Текст книги "Предопределение (СИ)"

Автор книги: Алексей Осадчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Ты говоришь весьма опасные вещи, сестра! – зло прищурившись, произнес Генрих. – Когда-то точно также рассуждал наш мятежный братец.

Брови герцогини сперва озадаченно поползли вверх, но потом она быстро взяла себя в руки. Генриху на самом деле плевать на любые доводы. Она зря теряет свое драгоценное время, пытаясь убедить его.

– Полагаю, дорогой брат, – холодным тоном произнесла герцогиня дю Белле. – Ты прервал свой траур не ради простого визита. Что тебе нужно?

– Ты права, сестра, – кивнул граф де Грамон. – Я здесь, чтобы предупредить тебя.

– О чем же? – Лицо герцогини напоминало в данную минуту ледяную маску.

– Ты должна, пока не поздно, прекратить поддерживать этого ублюдка, – безапелляционно произнес граф. – Верни Валери в мой дом, а сама забудь дорогу в Лисью нору.

– А если я этого не сделаю? – спросила герцогиня.

– Ты навлечешь на себя гнев многих могущественных людей, – ответил Генрих. – Прежде всего – нашего короля.

– Макс – верный слуга его величества! – с вызовом ответила герцогиня.

– Ты многого не знаешь, сестра, – чуть более мягко произнес Генрих. – Бастард не тот, кем кажется. Он затеял свою собственную игру. Ублюдок на самом деле – первейший враг Карла. Он хочет отомстить королю за казнь отца и братьев.

Жанна слушала брата с широко раскрытыми глазами. Холод предательски сковал ее сердце.

– Сейчас он подмял под себя весь север Бергонии, – продолжал Генрих. – Там, у себя в марке он копит силы и вооружает собственную армию. На днях начали приходить сообщения из Бергонии, что его патрули, состоящие из оборотней и других одаренных, рыскают по дорогам и грабят простых путников. Несколько городов на севере Бергонии уже присягнули ему. Они даже возводят памятники в его честь. Теперь ты понимаешь, почему тебе больше не стоит показываться в Лисьей норе? Поддерживая этого мятежника, ты рискуешь навлечь беду на весь наш род. Если ты не жалеешь себя, тогда пожалей своих племянниц и племянника.

На мгновение замолчав, Генрих огляделся, словно их кто-то мог подслушивать, и, слегка привстав, подался вперед.

– И еще… – произнес он тихо. – Очень скоро при дворе разразится страшная буря. И ублюдок Фердинанда окажется в самом центре этого скандала. Когда это произойдет, ты и Валери должны как можно дальше находиться от бастарда.

Сказав это, Генрих поднялся и, сухо попрощавшись, ушел.

Спустя некоторое время двери в каминный зал отворились, и на пороге показался лакей с подсвечником.

– Ваша светлость, прикажете подавать ужин? – спросил слуга.

Герцогиня дю Белле вздрогнула и прикрыла ладонью глаза. Затем подслеповато огляделась и тяжело вздохнула. Оказывается, после ухода брата она так задумалась, что совершенно потеряла счет времени.

Генрих говорил ужасные вещи. И в первые мгновения Жанне показалось, что все сказанное им о Максе – это правда. Но потом она вспомнила, насколько убедительно может врать ее брат, и ее страхи отошли на второй план.

В то, что Макс подмял под себя весь север Бергонии, Жанна охотно верила. Он должен был так поступить. Иначе как ему контролировать марку, если имперский тракт будет заблокирован?

Глупцы! Если бы Макс захотел, он мог бы взять под контроль Бергонию целиком. И не только… Но Макс этого не сделал, чем показал свою лояльность королю. Он даже распустил часть своего войска, чтобы лишний раз не нервировать Карла.

А вот в то, что Макс санкционировал грабежи на дорогах, Жанна ни на минуту не поверила. Чтобы маркграфство могло нормально развиваться, нужна торговля. Приказ грабить всех путников, в том числе и купцов, равносилен выстрелу из самострела в собственную ногу.

Месть Карлу за смерть отца и братьев? Жанна задумчиво помяла подбородок. Если это так, тогда зачем Макс передавал лечебные зелья королю? Причем дважды. Об этом по секрету ей рассказал лорд Грэй, посетивший один из ее приемов. Если это такая месть, тогда она очень странная. Нет, Макс не намерен мстить.

А вот новости о каком-то грандиозном скандале, центром которого может стать ее племянник, Жанну здорово взволновали. Нужно срочно все проверить!

– Ваша светлость? – повторил лакей, заставив вздрогнуть герцогиню.

– Что? – рассеянно переспросила она, а потом, вспомнив, произнесла: – Ах, да, ужин. Можешь подавать. И пригласи моего секретаря. Пусть поторопится. У меня есть несколько срочных распоряжений для него.

Глава 10

– Не таким я себе представляла твое возвращение, – хмыкнула ниссе, поудобней устраиваясь на небольшом стуле и готовясь меня слушать. На кушетке у дальней стены, свернувшись клубочком, спала льюнари.

Я огляделся. В тайнике была идеальная чистота. На полках все было ровнехонько разложено, расставлено и бережно натерто.

– А я смотрю, ты времени зря не теряла, – кивнул я на стеллажи и стены.

– Насколько всё плохо? – не обращая внимание на мои слова, спросила Итта.

– Вернулся, чтобы это выяснить, – тяжело вздохнув, ответил я и откинулся на спинку стула.

Ниссе осмотрела мой наряд и хмыкнула:

– Уезжал богатым вельможей, вернулся голодранцем.

Я усмехнулся в ответ:

– Зато никто не обращает на меня внимание.

– Тебя вроде бы это никогда не волновало?

– Не хочу раньше времени бесить короля, – объяснил я. – Он мне приказал сидеть в марке и не высовываться. Если узнает, что я ослушался его приказа, будут неприятные последствия, которые прежде всего коснуться всех, кто сейчас в Лисьей норе.

Ниссе покачала рыжей головой.

– Мы тут наслышаны, как ты исполнял королевские приказы. Вместо небольшого маркграфства решил захватить всю Бергонию? Набрал силы – вот король и бесится. Он ведь, как и каждый правитель, славой делиться не любит.

– Всё вышло из-под контроля, – произнес я. – Хримтурсы об этом позаботились.

Итта тут же поменялась в лице.

– Значит, темники, что за тобой охотились…

– Да, – кивнул я и добавил: – О том душелове, кстати, можешь теперь не беспокоиться.

Следующий час я подробно рассказывал ниссе о моих приключениях. По ее просьбе я продемонстрировал ей лисью лапу, от вида которой она пришла в восторг. Во время моего рассказа она периодически менялась в лице, и, когда я наконец закончил, еще некоторое время сидела, задумчиво разглядывая золотые круды, фигурки и письмена из храмовой библиотеки.

– М-да-а, – задумчиво протянула она, подняв взгляд на меня. – Вот это каша заварилась… Это что же получается? Хлад Жуткий со своим мертвым воинством вот-вот выберется из заточения, а здесь, кроме тебя, некому ему противостоять? Ауринги-то древние и сами по себе силой не обижены были, да еще армия истинных и первородных за ними стояла, но даже так еле-еле справились. Охо-хо… Беда…

Ниссе покачала головой и грустно посмотрела на льюнари.

– Мы после той войны так и не смогли восстановиться, – произнесла она негромко. – Сильнейшие из нас сложили свои головы в тех битвах. Старые знания утеряны. Прежняя сила ушла. Молодые даже близко не представляют, какими могущественными были их предки. Боюсь, не сдюжим новую войну.

Я кивнул на спящую льюнари и с улыбкой произнес:

– Когда увидишь ее в деле, поймешь, что не все еще потеряно. – И добавил: – Как думаешь, ее родичи захотят со мной встретиться?

– Многие еще злы на нас, – вздохнула ниссе. – Особенно родичи файрет. Льюнари и эфирель – те отходчивые. А вот огневики… Сам понимаешь, там нрав у всех пылкий. Сперва надо со старейшинами поговорить. Послушать, что они скажут.

– Тогда договаривайся о встрече, – кивнул я. – Мне тоже надо будет в несколько мест заглянуть.

Я потер руки и произнес:

– Раз с этим решили, давай рассказывай, что у вас тут произошло в мое отсутствие.

* * *

Активировав невидимость, я бесшумно двигался по гончарному переулку. До рассвета еще несколько часов, но в мастерских, мимо которых я проходил, кипела работа. Здесь не принято, чтобы печи простаивали. Рядом с ними круглосуточно дежурят подмастерья.

Теплый дым тянулся от труб, а в воздухе витал едва уловимый запах свежеобожженной глины. Из-за слегка приоткрытых дверей мастерских сочился тусклый свет: мастера, видимо, спешили закончить срочный заказ. У одной из стен под навесом стояли ряды обожженных горшков с еще горячими краями.

На мгновение я замер в тени. Мимо прошла группа стражников с фонарями в руках и копьями на плечах. Их шаги и голоса гулко отражались от каменных стен.

Я беззвучно скользнул за деревянные ящики, стараясь не задеть свисающие под крышей связки каких-то трав, насквозь пропахших дымом.

На противоположной стороне переулка скрипнула дверь, и в полумраке мелькнула фигура с охапкой дров. Из глубины дома слышался еле различимый треск огня в печи. Когда все вновь стихло, я двинулся дальше, чувствуя под ногами выпуклые булыжники.

Пока шел, размышлял над тем, что мне рассказала Итта. Жак удвоил охрану Лисьей норы неспроста. Первыми звоночком было то, что в столице резко изменилась официальная повестка.

Оказалось, что герой войны вовсе не маркграф де Валье, а его высочество принц Филипп, а также маркиз де Гонди. Пока быстро сориентировавшиеся дворяне восхваляли официально объявленных истинных героев, чернь продолжала петь песни обо мне. Но через некоторое время, благодаря участию тайной канцелярии и страже, песенки о похождениях бастарда перестали быть модными.

Уже тогда мои близкие заподозрили скорые изменения.

Их опасения подтвердила Сусана Марино, сообщившая, что по столице пошли разговоры о своеволии маркграфа де Валье, который начал постепенно подминать под себя север Бергонии. Последняя новость, заставившая Жака усилить охрану, была о грабежах на дорогах патрулями маркграфа. Моя репутация планомерно втаптывалась в грязь.

Но, как оказалось, на этом мои проблемы не заканчивались. Моя любимая тетушка и сестрица вбили себе в голову, что между мной и Вереной существует любовная связь. Поэтому они решили бросить все усилия на поиск жениха для Верены. Желательно выдать ее замуж до моего возвращения.

Герцогиня дю Белле взялась за это дело закатав рукава. Верена, вопреки моим предостережениям, теперь регулярно появлялась почти на всех приемах моей тети и, кажется, ей заинтересовались некоторые дворянские семьи.

Но проблема вовсе не в этом. Ниссе сообщила мне, что в Лисьей норе тоже было организовано несколько приемов, на одном из которых появился какой-то старый граф, обращавшийся к Верене, когда они оставались наедине, как к принцессе.

В общем, чего я опасался, то и постигло меня. Ситуация с Вереной вышла из-под контроля. Надо, пока не поздно, срочно вывозить ее из Эрувиля. Я уже тысячу раз пожалел, что не разговорил девушку раньше, еще до того, как привез ее с собой в столицу. Хотя вместе с тем я прекрасно понимал, что в любом случае не смог бы бросить Верену на произвол судьбы…

Свернув за угол, я оказался в знакомом гончарном ряду. Здесь, в отличие от других переулков, по-прежнему было тихо и темно. Приблизившись к массивным воротам, я остановился и внимательно осмотрел створки. Затем принюхался и улыбнулся. Здесь явно кто-то был и совсем недавно. И этот кто-то не чужой для этого места. Ворота открывались естественным путем, без взлома.

Внезапно я почувствовал постороннее присутствие у себя за спиной.

– Не знаю, кто ты, но тебе здесь не рады, – с угрозой произнес знакомый голос.

Я обернулся и огляделся. Энергоструктура местного матаго обнаружилась на крыше противоположного дома, рядом с печной трубой.

Видеть меня он не мог, как и распознать мою истинную суть, но тем не менее ему удалось учуять чужака. И не удивительно – это же его территория.

Хорошо. Давай поиграем. Заодно проверю, насколько ты чувствительный. Я медленно приблизился к забору и легко перемахнул во внутренний двор. Там по приставной лестнице я бесшумно поднялся на крышу. Судя по ярко пульсирующей энергосистеме, матаго, принявший облик крупного серого кота, заметно нервничал, но моего приближения так и не почувствовал. Все его внимание было направлено вниз.

Несколько мгновений – и я замер буквально в трех шагах у него за спиной.

– Приветствую тебя, Гервин, – негромко произнес я, снимая маскировку.

Серый кот с громким «Мяу!» резко взмыл в воздух и, развернувшись, приземлился на четыре лапы. Изогнутая дугой спина, шерсть, вставшая дыбом, хвост трубой, острые клыки и прижатые к башке уши – матаго в любой миг был готов броситься на чужака, нарушившего границы его территории.

– Значит, вот как ты встречаешь гостей? – хмыкнул я.

Большой серый кот перестал шипеть. Его голова слегка склонилась набок. Спустя секунду в его желтых глазах мелькнула тень узнавания.

– Макс? – услышал я его хриплый взволнованный голос.

– Он самый, – кивнул я.

– Но как тебе удалось так близко ко мне подобраться?

Гервин сменил облик. Волосы на его голове были слегка растрепаны, фартук сбился в складки, а в глазах застыло удивление, замешанное на растерянности и, кажется, страхе.

На самом деле это было несложно, но вслух я этого говорить не собирался. Зачем обижать местного хозяина? Тем более, что этот матаго не был мне врагом. А то, что он кое-о-чем умолчал в нашу первую встречу, говорит только в его пользу. Гервин умеет хранить тайны как свои собственные, так и своих друзей.

– Мне просто повезло, – дипломатично ответил я и добавил: – И прости, что напугал.

Матаго лишь кивнул в ответ, продолжая сверлить меня напряженным взглядом.

– Что привело тебя ко мне снова?

– Я пришел просить тебя об услуге, – произнес я, опускаясь на крышу. – За которую я готов щедро заплатить.

Сказав это, я вытащил из кармашка перевязи крупный алый круд размером с куриное яйцо.

– Что скажешь, согласен? – спросил я, подбрасывая в руке кристалл.

– Что за услуга? – не сводя немигающего взгляда с круда, уточнил Гервин.

– Передать вот это послание тому, кто присматривает за домом, – ответил я, вытаскивая из-за пазухи запечатанный конверт и кивая себе за спину.

Гервин думал недолго.

– Идет, – кивнул он и протянул руку.

* * *

В доходный дом, где квартировала труппа мэтра Бризо, я вернулся еще до рассвета и даже успел часик вздремнуть. Проснувшись, я еще несколько минут лежал на кровати, смотря в потолок и обдумывая планы на ближайшие дни.

Ниссе я подробно объяснил, где находится мое временное пристанище, и она пообещала заглянуть ко мне после того, как договорится о встрече со старейшинами.

Селину же я отпустил на встречу с родней. Надеюсь, ее встретят хорошо.

Мое нежелание показываться Бертрану и Жаку, Итта одобрила. Хм… Странное дело, а ведь я соскучился по этим двоим. И еще по Кевину и Алену.

А вот к Валери я так и не смог привязаться. Я понимал, что эта девушка через многое прошла и сейчас видела во мне единственного защитника, но впускать ее в свой ближний круг я не собирался. Я был уверен на все сто процентов, что как только запахнет жареным или появится новый, более влиятельный покровитель, Валери покинет меня без особых сожалений.

Что же касается Верены… Принцесса доставила мне много хлопот. Так что при воспоминании о ней я чувствовал лишь раздражение. Хотя за месяц до моего отъезда в Бергонию, мы с ней часто общались. За то короткое время я смог по достоинству оценить ее гибкий ум и тонкий вкус.

Именно она мне посоветовала обратить внимание на вюртенбергских мистралов, выведением которых, как оказалось, занимались ее предки. Вот из-за того, что я считал Верену рассудительной и здравомыслящей девушкой, ее последний поступок меня весьма разочаровал. Что заставило ее открыться этому графу? Какой в этом был смысл? Мне было сложно понять.

Позавтракав вместе с семейством Бризо, я сообщил, что ухожу на встречу со своими земляками. Ко мне на хвост было вознамерилась упасть Бриджитт, но я ее аккуратно отшил, за что был удостоен презрительного взгляда.

Покинув доходный дом, я пересек площадь Менял и уже через полчаса, двигаясь по ведьмачьим меткам, оказался у двери знакомой мне лавки травницы.

Судя по всему, смерть прежней хозяйки никак не повлияла на бизнес. Издалека я видел, как из лавки вышел какой-то щеголь и, не глядя по сторонам, быстрым шагом двинулся в сторону речного порта. Очередной простофиля, решивший, что ведьмы помогут ему с его проблемами. Да-да… Эти помогут.

Толкнув створку, я переступил через порог, и мне в нос тут же ударили ароматы трав и благовоний. Хм… А здесь ничего не изменилось.

– А ты наглец, лис, – услышал я насмешливый грудной голос.

Я обернулся и увидел знакомую белокурую красотку. Любимица матери ковена облокотилась на прилавок, выставляя напоказ свое глубокое декольте. В ее огромных изумрудных глазах вспыхнули азартные искорки. Хех… Как пить дать, тот щеголь покинул лавку без единого обола в кошеле.

– Здравствуй Ивонн, – улыбнувшись, поприветствовал я ведьму. – Мир тебе и твоему дому.

Эрувиль. Новая столица. Особняк Краонов.

– И как там поживает наше высочество? – осведомился Дэмиен Краон, слегка приподняв бровь и смотря на сына.

Сегодня глава одной из самых влиятельных и богатых семей Мэйнленда обедал вместе со своим младшим братом Арманом и сыном Гаспаром.

Именно в стенах этого дома рождались ключевые решения, куда направить денежные потоки и каким влиятельным фигурам стоит протянуть руку помощи. По сути, каждое заметное событие «цивилизованной» части материка так или иначе было оплачено золотом Краонов.

Прежде чем ответить, Гаспар сделал маленький глоток из своего бокала. Если бы его друзья, молодые аристократы, узнали, что наследник Дэмиена Краона, знаменитый столичный повеса и кутила Гаспар Краон вместо дорогого вина пьет за обедом простую воду, они бы здорово удивились.

Маска прожигателя жизни и огромного отцовского состояния была отброшена, и сейчас, в кругу семьи, Гаспар мог быть тем, кем являлся на самом деле – жестким, расчетливым и хладнокровным молодым человеком.

– Его высочество изволит хандрить, – слегка поморщившись, ответил Гаспар. – Целитель принца назвал это состояние меланхолией.

– Любопытно, – правая бровь его дяди, Армана Краона, слегка изогнулась. – Значит, именно так нынче хандрит современная молодежь? Они устраивают грандиозные попойки и громят столичные бордели?

– Хуже всего то, что принц хандрит за наш счет, – хмыкнул Гаспар и обратился к главе семьи:

– Отец, находясь рядом с Генрихом, с каждым днем мне все больше кажется, что мы поставили не на того принца.

– Всё настолько плохо? – криво усмехнулся Дэмиен.

– Пока нет, но это уже не тот Генрих, которого я знал, – ответил Гаспар. – Кроме вина и шлюх, его больше ничего не интересует. Благодаря безлимитному кредиту нашего банка, мое влияние на него по-прежнему велико, но я вижу, что он меняется не в лучшую сторону.

– А младший Онжес? – спросил Арман Краон. – Мы думали, что Генрих ищет реванша за провал в Бергонии. Герцог де Онжес уверял нас, что маркиз обязательно повлияет на принца.

– Луи де Онжес – ничтожество и трус, – скривившись, ответил Гаспар. – Генрих презирает его. Что бы там сейчас ни говорили при дворе, но принцу известна правда о так называемых героических деяниях маркиза де Онжеса в Сапфировой цитадели. Причем в мельчайших подробностях.

– Откуда? – спросил Арман.

– Незадолго до своего отъезда на запад, с бароном фон Гервартом встретился Андре де Шатильон…

– Понятно, – фыркнул Арман. – Можешь не продолжать.

– И несмотря на это оба Онжеса все еще в свите Генриха, – криво усмехнулся Гаспар. – Хотя в прежние времена принц ни за что не допустил бы к себе такого, как Луи. Мне кажется, он уже смирился со своей участью и ему на все плевать.

Гаспар замолчал на мгновение, а потом, слегка подавшись вперед, обратился к Дэмиену Краону:

– Отец, может быть еще не поздно пересмотреть нашу стратегию? Сегодня даже последней прачке из нижнего квартала понятно, кого объявит своим наследником король. Да, я помню, мы были главными кредиторами покойного Конрада Пятого, и Оттон Второй нам этого никогда не забудет, но нам необязательно вступать в коалицию с герцогом де Бофремоном, чтобы присоединиться к принцу Филиппу.

– Хочешь стать союзником Гонди? – хмыкнул Арман и, слегка склонив голову, пристально посмотрел на племянника.

– Он – меньшее из зол, – пожав плечами, ответил дяде Гаспар.

– Тебе напомнить, кто стал виновником потери наших медных рудников на юге? – спросил Арман. – А пять наших кораблей, затонувших в южном проливе, якобы, после нападения пиратов? Я могу хоть до вечера перечислять подобные факты. Хотя ты и сам об этом прекрасно знаешь.

– Знаю, дядя, – кивнул Гаспар. – И я прекрасно помню, что мы в долгу не оставались. Но еще я знаю, что Гонди сейчас нужна поддержка, особенно после такого стремительного освобождения из плена Бофремона.

– Астландцы, – сквозь зубы прошипел Арман Краон. – Их банки начали появляться словно грибы после дождя. Жаль, что этот пустоголовый слизняк Альфонсо сдох так поздно. Какой идиот его надоумил так обойтись с астландскими банкирами?

– Дядя, в свете происходящего я могу с уверенностью утверждать, что астландцам нужен был лишь повод, чтобы сбежать из Аталии. Очередная блестяще сыгранная партия Вильгельма фон Ландера.

Гаспар снова посмотрел на своего отца, который молча слушал их разговор:

– Отец, никогда бы не поверил, что однажды скажу это, но на сегодняшний день, даже если бы представители принца Луи обратились к нам за поддержкой, я бы серьезно задумался над этим предложением.

– Они уже обращались ко мне, – спокойно произнес Дэмиен Краон, наблюдая как глаза его сына и брата постепенно расширяются. – Это произошло вчера вечером. Барон де Леви предложил нам подумать над тем, чтобы оказать поддержку принцу Луи и его невесте принцессе Астрид. Я не стал им сразу отказывать. Обещал подумать. Хочу посмотреть, как будут развиваться события дальше.

– Но ты намерен отказать? – спросил Гаспар.

– Конечно, – кивнул Дэмиен Краон. – И сделаю это таким образом, чтобы об этом обязательно узнал его высочество принц Генрих. Потому что, в отличие от тебя, я считаю, что из него получится прекрасный король, который своим восшествием на престол Вестонии будет в первую очередь обязан нам. И в тебе, как мы и планировали, он будет видеть своего ближайшего и верного друга, который даже в трудные для него времена всегда был готов подставить свое плечо.

– У королей и принцев плохая память, – покачал головой Гаспар. – Генрих – яркое тому доказательство.

– О! – криво усмехнулся Дэмиен. – Мой мальчик, разве ты забыл, что Краоны умеют взыскивать долги? Тем более, что взойти на престол – это всего лишь начало. На троне еще нужно усидеть. А без верных соратников и друзей это невероятно сложно. Скажу больше – это невозможно.

– Отец, значит, ты все еще уверен, что Генрих взойдет на престол? – со скепсисом в голосе спросил Гаспар. – На данный момент я вижу лишь один вариант… Карл Третий назовет Генриха своим наследником только в том случае, если он будет единственным претендентом…

Гаспар сказал это и под пристальными взглядами отца и дяди мгновенно осекся. По его спине внезапно предательски пробежал холодок.

– Что?.. – хрипло произнес Гаспар, переводя ошарашенный взгляд то на отца, то на дядю. – Это же…

– Ты разве против? – хищно усмехнулся Дэмиен.

– Я? – машинально переспросил Гаспар, а потом нахмурился и на мгновение задумался.

Спустя несколько секунд он поднял глаза на отца. Теперь в его взгляде не было и тени страха или сомнений.