Текст книги "Возвращение (СИ)"

Автор книги: Алена Федотовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Я распахнула глаза:

– Но как такое могло случиться, если это изначально невозможно?

– Дело в том, что браки на Лирдиане расторгаются только со смертью одного из супругов. В нашем мире живут долго, и к моменту смерти мужа Хранительницы она уже перестает быть таковой, дар уже давно перешел к дочери или даже внучке. Фиоленсия не расторгала брак, но родила тебя от другого мужчины.

– Я незаконнорожденная?

– Да. Фиоленсия родилась в Аронии, ее отдали замуж за Дерриэля, короля Кантариона, и у нее родились близнецы. Старшая, Артаниэль, стала будущей Хранительницей, а младший, Тинатриэль…

– Артаниэль – сестра Тинатриэля?! – Вскричала я. – А вы знаете о том, что эльфийский король хочет убить свою сестру?

– Ника, ты, наверное, забыла, что я знаю все?

– Простите, – прошептала я. Уму не постижимо, чтобы брат хотел убить свою сестру!

– Когда детям исполнилось два месяца, Фиоленсия сбежала от своего мужа. Дерриэль был очень жесток, к тому же вынашивал план по захвату всей Лирдианы, ставя магические опыты на жителях нашего мира. Она спряталась у твоего отца, но прожила у него всего несколько дней. Этого хватило, чтобы зачать тебя. Я знал, что у нее родится дочь, которая, опровергая устоявшийся миропорядок на Лирдиане, может стать будущей Хранительницей. И знал, что Дерриэль ни перед чем не остановится, чтобы избавиться от тебя. Поэтому я передал шары для перемещения Фиоленсии, и она спрятала тебя в вашем мире. Рожденные на Лирдиане не могут покидать ее, но я разрешил Хранительнице это сделать.

Я сглотнула. Напоминало сериал, мексиканский. С фантастическим уклоном.

– Ты родилась на Земле, там совершенно другое течение жизни, и ты бы умерла задолго до того, как Артаниэль вступила в права Хранительницы, оставшись единственной дочерью Фиоленсии. Но зато прожила бы целую жизнь в вашем мире. Твоя мать собиралась остаться с тобой на Земле, но, к сожалению, исчезновение Татаона с Лирдианы и так уменьшило магический потенциал нашего мира, сократился срок жизни и количество рожденных детей, а так же сила их магии, и исчезновение Хранительницы стало последней каплей. Фиоленсия была вынуждена вернуться на Лирдиану, когда тебе исполнилось два года.

Вот тут я похолодела. То, к чему я отнеслась поначалу как к веселой сказке, похоже, становится воплотившимся кошмаром.

– Однако это тоже не помогло. Когда Фиоленсия уходила на Землю, она оставила мне Часы Истинного Времени. Этот артефакт подчиняется только Хранительнице, любой другой, взяв его в руки, умрет, но Часы не признали ее, когда Фиоленсия вернулась на Лирдиану. Мы пытались исправить это девятнадцать лет, но наши попытки успехом не увенчались. Поэтому решено было сократить срок совершеннолетия Хранительницы. В прошлом году Артаниэль должна была получить свой дар, однако они с отцом решили, что им этого мало, и, используя древнее заклинание, напали на ее Сопровождающих и отобрали магию у четырех из них. Алина, которую выбрали Аскания и Эфри, вместе с Тинатриэлем и Тараоном смогла остановить их. Дерриэль был убит, Тинатриэль стал королем, а его сестру отправили сюда, в Обитель, чтобы очистить ее от влияния отца. Это было заведомо невыполнимой задачей, поэтому я принял решение вернуть тебя на Лирдиану. Для всех было объявлено, что передача дара откладывается на год. Но это не так. Хранительница, как и было решено, вступила в свои права в день, когда ей исполнилось двадцать один. И это ты, Ника.

Я потрясенно молчала, пытаясь осознать то, что я только что услышала. В голове роилось множество вопросов, но только один был самым важным из тех, что я хотела задать:

– Мои родители живы?

– Да, – прошелестел голос.

– Я могу их увидеть?!

– Всему свое время, Доминика.

Время, время... меня уже тошнит от этого слова. Но весть о том, что где-то в этом мире есть мои родители, которые живы, заставляла сердце радостно замирать. Я приложу все усилия, чтобы отыскать их.

– Все в твоих руках, – подтвердил Оракул.

И тут я вспомнила, ради чего, собственно, и шла в Обитель:

– Скажите, почему я перемещаюсь каждый день в одно и то же время на Землю и обратно?

– А ты сама не догадываешься?

Ну вот, еще не хватало, чтобы он мне ребусы загадывал. И тут меня осенило...

– Часы!!! Те самые, которые я нашла в своей сумке! Вы хотите сказать, что это и есть Часы Истинного Времени?!

– Да, – коротко ответил Оракул.

Вот я балда! Я же вытащила их, поиграла со стрелками, установив их как раз на восемь и на двадцать два, поэтому именно в это время утром и вечером я перемещаюсь туда-сюда!

– Это будет происходить постоянно? Я всю жизнь буду так жить?

– Все зависит от тебя, Ника. После обретения дара Часы не расстаются со своей Хранительницей дольше, чем на двадцать четыре часа. Ты будешь всегда возвращаться к ним.

– Почему же Фиоленсия не возвращалась к своим Часам? Или возвращалась?

– Я разрешил ей провести обряд отказа от дара, но больше я такой ошибки не совершу.

Так, понятно, я влипла пожизненно.

– Но почему я перемещаюсь сюда?

– Ты стала частью этого мира после получения дара, Ника, поэтому ты теперь навсегда привязана к нему. И с Часами ты расстаться не можешь. Надеюсь, ты понимаешь...

– Вы хотите, чтобы я вернула их на Лирдиану? – Нахмурилась я. – Но ведь тогда я не смогу вернуться обратно...

– Тебе не нужно возвращаться на Землю, ты уже принадлежишь нашему миру. Пока Часы находятся в другом мире, ты не можешь использовать их по своему назначению. И Лирдиана в данный момент все еще остается без Хранительницы.

– Но я пока не готова, – пробормотала я.

– Я надеюсь, ты примешь правильное решение, Хранительница. И как можно скорее.

Ну вот, теперь на меня еще и миссию по спасению другого мира навесили. Хорошая перспектива...

– Но что я буду делать на Лирдиане? Мне здесь и жить-то негде...

– В настоящий момент твоим опекуном формально является Тинатриэль. Однако, это не имеет значения, судьба Хранительницы предрешена, я давно одобрил помолвку Хранительницы и наследника Аронии.

Я крякнула от неожиданности.

– Вы шутите? Что за мода на династические браки?! Я не хочу выходить замуж без любви!

– У тебя нет выбора, Хранительница.

– Но почему я?! Когда заключалась помолвка, под Хранительницей подразумевалась Артаниэль, вот пусть на ней ваш принц и женится!

– Нет, Доминика, помолвка заключена без имен, кто бы ни был Хранительницей и наследником Аронии, они все равно должны пожениться.

– От вашего решения, между прочим, уже война начинается между Аронией и Разенгором!

– А ты что, хочешь замуж за наследника королевства демонов? – Развеселился Оракул.

– Я вообще не хочу замуж, и уж точно ни за кого из ваших наследников.

– Тогда это не остановит войну. В любом случае, я не меняю своих решений, Ника.

– Но вы же изменили срок совершеннолетия Хранительницы! – Напомнила я.

– Это была вынужденная мера, исключение, которое не станет правилом. Твоя дочь, следующая Хранительница, будет получать свой дар в день своего столетия.

Я аж поперхнулась.

– Я что, буду жить, как и лирдианцы, пятьсот лет?

– Да, ты уже приняла свой дар, теперь у тебя есть магия Лирдианы. Когда пять королевств прислали своих представителей с просьбой изменить время получения дара, я решил, что так тому и быть. К сожалению, Артаниэль уже переняла от Дерриэля тягу к абсолютному господству, и нельзя было позволять ей принимать дар.

Страшная догадка осенила меня.

– Вы хотите сказать, что изначально не планировали, чтобы дар Хранительницы перешел к моей сестре?!

– Именно так. Ты забываешь, Ника, что я обладаю Предвидением, и такая Хранительница, как Артаниэль, не нужна Лирдиане.

– Почему же вы не вмешались, когда Дерриэль приобщал ее к своим безумствам? Когда призывали Сопровождающих? Когда на них нападали? Почему не пытаетесь предотвратить войну между Аронией и Разенгором?!

– Я не вмешиваюсь в дела жителей Лирдианы.

– Но вы же вмешались в жизнь Артаниэль и мою!

– Исключительно для блага Лирдианы, Доминика. Люди должны сами решать свою судьбу.

– Но вы предсказываете ее!

– Я не предсказываю судьбу в том понимании, которое ты вкладываешь в это слово. Я открываю людям их предназначение. И, поверь, ничего из того, что сотворили Дерриэль или его дочь, я им не говорил. Они сами выбрали такой путь.

– А вы могли все исправить!

– Доминика! – Не выдержал Оракул. – Повторяю, я не вмешиваюсь в дела людей. Вы сами совершаете ошибки и сами за них расплачиваетесь.

– Это жестоко!

– Это жизнь, Доминика. И это справедливо, ты не находишь? Наши миры разные, а отношение к богам – одинаковое. Сначала вы творите глупости, а затем бежите к своим богам, моля о помощи, разве не так происходит на Земле?

– И что же, по-вашему, натворили маленькие дети, умирающие от неизлечимых болезней?

– Невозможно помочь всем. К сожалению, таков закон жизни.

– Это несправедливо! Вы можете все изменить, но ничего не делаете для этого!

Оракул замолчал, а затем медленно произнес:

– Вспомни, чем занимается Хранительница времени, Доминика. Это в твоей власти воскрешать мертвых и изменять течение времени. Требовать этого от Оракула по меньшей мере неразумно.

Упс! Надавил  ведь на больную точку...

– Хорошо, я все поняла, без такой нужной меня Лирдиана загнется, – пробормотала я. – Вы добились своего, мне уже практически стыдно. Но замуж выходить я не буду!

– У тебя нет выбора, Хранительница.

Вот заладил!

– У меня есть выбор, – вскинулась я. – Не забывайте, Часы Истинного Времени все еще на Земле. А если я переведу стрелки так, чтобы появляться на Лирдиане минут на пятнадцать в день? Погуляю по лесу – и домой! Даже полезны такие прогулки перед сном.

– Ника, – Оракул аж поперхнулся. Вот так вот! Знай наших! – Тогда ты не сможешь за эти пятнадцать минут отыскать своих родителей. Более того, в моей власти сделать так, чтобы ты их никогда не нашла.

Я задохнулась от возмущения:

– Это шантаж!

– И это говоришь мне ты?

Черт! Он меня переиграл! Впрочем, на что я рассчитывала, пытаясь интриговать против Оракула, которому много тысяч лет?

– Вот именно, – подтвердил он мои мысли.

Я нахмурилась.

– Могу я попросить хотя бы об отсрочке?

– Конечно, Хранительница. У тебя есть ровно неделя, чтобы закончить свои земные дела.

– Неделя?! – Обалдела я. – А продлить никак нельзя?

– Нет, – обрадовал меня голос. – Слишком много зависит от твоего решения, Доминика.

Отлично! Ну, просто отлично! Неделя – и я навечно поселюсь на Лирдиане. И что мне тут делать?

– Судьба сама найдет тебя. Доверься ей и своему сердцу.

Мило, очень. И живи под мостом, Хранительница.

– Тебе это не грозит, – заметил Оракул.

И на том спасибо. Буду ночевать в компании дротишей. Или придется идти к брату... который почти убийца.

– Благодарю, Оракул, за весьма содержательную беседу, – пробормотала я. – Но у меня голова пухнет от той информации, которую вы мне предоставили. Вдруг у меня появятся вопросы, на которые никто, кроме вас, не сможет дать мне ответы? Могу я придти еще раз? Хоть это исключение вы можете для меня сделать?

– Хранительница времени может посещать Оракула в любое время, – прошелестел голос. – Но у тебя не будет в этом необходимости. Когда ты окончательно вернешься на Лирдиану и найдешь свою мать, она поделится с тобой даром Предвидения, и общение со мной тебе не потребуется.

Надо же, еще один бонус. Хотя мне почему-то грустно от этого...

– Спасибо, – я слезла с кресла, почувствовав, что у меня затекли ноги. В противоположном конце зала открылся проход, и в нем показалась фигура в белом балахоне. – Можно последний вопрос?

– Слушаю тебя.

– Вы не приняли второй раз Тинатриэля, – Оракул ничего не ответил, а я продолжила, – могу я спросить, куда пропала его жена?

– Ты узнаешь это в свое время, Доминика, – прошелестел голос. – Но можешь сказать ему, что с ней все в порядке.

– Спасибо, – кивнула я. – Вы не сильно разочаровались в вашей новой Хранительнице, Оракул?

– Ты уже задавала свой последний вопрос, Доминика.

Вот же вредина!

– Будьте здоровы, – я направилась к ожидавшей меня фигуре. Голова кружилась, и единственное, что мне сейчас хотелось, это лечь и заснуть.

Мы шли по коридорам, постоянно сворачивая куда-то, а я думала о том, что сказал мне Оракул. Информации было столько, что она с трудом помещалась у меня в голове. Хранительница, родители, брат, сестра... жених этот невиданный! И необходимость сменить место жительства. Зато я смогу найти своих родителей... и потерять Полину.

Фигура в балахоне остановилась и открыла передо мной дверь, которую я ни за что бы не заметила – она ничем не отличалась от камня, из которого были изготовлены стены.

– Ужин ждет вас на столе, Хранительница, – поклонилась мне фигура, а я вздрогнула. Наверное, еще нескоро я привыкну к подобному обращению.

– Спасибо, – я вошла в комнату, и дверь за мной захлопнулась. Узкая кровать, деревянный стол, стул – вот и все, что было в комнате. На столе стояла тарелка, наполненная едой, кувшин и высокий бокал. Я выудила мобильник из кармана и посмотрела на время. Без пятнадцати десять. Ну что ж, поужинать я успею.

Проглотив ужин, при этом даже не поняв, что съела, я налила себе напиток, оказавшийся травяным отваром, и приготовилась к переходу. Прав был Дарт, когда говорил, что именно Оракул приложил руку к моему появлению на Лирдиане. В очередной раз прав. Ох, как же он там, и так интересно, что же ответит ему Оракул...

Перенеслась я вместе с бокалом, оказавшимся в моей руке. Не забыть бы вернуть его завтра утром. Впрочем, могу подарить его кому-нибудь в качестве сувенира из другого мира. Наверняка произведет фурор.

Я слезла с кровати и направилась в душ побыстрее смыть с себя ужасы сегодняшнего дня.

Завернувшись в длинный халат, я залезла с ногами на кровать и вытащила мобильник из джинсов. Ну что ж, конечно, время уже немало, но отложить этот разговор я не могу. Прости, дорогая...

– Ника? – Тетка очень обрадовалась, услышав мой голос. А у меня сжалось сердце.

– Полина, – выдохнула я. – Мне очень надо с тобой поговорить. Пожалуйста, не перебивай меня.

– Ника, что случилось? – Обеспокоенный голос тетки ножом прошелся по сердцу. Наверное, обычно люди готовятся к подобному разговору очень долго, подбирают слова... как жаль, что у меня нет на это времени. Парадокс – у Хранительницы времени этого самого времени в обрез!

– Полина, пожалуйста, ответь мне честно. Ты ведь мне не родная тетя?

В трубке воцарилось молчание.

– Полина, – не выдержала я. – Ответь мне, прошу.

В трубке послышался тяжелый вздох.

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что я знаю правду. Моя мать оставила меня на твое попечение, когда мне исполнилось два года?

– Ника...

– Ответь мне, Полина!

– Может быть, мы поговорим, когда я вернусь?

– К сожалению, я не могу так долго ждать. И хочу получить ответ сейчас, – впрочем, я его уже знала.

Тетка снова вздохнула.

– Да, – тихо ответила она. – Виолетта действительно ушла, когда тебе было два. Она плакала, не хотела уходить, но сказала, что у нее нет выбора.

У меня сжалось сердце.

– Как вы познакомились?

– Случайно, в парке. Я всего два года как покинула детский дом, и заселилась в квартиру родителей. В институт я поступила, но на работу меня никто не брал, жить было не на что, и я влезла в долги. Большие долги, Ника. Я часто перезанимала, но проценты были такие, что через два года мне уже грозила продажа квартиры и выселение. Я сидела на скамейке и рыдала, и тут ко мне подошла глубоко беременная женщина. Она помогла мне, Ника! Выкупила квартиру родителей, купила еще одну, оставила денег... Она попросила меня всего два раза – моего согласия, когда делала документы о том, что она моя старшая сестра, и тогда, когда уходила... Попросила заботиться о тебе. Я не могла ей отказать, да и не хотела. Несмотря на то, что ты не приходишься мне родной племянницей, я очень люблю тебя, Доминика.

Я охнула. На моей памяти Полина впервые назвала меня полным именем. Слезы сами собой потекли из глаз.

– Спасибо, я тоже очень люблю тебя, родная, – всхлипнула я.

– Ты нашла ее? Нашла Виолетту?

Я хотела ответить, что ее зовут вовсе не Виолетта, это всего лишь земной вариант имени моей матери, но поняла, что не готова рассказывать о Лирдиане.

– Пока нет, – осторожно сказала я. – Но я обязательно найду ее.

– Как ты узнала, Ника?! Ведь об этом никому не известно, документы были сделаны так, что обнаружить подлог невозможно...

– Это сложно объяснить, давай я расскажу, когда ты вернешься. Полина, можно я задам последний вопрос? На фотографии изображены твои родители?

– Да, – вздохнула она. – Ты очень похожа на мою маму, Ника, даже больше, чем на свою родную мать. Видимо, у твоего отца совсем другой тип внешности.

Я зацепилась за ее слова:

– Мама не рассказывала о папе?

– Нет, – ответила она, а я разочарованно вздохнула, – хотя как-то обмолвилась, что не могла с ним остаться, и что ей никогда не везло на мужчин.

Вот это точно. Не знаю, как насчет моего отца, но с мужем Фиоленсии не повезло однозначно.

– Спасибо, Полина, – слезы давно высохли, и мне стало легче после этого разговора. – Я очень тебя люблю.

– И я люблю тебя, девочка моя, – вздохнула тетка. – Пожалуйста, не пропадай.

– Обещаю, – заверила я, и мне стало так горько от того, что я безнадежно ей вру. Правда, Оракул дал мне целую неделю, Полина вернется, и, надеюсь, поймет меня... не может не понять.

Нажав на "отбой", я поставила будильник на семь утра и метнулась к шкафу. Надо приготовить одежду на завтра... и стиральную машину запустить, а то у меня скоро джинсы закончатся. Интересно, я успею развесить их до того, как исчезну?  Быстро разобравшись с домашними делами, я устроилась под одеялом и, засыпая, подумала, что можно было бы и стрелки на Часах передвинуть, раз они мне подвластны. И отправиться на Лирдиану не в восемь утра, а часов в двенадцать. Но Дарт будет ждать меня именно в восемь, а я пока не знала, как рассказать ему о том, что поведал мне Оракул. И стоит ли... С этой мыслью я и заснула.

Глава 6

Утром я проснулась еще до будильника и развила бурную деятельность. Развесила белье, пообщалась в Интернете, где меня все потеряли, получила сообщение, что Стас звонил мне еще пять раз, оделась, накрасилась и села на кровать ждать перемещения. Я так и не пришла к однозначному выводу, делиться ли информацией, полученной от Оракула, с Дартом, или нет. Для начала неплохо бы узнать, что сказал ему Оракул, и в случае его отказа убедить Дарта не убивать мою сестру. Она, судя по всему, та еще штучка, но смерти я ей не желала.

В последнюю минуту, когда стрелки упорно приближались к восьми, я вдруг подумала, что неплохо было бы сдвинуть их, и попасть на Землю пораньше, чтобы разобраться с текущими делами и сходить, наконец, на квартиру к Полине, но не успела. Уже в следующее мгновение я сидела на кровати в Обители, и хмурилась. Все забываю и ничего не успеваю, совсем! Какая из меня Хранительница времени!

Дверь распахнулась через минуту, и в проеме я увидела белый балахон. Ждали. Знали, когда я приду.

– Доброе утро, Хранительница, – приветствовала меня фигура. – Вам пора.

Я кивнула и слезла с кровати. Что ж, пошла встречать судьбу и слушать свое сердце. Что мне еще остается? Надо как-то решить вопрос со своим проживанием, иначе, и правда, придется отправляться в Кантарион, но к брату-убийце мне совершенно не хотелось. Я понимала его чувства, если бы кто-нибудь пытался совершить то же, что Дерриэль и его дочь, мне было бы его не жалко, но... Может, я и не права, но мне отчего-то было противно.

Дорога до выхода из Обители заняла намного меньше времени, нежели путь сюда. Я окунулась в молочно-белый туман, уже ни капли не опасаясь, и вышла на поляну. Хранительнице пора привыкать к чудесам этого мира...

Дарт ждал меня неподалеку. Он сидел прямо на земле, наши лошади паслись позади него. Выглядел он неважно, похоже, не спал всю ночь. Темные круги под глазами, заострившиеся скулы – судя по всему, слова Оракула его не порадовали.

– Утро доброе, – осторожно сказала я.

– Только не это, – отрезал Дарт, не глядя на меня. – Как ты? Узнала, что хотела?

– Да.

Он поднял на меня глаза.

– И что же?

– Не задавай мне вопросов об этом, Дарт, – неожиданно вырвалось у меня.

Он усмехнулся:

– Мстишь? Впрочем, это и к лучшему.

У меня замерло сердце. Зачем я так?

– Оракул отказал тебе?

– Да.

Я нахмурилась.

– И что ты намерен делать?

Дарт потер лицо ладонями.

– Я не знаю, – глухо ответил он. – Сначала отвезу тебя в Андонию, потом попытаюсь найти убийц моих друзей... А потом – не знаю, – он отвернулся.

Сердце пропустило удар.

– Ты хочешь оставить меня в Андонии?

Он внимательно посмотрел на меня.

– Но ты же получила ответ от Оракула, значит, твоя проблема решена, и ты больше не нуждаешься в моей помощи. И скоро окончательно попадешь домой... или нет? Что сказал тебе Оракул, Ника?

Я вздохнула.

– Мне придется остаться на Лирдиане, Дарт, – я помедлила, а потом добавила, – навсегда.

Он как-то странно посмотрел на меня.

– Очень жаль, Ника. Мне было бы намного проще, если бы ты вернулась на Землю.

Мое сердце подпрыгнуло, а потом ухнуло куда-то вниз, рассыпаясь на тысячи осколков.

– Благодарю за честный ответ, – усмехнулась я. – И спасибо за помощь. Можешь считать миссию по доставке вздорной девчонки к Оракулу выполненной, – я быстро подошла к лошади и взлетела в седло. Надеюсь, даже красиво, все-таки опыт сказывается. – Прощай, Дартарион, – и пустила лошадь в галоп.

Боже мой, я никогда в жизни столько не плакала, как на Лирдиане. Как же я тут жить буду, если рыдаю по три раза на дню?! Какую судьбу я должна принять, ведь довериться тому, что разлетелось вдребезги, уже не получится...

Но мне не суждено было уехать далеко. Буквально через несколько минут Дарт нагнал меня и преградил путь, вынуждая остановиться. Я придержала коня, вытерла слезы и вздернула подбородок. Не дождется, Хранительницы не сдаются!

– Какого демона, Ника? – Переводя дыхание, крикнул он.

– Ты вроде уже все сказал мне, Дарт, – твердо ответила я. – Я остаюсь на Лирдиане, а ты хотел, чтобы я убралась обратно на Землю. Извини, я ничем не могу тебе помочь, Оракул ответил вполне определенно. Моя судьба навечно связана с вашим миром, и тебе остается только надеяться, что ты больше никогда меня не увидишь. Я тебе в этом как раз помогаю, а ты мне только мешаешь.

Дарт шумно вздохнул.

– Какая же ты глупая, Доминика, – он покачал головой. – Мне было бы действительно легче, если бы ты вернулась на Землю. Но ненамного. Через месяц я должен выполнить свое предназначение, и если я откажусь, очень сильно пострадает моя семья. А если я его выполню, тебе не будет места рядом со мной... как и мне с тобой, потому что я не смогу предложить тебе роль падшей женщины. Прости, – он подъехал ближе и дотронулся до моего плеча. – Но, видят богини, я не могу тебя отпустить. Только не сейчас, Ника, прошу тебя.

У меня голова пошла кругом. О чем он вообще? Какая еще падшая женщина?! Впрочем, не исключено, что здесь так называют тех, кто идет на каторгу вслед за любимым? Это у нас их красиво называли декабристками, а тут, вероятно, ни одна женщина не примерит на себя подобную роль.

– Дарт, ты можешь отказаться. Можешь! Более того, я тебя прошу, нет, умоляю, не убивай Артаниэль!

Он удивленно поднял голову:

– Что?!

Я вздохнула, собираясь с мыслями:

– Я понимаю, что тебя заставляют, угрожают твоей семье, но ты же понимаешь, что это низко! Что бы она ни совершила, ты не должен ее убивать!

В его глазах промелькнуло что-то странное.

– Ника, с чего ты взяла, что я собираюсь ее убивать? Откуда тебе вообще известно ее имя?!

Внезапно я смутилась, но не могла не ответить:

– Я слышала ваш разговор в таверне, Дартарион. Тинатриэль высказался вполне определенно. У тебя есть месяц, чтобы совершить это, но я не хочу, чтобы ты это делал!

Дарт недобро усмехнулся:

– Тебе кто-нибудь говорил, Доминика, что подслушивать нехорошо?!

– Зато полезно, – отрезала я.

Дарт неожиданно спешился и стянул меня с лошади. Я вздрогнула, оказавшись в кольце сильных рук.

– Очень вредно, – прошептал он мне на ухо. – Можно сделать неправильные выводы из услышанного, – его губы коснулись моего виска и спустились ниже. Я замерла, понимая, что сопротивляться не буду. – Я не знаю, что мне делать, Ника, – пробормотал Дарт. – Я безумно хотел бы отказаться, но не уверен, что могу это сделать. Одно я знаю точно – я не хочу терять тебя. Совсем не хочу, – и его рот овладел моими губами. Я ответила на поцелуй и обвила руками его шею. Будь что будет, но сейчас я тоже не готова отказываться от этого!

Но пресловутая судьба решила иначе. Из-за деревьев, обступающих дорогу с двух сторон, внезапно показались люди в черной одежде, мгновенно окружившие нас. Их было так много, что казалось, будто на нас надвигается огромная грозовая туча. Судя по всему, у нас не было никаких шансов. Дарт быстро выпустил меня из объятий и поднял руку, видимо, пытаясь использовать магию, но не успел. Последнее, что я запомнила, это сильный удар по голове и тягучая, липкая темнота.

Пробуждение было тяжелым. Я с трудом разлепила веки, призывая в голову хоть какие-то мысли. Мысли путались, разбегались и никак не хотели ловиться. Поняв, что лежу на полу, я попыталась сфокусировать взгляд, и увидела решетку на окне. Судя по кусочкам неба, видневшимся сквозь прутья, солнце склонялось к закату. Ничего себе, сколько же я была без сознания?

Застонав, я попыталась встать, но поняла, что не в силах этого сделать. Голова болела просто невыносимо, и, проведя рукой по затылку, я увидела на пальцах бурые пятна. Хорошо меня приложили... сотрясение мозга мне обеспечено.

Приподнявшись на локтях, я осторожно села. Вроде остальные части тела не повреждены, конечности свободны, но голова сразу же закружилась, и меня затошнило. Значит, точно сотрясение. Еще бы, столько проваляться в беспамятстве.

Осторожно повернув голову, я увидела такое, что заставило меня резко вскочить, и очередная волна головокружения не замедлила меня накрыть. Я покачнулась и упала на колени, пытаясь взять себя в руки. Ника, ты можешь, ты точно можешь!

– Даже не пытайся, – услышала я тихий голос Дарта. – Все равно это не имеет никакого смысла.

Я охнула и, наконец-то, села. Голова все еще кружилась, и картинка перед глазами заходилась в жуткой пляске. Я кое-как перевела дух и взглянула на сероглазого.

Дарт был прикован к стене. Его запястья в широких наручниках были подняты высоко над головой, толстые цепи опутывали израненное тело, а шею сжимал тонкий обруч, излучавший красноватый свет. Рубашка на груди была разорвана, и среди лохмотьев виднелись многочисленные кровоподтеки. Волосы с одной стороны лица слиплись и стали совсем черными от запекшейся крови.

– Боже, – охнула я, и даже единственное произнесенное слово болью отозвалось в затылке. Я подняла руку и коснулась волос.

– Как ты? – Глухо спросил Дарт.

– Хотела бы сказать, что в порядке, но сам видишь, – я поморщилась. Сотни маленьких, но чувствительных молоточков застучали в голове. – Что они сделали с тобой?!

– Сама видишь, – усмехнулся Дарт.

– Можешь хотя бы сейчас не язвить? – Возмутилась я, вставая на четвереньки и пытаясь подползти к нему.

– Я испугался за тебя, Ника, – просто сказал он. Как будто это все объясняло!

– Твой вид тоже внушает мне опасения, – заметила я, подползая ближе.

– Не вздумай дотрагиваться до ошейника! – Резко сказал Дарт.

Я замерла на полпути.

– Почему? Где мы вообще? Кто нас похитил?

– Узнаю свою Доминику, – хмыкнул он, а у меня закружилась голова. То ли от движений, дававшихся мне с большим трудом, то ли от того, что Дарт назвал меня своей. – Мы в Разенгоре, нас любезно принял на постой герцог Миртон Разенгорский.

Мы в королевстве демонов?!

– И что ему надо? – Нахмурилась я.

– Полагаю, ничего из того, о чем можно упоминать в приличном обществе. Демоны вообще весьма жестокая раса, но Миртон даже среди них выделяется, и далеко не в лучшую сторону.

– Ты его знаешь?!

– Наслышан, – коротко ответил Дарт. – Полагаю, когда он появится, вряд ли мы проживем больше пары часов.

Я поежилась.

– Он убивает ради того, чтобы убить?

– Нет, – усмехнулся Дарт. – Сначала он долго мучает своих жертв. К сожалению, он является кузеном Тонгара, владыки демонов, и ему многое сходит с рук. Правда, я еще не слышал, чтобы он похищал кого-то из Аронии.

– Но почему именно мы? – Я пыталась ухватить какую-то мысль, мелькнувшую в голове, но мысли упорно разбегались, как тараканы.

– Хороший вопрос, – кивнул Дарт. – И главное здесь – «именно».

Я наконец-то сцапала нужную мысль за ускользающий хвост.

– Но люди, похитившие нас по дороге в Андонию, не были демонами!

– Да, и это самое интересное, Ника. В свете войны, которая теперь неизбежна, мне очень хочется выяснить, кто тот предатель, что пошел на сотрудничество с демонами.

– Может, это были обычные разбойники? – Робко предположила я. – Может, у них бизнес такой – поставлять «игрушки» для Миртона?

– К сожалению, Ника, это не так, – ответил он. – Аронию предали, причем предатель – не самый последний человек в нашем королевстве.

– Но почему ты так решил?

Дарт вздохнул.

– Этот ошейник – тайная разработка придворного мага Аронии, – пояснил он. – О ней знают всего несколько человек. Он полностью блокирует магию.

У меня испуганно забилось сердце:

– У тебя сейчас нет магии? Никакой?

– К сожалению, – глухо отозвался он. – Сейчас во мне магии не больше, чем в тебе.

Ну, это ты погорячился, Дарт, как выяснилось, определенная магия у меня есть, только вот без Часов в ней нет смысла. Да и их я могу использовать только для воскрешения погибших и изменения хода истории… Стоп! Если я могу что-то изменить, то  может быть, когда я вернусь, я смогу забрать Часы и вернуть нас с Дартом в то время, когда мы были у Обители? Или не смогу, и для этого нужна чья-то смерть? И на сколько я могу возвращать время назад? На часах двадцать четыре деления, но значит ли это, что в моем запасе – сутки? Вот я дура, вместо того, чтобы препираться с Оракулом по поводу своего замужества, надо было задать ему эти насущные вопросы! А теперь даже своим личным артефактом воспользоваться не могу, вдруг наврежу?

– Как снимается этот ошейник? – Пробормотала я, мысленно посыпая голову пеплом.

– В этом-то и загвоздка, – признался Дарт. – Он был создан для одного из герцогов, курирующих тюрьму в Аронии. К сожалению, Лирдиана продолжает терять магию, и постоянно поддерживать блокирующие чары весьма трудно. Поэтому было решено разработать что-то, что заключит в себе магию, и что невозможно снять без посторонней помощи. Так как разработка весьма ценная, и имеющихся в нашем распоряжении охранных заклинаний недостаточно, пока ошейник настроен так, что надеть и снять его может человек с уровнем дара не ниже герцога. Конечно, герцог Саонский был не в восторге, что ему самому придется надевать ошейник на… Демоны раздери! Вот почему кто-то напал на его замок! Единственный образец находился у герцога! Он пытался исправить недочет придворного мага – заблокировать возможность изменять род магии, чтобы ошейник слушался только магов Аронии с даром Арианы!