Текст книги "Во имя справедливости (СИ)"
Автор книги: Алексей Большаков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Глава 31
Очередной совет командиров освободительной армии проходил на этот раз в одном из залов Кремля.
– Как-то просто все прошло, – сказал Александр Непомнящий, – странно, что нас так легко пустили в Москву, я боялся, что после погрома в Тушино устроят засаду здесь.
Хорошук возразил:
– А с чего бы им устраивать засады? Бесполезно при таком превосходстве освободительной армии.
– Наши успехи связаны в первую очередь с поддержкой народа, – сказал я. – Нитуп и его сторонники в Москве не остались, понимая, что беднота ждет нас и поддержит. Что и случилось.
– Верно, но я настраивался на тяжелый штурм города, – сказал Александр.
– Так радоваться нужно, что избежали потерь, а не огорчаться по поводу того, что не удалось опять помахать мечом, – ответил Мирон.
– Давайте думать, что будем делать дальше, – сказал я.
– Прежде всего тебя царем избрать нужно, – ответил Александр Непомнящий.
– А без этого никак нельзя? – поинтересовался я.
Мирон пояснил:
– Нам нужно установить советскую власть на всей территории страны. Чтобы избежать лишних вопросов и недовольства отдельных групп населения, лучше действовать по заведенному здесь порядку. В таком случае, при избрании Алексея царем, у сторонников Нитупа будет меньше поводов кричать, что Алексей Освободитель – самозванец. А он своими указами установит новые законы, новую власть, назначит наших людей на ключевые посты в государстве.
– Правильно! – вскрикнула прихромавшая на совет Аленка. – Нужно срочно избрать Алексея царем!
«Хочет красавица, видимо, царицей стать», – с улыбкой подумал я, но спросил:
– А вообще без царя можно обойтись? Установим, например, парламентскую республику.
– Что это такое? – удивился Хорошук.
– Новая форма управления государством, – ответил я.
Мирон сказал:
– Если действовать по устоявшейся традиции, меньше будет сопротивления новым законам.
– Логично! – согласился Александр Непомнящий.
– Каковы здесь правила выборов царя? – спросил я.
Мирон пояснил:
– По заведенному порядку нового царя выбирает учредительное собрание, созываемое специально для этой цели. Главу государства избирают формально сроком на шесть лет, если по истечении этого времени у церковной власти и старейшин не будет отводов, царь продолжает править страной. Нитуп продержался у власти более двадцати лет, сейчас он сбежал, а потому по всем правилам следует избрать нового царя.
– Что представляет собой учредительное собрание? – опять спросил я.
– В состав учредительного собрания входит так называемая элита: олигархи и верхушка духовенства, – ответил Мирон. – Но на правах победителей мы потребуем изменить состав собрания и назначить нового патриарха.
– Правильно! – оживился Гром. – У нас будет другой патриарх и другая, добрая и справедливая религия, она позволит закрепить нашу победу!
– Не будет отверженных и рабов, угнетателей и угнетаемых! – добавил я.
– Верно! – вскрикнула Аленка и посмотрела на меня, ее глаза сверкнули, а голос обрел уверенность. – Алексей будет живым воплощением справедливости и новой религии.
Я пожал плечами, раздумывая, чтобы ответить, но меня опередил Гром:
– У нас все жрецы – зажравшиеся скоты. Нужно новое священство, которое будет прославлять справедливого Всевышнего и его посланника на Земле Алексея.
– Меня и так уже прославлять начали, – напомнил я. – Московский митрополит службы велел провести в честь освобождения Москвы и вождя освободителей.
– Так и назначим его патриархом, вместо дискредитировавшего себя Керима, – предложил Мирон.
– Правильно! – одобрила Аленка. – Сбежавший из Москвы лживый и подлый Керим обзывал Алексея самозванцем.
– Где бы найти честных служителей культа? – спросил я. – Не хамелеонов, возможно ли в принципе такое?
– Нет честных служителей! – ответил Хорошук.
– Я так не думаю! – возразил Мирон. – Просто ты не встречал настоящих мучеников веры.
– А ты встречал? – удивился Хорошук.
– Встречал и неоднократно, – ответил Мирон.
– Мужчины, не спорьте! – прикрикнула Аленка. – Что касается новой веры, мы распространим ее по всему миру, как и социалистическую идею.
Я слушал и думал о том, что любая революция меняет элиту и устанавливает свои правила. Но Мирон прав: чтобы не было излишней напряженности в обществе, лучше все проводить в привычном здесь порядке указами царя, угодного Богу. Так можно будет назначить своих людей во все структуры власти и менять законы. Народ высказал свое желание: видеть меня царем. Осталось созвать учредительное собрание.
– Если дать время, то мы укрепимся и станем еще сильнее, – сказал Александр Непомнящий. – Тогда можно будет экспортировать наши идеи в другие страны.
– Весь мир хочешь объединить идеей социализма? – спросил Мирон.
Александр согласно кивнул:
– Хорошая идея! Создать бы всемирную империю под нашим руководством. Это покончило бы со всеми войнами раз и навсегда!
– Так мы же войну начали, – напомнил Хорошук.
– Не мы, а людское недовольство, – возразил Александр.
– Но ведь люди всегда чем-то недовольны, – сказал Хорошук.
Александр пояснил:
– Мы народный гнев перенаправили в освободительную борьбу. Когда восторжествует справедливость, поводов для недовольства будет меньше.
– Недобитый Нитуп может представлять угрозу установления справедливости, – сказал Хорошук.
– Он исчерпал себя как политик, – не согласился Мирон. – Опасность представляет мировая закулиса.
– Кто в нее входит? – спросила Аленка.
– Богатейшие люди планеты, которые сохраняют свое инкогнито, – пояснил Мирон. – Они напуганы нашими впечатляющими победами и не заинтересованы в наших дальнейших успехах.
– О создании всемирной империи думать пока рано, – сказал я. – Давайте наведем сначала порядок в России.
– Обязательно наведем! – ответил Александр. – Такую войну выиграли, и сейчас устоим, укрепимся, а потом объединим славянские народы и усилим империю!
– Здесь многое будет зависеть от нашей воли и успехов преобразований, – сказал Мирон.
Я раздумывал о своих дальнейших перспективах. Буду ли прав, согласившись стать царем?
Да, я попал сюда благодаря стечению обстоятельств, но за короткое время совершил фактически чудо. Моя армия в столице. Быть может, я выполнил уже предназначенную мне свыше роль, а царствование будет излишним?
Но мысль о создании всемирной империи казалась интересной. О мировой революции и всемирном государстве рабочих и крестьян мечтал Ленин. Не получилось, хотя многого удалось добиться. Возможно, при помощи Высших сил была устранена династия Романовых и царизм как строй, установлен социализм сначала в России, а потом и в других государствах. Но если Высшие силы за социализм и справедливость, почему они допустили крушение СССР и социалистической системы?
Ну вот, опять пришел к тому же вопросу: почему Бог допускает зло и насилие?
Мощная была у нас страна, сверхдержава. Но я сейчас здесь. И пусть все идет, как предусмотрено Господом Богом…
* * *
Уже на следующий день мой заместитель Александр Непомнящий потребовал немедленно сформировать состав учредительного собрания из передовых рабочих и крестьян, и обязательно включить в него командиров освободительной армии. А ввиду того, что по воле богов будут существенные изменения в религии, назначить нового патриарха и отложить на неопределенное время утверждение избранного царя советом старейшин.
Я встретился с митрополитом московским Борисом, которого планировали избрать патриархом на ближайшем Церковном совете.
Священник приехал ко мне в Кремль. Мы беседовали один на один.
Борис оказался, как у нас говорят, мужчиной предпенсионного возраста с длинной седой бородой, он был крепким, с мощным глубоким голосом, как и положено священнику высшего ранга.
На мой вопрос: как он относится к изменению религиозных догм, митрополит ответил:
– Народу нужна религия. И богатым, и, особенно, бедным.
Я не возражал, но пояснил свою мысль:
– Я настаиваю на том, чтобы изменить положение, будто боги посылают на Землю людей только ради исправления. Кроме того, у вас сколько богов! Есть даже разделение на главных и остальных, а также полубогов. То есть, царит определенный хаос, а поклонение носит не индивидуальный характер. Сама же религия служит средством обогащения немногих людей, называемых у вас избранными.
– Не вера обогащает, а человеческие отношения, – ответил Борис. – И особого хаоса я не вижу.
Я слегка нахмурил брови и произнес:
– Но человеческие отношения основаны на вере! И Бог Всевышний должен быть один! Все прочие – его помощники. Люди же перед Богом равны и должны жить в соответствии с его заповедями и законами.
– Всего один Бог? – уточнил митрополит.
– Да! Тот, что создал Землю, человека и животных. Всевышний, Всемогущий, Всезнающий, существующий вечно!
Борис смиренно спросил:
– Такой Бог действительно существует?
Я ответил с уверенностью в голосе:
– Да! И в него должны уверовать все прихожане! В справедливого отца нашего.
Борис кивнул и сказал:
– Когда я был еще мальчишкой, на моих глазах раздели и выпороли девушку, почти девочку. Подобные порки повторялись у нас постоянно и все, как нам говорили, с благословения высших сил. Я уверовал в богов с ранних лет, но удивлялся: разве богам надо слышать, как истязают людей, пусть и ради их исправления? Когда стал священником, выступил за церковную реформу, суть которой состоит в том, что богам нужны от людей не жертвы, а праведная жизнь и любовь друг к другу. Меня тогда не поддержали. Я смирился и смог стать митрополитом. А по поводу порок скажу так: нельзя забывать о том, что зло должно быть наказано. Даже с помощью порок, они воспитывают человека.
– Спорный вопрос, – ответил я. – В любом случае, с многобожием пора кончать. Должен быть один Бог и одна вера в него.
Борис сотворил треугольник, аналог христианского крестного знамения в этом мире. Со своей широченной белой бородой он был похож на Православного служителя. Священник тихо сказал:
– У нас веками поклонялись многим равным богам.
– Но творец во Вселенной должен быть один! – настаивал я. – И народу поклоняться одному Богу проще и понятней. Каждое божество требует храмов и священников, значит, вложений. А у нас будет один объект для поклонения! Главное в свободном мире – соблюдение законов и заповедей Божьих, повелений Всевышнего! Ты согласен со мной?
Борис кивнул и сказал:
– Религия в первую очередь должна быть нравственной, учить добру и послушанию!
Я ответил так:
– Только не нужно приучать людей беспрекословно подчиняться! Наша революция не должна поменять разновидность рабства, ее цель – духовная свобода с понятной установкой – делать добро. Можешь считать, что меня направили на Землю с этой целью.
Борис опять одобрительно кивнул и сказал:
– Понятно! Хорошо, что мы сходимся в смысле добра. Теперь нужно придать нашим идеям такую форму, чтобы их восприняло все население!
– Это должны быть заповеди Всемогущего Бога, – пояснил я.
– Согласен. Наша версия должна быть убедительной! Но как объяснить людям, почему Бог явился на Землю не сам, а прислал своего представителя?
– Ты заяви следующее: Всевышний Бог ненавидит грех, а все люди грешные и Бог им не понятен, люди не могут познать его, даже видеть лик Всевышнего не дано никому. Только духи, а в крайних случаях, и представители Бога в воплощении человека могут являться на Землю.
Борис согласился опять:
– Так оно и есть! Нужно сделать так, чтобы заповеди Божьи сошли с неба. Если заповеди сойдут с неба, то это будет для людей убедительно. Сколько будет заповедей?
Я задумался. Будучи равнодушным к религии в родном мире, не знал, сколько у Православных заповедей и не мог их перечислить. Все же сказал:
– Хватит двенадцати, ведь большее количество трудно запомнить. А тут как раз по числу месяцев. Потом мы заповеди согласуем.
– Пусть будет так! – одобрил Борис. – А как быть с духами?! Они вполне реальны. Я сам наблюдал эффект появления духов.
– Вера во Всевышнего Бога не отрицает существования прочих сущностей, в том числе и духов, ангелов.
Я ответил Борису и опять подумал о том, что Бог существует и помогает мне. Похоже, Бог не против того, что я предлагаю новую религию взамен принятой здесь. Иначе я понял бы это через невезение и другие знаки. А пока все по-прежнему шло очень даже хорошо.
Пользуясь случаем, задал и этому священнику свой любимый вопрос:
– Как ты объяснишь, отчего в мире столько зла и несправедливости?
Кандидат в митрополиты ответил уверенно:
– Это кара за грехи! Господь гневается, потому допускает, чтобы люди губили друг друга. А потом, после смерти, одних пропускает в лучший мир, а другим выписывает наказание! Разве не так?
Я согласился, но высказал только что пришедшую в голову мысль:
– А еще зло может быть следствием борьбы между различными второстепенными богами и духами. И у Всевышнего Бога могут быть противники на небесах.
Священник с хитринкой улыбнулся и сказал:
– Тебе виднее, тебе ничего придумывать не надо, ты ведь не с потолка все эти знания берешь, а из истинного источника.
Такой фразой Борис дал понять, что ему все равно, посланник ли я богов или обычный человек.
Мне и самому сказка про посланника Небес казалась не очень убедительной. Но раз начал с нее, следовало и дальше придерживаться этой легенды.
Ответил кандидату в митрополиты так:
– Очень хорошо, что мы друг друга поняли! Значит, договорились, внесем в веру изменения на основе добра.
Священник согласился:
– Ничто так не объединяет людей, как истинная религия, основанная на доброте и здравом смысле!
Я решил не затягивать наш разговор и отпустил Бориса. В голове скакали мысли. Вдруг Высшие силы все же накажут меня за то, что выдал себя за посланника главного Бога? Может, слишком много беру на себя? Теперь еще и царем могу стать.
Но, с другой стороны, я действую во благо людей, хочу покончить с рабством и нищетой, мной движет не честолюбие, а желание сделать жизнь лучше и справедливей! И Всевышний Бог, скорее всего, есть, ведь кто-то сотворил материю и жизнь. Не сами же они зародились. Наверняка Творец не против того, чтобы люди обрели счастье и достойную жизнь. Потому и помогает мне.
Глава 32
Учредительное собрание было созвано по предложению Александра Непомнящего в короткие сроки. Александр лично утверждал списки кандидатов. Собрание состояло из рабочих, городской бедноты и крестьян. Было несколько священников, взятых по рекомендации Бориса. Присутствовала также небольшая группа представителей знати, оппозиционных Нитупу политиков вместе с Немцовичем.
Мы заседали в Мраморном зале Кремля. Меня выбирали царем на безальтернативной основе. Как и положено регламентом, я произнес предвыборную речь.
Начал с того, что объявил: теперь в нашем государстве все будут жить по новым социальным законам с верой в единого главного Бога!
После чего посмотрел на священников и спросил:
– Вы согласны?
Священники молчали, но раздались голоса преимущественно представителей освободительной армии:
– Да, согласны!
Спросил опять:
– А священники почему молчат?!
– Согласны! – сказал Борис, только что назначенный исполняющим обязанности патриарха. – Будем служить единому Богу!
– Клянитесь в верности! – потребовал я.
– Клянемся! – ответил Борис, а вслед за ним и остальные присутствующие священники:
– Клянемся! Клянемся!
Я продолжил:
– Теперь оглашу свод церемониальных и государственных законов, что будут приняты в случае моего избрания.
Далее я предложил ввести Конституцию, в соответствии с которой все станут гражданами свободной страны. В Конституции нужно закрепить равенство всех перед законом и Богом. Кроме того, я планирую ввести прямые выборы законодательного собрания и Верховного старейшины, отменить кастовую принадлежность и рабство, упразднить титулы и сословная. Страну называть не ФГР, а просто – Россия.
Когда я закончил свою речь, установилась гробовая тишина. Потребовалось какое-то время, чтобы присутствующие осмыслили сказанное.
Первым высказался Мирон:
– Мы будем покорны лично тебе и любому начальнику, которого ты поставишь над нами!
Прения прервал зычный голос Александра Непомнящего:
– Все понятно, обсуждать нет смысла. Ставлю на голосование кандидатуру Алексея Освободителя.
* * *
Известие о том, что меня избрали новым царем, толпы народа встретили с ликованием, в столице повсеместно скандировали:
– Алексей! Алексей! Алексей!
Теперь я – царь! Враги разбиты, Нитуп бежал, война закончилась, народ ликует и радуется! Казалось, не будет больше ни крови, ни слез. А я, словно в компьютерной игре, дошел до высшего уровня. И получил самый настоящий – не виртуальный! – приз. Да еще какой: стал главой великой страны, помазанником божьим.
Уже на следующий день меня короновал Борис.
Коронация прошла под всеобщее ликование. Правда, была предпринята попытка покушения, сразу после церемонии в меня пытался выстрелить из мушкета нанятый олигархами киллер, но моя охрана была начеку, и наемного убийцу задержали.
На допросе он выдал заказчиков. Я распорядился арестовать заговорщиков и учинить следствие.
Покушение на известных людей – неизбежная плата за успех. Мне усилили охрану, теперь всю мою пищу проверяют на наличие ядов.
После избрания меня царем в столице устроили пиры и гулянья. Народ радовался смене власти, люди хотели перемен, и я, разумеется, активно издавал указы, которые становились законами.
Преобразования в религиозной России начались с церковной реформы. Священники принимали присягу на верность единому Богу, я приказал ввести в церковный обиход крест – символ новой религии. Правда, он не был распятием, как в моем родном мире, ведь здесь Христос не воскресал. Тут крест символизировал скрещенные во имя свободы мечи и победу новой веры.
Был установлен культ одного Всемогущего Всевышнего Бога. Я распорядился начать строительство нового храма в столице. Но культы прежней веры пока не стал запрещать. Часть храмов и молитвенных домов сами священники и их прихожане стали переделывать под поклонение Единому Творцу Вселенной.
Были введены новые заповеди и церковные правила. Все люди на Земле признавались равными перед Богом, все объявлялись его детьми.
Священники стали всячески прославлять новую власть и вещать, что Бог посылает людей на Землю как в школу: для того, чтобы земляне учились жить праведно.
Мы оставили наказания за грехи. Но разумные, без крайностей и жестоких порок. Преступников стали просто изолировать в тюрьме.
Я постепенно осваивался в роли царя, входил во вкус власти, хотя мысленно дал себе слово не заниматься стяжательством, приумножать не свои богатства и благосостояния друзей, а делать мир лучше, добрее, справедливее. Специальными указами отменил рабство, заставил помещиков раздать землю крестьянам. По моей инициативе было принято много законов по экономике и прогрессивному налогообложению, введена выборность глав городов, при этом я сохранил за собой право снимать градоначальников и любых чиновников в случае злоупотреблений.
Я ощущал поддержку населения. Люди радовались переменам. В отличие от моего родного мира здесь реформы были направлены на улучшение жизни простого народа путем перераспределения национальных богатств в его пользу.
Кроме того, я, используя свои знания, решил вводить новые технологии. Дал задание ученым разработать проект создания железной дороги из Москвы в Питер, а также подкинул идею двигателя внутреннего сгорания. По моей рекомендации стали строиться заводы по производству гвоздей, мыла, бумаги.
В России начался экономический бум. Мы совместили социалистическую идею с религией, оставили предпринимательство.
Конечно, не всех устраивали перемены. Капиталисты и помещики рады были бы сохранению прежнего положения, когда с пролетариев и холопов можно драть три шкуры. Но противники реформ оказались в подавляющем меньшинстве и вели себя тихо.
Впрочем, стычки иногда происходили. На юге страны сбежавший Нитуп попытался организовать сопротивление, местная власть отказалась признать царя Алексея и выполнять мои указы.
Закончилось все тем, что простой народ восстал и буквально растерзал бывшего главу губернии Кондрата, который во время правления Нитупа заколол народ обязательными уколами, обложил крестьян непомерными податями.
И все же власть упоительна, я быстро вошел во вкус. Мне понравилось контролировать финансовые потоки и налоги, жить во дворце, кушать лучшие, самые свежие продукты, награждать и назначать на ключевые посты в государстве своих людей.
Премьер-министром стал мой брат Саша, министром внутренних дел – Хорошук, а министром внешней политики – Мирон. Аленку я назначил главой департамента по надзору за законностью.
Новое правительство объявило о независимости от внешнего управления. Я присутствовал на первой международной встрече. К нам пожаловала делегация ушастых из Лондона.
– Кто вы на самом деле? – спросил меня лорд Джонсон, глава делегации.
– Посланник Бога на Земле.
– Но нам-то вы можете сказать, откуда свалились на наши головы, – настаивал лорд.
И я продолжил настаивать:
– Так с неба и свалился. Теперь я – Верховный правитель России, помазанник Божий и его главный представитель на Земле.
А потом были переговоры. Договорились, что теперь будет двуполярный мир. Они не трогают нас, а мы не устраиваем мировую революцию и не распространяем силовыми методами свое социалистическое влияние по миру.
Пусть в странах Запада люди сами добьются перемен.
А еще я ввел в стране звание Герой России и в торжественной обстановке решил наградить ближайших своих соратников.
Александр Непомнящий принял награду как должное. Затем я обратился к Хорошуку:
– Награждаю тебя за ратные подвиги золотой звездой Героя России!
Хорошук скромно ответил:
– Это было не так уж и трудно – геройствовать! На каменоломнях напрягался сильнее.
Затем новый министр внутренних дел нескромно добавил:
– Мне бы еще титул хороший поиметь.
Я подумал: «Пускай у нас останутся пока титулы», – и объявил Хорошуку:
– За выдающиеся заслуги жалую тебе титул князя!
Хорошук удовлетворенно хмыкнул, а я продолжил церемонию награждения:
– Главному своему советнику, министру внешней политики Мирону жалую титул князя и звезду Героя России.
Мирон посмотрел на меня как на человека, который играет в несерьезные детские игры, но поблагодарил.
Наконец я обратился к единственной присутствующей в зале женщине:
– Аленке Хмелевой жалую титул княгини и орден «За заслуги перед Отечеством». Ибо это дева многим мужикам носы утрет!
Послышался доброжелательный мужской смех, а Аленка попыталась обнять меня и поцеловать. Я сделал знак: негоже обнимать и целовать царя в присутствии подданных.
