Текст книги "Два ангела (СИ)"

Автор книги: Алексей Исаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Несмотря на голод, Соларе было жалко есть любовно отлитую фигурку, поэтому начала завтрак она с ещё пока слишком шпарящего напитка. Только зябкость не вынудила выплюнуть кипяток, а проглотить, после шумно выдохнув, будто от спирта. Только потом драконница с хрустом откусила зверьку выступающее ухо. Шоколад от мороза был твёрдый, а на драконий вкус – слишком приторный, но выбирать провиант не приходилось.

– Зачем повар сделал голову чёрного сахара в форме животного? – недоумевала Солара, пережёвывая, отчего дикция сбивалась. – Оно не стало вкуснее или мясистее от этого.

– Знаешь, до тебя никто не задавал этот вопрос, – рассмеялась Ториэль. – Может, здешним обитателям нравилось делать фигурки в виде самих себя?..

Солара нашла подобное занятие очень странным, но ничего не сказала, а лишь подула в чашку, пытаясь остудить напиток.

– Не обожгись, пожалуйста, – попросила Ториэль, и сама себе наливая чаю. – И не волнуйся, нам совсем немного идти до Водопада. Там мы наконец-то сможем согреться.

– Знаешь, есть самих себя – ещё более странно, – чтобы скорее приступить к питью, драконка сыпанула прямо в чашку немного снега. Он быстро приобрёл прозрачность, а потом и просто растаял, в то время как чай стал уже приятно, а не обжигающе тёплым.

Солара не заметила, как шоколадный заяц пропал у неё в животе, как чай залил его сверху – от того и другого осталось только внутреннее тепло, возобновившее жажду к жизни. А с ним – и воля продолжить путь.

– Ты готова, девочка моя? – Ториэль доставляло какое-то удовольствие подчёркивать, что Солара принадлежит ей, но драконочка и не возрождала против такого обращения – ведь в самом Нашаре было принято называть «господином» не только нанимателей или рабовладельцев. – Тогда пойдём.

Она несколько робко протянула Соларе лапку, и та взялась за неё, перед этим накинув плащ на плечи. Кивнув, Ториэль зашагала к выходу – причём гораздо быстрее, чем накануне, во всяком случае, Солара, идя на задних лапах, её не перегоняла. Вместе они вышли на улицу и Ториэль, определив путь, повела самочку вдоль реки.

Постепенно и в самом деле теплело – ледяная корка отходила от берегов, вода немного светлела, начав освещать пространство вместо снега, который, кстати, пропал – зато появлялась тёмно-зелёная трава и фосфорецирующие цветы.

– Странное дело, – не прекращала задумываться драконочка, – в Нашаре цветы едят свет, а у вас – отдают.

– Потому что здесь света нет, – Ториэль указала лапой на «небеса», выступившие из серой плёнки тумана. Солара смогла разглядеть одинокий сталагмит… Или эта штука называется «сталактит»?

– Чем дальше, тем темнее, – продолжала Хранительница. – И тем больше будет цветов, Вспыхивающей Травы и Путеводных Грибов. А в самых тёмных углах есть кристаллы, они освещают путь, поглощая тьму и отдавая свет.

Уже и сейчас Солара, расширив зрачки, видела угловатые «звёзды», далеко и ровно светящие на потолке. Благодаря им потолок походил скорее на небо, подёрнутое облаками, чем своды пещеры. Это было даже прекраснее, чем в настоящую звёздную ночь – так как «звёзды» были ближе, они не походили на жгучие, далёкие огоньки. И тем более не пугали всеми теми суевериями, что были связаны с ночными светилами.

– Каждый раз смотря на звёзды, мы загадывали желания, – как бы для себя сказала Ториэль, шагая дальше. – И верили, что если одно желание загадают все – оно непременно сбудется. Сейчас монстры загадывают желания, смотря на эти кристаллы в потолке. Хочешь послушать? – она кивнула на один из странных высоких цветов, мерцающих голубовато-зелёным светом во всё сгущающихся сумерках.

– Сбываются и желания, загаданные кем-то одним… – поёжилась Солара, подходя к цветку и опуская к нему ухо. – Но Звёзды умеют извращать просьбы в своих целях. Говорят, именно так пала первая страна драконов.

Она ойкнула – как раз в этот момент из цветка раздался незнакомый голос:

– Скажи, ты веришь, что всё получится! Веришь же!

– Под землёй надежда гаснет. Мы используем всё, что может её поддержать, потому что если не будет надежды – зачем тогда жить? – Ториэль взялась за стебель соседнего цветка и Солара услышала тот же голос

– Когда-нибудь мы выйдем отсюда. Когда-нибудь.

Солара ещё раз оглядело растение. У него не было души или просто хоть какой-то разумной энергетике – лишь то, что присуще всем живым существам. Значит, то вряд ли были его слова.

– Эти цветы запоминают всё, что говорят перед ними, и повторяют. Наш диалог тоже кем-то будет услышан, – улыбнулась Ториэль, медленно продолжая путь. Но Солара ненадолго задержалась, чётко обращаясь к соцветиям:

– Мало желать и верить. Откладывая на потом, сваливая труд на другого, вы ничего не добьётесь. А я добьюсь. Потому что иду и творю.

– Мы не могли ничего сотворить. Ты свободна, дитя моё, и у тебя вся жизнь впереди. А мы были заперты здесь на долгое время. Неужели ты думаешь, что мы не пытались выбраться? Этих попыток было очень много… И каждая завершалась провалом.

– Что вы делали не так? – уже сама драконесса вернулась на тропку. – Не хочется повторять ваших ошибок. Быть может, другого шанса у вас не будет.

– Откуда я знаю? – сокрушённо заметила Ториэль. – Я сидела в Руинах. Быть может, я должна была убивать людей и относить их души Азгору. Тогда мы бы выбрались быстрее… Хотя в конце концов, все они сами шли к нему.

– Пойдём же и мы, – добралась до мостика через речку Солара. – Как поняла, Асгор и живёт в столице.

– Недолго нам идти, впереди всего полпути, – с этими словами Ториэль подобрала свой плащик и вошла в глубокую лужу, чтобы перебраться на другой берег, поросший многочисленными белыми грибами. Тоже излучавшими свет. – Не бойся, здесь неглубоко. И вода совсем тёплая.

Солара снова обернулась к мосту и фыркнула.

– Если вброд безопаснее, чем по штуке, которую делали, чтоб не намокнуть… – она снова воспарила, оказываясь на том берегу, как она уже делала в самом начале исследования Подземелий.

Ториэль с улыбкой выкарабкалась на берег.

– Всё время забываю про твои крылья, – призналась она. – Ты очень похожа на… Кое-кого. Впрочем, не улетай далеко. Мало ли, кто кроется в здешних водах и под тёмными сводами. Я вижу, что ты можешь за себя постоять, но…

Солара так и глядела на Ториэль. Да, та понимала. Не договорила два раза подряд, а эти драконы очень любят честность и ясность.

– Но никто не застрахован от ошибок, – Ториэль магией подсушила своё слегка намокшее платье и шерсть. – Прости. Я слегка отвыкла от общения, потому чаще говорю короткими фразами.

– Это старые воспоминания, и их лучше не трогать, – Ториэль, кажется, отчаянно искала, чем бы отвлечь внимание драконницы. – Эй, стой!

Она подбежала к драконнице, недоуменно оглядывающейся по сторонам. Странно, в этой темноте даже её аурозрение перекрывалось мерцанием цветов. Ториэль же взяла её за крыло и потащила в высокую траву, росшую возле своеобразного озерца, образовавшегося из-за того, что из каменной стены пещеры бойко сочилась вода. Здесь они и укрылись.

– Ты чего? – удивилась Солара. Ториэль мягко взяла её за пастьку, несильно сжав челюсти, и приложила палец к губам. После чего этим же пальцем указала на другую сторону «озера» – там появилась зловещая фигура, которую Солара поначалу приняла за человеческую. Но потом осознала, что это существо больше походило на сгусток тумана, принявшего форму человека.

Солара подняла и опустила лапу, показывая, что поняла, в ком дело, и готова пересидеть опасность. Только неведомый враг не намеревался скрываться – может быть, чуял разыскиваемую добычу, или же просто ещё не закончил свои дела в этой местности. Так или иначе, а путешествие грозило затянуться, если не предпринимать решительных действий и не продумать обход враждебного монстра.

Ториэль секунду раздумывала, ища обходной путь. Затем молча, одними глазами приказала самке оставаться на месте, а сама вышла из кустов. «Туман» сколыхнулся и повернулся к ней.

– Приветствую тебя, – рогатая склонилась в поклоне. – Я Ториэль Дримурр. Как твоё имя?

Туман дёрнулся, расплываясь. Солара, всё это время наблюдавшая за ними и готовая прийти на помощь, услышала странный всплеск… А повернув голову в его сторону, не удержалась от вскрика: поверхность озера вспучилась и из него показалось рыло мерзкой рыбины громадных размеров, поблескивающей десятками серебристых трубочек, что выходили у неё из головы и вились к хвостовому плавнику. Всё остальное тело покрывали длиннющие шипы и отростки более мелких рыб, соединённых с её телом.

Ториэль опасливо зажгла огни в ладонях своей праной, а Солара поспешила на помощь своей провожатой. Но даже распахнув крылья и несясь над землёю, колыхая траву, самочка не успела добраться во время – может быть, это её и спасло. Рыбина, глухо чмокнув пастью, совершила невероятный разворот, крутанув хвостом, будто хлеща плёткой. Широкий плавник сбил монстриху в озеро, будто Ториэль была лёгким мячиком, а не солидной во многих смыслах самкой.

Солара успела отпрыгнуть в сторону и мельком взглянула на место, куда упала рогатая. Ей стоило прийти на помощь! Но в тот же миг рыба снова оказалась к Соларе рылом к морде и дракошка ощутила, что не может двинуться. Больше глаза рыбы с двумя парами зрачков буквально приковали её к месту, а затем почти словесно позвали её к озеру, прямо навстречу усеянной зубами пасти.

Когда драконесса уже почти шагнула на язык чудовищу, не корчась от трупного зловония её зубов, челюсти зверюги с лязгом сомкнулись прямо перед пальцами Солары. Это Ториэль, выныривая, впилась зубами в хвост рыбы, перекусывая и отрывая среднюю линию на чешуйчатом покрове. Солара, вернувшаяся в сознание, не смогла продолжить свой шаг и оступилась в озеро – тут же её пихнуло на глубину агонизирующими плавниками, шлёпавшими по поверхности.

Ошеломлённая ударом самочка глотнула воды, инстинктивно рванулась к поверхности, вынырнула, закашлявшись, и тут же её накрыла поднятая монстром вода. Вновь опускаясь на глубину, Солара увидела над собой огненные шары, пролетавшие у самой кромки воды и вонзавшиеся в бок монстру. Враг тёмной тенью появился слева, но не остался у воды, а стал быстро опускаться на глубину, куда-то в тёмный проход, ведущий в самые недра земли. Солара взмахнула лапами и крыльями, чтобы выплыть, но в этот момент группа водорослей, мимо которых она проплывала, изогнулась и пара их зелёных тел обернулись вокруг хвостика драконочки, дёрнув её назад.

Пища, хлопая крыльями и дёргая лапами, Солара сама стала извиваться, как водоросль, только досадливо и нетерпеливо пускала пузырьки к поверхности, до которой оставалась всего лишь ещё длина лапы. Вжимая животик, чувствуя головокружение, самка собрала остатки разума и, противясь инстинктам, велевшим тянуться вверх, нагнулась, чтобы сорвать водоросли с хвоста когтями. Но это только ухудшило положение. Ещё несколько зеленеющих длинных листов, колыхаясь грациозно и будто-бы естественно, не стремясь схватись самку, оплели её запястья на передних и под пятками задних, медленно, но щекотно водя ей по ладоням.

Эта щекотка сковывала Солару лучше любых цепей. От первых же прикосновений жёстких листьев, пролезших под шёрстку, драконочка растерялась и перестала вырываться, позволив водорослям подтянуть себя в самый центр зелёного ложа. Тогда они принялись раз за разом «полизывать» её подмышки и тыкаться в бока как раз под крылья, вынуждая самочку крутиться и извиваться, ещё больше заворачиваясь в зелёные листочки.

Растения подземелья были коварнее животных и рыб. Они с циничностью вынуждали выпускать остатки кислорода из лёгких, да ещё и смеяться в процессе, отбрыкиваясь. Сознание Солары поплыло от удушья, усиливавшегося от неестественного веселья, от грызущего чувства опасности. Спасло драконёнка лишь заклинание Ториэль – её огонь, пылавший и под водой, ожёг растительные щупальца, что потеряли зелень и почернели.

Солара радостно булькнула, выпустив несколько пузырьков, и в этот момент ощутила, как что-то крепко стягивает её лапки и отводит их назад вместе с крыльями. Видение дрогнуло и рассыпалось – она всё ещё находилась на дне, только теперь мордочку самочки обхватил какой-то подводный цветок – его красивый голубовато-прозрачный бутон плотно сжал мордочку Солары до самых глаз и она почувствовала живительный воздух, который стала торопливо вдыхать. Но водоросли продолжали удерживать драконницу под водой. Попробовав вырваться, самочка убедилась в полной невозможности этого, более того – растения всё так же упорно тянули её к самому дну, и здесь-то тело Солары раз за разом стали опутывать жёсткие колючие лианы, чьи иголки не до боли, но всё же неприятно касались её кожи.

Тогда Ториэль попыталась сама вмешаться. Скалясь уже без следов прежней приветливости, она обхватила лапищами шипастые лозы, желая вырвать их с корнем. Из белой шкуры потекли красные разводы, а из пасти ушастого монстра – пузырьки с болезненным стоном.

Лапы Ториэль жгло и саднило, но ярость и желание спасти «дитя» пересиливало любую боль, оставалось кристально ясным даже в замутнённом сознании. Это и позволило Ториэль победить, не сделать уплаченную цену напрасной.

Булькнув что-то, рогатая подхватила драконочку на лапки и стала всплывать вместе с нею. Лианы, дёрнувшись из гущи водорослей, словно разочаровались в дальнейшем преследовании и убрались обратно, скрывшись в водорослях.

Выбравшимся на поверхность мохнатым мочалкам сново стало холодно – теперь не от низкой температуры, а от сырости. Прижимаясь друг ко другу и, шатаясь, на четырёх лапах отползая от водоёма, обе самки вновь задумались о привале. Дорога была короткой – да только многочисленные проблемы делали путь долгим и непростым.

Но оставаться у этого «гостеприимного» озера никому не хотелось, потому они зашагали по мерцающей траве, шорох которой сопровождал их всё время, пока не оказался перекрыт шумом падающей воды. Здесь самочки и остановились – у подножья большого водопада, а точнее за стенкой, где можно было развести костёр и погреться.

Ради этого дела Ториэль не пожалела растительности, обкарнавывая кусты – к Соларе она испытывала куда большую жалость, желание заботиться о ней.

– Позволь на этот раз мне, – вопреки собственной усталости разожгла Ториэль огонь своей энергией. Стянув с себя промокшую одежду, она повесила её на стенку – сразу стало теплее.

Солара отчего-то смутилась. Без одежды Ториэль казалась куда менее толстой, хотя и до стройности по драконьим меркам не дотягивала. Сама рогатая тоже засмущалась, сев полубоком к подопечной.

– Ничего, что я вот так?.. – спросила она. – Одежда уже скоро высохнет.

– Ничего, – кивнула Солара и, вспомнив вдруг, достала из карманного измерения собственный плащ. – Если смущаешься – надень его.

– Лучше ты закутайся, станет теплее, – посоветовала белая.

Устроившись ближе к заботливой подруге, Солара передала ей свитер, а сама действительно завернулась в плащ по совету грузной самки, которой шерстяная одежда пришлась в пору. Не сдержав порыва нежности, белая обняла драконессу, а потом легла с ней в траву, продолжая отогревать до дремоты.

========== Души монстров ==========

Проснулась Солара от плеска воды. Поморщившись, драконочка подняла голову и стала всматриваться в туманные сумерки. Совсем неподалеку от них по лужам шлёпал пёс – брех по-драконьи, закутанный в черный плащ с капюшоном и державший ив передних лапах две вещи: боевой топор в правой и эхо-цветок в левой. Цветок произносил надтреснутым голосом самки всего одну фразу:

– Я люблю тебя… Я люблю тебя… Я люблю…

“Заело его что ли…” – подумала Солара.

– О, Догаресса! – вдруг взвыл пёс так, что кровь стыла в жилах, а шерсть обеих самок встала дыбом. – Я…

– Я люблю тебя, – сказал цветок и “брех” снова взвыл.

Солара удивлённо смотрела на него. Она видела, что душа пса ранена, но не так, как у Ториэль. От неё не оторвали часть – её просто словно недоставало, словно от души пса отрезали половину…

– Бедное создание… – сочувственно произнесла Ториэль. – Мне кажется, или я вижу, что ему чего-то недостаёт внутри?

– Ты одраконилась, – шепнула Солара. – Его душа и вправду пострадала, но такое чувство, что он не ранен, а… Скорбит?

– Этот цветок говорит женским голосом, – заметила белая. – Я слышала, что иногда бывает так, что души двух становятся едины, если их связывает любовь. Правда, мне кажется, что такое возможно только в книгах?..

– Наверное, не только, – заметила Солара. Своим глазам она привыкла доверять. – Лучше его сейчас не тревожить. Не кажется мне, что он адекватно на нас отреагирует. Всё равно нам нечем его утешить.

Ториэль вынуждена была согласиться.

Но пёс вдруг замер и откинул капюшон – мордой он и вправду был похож на бреха. И воздух нюхал так же, протяжно и сильно.

– Запах… Я такого не чуял… А так как другие запахи уже эвакуировались, значит, этот запах исходит от ВРАГОВ! – он поднял топор и посмотрел на склон водопада. Казалось, его глаза вспыхнули злобой.

Драконесса всё ещё лежала посреди цветов – и у неё была лишь одна идея, как спрятаться от нюхача. Окружавшие её цветы не пахли… для драконессы, не слишком чуткой к запахам, зато, как она надеялась, могли сбить монстра. Потому она, отползая в сторону от своего старого места, и начала растираться пыльцой, надеясь, сто и Ториэль сообразит то же самое.

Ей не пришло в голову, что драконы вообще не пахнут – ни чешуйчатые, ни пушистые, а ощущал пёс только Ториэль. Его чуткий нос, правда, улавливал запах болота и воды, исходивший от драконницы, но Ториэль забивала все остальные. Не зная или просто позабыв свою бывшую правительницу, страж поднял топор и от груди бросил его в сторону Ториэль. Та распласталась по земле, вжимаясь в неё – топор прогудел над рогами, завис в воздух вопреки всем законам физики, и плавно вернулся обратно в лапу пса.

Солара по широкой дуге начала обходить сражающихся, чтобы зайти потерянной душе в тыл – и выбить оружие из лап, или просто лишить сознания. Но Ториэль не было никакой надежды – она только и делала, что уклонялась, и порой получала царапины.

– Смерть! Смерть! За тебя, любовь моя! – совсем не романтично выкрикивал пёс, не обращая внимания на попытки Ториэль воззвать к его разуму. Огонь тоже ему не мешал – пёс либо уворачивался, либо ловил пламя Ториэль на топор, и тогда тот на миг краснел, впитывая в себя огонь. Да и рогатая тоже не стремилась его убить, скорее пыталась просто сбить ему прицел.

Пёс обезумел, видя перед собой только одного Врага – так что не смог заметить даже второго. А Солара набросилась на него со спины, и извернулась, перехватив топор перед самой его лапой. По инерции драконесса откатилась в траву, но не выпустила оружие.

Зарычав, «брех» обернулся к ней и наконец заметил противника. Издав страшный рёв, он кинулся на драконницу и успел прижать её к земле, схватившись за рукоять своего топора, который Солара выставила перед собой. Зубы пса щёлкнули прямо перед её носом.

– Ты умрёшь! Во славу Догарессы! – выпалил пёс, поливая драконницу пеной и слюной.

В этот же момент огненный шар ударил его в бок. Плащ и шерсть вспыхнули мгновенно – взревевший пёс скатился с драконницы и принялся крутиться по влажной траве.

Самое милосердное, что Солара могла сейчас сделать для безумца, лишившегося своей половины души – успокоить его, лишив его и второй. Примерившись, драконочка опустила топор на его шею, вгоняя лезвие на треть в землю и по топорище в разрубленную глотку. Тут же Солара коснулась трупа хвостом, чтобы скорее вытянуть из него в свою ауру быстро испаряющуюся душу… Или её половину.

Сил у Солары прибавилось – она не смогла хорошо отдохнуть, да и энергии израсходовала достаточно за это подземное путешествие. Но уже зная, что сейчас ей придётся успокаивать Ториэль, драконочка обернулась… И встретилась с понимающим взглядом рогатой.

– Это было единственное, что ты могла для него сделать, – сказала та.

– И для нас, – чтобы вынуть топор, пришлось уцепиться задними лапами сильнее. И снова от резкого движения Солара повалилась – теперь в размокшие от крови и посеревшие от пепла стебли. Не слишком “уклюжее” оружие этот топор, но лучше, чем собственные когти.

– Оставила бы ты его здесь… – поёжилась Ториэль. – Не стоит брать вещи мёртвых. Его душа могла…

– Она сейчас у меня, – отмахнулась Солара, но вспомнила о чувствах Ториэль и сказала куда более миролюбиво. – Топор всё равно ему уже не нужен, а нам пригодится. В моём мире даже искусные маги-драконы не прочь пользоваться оружием.

– Тем не менее, тем, что связано с ними. Имей в виду, что в твои лапы он не будет возвращаться так, как в его, – Ториэль почему-то чувствовала, что, по мере дружбы с драконессой, она и сама… меняется. Теряет заботливость обо всех окружающих и начинает думать прагматично. Что с ней происходит? Или это новая душа виновата и так сильно её меняет?

– Я это учту, – кивнула драконочка. Оценив царапины Ториэль, она помялась и протянула лапку. – Жаль, я не умею лечить телесно. Но могу попробовать.

– Не нужно, – Ториэль взглянула на водопад. – Пойдём дальше. Я знаю пару водорослей, которые наберу по пути – они быстро заживляют царапины.

– Так ты ещё и травница! – удивилась Солара.

– Все мамы – пекари, травницы, врачеватели, маги, учители и ещё много кто, – пожала плечами Ториэль.

Целебные водоросли, само собой, куда дружелюбнее водорослей-убийц. Сорванные листочки влажно прилипли ко шкуре, покрывая раны природным пластырем. Ториэль бы осталась у водопада отдохнуть ещё немного и подождать полного исцеления, но проницательный и строгий взгляд младшей подруги напомнил, что промедление приводит лишь к новым дракам. Потому “мама и дитя” продолжили путь тут же. Ториэль лишь успела одеться в просохшую мантию.

– Ты часто бывала здесь? – поинтересовалась Солара. – Не заблудимся?

– Здесь на земле есть осветительные кристаллы, – ответила Ториэль. – Так что если мы заплутаем в темноте, то в конце концов найдём такой кристалл и осветим себе путь. Но это почти невозможно, дорога здесь одна и ведёт от водопада к болотам, от болот – к Полю Дождей, а через Поле Дождей – к горе и входу в Хотленд.

Если бы ты была полегче, я бы на крыльях тебя донесла. Мне уже надоело ходить… – призналась Солара, когда ровная почва пещеры начинала сменяться кочками, а река и озеро – разливаться и смешиваться с почвой.

– Я сяду на диету, когда всё это кончится, – пообещала Ториэль. – Если хочешь, полетай, а мне, чтобы похудеть, надо больше ходить.

– Тогда я тебя потеряю в темноте, или ты свалишься в какую-нибудь трясину без меня, – почти серьёзно самочка усмехнулась, присматриваясь к дороге перед собой, а потом даже подобрав ветку, чтобы прощупывать ею путь. Она доверяла Ториэль и тому, что она знает эти места, просто предпочитала перестраховаться – болото, даже если отпустит, останется на шкуре коркой.

– Тогда иди за мной и не отходи, – попросила Ториэль, проводя самочку за собой, обходя струи водопада и выходя на мокрую дорожку. Из-под её лапок взметнулись золотые светлячки и закружились к потолку, построив в воздухе красивую золотую спираль.

Её мерцание даже отвлекала от сырого, гнилого запаха, который в Нашаре ничего хорошего не предвещал. Солара ещё помнила, как корабль, на котором она плыла по реке до столицы, проходил мимо заболоченных берегов Нелы – и сколько драконов осталось там гнить, не сумев защититься. Драконочка лишь надеялась, что подземные болота будут более милосердными к путникам.

Ториэль остановилась так резко, что Солара тут же подумала о самом худшем – очередном бое – но тут рогатая повернулась и ребром ладони смахнула воду с таблички, вставленной в стену.

– Мы оставляли здесь пророчества и писали историю, – Ториэль чуть постучала по камню. – Тут написано про войну с людьми. Только я не буду читать, если ты не возражаешь.

– Я сама умею, – немного приподняла голову летунья, чтобы разглядеть отдельные звуковые руны.

– Ну, хорошо… – Ториэль даже не стала смотреть на руны.

Здесь написана история монстров после того, как люди напали на нас. Хотя им нечего было бояться – мы никогда не враждовали, да и не осмелились бы. Ибо душа одного человека сильнее душ всех монстров, а так как люди состоят из воды, а мы – из магии, то люди ещё и намного сильнее нас физически. Защищаясь, монстр своей душой противостоит душе нападающего. Чем сильнее его атаки – тем слабее наша защита… И если человек с сильной душой захочет уничтожить нас… – она пожала плечами. – Но в свою очередь монстр, сумевший захватить душу человека, станет по-настоящему силён. Увы, во время войны ни одной души нам захватить так и не удалось, монстры были почти уничтожены… Тогда, израненные и ослабленные, мы сдались на милость людям, и семеро величайших магов заперли нас под горой Эббот, создав Барьер. Но есть пророчество, что однажды явится с поверхности Ангел…

Она не стала продолжать, наверное, вспомнила привычку обрывать фразы.

– Так люди напали на вас просто так… Наверное, они просто боялись удара в будущем, – Солара взяла Ториэль за лапку. – С нами они поступили точно так же.

– Так и не поняла я, в чём же была причина войны… – вздохнула Солара, – но сейчас это уже и не важно. Но, если верить пророчеству… Что это за Ангел?

– Говорят, что это связано с нашей руной, – Ториэль взялась за грудь, погладив круг между крыльев. – Руной Дельта. Ангел – это круг, монстры – треугольник. В пророчестве сказано, что с поверхности придёт тот, кто уже бывал там, и освободит нас. Правда… Мой друг, с которым мы общались через дверь Руин, как-то упомянул, что знак потерял свой первоначальный смысл. Теперь пришедший с поверхности считается Ангелом Смерти, он опустошит всё Подземелье.

– Опустошить его можно и в хорошем смысле – если вы вернётесь на поверхность, – обнадёжила – или хотя бы попыталась – драконка, возобновляя путешествие с палочкой. У дальней стены уже виднелся край болота и светящиеся острые кристаллы.

– А теперь тебе придётся снова взять меня за лапу, – Ториэль кивнула драконочке. – Это последняя тёмная “комната”.

Насколько она тёмная – Солара поняла, едва они шагнули на светящуюся моховую дорожку. Та вспыхнула и погасла, а вместе с ней здесь воцарилась просто непроницаема тьма.

Обернувшись, так и не увидела Солара светлых кристалликов. Чтобы ориентироваться, пришлось выделять собственную энергию, чтобы край ауры у кончиков когтей засиял и развеял немного тьму в тоннеле – непроглядном и далёком, пышущем жаром, как горнило.

– Хотленд… – возвестила Ториэль и сама добавила в лапу пламя. – Будь готова ко всему.

Солара даже крыльями дёрнула.

– Конечно. Здесь нужно быть готовым ко всему, а то сожрут! Непременно сожрут!

Жмурившись, они с Тори вышли на горячий песок. Справа от них текла всё та же река, пронизывающая Подземелье, а вот слева высилась чудовищная машина, которая у драконочки вызывала неприятные ассоциации. Чудовищная махина!

– Здесь тепло ядра перестраивается в магическую электроэнергию, которой обеспечивается всё, от Руин до Нового Дома, – с гордостью пояснила Ториэль. – И всё это построено нами.

– И сейчас она ещё работает? – преодолев неприязнь попробовала крылатая приглядеться к устройству, но быстро отвела слезящиеся от жара глаза. Да и всё равно драконесса не поняла бы ничего – не разбиралась она в техномагии.

– В автономном режиме, – кивнула Ториэль. – Ядро – это, прости за каламбур, связующее звено. Пройдя через него, можно воспользоваться лифтом и попасть прямо в Новый Дом. Как видишь, современные технологии исправно служат нам – если люди попробуют осадить нас в подземелье, они столкнуться не только с металлом и магией, но и с отключёнными лифтами!

– Думаю, подниматься по тросам или используя зацепы они бы догадались, но дело это усложнит, – согласилась Солара. – Но будет плохо, если сюда доберётся Враг. Даже если он не сможет перенаправить энергию в себя, то ему может удаться отключить вам всё питание.

– О, по счастью, это почти невозможно, – Ториэль указала лапой на нижнюю часть Ядра. – Видишь лавовое озеро? Оно обеспечит процесс работы Ядра в любом случае, кроме, разве что, если его разнесут на кусочки.

– Можно приостановить, – ответила Ториэль и мягко взяла драконочку за крыло, разворачивая её. У Солары чуть приоткрылась пасть – она увидела возвышающуюся над озером громадную белую коробку с надписью “Лаб” на входе.

– Это и есть лифты? – как-то драконесса их не так представляла, прежде никогда их не видев.

– Нет, дитя, это лаборатория. Магостанция частично управляется из неё, но… не в этом её основное предназначение.

– В чём тогда? – стала Солара примериваться, как бы до нё долететь, но пышущий жар от лавы испугал её в конечном итоге.

– Я и сама не знаю, – пожала плечами Ториэль. – Вроде бы туда должна быть проведена эвакуация. Мой друг говорил, что ею управляет Альфис… Или Альфиса… Проверим? Только будь у меня за спиной, а то мало ли что?

– И как ты туда доберёшься? – засомневалась драконочка, ведь лестниц, ведущих к белому блоку, она не приметила.

– Не верь глазам своим, – посоветовала Ториэль. С этими словами она смело направилась к краю лавового озера со стороны лаборатории – и едва её лапы коснулись пустоты над ней, как вместо лавы драконница увидела твёрдую землю – дорогу, ведущую прямо ко входу.

– Умный не знает, дурак не догадается, – пояснила Ториэль и сделала шаг. Земля снова “исчезла” – теперь самочка стояла над клокочущей лавой.

– Есть ещё хаосисты, – несмотря на продемонстрированные возможности, драконка предпочла пересилить себя и подняться на крылья, нежели доверяться незнакомой магии.

Ториэль спокойно подошла к дверям и осторожно постучала. Тут и она испуганно отшатнулась – створки загудели, но не открылись, зато в стенке появился объектив видеокамеры и посмотрел на морду Дримурр. Вот после этого двери и распахнулись, а на пороге появилось странное создание, которое Солара могла бы обозначить как бескрылого чешуйчатого дракона. Странного жёлтого цвета.

– Вы… Кто вы? – спросила с запинкой она.

Солара по совету Ториэль молчала и уступила ей вести диалог, рассчитывая, что она знает местных обитателей. Но предположение оказалось неверным.

– Мы идём в Новый Дом… И, если всё получится, сможем достать для Асгора седьмую душу.

– Пушист… В смысле, Королю? – бескрылая взглянула на драконницу. – Вы ведь член королевской семьи, не так ли?

Белая улыбнулась.

– Да. Меня зовут Ториэль.

– А-а-альфис… – чешуйчатая поцокала когтем о коготь. – К Азгору лучше не ходить сейчас. Туда пошёл… Эм… Он.

– Он? – Ториэль взглянула на свою спутницу. – Теперь я тебя понимаю, Солара, – она вернула взгляд на Альфис. – Кто “он”?