Текст книги "Сержант (СИ)"
Автор книги: Алексей Селютин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)
– У меня нет детей, адан, – сурово свёл брови эльф. – Уходи, не мешай! – и резко отвернулся в сторону.
Тема ему неприятна и, похоже, если я продолжу свои попытки, рискую «заминусовать» репутацию. Можно попробовать взять его за руку и отвести в гостинницу, где работает Агния, но он всё равно её не узнает. А мне надаёт таких тумаков, что я буду не рад, что с ним связался... Да уж... Нет у меня выхода из этой ситуации. Мне остаётся только довольствоваться наградой и всё забыть. Всё же, в итоге, я получил, что хотел. Выполнил оба задания, с обоими достиг максимальной репутации и от одной даже получил сверх того, что было обещано. Но именно это «сверх того» не давало мне покоя. Я никак не мог поверить, что это конец. Мне никогда больше не посетить бедную каморку стройной эльфийки. Никогда больше она не будет так стараться ради меня. Никогда больше не будет удовлетворять мой эгоизм, выполная все просьбы с таким рвением, будто этого ей хотелось больше, чем мне. В этом-то и была вся проблема – я не хотел, чтобы всё заканчивалось... Когда я достиг максимальной репутации, что-то изменилось. Скорее всего, правду сказал тот «бес» про нейроны – я прочувствовал это на себе. С тех пор всё стало как-то более глубоко, что ли. Как-то необычно. Я погрузился с головой в удовольствие, которое она дарила и теперь был не в состоянии принять, что это конец...
...Понуро опустив голову и рассуждая сам с собой, я бродил по Альгоре. Задавал вопросы, давал ответы. Пытался смириться с произошедшим.
Город жил своей жизнью; кто-то меня звал, кто-то дёргал за руку, но я ни на кого не обращал внимания. Безостановочно мигала пиктограммка конверта, но я даже не думал о том, что меня кто-то ищет. Мне было всё равно.
Не знаю сколько времени прошло, когда я наконец пришёл в себя – я просто его не считал. Но когда осмотрелся, то стоял у палисадника перед окнами большого трёхэтажного здания. Деревянная вывеска гласила «Гостиница», а стрелка указывала внутрь. К чёрту всё! Хватит с меня Вальдиры! Полон рот ею, тошнит уже!
Я решительно рванул дверцу и, не обращая внимание на шумную компанию игроков у входа, взбежал по ступенькам. Безошибочно нашёл дверь, подсвеченную зелёным светом, и зашёл внутрь. Ни убогое убранство, ни огромная сумма денег под ногами меня больше не волновали. Я устал и решительно нажал на «выход». Я не хотел никого видеть...
...С трудом разлепив веки, я уставился на красный ковёр, висевший на стене над кроватью. Рот раскрылся бездонной пропастью в мощном зевке и я потёр глаза, ощущая сухой горячий лоб. Какой сейчас час? Какой сейчас день? И вообще – какой сейчас месяц?
Я провёл ладонью по лицу, чувствуя, как колется борода. Это сколько я уже не брился?
Очередной могучий зевок вырвался наружу и я попытался подняться на локтях. Сесть мне не удалось – в виски застучала кровь. Головокружение и подходящая к горлу тошнота свалили меня обратно. Все признаки алкогольной интоксикации. А по-простому – бодун. Я бухал, что ли, вчера? Или что? Ничерта не помню... Блин, я вообще не могу вспомнить, чем занимался последние несколько дней. В памяти полный провал. Судя по всему, пьянствовал я жёстко; тело скрипит как ржавая кровать, во рту сухо как в пустыне, и жуткий запах пота исходящий от одеяла. Похоже, бельё я тоже давно не менял.
Сделав два глубоких вдоха, мне всё же удалось перевернуться на спину и лечь на подушку. Потолок перед мои глазами заплясал и я приложил массу усилий, чтобы не поддаться тошноте. Один абажур трёх-ламповой люстры был разбит и острые осколки торчали из гнезда. Чёрт побери, что тут было?
Я опять потёр глаза и с удивлением заметил, что под одеялом, которым был укрыт, прячутся чьи-то ноги. Но не мои ноги, так как мои торчали наружу. Я осторожно скосил взгляд налево – на боку, отвернувшись в другую сторону, лежала крупная женщина с пышной копной каштановых волос. Ёперный театр, кто это??? Кто это, млять, такая??? Каким образом она оказалась в моей постели в комнате, где я ни разу не ночевал, расставшись с Юлькой? А как здесь оказался я???
Я схватился за голову – чёртова память, нихрена не могу вспомнить – и уселся на кровати, стараясь не обращать внимание на головную боль. Затем собрался с духом и перегнулся в сторону, пытаясь рассмореть лицо моей неожиданной гостьи... И чуть не заорал. Мать перемать! Я ж её знаю! Не зря эти каштановые волосы вызвали у меня смутные предположения... Эта дама бальзаковского взраста и рубенсовских форм живёт на 1-м этаже в одном со мной подъезде. Она со взрослой дочерью, о которой ходят нехорошие легенды, снимает квартиру у пожилой пенсионерки уже лет как 5. Я, бывало, по паре раз на день с ней пересекался, ведь она не только живёт рядом, но и работает продавщицей в «Магазине у Дома» через дорогу вниз. Я сто раз покупал там продукты и с ней никогда даже не здоровался. А сейчас она спит в моей постели рядом со мной! Какого, нахрен, хрена здесь происходит??? Как она здесь очутилась???
Сдерживая тошноту от похмелья и от потёкшей туши на лице явно не трезвой дамы, я аккуратно убрал одеяло, перелез через неё и слез с кровати. Та-а-ак, дела... Я, как-бы, без нижней одежды. Если и она без неё, то мне остаётся надеяться только на то, что вчера я был слишком пьян и у нас ничего не вышло. Но не уверен, что вообще хотел бы знать такие подробности.
Я уставился на жирные голые ляжки, всё осознал и, придерживая рот рукой, чтобы меня не вывернуло раньше времени, тихо вернул одеяло на место. Не дай Боже, она сейчас проснётся. Это будет тот ещё спектакль.
На полу вперемешку валялась одежда, пустые бутылки из-под пива и колы. Пакеты соков, несколько широких бокалов под виски, фарфоровая сахарница из серванта, использованная под пепельницу и доверху забитая окурками со следами губной помады на фильтрах. Тут явно «гуляли» не один день. Неужели именно я «гулял» тут вместе с ней? Почему именно с ней и почему я вообще решил привести её к себе домой? Что со мной случилось?
Стараясь не разбудить «Мону Лизу», я напялил трусы, вышел в коридор и зашёл в зал, проверить всё ли впорядке.
Там творился форменный бардак; всё было завалено коробками из-под пиццы, брендовыми пакетами ближайшего супермаркета, вакуумными упаковаками для рыбы и горами жестяных пивных банок. Кожаное кресло было сломано и отлетевшее колёсико теперь заменяли две толстые книги. На игровом коконе была разложена одежда, будто для сушки, а простыня на диване смята – ночью там явно кто-то спал. Наволочка подушки грязная, а одеяло скомкано у ног.
Я схватился за пульсирующую голову и рванул в туалет, так как клокотавший похмельный вулкан был готов извергнуть лаву. Дверь скрипнула, я ворвался, сделал своё дело и застыл как завороженный – на кухне кто-то был. Оттуда раздавалось посвистывание, стук крышки и запах жаренного. Там кто-то готовил.
Я вытер рот рукой и полон ужасных предположений подошёл к порогу кухни... Но оказалось, предположения – это ещё не полный ужас. Это были цветочки. Полный ужас настал, когда я увидел того, кто там хозяйничал. Я увидел Славика! Того самого «синяка», которому иногда давал немного денег «поправить здоровье» или затаскивал домой в состоянии полной невменяемости. Я увидел Славика. Славика, б...! У себя в квартире, на своей кухне этого долбанного мелкого алкаша! Какого хрена он тут забыл? Как круто должен был перевенуться мир, что я пустил его на порог своей квартиры?.. Мать его так, ничего не помню. Даже зацепиться не за что. Чем я таким занимался, что привёл себе в дом этого чмошника???
Славик, наконец-то, меня заметил. С разбитой губой и фингалом под левым глазом, он выглядел классической подзаборной пьянью.
– А-а, Лёха, привет! – губы растянулись в дружелюбной улыбке, но он тут же поморщился и прикоснулся пальцем к ране. – Чёрт, хорошо ты мне за Галку... Уже второй день болит. – Он опять улыбнулся, словно закадычному другу. – Классно погудели вчера, да? Твои соседи приходили жаловаться, но Галка баба боевая – враз их отвадила.
Не чувствуя под собой ног, я рухнул на табуретку у стола, заставленного немытой посудой с объедками. Галка, значит... Я имени-то её и не знал, но точно помнил, что она боевая – частенько с покупателями ругалась по малейшему поводу. Душу отводила на них... Не сомневаюсь, что её умения пригодились в разборках с соседями, когда они мешают воздавать хвалу «зелёному змию».
Караул! Как же ж так получилось, что я ничего не могу вспомнить? Не только вчерашний день. Мне кажется, я не помню, что происходило со мной всю неделю.
– Славик, что ты тут делаешь? – я отпихнул в сторону, начавшую вонять, открытую консервную банку со шпротами. – Как ты здесь оказался?
Он не обиделся, улыбнулся и разбил очередное яйцо в сковородку.
– Память отшибло? Понимаю... У самого сколько раз так бывало. Пивка дать? Или ты лучше, как любишь, – рассольчику?
«Как я люблю»? Млять, что происходит!? Как долго этот алкаш хозяйничает в моей квартире? Какого чёрта он торчит у моей плиты, а непонятная баба дрыхнет у меня в кровати???
Я заскрипел зубами, сжал кулаки и попытался встать, но от этого стало только хуже.
– Рассольчику, – сказал я и тот угодливо протянул полный стакан огуречного рассола.
Неужели я привёл его в свой дом, а он, профессиональный сторонник побухать нахаляву, уже которые сутки тут ночует? Два или три дня назад я ему морду расквасил, а ему хоть бы что... Яичницу жарит, рассол подаёт как денщик... Стоп, а с моей рожей-то всё нормально? Я-то ею, надеюсь, никуда не влезал, кроме... бр-р-р-р... аж представить тошно.
Я опрокинул стакан одним махом, встал и направился в ванную, в тайне надеясь, что там на меня не будет смотреть такое же помятое лицо как у Славика.
– Яишенку будешь с паштетом? – поинтересовался тот.
– Нет.
Слава Богу в ванной всё было в порядке. На зеркале ни трещинки, стиральная машинка нетронута и презервативов на полу не валялось. Значит, худшее можно не предполагать. Хотя... хотя, может, как раз худшее и стоит предположить... Я вздрогнул, отчаянно стараясь отогнать от себя отвратительные мысли, и уставился в зеркало. Гы-ы-ы, однако. Когда я ж брился-то в последний раз? Это я тоже не помню. На меня смотрела опухшая от беспробудного пьянства морда, с покрасневшими от лопнувших сосудов глазами. Ну хорошо хоть она без следов физического насилия, как бы сказали в ментовке. Хоть это радует. Видать, Славик за Галку мне так ничем и не ответил...
Я пустил воду в душе и стоял под ним, смывая пот, грязь и алкоголь. Потом чисто выбрился и почувствовал себя гораздо лучше. Глаза всё ещё были заплывшие, но тошнота уже полегоньку унималась.
Тут же из аптечки я достал аспирин и запил холодной водой прямо из-под крана. Мне бы лучше сейчас алка-зельтцер, конечно, но где его взять? Может, Славку в аптеку отправить шустренько? Он, вроде бы, к таким попойкам привычный – вон на кухне стоял и не шатался... Ну правда, не бежать же самому в магазин, оставив в квартире этих двоих? Ещё залезут куда не следует... Мля-я-ть! Мой загашник!!! Я ж нихрена не помню, что тут было несколько дней! А ещё у меня в квартире незнакомые люди! Не пропало ли там что? Не может быть, чтобы я при них в него нырял!
Я вылетел из ванны как ошпаренный. Вбежал в зал и засунул руку под днище тумбочки, где скотчем была прикреплена пачка «баксов». Фух, она, вроде бы, на месте. Такая же толстая и завёрнутая в бумагу котлета, как и должна быть. Сейчас пересчитаю...
Я сбросил с дивана грязное бельё и прямо там распотрошил запасы. На счастье, всё было на месте. С тех пор как пересчитал, утрамбовал и завернул в последний раз, ничего не изменилось. Та же сумма, которая оставалась после того, как я перевёл 200 «баксов» в игровую валюту и сделал ставку на самого себя. Всё чётко. Фух...
Я вернул всё на место и закрепил скотчем. Так, а теперь: где мои остальные деньги? Наши «деревянные» «тугрики», а не заокеанская валюта? У меня, вроде бы, должно было оставаться несколько тысяч после последнего посещения обменки. Где это всё?
Я напряг извилины, но никак не мог вспомнить, куда положил бабки и были ли они у меня вообще. Судя по хаосу в квартире и довольной роже халявщика Славика, жил он тут на полном пансионе, а значит денег я не считал. Тратил на всё именно я и тратил не скупясь. А с этой мадемуазель мы, скорее всего, сконтактировались в магазине, когда в очередной раз запасались алкоголем.
Млять, ну зачем я со Славиком-то связался? У меня ж друзья есть верные и надёжные. С ними столько литров выпито. Почему я к ним не обратился в момент душевной травмы? Загадка...
Сбросив на пол разложенные на капсуле тряпки и удостоверившись, что внутри не спит ещё кто-либо, я почувствовал себя гораздо увереннее. Одел свежие одежды и вернулся на кухню, где мой неожиданный собутыльник прямо с горячей сковородки уплетал яишницу. Он смело намазывал паштет на батон и налил пива из двухлитровой пластиковой бутылки прямо в мой любимый, брендированный бокал, подаренный кем-то из друзей на день рождения.
– Славик, как давно ты у меня тусуешься? – спросил я, мрачно проследив за тем, как он хлещет пиво, аки воду.
– Уже дней как 5...
Капздец!
– А эта... кх-м, дама? Я надеюсь, она впервые сегодня тут ночевала?
– Да ты что, кореш? – он уставился на меня как на больного. – Совсем мозги пропил? Такая классная женщина...
– И тем не менее?
– Ну-у-у, с тех пор, как ты её в ресторан повёл, так она и не уходила. Даже на работу... С нами она уже дня три.
– С нами??? – переспросил я, мысленно молясь всем богам, что бы он не произнёс слово «да».
– Ну-у-у, с тобой... Я-то чё?.. – смущённо протянул Славик и, как ни в чём не бывало, принялся дальше шкарябать вилкой по сковородке.
Я облегчённо выдохнул и задумался. Как бы этих двоих выпроводить? Да так, чтобы навсегда забыли сюда дорогу... Не знаю, как мне удалось пасть так низко, ведь я вообще ничего не помню из событий последних дней. Откуда тут взялся Славик и зачем я его привёл? А эта Галка? Что должно было произойти, чтобы я захотел её тут видеть и она согласилась. Я ж помню её. Мы с ней даже не здоровались, когда пересекались в подъезде или когда виделись в магазинчике. Чтоб мне лопнуть, я, наверное, был совсем не в себе! И как долго пребывал в этом затмении, даже не представляю.
Но сейчас, кажется, уже немного очухался. Никогда больше и капли в рот не возьму! Вон Славик уже литр уделал и не жужжит, а меня от одного вида подташнивает. И не только от пива, а и от этого непонятного напарника... Чёрт побери, мне кажется, я даже узнавать не хочу, что тут происходило всё это время и как долго продолжалось. Я просто хочу, чтобы ни Славик, ни эта продавщица не пребывали тут ни секунды дольше, чем выдержит моё тепрение. И оно вот-вот уже лопнет. Для них праздник закончился с моим пробуждением сегодняшним утром!
– Славик, это твои вещи валяются у меня в зале?
– Угу.
– И давно ты там свил себе гнездо?
– Э-э-э... ты чё не помнишь, что ли? Уже несколько дней как. А что?
– А то! Сгребай всё своё барахло в кучу, грузи на спину и вместе с собой вывози на...й из моей квартиры! – я стукнул кулаком по столу, так как вид равнодушно жующего из моей сковородки «синяка», совсем вывел из себя.
– Что? Да ты чего, кентуха? – встрепенулся тот и сразу занервничал.
– Пришло время перемен и твои каникулы закончились. Даю тебе пять минут упаковаться и исчезнуть!
– Да куда ж я пойду? – Славик, казалось, совсем не ожидал такого развития событий и беспомощно развёл руками.
– Домой. К себе домой.
– Да ты что! – зашипел он. – Мне там мать такое устроит...
Я растерялся и не сразу нашёлся, что ответить. Кошмар какой – мать ему устроит... Мать пенсионерка... Мать божий одуванчик, которую на улице чуть ли не ветер сдувает... Устроит... Жуть!
– Справишься, не маленький, – я встал, отобрал у него вилку и бутерброд с паштетом. – Вперёд в зал упаковываться.
– Да не пойму я никуда сейчас, – он категорически скрестил руки на груди.
– Тогда мне стоит оказать тебе помощь, – стараясь сохранять самообладание, так как кипеть начинал не слабо, я схватил его за ворот майки и сдёрнул с табурета.
Он упал на пол и выматерился.
– Сука, б...!
Я потащил его к прихожей и отпустил лишь тогда, когда услышал треск разываемой материи – майке настал конец. Славик рыкнул, поднялся и попытался отмахнуться тщедушной ручёнкой. Он всегда был задохликом, сколько его помню... Хоть я тоже был совсем не в форме, мне без труда удалось перехватить корявый удар и толкнуть его в коридор. Он ударился спиной об шкаф и опал как листочек. Сверху посыпались книги и он закряхтел, закрываясь.
Шум разбудил совсем не прекрасную мадемуазель, которая, наконец-то, решила осчастливить нас своим вниманием. Она резко дёрнула дверь и показалась на пороге моей комнаты с заспанной рожей, придерживая на тяжёлой груди тонкое одеяло. Неумелый макияж давно исчез с её лица и зрелище пропитой и невыспавшей женщины окончательно сорвало с меня крышу – как же низко я пал!
Она с трудом протёрла глаза, прижмуриваясь посмотрела на меня, а потом на лежащего на полу Славика и шикнула:
– Ты чё орёшь, козёл?! Я спать хочу!
– Галь, Галь... он меня выгоняет, – запричитал тот тыча в меня пальцем.
Барышня ещё раз одарила меня взглядом, потом ладонью потёрла глаза, видимо, стараясь собраться с мыслями. Я разглядывал её с нескрываемым отвращением, едва сдерживая разростающийся гнев на самого себя и, наверное, было что-то такое в моём взгляде, что заставило её быстро взять себя в руки. Она машинально поправила причёску, что совсем не помогло, провела рукой по щекам и только сейчас обратила внимание на своё убранство. Да уж, рисковано показываться в таком виде ранним утром перед кавалером. Так можно все «наработки» потерять...
Язык жестов выдавал её полностью. Её мысли легко можно было прочесть, после того, как она сразу замельтешила.
– Ну так и проваливай! – рыкнула она на Славика и он в панике пополз в зал. – Я сейчас выйду, – затем сказала мне и закрылась в комнате.
«Ладно», – подумал я. – «Тобой займусь позже».
В зале Славик торопливо сгребал свои тряпки в кучу: футболки, майки, джинсы, спортивные штаны. Не знаю, были ли в этой куче мои вещи, но я не стал выяснять. Бог с ними, лишь бы убрался отсюда побыстрее.
– Я всё сразу не унесу, – пробормотал он, беспомощно оглядывая ворох одежды. Когда, и главное, – зачем он всё это перетащил ко мне? Он тут жить собирался, что ли?
– Унесёшь, – пообещал я ему. – Обязательно унесёшь... У тебя осталось 2 минуты.
– Да как?
– Я сейчас тебе покажу как! – я схватил его за остатки болтающейся майки и потащил в прихожую. Славик пытался сопротивляться, но мне удалось его удержать, открыть входную дверь и выпихнуть наружу.
– Да я сам, сам! – крикнул он, скользя руками по полу.
Он выскочил на площадку с голым торсом и кучкой одежды, которую успел захватить, продолжая отвратительно скулить. Я сгрёб в охапку остальные пожитки и бросил ему под ноги.
– Собирай и забирай. Чтобы духу твоего здесь не было!
– Да что с тобой случилось-то!? – в сердцах бросил незадачливый алкаш.
Я ногой отбросил от двери, мешавшую её закрыть, последнюю футболку и сказал, рванувшемуся к ней Славику:
– Пнёшь дверь – спущу с лестницы.
Он опять выругался, но затем моментально притих и в след сказал мне то, что я ну никак не ожидал услышать.
– Лёха, ну чё ты в самом деле? Придёшь в себя – заходи в гости с пол литрой. Посидим...
Да уж! Вот что значит профессиональный пропойца. Губу разбили – не страшно. Синяк поставили – ерунда. Всё это обычное дело, мелочи, которые постоянно случаются между собутыльниками и забываются на следующий день. А вот потерять возможность регулярно бухать бесплатно – это уже равнозначно катастрофе. Именно это я услышал в его последних словах: Славик осознал весь масштаб случившейся катастрофы.
Я захлопнул дверь и посмотрел в глазок: он покорно собирал вещи. Моя не прекрасная «дама сердца» уже стояла в прихожей, торопливо одевалась, смотрела в зеркало и закалывала шпилькой волосы. Она молча наблюдала последний акт изгнания алкаша из квартиры и не сказала ни слова. Одета она была непритязательно: сквозь крупные петли вязанного красного свитера, был виден белый бюзгальтер и абсолютно неспротивное пузо. Чёрные штаны еле сходились на животе, а от неё самой несло пОтом вперемешку с женскими духами.
– А с тобой-то что? – пробурчала она, придерживая вторую шпильку зубами. – С утра не выпил – день пропал? Или твой дружок уже недостаточно хорош для тебя, чтобы быть дружком?
– Я протрезвел, – я вдохнул ноздрями неприятный запах, стоящий в квартире и поморщился. – Пришло время выбрасывать мусор... Так что тебе пора.
– Хе-х, ты раньше мне больше нравился, – ухмыльнулась она. – Такой щедрый... А сейчас вижу – молокосос неоперившийся, – и подняла свою сумочку с пола у ног.
– Твоё мнение очень важно для меня... Не забудь дома принять душ.
– Ах ты ж сволочь... – Галка сжала кулаки. – Хам!
Я выдохнул, стараясь сохранять спокойствие и открыл дверь. Славика на площадке уже не было, но дух его всё ещё витал – пивным перегаром несло не слабо.
– Всего хорошего и прощай, – я сделал жест рукой, указывая направление.
Дама прищурилась, подчёркнуто медленно засунула ноги в туфли, остановилась рядом и прошлась взглядом по мне с ног до головы.
– Импотент несчастный...
Тут уже я не выдержал и... засмеялся. Негатив у меня копился долго, но никак не думал, что он выплеснется таким вот образом.
– Ну слава Богу, – я облегчённо расслабился. – Значит мне не стоит переживать, что у нас будут общие дети... И на последок, – я схватил её за дряблый трицепс и вытолкнул за дверь. – Пошла вон отсюда!
– Мразь! – крикнули мне в след и я захлопнул дверь прямо перед носом негодующей женщины. Нехорошо, конечно, получилось, но зато теперь она точно не будет питать никаких иллюзий на счёт продолжения. Не будет звонить и стучаться в дверь, как только захочется немного поразмять совсем не юное тело. Так было даже лучше.
Я закрыл дверь на ключ и в очередной раз вздохнул: уборки на целый день, денег так и не нашёл – надеюсь, не все сбережения пропил – и у меня нет никакого понятния какой сейчас день. Сколько времени я в запое? Последнее, что помню – покупка бутылки виски в супермаркете. А дальше, как в малярийном бреду – урывками и кусками.
На кухне, куда я отправился, чтобы опрокинуть ещё стаканчик рассола, висел календарь. Но он мне никак не помог выяснить какой сейчас день недели. Я не помню даже какое сегодня число, чтобы сориентироваться. Помню только, что сентябрь и без подробностей.
Я вернулся в зал и долго лазил в поисках ноут-бука. И только когда меня начала накрывать волна паники, что его спёрли или ещё хуже – я отнёс его в ломбард, удалось найти под креслом. Целёхонький, хоть и разряженный.
Я подключил его к сети и, когда он загрузился, удивлённо присвистнул. Вот это да! Сегодня 9-ое сентября! Никак не меньше недели, я пребывал между сном и явью. Неделю беспробудно пьянствовал! Нашёл, блин, себе напарничка, которого хлебом не корми, дай водки и чудище какое-то болотное... Как меня угораздило связаться с дамой старше меня лет на 15, как минимум? И зачем она вообще обратила на меня внимание? Тот кто тусуется со Славиком, может вызывать лишь однозначную реакцию. Неужели я неосторожно засветил бабло перед ней? Да ну, не может быть! Сколько там этих денег я потратил? Тыщу, две, три? Много, конечно, но я вряд ли покупал ей украшения, одежду и прочую мишуру. Неужели она была готова связаться с «синяком» просто ради того, чтобы «девушку потанцевал тот, кто её накормит»?
Фух, к чёрту всё это. Не надо задаваться вопросами – ответов я всё равно не получу. Надо просто забыть. Забыть как страшный сон. Страшный сон в который я погрузился, после как у меня забрали Агнию. Чёрт, Агния... Ладно, с ней уже всё, но что там в игре? Сколько времени меня не было в Вальдире? Тоже неделю? Ничерта ж не помню...
Я зевнул, допил рассол и принялся за уборку. Вымыл всю посуду, энергично работая ёршиком. Вычистил ванну с дизенфектором. Всё постельное бельё загрузил в большой мусорный мешок и вынес во двор – даже думать не хочу, что на этом белье происходило... Затем выбросил разбитый абажур, поменял лампочку, все комнаты опрыскал дезодорантом и оглядел вычищенную квартиру свежим взглядом. Никто не догадается какой тут бедлам творился целую неделю. Мусор убран, стиральная машинка жужжит, смывая грязь с одежды, бутылки и жестянки с пойлом выброшены на улицу.
Окей, квартира приняла божеский вид, но где же всё-таки мои деньги? Несколько тысяч, я точно помню, у меня всегда были под рукой. Неужто я так растратился за столь короткое время, что нигде не могу найти ни копейки? Или кто-то из моих неожиданных сожителей утянул в клювике немного?.. Чёрт, это я уж точно не буду выяснять. Они свалили и скатертью дорога. Но мне теперь придётся сотню-две долларов в обменник снести...
...Только когда я возвращался домой, до меня дошло, что я даже не взял с собой телефон. Я похлопал себя по карманам, но его не обнаружил. Блин, надо ж, наверное, родителям позвонить, что ли? Они волнуются, небось... Да и вообще: где мои друзья? Что с ними? Пытался ли со мной связаться кто-нибудь за это время?..
Валерка был рад меня слышать. На телефоне от него значилось много пропущенных звонков и, вернувшись, я первым позвонил именно ему. На допросе пришлось сознаться, что ушёл в запой, но не стал уточнять, что стало тому причиной, ведь теперь и сам считал это идиотизмом. Уверен, он сказал бы так же. Затем я набрал Димку и долго общался с ним. Он мне напомнил, что у одного из наших друзей – у того, кому я звонил первому – через месяц свадьба и пора уже что-то организовывать. Я дал слово, что присоединюсь к любому плану, который он с парнями замыслит, но только выбрался из запоя и пока мне не до этого. Димон сказал, что всё понимает – подумал, что это из-за Юльки и я не стал его переубеждать, – но просил не пропадать надолго. И только потом я позвонил матери, чтобы спросить как там у них с отцом дела. В итоге был не рад, что позвонил: мозг она мне вынесла капитально. Неделю ни слуху, ни духу! Уже невесть что думали. Приезжали даже ко мне домой, но меня не оказалось на месте. Дверь никто не открывал и дозвониться невозможно. Пришлось сознаться и сказать, что я расстался с Юлькой и долго пребывал в объятиях «зеленого змия». Только это её немного успокоило, так как последствия были вполне закономерны причине. И так же пришлось пообещать заехать сегодня в гости, в душе лелея робкую надежду, что они не будут мне рассказывать, что пить – это плохо. Это только для Славика не очевидно. К несчастью для него... Но я, после всего, что видели сегодня мои глаза, дал зарок не прикасаться к спиртному. Никогда к нему не испытывал большой тяги, но с друзьями мы частенько «давали жару» и без водки, конечно же, не обходилось. Но теперь, когда я воочию убедился на какое дно она может опустить человека, точно не подставлю стопку под струю. Это был финиш и я обещал сам себе никогда больше не стратовать...
...Такси остановилось у подъезда. Я расплатился с водителем, выбрался наружу, придерживая кульки со снедью и выискивая взглядом такое знакомое окно. Давненько я не был у родителей и вот теперь пришла пора их навестить. Хоть и сам, и вместе с Юлькой я редко тут показывался, но сейчас даже был рад этому. После сегодняшнего жуткого утра хотелось сменить обстановку.
Мать встретила меня на пороге, открыв дверь ещё до звонка.
– Ну наконец-то ты к нам добрался. Сколько уже не приезжал... Кушать будешь что?
– Конечно буду, – я был голоден как волк. Весь день ничего не ел. – Я с собой как раз много чего привёз.
– Да я наготовила тут уже. Проходи, – она забрала кульки с провизией и ушла на кухню.
Подошёл отец.
– Привет, Алексей. – он протянул руку для приветствия. – Чтой-то ты весь помятый какой-то? Что действительно с Юлей расстался?
– Эх, какая хорошая девочка, – сразу отозвалась мать с кухни и в тысячный уже раз сказала. – Надо было сразу жениться и не затягивать...
– Сразу только кролики женятся, – я присел на пуфик, стащил туфли, поймал её недовольный взгляд и поморщился. – Мам, не начинай. Мне эта старая песня порядком надоела.
– Мать, не приставай, – поддержал меня батя. – Уже-то какая разница?
– Да я сразу говорила! А вы мне оба – успеется, успеется... Успелось?
– Старая, не начинай! Тебя же попросили, – мы с отцом прошли на кухню и уселись за широкий кухонный столик, заставленный вкусными салатами. Центральное место в композиции занимала салатница полная моего любимого «оливье». Его я есть мог когда угодно, где угодно и сколько дадут.
– Что значит не начинай? Как можно было упустить такую прекрасную девочку? Она мне так нравилась... Всегда предлагала свою помощь, об успехах рассказывала, – мать торопливо расставляла тарелки и не переставала бухтеть. – Если бы ты сделал ей предложение – благо куда привести молодую жену у тебя есть, – она бы согласилась и, может быть, не уезжала искать лучшей жизни... А ты всё тянул, тянул... И вот дотянул!
– Может, хватит уже? Серьёзно. Зайти не успел, а ты опять о своём.
– Внуков она хочет, – улыбнулся отец, открывая бутылку водки. – Вот и пристаёт... По 50? – он вопросительно поднял брови.
Я сдержал рвотный позыв и смело отверг предложение. Мне точно хватит.
– Не, не буду.
– А чего это? Ты долго баки заливал, да? Оттого и помятый такой?
