Текст книги "Стороны света (СИ)"

Автор книги: Алексей Воронков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– За что? Я, правда, не знаю ничего, я клянусь, не бейте меня! Я знаю, что они уехали, и знаю, что на север, но не знаю куда именно и зачем! – кричала я.

– Ты знаешь, что такое Яма людоедов? – спросил он хладнокровно

– Нет… – ответила я.

– Ладно… не стоит тебе это знать. Тебе страшно, я знаю.

Я судорожно закивала.

– Дитя, я помочь хочу. Скажи мне правду.

– Я правда ничего не знаю… – ответила я… уже проваливаясь сквозь землю. Желая спрятаться от всего этого. Что бы никто меня не звал и не трогал.

– Твой отец, обвиняется в измене государству.

Это было очень неприятной неожиданностью. Я широко раскрыла глаза.

– Он уехал на север, предупредить северян о вторжении. О том, что их ждет. Ты понимаешь? Он все им выложил! – ударил по столу Висмус.

– Я не знала…

– Ты не виновата, дитя… но закон, есть закон… Я не хочу причинить тебе боль, и потому ты будешь казнена через отсечение головы.

– Ваше величество – сказала черноволосая женщина, вошедшая в комнату совета.

– Проходи, Афлис – ответил я.

– Как ваше здравие? – спросила она.

– В порядке – сказал я, расслабившись, увидев ее лицо, и в который раз отметив, что ее голос меня возбуждал.

Афлис была красивой и нежной женщиной. Ее излюбленным цветом был зеленый, и, видимо потому, она часто одевала зеленые наряды. В тот день она носила темно-зеленое шелковое платье. Она грациозно села с боку от стола, глядя на меня. Ее глаза были зеленого цвета. Аккуратное лицо, с круглыми чертами лица, но не пухлое. А просто аккуратное. Она годилась мне в дочери, но любил я ее без памяти, в чем была моя главная проблема.

Она положила ногу на ногу, и в свете лучей солнца проникавших в окно башни сверкнули изумруды на ее туфельке.

Ей было уже почти двадцать шесть лет, и замуж она не собиралась, говоря на это, что любовь не для нее, а если и выходить замуж, то только в интересах государства. Я не был в восторге ни от мысли о ее возможных любовных увлечениях, ни от мысли о ее жертве во имя государства.

– Как обстоят дела? – спросил я.

– Все идет, как задумано. Лорд Аркин уехал на север, думаю, что он уже на месте. Рениане докладывают, что они уже готовы к выходу.

– Отлично. Главное не терять бдительность. Королева Мориэль думает, что положение дел в ее руках. И я почему-то думаю так же.

– Я бы не была так уверена…

– Почему? – спросил я, сдув в сторону, мешающую прядь волос, которые… в силу возраста перестали расти, остановившись на уровне плеч.

– Мой король – протянула она и поднялась с резного стула. Подошла ко мне и присела ко мне на коленки и обняла за шею – Королева Мориэль мудрая воительница и тем более мудрая правительница. Она не спроста отправляет своих воинов на перевал, отдавая их под первый удар. Она тянется к главному кусочку королевства севера, Родоград. Нерушимая крепость, как ее называют. Она женщина старой закалки, и потому будет брать город старыми методами, точнее взяла бы, не будь мы на шаг впереди.

– Это верно, только за этот кусочек она и нас сгрызет. Десять тысяч чрез леса не пройдут, а сотня ее гвардейцев… а этого хватит, что бы взять город. Только северяне смогут отбить свой город…

– Так пусть и отбивают.

– Но тогда город мы потеряем. Гвардию Мориэль мы не победим даже в чистом поле. Слаба наша армия…

– Если бы вы слушали меня внимательнее на совете, вы бы поняли, что я вам предлагала. Аркин останется в Родограде и после победы над людьми Мориэль, он откроет ворота нам, когда мы его об этом попросим. Северяне ничего и понять не успеют. После битвы они… будут потеряны.

– Сомнения у меня большие. Если вдруг что-то не так пойдет?

– Уже идет – сказала Афлис – мы ведь не можем все усмотреть. Не переживайте, даже если все пойдет не так, мы найдем выход.

– Я не знаю, что мы будем делать, если Аркин не убедит северян, принять нашу помощь.

– У нас есть в таком случае королева.

–  Дружба с ней долгой не будет, что ни делай.

– Ох, вот не слушаете вы меня на советах… Война между Миднэйем и Ренианом будет для нас еще большим преимуществом. Два медведя будут биться, пока лис скользнет в логово, и заберет то, что ему нужно.

– М-да… Надеюсь, судьба благосклонна к нам.

– Мой король, с каких пор вы стали так много сомневаться?

– Афлис, я не буду тебя обманывать, у других членов совета…

– Смелее, вы же король – сказала она, погладив мои волосы.

– Они не доверяют тебе – сказал я – ты молода, и они считают, что у тебя мало опыта. Сказать честно, они высказывали мне недовольство, что я прислушался к твоим словам.

– Не удивительно.

– Они боятся мыслить столь смело, как ты. Потому, возможно. Мы и в упадке.

– А что еще они сказали? – спросила она, так как будто знала, что я сказал не все.

Афлис наклонилась к моему уху, и глубоко вдохнула, словно хотела почувствовать запах. Я закрыл глаза и почувствовал, как мурашки атакуют мое тело. Ее рука, гладившая мои волосы, скользнула к моей шее. Тепло ее руки оживляло во мне силу, которую я не чувствовал уже давно… тягу к женщине.

– Кажется, сегодня у вас в очаге жгли чертополох. Пахнет им – сказала она и вернулась в прежнее положение, положив руку на свою ногу.

– Да, верно – сказал я, открыв глаза, и немного расстроившись, что она отобрала у меня это чувство, возвращавшее меня к жизни.

– Хотите совет? – спросила она, как мне показалось, услышав в грусть в моем голосе.

– По какой части?

– Ваших сомнений.

– Любопытно.

– Сбрейте вашу бороду – улыбчиво сказала она – мешает она вам, почувствуете, что вы вновь молодой, если послушаетесь меня…

– Боюсь, молодость моя канула в небытие – сказал я, попытавшись улыбнуться.

– Ну, не была бы я так уверена – сказала она, оголив свое плечо… она провела рукой по нему и посмотрела на меня, словно хищница.

Я жадно смотрел на нее… а она тем временем улыбнулась и слегка прикусила губу.

– Видите? Молодость не здесь – она показала еле видную морщинку на ее лбу – а здесь – сказала она и положила руку мне на грудь, где сердце стучало, словно молот кузнеца – и здесь – добавила она, улыбаясь, ведя рукой вниз живота, а затем она убрала руку – Что ж, не хочется мне вас покидать, но у меня есть неотложные дела, мой король – сказала она, вставая с моих колен – я найду вас позже, и кстати, я распорядилась, что бы жена и дочь Аркина были доставлены ко мне домой.

– Да, хорошо – сказал я, не желая, что бы она уходила – у тебя они будут в безопасности.

Деревянная дверь хлопнула, и я остался один на один с самим собой.

– Хотя, кто может с уверенностью сказать, что он в безопасности в этом мире? – сказал я в тишину. А она ответила мне лишь звучанием осыпающегося песка, откуда то с потолка.

Перевал Эрсефал

Где-то на границе между королевствами Миднэй и Рениан

4й месяц летнего солнца

Дорога на Эрсефал выглядела так, словно она забыта сотни лет назад. Старые деревянные указатели, черепа и кости рядом с камнями. Острые скалы и опускающийся туман несколько раз на дню. А ночью, это непроглядная тьма, ветер, чей вой заставляет бояться собственного дыхания, а холод пронизывает до самой души. Главнокомандующий войска королевства Рениан Кростайн, отчасти седой, длинноволосый, бородатый, бывавший там, на вершине этих гор, говорил, что это только начало. Самое жуткое нас ждало выше. Он рассказывал, что каждая ночь, словно оживала и забирала с собой того, кто не чист мыслями. Он говорил, что так духи местности решают, кто пройдет через перевал, а кто умрет. А еще они могли в уплату за грязные мысли отобрать что-нибудь. Будь то какие-то вещи, а может пропитание. А Кростайн поплатился однажды за мысли о предательстве былого командующего, и вынужден теперь носить повязку на глазу, чтобы скрыть ужасный шрам и отсутствие самого глаза.

– В горах живут снежные воины... те, что погибли думаю уж несколько веков назад. Они встают и забирают тех, кто мыслит обман, жестокость и другое зло – говорил Кростайн.

– Вздор – отвечал посол Рениана Солграсс, с золотыми серьгами в форме топора в одном ухе и меча в другом, и заплетенными в тонкие косички светлыми волосами – лишь наша сила решит, кто пройдет. Слабый сгинет – добавил он.

– Аккуратнее, господин Солграсс – отвечала королева Мориэль – не стоит не доверять поверьям.

Тысяча лучших воинов и известная во всем мире Ренианская гвардия во главе с Мориэль из Фолхолда, королевой Рениана, поднимались на перевал гор Синделены к крепости Эрсефал. Еще девять ждали внизу вести, что крепость взята.

– Ваше величество, неужели вы тоже верите этим глупостям? – переспросил Солграсс.

– Ты слишком мало видел, друг мой – ответила она, отдернув свисающие до колен рыжие волосы, в некоторых местах заплетенные в массивные косы. Она была высокой и стройной женщиной. В королевстве ее считали эталоном красоты, так как на ее лице не было ни единого изъяна. Кроме того она была умна и мудра, как правительница и воительница. Многие хотели бы жениться на ней, но она оставляла всех на расстоянии…

– А вы что-то сегодня молчаливы, господин Дроул – сказала, оглянувшись через плечо ко мне королева, подтянув поводья коня, который решил слегка разогнаться.

– Ваша светлость, я просто задумался – ответил я, невольно сжав поводья своей лошади, которая, увидев потуги впереди идущей, тоже решила бежать.

– Я надеюсь вы не чувствуете себя не в себе из-за того, что вас разлучили с вашим народом?

– Ну что вы, разве может мне быть некомфортно рядом с вами.

– Ах, оставьте лесть – кокетничала она нежным голоском. Все кто с ней когда-либо говорил, кроме ее врагов чувствовали, будто горячо любимы ею, несмотря на знание, что ты ей совершенно безразличен. Будь ты земледелец, или же полководец армий Грильды, подобно мне.

– Что вы думаете по поводу этого поверья? – спросила меня королева.

– Я думаю, сегодня ночью мы это узнаем, государыня, я слышал о мертвых воинах, но не видел их. Или придут, или не придут.

– И не придерешься в точности ответа – буркнул Кростайн.

– У нас будет целых три ночи, посмотреть на этих ваших снежных воинов – заметил Солграсс с насмешкой.

– Вы не боитесь? – спросил я.

– Ничуть – уверенно заверил он – у меня за спиной тысяча воинов.

– Только дурак ничего не боится – сказал Кростайн, не глядя на самоуверенного посла в золотистых доспехах.

– Вы намекаете, что я дурак?

– По-моему, я прямо так и сказал – ухмыльнулся в ответ, ехавший впереди одноглазый.

Солграсс замялся, не зная, что ответить седому воину, который, кстати, в отличие от королевы и остальных важных персон, носил не золотистые доспехи, а черную кожаную кирасу, кожаные штаны, которые, словно были стянуты с крестьянина. Поверх кирасы был по диагонали надет ремень, благодаря которому на спине висел длинный стальной меч. Поговаривали, что Кростайн был способен разрубить напополам своего врага, хотя сам был не больших размеров и не обладал столь большой силой для этого. Но, несмотря на свою славу, благодаря своей внешности не побуждал ощущения страха перед ним. Он был похож на бездомного, и Солграссу было в двойной мере не по себе от того, что его унижает какой-то оборванец.

– А я смотрю, вы тоже не боитесь, ни ваших снежных людей, ни меня – остроумно заметил Солграсс.

Королева глянула на Кростайна, но я не видел, что было написано на ее лице, так как ехал сзади, напротив самоуверенного посла.

– Тех, кто сегодня ночью придет за вами, господин посол, я страшусь не меньше чем бандита на дороге – ответил одноглазый.

– Вы просто трус. Хватит смелости, надеюсь, выйти со мной на поединок?

– Государыня, боюсь, вы можете лишиться посла в ближайшую минуту, ибо он настойчиво просит у меня своей смерти – с издевкой над послом, обратился Кростайн к королеве Мориэль.

– Ну, вам не обязательно его убивать, однако думаю, дабы поддержать боевой дух нашего войска, вечером можем все помериться силой.

Солграсс был подавлен тем, что его не восприняли всерьез.

– Как вам идея? – переспросила королева у нас всех.

– Вполне себе ничего – сказал я.

– Я жду нашей встречи – прошипел Солграсс, ехавшему впереди одноглазому

– Я тоже – ответил он непринужденно.

Мы продолжали путь наверх, молча. Вокруг нас еще пока встречались деревья, некоторые были даже живыми и в основном хвойными, но большинство,  уже были мертвы из-за холода и недостатка солнца. Несмотря на полдень, там было мрачно и прохладно. Запахи сменяли друг друга, то нас дурманили нежные запахи смолы и хвои, то начинало пахнуть падалью, трупами и гнилью. Проходя в ущельях, мы не раз натыкались на волчьи следы и засохшую на камнях кровь. Видимо, достаточно недавно, несчастный путники встретили стаю волков… Однако следов борьбы не было видно, на что Кростайн улыбчиво сказал, что мы наивны, раз думаем, что те, кто утащили на съедение несчастных путников были волки. И вообще он сказал, что, скорее всего, унесли самих волков. Эти слова нас всех заставили продрогнуть от страха и холода.

Спустя пару часов, мы вышли к большому обрыву, вдоль которого шла извилистая тропа из камня и деревянных подвесных мостов через глубокие пропасти. С другой стороны дороги возвышались огромные скалы, с вершин которых из-за ветра иногда осыпались мерцающие кристаллики снега. А внизу обрыва виднелись отблески воды, и зеленые деревья. Лишь только выехав к этому обрыву, мы, наконец, ощутили, что мы поднялись на приличную высоту. До этого дорога шла только ущельями и горными пейзажами, и высота, словно, не менялась. Но теперь мы видели внизу край города Эридема, который был нашей следующей целью после перевала.

Пройдя очередной мост, мы были вынуждены остановиться, так как путь разделялся на две дороги. Один, правый снова уходил в ущелья, а левый продолжал свою погоню за обрывом.

Королева ловко соскочила с лошади и пошагала к уже вряд ли читаемому указателю. Кростайн оглядывался, одновременно спрыгивая с лошади.

– Государыня, будьте бдительны, ибо неспокойные это места – предупредил он, стремительно подходя к ней.

Я слез с лошади, и тоже подошел к указателю. На нем были лишь кровавые следы, и ничего больше.

– Что думаете? – спросила королева, поворачиваясь к нам лицом.

– Я не знаю, куда ведет левый путь, но знаю, что по правому мы придем к вершине и к варварскому отродью – сказал одноглазый длинноволосый муж.

– Вы ведь и сами с севера – сказал Солграсс – не очень то вы отзываетесь…

– Молчать – отрезала королева – что же там? – спросила она, махнув рукой в сторону левого неизвестного пути.

– Возможно вход в пещеры, государыня – сказал я, разглядев дорогу, которая уходила скорее вниз, чем вверх.

– Я хочу знать точно – потребовала королева.

– Государыня, это может быть опасно, если кто и поедет, то вас с ним не будет – строго сказал Кростайн.

– Нет, я должна видеть это лично, вы оба едите со мной – сказала она, положив свои руки нам на плечи, и прошла между нами к лошади – возьмите самых проверенных людей – добавила она.

Кростайн поглядел на меня одним единственным глазом, в котором я увидел то, чего я точно не ожидал увидеть в тот момент. Это был страх.

Королева приказала идти выше по правому пути, и поставить там лагерь, а сама возглавила небольшой отряд, в числе которых были и я, и одноглазый воевода, и напросившийся с нами Солграсс.

Мы галопом прошли по дороге достаточно большое расстояние. Позже Кростайн настоял ехать впереди, а королеву увести в центр отряда. Мы продвигались уже медленнее, а дорога оставалась прежней в своем обличии. Все та же вода где-то внизу, все такие же скалы и постоянно встречающиеся обглоданные начисто кости. Но через примерно час нашего пути, седовласый с повязкой на лице вдруг остановил нас, слез с лошади. Королева явилась моментально, и также слезла, чтобы понять, почему остановились.

– Что случилось? – спросила она, но не получила ответа.

А одноглазый тем временем шел в тыл отряда, затем снова вернулся к ней.

– Одну минуту… – сказал он, взял камешек и бросил его вниз, в обрыв. Камешек, стукаясь о более больших сородичей, улетел куда-то вниз. Мы не понимали, что происходит. Но Кростайн, судя, по всему, подозревал. Он взял лук и велел всем приблизиться к скалистой стене. Сам он встал посередине дороги, и выпустил стрелу вперед и немного вверх, что бы стрела улетела дальше, а сам слегка приблизился к нам и развернулся в сторону откуда мы пришли.

– Что вы делаете? – спросил нетерпеливо посол.

Это странно, но мы не видели, как стрела влетела в камни, где-то впереди нас, но мы услышали ее недалеко от нас. Она явно улетела далеко и скрылась из нашего виду, и по времени она летел достаточно долго, но, казалось, упала совсем рядом.

– Оставайтесь здесь, все, ваше величество, ради вашей же безопасности, не отходите от скал, и если я не вернусь к ночи, бросайте… а лучше сразу убейте лошадей и начинайте спускаться отсюда, в обрыв. Ни в коем случае назад – сказал Кростайн, взяв со своей лошади сумку с питанием и принадлежностями для первой помощи в случае ранения.

– Что это значит? – спросила королева.

– Я не уверен, что знаю, ваша светлость.

– Да оставьте вы эти формальности. Скажи, что происходит?

– Я не знаю, мы попали в ловушку… может это что-то… магическое, а может что-то другое. Если я прав, то через какое-то время, я вернусь с той стороны, откуда мы пришли. Это будет уже хорошо. А если я не вернусь, то спускайтесь вниз это единственная вероятность выбраться из этого места.

– Ты понимаешь, что мои воины идут сейчас в крепость, а мы застряли непонятно где, и я вот так просто возьму и брошу их там?! – закричала Мориэль

– Если ты не сделаешь то, что я говорю, ты умрешь здесь, и ничем не сможешь помочь воинам, ушедшим другой дорогой – сказал Кростайн – я иду вперед, Дроул, твоя помощь, мне бы не помешала.

– Ваше величество, вы позволите? – спросил я.

– Да, идите – сказала она, непоколебимо.

Оставив позади храбрую королеву, запаниковавшего ее посла и остальных, мы ушли вперед в поисках выхода из странной ловушки. Мы шли небыстро, и постоянно оглядывались назад. Вдруг мой спутник остановился и сказал мне стоять на месте, а сам вернулся к королеве и остальным, чтобы взять веревку. Он повязал ее на поясе и пошел снова ко мне, другой конец веревки остался у тех, кто остался. Мы шли дальше, а за одноглазым волочилась веревка.

– Попробуем так – сказал он.

– Что нас ждет впереди? – спросил я.

– Я не знаю.

– А предположения?

– Нет – ответил он коротко, и вдруг веревка на его поясе воспламенилась синим пламенем. Кростайн вытащил нож, который висел на поясе и обрезал веревку, которая погасла, как только коснулась земли. Заинтересованный спутник снова попытался взять ее, но она снова загорелась, и обожгла ему руку, но в этот раз уже не погасла и горела дотла.

– Это начинает пугать – сказал я.

– Я знал, что не следует идти сюда…

– А если пойти назад? – предположил я.

– Рискуем потеряться совсем. Пройдем еще вперед.

– Угу.

Мы пошагали дальше.

– Главное не остаться одним к закату – предостерег меня спутник.

– Я бы вообще не хотел остаться ночью где угодно в этих горах.

– Главное, оставайся верен королеве. Думай только об этом. Хотя, я понимаю, что это для тебя не просто, ведь, верен ты своему королю.

– Я не считаю ее врагом. Ты думаешь, к нам придут эти снежные воины?

– Я это знаю.

– Сколько их приходит? – спросил я испуганно.

– Сколько нужно, столько и придет.

– Надо найти королеву срочно! – с надрывом выпалил я.

– Успокойся! Иначе накличешь еще какую-нибудь тварину.

Я замолчал и постарался успокоиться и думать о королеве, что на самом деле было для меня привычным. Как и многие другие мужи, я был влюблен в королеву, и думал о ней исключительно только хорошее, несмотря на то, что мое государство изначально было настроено против нее.

Со скал начинал струиться туман… густой и спокойный. Время, однако, было далеко не вечерним. А где-то вдали загремел гром, давая понять, что быть дождю.

– Ох, и холодно будет сегодня ночью – сказал Кростайн.

Я хмыкнул и посмотрел наверх. А когда опустил взгляд, я не увидел перед собой моего спутника. Волнение взыграло во мне. В следующий миг я понял, что я стою. Что-то словно ударило меня по голове. И я снова увидел спину одноглзого. И снова чувствовал, что шагаю по каменной тропе. Это было странным.

– Т – начал я, но не смог продолжить говорить слово. И каждое мое усилие превращалось только в крики, но с закрытым ртом. А одноглазый даже не повернулся.

Я оглянулся назад,  где увидел себя самого.  Я шел пробитый насквозь копьем и лишенный глаз.

– Эй! – слышался знакомый голос – очнись!

Я открыл глаза. Черный глаз, под которым я увидел маленький шрам, которого раньше не замечал, смотрел на меня.

– Ты в порядке? – спросил меня одноглазый, потянув наверх, что б помочь мне встать.

– Кажется, да… – ответил я, радуясь тому, что я могу говорить, что это был просто сон.

– Шел, шел, упал – сказал он – давай, поторопимся.

Мы двинулись дальше и совсем скоро мы увидели впереди лошадей и знакомые силуэты оставленных нами соратников. Когда мы подходили к ним, они нас не видели, но отреагировали лошади. Они были неспокойны. Старавшиеся их успокоить, увидали нас и удивились, что мы пришли с другой стороны, чем уходили, однако каждый, отпрянул от нас, когда мы подошли совсем близко.

– Что с вами случилось? – обеспокоенно спросила королева, растолкав мужей и подойдя к нам ближе.

– Все в порядке – ответил я, ничего не понимая, но, глянув на Кростайна, я тоже был удивлен. В его глазу не было зрачка, а тело изранено. Кровавые раны, из которых сочилась кровь. Я посмотрел на свои руки, на них тоже была кровь, а из моей груди торчали стрелы странного облика. Такими стреляли северные завоеватели поколений шестнадцать назад.

– Что это? – спросил Солграсс – вам больно?

– Я не чувствую… – сказал одноглазый и упал замертво…

Грильда

 Краглерасс

4й месяц летнего солнца

В комнату, где я сидела уже достаточно долго, после того, как Висмус ушел, зашла черноволосая женщина в темно-зеленом платье. Ее лицо не излучало доброты. Она сложила руки на груди, приподняв свои груди, так, что они стали торчать из, и без того откровенного выреза, еще сильнее.

– Знаешь, кто я? – спросила она.

– Нет – ответила я, осознавая, что я боюсь ее сильнее, чем ударов стражников.

– А я вот тебя знаю. Кто же тебя так? – спросил она, состроив якобы сочувствующую гримасу.

Я молчала, потому что была напугана, и вопрос остался без ответа, потому что вернулся Висмус и мне сразу стало спокойнее. Он прошел мимо гостьи и сел за стол, снова напротив меня.

– Что вам здесь нужно? – спросил он грубо у этой женщины, не глядя на нее.

– А ты что такой смелый сегодня? – поинтересовалась она.

– К делу, пожалуйста – настаивал Висмус.

– Отвези эту и вторую в мой дом, а потом привези матерей обоих. Там я скажу тебе, что делать.

– Интересно, почему это сама советница короля пришла в грязную темницу, сказать мне, плебею, что нужно… А правда, почему? – сказал он и посмотрел на эту женщину уже серьезно и обеспокоенно.

– Потому что твои глупые стражники не могут даже передать послание на словах – ответила она, а потом подошла ко мне. Погладила меня по волосам и сказала – какая милая девушка…

Висмус выглядел напряженным, а женщина продолжала говорить, стоя уже за моей спиной и поглаживая меня по голове. Это было неприятно. Словно меня облили грязью.

– У нас таких любят… волки.

– Она будет казнена отсечением головы – сказал Висмус.

– Кто тебе это сказал? – удивилась женщина.

– Я.

– Ах, ну раз ты, то это, конечно же, все меняет – с иронией и выражением проговорила в ответ черноволосая – я решаю, кто и как будет казнен – добавила она, сжав мои волосы. Я не крикнула, но было очень больно. Я закрыла глаза и просто терпела, а потом я получила удар в лоб чем-то деревянным. Лишь только когда испуг отступил, я поняла, что женщина ударила меня о стол, но зато отпустила волосы. Я медленно подняла голову, и тогда только почувствовала боль.

– За что…? – спросила я тихо.

Женщина посмотрела на меня и нахмурилась

 – Ты, дочь изменника королевства, раз твой отец о тебе не подумал, придется тебе нести ответ – сказала она, а когда я посмотрела на нее, она улыбнулась, словно шутила, а затем отвернулась и статно вышла из комнаты, а деревянная дверь зловеще хлопнула за ее спиной.

Я глянула на Висмуса.

– Мне жаль… Твоей подруге оказали уход. Она в отдельной камере – сказал он.

– Вы так добры, я не знаю, как вас благодарить – я захлебывалась в словах.

– Увы, дитя, но ты ничего для меня не сможешь сделать – сказал он печально.

А после недолгого молчания, меня снова отвели за решетку. Нитэ действительно лежала в другой камере. Я видела ее в свете свечей. Я позвала ее, но она спала и ничего мне не ответила. Я закрыла глаза и думала только о том, что бы ей никто не причинил вреда.

Я отвернулась от решетки и смотрела в темноту.

– Ты здесь? – спросила я, надеясь услышать знакомый голос, который был грубым, но почему то теплым.

– Смотря кого ты спрашиваешь, малютка – сказал один из двоих первых знакомых.

– Не тебя – сказала я спокойно.

– Ты мне дерзить будешь? – грозно спросил он.

– Не вопи, а – сказал устало тот, которого я и хотела услышать.

– Ты мог бы выйти, ко мне? – спросила я.

– Зачем? – спросил он.

– Мне так будет спокойнее, будь ты рядом, если тебе не сложно.

– Ты ищешь во мне друга… но я боюсь разочаровать тебя. Я тебе не понравлюсь.

– Ты уже не разочаровал меня…

– То, что я не дал этим двоим сделать с тобой и твоей подругой, ничего не меняет, поверь, я знаю, о чем я говорю.

– За что ты здесь? – спросила я, чтобы сменить тему.

Но мне не ответили. Однако после молчания, я услышала как кто-то поднимался и пошагал по грязи в мою сторону. Я слегка испугалась, но когда увидела закованного ржавыми цепями человека, успокоилась.

– Ты знаешь, что это значит? – он показал мне клеймо на своей шее, в форме солнца.

– Нет… – ответила я.

Он уселся и прижался спиной к стене и посмотрел на меня.

– Это клеймо раба – сказал он.

Я была удивлена, ведь у белокожих не было обычая, иметь рабов, и я бы может поняла, будь этот черноволосый чернокожим, но он тоже был светлым.

– И что же с тобой случилось? – спросила я сочувствующе, присаживаясь на коленки.

– Я убил своего хозяина, он заслужил это… ну а послезавтра, с меня будут сдирать кожу, а потом повесят вверх ногами и распилят пополам…

– Кошмар… мне жаль – сказала я, представляя, какую боль ему придется вынести.

– Не стоит. Ты не знаешь, что я натворил кроме этого. Ты бы не жалела меня так.

– Я не знаю, ты прав…

– Оставь это – перебил меня он – что ж, а за что вы обе здесь?

– Моего отца обвинили в измене королевству. Он уехал на север, что бы предупредить там кого-то о надвигающейся войне. А мою подругу бросили сюда за то, что она моя подруга.

– И что вас ждет?

– Волки… как мне сказала какая-то женщина с черными волосами.

– Гуманно… – сказал он. Разумеется в сравнении с тем, что сделают с ним, волки были гораздо гуманнее.

– А что такое… яма людоедов, ты знаешь? – спросила я неуверенно.

– Знаю… Видел ее как-то раз. В Бэйлне находится квартал людоедов. Они живут в глубокой яме, и их кормят трупами… или же преступниками. Людей бросают на сено, что бы они не умирали от падения. А внизу… разъяренные людоеды. Вечно голодные. Повезет тому, кто упадет нищим, а вот знать…

– У них даже есть знать?

– У них даже есть свод законов. Знатные, коих большинство забирают живых или мертвых к себе домой и съедают там. Но они не съедают полностью сразу. Им хватает одного человека на неделю… Каждый день отрывают кусок… руку… ногу, а жертва продолжает жить… умирать в страшных муках. Тот, кто слабый, умирает на второй день от боли. А те, кто покрепче, как правило мужи, умирают долго. А нищие сжирают моментально, потому как им перепадает реже. Только если знатные семьи имеют еду, нищие получают свой кусок.

– Какой ужас… я не знала, что… что такое вообще возможно… – я была подавлена и словно сходила с ума от осознания того, на какую жестокость способны люди.

– Женщинам приходится еще хуже, попади они к нищим. Сначала ее будет насиловать каждый по очереди. А так как очередь не малая, те, кто в конце от нетерпения и голода начнут рвать жертву. Ей вырывают руки, язык, глаза, а затем начинают разбивать голову камнем, что бы…

– Хватит! – крикнула я, не вынося представившегося мне кошмара.

– Таков мир.

– Что-то даже мне не по себе стало – сказал один из тех двоих в темноте.

– Почему не избавиться от этих существ?! – громко сказала я.

– Зачем же? Люди в страхе перед таким наказанием очень законопослушны – ответил спокойно закованный в цепи муж.

– Это немыслимо! – я была не в себе. Словно все это предстояло вынести мне самой.

– Успокойся, будешь убиваться из-за чужих людей, сойдешь с ума. Некоторые люди заслуживают такого наказания.

Я не могла ни слова выдавить из себя.

– Ты сама спросила – сказал незнакомец. И почему-то в тот момент я уже не боялась волков, потому что самым важным было то, что меня не отдадут людоедам.

– Ты мне так и не сказал, как твое имя? – сказала я, когда успокоилась, после долгого молчания.

– Зачем оно тебе, завтра тебя уведут на казнь, а если не завтра, так послезавтра уведут меня.

– Я просто хочу знать.

– Горт – ответил он и поднялся, что бы уйти в тень.

– Куда ты? – обеспокоилась я.

– Спать. Я чутко сплю, потому ничего не бойся. Эти тебя не тронут, я проснусь сразу. А? – прикрикнул он на последок на тех двоих.

Родоград

Миднэй

4й месяц летнего солнца

К вечеру, вся наша семья собралась за столом, во главе которого сидел мой отец, а мать на его коленях. Сестра сидела справа от отца, одетая в грязную рубаху и кожаные штаны. Ее волосы были растрепаны, и не причесаны. Она ездила к болотам после того, как приехали наши гости и вернулась прямо к совету. Рядом с ней, ближе к остальным гостям, старший брат Боргрот. Крупный и сильный муж с длинными светлыми волосами, передние пряди которых были собраны в хвост на затылке, и в болотного цвета рубахе. Он весь день сегодня был в чертоге кровоглазых. Мы с братом вообще часто там бывали. Поединки привлекали нас больше книжек, на что отец постоянно фыркал, но против не был. Он не отрицал полезность рукопашного боя, но говорил, что разумная голова на плечах гораздо полезнее.

Я сидел напротив сестры. А рядом со мной сидел Коголла, воевода кровоглазых, Его волосы были длинные и седые, словно снег, а борода заплетена в косички. На боку у него висел меч. Рядом с ним сидела его внучка Мора, которая по рождению была настоящей островитянкой, свирепой хватки и мужественной, что самый опытный воин мог позавидовать этой мужественности. Коголла называл ее внучкой, но таковой она ему не являлась. Старый воевода потерял свою дочь и сына и его жену на войне, а на острове, когда мы были в Сонной Гавани Силэйс-Илласа, где живут не воинственные жители, он нашел девочку сиротку. Забрал ее с собой, когда мы потерпели поражение в Ущелье Храбрых. Он вырастил ее, научил военному делу, общему языку, манерам и ремеслу. В городе было много желающих заполучить внучку воеводы, ибо считали ее лакомым кусочком. Но Коголла почему-то решил, что лучшей кандидатурой для нее являюсь я, потому и отвадил всех, кто к ней приблизился, и постоянно, ненавязчиво, подталкивал меня на более близкое знакомство с ней. Я не желал этого, а что по этому поводу думала его внучка я не знал и не интересовался этим.