Текст книги "Восьмая нота Джокера (СИ)"
Автор книги: Алена Нова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)
Глава 19
* * *
Мои дни похожи на заключение.
Мама не соврала, когда сказала, что будет провожать и встречать из школы, и как бы унизительно это ни было, мне пришлось молча всё выдержать, потому что начни я спорить и отстаивать свою точку зрения, всё станет только хуже.
Для нас обеих.
Всякий раз, когда мы встречались по утрам, это превращалось в молчаливую войну, и тот, кто первый заговорит – проиграет. Так не должно было случиться. Не с нами. Но мы обе были слишком упрямыми, чтобы сделать шаг навстречу друг к другу.
Всю неделю я пыталась не сойти с ума от этого надзора. Подкасты Джокера, который больше ни слова мне не написал, кое-как спасали, но мне было тяжело принять тот факт, что я, похоже, потеряла связь с мамой окончательно. Из-за этого старалась не попадаться на глаза отчиму. Ну и страшно было, врать не стану.
А ещё я ждала.
Ждала, что моё окно снова внезапно откроется посреди ночи, и пьяный блондин ввалится в комнату, но этого всё не происходило. В школе он перестал на меня смотреть к радости довольной Лики, сверкающей от счастья, и как бы девчонки ни старались убедить, я верила в то, что он просто понял, какая я жалкая.
А кто бы захотел общаться после того концерта, что я устроила?
Даже тот поцелуй казался мне всего лишь бредом.
Я очень боялась, что и Ника с Таей откажутся со мной дружить, когда узнают всё, и я уже сама начала думать, чтобы просто рассказать им, только не могла. Из-за случая с Женькой, а потом и мамой мне казалось, что от меня постепенно просто все отказываются, и если ещё и единственных подруг потеряю, в жизни больше не будет смысла…
К счастью или нет, но в пятницу после уроков маман сменяет гнев на милость и едва я оказываюсь в ненавистной машине, предлагает:
─ Давай выберем платья на завтра, а потом прокатимся в спа-салон? Проведём день вместе, как раньше.
Я только удивляться могу, что на неё повлияло, но раз уж молчание прервано, лучше не нарываться на очередной скандал, даже если душа этого тихонько требует.
─ Можно, ─ безразлично жму плечами, и ма опять замолкает, правда долго не выдерживает.
─ Так кто запер тебя в классе? Какой-то мальчишка?
─ Я даже не уверена, это только догадки, ─ быстро втягиваюсь в разговор, забывая обиды. ─ Просто есть у нас группа девиц, с которыми я в команде, и они строят нам с Таей козни.
Про тот инцидент в раздевалке говорить не хочу – это будет слишком для её психики.
─ Но вы же не поддаётесь?
─ Наверное, поэтому и заперли, ─ хмыкаю, и, предвидя вопрос, опережаю её: ─ Я в порядке. Мне Царёв помог с панической атакой справиться. Только не злись – я не хочу снова на неделю отказываться от общения с тобой.
Мама поджимает губы, не способная смириться даже с упоминанием Яна, но и сама понимает, что спорить не стоит, а потому меняет тему.
─ Ты должна обязательно пригласить в гости своих подруг.
Если останется, с кем дружить.
─ А Аристарх против не будет?
─ Почему он должен быть против?
Значит, отчим пока играет в паиньку. Что ж, тогда и мы отставать не будем.
─ Просто подумала.
Знаю, что никто из нас не скажет это простое и сложное «прости», но мы хотя бы разговариваем. А значит, всё ещё может наладиться.
* * *
Вскоре мы приезжаем в магазин-салон, и мама отрывается на мне по полной. Я не особо шарила в моде, но в детстве бабушка частенько пыталась привить мне вкус к одежде, да и мама вынуждала обряжаться в милые платья с рюшечками. Ничего удивительного, что я однажды не выдержала и резко начала носить рваные джинсы и кеды, ни в какую не желая им уступать.
Тираншам пришлось смириться.
Я с улыбкой вспоминаю то время, пока чересчур заботливые и внимательные к чужим деньгам сотрудницы помогают нам определиться с выбором, а позже уставшие, мы едем расслабляться. Как выясняется на месте, мама заранее всё забронировала, и когда она ловит мой подозрительный взгляд на ресепшене, вынуждена признать:
─ Поймала.
Значит, примирение было спланировано? Как приятно бывает иногда ошибаться.
─ Всегда знала, что ты Серый кардинал.
─ Что есть, того не отнять, ─ улыбается, и мы отправляемся получать свою долю релакса.
После всех примерок и фальшивых улыбок консультанток, это просто то, что доктор прописал. Мне всё ещё неприятны прикосновения других людей, поэтому от массажа я отказываюсь, хоть мама и уговаривает, но я непреклонна. Зато сауна здесь невероятная. Настоящее лекарство для моих слегка одеревеневших мышц, и мы обе с радостью разваливаемся на скамейках довольными тюленями.
Кажется, весь стресс прошедших дней постепенно отступает, и всё медленно приходит в норму, правда, мысли о завтрашнем дне всё равно не дают окончательно расслабиться. Я понимаю, что не стоит нарушать такую умиротворённую обстановку, только всё равно не могу удержать себя от вопроса.
─ Мам, так что это будет за вечеринка завтра?
Мама приоткрывает глаза, подарив мне какой-то нечитаемый взгляд, а после снова смыкает веки.
─ Просто придут наши общие знакомые. Пойми, малыш, для Аристарха важно показать себя с хорошей стороны – он долго был один. А все любят людей семейных, ─ вздыхает, и я не знаю, то ли это от горячего воздуха тяжесть, то ли от темы разговора. ─ Мне просто хочется, чтобы мы стали семьёй.
Хм, а может, я слишком серьёзно восприняла тот раз? Что если мне всего лишь померещилось то, чего не было?
Но ведь проклятый Ян там тоже находился и тоже всё видел…
Я уже во всём и во всех вижу подвох.
─ Я понимаю. Мне тоже хочется, чтобы всё было хорошо, ─ тем не менее, отвечаю, не желая снова затевать ссору.
Окунаюсь в прохладный бассейн в этой же комнате, окончательно выбрасывая из головы отчима и всё, что с ним связано, а затем поднимаюсь и решаю выйти за водой – мы тут уже прилично задержались.
─ Мам, я попить возьму. Тебе принести?
─ Не нужно. Будь там аккуратнее.
Накидываю полотенце поверх купальника и ныряю за дверь. Где-то слышатся унылые запевания подвыпивших мужчин – тут есть и караоке, так что ориентируясь на эти звуки, иду в противоположную сторону к автоматам с напитками, когда на полпути врезаюсь в чьё-то тело.
─ Изв… ─ пытаюсь попросить прощения, но стоит наткнуться на знакомый прищур, слова застревают в горле. ─ Что ты здесь делаешь?
На нём только полотенце и больше ничего. Влажные мышцы напряжены, и Царёв отлично понимает, как этот вид действует на меня – замечаю его ухмылочку.
─ Отдыхаю с отцом, а что?
─ Ничего. Проехали.
Хочу обогнуть его, но он снова преграждает мне путь, на этот раз безо всякого превосходства в глазах. Ян берёт меня за руку, и это прикосновение вспыхивает на коже, напоминая, как опасно рядом с ним просто стоять. Даже дышать одним воздухом.
─ Избегаешь меня?
─ Я? ─ смеюсь нервно, пока в душе царит полнейшая неразбериха.
Я вполне неплохо себя чувствовала до этой встречи. Почти забыла о его существовании, и вот он передо мной своей царской рожей.
─ Ну не я же.
Я бы много могла на это ответить, но не хочу портить себе настроение. И всё равно обида не даёт о себе забыть, прорываясь наружу ядовитыми словами.
─ С чего это ты вдруг так забеспокоился? Тебе до этого было нормально.
Не знаю, что такого я говорю, только на его лице застывает зверское выражение. Царёв вдруг затаскивает меня в какую-то каморку, где горит лишь тусклая лампочка, и запирает дверь, отрезая мне пути для отступления.
─ Да мне насрать, ясно? ─ ударяет рукой в стену над моей головой. ─ Я просто знаю, в чём дело – видел взгляд твоей матери в тот вечер. Наплела тебе держаться подальше от меня? Сказала, какой я урод, и ты с радостью прислушалась, как хорошая девочка?
На секунду застываю, потому что не могу понять, серьёзно он в это верит или нет, однако взгляд горит обидой. Для него так важно то, что я о нём думаю?
─ У меня есть своё мнение, и мне не нужно никого спрашивать. Я всё и сама прекрасно вижу.
Пытаюсь вырваться, но он перехватывает оба запястья, пришпиливая меня к стене. Наваливается так, что наша влажная кожа соприкасается, и это просто взрыв – в его глазах я читаю свои же собственные эмоции. Удивление. Шок. Осознание. И то самое, тёмное, что никак не подаётся идентификации.
─ И что ты видишь? ─ вполголоса спрашивает, и лампочка вдруг начинает мигать, а потом и вовсе тухнет, как пламя свечи, погружая нас в полнейший мрак.
─ Ян, открой дверь, ─ прошу, паникуя. ─ Пожалуйста.
─ Тихо, Мими, ─ касается губами уха. ─ Здесь только мы вдвоём, помнишь? А я всё ещё жду ответ. Так что ты во мне видишь?
Глубоко дышу, стараясь не поддаваться страху.
─ Вижу, что ты совсем поехавший, ─ признаюсь с выдохом, стремясь выбраться из этой ловушки, и мой подбородок хватают пальцами.
─ Мне опять влезть в твоё окно, чтобы ты смотрела на меня, как раньше?
Как же я раньше на него смотрела?
─ Что ж не влез? ─ несу полный бред, и только после понимаю, что сказала это вслух, но мне можно – я вот-вот отключусь.
─ Значит, ─ окончательно вдавливает меня в стену. ─ Ждала меня, как принцесса в башне?
Да.
─ Заткнись.
Рука с подбородка вдруг ползёт ниже, и я почему-то ничего не делаю, чтобы это остановить. Пальцы легко касаются ключиц, а после замирают на груди, где и без того воздуха нет, но теперь там только горячий пар, потому что Ян не тормозит.
Не видя протестов с моей стороны, одним движением сдёргивает моё полотенце, упавшее на пол. Я слышу, как тяжело он дышит, ведя по коже самыми кончиками пальцев, будто на холсте рисует, и едва они ложатся под ткань купальника, мои лёгкие пустеют совсем.
─ А может ты просто боишься? ─ обхватывает напрягшийся сосок, чуть надавливая и проходясь пальцами, вырывая из меня хриплый выдох. ─ Боишься, что злой дракон окажется тебе не по зубам?
─ Может, это принцесса ему не по зубам? ─ не собираюсь уступать, но я в заранее проигрышной позиции.
Он уже знает. Даже в этой темноте видит, что я не могу сражаться, и мне бы ненавидеть всю эту дурацкую историю между нами, да только никак не выходит. Не получается найти в себе это чувство, когда всё внутри заполнено другими.
─ Принцесса явно боится испытать что-то к дракону, ─ едва слышно шепчет совсем близко к моим губам, и, дав мне только вдох сделать, целует.
Забываюсь окончательно.
Кто я? Где мы? Почему? Это неважно.
Теперь темнота действует иначе. Разгоняет не ужас по крови, а нечто гораздо опаснее, но за этим хочется следовать, и стоит только рукам Царёва спуститься ниже, скользя по талии к бёдрам, а языку пройтись по нёбу откровенной лаской, я совсем теряюсь в пространстве.
Притискиваю его к себе сильнее, будто боясь, что если между нами будет хоть немного расстояния, это меня убьёт, и Ян довольно стонет мне в рот. Это даже больше рык напоминает. Он сжимает мои ягодицы, давая понять, насколько возбуждён, а я должна бояться, только страх так и не возвращается.
Всё это длится как будто вечность.
Наше смешавшееся дыхание, близость, руки, гуляющие по коже. И даже жаль, что нельзя остаться вот так подольше, но блондин сам прекращает то, что начал, возвращая меня в суровую реальность. Поднимает полотенце, как тем вечером, на этот раз набрасывая его мне на плечи, ещё какое-то время тяжело дышит, а после произносит:
─ Когда поймёшь, чего хочешь, оставь окно открытым.
Он первым выходит, давая мне время на раздумья, но мысли сейчас только о том, что если мама увидит мои губы, она тут же поймёт, чем я занималась.
Принцесса, отравленная драконьим поцелуем.
Глава 20
Ян
Не могу успокоиться.
Пульс шабашит как будто по всему телу, а на губах ещё тлеет её поцелуй, и мысль в голове только одна – вернуться в эту каморку, сжать её руками до боли, а потом вообще плевать, что будет.
Но я просто ухожу, душа в себе всю ту грязную хрень, что наворотил мой сбитый набекрень мозг.
Мелкая зараза, ты поплатишься мне за всё…
─ Малой, ты где был так долго?
В сауне кроме отца ещё парочка его закадычных друзей. Один из них сегодня вышел досрочно, и папуля просто не мог не потащить меня следом – приобщайся, мол, к делам, и плевать мне, что у тебя планы. Хотя, я ему даже благодарен где-то. Сама судьба нас снова столкнула.
─ Курил.
Никотин слабо помогает в последние дни. Да ничего уже не срабатывает, и мне всё больше кажется это какой-то болезнью. А ведь это не меня так колбасить должно!
─ Лёгкие-то не порти, ─ советует дядька, плотоядно косясь на девицу, что приносит им ещё алкоголя.
─ Да пусть коптит, ─ позволяет отец. ─ Потом поймёт, что начинать не надо было.
Хочется резко высказаться – внутри итак коктейль Молотова, но меня опережают, явно замечая, что сейчас что-то точно бомбанёт.
─ Оставьте парня в покое, ─ врезается в разговор крёстный, который как раз сегодня и откинулся, из-за чего я никогда его не знал.
Он здесь единственный нормальный. Нет, они в целом все мужики мировые, если бы не занимались хернёй, и меня тошнит от того, что отец тащит меня туда же. Криминал вонючее – болото. Если тебя затянет, вылезти обратно уже не получится, как и завести нормальную семью. А маленький мальчик во мне, ещё помнящий, что это, до сих пор тешит себя иллюзией, что такой сценарий для меня возможен.
─ Слышал, некоторые совсем оборзели, пока меня не было, ─ начинается типичная лабуда. ─ Кто-то отвалился, решив, что можно беспредел творить, кто-то в мэры подался.
Мне даже про папашу Ильи слышать тошно, не говоря про него самого, особенно после того грёбаного вечера, когда он себя во всей красе показал.
─ Да ладно, Ромыч. Нам это выгодно, и Игорюша это знает, а Ян? ─ подмигивает мне Анатолий Алексеевич, шлёпая несчастную официантку по заднице, и та бледнеет.
Мне так мерзостно, что хочется проблеваться, а этот старый хрен её к себе на колени за руку тянет. Девчонка молодая совсем, взгляд точь-в-точь, как у Миши в тот вечер в классе, когда я её с подоконника снимал, и из-за этого меня будто холодом пробирает.
─ Девушку отпустите, ─ смотрю на этого борова, и тот удивляется, пока девица успевает отойти на несколько шагов.
─ Ты охамел? ─ влезает отец, но крёстный перехватывает его руку, уже взлетевшую для оплеухи.
─ Иди Ян, и её забери. Нам тут надо обсудить важные вещи.
─ Ромыч, я не понял… ─ всё ещё не доходит до Анатолия, с сожалением провожающего свою несостоявшуюся жертву.
─ Толя, мы не в борделе. Хочешь девочек, поехали в другое место. ─ И взглядом мне на выход указывает.
Повторять дважды мне не надо – сваливаю, выталкивая едва не словившую приступ студентку, пролепетавшую «спасибо» и исчезнувшую где-то в коридорах. Подозреваю, дома меня ждёт пиздец какая выволочка, но плевать.
* * *
В клубе я не появляюсь.
Знаю, что если в ближайшие дни увижу Абрамова, разобью ему рожу, а он будто не хочет нарываться и тоже пропадает на всю учебную неделю. Вообще побоку.
А вот тренеру интересно, где тусит один из форвардов, и дрочат за это, разумеется, меня.
─ Не знаешь, где твой дружок? ─ подходит после тренировки, а мои глаза опять приклеены к Мишане.
Её волосы, как талисман теперь на моём запястье, и даже то, какой я больной, не волнует. То, как она прижимается ко мне во время поцелуев – да, и я хочу это повторить как можно быстрее. Очень сложно не подойти к ней хотя бы на перемене, но сдерживаю себя, давая ей выбор.
─ Понятия не имею.
─ А что с ним происходит, не в курсе?
─ Я ему кто, нянька? ─ Достал, чесслово – прямо, как мой дед. ─ Наверняка в запой ушёл, с кем не бывает?
Пацаны ржут, но мне совсем не весело. То, что творится с этим гадёнышем, может плохо сказаться не только на команде – просто чувство очень неприятное в груди, а когда чуйка врубается на полную, надо к ней прислушиваться.
─ Не нравится мне это. Игра на носу, а этот страдает идиотизмом.
─ Так давайте без него.
В целом, без него всё даже спокойнее будет. Я выдыхаю, но тут двери зала распахиваются, и этот придурок вваливается к нам, сразу давая понять, что я был прав – он бухой.
─ Это ещё что? ─ охреневает тренер. ─ Абрамов!
─ О, здрасьте, ─ лыбится придурок, едва на ногах держась. ─ Я опоздал? Простите, пробки.
Ещё и за руль садился, скот…
Его расфокусированный взгляд устремляется на девчонок, и он берёт направление в сторону застывшей Мишани. Она реально превращается в статую, а меня злость разбирает – так хочется втащить этому придурку.
─ Куда? Домой вали, ─ хватаю его за шкирку, как кота, а он поднимает на меня свои ненормальные глаза.
─ Руки от меня убери, ─ вырывается. ─ Я хочу поздороваться с новенькой. Ты ещё не залез ей под юбку?
─ Ты ща с полом поздороваешься, ─ чувствую, что успокоиться не получается, и парни потихоньку окружают нас.
─ Ну давай, врежь мне. Только сначала расскажи ей всё, ─ шипит, обдавая своим выхлопом, прислоняясь ко мне. ─ Она у нас с сюрпризом, оказывается. Знал? Но так даже прикольнее. Это будет веселее, чем я думал.
Перед глазами какая-то мутная пелена, стоит ему только намекнуть на спор. Всё окрашивается в оттенки красного, и вот меня уже держат чьи-то крепкие руки, а в ушах такой гуд стоит, что хоть вой.
─ Так, Абрамов, прочь с занятия! ─ орёт Владимирович. ─ Отца в школу, и если ещё раз заявишься в таком виде, можешь забыть о баскетболе!
Ха, обычно это я слышал чаще всего…
─ Да хрен с вами всеми.
Он уходит, едва не грохнувшись у выхода, тренер подзывает Славку со скамьи запасных, и мы уже в гораздо более спокойном темпе продолжаем игру, хотя всё время я ощущаю на себе пристальный взгляд Миши.
Не реагирую.
Сосредотачиваюсь на игре, и удаётся немного выдохнуть – только бы не думать о том, чтобы подойти сейчас…
* * *
Не знаю, зачем заявляюсь на их тренировку после уроков. Лика думает, что это я ради неё, оттого и старается больше обычного, но я смотрю на эту маленькую заучку, уже очаровавшую учителей своими достижениями. Привычно залипаю на плавных движениях, даже не сразу осознавая, что для меня теперь всё в слоу-моушене, когда Миша рядом – на самом деле они все бодренько танцуют, удивляя комиссию.
Там у одного мужика даже очки запотели от такой обновлённой программы, и если бы меня не беспокоили другие вопросы, я бы точно эти линзы ему поломал стёклами внутрь, а так пусть живёт.
─ Ничего?
─ Глухо, как в танке, ─ морщится Славка, сидя рядом и уткнувшись в ноут. ─ Реально тебе говорю, там какой-то замес с ментами был, иначе я бы залез. Ты не пробовал у неё сам спросить?
Слова Абрамова всё ещё не выходят из головы, да и поведение Мишани твердит о многом, но я упорно не понимаю, что она скрывает. Загадочная и непостижимая, как хренов кубик Рубика, и чем чаще я двигаю детали, тем больше запутываюсь. Я слишком тупой для головоломок, а до правды докопаться хочу.
─ Она не та, кто будет о себе трепаться, как некоторые, ─ кошусь на Лику, пославшую мне улыбку.
─ Зацепила она тебя, ─ подмечает друг.
Молчу, потому что сказать нечего. На правду у меня всегда была аллергия в том плане, что как только она обрушивалась, я был к ней не готов, только остановиться уже не получится. Я пересёк черту и теперь только вперёд.
─ А у тебя как с Марусей?
─ Чего? ─ давится водой.
─ Да ладно, я вижу, как ты на неё пялишься. ─ Я давно это заметил. ─ Встречаетесь втихую?
─ Только не болтай, ─ аж бледнеет. ─ Знаешь ведь, что я «нищеброд» и всё такое?
─ Своих не сдаём. Но ты уверен, что девчонка, которая боится показать тебя всем, правильный выбор? ─ это мне реально непонятно.
─ Будто сам не знаешь, как сложно от кого-то отказаться, ─ вздыхает, и мне нечем крыть – взгляд прикипает к Мими.
─ Аргумент.
Раздумываем о тяжести жизни, а движуха перед комиссией наконец-то заканчивается, и наступает момент истины. Девчата ждут вердикта, как приговора, пока эти слишком долго совещаются, но вот слово берёт какая-то тучная тётка, и после напряжённой тишины визг и радостные крики говорят, что соревнованиям быть.
Почему-то радуюсь за Мишаню, как за себя, впитывая её эмоции, только Лика портит всё, возникая перед глазами, как чёрт из табакерки.
─ Нас допустили до соревнований, слышал? ─ мешает мне пройти, ещё и руку кладёт на плечо, будто право имеет. ─ Может отпразднуем?
В другой раз я бы точно не отказался, поведясь на её намёки. В теле до сих пор неулёгшаяся жажда поколотить кого-нибудь, но мне не нужно больше такое лекарство.
Слишком горькое у него послевкусие.
Игнорирую её, скидывая конечность, больше напоминающую ведьмины скрюченные пальцы, особенно с этими ногтями, и иду прямиком к Мими, болтающей с остальными.
─ Ты опаздываешь вроде. ─ Каюсь, подслушал, когда они болтали с Самойловой. ─ Подвезти?
Мнётся секунду, но мы оба знаем ответ.
─ Если тебе не трудно.
─ Сочту за честь, принцесса.
И похер, как на нас все уставились.
Через пару мгновений это вообще не волнует, когда Миша снова обхватывает меня, прижавшись всем телом, а мы летим по трассе, обгоняя ветер, и кажется, её тепло греет меня даже сквозь одежду.
Правда, длится эта эйфория недолго, и мне физически плохо от того, что снова приходится её отпускать домой к придурку-отчиму. Почти подыхаю от потребности опять к ней прикоснуться – аж пальцы покалывает. А не рехнулся ли я, часом?
─ Спасибо, ─ благодарит, как можно быстрее стараясь уйти, но я не даю.
─ Ничего не забыла? ─ вытягиваю губы уточкой, и вот честно, впервые мне стыдно, что я дебил, только назад дороги нет.
Останавливается, готовая прибить меня взлядом. Изображает поклон до земли, а я пью её злость – она самая вкусная, хотя не сравнится со вкусом губ.
─ Благодарствую, царь-батюшка, что снизошли до простой смертной и подвезли.
─ О, а мне нравится, ─ смеюсь. ─ Но мне нужно не это. Сама подойдёшь или мне?
Оглядывается, словно боится, что её мать снова выскочит из-за угла, и делает шаг, оказываясь в моей ловушке.
─ Ты же дал мне время.
Её растерянность такая сладкая, что хочется ещё подразнить, только я уже на пределе. Сердце не выдерживает, срываясь с ровного ритма на беспорядочные ноты, ударяющие по ушам, и я перестаю ощущать землю под ногами.
─ Оно закончилось.
Впечатываю её в себя и набрасываюсь на её рот голодным зверем.
Добыча не уйдёт живой.
