Текст книги "Стороны света (СИ)"

Автор книги: Алексей Воронков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Напротив Коголлы и Моры сидел Фрэил, главнокомандующий армией Родограда. И наконец на другом конце стола сидели Аркин и Ол.

– Лорд Аркин принес интересные вести – начал отец – Если им верить, островитяне готовят большой поход, целью которого не набег на Телхолн, а захват всего континента. Южане предлагают нам свою помощь.

– А взамен? – спросил Фрэил, который был очень скупым и жадным.

– Эридема, Эрсефал и леди Рэквилисс в жены – ответил Аркин.

Все удивленно посмотрели на гостей.

– А губа не треснет? – спросил брат.

– Любопытнее, почему они приехали к нам, а не прямиком в Телхолн, – заулыбался Коголла.

– Погоди, друг, – ответил отец, – дочь в жены я вам не отдам однозначно, я это уже говорил тебе

– Tsojne wai bole narre, da wun nerdamojle Kraglerasse woie mon dar (больно высока плата за подмогу со стороны малодушной армии Краглерасса)  – сказал Коголла на нашем родном языке. По глупости даже многие носители нашего языка, уж не говоря о чужестранцах, называли язык северным. На самом деле же он назывался Нереллский. Нереллами называли наших далеких предков. Это слово с нашего языка так и переводилось «северянин».

Отец кивнул, а южане переглянулись и забеспокоились.

– Ta wai tsojn, da elo tremo godel Silace (У них нет выхода, потому что они боятся угрозы островитян.) – сказал брат – Da remne Silace ko elm, nass mo damermuno.(потому что островитяне придут прямо к ним, после нашей смерти.)

Отец подумал и сказал уже на общем языке:

– Это слишком высокая цена, про раздел территории можете забыть. Так и передай своему королю.

– Вы поступаете безрассудно, – сказал Аркин.

– Ошибаешься, если мы заключим союз, Телхолн падет все равно, а за ним и мы, на нашей земле будет война, не зависимо, одни мы выйдем на бой, или с вами… поля пожгут, растения и животные погибнут, люди будут вынуждены уйти отсюда, кто живым останется. Нет. Союза не будет. Я не верю вам настолько, что бы доверить свою землю.

– Я советую вам подумать, с нашей помощью вы сможете одолеть островитян – сказал Аркин.

Мы все рассмеялись, потому что прекрасно знали, что армия южного государства слаба, что от детей толку было бы больше.

– Ты не договариваешь, посол – сказал Коголла, прищурившись.

– Разве не стоит воевать, что бы победить? Не стоит пожертвовать землей что бы выиграть? – спросил Аркин.

– Ты не прав, Аркин из Грильды – сказал отец, отрицательно покачав головой – Моя земля мне не рабыня. Она моя мать, мой друг… она меня кормит, кормит мою семью, всех, кто рядом со мной прячет от великой ночи – отец погладил мать по ноге, а потом добавил, – а я свою мать в обиду не дам. И терзать ее не позволю во имя интересов твоего королевства… а то и твоих, кто знает. Вы боитесь угрозы, и хотите укрыться за нашим щитом, да еще и забрать у нас город, крепость и мою дочь. Я мог бы убить вас обоих. И сейчас могу… Так что осторожнее со словами. Будь разумным, Аркин.

– Я с уважением отношусь к вашему слову, лорд Лэтимор, но боюсь, вы видите лишь одну сторону монеты.

– Расскажи о второй – сказал Коголла, не дав отцу сказать свое слово, ибо видел, что хозяин дома злится, а это плохо бы кончилось.

– Не свирепей, светило – тихонько сказала мать отцу и поцеловала его в висок.

– Мы можем сделать так, что ваша земля не будет тронутой. У нас есть думы о союзе с Ренианской королевой. Они сильные воины, и если вы согласитесь на наши условия, то битва будет не здесь, а на острове.

– Рениане подожмут хвосты плыть на остров – сказал Фрэил.

– Верно, – подтвердил отец – одноглазый не даст королеве совершить эту глупость. Ее воины не представляют себе, что такое битва в снегах острова. Они там даже не были ни разу. А союз с Мориэль… обманет она вас. Больше тебе скажу, она сейчас околачивается на тропах через Эрсефал. И готовится напасть на крепость. Если у вас с ней союз, почему же она нападает на наши земли?

Аркин замялся, видимо, не ожидав такого поворота в разговоре.

– Лорд Аркин, – снял напряжение Коголла – а откуда у вас вообще такие вести?

– На острове, в гавани несколько наших людей. Они доложили о подготовке к походу – ответил Аркин.

– Интересно… а можете сказать подробнее, если то возможно?

– Лед топят… – сказал гость, сделав жест рукой, показывая, мол, очевидно же.

Коголла хмыкнул и оглядел всех нас. Да, это было верно, первым делом, что делают островитяне перед походом, это проходят по льдам моря у острова и рассыпают порох или разливают смолу, масло или что-нибудь еще, что горит. Потом собираются на берегу и поджигают, что бы расплавить льды. После этого они спускают в воды корабли, с большими, стальными, заточенными, напоминающие огромные плуги, приспособлениями, что бы крошить лед, на пути.

На первых кораблях плывут самые сильные мужи, которые способны приложить огромную силу, что бы разогнать корабль при помощи весел. Первые корабли, так же гораздо больше остальных и умещают порядка двух сотен воинов. Их силы достаточно, чтобы расколоть льды, отдаленные от побережья.

Однако, никого кроме Коголлы, видимо, этот жест рукой не смутил.

– Tal elon hlo remna (гони их прочь отсюда) – сказал он отцу.

– Я бы хотел просить вас не использовать родной язык, ибо так я могу получить неверное представление о ситуации.

– Да ничего страшного тебе еще никто не сказал – сказал Фрэил.

– Так, мое слово – сказал отец и хлопнул по столу – вы можете остаться, насколько вам хочется. Но я не отдам дочь и землю. И союза с вами у нас не будет. Коголла, не отойдешь со мной на пару слов? Мэйронна, ты тоже иди со мной.

Они втроем встали и ушли на улицу. А мы остались сидеть и только лишь переглядывались друг с другом.

– А вы сами то на остров идти не боитесь? – спросил брат у гостей.

– Боимся – ответил лорд Аркин – но все для благополучия королевства.

Брат кивнул и сказал:

– Семя разума есть в ваших головах, жаль только что против самих себя идете – он встал и вышел из комнаты, а затем крикнув громко где то в темноте, от чего мы все вздрогнули. Судя по его ругательствам, он испугался кошку.

Перевал Эрсефал

Миднэй

4й месяц летнего солнца

Я очнулся, лежа на боку, на шкурах, у скалистой стены, там, где последний раз себя помнил. Сидевшие передо мной мужи вокруг костра не заметили того, что я очнулся. Они что-то ели и тихо разговаривали. Огонь отсекал от лиц лишь отдельные кусочки, а остальное покрывала ночная тьма. Но даже по этим немногочисленным кусочкам было видно, что на их лицах… испуг и отчаянье.

Я вытащил из под шкуры руки и посмотрел на них, они были чистыми, ни ран и порезов, а из моей груди не торчали стрелы, более того, не было ни боли ни того тумана, который пеленал голову, когда мы с одноглазым воеводой шли по дороге вперед.

Вдруг я заметил стоящую недалеко от костра королеву Мориэль, а рядом ее посла Солграсса. Все это время она была там, но мои глаза, после пережитого не были столь ясны, что бы разглядеть ее в темноте.

Кроме треска костра и тихих голосов мужей, ночь была переполнена звуками далеких птиц, волчьим воем и завыванием ветра. Те, кто ушел другой дорогой, уже ночуют в снегах и наверняка уже нас потеряли.

Я попытался подняться, и мне это удалось без трудностей, потому что на мне не было ран, я чувствовал себя, будто хорошо выспался. Я осмотрел все вокруг. С одной стороны, внизу, в обрыве видно силуэты деревьев и воды, мерцающей в свете желтого полукруга на черном небе. А позади меня, у скал, лежал Кростайн, и тяжело дышал. Видимо он еще спал, но главное что он был жив. Я испытал большое облегчение, увидев его живым.

Пока я был занят осмотром, ко мне бесшумно приблизилась королева и присела рядом.

– Я рада, что вы проснулись – сказала она ласково и тепло, так, что холодный ветер отступил, и мое тело начало согреваться.

– У вас все в порядке? – спросил я.

– Не совсем, я боялась, что потеряла двух лучших соратников и даже больше… двух друзей.

– Я польщен. Скажите, пожалуйста, что произошло? – спросил я, поднимаясь на ноги.

– Нет, не вставайте, вам нужно отдыхать – она потянула меня руками за плечи вниз, когда я уже почти поднялся, и я снова лег на спину, а она начала рассказывать – Когда вы подошли, мы увидели страшное зрелище. Помимо ваших страшных ран, крови и ломаных костей, пустых глаз, позади вас мы видели силуэты… темные… они держали в руках топоры и мечи, будто готовы к бою. Кростайн упал первым, а вы следом за ним. А мы уже готовились к драться с этим непонятным явлением. Но потом… вышел один из них в центр. Приблизился к нам. Он был прозрачен, но… материален. Я могла разглядеть его лицо. И самое страшное, что это было знакомое мне лицо. Мой отец… – ее голос немного дрогнул. Словно к ее горлу подступает комок… будто сейчас она прольет слезы.

– Я слышал, что ваш отец пропал в горах недалеко отсюда… – сказал я.

– Видимо его нашли такие же темные… призраки – сказала она с сожалением, но жестко, а затем мягко продолжила – Я опустила меч, а он показал мне рукой наверх, на небо. А затем подошел к вам…. И произошло странное. Каждый из нас словно потерял зрение, В глазах темнота, а в ушах страшный шепот на непонятном мне языке. Я подумала, что именно так выглядит смерть – посмеялась она – но когда зрение вернулось к нам и шум исчез… мы увидели вас лежащих, абсолютно невредимыми. Будто вы не уходили вперед.

– А призраки?

– Словно их и не было.

– То, что вы видели… это грядущее, я думаю, если мы пройдем дальше… – прохрипел Кростайн – а ваш отец дал подсказку. Эта ловушка не для нас, но мы угодили в нее…

– Слава Богам, и вы очнулись – воскликнула королева.

– Уже давно – сказал он – и слышал все, что вы сказали.

На этот раз мои потуги подняться никто не остановил, и одноглазый тоже встал немного позже, подойдя к костру.

– Мы выпьем за ваше здоровье, храбрые воины, и наша владыка – поднял рог один из мужей – вы видели в лицо саму смерть, но обманули ее. Слава храбрецам!

Воители встали и зарычали, подобно медведям, подняв рога с вином, а затем выпивая до дна.

Это присуще живым, придумывать что-то… невероятное и даже немного нелепое, что бы объяснить те явления, которые не понимают.

– Ваше высо…

– Тише – перебил Солграсса одноглазый – слышите?

Все прислушались... вдалеке был слышен рог… но необычный. Он звучал так низко и так жестко, словно он размером со скалу, разнося ветер так… что мы продрогли. Мне даже показалось, что вокруг нас очень быстро пролетели сотни птиц, а лошади начали сходить с ума, пытаясь сорваться и убежать. Рог замолчал

– Что это? – спросил Солграсс, у которого глаза были красными, а голос надрывным от испуга.

– Это те, кого вы не боитесь, посол – сказал с усмешкой Кростайн – Чего стоите!? К оружию!

Пригревшиеся у костра воины снова зарычали, словно медведи, надевая шлемы, готовя щиты, и звонко обнажая мечи и топоры, выставляя копья. Я бросился к шкурам, где я лежал часом ранее, взял шлем и меч. Обнажив клинок, я бросил ножны туда, где взял, потому что, как я думал, не было времени застегивать все эти ремни от ножен.

Нас было два десятка воинов, не считая королевы. Все действовали слаженно и организованно. Никакой паники. Кроме посла.

– По десять на каждую сторону, они придут отовсюду – кричал одноглазый, обходя за спиной построившихся воинов. Он прошелся, стукая по спине тех, кто пойдет на сторону, откуда мы пришли – Разжечь костры! Больше костров, пока есть время! Наше спасенье свет! Если вас утянут во тьму, вы покойники!

Мы все заметались, разжигая новые костры. Совместными усилиями, мы осветили  большую территорию. Треск костров был таким громким, что не было слышно ни птиц, ни волков… Только звуки сгорающего дерева…

Мы рассредоточились по нашему освещенному месту. В центре стояли королева и ее посол, чуть поодаль от них я, а с другого конца дороги Кростайн, а еще чуть дальше нас все остальные, выстроившись в линию.

Снова раздался зов рога. Уже ближе… громче. Глядя в темноту создавалось впечатление, словно на нас идет невообразимо огромный великан, а звук рога – его рычание. Нас вновь пронзил ветер, на этот раз уже со снегом. А когда рог затих, Кростайн крикнул так, что бы все услышали:

– Они так же мрут от меча, как и мы с вами! Представьте, что они люди! Северяне на худой конец!

Но воители были уже слишком испуганы, что бы ответить кличем.

– Что за тишина?! – крикнул одноглазый – покажите им, что мы не боимся! Помните! Нам нужно выстоять до утра! Появись первые лучи светила, то спасенье наше!

– Если кто-то не хочет драться, есть еще возможность спрыгнуть вниз! – крикнула королева, но воины не отвечали, тогда она подошла к чьему-то коню, который стоял словно мертвый, глядя в одну точку. Все лошади были после второго рога почему-то угрожающе спокойны. С коня она сняла чей-то миндалевидный щит и снова вернулась в центр, вонзив щит в землю и оперев его на себя. Тогда она обнажила свой меч, кованный мастерами Органэлона тысячи лет назад. Один из древнейших клинков, что мы знали.

Она с силой ударила по полотну щита мечом. Затем снова, и снова.

– Ну же! – с надрывом крикнула она, и вдруг один из мужей откликнулся и тоже начал стучать по щиту одновременно с королевой. Следом еще и еще. В конце концов, воины стали спокойнее, отбивая общий ритм. Разгоняя кровь по телу, разгоняя тепло.

Прозвучал третий рог, который заставил опустить руки даже смелую королеву. Он звучал невероятно близко. Словно в двух шагах от освещенного нами места. Его рев пронзил насквозь скалы и землю под ногами, так что, она задрожала, а вместе с ней и дрожали мы. Некоторые из стоящих впереди меня, начали отходить назад. Я сжимал рукоять меча все крепче, в нетерпении, посмотреть на тех, кто внушает такой ужас нам.

Рог затих, на смену ему явился шепот.

– Damerjan wai kirm – шептало что-то на ухо, но я не понимал этих слов – E remn ko lon. E remn ko lin.

В этот момент в свете костров появились первые снежные воины. Они выглядели, как замерзшие мертвецы, тела изувечены… лица искорежены, у некоторых отсутствовали какие либо части тела… или части лица. Не было челюстей, носов, рук. Но у каждого были глаза… если это можно так назвать. Пустые глазницы, из которых струилось пламя белого, красного, синего, зеленого, фиолетового цвета. У всех по разному. Так же как и доспехи. У многих были куски от железных панцирей, остатки кольчуг, половинки шлемов.

Их тела были белого как снег цвета, и выглядели словно высохшие. Ветвистыми деревьями окутывали их тела вены и артерии, цвета угля, а из некоторых областей тела, у многих торчали, настоящие, замерзшие древесные ветви, камни, и даже останки своих сородичей или кого-то еще.

Они шли медленно… но как только увидели нас, ринулись в бой живее живых. Первые налетели на копья, а один встретил сокрушительный удар секирой и был разрублен напополам. Следующие пали от мечей, но и сами смогли настичь немногих из нас. Двое из ряда десяти, стоявших впереди, вскрикнули от боли, но убиты еще не были, а продолжали звенеть мечами. Ряд был прорван.

Я оглянулся назад, где тоже уже шла бойня. Повернувшись вновь вперед, я увидел как на меня несется разъяренный мертвец подняв меч. Он ударил, однако я без труда защитился, затем он ударил сверху, и я отбил его меч, а следующий удар его контратаки прошел колющим ударом, от которого я уклонился, отойдя в сторону, одновременно занося меч для своего удара, который явился сразу после моего уклонения и снес голову моему врагу. Тут же появился следующий снежный воитель и лязг мечей передо мной и им взыграл еще сильнее, чем с предыдущим. Мы атаковали друг друга и отражали удары слишком долго, потому что успел появиться еще один и размахнулся тяжелым топором, я уклонился от него и держал двоих врагов на дистанции, так что бы один из них постоянно был сзади и мешался тому, что впереди. Третий уже тоже был на подходе, тогда на помощь пришла королева, разрубив мечом одного, а потом проткнув другого сзади. Я успешно отбился от третьего.

Снежные воители нападали волнообразно, потому что их заметно стало меньше, спустя недолгое время. Мы успешно отбились от первой волны, где последнего выпотрошила королева, после чего ее и без того не слишком чистые доспехи, покрыла мерзкая слизь, и еще большая грязь. Счет убитым врагам превосходил два десятка, а мы потеряли двоих воинов.

– Это не последние – сказал Кростайн, вытирая меч от непонятной слизи об убитого мертвеца – возьмите факелы, кидайте в них как только видите, вы двое, возьмите стрелы и луки, бейте горящими стрелами. Если они рождены холодом, они должны бояться огня.

Пока было время, я одел ножны меча на спину, затянув потуже все ремни, а потом взял в обе руки по горящему полену. Мы с нетерпением ждали новой волны. И она пришла достаточно быстро.

Первые снова налетели на копья. Их было больше. И в этот раз они уже с первых шагов лишили нас нескольких воинов. Я бросил полено в первого, бежавшего на меня, тот загорелся и упал в судорогах, а затем я сжег следующего, и вытащил меч. Смертельную рану нанес почти сразу следующему, а с четвертым завязалась драка. Я ударил по его мечу и он выронил его, глядя на меня своими горящими глазами. Я замахнулся и наотмашь ударил его, а он закрылся руками, после чего их лишился, а потом и лишился головы. Рядом с собой я увидел королеву, которая била так сильно, что разрубила щит врага. Но один из огнеглазых все же ее достал. Падая, после ее сокрушительного удара, он резнул ее ногу, разрезав кожаные штаны и плоть женщины. Она вскрикнула, и сзади подбежал Солграсс, помогая ей.

Я снова успешно отразил удар и проткнул насквозь мертвеца. А следующий налетел на меня и повалил на землю. Его ледяные челюсти, стучали перед моим носом, с намерением откусить его, а его руки нескончаемо били меня, но я был в состоянии защищаться и отбивал его твердые как камень ручищи. В какой-то момент, я схватил его за шею, вытащил кинжал из ножен на поясе и вонзил его в шею сбоку, после чего мне на лицо брызнула мерзкого запаха, вида и цвета жидкость. Я вытер лицо, как мог, встал и налетел на следующего врага. Отбив его меч, ударив его ногой в грудь, и резнул по груди, догоняя его, когда он подался назад после удара ноги.

Спустя недолгое время, мы все же отбили вторую волну, но нас осталось уже четырнадцать. Я взял тряпку, вытер лицо и клинок меча.

– Ночь только началась, мы не выстоим – сказал Солграсс

– Ты, может, и нет, если будешь глупить, как вы ваше величество? – ответил Кростайн.

– Царапина.

Я посмотрел на эту царапину, и не назвал бы ее таковой, рана была достаточно глубокой.

– Нужно промыть и зашить – сказал я, направляясь к лошади, что бы взять все необходимое.

– Нет! – крикнула королева – я сказала, все в порядке.

– Вы умрете, если я не промою и не зашью! – крикнул я на нее.

– Мориэль, слушай его, он прав – сказал, подойдя Кростайн, и посмотрев на рану.

– Воду – сказал я и один из воинов принес воду.

Королева уселась на землю.

– Прошу прощения, ваше величество, но штаны нужно снять… – сказал я.

Она вытащила нож и недолго управляясь с ним вырезала мне квадратное отверстие вокруг раны, так что я мог сделать все необходимое. Она посмотрела на меня с улыбкой.

– Еще никто из мужчин не видел ни моих ног, ни того, что выше – сказала она – я сама решу, кто это увидит.

– Ваша воля – ответил я.

Я начал омывать рану, вытирая грязь чистой тканью, а королева не издала ни звука, молча, терпела. Затем я взял иглу и нить, продел нить в ушко иглы и протер рану вином. Медленно и аккуратно я вонзил иглу в мягкую, бледную кожу, и начал медленно зашивать достаточно глубокое ранение.

– Торопись, Дроул – сказал одноглазый – они нам похоже решили дать отдыха – добавил он.

Королева шипела, когда я протыкал ее кожу иглой, но не издавала громких звуков.

– Ты ведь не лекарь… откуда ты умеешь это? – спросила Мориэль

– Я часто помогал лекарям лечить воинов после сражений – ответил я.

– Если мы выживем, я отблагодарю тебя очень щедро.

– Это честь для меня, ваше величество.

Я уже закончил с шитьем. И тут же перевязал еще одной чистой тканью место ранения.

Кростайн осматривал остальных, и сказал, что все, в общем-то, в порядке, и мы насколько это было возможным, готовы к следующей волне. Мы выстроились так же как и прежде, взяли в руки горящие поленья, лучники приготовили горящие стрелы.

Из тьмы вдруг снова появились белые фигуры, их было не больше чем прежде, но были они все так же воинственны. Это было даже облегчением, что их не больше.

Они зашипели и ринулись в нападение...

Мы отбили уже в целом пять нашествий. И нас осталось всего лишь девять после всего этого. Снежных воинов было столько же, как и всегда, а перерывы между битвами с каждым разом длились все дольше. Однако не ранеными оставались пожалуй только одноглазый и Солграсс. Один из наших воителей лишился двух пальцев, у другого перелом руки в семи местах и пара колотых ран на ноге, поэтому он мог только кидать ножи, и потому не совсем годился, но все же хоть что-то. Еще у одного, который слыл хорошим мечником, отсутствовала нижняя губа. Ее откусил высохший мертвец. Другому вырвали кусок кожи на руке, и еще двоим сломали нос и челюсть. А мне попало мечом по плечу. Кольчуга меня спасла, но не полностью, на моем плече зияла глубокая резаная рана. Благо у нас было достаточно времени привести себя в порядок. Королева Мориэль хромала на ногу, которую я зашил, а на ее груди, была длинная царапина, к счастью не глубокая, благодаря доспеху.

– Еще немного… – сказала Мориэль.

Кростайн стоял и пытался собрать свои светлые волосы в хвост, а потом плюнул и собрал только передние пряди. Солграсс сидел, прижавшись к скале спиной, глядя в землю, не говоря ни слова. Он весь был в слизи, что течет в жилах этих тварей. Его волосы были растрепаны, потому что его таскал за волосы мертвец, когда лишился оружия, однако, послу повезло, потому что мертвец запнулся о камень, пока пытался вырвать волосы. Мертвец упал, а Солграсс добил его ножом.

– Солграсс, вы все еще не страшитесь их? – спросил одноглазый, проходя мимо, подожженных им же, тел и врагов и своих.

– Мне, кажется, несказанно везет, раз я еще жив – сказал он тихо и искренне.

– Вам везет, потому что рядом с вами всегда наша королева. Она защитила вас.

Пока мы дрались в четвертый раз, наши лошади высохли заживо… Не издавая ни звука, но видимо испытывая адскую боль, они просто высохли. Королева стояла у своего коня, поглаживая по высохшей шее, и посмотрела на посла и одноглазого, когда прозвучали эти слова.

– Никто из нас не погиб бы, если бы я не повела всех сюда – сказала она.

– Они погибли бы у стен крепости, если не здесь, или будучи в плену, под пытками – ответил я.

– Верно, эта смерть, легкая из тех, что могла случиться с ними – добавил Кростайн – они погибли, как воины, защищая вас, ваше величество.

– И что я скажу их женам и детям, как я посмотрю им в глаза? – спросила королева.

– Это война. На войне кто-то дохнет, а кто-то побеждает, но не без потерь. Они пали за вас, – сказал я, – так пусть их смерть не станет напрасной

– Да и потом, никто вас не спросит, где они погибли, – добавил Кросстайн.

– Напрасно, не напрасно, а последнюю волну мы уже не выстоим, – сказала Мориэль.

– Если в вас угасла надежда, то вы умрете, – ответил на это одноглазый.

– Нас девять! А их три десятка! А может, их сейчас будет сотня! – закричала она.

– Что ж, тогда примите смерть с честью! Будьте смелой, а не нойте!

– Ты как со мной разговариваешь!?

– Как с безразумной женщиной, а не королевой! Оставь свой гнев на врагов! – Кростайн оглядел всех вокруг, – Я не вижу здесь дух нашего великого народа. Вы уже все мертвы!

Но в ответ лишь молчание на усталых лицах и… равнодушие в стеклянных глазах. Мы все были уставшие и раненые, но одноглазый был прав, мы уже были мертвы, потеряв надежду.

Я молча взял поленья с огнем. Так же положил рядом топоры, ножи, и даже мечи, все, что смог найти. Сел рядом с этим всем добром, и готовился к тому, что буду кидать все, что есть, пока до меня не доберутся враги.

Большинство из костров уже погасли, но много и не требовалось, ибо начинало светать.

Кростайн подошел ко мне сзади. Мы оставили сзади остальных, не было в нас больше собранности, мы все ждали непонятно чего.

– Поделишься? – спросил он, присев рядом со мной.

– Конечно, – сказал я.

– Сколько у тебя тут? Ну, в лучшем случае одиннадцать собьем.

– Будем надеяться, – ответил я.

Королева подошла следом, но не присела, а вонзила меч в землю и облокотилась на него. Не глядя на нас, она сказала:

– Вы меня гневите, оба. Но храбрости вам не занимать.

Мы ничего не ответили, лишь только смотрели в сторону, откуда должны придти враги.

Постепенно становилось светлее вокруг, и мы уже видели друг друга не благодаря кострам, а благодаря утреннему свету.

Тяжелые скалы словно склонялись над нами, что бы посмотреть, что с нами стало после ночной бойни. Будто шепотом между собой разговаривая, скалы отражали от себя легкий прохладный ветерок. Я посмотрел наверх, глядя на темно-синее небо, на котором одна за другой гасли звезды.

– Вряд ли они уже придут, но все же будьте на чеку, – сказал одноглазый.

– Ваше величество, – тихо сказал один из воинов, склонившись над сидевшим у камня другом, у которого было семь переломов руки – он умирает…

Королева подошла и присела перед ним.

– Совсем плохо? – спросила она с горечью.

– Да, ваше величество. Да и я уже смирился. Я служил вам долго и верно… Прошу, окажите мне одну услугу… Моя семья, они ждут меня, скажите им, лично, что я их люблю и что я пытался изо всех сил вернуться, но… – он закашлялся и выплюнул комок загустевшей крови и грязи прямо на грудь королеве – простите меня…

– Не страшно… – сказала она и положила измазанную в грязи и… видимо крови этих снежных чудищ, ладонь на его плечо – но я думаю, что я им скажу, что вы пали как храбрец, защищавший не меня, а свою честь… помогите ему встать, – сказала королева.

Двое стоявших рядом помогли подняться раненому соратнику.

– Обнажайте меч, и примите смерть в бою, а не отхаркивая грязь, кровь и прочую дрянь, об этом не будут вспоминать с гордостью, – сказала она.

Королева подошла к торчащему из земли могучему мечу, который она оставила, выдернула его и приготовилась к бою.

– Вы правы, ваше величество, вы правы – он, насколько мог, улыбнулся и вытащил меч из ножен.

А затем королева с криком напала на него, но он парировал ее рубящий удар, однако молниеносный следующий, так же рубящий, настиг его. Она вонзила меч прямо под руку, которой он держал свой. А он умер сразу же, как только металл пробил его сердце… Его тело соскользнуло с клинка, и рухнуло, безжизненно, наземь, измарав кровью камни…

Кростайн, недолго думая, взял полено с огнем и поджег тело убитого, закрыв ему веки.

– Да встретят тебя Боги в твоем чертоге, – произнесла королева, отвернувшись.

Она стерла с клинка все, что он отведал этой ночью и утром, а затем протерла доспехи. Все остальные сделали тоже самое, однако несмотря на это, мы все оставались грязными, как будто валялись в лужах или болоте.

– Что теперь? – спросил Солграсс, но не получил ответа.

Никто не знал ответа.

Ничего не подозревая, я глянул на землю, где горел только что убитый королевой. Недалеко от него я заметил маленького жучка… а затем еще нескольких. С приходом утра земля вокруг словно ожила. Я снова слышал птиц и прогулки ветра. А жучок, он суетился и бегал по кругу, а потом побежал по дороге в сторону распутья, где мы выбрали этот злосчастный путь. Я наблюдал за ним… А затем что-то меня подтолкнуло пойти за ним. А когда я поднял взгляд через несколько шагов с земли вперед, я увидел поворот, куда-то за скалы, которого раньше не было. Раньше дорога уходила вдаль и прямо.

– Ваша светлость, – сказал я, – кажется, я вижу выход…

Телхолн

Миднэй

4й месяц зимнего солнца

Высокие деревянные двери с изображениями птиц, род которых было невозможно определить, так как в некоторых местах были отломаны частички птиц, и вообще они были странного вида, но из золота, открыли передо мной двое стражников в черных тяжелых латах и круглыми черными щитами в руках. Я шел вдоль длинного зала, по красному ковру с золотистой вышивкой по бокам и бахромой цвета, подобного вышивке. Вдоль всего зала возвышались, упираясь в потолок, массивные колонны бежевого цвета, а на другом конце зала стоял трон из дерева на платформах из стали, а спинка трона росла до самого потолка наравне с колоннами. Сам король Эргорд, сын Орена, восседал на троне. А рядом, немного ниже, за письменным столом сидел, писец, королевский советник Светус и верховный посол Зирен.

– Государь – сказал я, наклонив голову вперед и прикладывая руку к сердцу.

– Я тебя слушаю очень внимательно – высокомерно произнес он.

– Я получил вести от лорда Лэтимора, государь, Рениане готовятся осадить крепость на перевале Эрсефал...

– Вздор! – воскликнул Светус, поправив рыжие пряди свисающие с плечей, – они не могут быть готовы так быстро. Еще неделю назад, я получал вести об их полной неготовности к войне вообще.

– Я продолжу? – спросил я грубовато, так как не любил, когда меня перебивали.

Король кивнул, но Светус вмешался снова. В военном отношении он был чрезвычайно глуп, однако по части управления государством он был весьма ценным советником.

– Они не смогут взять крепость, мы превосходим их в силе и числе, – громко сказал он.

– Войны побеждают не количеством, – сказал Зирен.

– Молчать, – сказал король, – Дэригор, продолжай.

– Из Краглерасса в Родоград прибыл какой-то лорд, сообщая о том, что с Силэйс-Илласа идет войско, что бы захватить континент. Краглерасс предлагает помощь, предлагая так же помощь Рениана. Однако, как видно, они еще сами не договорились. Лорд Лэтимор считает, что Рениан не желает ни с кем союза, и я тоже так считаю, они просто хотят оттяпать кусок нашей земли.

Король Эргорд задумался, он был очень опытным стратегом и имел большой военный опыт, хотя при этом был весьма самоуверен и горделив.

– Откуда вы это можете знать? – возмутился Светус.

Я не ответил. Меня гневили его писклявый голосок, рыжие волосы и его глупость. Зирен заулыбался, и поправил седую бороду. Он был достаточно старым для должности посла, однако он был одним из тех, кто питал королевское доверие.

– Вы игнорируете меня? – спросил Светус – государь…

– Помолчи, – прервал его король, – когда Рениане придут к крепости, можешь предположить? – спросил затем меня.

– Два-три дня, – ответил я.

– Что ж, передай весть Лэтимору, пусть выходит навстречу, дальше перевала они пройти не должны.

– Государь, но ведь это просто слова, просто предположения, как можно принимать решения, исходя лишь из просто слов? – ворчал Светус.