся со мной так, как обходится с апельсином соковыжималка.

Вместо того, чтобы заняться своими делами, а именно лично на себя взятыми обязательствами перед клиентами, и пусть они не были сложными, однако требовали времени и внимания, я оказалась в центре разборок. По коридорам офиса сейчас ходить было все равно, что по минному полю, расстроенные взгляды тех, кто попал в черный список травили душу.

Я засиделась допоздна.

Летняя питерская ночь встретила меня привычным серо-голубым небом, один край которого едва перестал алеть после заката, а второй уже розовел перед восходом.

В связи с какими-то мероприятиями водителю нашему, имя которого я никак не могла вспомнить, пришлось исхитряться, прокладывая маршрут, лавируя между частично перекрытыми улицами.

Я откинулась на сиденье и смотрела через люк в крыше на переплетение проводов, растянутые баннеры, крыши домов там, где дорога сильно сужалась, и они, точно грозные великаны, наступали – сдавливали ее каменными клещами.

Едва вырвавшись на набережную, мы совсем недолго наслаждались свободой, а потом пришлось опять нырнуть в питерские лабиринты.

Горели прожектора Петровского, похоже там шел матч, стрелка Васильевского острова была полна людей и машин, я с улыбкой вспомнила, как училась в универе. Он был совсем недалеко от этого места (по меркам молодежи, сейчас мне было бы жаль потраченного времени на прогулку) но тогда это был привычный маршрут от места учебы до метро «Невский проспект». Тогда для меня это был отдых, наушники, кроссовки, три тетрадки в легком рюкзачке, волосы в хвост, никакой косметики, просто потому что лень.

– Вы не торопитесь?

– Ни грамма.

Иногда между делами насущными и планами проскальзывала мысль, что я жутко устала. И не потому, что в отпуске давно не была, хотя и это тоже, а потому что… потому что…

Я даже не заметила, как уснула. Убаюкивающая плавность движения автомобиля, проносящиеся мимо здания и люди, которые то размывались, то приобретали резкие очертания, все это способствовало тому, что глаза закрылись и мозг, заполненный всякой рабочей шелухой, отключился.

Разбудил меня Дмитрий, а именно так звали водителя, уже недалеко от моего дома. Большой фирменный минивэн рисковал задеть плотно припаркованные в узком дворе машины, и я, поблагодарив мужчину, отправилась до подъезда на своих двоих.

Спросонья все чувства слегка притормаживали, и до меня не сразу дошло, что в сумке вовсю распевает телефон. Номер был мне незнаком, но с учетом того, что многие клиенты пользовались именно этим средством связи и считали, что юристы (не адвокаты по уголовным делам, заметьте, а именно все юристы) должны отрабатывать свои гонорары даже по ночам, меня это мало удивило.

– Да, слушаю.

– Злата, добрый вечер.

Я вся покрылась мурашками. У этого московского… мужа Ларисы в роду явно были цыгане. А что? Серьезно! Не то чтобы я верила в гипноз, но это на него смахивает.

– Ярослав… Э…

– Прошу, давайте без формальностей.

Да, тут вы ходите по тонкому льду, господин Алдонин. Ведь если бы я согласилась с вами работать, вы стали бы для меня своеобразным начальниками, а панибратские отношения с руководящим составом никогда и никого до добра не доводили на моей памяти.

– Вы знаете, я тут поразмыслил над вашим случаем. И вынужден признать, что действительно бывают такого рода случаи, когда очень сложно повлиять на ситуацию извне, если она завязана на личных отношениях, и у одной из враждующих сторон более выгодные условия. Мне помнится, какой-то американский журналист говорил, что для успеха любого предприятия необходимы три человека: мечтатель, бизнесмен и сукин сын. Возможно, в ситуации, где роль играет не бизнес, а личный фактор, вам стоит обратиться к последнему?

***

Чайник с неоновой подсветкой весело забулькал и, пискнув, отключился.

Я, зажав телефон между ухом и плечом пыталась насыпать в чашку кофе, не распределив ровным слоем все содержимое банки по столу.