Текст книги "Вечная душа или смертельная любовь (СИ)"

Автор книги: Алексей Большаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Вот и в историю про наглого барсука я не поверил, подумал, что ребята, наверное, перепили, а барсук им почудился, или просто всё выдумали, чтобы позабавить отдыхающих. Но вскоре про барсука рассказала и вполне приличная, не пьющая женщина. Поехала она в Анапу за продуктами. Привезла пару пакетов с консервами, овощами и сладостями: пряниками, печеньем. Пакеты оставила в "прихожей" палатки, перед спальным отсеком. В сумерках сидит женщина в палатке, вдруг смотрит: кто-то очень аккуратно, потихоньку, тянет её пакет со сладостями на улицу. "Ну, думает, наркоман голодный подкрался". Закричала разгневанно: "Оставь пакет и убирайся!" Но в ответ тишина. Через некоторое время снова стали аккуратно вытягивать пакет из палатки. Женщина схватила свой пакет не отдают! Заорала опять. Тишина. Высунулась на улицу, смотрит: здоровенный барсук ухватил пакет своими лапками и крепко держит его. Тётка закричала на барсука, он зашипел на неё, она тянет пакет к себе, он не отдаёт тянет к себе, при этом пытается укусить жадную тётку за руку. Пришлось женщине выпустить пакет из рук и выскочить из палатки. Обрадованный барсук сразу же ухватил пакет и поволок его в кусты. Но тётка не сдалась. Она стала хватать камни, которых было много на стоянке, и кидать в зверька. Под градом камней барсук был вынужден бросить пакет, но не убежал, а забрался на сук, где ещё долго сидел, мстительно сверкая глазами.

Эдик засмеялся.

А на лесные стоянки в поисках пищи частенько заглядывают забавные еноты, – продолжил рассказ профессор. Про здешних енотов, как и про барсуков рассказывают похожие удивительные истории. Еноты ведут себя не менее нагло, чем местные барсуки. Первые люди, начинавшие осваивать Утриш, когда эти места были почти необитаемыми, охотно кормили и, по-видимому, старались приучать енотов, забавных зверьков, похожих на лохматую собаку с красивым хвостом. Но еноты, очевидно, решили, что люди обязаны их кормить. Еноты хорошо чуют еду и приходят на её запах. Если сразу зверька как следует не покормить, могут возникнуть недоразумения. Голодный енот запросто может подойти вплотную к столу, за которым сидят и кушают люди, и, выждав момент, засунуть в кастрюлю с едой свою наглую мордочку. Некоторые еноты способны схватить и утащить кастрюлю из-под носа зазевавшейся компании. Рассказывают, что наиболее наглые зверьки пытались даже вырывать еду прямо из рук обедающего человека. Подходили, хватали тарелку или кастрюльку, из которой ел человек, и тянули к себе. Если кастрюльку с едой зверьку не отдавать, он может схватить своими лапками человека за пальцы, которые держат посуду, и попытаться разжать их. А если пальцы не разжимаются, зверёк может сделать попытку укусить за руку человека, не отдающего ему еду. Так что лучше енота накормить. Сытый енот отнимать еду и воровать не станет. Отдыхающие оставляют енотам миски с пищей на краю стоянки и фотографируют забавных зверьков, когда те приходят кушать. В руки зверьки не даются, могут укусить, если попытаться их погладить.

Ну и еноты здесь, улыбнулся Эдик. – Монстры какие-то.

Если отдыхающих еноты забавляют, то местные халявщики очень страдают от визитов не прошенных прожорливых зверьков, особенно в зимнее время. Халявщикам-то и самим не всегда хватает продуктов, а тут ещё являются голодные зверьки, которые требуют, чтобы их накормили. Утришские еноты толи не хотят, толи разучились добывать сами себе пищу в лесу. Они привыкли питаться на стоянках людей. В последнее время голодные еноты в поисках пищи прогрызают дырки в палатках зимовщиков и забираются в них, уничтожая запасы еды. Говорят, что еноты научились даже разгрызать банки с консервами.

В это как-то слабо верится, произнёс Эдик.

Утриш есть Утриш, сказал профессор. Здесь всё возможно.

Можно, наверное, как-то защититься от голодных гостей, предположил Эдик.

Остающиеся на зимовку люди делают противоенотные заграждения у себя на стоянках и "сигнализации" из банок на верёвочках. При появлении енотов зимовщики кидают в них заранее приготовленными камнями. Но от зверьков очень трудно отбиться. Даже камней они не слишком-то боятся, всё равно лезут, особенно если видят еду. Избитый камнями зверёк, уползёт, отлежится где-нибудь в лесу и приходит на стоянку опять.

Считается, что дикие животные теряют страх перед людьми, если заражаются вирусом бешенства, заметил Эдик

Но среди утришских животных никаких вспышек бешенства не наблюдалось, возразил профессор. Просто в этих местах живут необычные, не пуганные животные, которые привыкли питаться чуть ли не из рук людей и не слишком боятся нас, считая, что люди не способными нанести им вреда. Но в последние годы, при появлении на Утрише большого количества халявщиков, это не совсем так.

Профессор огляделся, словно проверяя, не подслушивают ли его еноты или халявщики, и решил рассказать ещё одну историю:

Как-то раз зимовавшие здесь ребята пошли ловить рыбу. Поставили сетку и, получив отличный улов, наварили большущую кастрюлю ухи. Но на ночь не убрали её, а оставили у себя на столике на стоянке. Но пока все спали к ним на стоянку, недалеко от моря, пожаловал енот. Раньше не заходил туда, обитал глубже в лесу, а в этот раз, похоже, учуял запах ухи. Енот забрался в кастрюлю, всё съел, и тут же, в кастрюле, завалился спать.

Оригинальный зверёк! – улыбнулся Эдик

Похоже, так объелся, что просто не смог вылезти на волю, предположил профессор. Рыбаки проснулись рано утром, но вместо желанной ухи обнаружили в кастрюле спящего жирного енота. Говорят, озадаченные, сильно расстроенные голодные рыбаки прибили незадачливого зверька, разделали его и сварили енотовый суп.

Негодяи! вновь улыбнулся Эдик.

Для Утриша подобное выглядит, конечно, кощунственно. Первые добрые люди, осваивавшие Утриш, приучали енотов и других забавных зверьков, а теперь некоторые пытаются их есть.

А вы с енотами часто сталкивались? – спросил Эдик.

Нет. Чтобы познакомиться с енотами, нужно стоять глубоко в лесу. Еноты и барсуки к нам, на прибрежную стоянку, почему-то не заглядывали ни разу, зато одно время одолевали соньки.

А это что за зверьки? – поинтересовался Эдик.

Первое время и я не мог понять, что за ночные птицы так противно пищат по ночам и обгадили всю мою палатку. Мне сказали, что это соньки, но я, к своему невежеству, даже не знал, что это за создания. Оказалось это лесные крысы, которых называют здесь соньками, возможно, за их образ жизни. Весь день соньки спали где-то в лесу, их не было слышно совсем. И только ночью прибрежный лес оглашался их противным писком.

Профессор попил воды и продолжил свой рассказ:

За пределами Утриша я этих редких зверьков не встречал. И формой скелета, и размером и шерстью сонька очень напоминает обычную серую крысу. Но по сравнению с крысой, она имеет более острые коготки на лапках и диковинный пушистый хвост. Хвост у соньки весь покрыт густой шестью, такой же, как и на теле зверька. Этот хвост помогает соньке во время её полётов с дерева на дерево. От обычной крысы сонька выгодно отличается умением хорошо передвигаться по веткам деревьев и прыгать между ними. Механизм её полета напоминает полёты белки между деревьев. Забравшись на высокий сук, сонька соединяет вместе лапы, вытягивает вперёд свой острый носик, нацеливаясь глазами на желанную точку полёта, затем начинает в нарастающем темпе раскачиваться взад и вперёд, набираясь сил, создавая дополнительную инерцию своему телу, и смело прыгает в полёт к намеченной точке. При этом зверек широко растопыривает лапы, словно создавая "парашют", затем выпускает острые коготочки и, подлетев к ветке, крепко хватается за неё. Подобные полёты в ночной тьме многие принимают за полёты диковинных птиц или прыжки белок. Отождествляя сонек с белочками, некоторые отдыхающие кормят лесных крыс, ставят для них кормушки. И напрасно, ведь сонька, как и любая крыса, не отличается какими-либо привлекательными для человека чертами характера. В отличие от шустрых крыс, по земле сонька бегает как-то лениво, не торопясь. Её можно легко поймать, но взять в руки, погладить, даже поднести палец к зверьку опасно: сонька, не задумываясь, вопьётся зубами в палец. Укусы острых зубов зверьков очень болезненны, ранки часто гноятся. Питаться сонька может лесными ягодами и орехами. Но она предпочитает мясо, хлеб и сладости, которые ворует по ночам у спящих людей. Утришские соньки кажутся до отвращения наглыми. В вечерних сумерках они пробуждаются и, передвигаясь по деревьям, приближаются к палаткам людей. Устраиваются на ветках над палатками и начинают пищать, словно дразня или ругаясь на не ложащихся спать людей. При этом сонька обязательно гадит на палатку, над которой сидит. Однако отпугивать их бесполезно. Зверёк может отойти на время, спрятаться, но затем вернётся на исходное место и будет пищать и мстительно гадить ещё активнее, чем прежде.

Такие же наглые создания, как и еноты, заметил Эдик.

Ещё хуже, сказал профессор. Дождавшись, когда люди улягутся спать, соньки спускаются с веток и начинают пихать свои наглые мордочки во все места, где может находиться пища. Зверёк запросто забирается в кастрюли с едой, оставленные около палаток пакеты с продуктами. Проникнув в пакет с хлебом, вредная сонька не только обгладает его с разных сторон, но и покакает прямо на хлеб. Поэтому продукты приходилось убирать подальше в палатку.

А я сонек не встречал, сказал Эдик.

Ой, в прошлом году их было много, продолжил профессор. Лежу я как-то в палатке, не могу уснуть. Ночь выдалась непривычно душная, жаркая. Думаю, что, может быть, стоит вылезти из палатки и спать как Слава на улице. Моя палатка продувается, конечно, лучше, чем у него, но всё равно жарко. И вдруг ночную тишину пронзил душераздирающий вопль моего товарища. Что случилось, режут, что ли, человека? Выскакиваю из палатки. Смотрю: стоит испуганный, ошарашенный Слава, волосы дыбом, сам трясётся и нервно теребит свои тренировочные штаны. Оказалось, Слава спал себе спокойно у палатки под деревьями на надувном матрасе в трениках. Но какая-то сонька вскочила на матрас и зачем-то решила забраться в штанину штанов крепко спящего человека. Ничего, вроде, ему там не откусила, но страшно перепугала Славика. На следующий день он предупреждал всех, чтобы не спали под деревьями, особенно с открытыми ртами, потому что соньки могут напакостить прямо в рот. Однако про то, как сонька забралась ему в штаны, почему-то рассказывать не хотел.

Бедный Слава, иронически сказал Эдик.

Соньки, конечно, в том году обнаглели. Задумался я, как бы отучить их озоровать на наших стоянках. Встал как-то рано утром рано, смотрю: недалеко от стоянки появилась кошка, которая что-то притащила к дубу и стала жевать. Подошёл поближе, вижу: кошка не спеша, словно пресыщенная более вкусной пищей, занимается пойманной сонькой.

Решил я, что кошку нужно приучить. Сходил, открыл банку с рыбой. Подошёл к кошке, познакомился с ней. Кошка оказалась довольно ласковой. Я сел рядышком, глажу её, показываю на не дожеванную соньку и банку с рыбой. Всячески выражаю своё удовольствие. Кошка довольно замурлыкала, видимо, поняла, что хвалят её за пойманную соньку. В отличие от собак кошки хуже понимают человеческую речь и выполняют команды. Зато неплохо воспринимают жесты, знаки и эмоции человека. Мой покойный отец был большим любителем кошек, он сумел научить своего московского кота по требованию давать лапу. Подходишь к коту, говоришь: "Дай лапу!" протягиваешь руку, и кот положит на ладонь свою лапу, прямо как собачка. Собака сестры тоже была обучена подавать лапу. Но если подойти к псу и, не протягивая к нему руки, просто потребовать: "Дай лапу!" пёс вытянет свою лапу и будет трясти ей, предлагая взять, подержать, раз просил. Если же протянуть к собаке руку, но ничего не говорить ей, пес всего лишь обнюхает ладонь, но лапу не положит.

Кот совсем наоборот. Протянешь к нему руку без слов кот положит на ладонь свою лапу. Но можно полчаса просить кота: "Дай лапу!" а он не будет реагировать, пока не протянешь к нему свою ладонь. Так что с кошкой лучше объясняться жестами. Так до неё быстрее доходит, что от неё хотят, за что её хвалят.

Жестами я договаривался и с нашим котом из садоводства. Смышлёный был у нас кот. Была у отца дача с недостроенной мансардой. И поселилась там под крышей семейка летучих мышей. По вечерам стали вылетать из-под крыши и носиться у нас над головами. Думаю: "Дай-ка натравлю на них кота". Взял его как-то вечером, угостил чем-то вкусненьким и отнёс на мансарду. Сижу, ласкаю, показываю на вылетающих мышей. Кот навострился, похоже, заинтересовался. И что ты думаешь? Буквально на следующее утро выхожу я из дома, вижу: у порога лежит летучая мышка. Кот, конечно, постарался. Поймал и принёс показать, как хорошо он выполнил мою просьбу. Всё, вскоре не стало у нас летучих мышей. Спасибо коту.

А утришскую кошку вы приручили? – спросил Эдик, чтобы вернуться к рассказу об Утрише.

Приручил, сказал профессор. – Ведь мне хотелось избавиться от сонек. Поэтому, увидев кошку, я, как мог, постарался подружиться с ней, чтобы она осталась у нас на поляне и занялась ловлей сонек. Удивительно, но она так и сделала. Поселилась около дуба, вскоре там же, в дупле, и окотилась. По утрам, проходя мимо дуба, я частенько слышал её призывное мяуканье. Кошка звала меня, чтобы похвастаться своими трофеями, пойманными за ночь соньками. Первое время она приносила их по две, иногда даже по три штуки. Но не ела сразу, а ждала, пока её похвалят и приласкают. Хорошей охотницей оказалась кошка. И вскоре сонек у нас не стало. Но кошка осталась. Так и жила у дуба. Мы подкармливали её. Как-то раз я наблюдал кошку, спящую на голове валявшегося на пляже алкоголика Миши. Может быть, не зря говорят, что кошки прекрасные экстрасенсы, хорошо откачивают вредную энергию?

Вы же не верите в изотерику, напомнил Эдик и добавил:

В этом году ни котов, ни кошек я на Утрише не наблюдал.

Наша кошка ушла куда-то вместе со своими котятами, летом приехали её нет, сказал профессор. Недавно недалеко от нас останавливалась большая семья отдыхающих. Съехали перед твоим отъездом. Так они привезли с собой своего питомца, крупного рыжего кота. Кот приехал в собственном домике специальной корзинке для перевозки животных. Коту на Утрише понравилось, он быстро освоился на новом месте, разогнал всех кошек и котов в округе. Бегал по лесу, а спал около палатки хозяев или в своей корзинке. Как-то под утро меня разбудил сильный переполох на соседней стоянке. Оказалось, их кот притащил живую ещё гадюку и бросил к ногам едва проснувшегося главы семьи.

А змей здесь много? – спросил Эдик. – Прошлый раз мы видели одну на пляже.

Змей хватает. На утришские пляжи заползают в основном ужи. Очень редко можно увидеть гадюку или желтобрюха. Желтобрюхом называют самую крупную змею в здешних местах. Хотя выглядит желтобрюх угрожающе, он очень труслив и совсем не ядовит. Летом, когда много народу, желтобрюхи уползают далеко в лес, подальше от людей. Но по лесу здесь желательно ходить всё же осторожно, отпугивая змей. И хотя гадюк здесь не много, рассказывают, как лет пять назад одна из них ужалила девочку. Гадюки здесь не большие, их яд не смертелен для человека, но укус, конечно, доставит множество хлопот, несколько дней придётся помучиться.

Профессор задумался ненадолго и продолжил:

Влюблённая пара из Воронежа сумела уничтожить, раздавить бедную гадюку. Приехали ребята в середине сезона с целью найти уединённое место у моря, чтобы на лоне природы радоваться жизни и заниматься любовью. В первый же день, наспех собрав палатку, они разложили вещи, искупались в море и уединились к себе, чтобы заняться сексом. Жгучими, страстными оказались любовники из Воронежа. Дней десять жили они в третьей лагуне, предаваясь любовным утехам. А перед отъездом, собрав палатку, сильно удивились, даже испугались, обнаружив под палаткой раздавленную гадюку. Целой осталась лишь голова змеи. Подавленное расплющенное туловище, раздавленные кусочки скелета, внутренности змеи уже начали разлагаться, испражняя неприятный запах. Недаром же молодые любовники не могли понять в последние дни отдыха, откуда идёт этот невыносимый запах тухлого мяса. Такой вот секс втроём, секс с участием гадюки получился.

Но как любовники не заметили забравшуюся под палатку змею? – удивился Эдик. Какой должна быть страсть, чтобы не обратить внимания на агонию бедного пресмыкающегося?

Вот такие люди сюда приезжают, – сказал профессор. А ты боишься змей?

Я с ними почти не сталкивался, ответил Эдик.

Змей не нужно бояться, змеи не нападают на людей, лекторским тоном сказал профессор. Даже в случае опасности они будут спасаться, стремиться уползти, спрятаться от человека пока есть возможность, пока не схватят её, случайно не наступят или не начнут давить. Но всё же, согласись, не приятно, когда рядом с тобой ползают змеи. Со змеями у меня особые счёты. Особенно после того, как я лёг однажды на живую змею.

Как это? – удивился Эдик.

Случилось это километрах в тридцати отсюда, с другой стороны Анапы. Путешествовал я с палаткой по побережью. Забрёл на Благовещенскую косу. Места там тихие, малолюдные. Палатку поставил в кустах, рядом с берегом. До ближайшей стоянки метров триста. Тишина и покой. Пока разбирал палатку стемнело. Но перед сном решил искупаться. Вылез из моря, забрался в палатку, чувствую: пахнет кислятиной. Ещё удивился, подумал, какие продукты у меня могли скиснуть. Лег на надувной матрац, приготовился ко сну. И вдруг явственно ощущаю сильное шевеление под спиной. Сразу не понял, что это может быть. Постучал по матрасу. Шевеление прекратилось, но не надолго. Вскоре матрас заходил подо мной ходуном. Тут и мелькнула мысль про змею. Подумал сначала, что змеюка забралась под палатку, но уж слишком мощное было шевеление подо мной. В испуге я выпрыгнул из палатки и, отдышавшись, резко вытащил на себя матрас. И тут в слабом, исходившем от звёзд свете отчётливо увидел крупную змею, изогнувшуюся в боевой стойке, какую обычно принимают кобры перед прыжком на свою жертву. Змея угрожающе шипела и могла броситься на меня в любой момент. В темноте она казалась огромной и необыкновенно страшной.

Конечно, кобры здесь не водятся. Хотя, змеюка могла ведь удрать из какого-нибудь террариума и забраться ко мне под матрас. Впрочем, в мою палатку, скорее всего, заполз крупный желтобрюх. Но мне было не до рассуждений, я отскочил от палатки и всю ночь до рассвета мучился на пляже, гоняя комаров, боясь приблизиться к своим вещам.

А на Утрише подобные истории со змеями у вас были? – спросил Эдик.

Прилёг я как-то утром на пляже и задремал. Проснулся от лёгкого прикосновения в районе бедра. Смотрю: мимо меня ползёт крупный уж. Надо же коснулся человека и пополз как ни в чём ни бывало к морю, ушёл в камни и вскоре его голова показалась над поверхностью воды. Здесь нередко можно видеть торчащие над водой змеиные головы. Змеи неплохо охотятся на рыбу. Обычный уж может жить где-нибудь в лесу, но иногда приползать к морю, плавать и нырять в поисках добычи, распугивая купающихся людей. Я часто слышал вопли, испуганные крики отдыхающих, когда мимо них проплывали охотящиеся змеи. Но змеи сами смертельно боятся человека, тем более, в воде, где они и ужалить-то не могут.

Через некоторое время я увидел ужа, выползающего из воды на берег, продолжил свой рассказ профессор. Он крепко держал во рту крупного ерша. В воде змея не может заглотить свою добычу. Она выплывает на берег, чтобы хорошо покушать на земле. Но если змея хорошо и безопасно поест, она приползёт сюда же вновь, может привести с собой свой выводок или пригласить подруг. Чтобы змеи, как, впрочем, ёжики и другие твари не досаждали своими визитами, нужно их просто сильно напугать. Вот и я подошёл к ужу, пытающемуся заглотить рыбу, и стал стучать около его головы палкой. Уж, не выпуская добычу, отполз в надежде скрыться в камнях. Но до крупных камней было далеко, извивающаяся рыба мешала ползти, а я преследовал змею, грозно стуча у его тела палкой. В конце концов перепуганный уж выпустил рыбу и бросился наутёк. Рыбёшка барахталась у моих ног. Я поднял её и подарил подбежавшей ко мне девочке, а она отпустила спасённую рыбу в море.

А на следующий день я услышал крик Славы. Он находился на пляже и увидел выползавшего с добычей из моря ужа. Это был тот же самый уж. Мы подошли вплотную к змее. При приближении двух страшных мужиков уж бросил рыбёшку и поспешно скрыться в камнях. Рыбу, оказывается, можно ловить даже на змею. Я отдал трофей Славе и он пожарил рыбёшку. А вот уж у нас на пляже больше не появлялся. Какой смысл? Всё равно здесь добычу отберут и до смерти напугают.

А дельфинов здесь много? – спросил Эдик.

Стайки дельфинов величественно проплывают иногда вдоль берега. В начале осени они подходят совсем близко к пляжу.

Дельфинов никто не боится! – улыбнулся Эдик.

Конечно, многие с ними хотели бы познакомиться и подружиться. Но пообщаться с дельфинами нельзя. Дикие дельфины не подпускают людей к себе. За их неспешными прогулками, их играми, нырянием всегда интересно понаблюдать, дельфинов можно фотографировать. Но при приближении человека они обязательно уйдут на безопасное расстояние, подальше в море.

Я слышал рассказы о том, что дельфины спасают тонущих людей, сказал Эдик.

Мне о таких случаях ничего не известно. Знаешь, почему люди, спасённые дельфинами, все как один рассказывают, что дельфины толкали их к берегу? Потому что все те, кого дельфины толкали от берега, утонули. А если серьёзно, дикие дельфины никуда никого не толкают, потому что боятся людей. Знакомый парнишка рассказал, как прыгал он с вышки в Анапе, а под вышкой как раз в то время проплывала стайка дельфинов. Паренёк прыгнул и угодил прямо в середину стаи. Ему удалось даже ухватить зазевавшегося дельфина за плавник. Но тот резко рванул в море, порезав, причём весьма существенно, плавником ладонь юноши. Вслед за перепуганным дельфином поспешно удалилась и вся стая, а паренёк, обливаясь кровью, поплыл залечивать окровавленную руку.

А что за детский лагерь стоит на первой лагуне? – спросил Эдик. Я когда шёл сюда, видел беременных женщин на поздних сроках. Они что, приезжают сюда рожать?

Да, на первой утришской лагуне кто-то организовал школу молодых матерей. Там иногда женщины рожают прямо в море, в воде.

Вот ненормальные, удивился Эдик.

Некоторые считают, что роды в воде проходят легче, чем в обычных условиях, а дети, рождённые в море, обладают более высоким интеллектом по сравнению со своими сверстниками, – сказал профессор. Не знаю, что происходит на самом деле я в этой области не специалист, но думаю, что рожающие здесь женщины сильно рискуют без надлежащей медицинской помощи. Но организаторы школы молодых матерей придерживаются другого мнения, они уверяют, что у них роды проходят без осложнений и рассказывают всем желающим историю про Игоря Чарковского, которого считают одним из наиболее известных специалистов по родам в воде. Как-то раз он принимал тяжёлые роды где-то здесь, на Черном море. И вдруг к роженице приблизились три дельфина, растолкали всех людей и сделали всё сами. Роды прошли почти без боли и страха.

Не думаю, что дикие дельфины могут быть акушерами, сказал Эдик.

Конечно, но эта красивая легенда привлекает сюда беременных женщин, сказал профессор.

Ну а какие-нибудь ещё животные здесь водятся? – спросил Эдик.

Говорят, в начале сезона сюда частенько забегают шакалы. Съедают оставленные продукты, вылизывают, а иногда и уносят немытые сковородки, кастрюли из-под еды, консервные банки. Летом, когда становится шумно, шакалы к стоянкам подходить боятся. Зато развлекают всех своими концертами. Многоголосый шакалий вой постоянно разносится по ночному лесу. Стоит одному какому-нибудь солисту затянуть свою унылую песню, как ему тут же откликаются сородичи со всех концов леса. Первый раз многоголосый шакалий вой может пробрать до костей, вызвать дрожь в теле. Затем к этому привыкаешь и воспринимаешь шакалий концерт как естественное дополнение к тёмной утришской ночи. Шакальи концерты очень любят наркоманы и часто подвывают животным, возможно, считая их близким себе по духу. Бывает, затянут со всех сторон ночную шакалью песнь так, что даже не знаешь, где воет натуральный исполнитель, а где ему умело подражает человек.

Да, мы слышали их вопли прошлый раз, сказал Эдик. А много здесь шумных людей? – спросил Эдик.

С каждым годом неадекватных личностей становится всё больше и больше. Утриш теряет своё былое очарование, постепенно превращаясь в филиал Казантипа. У Казантипа чем-то похожая история. Кстати, на Казантипе я лет двадцать тому назад чуть было не погиб под копытами коровы.

Коровы? – удивился Эдик. – Расскажите, пожалуйста.

Профессор охотно стал рассказывать ещё одну свою историю:

Казантип в своё время тоже был тихим малолюдным местом. Мы там пару раз останавливались лет двадцать назад, когда путешествовали по Крыму. Ни одного неформала тогда там ещё не было. В начале Казантипа, за поселковым пляжем, были уютные маленькие бухточки. В одну встали мы с товарищем, а соседнюю заняла семья с ребёнком лет шести. Смежные бухточки хорошо просматривались. Соседи наши столик накрыли, к обеду приготовились, овощи помыли, ну, помидорчики там были, огурчики, картошечка варённая, арбуз порезали. Но перед обедом решили искупаться, в общем, отлучились, почти как и мы с отцом, когда нас обворовал соседский кот. Только мы во двор вышли, а они уплыли далеко Азовское море мелкое одни лишь головы виднелись. А ребёнок на берегу остался: плавать он боялся, в воду не затащишь родители не переживали. В то время по Казантипу спокойно разгуливали коровы, абсолютно без присмотра. Одна из них заметила накрытый столик и к нему. Обрадовалась и давай аппетитно наворачивать овощи и арбузом закусывать. Озадаченный ребёнок к корове подскочил, схватил хворостину и стал хлестать животное по заду. Корова что-то промычала недовольно, мол: "Отстань я первая пришла!", но есть продолжила. Ребёнок не отставал, тогда корова задними лапами стала отбиваться от настырного человечка. Ест и одновременно брыкается: одной лапой туда, другой сюда. Забавная картинка. Со стороны могло показаться, что корова лихо отплясывает в бешеном ритме. Хорошо, что до ребёнка копыта не доставали. Я решил вмешаться. Взял палку, корове под зад как дам! Она брыкаться перестала, развернулась ко мне, голову опустила, рога выставила и прыжками по тропинке прямо на меня. Я едва успел увернуться. Никогда бы не подумал, что корова может нападать, так агрессивно прыгая. Затоптала бы меня без сожалений.

А что, на Утрише раньше лучше было? – опять спросил Эдик, решивший продолжить разговор на интересную для него тему.

Конечно, лучше. Было тихо и спокойно. В своё время, при Брежневе, Утриш был закрытой территорией и находиться здесь было запрещено. На Малом Утрише базировалась секретная воинская часть, а сам Утриш имел статус заповедника. Потом военные ушли, Утриш потерял свой статус, стал тихим уединённым местом, доступным для посещений. Поначалу сюда заходили лишь редкие отдыхающие из Анапы, любители прогулок по побережью. Обнаруживали этот дивный уголок и приходили сюда вновь, уже с палатками, рассказывали об этом месте своим друзьям и знакомым. Особенно нравилось это место любителям тишины и покоя. Тут рядышком, в лесочке, пара отшельников построили себе избушку и жили пока народу было не слишком много. Первые люди, очевидно, хорошо относились, подкармливали и приучали местных животных.

Но постепенно об Утрише узнали наркоманы и алкоголики, с сожалением вздохнул профессор. И пошло, и поехало! Всё по закону возрастания энтропии: хаос и шум бьют порядок и тишину. Интеллигентные любители тишины уходят, а пространство заполняется шумными тусовщиками. Шумные неадекватные личности съезжаются сейчас сюда со всей страны. Приедут ребята на отдых в Анапу, снимут жильё, напьются, всю ночь веселятся, песни орут. А на утро хозяева просят их удалиться. Куда податься? "Вот, говорят им, есть неподалёку такое место Утриш называется, там можно всю ночь гулять". Приезжают ребята посмотреть действительно: всю ночь можно шуметь или наркотиками вдали от нежелательных глаз баловаться. Достаётся и животным. Черепах увозят, енотов камнями закидывают, даже из ёжиков пытаются суп сделать.

А конфликты между людьми здесь часто возникают? – поинтересовался Эдик.

Ты знаешь, несмотря на то, что, по мнению многих местных, на Утриш съезжаются самые разные беспутные люди, "всякий сброд", криминальные разборки случаются здесь редко. За то время, которое я провел здесь, в третьей лагуне, могу припомнить только драку двух наркоманов, когда одного из них прошлось отправить в больницу, да глупую историю с участием Саши-рыбака из Анапы. Почти всё лето Саша жил на Утрише, а зимой приходил сюда иногда, чтобы выпить с постоянными жителями Утриша да порыбачить. Рыбалка была страстью Саши. Зимой он с мужиками ставил сети, а летом его особенно привлекала подводная охота. Саша имел специальное снаряжение и ружье с гарпуном для охоты на крупную рыбу. Ружьё было гордостью Александра. Он с удовольствием всем показывал его.

В июле около стоянки Саши-рыбака остановились твои земляки, два брата из Питера. Выпивал как-то Саша с одним из братьев и, как обычно, принёс своё ружьё, стал хвастаться им. "Посмотри, твердил пьяный Саша, какая мощь, какая сила". Но на питерца ружье не произвело впечатление: "Это ерунда, говорит. Видели мы вещи и покруче". "Нет, ты посмотри, требовал Саша, тряся ружьем перед ленинградцем, один гарпун чего стоит. Такой мощи ты ещё не видел". "И ружьё ерунда, и гарпун ерунда", настаивал собутыльник. Саша обиделся, даже оскорбился, зачем-то направил ружьё на соседа и нажал на спусковой курок. Гарпун вылетел и вонзился в щёку спорщика, проткнул её, застряв в головном мозгу. Так Саша показал мощь своего оружия. Глупо? Конечно! Всё по пьяному делу. Пострадавшего отвезли на катере в больницу в Анапу. Непримиримый спорщик чудом остался жив, ему потребовалась дорогостоящая нейрохирургическая операция и длительный восстановительный курс.

А что Саша? – спросил Эдик.

После кровавой охоты на соседа Сашу-рыбака я на Утрише больше не видел: кто-то говорит, что он собирает деньги на операцию, кто-то что Саша скрывается от правосудия и мести брата пострадавшего человека.

Давно это было? – снова спросил Эдик.

В прошлом году, сказал профессор и после небольшой паузы продолжил: