Текст книги "Кружка (СИ)"

Автор книги: Алексей Чистюнин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

– Была проблема, но мы её совсем устранили. Вина не наша. Там до нас всё произошло мы случайные свидетели. Не знаешь – не проговоришься на этом всё.

– Они придут.

– Придут и уйдут. У нас всё чисто.

– Оне нашим мужикам денег дали, чтоб те про вас доложили. – Неожиданно ошарашил нас Бригадирыч. – что людям сказать?

– А что видели то пусть и говорят. Мы сейчас всем сказку перед сном расскажем и кино продемонстрируем.

Тут же громко Михаил Степанович предложил опоздунам выпить штрафную под одобрительные возгласы коллектива.

На запах мяса начал сползаться народ. Зашумели кофеварки. На столы выставили все имеющиеся лампы.

Сегодня был мой бенефис. По столам ходил фотоаппарат с нашей фото-сессией.

– Вот Андрей Юрьевич и говорит, будем искать хорошую антилопу. А нет их нигде! Сначала нам попались сильно грязные, и агрессивные на машину нашу как ломанутся. Потом мы нашли других, но не той модели. Не вкусные. Потом были вкусные, но я не попал. Точнее подранил. На них гиены как набежали, а мы от туда на нашей грохоталке от них. Потом нашли стадо большое и сильно пугливое. Близко не давали подъехать, постоянно отходили.

– А чего не стреляли.

– Стреляли да я стрелок не очень.

– Василию бы дал.

– Дал он тоже не очень совсем.

Василий обиделся и ответил на обвинение:

– Сам ты не очень. Ты народ не вводи в заблуждение и свой кривой лом оружием не называй.

– В общем, пугали мы их, а толку ноль. Смеркалось. Тут-то нам и повезло. Мы обратно поехали. Видим стоит одна, а она не одна. Там их много было, только остальные на земле спали. Я прицелился и выстрелил, а она как побежит и опять убежала.

– А как вы эту-то убили?

– Не знаю мы туда подъехали, а она убитая лежит прямо там, где спала. Видимо я в неё попал, а та первая просто испугалась. Андрей Юрьевич говорит надо карабин сдать в ремонт и на пристрелку. Зато на обратной дороге мы Луну видели!

– Какую Луну?

– Местную. Тут она большая. Тут из-за машин не видно, но она скоро поднимется выше и будет видно.

В этот момент из темноты раздался вопрос:

– «Охотники-астрономы», вы пока катались, никого не встречали?

– Нет. А кто там? Выходите на свет. – Предложил гостям Степанов.

Из темноты вышли пять человек и только двое в форме нашей конторы.

– Вы рано выехали и поздно приехали.

– А вам какая печаль? У нас тут не пионерский лагерь и ты не вожатый.

– У нас друзья не вернулись.

– А мы каким боком? Накатаются и вернутся.

– А вы откуда знаете, что они на машине?

– От охраны они нас тоже спрашивали. Вон они сидят – мясо кушают.

Охранники с полными ртами невнятно что-то пробубнили.

– Почему так долго охотились?

– У нас тут все прям потомственные охотники Фениморы Куперы! Ты видел, какое у нас ружьё? Сейчас тебе Коля продемонстрирует. Коля покажи товарищам свой карамультук.

Я вытащил на всеобщее обозрение свой карабин Симонова. Смех в толпе зрителей озадачил гостей и сбил напор дознатчиков.

– Как смогли, так и подстрелили.

– Могли бы рыбы наловить, у вас это ловко получается. – Вставил своё слово кто-то из первой бригады.

Твой нос каку нюхать. – Громко выругался Ганженко, стоявший рядом с гостями.

Игнат завыл свою любимую песню. Хит «Рыыыбааа» сегодня исполнялся в особо экспрессивной форме с элементами хардкора.

Опрокинув стол Мосейчук начал кидаться на пришедших хватая их за грудки. Первому попавшемуся под руку гостю он со всей дури заехал в ухо, а второму стукнул в промежность ногой.

Негипа видя зарождающийся отпор, заорал:

– Не трогайте больного человека! Я сейчас ему укол успокоительного сделаю. Василий хватай его!

Василий схватил Игната сзади и поднял в воздух. Одноразовым шприцом фельдшер вколол Игнату в оголённую ягодицу кубик витамина В12. От которого тракторист, тут же немного подёргавшись обмяк.

Сухенький Сульженко визгливо заорал и замахал своими маленькими кулачками:

– Вас что не учили язык в опу прятать? Вы его скоро слюнявым идиотом сделаете. У нас на всех советчиков лекарств не хватит. Потому и поехали за мясом, что рыбу ему нельзя. Слово рыба. Вид рыбы. Понятие Рыба и всё, всё, что её касается и напоминает при нём говорить нельзя. А кашу вашу он уже не жрёт!

В этот момент Игнат громко пукнул.

– Вот ваши претензии крутил я где! – интеллигентный терапевт показал руку по локоть. – Я тебя умник заставлю ему памперсы каждый день менять. Мы тут не нанимались за ним ухаживать и говном дышать. А лучше забирайте его к себе прямо сейчас! А! Развлечётесь! Что не хотите!

Гости начали переглядываться и отрицательно замотали головами.

– Идите люди добрые с миром. Не доводите Христа ради до греха. А чтоб у вас дурь вышла, теперь сами, да сами ему и нам за мясом ездить можете. У вас я точно знаю, получится быстрее.

В этот момент с фонариком прибежал ещё один гость и вклинился в разговор.

– Нет ничего в машине. Канистры и старая форма в мешках.

– В какой машине? – встав со стула, спросил Круз.

– В сарае вашем.

– А кто Вам туда заглядывать разрешил?

– А кто тебе меня спрашивать разрешил! – передразнил его пришедший. – Вы не вздумайте пропасть случайно по дороге. Если мы завтра своих не найдём то у всех кто сегодня выезжал будут продолжительные беседы на тему как я провёл сегодняшний день. Вам я советую хорошо подумать до завтрашнего вечера. Уходим.

10

Пока все обсуждали странный ультиматум, и как на всё это реагировать в темноте палатки шла тихая беседа.

– Игнат ты чего загрустил?

– И долго мне так?

– Не знаю. Хочешь тебе Ильдар, что нибудь вкусного приготовит?

– Чего?

Кофе с молоком и пирог с курагой?

– Нет, не хочу.

– А с орехами в патоке или в сгущёнке?

– Нет, не хочу.

– Хочешь фрикасе из дыроглота с пшёнкой.

– Хочу. А это что?

Цикнув между золотых зубов, Негипа озабоченно и душевно ответил Игнату:

– Понимаешь пшёнка есть, а вот на дыроглотов в этом году неурожай. Не уродились. Давай жаркое из жопы антилопы. Вкусное…!

– Нет, не хочу. Объелся уже.

После этого оба тихо засмеялись.

– Тебе Игнат за артистизм надо шоколад выдавать, а мне молоко.

– Вот и гони мне шоколадку, а то что надо от ваших витаминов болит сильно.

– Шоколад девчонкам тебе так и быть гематогенку принесу для поправки пятой точки.

– Поможет?

– Врядли, но хлебало будет занято и стонать перестанешь!

Умывшись и обтеревшись мокрым полотенцем вместо душа, я завалился спать.

Ночью мне снилось, как пришёл ко мне Аркадий, стоит и пальцем крутит в дырке от входного пулевого и спрашивает:

– Вот вы меня убили, а Гоголь живой! Где твои друзья душегубы? Почему ты их не остановил? Меня перед вами безвинного – жизни лишили! На добро позарились? За что тело моё зверям на растерзание бросили? За это я сейчас – твою ногу съем!

Страшно мне стало. Не знаю, как избавиться от упыря во сне. Делать нечего спрашиваю Аркашу:

– Чего от меня надо? Я тебя не убивал.

– След от стоянки вы не затёрли. Завтра мы за вами по нему и придём, а ты смотри, чтобы друзья твои не сбежали до завтрашнего вечера.

Тут он как засмеётся, затрясется в припадке, хрустя зубами. От хохота его из разорванной головы кровавые ошмётки мозга во все стороны вываливаться начали.

От этого ужаса я проснулся в холодном поту. Точно следы не затёрли, по ним до места встречи доберутся и всё вскроется. Паника это лёгкое описание моего состояния в этот момент. Сходил, хлебнул оставленного на столе самого крепкого лекарства из запасов бригадира. После чего просто провалился в глубокий сон без приключений.

Утром Саня меня еле разбудил. Морок ночного кошмара не забылся, и стоял перед глазами, как будто все произошло наяву.

Круз увидев моё дёрганое состояние и подошёл успокоить.

– Что-то случилось Николай?

– Всю ночь Аркадий снился, обещал ногу съесть и по первым следам вашего багги в лагерь придти.

– Какой ты впечатлительный. Вчера выезжало только у нас семь машин, а всего больше двух десятков. Как и где они катались никому неизвестно. Найдут они что, или не найдут не важно. Сейчас смотрят, кто дёргаться начнёт. Сначала они среди своих искать будут и обязательно найдут крайнего. Если Василий грамотно всё разложил, а он на полного дилетанта не похож, может так сложиться спрашивать будет некому.

Перестань рефлексировать как институтка на первом курсе. Вылюбят – не вылюбят! Вылюбят обязательно, и всех страшных тоже. Но это тема вкусов и предпочтений. Коля сиди спокойно и не дёргайся, получай удовольствие. Изучай технику процесса. В жизни пригодится! Кушай с утра хорошо и не бзди! Ново Терра любит отважных.

Для твоей уверенности – о флейтах в форт я доложил. За гастролёрами установили наблюдение. Им тут не долго по пампасам бегать осталось. Наглые слишком и бодрые.

После Круза меня отпустило не совсем, но колотить перестало.

По объективным причинам сегодня мы выехали гораздо позже, чем обычно с большим отставанием от графика. Сначала задержали завтрак из-за неисправности варочного котла. Потом в одной из оружеек сломался замок. Не выдержавшие ожидания частники на свой страх и риск выехали вперёд. Двое из них не поделили выезд и застопорили уже готовую выйти колонну ещё на полчаса. День не задался. Меня морило нещадно, от чего я заснул и не заметил, как мы тронулись в путь.

Проснулся я от того что Воробей тряс меня за плечо.

– Колька проснись дали команду занять оборону.

Согласно инструкции я высунул из окна ствол карабина. Чтобы быстрее придти в себя высунулся в окно и полил себе из бутылки на голову воду. Растерев лицо, чтобы проснуться и разогнать кровь в отёкшем теле, стал наблюдать за окрестностями.

Захлопали двери это самые хитрые плевав на запрет, повыскакивали из кабин по быстрому справить нужду у колеса и размять ноги. Все настороженно осматривают округу и не выпускают из рук оружие.

– Чего случилось?

– Ну ты и спать! Ты чего грохот не слышал?

– Нет. Ночью спал плохо. Вырубает. Спать хочу, но вроде легче стало уже. Где грохнуло?

– С твоей стороны.

В этот момент где-то не далеко от трассы снова раздался сдвоенный грохот.

– Гроза что ли? – толи спросил, толи подумал вслух я.

– Какая гроза Коля, это взрывы.

Тут я проснулся совсем. Точно взрывы и я знаю от чего.

Смотри вон туда охрана и Патруль поехали.

Неожиданно по рации раздалась команда на нескольких языках:

– Всем лёгким машинам сопровождения встать в охранный ордер конвоя. Справа и слева от колонны начали выезжать метров на сто от дороги машины охраны и частные легковые автомобили.

– Коля смотри вон там.

– Где?

– Там вон два куста и кто-то бежит.

– Вижу.

Действительно бежит. И не кто-то, а огромное стадо испуганных взрывом животных. Черная полоса стала увеличиваться, превращаясь из отдельных силуэтов в живую волну цунами.

Видимо кто-то опытный сообразил и по рации дали команду всем завести машины и подать звуковой сигнал.

Саня, торчавший рядом со мной, перепрыгнул на своё место и выполнил поданную команду. Машина взревела двигателем, и дальше всё утонуло в какофонии звуков, к которым добавилась частая стрельба так неосмотрительно выдвинутых в сторону угрозы легковых машин.

Неотвратимо надвигающаяся масса животных неохотно начала сворачивать в сторону головы колонны. Живая масса крупных копытных похожих на земных зебу буквально в паре метров мчалась перед жидкой цепочкой машин ордера охранения, внутри которых сидели белее мела их водители и пассажиры. Вибрация от тысяч проносящихся мимо нас животных буквально раскачивала у нас землю под ногами, а гул их топота перекрыл шум издаваемый техникой.

– Сколько же их. Твою мать! Коля смотри вон там крайнюю машину, похоже, затоптали.

Неожиданно для меня с улицы закричал Воробей, стоявший у моей двери и показавший рукой, куда-то назад.

– Саня ты, что там делаешь? Сядь в машину придурок.

В рацию опять подали команду на нескольких языках:

– По животным не стрелять. Не допускайте завалов, чтобы стадо не повернуло. Стрелять всем в воздух.

Многие поняли команду буквально и из машин начали хлопать выстрелы.

Стадо в облаке расползающейся пыли, начало откатываться нескончаемым потоком в глубину саванны. Постепенно редеющая масса животных отодвинулось от дороги метров на четыреста.

Снова ожила рация:

– Доложить о потерях техники и людей.

Вот тут мы и узнали, что стадо, пробежавшее мимо нас, раскатало до состояния железного блина две машины. Сколько человек погибло, сказать определённо никто не может. Поток животных захлестнул легковушки, которые пропали из вида за секунды навсегда.

Настороженные мы стояли ещё почти час, до возвращения маневренной группы Р.А и броневика Патруля. Подали команду к обеду и на оправится. Готовность к выходу через тридцать минут.

До глубокой темноты мы двигались без задержек. Непредвиденно конвой упёрся в препятствие из недоразумений. Колонна замерла, не доехав самую малость до места отдыха. На подготовленной площадке в полном беспорядке расположились уехавшие рано утром частники. Передовой дозор до прибытия конвоя не смог урегулировать вопрос первенства и прав на занятую территорию. Сейчас для разворачивания лагеря их было необходимо сдвинуть в сторону. За вялые попытки качать права уставшая охрана едва не набуцкала охамевших попутчиков по рёбрам.

Скорый ужин и быстрое обустройство палаток для меня прошли в полусонном состоянии.

Раскладная койка, ставшая уже родной и любимой, наконец приняла в свои объятья с жалобным скрипом немытое тело.

– Завтра сменю бе…

Сон это яма, в которую мы сбрасываем сознанье. К утру, этот диктатор вновь добирается до наших мозгов.

Я впервые проснулся здесь от холода. Рывком словно вынырнул из нави, давящей со всех сторон ледяной ртутью небытия. Аах-х! Фу. Тяжело дыша, я с трудом осознал, где нахожусь.

Выскочив из нашего шатра по надобности, я попал в царство сырого морфея. То ли от зябкости, то ли от молодости часть организма настойчиво и твёрдо показывала направление к туалету.

Кругом был холодный туман вязкими плетями серой мглы протекавший среди техники и палаток в абсолютной тишине.

Тишина! Тишина после стрёкота, криков и прочего африканского шума местной саваны по ночам пугала своей неопределённостью. Единственное, что её разрушало это звук биения моего сердца и шум струи бороздившей сухую землю. Слив воду и не залив антифриз, я остался один на один со стуком в груди и липкой глухотой в ушах. Мир вокруг не замер, а словно убегал, рассекая потоки тумана, и мне вдруг стало неловко его потревожить, своим невместным копошением.

По спине вдруг обдало морозом. По коже царапая нервы, пробежала волна страха. Тело, подчиняясь рефлексу, влило в ноги свинец, а в душу панический ужас моего положения. От испуга я перестал дышать. Нечто огромное смотрело из темноты. В этот миг я был уверен, что подал горячую воду, в пустой в кран.

Сердце, стартуя на адреналине, раскручивало свой ритм на ускорение восприятия. Твою мать. Зачем я вышел без оружия? Вот снова оно надвигается на меня. Из темноты едва различимая появилась огромная наглая морда шимпанзе на длинной шее. Грёбаный местный жираф неожиданно для меня самого получил кулаком в нос. Икнув, голова резко ушла вверх, исчезая из вида. Не нарушая беззвучия, животное побежало в сторону от лагеря. Неожиданно громко раздался глухой стук покатившегося камешка.

Ощупав себя везде и не обнаружив потерь и конфуза в штанах, я боком, боком пробрался обратно в палатку. Бррр. Гадость. Натянул на себя одеяло и снова заснул в полной определённости больше никогда никуда не ходить без револьвера.

Сон был мгновенным словно и не ложился. Народ зашевелился и начал подниматься. Зашуршала одеваемая одежда под скрип растревоженных коек. На улице была красота. Описать чувство парения души от созерцания окружающего мира простым словом восторг невозможно.

Мой напарник с половиной выбритого лица встал рядом со мной и прокомментировал коротко и ёмко общее состояние.

– Это просто очешуеть как звиздец да братуха!

– Да. Это да Санька. Можно полмира проехать и полжизни прожить, а чтобы такое увидеть надо один раз забраться непонятно куда и встать ни свет ни заря. И всё равно ради такого не жалко не потерянного сна ни стоптанных ног.

На горизонте появились облака, их стало заметно больше по сравнению с вчерашним днём.

 
В красках утренней зари
Я вижу небо голубое,
И звёзд бесчисленное море,
И пену облаков в дали.
 

– Во ты загнул. Прям компазитор какой-то.

Ночью мы развернули лагерь на склоне горы, от чего перед нами открывалась сумасшедшая панорама лежащей у подножий горного хребта саванны. В киселе таящей пелены торчали ажурные острова вершин деревьев. Словно плавники акул головы жирафов рассекали туман, укрывший остывшую землю. Вон будто что-то плеснуло в мареве полога, и острые буруны всклоченных струй понеслись в сторону, исчезающей серой предрассветной мглы.

Искра восходящего светила ещё не проклюнулась из-за горизонта. Ореол рассвета окрасил восток. Бледный месяц повис на границе светлого и тёмного неба в ожерелье разноцветных звёзд. Такое можно увидеть только вдалеке от жилья и на другой планете!

Утро началось с позитива. Позитив – с потока отборных комбинаций слов и междометий на головы двух разгильдяев. Об этих парнях я не могу промолчать. Два элитных московских мажора потеряли вверенное им оружие. Андрей Крамер и Иван Карман в потёмках, когда колонна встала, перед развертыванием лагеря вылезли из машины не в силах противостоять позывам мочевого пузыря. Оружие постоянно, сваливаясь с плеча мешало волеизлиянию народных масс. За это автоматы были наказаны и повешены на куст. После для закрепления эффекта расслабления они покурили и уехали.

Утром на завтраке в столовой мы слушали интересный комментарий к событиям сегодняшнего дня от Бригадирыча.

– Эти две тли курносые сели как две заморские ляди в машину и про всё забыли. Прикиньте! Они утром пришли автоматы получать. Их оружейник спрашивает, где заменители? Они ему на чистом глазу у вас друг любезный. Стоят две овцы поролоновые глазами лупают вспоминают, где они вчера курили и что курили. Оружейник просёк значит тему и бегом к начальству. Тут их краснопогоники лещами накормили для прояснения памяти. Дети пустынь сущие! Им видетели по медицинским показаниям для психологической коррекции нашим доктором справка выдана.

А справка то какая! Мммм. Не придерёшься с печатями передвижного госпиталя, которые Петрович выдавал. Доктор им канабис прописал с ганжубасами. Они паскудники текст свели и свой написали. Так их за подделку служебной документации и временную утрату оружия на пятьсот экю оштрафовали!

– На двоих или каждому?

– Каждому! По просьбе руководства, охрана прокатилась по дороге и нашла пропажу. Если б не нашли так и залог считай эти кони патлатые профурычили.

После разбора с этими утырками значится, довели до всех информацию, к нам придут следователи из Ордена. Просили отвечать по существу и быстро, чтобы выезд не задерживать сильно. Вчера там, где взрывы были, обстреляли нашу охрану. Будут опознание проводить. Может, кто видел тех людей, где у нас?

– А кто такие «утырки» Михаил Степанович? – вежливо спросила бригадира медсестра Танюша.

– Запомни девонька, – Бригадирыч поднял вверх перст указующий, – «Утырок» не национальность, а состояние мозга от неправильной мотивации! Не забывайте пороть своих детей в детстве, чтобы через свою боль сострадательнее были. Заодно и дурь от излишней ласки выбьете. Тут главное не перестараться и хотя бы один разок, но по делу и с понятием. Не панацея – ибо некоторым хоть оббивки от ремня в попу забивай толку золотник. Нету разумения, раз уродилось не справное, так и помрёт юродом.

– Михал Степаныч, а чего, прям трупы привезут на опознание? Сразу предупреждаю, я покойников боюсь! – за всех спросил и ответил кто-то из бригады у меня за спиной.

– А я почём знаю. Скажут на жмуриков смотреть – будем смотреть! Нервным и припадошным доктор нашатырю даст, а я пинка для храбрости. – резюмировал свой доклад Колесник.

– А я сегодня ночью жирафа видел, того страхолюдного из книги. – Сам не знаю от чего я решил поделиться ночным приключением.

– Какого?

– Да, который кактусы жрёт с мордой обезьяньей.

– Не спится тебе Коля, видать согрешил. И что твоя обезьяна?

– А ничего. Наклонила голову между машин и смотрела на меня.

– Эт чем ты её соблазнил? – с подковыркой спросил Василий Фёдоров.

– Ничем. Я видимо с вечера кофе лишку выпил. Вот и сбегал в туалет.

– Вот говоришь ничем. А девушка пришла красотой твоей понимаешь впечатлилась! А ты?

– А я ей в нос дал, чтоб не подглядывала.

– Николай, Николай нет в тебе обходительности. Прынцеску надо было просто разок поцеловать. А ты её ещё за ногу не подержал сразу бить начал.

– Бьёт значит любит! Когда свадьба? – лихо включился в разговор Женя Микуленко.

– Да отстаньте вы. Я просто вышел и всё! И ушёл. И вообще может это жираф был.

– Ага жираф, любитель смотреть на Коль со спущенными штанами. Всё Николай придётся тебе на жирафе жанится! Поманил зверушку своей петрушкой – заводи в стойло. Теперь будешь жить с обезьянкой. Настрогаете себе осликов, и усе вместе будете пастись в пампасах. Лепота! – Фёдоров пальцами по столу пробарабанил тыгдым – тыгдым – тыгдым, наглядно демонстрируя звуки галопа моей многоногой семьи.

– Нет уж Василий Григорьевич я там без Вас ну никак не смогу. В каждом стаде баранов должен быть свой старый козёл, а то кто будет советы давать, как свечку держать, чтоб барыне было хорошо?

Весь народ вокруг, гревший уши на нашей беседе едва не помер. Из-за смеха завтрак у некоторых начал своё движение через нос и не в то горло. Не зря говорят для детей – когда я ем, я глух и нем! Пришлось жертв юмора отпаивать и охлопывать по спине. Некоторых довели до слёз, настолько людям было не хорошо. Или сначала хорошо, потом не хорошо, но в конце все были в принципе довольны?

Только мы вернулись с завтрака, как к нам явилась целая делегация охрана Р.А. и служба патруля в лице офицера проводящего расследование.

За всю нашу доброту и заботу первыми сдали нас бойцы Русской Армии, которых мы потчевали мясом. Парни указали, что были свидетели наезда неких людей с необоснованными претензиями. Офицер для протокола вёл групповой опрос. Мы не отказывались сотрудничать и рассказывали всё, о чём могли рассказать.

Офицер для протокола попросил осмотреть фото в его планшете и опознать знакомых нам людей. Практически сразу мы узнали троих, не было только четвёртого, который больше всех говорил. Бригадирыч указал:

– Эти мертвяки два раза приходили и всегда с людьми из первой бригады. У них спросите лучше.

Перед уходом инспектор предложил поглядеть ещё одно короткое видео.

– Посмотрите пожалуйста, в багажнике автомобиля было ещё одно тело. Но данный человек был убит ранее. Возможно, что и данными людьми.

– Видео сбоку и сверху показывало потемневший и слегка раздувшийся труп с половиной головы. Писателя Аркадия узнали почти все.

– Приходил к нам он на медосмотр. Орал громко его бойцы Р.А. прогнали. Вы им эту картинку покажите.

– Спасибо за сотрудничество уже показал.

Инспектор с сопровождающими ушёл, а кающиеся в содеянном бойцы Р.А. остались.

– Вы это мужики на нас не обижайтесь. Он по любому к вам он пришёл бы, а так мы сами к вам первым, чтоб было время нормально собраться.

– Тык мы без претензиев. – Включил дурака Бригадир. – Вы парни тама наверно слыхали, что было то. Может нам не секретное расскажете коллектив любопытствует, ток коротенько нам действительно ещё палатки собирать.

– А рассказывать особо нечего. Поехали две машины и броневик. Там на месте их из кустов обстреляли. Патруль разбираться не стал, и быстро всех умер из крупнокалиберного пулемёта. Говорят они эти убитые на первое минное поле заехали. Там на месте всё в фарш посекло. Настоящая мясорубка. В кузове у них этот писатель лежал Гоголь. Выходит свои его грохнули и свалили. А этого душного не сожрали за ночь, какой-то умник железы повесил на куст. Они там после первого подрыва не угомонились, раненые на месте остались. Был у них с собой квадрокоптер, погнались на одной машине дальше по следу, да не срослось. Нарвались на ловушку. Там уже высекло всех без остатка. Если кто и остался живой гиены набежали почти сразу. Теперь кого искать не ясно, а вот у попучиков этих много чего криминального нашли. Вопросы у командиров и орденцев есть к товарищам их. Да видно поняли те, что замес вышел, и свалили из конвоя заранее. Наши решили судьбу не испытывать вдруг где-то еще мин натыкано. Стадо вчерашнее вы сами видели. Вытоптана огромная территория искать уже нечего.

– Спасибо парни. Заходите к нам, если что, только со своими дровами.

– Договорились. У Вас говорят, вечерами весело бывает.

– А то. У нас тут жентельменский клуб с кофиём и изба читальня.

Сегодня опять поздний старт. Радует, что спала жара. Причина кроется в ближайшем сезонном изменении погоды. Предвестниками, стали появившейся густые белые облака, догонявшие нас с востока. Как только тронулись в путь, я решил поделиться с Воробьём своим утренним опытом.

– Саня тебе как другу скажу, во я сегодня ночью страха натерпелся. Больше никуда без револьвера не выхожу.

– А чего? – Не отвлекаясь от каменистой дороги, спросил меня друг.

– Да жираф этот не до верблюд напугал прилично. Саня он очень большой. Он огромный. У него шея длиннее, чем кабина поперёк это метра четыре, точно тебе говорю. А харя у него во вообще. – Я показал руками примерный размер головы по диагонали. – Я когда в нос ему залепил, потом только подумал, если бы он меня укусил всё кранты. Там пасть больше микроволновки и зубы толще большого пальца.

Его моим револьвером только до щекотки доводить, местные блохи сильнее кусают. Пистоль это для меня, для моего внутреннего спокойствия, а то при следующей встрече я точно до туалета не дойду. Я вообще теперь считаю, тут на улицу выходить без огнестрела нельзя. Инструкции, что мы читаем все правильные. Я это сегодня понял, когда едва в штаны не надул. Саня к этому невозможно подготовиться. Он настолько тихо ходит, как будто по воздуху летает. Мы вообще ничего не знаем, буквально все не готовы тут жить совсем. Если нас одних оставить, за пару дней всех съедят вместе с ружьями и машинами. Саня как другу говорю – ходи всегда с оружием. Даже в туалет. Особенно ночью.

Мой напарник, наверняка внутренне посмеялся надо мной, но внешне это никак не проявилось. Надеюсь, он понял меня правильно. Я не трус. Но противостоять тому чего не понимаешь и не осознаёшь не возможно. Иррациональное в таких случаях побеждает любые доводы.

Конвой осторожно ползёт с горки, на горку обходя торчащие из земли, словно сломанные зубы останцы на этом горном кряже в разрыве Срединного хребта. С каждым километром пути мы заметно забирается всё выше и выше над уровнем моря. Это не распадок переходящий долину или перевал. Высокие острые вершины видны вдалеке по обеим сторонам от дороги. Возможно, когда-то очень, давно неведомый катаклизм раздробил в пыль около сотни километров горного массива. И теперь в этот разрыв задувают ветра срединных земель, на встречу которым по нахоженным тропам бредут неспешно бесконечные стада удивительных животных. Опережая четвероногих, урчащая пыльная череда машин час за часом приближается к кульминационной точке сегодняшнего пути – водоразделу, невидимой границе двух разных климатических зон. Там впереди нас ждёт край степей или прерий. Другой климат с несколько иным животным миром на территориях американской зоны самостоятельной автономии Техас. После полудня, по рации пошли указания об увеличении дистанции. Всех предупредили о затяжных крутых спусках. Колонна стала медленно поворачивать направо, ещё больше растягиваясь. В этот момент мы увидели его – большой ржавый пограничный аншлаг из простреленных металлических букв «Texas» «Sovereign Тerritory» «Stand Your Ground» а под ними на цепях в форме ружья висела короткая надпись «WE DONT DIAL 911».

Саня, увидев надпись, прокомментировал:

– Я знаю что это. Там внизу типа «Мы не звоним в полицию». В Техасе есть такой закон «Стой на своём». Человек имеет право достать пистолет и застрелить грабителя, но не имеет права угрожать, кому-либо оружием. Простое правило, достал оружие стреляй или не доставай вообще. Ещё есть билль о самозащите. При самообороне каждый имеет право на применение огнестрельного оружия и при этом не обязан, убегать, ждать пока его ударят, предупреждать о применении оружия. Главное чтобы у тебя было оформлено оружие и тогда у тебя полная свобода выбора при условии если: ты имеешь право находиться в данном месте, ты не провоцировал нападающего, и не нарушал закон в момент самообороны. Остальное точно не помню. Но смысл такой – можно стрелять сразу, если совершается насилие, похищение и нападение на охраняемую территорию.

У них кто-то сказал: «Демократия – это договор о правилах между хорошо вооруженными джентльменами.»

– Ты откуда всё это знаешь?

– А читал давно, интересовался этим. Я вроде рассказывал.

– Не помню.

– Два брата у меня младших Лёшка да Серёжка. Вот мы да ребята со двора в ковбоев и индейцев в детстве играли. Как сейчас говорят фанатели. Кино много пересмотрели еще на видеомагнитофоне и книжек библиотеку перечитали. Батя мой всю жизнь прапором в автобате прослужил, ему старый друг сослуживец из Венгрии или из Германии наборы привёз с резиновыми индейцами и ковбоями, а ещё три револьвера с поясами. Вот тогда мы и на этой теме с братанами и расширили свой кругозор.

– Сильно Вас вштырило.

– А то. Батя нас поддерживал. Мы до этого вообще не читали. Отец домой книги по этой теме приносил, и где только брал их? Он нам так тягу к чтению привил, да от наркомании с пьянками, через увлечение уберёг и не только нас. Всё время говорил, что всех ковбоев и бандитов алкашей в кино убивают. Мы маленькие были, отцу верили и сейчас верим. Прав он был.

Тут мы оба замолчали, видимо нам пришла в голову одна и та же мысль – о пьянке, с помощью которой нас сюда отправили.

Если до этого конвой плавно подымался по длинному склону, то теперь перед нами был очень крутой уступ, по которому вниз вел сначала серпантин, а в конце длинная прямая на север вдоль уходящего на север хребта. Внизу нас ждала закрытая площадка под охраной форта. Другая страна и другие порядки.

Колонну разделили на группы и с большими интервалами отправляли на спуск. В ожидании своей очереди у нас появилось время осмотреться вокруг. Редкие невысокие кусты и чахлые деревца стояли посреди каменистых россыпей. По жёлтой поверхности срединных земель навстречу нам бежали тени от облаков. Далеко внизу была видна игрушечная прямоугольная площадка окружённая белыми зданиями с чёрными и терракотовыми крышами. Рядом были видны небольшие поля и деревянные ветряки водяных насосов. В стороны от форта разбегались тонкие серые линии дорог, вдоль которых были с трудом различимы, полосы полей и точки домов. Жалко бинокль я убрал в рюкзак, сейчас можно было потратить время ожидания с большей пользой.