Текст книги "Будешь моим на неделю? (СИ)"

Автор книги: Алена Бондар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 17. Алина

Стук в дверь для меня стал неожиданностью. Ян бы не стучал, а больше ко мне никто не должен приходить. Но стук повторяется, и это точно не плод моей фантазии.

Открываю дверь и вижу того мужчину, который слишком внимательно рассматривал мое лицо, а рядом с ним женщина. Позади них переминается с ноги на ногу явно удивленный охранник Яна.

Этого парня видела на территории дома. И если его присутствие объяснимо, то, что понадобилось двум другим людям, предстоит только выяснить.

– Добрый вечер, мы не знакомы. Меня зовут Михаил, а мою спутницу Светлана. Мы войдем?

Мужчина вроде бы спрашивает, но без разрешения входит в комнату. Чтобы не столкнуться с его массивным разворотом плеч, пришлось отойти вбок. Мои визитеры присаживаются в кресла, и теперь у меня есть возможность рассмотреть их повнимательнее.

Если Михаила успела рассмотреть еще при первой встрече и особого интереса к нему нет, то вот его спутницу вижу впервые. Светловолосая женщина с аккуратным пучком на голове, примерно лет сорока, в элегантном платье. Она смотрит на меня так же внимательно, как и Михаил при первой встрече.

Она явно заинтересована и рассматривает меня без зазрений совести. И взгляд у нее мудрый, будто она знает больше, чем все собравшиеся в комнате.

Неловкая пауза затягивается, и никто не спешит разрушить тишину. Мы присматриваемся друг к другу. Они создают образ занятый и серьезных людей, и мне совершенно непонятно, что им могло понадобиться от меня. Светлана ласково улыбается и наклоняет голову набок.

– Сомнений практически нет. Но все же нужно проверить, – смотрит на меня, а обращается к мужчине.

– Сходство поразительное.

– Я заметила. Девочка, как тебя зовут?

– Алина Варина, – отзываюсь не так смело, как они.

Эти люди чувствуют себя уверено, что нельзя сказать обо мне. От мужчины веет силой, хоть он уже в летах. Но, видимо, его зверь до сих пор силен. А вот женщина не оборотень, и от этого становится еще интереснее.

На удивление страх не просыпается, будто они не могут мне навредить. А еще возникает такое чувство, что мы знакомы. Это бред, но от них веет чем-то родным. Забытым и очень важным.

– А твоих родителей? – уточняет мужчина.

"Родителей"?

Хотелось бы мне знать, как их звали, только в детском доме так и не выяснили моего происхождения. Я раньше не задумывалась, откуда у меня эта фамилия. Но если сведений о родителях нет, то и фамилии быть не должно.

– Молчишь, – подытоживает женщина. – А если я расскажу тебе, как их звали? – она подается вперед и продолжает: – А если помогу растормошить зверя?

– Откуда вы? – удивленно смотрю в ее глаза, а она продолжает улыбаться. – Откуда вы знаете, что у меня со зверем проблемы?

Даже оборотни этого не улавливали. С кем общалась раньше, думали, что зверь слабый, но все же есть, а она так уверенно указывает на мой изъян.

– Я много чего знаю и могу помочь, если ты доверишься мне.

Довериться незнакомке в логове бандитов?

Перспектива не из приятных.

А если это мой единственный шанс?

Если это последняя возможность для моего зверя?

Я даже не знаю, кто он.

– Почему вы хотите мне помочь? И кто вы такие?

Нужно узнать о них побольше, а уж после соглашаться.

– Ты находишься в доме Кирилла Одинцова. А я бета Виктора, его отца, – отвечает мужчина.

– А я шаман стаи, – добавляет женщина.

Она шаман?

Осматриваю ее еще раз и не верю в услышанное.

– Ты думала, что шаманы ходят в лохмотьях и живут в лесу? – будто прочитав мои мысли, спрашивает женщина.

– Примерно так и думала.

– Деточка, тебе еще многое стоит узнать. Но найдешь ли ты храбрость в своем сердце, чтобы довериться незнакомцам?

На последнем слове она меняет интонацию, как будто именно его хочет подчеркнуть. Почему-то мне не кажется, что мы не незнакомцы, а наоборот. Будто знаю их очень давно, но забыла.

Ведь до того момента, как попала в детский дом, ничего не помню. И память не вернулась со временем. А может быть такое, что забыла именно их?

Столько вопросов, а ответы есть, пожалуй, только у моих гостей. Это шаг в неизвестность действительно требует храбрости, с учетом того, в чьем доме нахожусь, а теперь еще и общаюсь с шаманом, обладающим магией и знаниями.

Но шаманы всегда помогали оборотням, а не вредили. Возможно, именно это побудило ее не пройти мимо? Ведь мне нужна помощь, и она откликнулась.

– А что от меня потребуется?

– Мы пойдем в лес, и там я проведу ритуал. Сейчас вечер и время подходящее. Настаивать не буду, если ты откажешься, то все останется как есть.

– Я не могу уйти, не предупредив Яна.

– Милая, этот путь для тебя одной. Лишь для тебя. Выбирай.

Легко сказать: выбирай. А выбора-то, по сути, и нет.

– Я согласна.

Выйдя из комнаты, не замечаю охранника Яна, а вместо него есть несколько незнакомых. Кошусь на Михаила, а он кивков головы подтверждает, что это его люди.

Один из парней в руке держит увесистую сумку. Когда смотрю на нее, Светлана поясняет, что там все необходимое для ритуала. Сейчас все, что мне остается, – это довериться.

Мы выходим из дома, и на нашем пути встречаются только охранники. И ни одного гостя. Также в тишине и спокойствии входим в лес. Углубившись примерно метров на двадцать, мы останавливаемся.

Светлана все время, что мы шли по лесу, была босиком. Но, кажется, ее это ничуть не смутило. А сейчас она забирается сумку у парня и раскладывает на земле два пледа. Садится на один и жестом предлагает присесть и мне на другой.

Выполняю ее просьбу и, пока она достает содержимое сумки, осматриваюсь. Мужчины стали вокруг нас, создавая круг. Почему-то мне кажется: для защиты. Хотя странно, что меня вообще защищают. А потом до меня доходит. С нами шаман. Это ее оберегают.

– Алина, выпей. Этот отвар поможет очистить мысли и погрузиться в прошлое. Не пугайся, все, что ты увидишь, уже произошло. Но твои воспоминания покажут нужное, а потом уведут тебя в тот момент, когда пропал твой зверь.

Принимаю блюдце и принюхиваюсь. Здесь только травы, но, конечно же, неизвестные мне. Это как раз не удивляет. А вот то, что Светлана уверена, что я потеряла зверя, настораживает.

Я упоминала, что он не пробудился. А вот она уверена, что он был когда-то и мы соединились в одно целое.

– Почему вы так сказали? Почему вы уверены, что зверь пропал, а не пробудился вовсе?

– Алина, я вижу больше, чем оборотни. Все ответы на твои вопросы у тебя в голове. Просто увидь их. Не нужно верить моим словам, верь воспоминаниям и чувствам.

Такой ответ меня устраивает. Доверять постороннему человеку очень сложно и глупо. Я и так пошла на риск, находясь в лесу практически ночью с незнакомцами.

Выпиваю отвар и прикрываю глаза. Шаман утверждала, что меня вернет в нужные воспоминания. А потом в воспоминания о потере зверя. Но пока ничего не происходит.

– Выдохни. Перестань думать. Чувствуй, – проникновенным и даже гипнотизирующим голосом произносит Светлана и меня словно в солнечное сплетение ударяет.

Но боли нет, а есть только тепло. Вначале оно жжет немного в месте соприкосновения с моим телом, а потом все стихает. Концентрируюсь на нем, и меня уносит куда-то.

Я слышу детский смех, а потом вижу маленькую тигрицу, которая убегает от тигра постарше, но тоже ребенка. Они играют в догонялки, и та девочка знает, что он специально замедляется, чтобы она не проиграла слишком быстро.

А малышка старается изо всех сил, чтобы оторваться от второго тигра. Потом, видимо, ей надоедает, и она перевоплощается в человека и, уперев руки в бока, грозно произносит:

– Кирилл, так нечестно! Сколько раз я просила не поддаваться!

Мальчик подходит ближе, тоже приняв человеческий образ, и дергает девочку за щеку. Та пыхтит, но не отстраняется.

– Я твой старший брат, Алина, и всегда буду тебя поддерживать. Ты еще не достаточно подросла, чтобы убежать от меня… – он улыбается и продолжает: – Но я всегда могу чуть медленнее бежать. Пойдем, мелочь.

Они идут к дому через сад. Тут так красиво, вокруг много цветов. Преобладают розы, и от них исходит такой чудесный аромат. Еще здесь есть фонтан, а в середине его фигура двух тигрят, которые обнимаются хвостами.

Чем дальше я иду, тем сильнее накатывает чувство дежавю. Я тут была.

Этот сад… Я знаю, что если завернуть за угол дома, то там будут качели. Их установил папа, а дальше игровая площадка для Кирилла. Я помню наш смех и радость. В нашем доме витает любовь и гармония.

И только сейчас вспоминаю слова Светланы, что это мои воспоминания. Эта девочка – я в прошлом. Этот дом моих родителей. Образ размывается, и я вижу другой.

Папа раскачивает мои качели, а мама с улыбкой на губах что-то рассказывает нам. Мы смеемся, и картинка опять расплывается. Пытаюсь задержать в этом воспоминании как можно дольше, но не получается.

Оно такое светлое и яркое, что вызывает такие чувства, в которых хочется купаться часами. Нежится в них, не выныривая. Но реально быстро меняется.

Мы в машине, и мама прижимает меня к своей груди. Мне страшно, и я плачу. Она пытается успокоить, но это тщетно. Случилась беда. Случилось что-то такое, чему нет объяснений и нет от этого спасения.

Она с кем-то спорит, но разговор расслышать не получается. А потом они резко затихают. Я тоже замираю и прислушиваюсь.

– Рома, что ты натворил? Я никогда не буду с тобой! – кричит мама.

– Ты должна была достаться мне, а не брату! – кричит мужчина.

И я знаю этот голос, а когда поднимаю заплаканное лицо, вижу дядю Рому. В последний раз его видела год назад. И тогда они с папой о чем-то спорили. Мы тогда играли в саду с Кириллом, и он помогал мне с моей тигрицей, вот и расслышала ссору.

Я тогда многое не поняла из того, что говорили взрослые, а брат быстро забрал меня оттуда. Он всегда оберегал меня и поддерживал, вот и сейчас не дал слушать скандал родных братьев.

– Никогда! – прошипела мама.

Дядя Рома достал пистолет, а потом все произошло слишком быстро. Помню только, что мама боролась с ним. А потом водитель что-то кричал. И еще какой-то шум. Все эти звуки и голоса слились в единых хор.

А последнее, что я запомнила, – это как мама вытолкнула меня из машины. А в следующую секунду она врезалась в еще большую машину.

Это воспоминания четырехлетнего ребенка. А посмотрев своими глазами, поняла, что нам на встречу ехал бензовоз. И взрыв был такой, что обе машины за минуту поглотило пламя. Я маленькая лежала на дороге, и последнее, что я помнила, – это взгляд мамы, которая выталкивает меня из окна.

Хватаю ртом воздух – его стало слишком мало, а потом кашляю, будто задыхаюсь от того дыма. Закрываю лицо руками. раскачиваясь.

– Алина, что с тобой? – обеспокоенно спрашивает Михаил.

Он убирает мои руки и всматривается в глаза. Я не могу поверить во все увиденное. Это попросту не укладывается в голове.

– Не молчи, молю! – просит он надрывно.

Так не переживают о постороннем человеке. Так переживают только о родном.

– Скажите, за домом есть сад с фонтаном? Там еще фигурки двух тигров.

– Есть, Алина. Что еще ты вспомнила?

Мужчина садится рядом и привлекает к себе в объятия. Кладу голову ему на плечо и чувствую поддержку. Его объятия отеческие, а не мужские.

– Моего папу зовут Виктор, а брата – Кирилл. А мама… Она умерла, вытолкнув меня в последний момент из машины. Это было так страшно. Они так ругались, а потом авария.

– Кто ругался? С кем она ругалась? Ирина знала того, кто похитил вас?

– Значит, ее звали Ирина… – жаль, что мы больше никогда не увидимся, она была лучшей мамой. – Дядя Рома. Они все погибли в том пожаре. Никто не выжил. Мама, она…

И тут меня прорывает. Слезы полноводной рекой льются из глаз. Мне так больно и скверно на душе. Один человек погубил столько жизней. Отобрал счастье у семьи. У меня, оказывается, была семья, была тигрица.

Но я выжила благодаря маме, не зная своих корней. А моим близким осталась только скорбь, ведь они, похоже, так и не узнали, что произошло.

Кому пришлось больнее, спорный вопрос. Кому хуже.

Тому, кто ничего не помнит и ему не кого оплакивать?

Или тому, кто все помнит и должен жить с дырой в сердце?

Глава 18. Алина

После таких открытий мы возвращаемся в дом. Михаил не отпускает моей руки, будто боясь, что пропаду. А Светлана только предупреждает, что мне нужно хорошо выспаться. Ведь оказывается, самое простое это было вернуть воспоминания, а дальше мы будем возвращать моего зверя.

Мужчина отвел меня в мою спальню. Не ту, что предоставили Яну, а именно мою. Все тут оставили нетронутым. Ничего не изменилось и, войдя внутрь, снова поймала себя на чувстве дежавю. Даже если бы меня одурманили и все те воспоминания были плодом фантазии, то, что я увидела, войдя в детскую, было реальностью.

Узнала своего медвежонка и балдахин над кроватью. А потом, подойдя к комоду и стукнув в нужном месте, открыла потайной ящик. Мы сделали этот тайник вместе с Кириллом, чтобы хранить там наши секреты. Он приносил сладкое, а я оставляла в нем рисунки.

Так мы и обменивались в детстве посланиями. Такими, которые поймут только дети, для взрослых не имеющими значения. Оказывается, у меня была большая семья когда-то.

Но как они воспримут меня сейчас?

Как брат с отцом отреагируют на мое возвращение?

И тут я вспоминаю пояснения Яна. Он говорил, что старый альфа умер, и поэтому Кирилл созывает всех глав на бои. Значит, моего отца больше нет. А остался в живых только брат. Который видел меня только в детстве. У которого могло и не остаться братских чувств.

Все уходят, оставляя меня одну наедине с открывшейся правдой. Мысли о Яне затмеваются мыслями о потерянной семье и вновь найденной. И чем дольше я осматриваю комнату, тем больше ко мне возвращается память. Интересная она такая, пощупать ее нельзя и возвращается только тогда, когда захочет.

Вскоре слышу стук в дверь, а когда открываю, то на пороге вижу молодого мужчину. Он держит поднос в руках и явно переживает. Это точно не охранник, слишком уверенно держится, хотя и нервничает.

– Алина? – тихо спрашивает.

И всмотревшись в его такие знакомые и незнакомые одновременно черты лица, узнаю Кирилла. Он все-таки пришел, несмотря на то что все гости дома приехали на встречу с ним.

Нашел время, и это свидетельствует о том, что он хочет наладить общение. Хочет вновь познакомиться, а возможно, стать братом. Вернуть то время, что было нагло отобрано у нас.

– Проходи, Кирилл.

Он ставит поднос на пол и садится рядом. Это немного удивительно, но следую его примеру. Поднимаю чашку и отпиваю из нее под его внимательным взглядом.

– Что-то не так?

– Нет, все так. Просто ты такая большая, а я помню девочку, которая любила поесть сладкое вот так, сидя на полу. Хотя сейчас я принес не сладкое, а ужин. Я не видел тебя в общем зале, а прийти раньше не мог, иначе вам бы помешали уйти в лес.

– Ты все знал?

– Михаил пришел ко мне сразу же, как провел тебя с Яном в комнату. Кстати, кто он для тебя? Он ничего тебе не сделал?

Мне кажется, или возвращать братские чувства не придется? Похоже, Кирилл уже сейчас принялся защищать меня, хоть и не видел шестнадцать лет.

– Ян ничего мне не сделал. И здесь я оказалась по своей воле. Ну… давай лучше потом об этом поговорим.

– Как скажешь. Ты кушай.

– Расскажи мне о родителях. Я так плохо их помню. И… Как умер отец?

– А с чего ты решила, что он умер?

– Мне Ян так сказал, – удивленно отвечаю.

– Точно. Все так думают, но на самом деле он отошел от дел и уехал за границу. Ему сложно было жить в этом доме после вашей смерти.

– Вы думали, что я погибла вместе с мамой?

– Алина, там был такой взрыв, что никто и подумать не мог, что кто-то мог выжить. Скорее всего, тебя подобрали прохожие, там неподалеку деревня есть.

Дальше я рассказываю Кириллу все, что вспомнила при обряде, а потом как жила в детском доме и после. Его интересует абсолютно все, я даже вопрос задать не успеваю. Он интересуется всем и явно хочет наверстать упущенное время. Сколько проходит времени – непонятно.

За часами мы не следим, но потом внезапно наше внимание привлекает грохот в коридоре. Кирилл реагирует первым и уверенной походкой идет к двери, не забыв предупредить, чтобы не высовывалась.

Но слушаться я не собиралась. Как только он открывает дверь, встаю за его спиной и вижу в кровоподтеках лицо Яна. Бросаюсь вперед, но брат рукой загораживает путь.

– Как это понимать?! – гаркает, а потом рычит Кирилл. – Ты здесь лишь гость, Ян! Веди себя соответственно!

– А разве у гостей воруют девушек?! – не менее яростно спрашивает Ян. А потом переводит взгляд на меня. – Алина, он тебе ничего не сделал?

В его глазах столько неприкрытой ярости. Он переживает и сейчас, похоже, решил отвоевать свое. Но брат ему не соперник, и вряд ли Ян будет меня слушать.

Все слишком зыбко, чтобы я раскрывала свое происхождение. Мне нужно время, чтобы во всем разобраться. А после… Возможно, после я вернусь.

– Кирилл, дай мне пройти, – прошу мягко, и он вопросительно приподнимает бровь, смотря в мои глаза.

Он не хочет меня отпускать, но сдается. Я вижу, как он напряжен, и если Ян сделает хоть одно неверное движение, то будет драка, которая может повлечь за собой глобальные последствия. Этого нельзя допускать.

Подхожу к Яну и провожу ладонью по щеке.

– Он не удерживает тебя силой, – утверждает очевидное, и я вижу горечь в его взгляде.

Ян резко рычит и сжимает пальцы в кулаки. Кожей чувствую, как пространство в коридоре накаляется.

– Ян, ты боец. Ты брат. Максим рассчитывает на тебя, не подводи его. Сражайся и побеждай. Наша неделя подошла к концу.

Не даю ему ответить или приблизится еще сильнее. Балансирую на грани того, чтобы кинуться в его объятия и обрести семью, о которой даже не мечтала. Сейчас на чаше весов брат и Ян. Они оба мне дороги, но по-разному.

Ян расценит мой жест как предательство, но по-другому сейчас никак. К сожалению, пока остаться с ними двумя не получится. Захожу обратно в комнату, и Кирилл закрывает за нами дверь.

Слышу, как тяжелый кулак врезается в стену в коридоре, и догадываюсь, кому он принадлежит. Но так нужно. Может после… позже.

– Ты уверена в своем решении?

– Я хочу вновь обрести себя.

– Хорошо. Отдыхай, а завтра встретимся. У меня сейчас много дел из-за гостей, но постараюсь максимально разгрузить график.

Оборачиваюсь к нему лицом, пока брат меня еще слышит, и прошу:

– Не топи Яна. Он вспыльчивый, но хороший. Наши с ним отношения не должны влиять на твои решения касательно их с Максимом стаи.

– Я тебя услышал.

В последующие несколько дней проходят бои оборотней, но я на них не присутствую. Зная, что если увижу Яна, могу передумать. И, как он говорил ранее, в мыслях будет только он, а не то, что должно быть на первом месте.

Он также задвигал меня на второй план, когда начала мешать решать дела стаи, а теперь, как бы парадоксально это ни звучало, делаю также. Тогда в их с Максимом доме я обижалась и не понимала, почему Ян так резко охладел, как он мог так отдалитсья. А вот сейчас, оказавшись на его месте, поняла причины его поведения.

Светлана проводит со мной медитации, отпаивает отваром, чтобы зверь окреп и показался наружу, но пока ничего не выходит. А еще радостной новостью стало то, что приехал папа.

Он, конечно, прошмыгнул в свой дом под покровом ночи, чтобы приезжие не видели его, а то вопросов не оберешься, но это неважно. Благодаря его присутствию почувствовала себя маленькой девочкой. Он окружил меня такой заботой и теплом, будто не было тех лет разлуки, а я все еще его малышка.

А в день отъезда всех гостей смотрела через окно на отъезжающую машину Яна и тосковала. Я сама его оттолкнула, но тяжесть на сердце не пропадала. И надежда, что мы еще встретимся. Захочет ли он тогда со мной разговаривать – большой вопрос.

Ближе к ночи мы вновь пошли в лес, но теперь по бокам от меня были мои любимые мужчины: брат и отец. Они стали той опорой, которой мне не хватало в жизни. Тем якорем, за который можно зацепиться.

Все началось так же, как и в ночь, когда возвращала свои воспоминания. Села на плед, выпила отвар и принялась ждать. Сейчас он был с горчинкой, и Светлана не давала никаких наставлений.

Брат с папой перекинулись в тигров и отошли на некоторое расстояние. Они смотрели на меня и будто звали. Этот зов невозможно услышать, его можно только почувствовать. И я чувствовала каждой клеточкой своего тела.

Они вибрировали и как будто видоизменялись. Они настраивались на тональность их рычания. А потом случилось то, чего и не надеялась ранее почувствовать и испытать.

Внутри меня кто-то зашевелился. Вначале робко, так, будто это плод моей фантазии, а потом все активнее. Кто-то изнутри отвечал на этот зов. Я полностью растворяюсь в этом ощущении, отдаю всю себя ему и чувствую толчок.

Это уже не ответ, а призыв к действиям. Встаю на ноги и ощущаю вновь более сильный толчок. Отец рычит сильнее, а брат, навострив уши, виляет хвостом. А та, доселе спящая сила рвется наружу.

Она такая сильная и требовательная, что даже при желании не смогла бы сопротивляться. Она прорывается с моим криком. Кажется, все суставы и сухожилия в теле натягиваются, а кости ломаются.

Такой боли я еще не ощущала, она захватывает меня с головой и спустя долгие пару минут, которые по ощущениям длились часами, все стихает. А я, опустив взгляд, вижу не ноги, а лапы. Кручусь вокруг своей оси и понимаю, что я тигрица.

Самая настоящая хищница!

Громогласно рычу, показывая всем, что снова с ними. Что теперь полноценный оборотень. Мои близкие убегают в гущу леса, а я, сделав пару пробных шагов, тоже пускаюсь в бег.

Догнать их получилось только потому, что они замедлились точно так же, как и делали это всегда. Так всегда ждали меня папа с мамой, когда мы бегали в образе животных по лесу.

Так же замедлялся и Кирилл, чтобы я могла оторваться и он продолжал меня догонять. Бегу вперед, чувствуя свободу, впервые вдыхаю воздух полной грудью.

Позади брат, а рядом отец.

Наша семья вновь вместе, и теперь мы никому не дадим разделить нас.