Текст книги "Звездная Одиссея"

Автор книги: Алексей Сазонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Вечер. Гостиница Академии наук. Мартин Крейсис погружен в изучение полуистлевших табличек с древними письменами. Сюзанна за другим столом составляет сравнительные таблицы иероглифов. Однако думает она совсем, о другом… Наконец девушка не выдержала:

– Мартин!

– Да, Сюзанна?

– Почему вы так безразличны к марсианским рукописям?

– Безразличен? Нет! Просто мы с вами чертовски заняты расшифровкой письмен атлантов и не можем отвлекаться.

– А я считаю, мы не имеем права оставаться в стороне!

Крейсис удивленно посмотрел на Сюзанну.

– Меня преследуют эти волнистые линии. Порой кажется, что я видела их прежде, но где?

Подойдя к девушке, Крейсис нежно взял ее маленькие руки в свои.

– Бедная Сюзи. Вы смертельно устали Последнее время я слишком эксплуатировал вас. Отдохните несколько дней.

– А вы?

– Я отдыхаю в работе.

– Благодарю. Но я тоже проведу свой отпуск за работой.

– Какой?

– Над марсианскими рукописями.

– Вы просто одержимая, Сюзанна, или…

– Что или?

– Или, может быть, влюбились в этого «покорителя Марса»?

– Как вы можете так говорить? – вспыхнула Сюзанна. – Я рассчитывала на помощь, а вы изволите шутить…

– Простите, если это так получилось, но и помочь я ничем не могу.

– Вернее, не хотите. Крейсис пожал плечами.

– А я так надеялась на вас! – с горечью воскликнула Сюзанна и выбежала из номера.

Оставшись один, Крейсис долго, задумавшись, ходил по комнате.

– Она должна вернуться ко мне! – прошептал он как бы про себя.

Но Сюзанна не вернулась.

С первыми лучами солнца девушка была уже в одном из музейных хранилищ, среди глиняных дощечек с клинописью, папирусов и деревянных табличек с еще не разгаданными письменами. Потянулись часы и дни напряженного труда.

А в это время важные события совершались в на первый взгляд ничем не примечательном здании на окраине города, у подъезда которого на черной стеклянной доске стояло всего два слова: «Институт мозга».

Небольшая лаборатория без окон. Стены, потолок и пол покрыты толстыми свинцовыми панелями, поверх которых проложена сплошная металлическая сетка. Посередине, на вертикальных каркасах, установлены многочисленные приборы и электронные механизмы.

В помещении трое: Строков, Швачко и руководитель лаборатории Горобец. На голове у последнего металлический шлем с множеством проводов, ведущих к приборам.

– Александр Андреевич, – обратился Горобец к Швачко, – включите запись.

Швачко подключил магнитофон, и лента начала перематываться на приемную кассету. Воцарилась тишина. Взгляды собравшихся устремлены на руководителя лаборатории.

– Вижу какие-то неясные тени, – произнес Горобец. – Блестящие плоскости… летит диск. Ничего не могу понять!

Он выключил питание н сиял шлем.

– Григорий Петрович, может быть, вы?

Строков, в свою очередь, занял место в кресле и укрепил на голове шлем.

– Начнем сначала!

И снова включил магнитофон. На глазах присутствующих ученый вдруг преобразился. Взгляд его как бы устремился за пределы свинцовых стен.

– Город! Вижу марсианский город!.. Но что это? Волнистые линии, они ослепляют… Теперь сплошной поток каких-то существ. Да это же люди! Но какие они, словно отраженные в цилиндрическом зеркале… Опять всплески линий…

Катушка магнитной ленты подходила к концу.

– А сейчас Фобос. Да, это он… Вот и маяк. Беспрестанно отлетают отсюда какие-то диски. Больше ничего. Мрак.

Строков поднялся с кресла и, все еще находясь под впечатлением увиденного, растерянно огляделся вокруг.

– Ты прав, Саша, – после долгой паузы, произнес он. – Марсианские записи можно читать, слышать и видеть!..

– А все Наташа! – невольно вырвалось у Швачко. – Если бы не она, мы никогда и не догадались бы об этом!

– Опять Наташа! – рассердился Строков. – Женитесь, черт вас побери! Но прошу, не соблазняй ее звездами! Я хочу видеть свою дочь на Земле!

Швачко попытался возразить, но ученый, не слушая, решительно прервал его:

– Кончим об этом. Теперь о сигналах…

В это время дверь внезапно распахнулась, и в лабораторию быстро вошла Сюзанна.

– Я нашла их! – еще с порога закричала она и, подбежав к Строкову, протянула ему дощечку, испещренную какими-то знаками.

– Что это? – удивился тот.

– Письмена атлантов! А под ними, смотрите, линии марсиан, нечто вроде построчного перевода.

– Что же здесь написано?

– Крейсис уже расшифровал иероглифы, но он отказывается перевести эти знаки.

– Почему?

– Утром я была у него, умоляла… – На глазах девушки показались слезы.

– Не плачьте, – попытался успокоить ее Строков. – Если прочел один, то прочтут и другие.

– Как он мог отказаться!.. Я так в него верила!

Григорий Петрович ласково погладил голову девушки и своим платком вытер ее заплаканные глаза.

– Идемте, я провожу вас домой.

Медленно шли они по тихим улицам уснувшего города. Гулкие шаги раздавались по асфальту. Предрассветное, словно полинявшее небо с поблекшими звездами простиралось над ними. Как непохоже оно было нa то, которое так недавно видели космонавты!

– Сюзанна, – прервал молчание Строков, – мне очень жаль, что из-за нас вы поссорились с Крейсисом. С тех пор, как мы познакомились, вся ваша спокойная жизнь рухнула, как карточный домик…

– Григорий Петрович, вы не виноваты. Просто очень горько разочаровываться в людях… Я рада, что это случилось сейчас, а не годы спустя… Но почему свет в моем окне? – прервала она себя.

Быстро поднявшись по лестнице, они вошли в квартиру.

В мягком кресле возле стола сидел Крейсис. Судя по стоящей перед ним пепельнице, полной окурков, он ждал уже долго. Ни один мускул не дрогнул на его лице при виде вошедших.

– Простите, – произнес он, протягивая Сюзанне запечатанный конверт, – но мне пора идти, уже слишком поздно.

С подчеркнутой вежливостью он поклонился и, не протягивая руки ни Сюзанне, ни Строкову, ушел, мягко закрыв за собой дверь.

Девушка распечатала конверт и быстро пробежала глазами строки.

– Мартин! – вдруг воскликнула она и бросилась вслед за Крейсисом.

Но лестница была уже пуста, лишь внизу гулко хлопнула парадная дверь.

– Я же знала, что он сделает это! – горячо воскликнула Сюзанна и протянула Строкову фотокопию древней таблички. Здесь было всего лишь несколько строк, но в тройной записи: вот иероглифы атлантов, ниже – марсианские линии, а еще ниже – построчный перевод текста на русском языке.

Это был ключ к марсианским записям!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В уже знакомой нам лаборатории Института мозга участники экспедиции на Марс дожидались запаздывающую Сюзанну. На головах у всех были металлические шлемы.

– Вы готовы к переводу? – спросил Строков появившуюся девушку.

– Да, но я уже предупреждала, что перевод будет весьма приблизительным. Смогу. передать лишь смысл записей. Многие обороты марсианской речи просто непереводимы на наши языки. Я так волнуюсь!

– Не надо сомневаться в себе, – ободрил ее Строков. – Если вам удастся понять хотя бы отдаленный их смысл, вы достигнете многого. У нас есть серьезные основания полагать, что сигналы радиомаяка и записи на пластинах тождественны, и только вы можете подтвердить эту догадку. Вы понимаете, чего мы ожидаем от вас? Сюзанна утвердительно кивнула головой.

– Тогда начинаем!

Начальник лаборатории включил аппаратуру. И вот стены прмещения как бы растворились. Сначала возникли зеленые волнистые линии.

Словно издалека донесся голос Сюзанны, читающей перевод:

– «… Всем, кто услышит и поймет нас… Мы, живущие на четвертой от Источника жизни планете… Мир наш прекрасен…»

В фиолетовой дымке на экране возникли искрящиеся в лучах солнца контуры полупрозрачных зданий. Их сменили песчаные пустыни, пересеченные могучими водными магистралями, высокие растения, почти синего цвета, и фигуры каких-то существ, похожих на людей, но более тонких и хрупких.

– «… Жизнь казалась нам вечной, но неотвратимая угроза нависла над нами. Это была пятая, совсем небольшая планета…»

Перед глазами собравшихся в темном пространстве повисло ослепительное, как вспышка вольтовой дуги, Солнце. В его лучах еле различался крохотный Меркурий. За ним – белоснежная Венера, потом – голубая Земля. А дальше, между кирпично-красным Марсом и словно выточенным из мрамора диском Юпитера, стала видна совсем небольшая, пепельно-желтая, никому не знакомая планета. В своем движении по орбите она приближалась то к Марсу, то к Юпитеру.

– «… Миллионы лет, под воздействием сил притяжения, она раскачивалась, подобно маятнику. И вот наш разум постиг, что через сорок шесть оборотов вокруг Источника жизни пятая планета настолько приблизится к нам, что станет опасной. Чтоб сохранить жизнь, свою и грядущих поколений, мы покидаем нашу планету…»

Медленно перематывается лента с записью 'сигналов радиомаяка, и перед взором людей возникает диск Марса с двумя крохотными лунами. К одной из них с поверхности Марса устремляются бесчисленные светящиеся линии – следы летательных снарядов. И с Фобоса в мировое пространство нескончаемым веерообразным потоком уходит бесчисленное множество дискообразных межзвездных кораблей.

– «… Мы последние. Идем к третьей ближайшей планете. Оттуда будем наблюдать за своим домом…»

Радиомаяк на Фобосе, пульсирующий свет, бегущие зеленые волны сигналов, и все угасает.

Словно из плотного тумана снова проступили стены лаборатории.

Сюзанна закрыла последнюю страницу перевода. Глубокое молчание воцарилось в комнате.

– Третья планета, – первым нарушил тишину Строков, – это же Земля!

– Четвертая – Марс, – заметил Швачко. – А что это за пятая?

– Пятой планеты больше не существует, – сказал Строков. – Вместо нее теперь пояс астероидов – нескончаемый поток каменных глыб и мелких осколков.

– Она столкнулась с Марсом? – ужаснулась Сюзанна.

– Едва ли. Тогда и от Марса ничего бы не осталось, – пояснил Строков. – Вообразите на минуту Сюзанна, что здание, в котором мы сейчас находимся, постепенно утратит свой вес. Что произойдет?

– Ничего.

– Согласен. Ну, а если кирпичи, из которых оно сложено, станут легче воздуха?

– Тогда, тогда… – недоуменно произнесла Сюзанна, – они, разлетятся в разные стороны, как воздушные шары….

– Вот, вот. А теперь представьте себе вместо здания планету, которая слишком близко приблизилась к другой, гораздо большей. Возникнет нарастающее притяжение. Масса, из которой состоит маленькая планетка, станет терять свой вес до тех пор, пока не разлетится в пространстве.

– Но, распавшись на части, она все же могла бы упасть на Марс?

– Да, конечно, если бы не огромная скорость ее движения по орбите. Сила притяжения Марса нарушила связь между составными частями планеты, но не смогла погасить ее скорость.

– Да, да…

– Следовательно, эта разрушающаяся планета все же продолжит свое движение по орбите в виде бесчисленных обломков.

– Но, если все обошлось так благополучно, почему они покинули Марс?

– Видимо, рассчитывали на худшее и не хотели рисковать.

– Где же они? Может ли быть, что последняя партия марсиан отправилась на нашу Землю?

– Да. Но теперь я спращиваю вас, историка, в какое время и где мог появиться марсианский текст на древней земной рукописи?

– Приблизительно семь тысяч лет назад, – подумав, ответила Сюзанна, – в эпоху царствования атлантов – одной из самых ранних цивилизаций.

– Где же искать их следы?

– Вероятно, в Атлантическом океане, где когда-то существовал архипелаг островов.

– Если это так, нужно начинать поиски, – решительно заявил Строков. – Одновременно будем ходатайствовать о повторной, более длительной экспедиции на Марс. Как, полетим, Михаил Иванович? – обратился он к командиру космического корабля.

– С вами всегда готов, – ответил тот.

До сих пор хранившая молчание Борисова вступила в разговор:

– Григорий Петрович, думаю, что, пока ты не оправишься после лучевой болезни, лететь тебе не следует. Оживленный разговор прервался.

– Давайте повторим расшифровку записей, – нарушил молчание Горобец. – Я улучшил настройку аппаратуры. Зрительные образы должны теперь стать более четкими.

* * *

Ротационные машины водопадами извергали миллионы экземпляров газет с заголовками на всех языках мира. Теле– и радиостанции заполнили эфир разноязычным взволнованным говором. Весь мир был потрясен сообщением Академии наук Союза социалистических стран о результатах экспедиции на Марс.

«Марсиане избежали космической катастрофы!»

«Марсиане были на Земле!»

На специальном заседании президиума Академии наук было принято решение направить две экспедиции: одну на Марс, другую – в глубины Атлантического океана. По состоянию здоровья Строков не был включен в состав ни одной из экспедиций.

– Что ж, Вера, ты подписала мне приговор, – горько произнес Строков, узнав о решении. – Он обоснован по всем правилам медицины и обжалованию пациентом не подлежит.

– Да, но тебе необходимо закончить лечение, – настаивала Борисова. – Ведь ты не будешь из-за этого требовать перенесения сроков экспедиций?

– И не собираюсь, – ответил Строков. – Поеду на дачу дышать кислородом, выращивать клубнику. Осенью прошу в гости, научишь варить варенье. – И он медленно направился к выходу.

* * *

Наступило буйное цветение лета. Дача Строкова тонула в разросшейся зелени. Григорий Петрович в домашних туфлях и синей пижаме неторопливо поливал грядки. Опустив на землю пустую лейку, он медленно поднялся на веранду.

– Папа! – раздался за его спиной робкий голос.

– Что, дочка?

Наташа умоляюще посмотрела на отца.

– Саша… Александр Андреевич сегодня улетает. Я поеду проводить его.

– А разве он не зайдет попрощаться с нами?

– Да, конечно! Но я хочу заранее проверить, не забыл ли он чего в дорогу, – замялась девушка.

– Не смущайся, дочка, мы же друзья, – упрекнул ее отец – На этот раз он улетит надолго, почти на три года. Когда вернется, застанет тебя уже взрослым, определившим свое будущее человеком. Ты думала об этом?

– Думала, – ответила Наташа, – Ох, как думала!

– И что же решила?

– Я так хочу быть с ним вместе! Знаю, это трудно, но недь и ты…

– Что я?

– Ты тоже пошел на самое трудное. Прости, папа, но для меня это все. Это… жизнь, счастье!..

Строков с тревогой посмотрел на дочь, не зная, что ей ответить, и в то же время внутренне соглашаясь с ней. Наташа еще раз крепко поцеловала его и, заметив, что опаздывает, стремглав выбежала за калитку.

Строков остался один. Он машинально раскурил погасшую трубку.

– Гриша! – раздался совсем рядом голос Борисовой.

– А, прибыла, – словно пробудился от сна Строков, – будешь консультировать насчет варенья? – пошутил он.

Не отвечая на шутку, Вера Степановна молча протянула ему лист бумаги. Строков взял его с безразличным видом и вдруг преобразился.

Не веря своим глазам, еще и еще раз перечитывал он текст:

«§ 2. Руководителем подводной экспедиции в Атлантику назначается дважды Герой Социалистического труда академик Григорий Петрович Строков».

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

На расстоянии 5 тысяч километров от поверхности земного шара, там где практически уже нет никаких следов атмосферы, с однажды заданной скоростью по неизменной орбите вращается космическая станции – вечный спутник Земли. Это – гигантское серебристое кольцо с серыми квадратами солнечных батарей, преобразующих лучистую энергию в электричество, которого с избытком хватает на все нужды обитателей станции. Жизнь здесь довольно однообразна, но сегодня не совсем обычный день. Свободные от вахты «зимовщики» собрались в клубе на телевизионную перекличку с Землей.

Далекие родственники – жены, дети, отцы и матери – шлют им с Земли слова привета. Вот на мерцающей поверхности телеэкрана появилось изображение вихрастого паренька. Слегка заикаясь, он обращается к отцу:

– Папа, здравствуй! У нас на Земле большая радость, потому что я получил по арифметике «пять».

Лицо паренька расплылось и исчезло. Вместо него на экране появилось простое лицо пожилой женщины.

– Здравствуй, мой дорогой сыночек Петя. Мы все по тебе очень соскучились. Телеграмму получила, большое тебе спасибо, что даже в космосе не забываешь меня, старуху…

Неожиданно телепередачу прервал голос дежурного:

– Внимание! К станции подходит космоплан «17-б». Рейс одиннадцатый, Земля – Спутник. Причальной команде срочно выйти на площадку…

Прошло не более часа, как космоплан, совершающий регулярные рейсы между Землей и космической станцией, покинул космодром, а сейчас он уже медленно приближался к спутнику, выравнивая с ним скорость. Далеко внизу остался земной шар. Сквозь прозрачную голубоватую пелену атмосферы проступили очертания материков, местами закрытых облаками, ослепительно белая шапка Северного полюса. В тесной кабине сидели Швачко и Наташа. Они словно забыли о присутствии других пассажиров…

Корабль вплотную подошел к станции. Причальная команда соединила гибким герметическим шлангом люк космоплана с тамбурам спутника. Щурясь от яркого света, прибывшие вошли в просторное помещение. Наташа робко жалась к Швачко: ведь она впервые в жизни оказалась так далеко от Земли.

– В обратный рейс космоплан пойдет через два часа, – сказал Швачко. – Хочешь, я покажу тебе за это время станцию? Знаешь, ведь до сих пор еще находятся люди, которые думают, что все наши полеты в космос представляют лишь чисто теоретический интерес.

– А ты уверен, что они не правы? – улыбнулась Наташа.

– Ну, знаешь! – возмутился Швачко. – Пойдем, и убедишься во всем сама. Зайдем хотя бы сюда, – пригласил он девушку, останавливаясь возле двери с надписью «Служба погоды и сейсмических прогнозов».

Они вошли в просторное помещение с множеством самых различных измерительных приборов, возле которых несли дежурство операторы.

Саша вполголоса объяснял подруге:

– Облетая Землю, спутник при помощи вот этих автоматических приборов все время как бы прощупывает, прослушивает и проглядывает земную поверхность, выясняет состояние атмосферы, температуру, направление и силу воздушных потоков. Здесь составляется самый точный прогноз погоды.

Он подвел Наташу к застекленной кабине, в которой у микрофона сидел диктор. Как раз в это время ему принесли очередную сводку. Оператор взял текст и, включив микрофон, монотонным голосом начал передачу:

– В районе Марианских островов, по буквам: Мария, Анна, Роман, Иван, Анна… – зарождается тайфун…

Внимание Наташи привлекло оживление возле электронно-счетной установки, где велась обработка записей приборов. Схватив карточку с текстом, один из сотрудников вбежал в кабину.

– Внеочередная! – воскликнул он.

– Внимание, внимание! – И голос диктора зазвучал живее. – В районе Хайлара в ближайшие часы ожидается землетрясение силой до одиннадцати баллов. Эпицентр – юго-западнее озера Далайнор…

Наташа закрыла глаза и представила себе на мгновение, как беззаботно спит притихший после трудового, напряженного дня город. И вдруг тишину нарушает голос радиодиктора:

– Жители Хайлара, жители Хайлара, проснитесь1 Немедленно покидайте помещения, выходите за городскую черту! Через несколько часов произойдет землетрясение!..

Почти сразу зажигаются огни в окнах домов. Толпы людей покидают город. Спасенные от гибели, они благодарными глазами провожают пролетающую над головами яркую звезду – спутник.

– Подобные прогнозы с использованием пьезоэффекта земной коры, к счастью, приходится делать не так часто, – прервал мысли Наташи Швачко. – Пройдем в другую лабораторию.

И вот они уже в следующем помещении, с лаконичной надписью на дверях «Служба Солнца».

– Фу, как здесь жарко! – невольно вырвалось у Наташи, лишь только она переступила порог.

– Ничего не поделаешь, топка Земли! – пошутил Швачко. – Как успехи, кочегары? – приветствовал он сотрудников лаборатории.

– Ничего, кончаем смену – и остывать!

– Дамскими чулочками занимаетесь? – пошутил Швачко, указывая на тончайшую паутинку, разложенную на огромном металлическом столе.

– Хороши чулочки! Пятьсот квадратных километров! – Нет, правда, ребята, что это?

– Искусственный климат.

Оба, и Наташа и Швачко, с недоумением взглянули на говорившего.

– Серьезно. Подбираем зеркальное покрытие с максимальным коэффициентом отражения.

– А для чего? – заинтересовалась Наташа.

– Для вас, земных жителей. В городах, возникающих за Полярным кругом, солнечный голод. Ребятишек в школах приходится облучать кварцем. Вот, посмотрите, последний образец «солнечного луча», – И лаборант показал тончайшую пленку, покрытую блестящей амальгамой.

– Она отражает более девяноста семи процентов солнечных лучей. Когда работа будет закончена, мы подвесим эти пленки на расстоянии нескольких десятков тысяч километров от Земли, и они будут отражать солнечные лучи на заполярные промышленные центры. Там возникнет микроклимат, приближающийся к климату средней полосы России.

– Можно мне взять кусочек «солнца» на память? – попросила Наташа.

– Возьмите.

Швачко повел девушку в другую лабораторию спутника.

* * *

В комфортабельном салоне реактивного самолета среди малочисленных пассажиров находились Строков, Борисова и Сюзанна Томп. Самолет держал курс на юго-запад, догоняя Солнце, которое, казалось, никак не может опуститься за горизонт.

– И ты не сказал Наташе, что уезжаешь? – продолжая начатый разговор, спросила Борисова.

– Нет. Это было бы с моей стороны жестоко. Она, конечно, полетела бы с нами и не сумела бы проводить Сашу. Ведь он покидает Землю на несколько лет, а я остаюсь на ней по твоей милости, – вздохнул Строков и с упреком посмотрел на врача.

– Какой ты неблагодарный, Григорий Петрович! Ну, не в космос, так на дно океана. Я ведь тоже не полетела с ними, хотя и могла бы…

– Ладно, не обижайся, – примирительно сказал Строков и погладил ее руку.

Оба замолчали. «Сейчас Саша подлетает к спутнику, а через несколько дней, после заправки горючим и проверки оборудования, – путь к Марсу», – думал ученый, с грустью наблюдая за проплывающей под крылом самолета Землей.

Но вот впереди показалась сверкающая гладь Черного моря. А еще через полчаса они уже были в шумном Одесском порту, у причалов которого стояли многочисленные суда под иностранными флагами. В стороне от них, у самого края пирса, покачивалась на волнах мало чем приметная для других, но сразу обратившая на себя внимание путешественников подводная лодка. На ней им предстояло вскоре отправиться в путь.

Медленно печатая шаг по гравию аллеи, Строков вдруг лицом к лицу столкнулся с Мартином Крейсисом.

– Какими судьбами вы здесь, господин Крейсис?

– Завтра отплываю на родину, – ответил иностранец. – Теперь я владею уже семнадцатью языками. Последний – язык атлантов, который удалось изучить благодаря уникальным коллекциям ваших музеев.

– От души поздравляю! Но это далеко не единственное ваше достижение.

– Что вы имеете в виду?

– Помните тот перевод атлантских иероглифов, который вы передали своему ассистенту? Ведь он дал нам возможность прочитать рукописи марсиан. По праву это и ваш успех!

– Да, да… – неопределенно ответил Крейсис, – Я кое-что слышал уже.

– Но вы так внезапно уехали тогда! Мы не знали, где вас искать.

– Искать? Зачем?

– Чтобы пригласить принять участие в научной обработке марсианских материалов.

– Это был ваш личный успех, господин Строков.

– Личный? – удивился ученый, но тут же замолчал, подумав, что Крейсис все равно не поймет его. – Хорошо, допустим. А если бы мы пригласили вас, как крупнейшего специалиста, принять участие в розысках Атлантиды?

– Атлантиды? – изумился Крейсис.

– Да. Ведь именно там языки обитателей Земли и Марса соприкоснулись таким загадочным образом.

– А вы не боитесь предоставить мне возможность доказать справедливость моей теории?

– О, об этом не беспокоюсь, – ответил Строков. – Но, может быть, вы не готовы к путешествию?

– Я? Я готов! – не колеблясь, ответил Крейсис.