Текст книги "Тропа в сингулярности"

Автор книги: Алексей Абвов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Невидимка, обнаруженная мной, судя по всему, была уверена, что её никто не видит. Даже когда я чётко пошел за ней, она не показала никакого изменения поведения, продолжая двигаться к жилым отсекам. Я сопровождал её до самой двери каюты Осс, через которую невидимка просто просочилась внутрь, как будто для неё сверхпрочный материал двери был прозрачен. Почему-то мне это показалось совсем не странным.

«Так», – подумал я, – «кажется, я поспел вовремя. Если на меня не обращают никакого внимания, то значит, мне можно просто вплотную посмотреть, как происходит заражение». Я вызвал внутренний образ Осс, и дверь каюты, опознав меня как её, беззвучно открылась. Я тихо вскользнул внутрь, полностью сосредоточившись на том, что там происходило. Невидимка тут была не одна. Их было уже пятеро, и они претендовали на одно тело, тело Осс, даже не подозревая, что их там может ожидать. Их явно сдерживало от нападения то, что они не могли выбрать и договориться между собой, кому должно достаться тело. То одна то другая приближалась к голове Осс, но тут же остальные вспыхивали какими-то энергетическими импульсами, и приблизившаяся снова отдалялась. Здесь был самый настоящий спор или даже целый поединок. Через стену просочилась ещё одна невидимка, более большая и яркая, чем те, кто уже находились тут. Это сразу было ими замечено, не то что моё появление. Все пять невидимок сразу бросились на шестую, дружно разразившись энергетическими импульсами. Но шестая превосходила их качественно. Она вспыхнула так ярко, что даже мне захотелось зажмуриться, однако у симбионтов, через которых я всё это видел, не было век. Пятеро невидимок-неудачников бросились врассыпную через стены, потолок и пол. Похоже, для них удар шестой оказался весьма болезненным, и они предпочли ретироваться, отказавшись от спора за добычу.

Хорошо, подумал я, разбираться с одним, пусть даже самым сильным противником, будет проще, чем с кучей слабых. Тем временем последняя невидимка не теряла времени зря. Она сразу приспособилась на голове у спящей Осс, постепенно проникая в неё.

"Так, пора приступать к делу", – решил я. Только я пока не представлял себе, что же можно сделать. А делать надо было что-то обязательно, ибо я подозревал, что в этот раз так просто, как раньше, мне, вернее, нам, не отделаться. Что-то говорило мне, что ранее мы имели дело с такими, как те пятеро невидимок-неудачниц, а теперь в дело вошел кто-то куда более солидный.

И всё же реальность оказалась куда более страшной, чем я представлял. Даже сейчас мне трудно вспомнить все детали той невиданной и невидимой борьбы, что развернулась между нами, ещё людьми, и этой неизвестной формой жизни.

Как только я вошел в контакт с Осс, я вдруг понял, что оказался в заранее подготовленной ловушке. Меня ждали и ждали с вполне определёнными планами. Едва установился контакт, как я оказался в каком-то стремительном вихре, разрывающим меня на множество отдельных маленьких частей, выкидывая всё, из чего я состою в виде отдельных картинок, образов, звуков, ощущений. Вихрь стремился непременно разметать их как можно дальше друг от друга, навсегда порвав все связи между ними. С каждым оторванным от меня кусочком, я всё больше ощущал безысходность своего положения и бессмысленность любой возможной борьбы. Самое лучшее – это согласиться со своим растворением в этом бесконечном вихре, чтобы избавится от нефизической боли. Постепенно пропадало ощущение смысла моей борьбы, что непременно существовал ранее, я становился всё меньше и меньше. Меня окутывало нестерпимое чувство одиночества, которое было совершенно незнакомо мне ранее, даже когда, я уже не мог вспомнить, я был полностью одинок. Не могу сказать точно, но, похоже, именно это, возникшее или навязанное мне чувство одиночества, меня и спасло оттого, чтобы прекратить борьбу, отдавшись превосходящей меня полностью стихии чужого разума.

Одиночество. Одиночество и пустота вокруг, нет больше ничего, и ничто не может возникнуть. Бессмысленно любое движение, любая мысль. Бессмысленно даже собственное существование, само осознание пустоты. Я и есть пустота. Не важно, где она находится, снаружи или внутри меня. Разве могут быть внутри пустоты какие-то границы? Но если есть сама пустота и она осознаёт себя таковой, то это значит, что это уже не пустота – это что-то ещё. Даже вакуум космоса – это совсем не пустота, а упругая среда, в которой живёт взаимосвязь всей материи вселенной. А раз так, то значит, в пустоте и живёт вся вселенная, являясь частью самой пустоты. Я почувствовал себя в один миг всей вселенной, бескрайней, безначальной и бесконечной в своём существовании, наполненной хаосом и порядком одновременно, существующей и не существующей в одном и том же месте в одно и то же время. Хаос окружающей меня стихии стал моим хаосом, я сам стал этим хаосом. Вихрь стал мной, а я сам становился этим вихрем. Хаос принимал объём и наполнялся смыслом, новым смыслом моего собственного существования, который собирал стихию в управляемый поток невиданной силы. Я снова обретал форму и содержание, в котором было моё истинное предназначение в это время в этом месте.

Постепенно ко мне возвращалась утраченная память, собираясь из разбросанных вихрем осколков моего я. Я снова ощутил себя человеком, вспоминая, кто я и что произошло. Ощущение собственного тела, лежащего в неудобной позе, дало о себе знать. Но было теперь что-то ещё, на чём я никак не мог сосредоточиться. Я стал другим и остался тем же самым одновременно. Внутри меня продолжал жить вихрь силы, в котором была другая жизнь, вернее целых две других жизни. Эти две жизни переплетались между собой и мной одновременно. Мы постепенно сливались друг с другом, но сливались пока не полностью. Постепенно нарастало чувство силы, готовое вот-вот превратиться в пьянящую эйфорию, такую же, как эйфория смертельной схватки, из которой живым выйдет только один боец. Я дал себе команду остановиться и привести себя в порядок. Так, всё вроде бы на прежнем месте.

Я снова могу видеть своими глазами и ощущать всем восприятием своих симбионтов. «Так, а где же они?» – возникла у меня тревожная мысль. Их обособленность, имевшаяся ранее, полностью исчезла, я не ощущаю их присутствия, но то, что они никуда не исчезли, чувствуется явно. Я могу полностью управлять всем несвойственным человеку восприятием, которое идёт от них, вернее от их присутствия. Это меня испугало, я никак не мог представить, что же произошло. Неужели их отдельный рассудок погиб или полностью слился с моим? Ответ пришел сам собой в виде простого ощущения, что всё хорошо, и что так надо. Я не могу сказать, было ли это моим собственным ощущением или не только моим, оно было глубоким и сильным, так что я прекратил возникшую, было, панику, и сосредоточился на других делах.

Я попытался установить контакт с Осс, представляя самые неприятные последствия прошедшей битвы. Но реальность преподнесла мне приятный сюрприз, который состоял в том, что она просто спала. Она проспала всё время, пока я боролся с тем существом, которое покушалось на неё. Она даже не проснулась, несмотря на всё произошедшее, в том числе и с её участием. Я проверил Осс на предмет ментального заражения – всё было чисто, так же как и до нашего расставания в отделении разведки. «Значит, действительно объектом нападения со стороны неизвестных форм жизни этой планеты – невидимок, был именно я, а не она», подумал я. «Всё говорит именно об этом. Следовательно», – продолжил я свои размышления, – «за нами просто следили и ждали удобного случая. А это значит, что подобные атаки могут повториться, причём в самый неожиданный момент. И повторения прежних сценариев уже можно не ждать. Да», – окончательно установил для себя я, – «всё только усложняется, и с этим придётся просто смириться, ибо невозможно приготовиться неизвестно к чему».

И всё же, как не хотелось мне после всех этих приключений просто отдохнуть, разобраться, что же произошло и что к чему, я понимал, что требуется действовать дальше, так как наше время крайне ограничено. «Сплошная тактика, никакой стратегии», про себя усмехнулся я. Эта усмешка как-то странно отозвалась у меня внутри, видимо найдя какой-то отклик в глубине. Что было для меня особенно интересно, что этот отклик был не совсем моим, вернее, в нём присутствовало что-то новое, чего раньше во мне не было.

«Ладно», – про себя снова подумал я, – «потом разберусь, кем же я теперь стал, если переживу эту экспедицию. А ведь очень хочется, даже больше, чем стать признанным героем Человечества. Итак, что у нас было в планах», – продолжал про себя думать я. – «Так, первое – разобраться с инфекцией остального экипажа, иначе станция не сможет долго функционировать. Это раз. Ну а два… пожалуй, мне и раза хватит. Пусть Осс помогает думать, когда проснётся».

С этими мыслями я оказался в медицинском отсеке. Я чувствовал, что разгадка где-то рядом, стоит только внимательно посмотреть…

"Посмотреть!!!" – пронеслась у меня мысль, – "действительно теперь я могу смотреть и видеть то, что скрыто и от человеческих глаз и от нашей аппаратуры. Теперь невидимки не могут больше от меня прятаться, значит можно действовать".

Я открыл журнал медицинского отсека, чтобы узнать, кто первый из экипажа был помещён в анабиоз. Это оказался совершенно неизвестный мне техник.

"Что же, с тебя и начнём", – подумал я, отыскивая его капсулу среди множества других.

Поиски не заняли у меня много времени, так как именно к капсуле с этим техником была подключена диагностическая система, постоянно осуществляющая мониторинг и запись его состояния. Я сосредоточил на нём своё восприятие, поочерёдно сканируя его различными каналами своего нового виденья. Однако все физиологические и, соответственно, энергетические процессы в его организме были настолько заторможенными, что я не мог что-либо конкретное выделить. "Так не пойдёт", – решил я, переводя анабиозную систему капсулы в режим пробуждения. И это практически сразу дало эффект.

Я различил два связанных энергетических потока, которые принадлежали разным существам, в одном из которых угадывалась уже знакомая невидимка. Она практически полностью проникла в человека и уже контролировала его собственный угасающий энергетический поток, заменяя его своим. По сути, его тело было уже полностью захвачено энергетическим существом-паразитом, ставшим хозяином.

"Понятно", – про себя думал я, – "как происходит заражение и что получается потом. Если догадки верны, то существа-невидимки берут на себя сначала управление мозгом человека, а потом и всем телом. При этом они постепенно вытесняют личность носителя, заменяя её своей собственной. Однако это процесс не мгновенный, и, занявшее человеческое тело существо, не сразу может им пользоваться, в силу того, что оно для него неспецифично. Чтобы овладеть мозгом человека, существам-невидимкам требуется войти в его психику. А сделать это проще всего, присоединившись к воспоминаниям, к внутреннему миру. Теперь понятно, почему при заражении возникали картины прошлой жизни, которые вызывали эти загадочные существа".

Между тем процесс пробуждения техника выходил на завершающую стадию и, по идее, он должен был уже проснуться. Но даже намёков на просыпание его мозга не наблюдалось, вместо этого я видел на мониторе совершенно непонятную, нетипичную картину активности его мозга. Он уже не был человеком, его заражение перешло в окончательную стадию. Возможно, вскоре он очнётся, но очнётся уже совсем другим существом, не имеющим ничего общего, кроме тела с тем, кем он был раньше.

Я не знал, что тут можно сделать, как можно повлиять на процесс превращения человека в загадочное нечто – порождение этой странной планеты, но отступать не входило в мои планы. "Если процесс мог идти в одну сторону, то можно попробовать повернуть его в обратную", – пришла мне в голову слабая надежда, – "и тот, кто мне должен мешать, мне же и поможет". То есть, если эти загадочные существа могут перестраивать людей под себя, почему бы им не вернуть человеку то, что они у него отняли, то, что им самим было нужно, чтобы овладеть человеком.

Что делать с невидимками я уже хорошо представлял, но тут дело осложнялось тем, что телепатического контакта с обычными людьми я не мог создавать, поэтому весь опыт работы с Осс тут не подходил. Требовалось попробовать что-то новое. А почему бы не попробовать зайти с другой стороны, со стороны захватчиков? Идея меня прямо таки заставила обратить всё внимание на техника. Вот, текут его и его захватчика энергетические потоки, пусть они пока связанные, ничего, это временно. Невидимка высасывает энергию из человеческого потока, следовательно, требуется сделать так, чтобы она его наоборот питала. «Что же тут сделать можно?», – про себя думал я, тем временем уже вмешиваясь своим сознанием в текущие в теле человека энергетические процессы. Поначалу я не понимал, что же я сам делаю, просто ловил себя на внутреннем ощущении, что делаю всё правильно, что именно так и надо делать. Я увлёкся и даже не сразу заметил, что дело сделано, и энергетические потоки человека и неизвестного существа поменялись местами. Не отдавая себе должного отчёта, я связал поток сущности с потоком человека, и теперь сущность сама питала человеческий поток своей силой, не имея возможности выбраться из западни.

Прошло несколько минут и контрольная аппаратура, подключенная к технику, стала показывать сигналы возрастающей нервной активности, вполне соответствующей человеческой норме. Ещё через некоторое время техник открыл глаза и посмотрел на меня совершенно недоумённым, но вполне осмысленным взглядом, видимо, пытаясь понять, где он, и что с ним случилось. Вскоре мне пришлось рассказывать ему, что за фокусы с ним произошли и вкратце ввести его в курс дела на станции. Найс Хек, так звали этого техника, поначалу не мог представить, как такое возможно, но после постепенно вник в детали. Он сам рассказал, что его посещали странные похожие догадки, после того, как начались массовые сбои оборудования. По идее, можно перестроить технику так, что её внутренние энергетические потоки будут не просто замкнутыми, а по возможности затягивающими любые внешние энергии, оказавшиеся не к месту в цепях управления техническими устройствами. Впрочем, он не успел ничего проверить до того как сам потерял сознание.

Решив, что с ним всё в порядке, и отправив его проверять свои догадки на практике, я захотел повторить свой эксперимент ещё раз, благо чувствовал себя вполне бодро. Следующим была женщина-медик, которая только недавно потеряла контроль над собой, долго держась на стимуляторах. С ней я провозился дольше, чем с Найсом, зато в результате понял, как я делаю перестройку энергетических потоков по отдельным действиям, и что получается в итоге. А в итоге получается, что я не удаляю и не уничтожаю чуждую сущность в человеке, я заставляю её поддерживать самого человека за свой счёт. У этих сущностей, похоже, есть какой-то внешний канал, из которого они сами черпают необходимую для существования энергию, но им не хватает возможности реализовать себя, это-то и толкает их к захвату человеческих тел и нашей техники. Зачем это нужно и кто они такие, я так и не представлял себе, оставив решение этой загадки на другое время. Присутствие в теле человека подчинённого захватчика с большой вероятностью будет предотвращать другие попытки захвата со стороны других сущностей, которые здесь обитают во множестве. Сейчас же мне требовалось вернуть к жизни как можно больше членов экипажа станции, пока ситуация не стала катастрофической, так как без людей на этой планете техника долго не протянет, да и с ситуацией, развивающейся в космосе, тоже надо что-то делать. Ультиматум от космических рас это не то, что можно просто так проигнорировать.

Через несколько часов я был выжат, как известный земной фрукт, однако двадцать пять человек, включая командира станции, вернулись в строй, что вызывало у всех настоящий оптимизм. К сожалению, никто кроме меня с другими людьми, находящимися в анабиозе, ничего сделать не смог. Наше медицинское и научное оборудование оказалось бессильно против энергетических сущностей. Меня самого постепенно покидали силы, стимуляторы на меня не оказывали никакого влияния, но я сумел восстановить ещё пятерых членов команды до того, как в медицинский отсек пришла выспавшаяся и весьма бодро выглядящая Осс. За работой я не заметил её появления, хотя она несколько раз пыталась войти со мной в телепатический контакт. И только когда она оказалась в моём поле замутнённого зрения, я узнал её и понял, что пора передавать эстафетную палочку. Чтобы не терять время на объяснения, я просто открыл свою память перед её мысленным взором, и она чётко увидела не только то, что произошло за время её сна и моего бодрствования, но и поняла, как нужно действовать. Однако оказалось, что ей самой не под силу различать энергетические сущности, захватившие людей, это было свойство, которое я получил от симбионтов. Я дольше не мог держаться, просто проваливаясь в сон, но Осс предложила мне идею использовать мои возможности самой в то время, когда я буду спать, благо телепатический контакт позволяет это сделать. Не в силах что-либо возразить, например, что я не бездушный прибор, я практически моментально уснул, растянувшись на полу медицинского отсека.

Спал я долго. И снились мне странные сны. Я как будто глядел глазами других людей из экипажа станции, видел, что они делали, и даже что-то понимал, хотя мне самому большинство их действий было совершенно непонятны. Более всего интересным было, что я видел сразу глазами нескольких человек, как будто сидел за экранами охранной видеосистемы. Впрочем, всё это не помешало мне выспаться, поэтому пробуждение не стало для меня неожиданным. Ещё во сне я видел, что командир станции связывался с орбитой, разговаривая лично с адмиралом Воссом, поднимая вопрос касающейся меня лично. Адмирал потребовал немедленной связи со мной и Осс, и был при этом чрезвычайно взволнован. Не став разбираться с тем, откуда я всё это воспринимаю, я проснулся в тот момент, когда мой браслет стал призывно вибрировать, сообщая о немедленном вызове. Поднявшись с пола, я увидел, что медицинский отсек практически опустел, все анабиозные капсулы были убраны в хранилище. Похоже, Осс за время моего сна удалось пробудить весь остальной экипаж, и делала она это гораздо быстрее чем я. Мысленно потянувшись к ней, я обнаружил, что она опять глубоко спит и не реагирует на призывную вибрацию её браслета, она тоже отдала все свои силы, но держалась до конца. Проверив, всё ли с ней в порядке и нет ли на ней новой ментальной инфекции, я не стал будить её и отправился в подразделение разведки для связи с адмиралом.

– Рад тебя видеть Икторсинус, – сразу начал адмирал, – хотя я ещё хотел видеть Онтристис, но, предполагаю, что она сейчас не в состоянии разговаривать с нами. Ты ей потом всё передашь. Итак, я вижу, что у вас получилось справиться с инфекцией, хотя и не представляю, как вы это сделали.

Я мысленно успел подумать, что и как я расскажу адмиралу, но он, видя мои мыслительные потуги, остановил меня и продолжил:

– Расскажешь потом, сейчас другое важнее, ты просто сначала посмотри, что происходит с планетой.

Передо мной появился обзорный экран комплекса орбитального сканирования, на котором крупным планом была представлена планета, где мы находились. Сказать, что я был удивлён – значит, ничего не сказать. Я буквально обомлел от увиденного. Планета светилась. Светилась почти так, как на той записи, которую мне показывал ранее Хетт. Световые блики непередаваемых цветов блуждали в атмосфере планеты, растекались по поверхности, а некоторые вспышки вырывались в космос.

– И это ещё не всё, – за кадром сказал адмирал, – наша аппаратура фиксирует в глубине планеты перетекание совершенно фантастических энергий, таких, что и представить невозможно. Пока мы сомневаемся в том, что наша аппаратура адекватна, ибо то, что она показывает, совершенно невероятно. Планета не может содержать энергию, во много раз превышающую галактическую.

– Что это может значить? – спросил адмирала я.

– Вот за ответом на этот вопрос я и вызвал тебя. Недра планеты таят в себе что-то фантастическое, о чём даже сикрийцы нам не способны рассказать. Поэтому тебе придётся разобраться в этом самостоятельно. Ваши действия на планете пробудили что-то такое, что оказалось совершенно невероятным для всех космических рас нашей галактики. И помни, вскоре истечёт срок выданного нам ультиматума, так что времени у нас почти не осталось. Происходящее с планетой только придало силам иных рас большую решительность, они ни в какую не хотят идти ни на какие уступки, ни на дальнейшее оттягивание срока.

– Что вы мне предлагаете делать?

– Решай сам, – ответил Восс.

– Сколько у нас ещё есть времени? – теряясь в догадках, что же мне стоит делать в первую очередь, спросил я.

– Двое стандартных суток и пять чесов. Однако я ещё хочу получить письменный отчёт о том, как вы привели экипаж в чувство. Сделай это, пожалуйста, пока Осс не придёт в себя, она тебе обязательно потребуется. Только вы вдвоем что-то сможете сделать. На остальной экипаж станции я уже не рассчитываю.

– Всё понял, – сказал я, – разрешите приступить?

– Приступай, – ответил адмирал, и его изображение пропало.

Я собрался пойти составлять отчёт адмиралу, и в этот момент посреди отсека стало возникать новое изображение. В одно мгновение отключился свет, и передо мной возникла сверкающая обнаженная женщина, немного похожая на Осс. Но это точно была не она, я почувствовал сразу. Женщина смотрела на меня, а я был не в силах отвести от неё своего взгляда. Она протянула ко мне свои руки, и с кончиков её пальцев сорвался мягкий свет, который окутал меня с ног до головы. Между нами что-то происходило, что-то странное и необычное. Я чувствовал огромный прилив сил, но при этом не мог сделать ни одного движения, застыв как каменное изваяние. Вдруг я почувствовал что-то знакомое в образе этой женщины. Это же энергетическая сущность, пробила меня запоздалая догадка, такая же сущность, как и все те, что захватывали экипаж и технику станции, только невероятно сильная. Не успел я испугаться своей догадки, как женщина развела свои руки в стороны и приблизилась ко мне вплотную, буквально касаясь меня своим обнаженным телом. Световой поток, струящийся из её рук, окутал окружающее пространство так, что оно стало матово белым, обстановка отделения разведки исчезла, растворившись в этом свете. Мы оказались внутри пузыря, сотканного из света, невероятным образом кружащегося вокруг нас.

И тут я испугался всерьёз. Не то чтобы страх был непривычен мне. Страх – это то особое чувство, которое и защищает и губит людей одновременно. Всё зависит от того, кто кем владеет, человек своим страхом или страх человеком. В боевых частях, а тем паче в разведке, людей учат управлять своим страхом, чтобы он превращался в реального помощника, союзника. Если у человека нет страха вовсе, то и шансов на выживание в ситуации боевых столкновений тоже нет. Страх растёкся по всему моему телу. Я не препятствовал ему, наоборот, ловил в нём приятные ощущения. Если мне не удастся выбраться из сложившейся ситуации, то терять уже всё равно будет нечего. А если атакующая меня сущность впитает в себя моё состояние, то не факт, что после этого она будет адекватна. Женщина-сущность явно почувствовала, что со мной происходит, и я ощутил существенное возрастание энергии идущей от неё ко мне, но при этом я уже потихонечку овладевал своим телом. Я ещё не мог сдвинуться с места, но уже чувствовал, что верхняя часть тела и руки были свободны. Сущность сделала шаг назад и совсем по-человечески покачала головой, как будто я своими действиями её расстроил. И тут я почувствовал, что от неё ко мне направлена не просто энергия, а нечто вроде мысли или скорее эмоции. Это было похоже на попытку установить контакт с её стороны, я не чувствовал, что со мной происходят какие-либо ментальные изменения, что меня пытаются подавить. Скорее наоборот, мои мысли и эмоции прояснялись, хотя я и был практически на пределе. «Если это не захват, а попытка контакта, то мне следует изменить своё состояние», – подумал я, окончательно овладевая ещё бушующим во мне страхом. Несколько мгновений спустя это у меня получилось, страх сменился некоторым любопытством, хотя я всё же ещё чувствовал некоторую растерянность, возникшую на месте ушедшего страха. Сущность, почувствовав изменения, снова приблизилась ко мне, остановившись в нескольких сантиметрах от меня, не стремясь войти и овладеть мной, как это пытались делать другие сущности до неё. Я чувствовал, что она что-то хочет мне сказать, передать какую-то информацию, но не может этого сделать. Я хорошо понимал, что это может быть ловушкой, впрочем, если данная сущность могла своей силой овладеть мной и без моего согласия, то стоило попробовать её понять. Ещё не представляя, как это можно сделать, я просто стал открывать по одной свои защитные ментальные оболочки, снимая боевые ментальные блоки и отключая эмоциональный контроль. «Если эта женщина-сущность способна чувствовать мои психические состояния и даже воспринимать мысли, то это ей поможет передать мне информацию на том языке, что я буду способен понять», – мельком подумал я. Какое-то время мы стояли друг напротив друга, и вроде бы ничего не происходило. В это время сущность стала меняться, она как бы обретала плотность, становясь уж очень похожа на обычную женщину. Я чувствовал тепло, исходящее от её тела, совсем как от живого человека. Черты её фигуры плыли, менялись, теперь она была уже совсем не похожа на мою подругу, но я продолжал ощущать, что она мною узнаваема, похожа на кого-то, кого я знаю очень давно, но не знаю кто это на самом деле. Это был образ из такой дали моих закоулков памяти, куда я сам никогда и не добирался. Обретя окончательную плотность, сущность показала рукой на себя и сказала человеческим голосом:

– Это первая форма, которая создала тебя, вы называете её матерью.

Я никогда не видел своей матери, вернее, я считал, что никогда её не видел, но в моей памяти, оказывается, был её образ, запечатлённый восприятием младенца. Сущности могли оперировать человеческой памятью, чтобы постичь и подчинить себе человеческое тело. Было вполне очевидно, почему представшая передо мной сущность выбрала именно эту форму. Это был мой самый первый образ реального человека в памяти, образ матери, с которой я был разлучён в раннем младенчестве.

– Что тебе от меня нужно, сущность? – спросил я.

– Нам нужна твоя помощь, человек, – ровным голосом ответила стоящая передо мной женщина в образе моей матери.

– Вам? – удивлённо спросил я. – Вы это кто?

– Кто мы, ты сейчас всё равно не поймёшь, – ответила сущность. – Это сейчас не самое важное. Важно то, что благодаря спонтанному столкновению некоторых из нас с вами и вашему удачному противостоянию, включилась глобальная трансформационная система, которой никто ни из нас, ни из вас сейчас не способен управлять. Если не взять её под контроль и не задать ей цель, то случится катастрофа, масштаба всего окружающего звёздного скопления, которое вы называете галактикой.

– Как и чем я могу вам помочь? Я обычный человек, который даже не представляет себе, что это за система, и что с ней можно сделать.

– Не преуменьшай своих возможностей, человек. Вы первые, кто сумел реально противостоять нам и одержать над нашими силами победу. Да, наши силы были практически неуправляемы и действовали без какой-либо координации. Однако ранее до вас на планету опускались множество представителей других цивилизаций, и никто из них не смог ничего противопоставить нам.

– Почему вы захватываете пришельцев? – не удержавшись, спросил я.

– Это наша миссия, – ни грамма не смутившись, ответила сущность.

– Но зачем? Почему вы просто не идёте на контакт и не просите оставить вас в покое?

– Ты сейчас всё равно не поймёшь, человек. Позже ты сам всё узнаешь, сейчас нужно решить главный вопрос.

– Что для этого требуется сделать? – немного злясь отговорками сущности об интересующих меня вопросах, спросил я.

– Нам нужно объединить всех нас и восстановить сферу единства системы трансформации мира и её самосознание. Только это, возможно, остановит катастрофу, если у вас, людей, есть реальная цель для системы.

– Я совершенно не понимаю, что это такое, – начал вскипать я, – мне не понятны твои слова и не понятно, что же конкретное требуется сделать.

– Извини, человек, мне сложно общаться в вашем понятийном поле, мы слишком сильно отличаемся от вас. Вы сможете нас реально понять, только если мы с вами объединимся через полное слияние.

– Полное слияние, – удивился я. – Что это такое?

– Общий разум, общее тело, общие действия, общие возможности.

– То есть вы предлагаете вам захватить нас, как вы до этого пытались сделать, только теперь добровольно с нашей стороны?

– Нет, твёрдо ответила сущность, всё больше в своих выражениях и реакции, становясь похожей на человека. Мы не сможем дать пробудившейся системе новую цель, теперь мы с вами должны поменяться местами, и не мы должны захватывать вас, а вы нас. Вы уже сумели подчинить себе тех, кто пытался овладеть вами. Но вы не имеете с ними информационного контакта, без которого реальное слияние невозможно. В тебе уже живёт несколько разумов, хотя ты их до конца не ощущаешь.

Эти слова сущности больно укололи меня. Я вспомнил о симбионтах, которые слились со мной и иногда давали о себе знать едва-едва на уровне чувственного восприятия, хотя я и пользовался их возможностями совершенно осознанно как своими собственными органами чувств. Пленённые энергетические сущности тоже существовали во мне, но они были заперты и дезорганизованы. Если эта сущность говорит правду, то, возможно, реально точно также слиться и с ними, получив ещё один контакт и ещё большие возможности восприятия. Вопрос только как при этом не потерять себя, перестав быть человеком и став кем-то совсем другим. Видимо восприняв мои сомнения и мысли, сущность заговорила снова:

– Да, ты прав, после слияния вы изменитесь и станете другими. Ты уже сейчас совсем другой, нежели был совсем недавно. Но при этом изменении вы останетесь именно людьми, хотя в итоге сможете обрести практически любую форму собственного существования. Впрочем, сейчас выбора нет ни у вас, ни у нас, если мы не остановим катастрофу, то все дальнейшие действия будут бессмысленны.