Текст книги "Пожиратель III (СИ)"

Автор книги: Алексис Опсокополос

Соавторы: Владимир Кощеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Мне кажется, мы уходим от темы, – сказал князь Туркестанский. – Мы обсуждали порядок в столице.

– Порядок мы наведём! – твёрдо произнёс Борис Николаевич.

– Каким же образом? – поинтересовался князь Курляндский. – Народ хочет императора. Вы им его дадите?

– Мы наведём порядок! – мрачно произнёс Новгородский князь, решив не вдаваться в объяснения. – Надо будет, сделаем это силой! У нас есть армия и спецслужбы, у нас имеются ресурсы, чтобы навести порядок в столице.

– А нельзя часть этих ресурсов перекинуть в Екатеринбург, чтобы там навести порядок? – с нескрываемой ехидцей в голосе поинтересовался Уральский князь. – Мне губернатор чуть ли не ежедневно звонит с просьбами о помощи.

– Ваш губернатор – паникёр, – заявил князь Сибирский. – Был я в Екатеринбурге с инспекционным визитом, пообщался с главами окружного ИСБ и полиции. Не так уж там всё и плохо, как ваш губернатор рассказывает. Да, их предшественники довели всё до ужасного состояния, но ничего, потихоньку ситуация выправится.

– Да как вам не совестно так говорить! – воскликнул Святослав Георгиевич. – Все проблемы как раз и начались, когда всех руководителей окружных силовых ведомств поменяли! Прежние работали, а новые только и знают, что обещают разобраться с преступностью, а только воз и ныне там!

Илья Николаевич скривился, но всё же ответил:

– Хорошо, я разберусь с этими проблемами, если вы не можете навести порядок на вверенной вам территории, – произнёс он с очередным намёком.

Князь Уральский покраснел и сжал кулаки, но Борис Николаевич не дал ему ничего сказать.

– Всё же вы куратор силового блока, Илья Николаевич, – повернулся глава Временного правительства к князю Сибирскому, – пособите, не сочтите за труд.

– Всё будет сделано, Борис Николаевич, – склонив голову, с готовностью ответил тот.

– Но всё же, что мы будем делать с императором? – неожиданно вернулся к предыдущей теме Хабаровский князь. – Рано или поздно нам придётся сажать на трон кого-то. Чего мы ждём?

– Вы же сами знаете, что из-за этого казуса с утверждениями Думы и императора, мы попали в затруднительную ситуацию, – напомнил Борис Николаевич.

– И что теперь из-за этого казуса Россия останется без правителя? – спросил Святослав Георгиевич.

– Ну, мы пока справляемся, – ответил глава Временного Правительства.

– Но это неправильно, – заметил князь Уральский. – Руководить Россией должны не мы, а император!

Борис Николаевич переглянулся с князьями Московским и Сибирским, после чего вздохнул:

– Святослав Георгиевич, ваши заслуги перед Российской Империей неоспоримы, – произнёс он, после чего продолжил: – Но если вы не хотите идти в ногу с Временным правительством, возможно, вам следует покинуть наши ряды?

Князь Уральский поджал губы, но ничего на это не ответил.

* * *

Екатеринбург, здание суда. Игорь Васильевич Воронов

В суд я приехал вовремя, однако заседание длилось дольше обычного. Это с одной стороны крайне напрягало, а с другой – давало надежду на благоприятный исход. Ведь не просто так же там, за дверью, люди общаются.

Я успел дважды выпить кофе и теперь вернулся к своей скамейке со стаканчиком чая. Макая одноразовый пакетик в кипяток, я сверлил взглядом дверь. Охрана из пары ИСБ-шников тоже откровенно маялась от скуки.

Сделав первый глоток чая, я не успел отвести стаканчик ото рта, как дверь зала открылась, и в коридор новая пара бойцов вывела Боброва.

В наручниках!

От этого зрелища я поперхнулся, и несколько секунд смотрел на бывшего директора, пока его вели по коридору. И вели его не к главному выходу из здания суда, через который уходили свидетели, а в сторону чёрного хода, где обычно дежурит машина для перевозки арестованных.

Вид у бывшего директора завода был крайне удивлённый – видимо, он ещё не принял факт своего ареста. Он вертел головой по сторонам, словно искал некоего спасителя, который подойдёт к нему, скажет, что это всё нелепая шутка и снимет наручники. Но никто не подошёл, и Боброва, проведя по коридору мимо меня, вывели через чёрный ход из здания суда.

И в этот момент меня отпустило. Я наконец-то осознал, что это не сон и Боброва действительно задержали. Получилось!

С каким же нетерпением я ждал появления Никитиной. Однако Арина Андреевна вышла аж через час. Вид у адвоката был немного усталый, но крайне довольный. Поднявшись со скамейки, я тут же предложил ей руку, и мы пошли в сторону кофемашины.

– Прокурор потребовал его задержания прямо в зале суда на основании открывшихся фактов, – уже потягивая кофе, сообщила Никитина. – Задержали его на сорок восемь часов, чтобы никуда не убежал. За это время все проверят. Я сразу же передала суду письмо от нотариуса и договоры. Их официально приобщили к делу.

Я вздохнул с облегчением.

– Видели бы вы его лицо сначала, когда я показала платёжное поручение, и потом, когда судья принял решение о его задержании на двое суток, – усмехнулась Арина Андреевна.

– Да уж, представляю, – я тоже не смог удержаться от улыбки.

– Он так растерялся, что даже не смог сразу ничего сказать. Потом, конечно, пришёл в себя, сказал, что ничего не подписывал, но все всё поняли, – добавила адвокат.

– А через два дня его не выпустят? – уточнил я.

– Нет, – решительно покачала головой Арина Андреевна. – Арест точно продлят. Просто такая процедура: сначала всегда на два дня. Но пока проведут почерковедческую экспертизу, чтобы выяснить, он ли подписывал платёжку, потом опросят сотрудников бухгалтерии, это не так уж и быстро. А после всего этого, его уже признают виновным.

– Спасибо вам! – искренне поблагодарил я Никитину.

– Это вам спасибо, что добыли такие доказательства, – улыбнулась та, бросая пустой стаканчик в урну. – Всё, мне пора обратно в зал. Перерыв небольшой, скоро продолжим.

Я проводил адвоката обратно к залу заседаний, и когда за ней закрылась дверь, подумал о том, что шансы на свободу отца теперь серьёзно увеличились. Осталось этого момента только дождаться. Ну и надеяться на то, что сибирские не решат пойти ва-банк и не придумают какой-нибудь неприятный сюрприз.

Глава 21

Когда вечером я вернулся домой, то, выйдя из такси, обнаружил во дворе незнакомую дорогую машину. Она была припаркована у моего подъезда: красная, двухдверная и явно очень дорогая. Незнакомая мне эмблема красовалась на капоте, блестя в свете фонарей.

В прошлой жизни я на таких гонял с друзьями. И делали мы это на специальном треке, по городу водить подобные спорткары – просто издевательство над машиной.

Однако кто-то ездит на таком по Екатеринбургу и даже приехал в гости к кому-то из моих соседей. Интересно, как он это красное чудо завёз в Российскую Империю? На таможне наверняка пришлось отдать полцарства за разрешение на ввоз.

Окинув взглядом роскошный автомобиль, я вошёл в подъезд, но направился не домой, а к Александру Витальевичу. Обещания зайти я не забыл, поэтому поднялся на нужный этаж и нажал кнопку звонка.

Ждать пришлось недолго. Как и обычно в это время, Медведев только явился со своей работы, так что встречал он меня пусть и без форменного пиджака, но всё ещё в рабочей рубашке.

– Здравствуй, Игорь, – кивнул мне заместитель городского прокурора. – Проходи на кухню, я сейчас подойду.

Пожав ему руку, я разулся и направился на кухню. Александр Витальевич тем временем переоделся в домашнее и только после этого присоединился ко мне.

По его лицу было видно, что разговор предстоит серьёзный. Однако хозяин квартиры решил начать с другой стороны и проявить вежливость.

– Какие новости по делу Василия? – спросил он, ставя чайник.

– Новости отличные, Александр Витальевич! – ответил я. – Сегодня бывшего директора завода – Боброва, взяли под стражу прямо в здании суда.

Заместитель городского прокурора на мгновение застыл на месте, а на его лице проявилось ненаигранное удивление – очевидно до него эту информацию ещё не донесли.

– Даже так? – переспросил Александр Витальевич, поставив на стол пару кружек.

Он положил рядом по пакетику чая и придвинул мне сахарницу. А сам вернулся к закипевшему чайнику. Электрическому, импортному, новому – наверняка Саня купил недавно на доход с видеосалона.

Я быстро вскрыл оба пакета и забросил в кружки. Медведев подошёл с чайником в руках и первым, как и положено, стал наливать мне.

– Да, – произнёс я, наблюдая за тем, как струя кипятка бьёт в пакетик. – Мне удалось добыть копию платёжного поручения о переводе денег в Англию, подписанного Бобровым, а Арина Андреевна смогла им удачно воспользоваться в суде. Ну и коллега ваш очень помог – вызвал Боброва в суд в качестве свидетеля.

Александр Витальевич важно кивнул, он, похоже, и не сомневался, что в таком вопросе могут возникнуть проблемы. Что ни говори, а корпоративная этика однозначно трактует работу коллег.

– Герман Романович – человек принципиальный, он всегда копает до конца и никогда не откажется от допроса свидетеля, если это может принести пользу, – подтверждая мои мысли, прокомментировал Медведев. – Василию повезло, что ему достался именно такой прокурор.

– Да я сам удивлён, если честно, – признался я.

– Ничего удивительного на самом деле, – пожал плечами Александр Витальевич и посмотрел на меня с некоторым осуждением. – Прокуратура, пожалуй, единственное ведомство сейчас в нашем городе и в округе, где ещё есть порядок и люди выполняют свою работу. Ну, по крайней мере, пока.

Он замолчал и отвернулся, чтобы поставить чайник на подставку. Но мне было видно по чуть опущенным плечам – тема для него тяжёлая. Очевидно, что всё куда хуже, чем Медведев хочет показать.

Да и что он может сказать мальчишке, с которым его сын вырос? Гарик, скоро городу придёт конец, потому что всех честных прижмут к ногтю продажные сибиряки? Смысл нагнетать? Александр Витальевич – нормальный мужик, он не станет перевешивать свои проблемы на вчерашних подростков.

– А есть шанс, что это изменится? – всё же уточнил я, когда хозяин квартиры сел напротив меня.

Медведев тяжело вздохнул и произнёс:

– Неделю назад моего непосредственного шефа – прокурора города освободили от должности. Формально его, конечно, повысили – перевели в Москву, но по факту – сняли. Сегодня вышел новый – прибыл из Омска, работал там заместителем прокурора города. Что за человек – никто не знает, но…

Александр Витальевич сделал многозначительную паузу, по которой всё было понятно: новый главный прокурор Екатеринбурга – ставленник сибирского клана, а значит, перемены в городской прокуратуре только начинаются. И что самое неприятное: перемены к худшему.

Уж если я со своей стороны пацана, только начинающего вести бизнес в мутные времена, понимаю всю подоплёку, то уж заместитель городского прокурора знает куда больше в силу профессиональной осведомлённости. Екатеринбург и так переживает не самые лучшие времена, а теперь станет ещё хуже.

– Но новость ты мне принёс действительно отличную, – вернулся Медведев к изначальной теме разговора. – Надеюсь, Василий скоро вернётся домой.

– Мы с Ариной Андреевной тоже очень на это надеемся, – сказал я, сделав глоток чая. – Но вы ведь меня пригласили не для того, чтобы об отце поговорить?

– Не только для того, – корректно поправил меня Медведев. – Ещё я хотел поговорить о вашем видеосалоне.

Я молча ждал, когда он перейдёт к делу. А сам Александр Витальевич не спешил начинать разговор. Он вытащил из хрустальной вазочки конфету, потянул за концы обёртки, разворачивая её. Наружу показалась алая барбариска, и Медведев отправил её в рот. Затем сделал глоток чая, и наконец, поднял на меня взгляд и произнёс:

– Саше сейчас не желательно иметь какое-либо отношение к вашей фирме.

– Я уже понял, что вы не одобряете нашу деятельность, – сказал я. – Саня объявил нам, что вы велели ему выйти из состава учредителей.

Медведев вздохнул, явно подбирая слова.

– Насчёт того, что я не одобряю вашу деятельность, ты не прав, – произнёс он, комкая пальцами фантик от конфеты. – У меня были вопросы по соблюдению вами авторских прав, потому что такие нарушения не красят ни будущего юриста, ни его семью. Сам понимаешь – не может защищать закон тот, кто сам его нарушает. Но Сашка сказал, что российские фильмы вы там не крутили, а международную конвенцию по защите авторских прав Российская Империя так и не ратифицировала. Поэтому вы ничего не нарушали в рамках своей деятельности. Бухучёт вели, налоги платить собираетесь – у меня нет причин это осуждать или не одобрять.

Откровенно говоря, авторские права каких-нибудь французов или немцев меня вообще не волновали – учитывая ситуацию в стране, мало кто о таком вообще задумывался. Но тот факт, что заместитель городского прокурора не видит в прокате зарубежных лент ничего дурного, радовал. Значит, и у других законников к нам с их стороны претензий быть не может. Оно, конечно же, не совсем правильно, но конвенцию по защите авторских прав Россия действительно не ратифицировала. И я при всём желании не мог бы сделать никаких авторских отчислений заграницу.

Александр Витальевич тем временем взял следующую конфету и принялся её разворачивать. Я его не торопил.

– Но несмотря на то, что я не осуждаю вашу деятельность, Сашке фирму лучше покинуть, чтобы меня никто не обвинил в том, что я лоббирую интересы компании сына, – произнёс наконец Медведев. – Понятно, что факт его участия в вашем товариществе уже не скрыть, но тем не менее, что было, то уже было, а что есть сейчас – это уже совсем другое дело.

Санин отец говорил вроде бы простые слова, но общий их смысл от меня ускользал. Особенно я не понял про лоббирование интересов.

– Извините, но я вас не понимаю, Александр Витальевич, – признался я.

Медведев на это кивнул, призадумался, а потом на его лице промелькнула едва заметная гримаса злости. Даже не злости, а какой-то ярости. Заместитель прокурора города нахмурился и заявил:

– Я никому не позволю так обращаться с моим сыном и его друзьями!

Это было неожиданно, я не думал, что Александр Витальевич так остро отреагирует на ситуацию с нашим салоном.

– И я очень благодарен тебе, Игорь, за то, что ты подтянул Сашу в это предприятие, – сказал Медведев. – И дело не в том, что он заработал денег, деньги не главное. В конце концов, говоря по-честному, я и сам неплохо получаю. Тут намного важнее другое – Сашка загорелся этим салоном, а он давно ничем так не горел. И это дорогого стоит. Он очень переживал за ваше дело, хотел, чтобы всё было хорошо, строил планы. В какой-то момент я даже подумал, что мы теряем будущего юриста, до такой степени это всё его увлекло. И ты не представляешь, как он расстроился. Он у меня сильный – виду не подаёт, но я-то его знаю.

Надо же, а я бы никогда не подумал. Казалось, Саня проще всех отнёсся к закрытию салона. Влад бесился, потому что оказался бессилен – при его то физической и магической дури такое происходит редко. Я тоже был разочарован, но ничего критичного не произошло, и всё ещё можно исправить. А Саня был сдержан, никак не показывая своего отношения к случившемуся. Но на деле получилось, что его удар задел куда сильнее.

– Когда Сашка мне рассказывал о том, как с вами поступил хозяин рынка, на нём лица не было. Он не просто расстроился… – Медведев-старший вздохнул, выдержал паузу и уверенно заявил: – И вот что я тебе, Игорь, скажу: Фокин об этом пожалеет! И пусть со стороны это будет сильно похоже на месть, но это не месть. Я просто хочу наказать того, кто решил, что ему можно всё!

Как по мне, это всё же больше походило на месть, но я благоразумно промолчал. Тем более что я полностью поддерживал решение заместителя прокурора города.

– Меня уже давно бесит обстановка в Екатеринбурге и в том числе на рынках, весь этот разгул преступности, – продолжил Александр Витальевич, перестав себя сдерживать. – Признаюсь, на некоторые вещи я не то чтобы закрывал глаза, но, скажем так, мне было не до них. Под меня сильно копают, и я не хотел лишний раз лезть на рожон. Но надоело, Игорь! Всё это надоело! Если меня теперь снимут, значит, так тому и быть, но я сегодня инициировал прокурорскую проверку всех рынков города. И мне уже три раза позвонили и поинтересовались, зачем и по чьей указке я это сделал.

Я кивнул, показывая, что слушаю его со всем вниманием, а Медведев продолжил:

– Но я это доведу до конца, чего бы мне это ни стоило. Я не держусь за кресло. В любом случае новый прокурор города будет набирать свою команду, и меня или уволят, или куда-то переведут. Но перед этим я разберусь с рынками и с Фокиным. А за ним имеется не один грешок. И раз он решил, что имеет право играть без правил, я покажу ему, насколько глубоко он ошибся.

* * *

Кабинет губернатора Екатеринбурга

Коростылёв вызвал на совещание главу городского отделения Имперской службы безопасности, начальника полиции Екатеринбурга и нового прокурора города, присланного по приказу из столицы.

На лицах присутствующих явно читалось недовольство столь поздним собранием, но губернатора оно волновало мало. Здесь и сейчас он был главным, и им придётся ему подчиниться.

– Итак, господа, – заговорил Андрей Андреевич. – Вижу, вы не слишком рады сидеть здесь во внеурочное время. Однако собрать вас в другое – нет возможности. Завтра с утра я улетаю в Москву на встречу с князем Уральским. Святослав Георгиевич наконец-то решил вызвать меня к себе для обсуждения нашей мрачной ситуации. Так что, господа, сейчас я хочу услышать от вас, как вы будете эту ситуацию исправлять. Потому как мне придётся докладывать наверх, опираясь на ваши решения. Итак, каков прогресс на ниве борьбы с преступностью?

– При всём уважении, господин губернатор, – заговорил недавно назначенный городской прокурор, – я только сегодня прилетел, ещё даже к работе толком приступить не успел. Поэтому мне пока что нечего сказать.

– А вот по вашему ведомству у меня как раз главный вопрос, – нахмурился Коростылёв. – По внезапной прокурорской проверке городских рынков мне сегодня уже человек десять звонили: и с мест, и сверху. Так что рассказывайте, что происходит?

Прокурор на это лишь развёл руками и ответил:

– К сожалению, по этому вопросу мне сказать нечего. Но завтра с утра с него и начну. Всё выясню и, если эти проверки проводятся с нарушением закона, разберусь.

– И почему нас не предупредили заранее? Почему я о них по факту узнал? – возмущённо спросил начальник городской полиции, влезая в разговор. – Эти ваши проверки – как снег на голову. На двух рынках сегодня до перестрелки дошло, когда охрана отказалась пускать представителей прокуратуры в помещение администрации для выемки документов! У нас и так дел по горло, а теперь ещё и это приходится разгребать!

– Ещё бы вы эти дела делали, – с сарказмом заметил губернатор. – Те, которых по горло. На тех же рынках проходу нет от карманников, напёрсточников и всевозможных мошенников.

– Мы ведём с ними борьбу, – глядя на Андрея Андреевича исподлобья, ответил главный полицейский города. – Но все рынки в Екатеринбурге сейчас по факту или принадлежат различным преступным группировкам, или курируются ими. И с ними не так-то просто бороться. И я не понимаю, какой смысл в столь сложной ситуации объявлять войну сразу всем этим группировкам? Разве мы хотим гражданскую войну устроить в отдельно взятом городе? Помяните мое слово, Андрей Андреевич, как только бандиты возьмутся за оружие, нам придётся не полицию на усмирение вызывать, а просить о помощи армию!

На эти слова новый прокурор города лишь улыбнулся и снова развёл руками.

– И с этим мы тоже разберёмся, – пообещал он. – И если проверки инициированы по незначительным поводам, мы их приостановим, чтобы лишний раз не накалять обстановку.

– Если мне не изменяет память, задача прокуратуры – борьба с преступностью, как и задача полиции, – неожиданно вступил в разговор глава городского отделения Имперской службы безопасности. – И меня, скажем так, несколько удивляет, что глава полиции защищает бандитов и выражает недовольство тем, что прокуратура решила попытаться навести порядок на рынках.

– Следите за словами! – возмущённо воскликнул начальник полиции. – Я не защищаю преступников! Я лишь высказал мнение, что сейчас не самое удачное время для конфронтации сразу с несколькими преступными группировками.

– А когда будет удачное? – усмехнувшись, поинтересовался Коростылёв, вращая в пальцах ручку. – Когда они весь город под себя подомнут при молчаливом согласии полиции?

– Это слишком серьёзное обвинение! – прошипел полицейский. – И я не оставлю его без ответа!

– И что же вы сделаете? – приподняв бровь, совершенно спокойно уточнил губернатор. – Подадите в отставку?

– Боюсь, отставка грозит не мне, – ответил глава полиции. – И хочу заметить, что меня перевели в Екатеринбург в тот момент, когда уровень преступности в городе уже превышал средние показатели по стране в несколько раз! Так что я всего лишь разгребаю то, что мне досталось. А вот почему город достался мне в таком виде, нужно ещё разобраться.

В кабинете повисла тяжёлая пауза. Полицейский и губернатор буровили руг друга глазами. Глава ИСБ города сидел, нахмурившись, а новый прокурор как ни в чём не бывало улыбнулся и произнёс:

– В общем, я завтра займусь этими проверками.

* * *

Квартира Вороновых, Игорь Васильевич Воронов

Я тихо открыл дверь и переступил порог. Со стороны кухни доносились отголоски довольно шумного разговора. И среди голосов отчётливо выделялся мужской: громкий и очень уж знакомый.

Скинув обувь и куртку, я прошёл на кухню и одним взглядом оценил обстановку: мать и мелкая сидели на своих местах, на столе исходили паром кружки с чаем, стоял уже порезанный и почти съеденный торт, а на моём стуле расположился… Орешкин.

– В общем, Игорь так их отделал, что они потом к нему в очередь записывались спарринговать! – закончил речь Гриша. – Такой вот ваш сын, Наталья Вячеславовна! Настоящий герой!

– Он всегда такой был, – заявила мама, покрасневшая от комплиментов, которые исторгал в мою честь Орешкин. – И нам помогал всем, чем мог, и вот за Катю заступался после возвращения. И соседку нашу, Анастасию Александровну, спас после похищения.

– Хорошо, что ты приехал, Гриша, – подхватила мелкая. – А то Игорь – такой молчун, ничего не рассказывал нам об этой своей академии!

Я тут же представил, чего Орешкин мог порассказать матери и сестре, и меня это не особо обрадовало. Оставалось надеяться, что про особо яркие моменты нашей жизни в академии он всё же умолчал.

Войдя на кухню, я резко положил ладонь на плечо Орешкина и произнёс нарочито громким голосом:

– Ваши документы!

Гриша отдёрнулся, оборачиваясь, уставился на меня, тут же расплылся в улыбке и заорал:

– Гарик!

Он в одно движение вскочил из-за стола и, крепко обняв меня, похлопал по спине.

– Чертовски рад тебя видеть! – заявил Орешкин, отстраняясь. – А ты ещё здоровее стал с нашей последней встречи!

– Да ты тоже, смотрю, не забросил тренировки, – отметил я, одобрительно кивая.

– Так, – объявила мама, поднимаясь из-за стола, – Катя, пойдём-ка. Чай мы уже попили, не будем мужчинам мешать общаться. Григорий, спасибо вам, что навестили и рассказали столько интересного. И за вкусный торт! Буду рада видеть вас в гостях.

– И я, и я! – энергично закивала сестра, вставая вслед за матерью.

Они быстро нас покинули, и Гриша тут же мне подмигнул.

– Ну что, Гарик, давай зажжём, а? – предложил он заговорщицким шёпотом. – Я тут справки навёл, есть у вас достойные нашего внимания кабаки. Что скажешь?

И сегодня, наверное, впервые за несколько месяцев, я был с ним согласен. Отдохнуть действительно не мешало.

– Я скажу, пойдём, Орешкин, – кивнул я. – Кстати, тачка красная у подъезда, я так понимаю, твоя?

– Не совсем, – ответил Гриша. – Но тачка – огонь! Сейчас покажу тебе, на что она способна! Идём скорее, брат! Нас ждут женщины с низкой социальной ответственностью и высокой ценой! И много вкусного алкоголя!

Не то чтобы этот план меня устраивал на все сто процентов, но я оставлял за собой право его немного подкорректировать. Мы покинули кухню, вышли в коридор, там, одевшись, я выпустил Гришу из квартиры, после чего крикнул:

– Мам, меня дома до утра не будет! А возможно, и до вечера!

И, выйдя в подъезд, я закрыл за собой дверь.