Текст книги "Тайные смыслы Второй мировой"

Автор книги: Алексей Кофанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Эфиопия

Чуть отступим назад.

Мировую войну запалить не так просто. Сперва надо приучить людей к насилию, внушить, будто «война – это нормально». Для этого нужны локальные конфликты.

И банкирская элита их организовала.

Италия имела на востоке Африки две колонии: Итальянское Сомали и Эритрею. С двух сторон они облегали гораздо более крупную независимую Эфиопию; Муссолини решил ее тоже подмять.

В октябре 1935-го Италия без объявления войны (так модно было) вторглась в Эфиопию, «демократические страны» фашистам помогли. Как? Сначала отказались продать эфиопам современное оружие (император Хайле Селассие просил об этом заранее, предчувствуя войну). А затем бездействовали – хотя могли перекрыть для итальянцев Суэцкий канал или поставки нефти. Это стало бы «невообразимой по своим последствиям катастрофой», как признал сам Муссолини.

СССР предложил Лиге Наций запретить ввоз нефти в Италию, девять стран эту идею поддержали – но Англия и Франция заблокировали решение. [113]

Впрочем, «потомки римских легионеров» и так оказались небоеспособными. Вот силы сторон:

– эфиопы – 350 тысяч бойцов, около двухсот старых пушек, винтовки XIX века, луки и копья;

– итальянцы – 600 тысяч человек, 1000 самолетов, 500 танков, 600 орудий, 6000 пулеметов. [114]

Тотальный перевес! Но агрессоры все равно продвигались медленно, эфиопы мужественно вели партизанскую войну. Тогда фашисты стали применять запрещенное химическое оружие. Хайле Селассие писал об этом в мемуарах: «Началась жестокая бомбардировка. Люди бросали винтовки, закрывали глаза руками и падали на землю… В этот день погибло столько людей, что у меня нет мужества назвать их число. Почти вся армия раса[41]41
  Рас – эфиопский феодальный князь.


[Закрыть] Сейума погибла в долине реки Такказе от газов. Мы атаковали танки, мы переносили воздушные бомбардировки, но против отравляющих веществ ничего сделать не смогли» [115].

Фашисты (при активной поддержке англосаксов) убили в Эфиопии 484 тысячи человек, еще 273 тысяч погибли от ядовитых газов. [116]

Несмотря на подавляющее превосходство, Аддис-Абебу взяли лишь 5 мая 1936-го. Особенно смешно звучало намерение Муссолини превратить Средиземное море во внутреннее озеро Итальянской империи! Его бойцы оказались хуже некуда, и дальнейшие события это подтвердили.

Но, как бы то ни было, кровища потекла. Война становилась нормой жизни.

Испания

Смута творилась и в Испании. В 1931-м короля Альфонсо XIII выдавили, установилась республика. Однако южный темперамент не позволил испанцам жить спокойно: постоянно вспыхивали бунты, самосуды, правительственные кризисы… На февральских выборах 1936 года большинство в парламенте получил блок левых партий, новая власть начала строить нечто вроде социализма.[42]42
  Ни тогда, ни сейчас никто не знает, что такое «социализм». Его модели по Троцкому, Сталину, Мао, Тито, Кастро разительно несхожи между собой.


[Закрыть]

Но ей и полугода не дали нормально работать: 17 июля в Испанском Марокко и других колониях начался мятеж. Внутри страны попытки переворота в основном провалились.

Тут вот что интересно: ни правительство, ни мятежники толком не знали, за что бьются: не было у них ясных программ. Чего восстали-то?! Ответ мне ясен, хоть я и не могу подтвердить его документально: владельцам ФРС нужна была локальная война для разогрева мировой, вот они и организовали мятеж.

Итак, путчисты победили в колониях – а флота у них нет, войска в метрополию не перебросить. Тут бы всё и кончилось. Но Италия и рейх отправили в Марокко корабли и транспортную авиацию,[43]43
  Первые 20 транспортных «Юнкерсов-52» прилетели в Марокко уже 27 июля, на десятый день мятежа! (Всемирная история: Вторая мировая война. Мн.; М., 2002. С. 88.) Войска из Марокко перевозили не менее 170 германских судов (Война и революция в Испании. 1936–1939. Т. 1. С. 198).


[Закрыть] на коих мятежники благополучно переправились. А их вождя генерала Франко к месту событий 19 июля доставил… английский самолет с английским пилотом! [117] Комментарии нужны?

Началась полномасштабная бойня.

Гитлер обильно снабжал путчистов оружием: за первые два года войны Франко получил от него 650 самолетов, 200 танков, 700 орудий. Италия поставила мятежникам около 2 тысяч орудий, 7,5 млн снарядов, 7633 автомашины, 950 танков и бронетранспортеров, 1000 самолетов, 2 подводные лодки и 4 миноносца. [118] Чуть позже раскрою одну пикантную деталь.

Англия и Франция тоже им помогли: отказались поставлять оружие республиканскому правительству, хоть заказы были оформлены и оплачены еще до бунта! Соединенные Штаты пошли дальше: Мадриду оружие не продавали, а франкистам – без проблем. [119] В очередной раз «демократические страны» поддержали фашистов… И Ватикан их финансировал, давал по 2 миллиона лир в день. [120]

С такой неслыханной поддержкой мятежники победили бы легко. Но тут законной власти начал помогать СССР (с октября 1936-го). За ним последовали добровольцы со всего мира, даже из Германии и Италии! Добираться до Испании им было очень трудно, порой шли тайными ущельями Пиренеев… Антифашисты, 35 тысяч, собирались в интернациональные бригады. Республиканцев поддержали Э. Хемингуэй, Дж. Оруэлл, А. де Сент-Экзюпери, Сикейрос, П. Робсон…

Зачем мы ввязались в испанский конфликт? Чтоб ответить, надо учесть, что Сталин ясно видел надвигающуюся мировую бойню. И вот его мотивы:

1. Республиканцы строят подобие социализма – значит, в грядущей большой войне должны нас поддержать. Надо помочь им сейчас, чтоб не потерять союзника.

2. Немцы испытывают в Испании свою новейшую технику, их солдаты получают боевой опыт. Нам нельзя отставать.

3. За наши поставки оружия испанцы платят золотом. [121] Дружба дружбой, но этот фактор тоже учитывался.

А вот и пикантная деталь: Франко немцам и итальянцам не платил – нечем было! Но они всё равно дали ему оружия примерно на миллиард долларов. [122] Отчего не быть щедрым, когда тебя содержат главные мировые банкиры?

Так сложилoсь, что свое участие в испанской войне нам пришлось скрывать. С Гитлером «демократы» играли в поддавки, потому он мог действовать открыто; а нас непременно обвинили бы в агрессии. Двойные стандарты… Поэтому советских бойцов в Испании побывало лишь 2065; немцев же и итальянцев – триста тысяч (их быстро заменяли, чтоб как можно больше солдат понюхали пороху) [123].

Франкистам помогали немецкие линкоры «Адмирал граф Шпее», «Адмирал Шеер», «Дойчланд», крейсеры «Кельн», «Лейпциг», «Нюрнберг» и множество эсминцев. Итальянские подлодки топили суда, идущие на помощь республиканцам, – в их числе советские пароходы «Тимирязев» и «Благоев» (30 августа и 1 сентября 1937-го).

Именно немецкая авиация 26 апреля 1937 года разбомбила баскский город Гернику, пожар разрушил 75 % построек. Вскоре П. Пикассо (давно переехавший из Испании в Париж) написал свою знаменитую картину.

По легенде, после оккупации Парижа в 1940 году к Пикассо пришли сотрудники гестапо. Увидев репродукцию «Герники», они спросили: «Это вы сделали?» «Нет, это сделали вы», – ответил художник. Звучит красиво, но он дожил до 1973-го – так что вряд ли легенда правдива…

В самом начале войны, 19 августа 1936-го, франкисты убили лучшего испанского поэта ХХ века Федерико Гарсиа Лорку. Ни за что: политикой он не занимался. Просто таланту позавидовали.

А вскоре родилось самое модное понятие современной политики. Франкистский генерал Эмилио Мола штурмовал Мадрид во главе четырех армейских колонн. 2 октября 1936-го он сказал по радио, что в самой столице ему поможет «пятая колонна» – диверсанты, вредители, агенты влияния.

Не помогла: Мадрид держался еще больше двух лет. Но подобные колонны расплодились по всему миру: в современной России их тоже хватает…

Как сражались наши? Вот кусок мемуаров летчика Георгия Захарова (в Испанию он попал в октябре 1936-го):

«Однажды посреди ночи меня подняли. Я взял „тревожный“ чемоданчик, кобуру с пистолетом и вышел из дому. В казарме нас уже ждут. Необходимо выбрать гражданские костюмы. Выбирать есть из чего, но подчеркнутая элегантность новой одежды, неумение ходить в штатском, схожесть наших непритязательных командирских вкусов все равно выдают в нас людей военных.

У нас документы курсантов мореходного училища. Поднимаемся на борт огромного грузового парохода. Корабль без гудка отходит от севастопольского причала.

…Порт и причалы Картахены были наводнены испанцами.

– Вива Русия! – восторженно ревела толпа.

Мы не рассчитывали на столь бурный прием по причине сверхсекретности рейса. Но на этой горячей земле все убедились, что понятие секретности у испанцев отсутствовало.

Ящики с разобранными самолетами грузили на автомашины и отправляли в небольшой городок Мурсию. Здесь шла сборка истребителей. Собирали их с рекордной скоростью. Наши техники, рабочие авиационного завода и испанцы проявляли чудеса взаимопонимания. В первые же часы мы собрали несколько машин, среди них – мой истребитель.

…Пришли мы в столовую, а на столах только графины, по цвету – вроде малиновая вода. Графинов много. Тут по жаре, верно, много пьют.

Кто-то, не дождавшись первого блюда, налил стакан малиновой, залпом осушил и зажмурился от удовольствия: отменное виноградное вино!

– Ну да, – сказал наш дегустатор, – это же Испания! У них вместо чая – вино. Обычай такой…

Обычай всем понравился. Вино разлили по стаканам, и графины враз опустели. На отсутствие аппетита мы не жаловались, но, если, по обычаю, сначала надо пить вино – значит, вино. Появились испанские девушки-официантки. Только вместо ожидаемого первого они принесли полные графины. Мы сразу почувствовали уважение к товарищу, который так хорошо знал испанские обычаи, и теперь уже опорожнили графины без тени сомнения. Но они снова были заменены полными… Обед становился все прекраснее, хотя несколько смущало некоторое однообразие меню.

Я поднес к губам очередной стакан, поднял глаза и чуть не поперхнулся: с десяток голов торчало в окнах. Наваливаясь друг на друга, стараясь не дышать, испанцы едва не падали через подоконники внутрь столовой.

Польщенные таким вниманием, мы спросили, что привлекло к нашей трапезе такое количество наблюдателей.

– Ждут, когда вы начнете драться, – последовал ответ. Мы с недоумением посмотрели на переводчика. – Русские выпили столько вина, что наверняка подерутся, – перевел он чье-то душевное предположение и тоже поспешил занять место поудобней в зрительских рядах.

Мы расхохотались, на лицах испанцев появилось глубокое разочарование. Но вскоре стали смеяться и они.

…Чуть не в первый же день Коля Мирошниченко вышел из воздушной свалки с отбитой „ногой“: стойку шасси подрубила очередь крупнокалиберного пулемета, и Коля должен был приземляться на колченогой машине. Для хорошего летчика такая посадка – полбеды, но беда была в том, что Коля об отбитой „ноге“ ничего не знал и неизбежно попал бы в тяжелую аварию.

Когда мы с земли увидели, что самолет без „ноги“, то, как могли, начали сигнализировать летчику руками. Коля ушел на второй круг. Каждый в той тревожной ситуации жестикулировал по-своему, и Мирошниченко потом рассказывал, что наши жесты можно было расценивать как угодно.

Взлетел Ковтун и в воздухе руками как-то объяснил Мирошниченко, что не в порядке стойка шасси его самолета. Довольный Ковтун тут же сел, но Мирошниченко продолжал кружить над аэродромом. Оказывается, Ковтун забыл самую малость – не показал, какая именно стойка снесена!..

В конце концов мы выложили полотнище – эту азбуку каждый из нас знал с курсантских времен – и один конец загнули. Николай сел мастерски – с креном на уцелевшую „ногу“. Стойка, правда, не выдержала и во время пробега сломалась. Сломался и самолет. Но сам Николай был цел и невредим. Испанские летчики с восторгом оглядывали Мирошниченко и в тот же день подарили ему наручные часы.[44]44
  Очень нехороший эпизод. Действительно, наши самолеты не имели радиосвязи – и в 1941-м тоже! Немецкие же были радиофицированы.


[Закрыть]

…Боевой счет я открыл через четыре дня после прибытия. Не бог весть что – устаревший двухместный бомбардировщик „Арадо“ тоже вот прилетел бомбить Мадрид. Встретились с ним за облаками. „Арадо“, заметив меня, делает переворот, чтобы снова укрыться в облаках, но тут уже я не зеваю. Вовремя успеваю отвернуть после очереди в упор – и тоже в облака. Через несколько секунд вываливается из облаков бомбардировщик, но частями: сначала крыло, потом хвостовое оперение…

…Первыми советскими людьми, которых мы увидели по возвращении, были таможенники и пограничники. Судно бросило якорь на одесском рейде. Мы кинулись к нашим парням: они приняли наши чувства с пониманием, но… некоторое смущение их честные лица выразили. Не бороды наши и буйное проявление чувств, и даже не пистолеты всех систем, которыми мы были увешаны, и не наш штатский, но вполне пороховой вид, столь привычный на улицах Мадрида и совершенно неуместный в солнечной Одессе, – не это, а полное отсутствие у нас каких бы то ни было документов повергло парней в пограничных фуражках в состояние благожелательной растерянности.

Мы с нетерпением, понятным только человеку, привыкшему к войне, смотрели вслед удаляющемуся катеру, на котором отбывали к одесскому причалу славные загорелые ребята, чтобы там, на берегу, выяснить, что мы за личности. А помариновав нас, они устроили нам такую встречу, какая могла быть только в Одессе!

Казалось, весь город собрался в порту. Если в Картахене все знали, что мы из России, то вся Одесса знала, что мы из Испании» [124].

Меж Италией и рейхом хватало разногласий. Но испанская война сблизила их, и в октябре 1936-го они создали «ось Берлин – Рим». Через месяц, 25 ноября, рейх и Япония заключили «Антикоминтерновский пакт».

Банда для убийства России сколачивалась. Потому и господина Ганфштенгля отозвали в Америку в 1937-м: задание он выполнил.

Республиканцы сопротивлялись неприлично долго. Банкирам это надоело: испанская суета мешала их планам развязать мировую войну. И в феврале 1939-го они сняли маски. 9-го числа британский крейсер «Девоншир» помог фашистам захватить остров Менорка, 14-го французы потребовали сдачи Мадрида, 27-го Лондон и Париж признали правительство Франко и разорвали дипотношения с республиканской властью.

В апреле испанские (и англосаксонские) фашисты победили.

Как-то раз решили самураи

На Дальнем Востоке тоже готовили мировую войну.

Сперва сцепились за КВЖД (Китайско-Восточную железную дорогу). Она вела к городу Дальний[45]45
  Сейчас принадлежит Китаю и переименован в Далянь.


[Закрыть], который Россия построила в конце XIX века на куске земли, арендованном у Китая. Дорогу строили наши же, закончили в 1903 году, но тут напали японцы, победили (с огромной помощью Англии и Америки) и отобрали город.

Статус дороги на время подвис. Однако в 1920-е она снова фактически принадлежала нам, хоть считалась советско-китайским предприятием. Китайцы тоже ею пользовались, ничто не предвещало беды – но кто-то их подзуживал.

И вот в 1929 году местные вдруг захватили дорогу, а русских сотрудников пленили! Напомню: это год высылки Троцкого. Совпадение вряд ли случайно… Терпеть такое было нельзя, и осенью там разразилась небольшая война с применением танков и авиации. Наши победили, но не стали ничего отнимать, лишь восстановили статус-кво.

Дальше начались разборки с Японией. Это сейчас она занимает лишь свои острова, но после Русско-японской и Первой мировой войн владела также Кореей, Тайванем и южной половиной Сахалина.

В 1931 году японцы вторглись в Китай и отвоевали у него Маньчжурию, крайнюю восточную область. На ее территории появилось государство Маньчжоу-го, полностью подконтрольное Японии. (Несчастная КВЖД проходила именно там – так что снова попала в зону боев. Вторично за два года. Но агрессоры не отобрали ее у СССР, а выкупили.)

Так возникла советско-японская граница.

На ней немедленно начались конфликты. С 1936 по 1938 год японцы спровоцировали 231 столкновение, 35 из них вылились в серьезные бои. [125] Предстояли схватки еще более жесткие…

Под Владивостоком, у границы, есть озерцо Хасан – смешное, лишь два квадратных километра. Никто бы о нем никогда не узнал, если б не две сопки по соседству (они же холмы, а по-военному «высоты»). Принадлежали они нам, но, на беду, с их вершин чудно простреливались окрестности и по чужую сторону границы, и по нашу. Потому-то в июле 1938-го японцы заявили на них права.

Не в сопках суть, конечно: японцам кто-то поручил проверить силу русских.

Советский Дальний Восток защищала Особая Краснознамённая Дальневосточная армия (ОКДВА). В 1929-м именно она отбивала КВЖД. Командовал ей легендарный маршал, герой Гражданской войны Василий Блюхер.

Восток – Дальний, особенно от Кремля: уследить за ним трудно. Потому следующие события не вполне ясны. «Разоблачители сталинизма» клянутся, что Блюхера подставили, однако вот факты:

– 24 июля маршал сдвинул границу на 3 метра назад, чем признал вроде как обоснованность японских претензий. Прав на это он не имел: командовал-то лишь армией, а не пограничниками; а уж территориальные вопросы в его компетенцию никак не входили. Этим он поощрил японцев на дальнейшую агрессию (слабаков добивают), и 29 июля они атаковали.

Наши войска были отвратительно подготовлены и потеряли людей в полтора раза больше, чем противник, – хоть, в отличие от него, имели танки и авиацию.

11 августа после трудных боев удалось выбить агрессора, сопки вернулись домой, в СССР. Детали видны из следующего документа.

Приказ наркома обороны СССР

№ 0040, 4 сентября 1938 года

1. События в районе озера Хасан явились проверкой мобилизационной и боевой готовности всех войск КДфронта.[46]46
  Краснознаменного Дальневосточного фронта. Так с 28 июня 1938 года называлась ОКДВА.


[Закрыть]

2. Подготовка войск, штабов и командно-начальствующего состава оказалась на недопустимо низком уровне. Дальневосточный театр к войне плохо подготовлен (дороги, мосты, связь). Важнейшие директивы Главного военного совета и наркома обороны командованием фронта на протяжении долгого времени преступно не выполнялись.

В результате мы понесли значительные потери – 408 человек убитыми[47]47
  По уточненным данным, погибло и пропало без вести 960 наших (Россия и СССР в войнах XX века: Статистическое исследование. М., 2001. С. 173).


[Закрыть] и 2807 ранеными. Количество войск, наличие авиации и танков давало нам такие преимущества, при которых потери могли быть намного меньшими.

Таким образом, основная задача КДфронта – обеспечить на Дальнем Востоке мобилизационную и боевую готовность войск – оказалась невыполненной.

3. а) Главный военный совет еще в мае с. г. категорически запретил разбазаривать красноармейцев на посторонние хозяйственные работы и потребовал возвращения в части всех бойцов, находящихся в таких откомандировках. Но командование фронта ничего не сделало, и в частях продолжал существовать громадный некомплект в личном составе. В таком состоянии они и выступили по боевой тревоге к границе. В результате пришлось сколачивать части из разных подразделений и отдельных бойцов, допуская вредную организационную импровизацию;

б) войска выступили к границе неподготовленными. Начальник управления фронта и командиры частей не знали, какое, где и в каком состоянии оружие, боеприпасы и другое боевое снабжение имеются. Целые артиллерийские батареи оказались на фронте без снарядов, запасные стволы к пулеметам не были подогнаны, винтовки выдавались непристрелянными, а многие бойцы прибыли на фронт вовсе без винтовок и противогазов. Несмотря на громадные запасы вещевого имущества, многие бойцы были посланы в бой в изношенной обуви, полубосыми, без шинелей. Командирам не хватало карт района боевых действий;

в) все рода войск обнаружили неумение действовать на поле боя, маневрировать, сочетать движение и огонь, применяться к местности. Танковые части были использованы неумело.[48]48
  Всё это разгильдяйство проявилось и в июне 1941-го. Но у катастрофы первых месяцев войны есть и гораздо более серьезные причины.


[Закрыть]

4. Командующий КДФ т. Блюхер из года в год прикрывал свою плохую работу донесениями об успехах.

5. Руководство маршала Блюхера в период боевых действий явилось сочетанием двуличия, недисциплинированности и саботирования отпора японским войскам. Заранее зная о готовящейся японской провокации и получив еще 22 июля директиву наркома обороны о приведении фронта в боевую готовность, тов. Блюхер ограничился отдачей соответствующих приказов и не проверил подготовку войск.

Вместо этого он 24 июля неожиданно подверг сомнению законность действий наших пограничников. Втайне от замнаркома обороны т. Мехлиса и зам. наркома внутренних дел т. Фриновского, находившихся в Хабаровске, т. Блюхер послал комиссию на высоту Заозерная и без участия начальника погранучастка произвел расследование. Созданная таким подозрительным порядком комиссия обнаружила «нарушение» маньчжурской границы на 3 метра и «установила» нашу «виновность» в возникновении конфликта.

Ввиду этого т. Блюхер шлет телеграмму наркому обороны о мнимом нарушении границы и требует ареста начальника погранучастка.[49]49
  Попросту настучал, чтоб ответственность скинуть.


[Закрыть]

Даже получив указание от Правительства о прекращении возни со всякими комиссиями, т. Блюхер не меняет своей пораженческой позиции. Дошло до того, что 1 августа с. г., при разговоре по прямому проводу, тов. Сталин вынужден был задать ему вопрос: «Скажите, т. Блюхер, честно – есть ли у вас желание по-настоящему воевать с японцами? Если нет, скажите прямо, как подобает коммунисту, а если есть желание – я бы считал, что вам следовало бы выехать на место немедля».

Только после этого т. Блюхер берется за оперативное руководство. Но при этом более чем странном руководстве он не ставит войскам ясных задач, мешает боевой работе командиров, дезорганизует работу фронтового управления и тормозит разгром японских войск. Выехав к месту событий, т. Блюхер всячески уклоняется от установления связи с Москвой, несмотря на бесконечные вызовы его по прямому проводу. Целых трое суток при наличии нормально работающей связи нельзя было добиться разговора с т. Блюхером.

Вся эта «деятельность» маршала Блюхера была завершена отдачей им 10 августа приказа о призыве в 1-ю армию 12 возрастов. Этот приказ провоцировал японцев на объявление ими своей мобилизации и мог втянуть нас в большую войну с Японией.

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Управление Дальневосточного Краснознаменного фронта расформировать.

2. Маршала т. Блюхера от должности командующего отстранить и оставить его в распоряжении Главного военного совета РККА.[50]50
  Рабоче-Крестьянская Красная Армия.


[Закрыть]

Нарком обороны СССР К. Ворошилов

Начальник Генштаба РККА Б. Шапошников [126]

Итак, тридцать восьмой год, «тотальные репрессии». Что сделали с Блюхером после таких обвинений? Сразу схватили, пытали, убили?

А вот и нет. Арестовали маршала лишь через два месяца, в конце октября;[51]51
  То есть сначала серьезно подумали и лишь затем посадили.


[Закрыть] 9 ноября он умер под следствием (от тромба). Посмертно его все же приговорили к смертной казни – и поделом. Кто еще должен отвечать за бардак в армии, как не ее командующий? Вдобавок он едва не спровоцировал большую войну.

* * *

Год прошел относительно спокойно: зимой трудно воевать. В мае 1939-го японцы возобновили провокации.

Река Халхин-Гол течет тоже у границы Маньчжоу-Го, но с противоположной стороны от Хасана: в Монголии (которая с 1924 года стала Монгольской Народной Республикой, нашим союзником). Там японцы и начали вторую агрессию, которая вылилась в четырехмесячную войну. С обеих сторон билось как минимум 130 тысяч человек, 700 танков, тысяча самолетов; наших погибло больше 9 тысяч, японцев, по разным данным, – от 17 до 45 тысяч…

Помните, какую страну Запад наградил Олимпиадой 1940 года? Правильно, Японию. Надо объяснять, за что?

Бои шли на территории Монголии, и в СССР почти никто о них не знал. Именно тогда начал делать себе имя Г. К. Жуков, которого назначили командовать 1-й армейской группой. Действовал он жестко, рискованно, порой не по уставу – однако добился победы: 15 сентября японцев с монгольской территории выбил. В Маньчжоу-Го наши войска принципиально не входили.

Жуков писал в мемуарах: «Большое внимание в тогдашней японской армии уделялось идеологической обработке солдат. Наша армия изображалась технически отсталой, а в боевом отношении приравнивалась к старой царской армии времен Русско-японской войны 1904–1905 годов. Поэтому то, что японские солдаты увидели в сражениях на реке Халхин-Гол, оказавшись под мощными ударами танков, авиации, артиллерии и хорошо организованных стрелковых войск, было для них полной неожиданностью» [127].

Вряд ли то была лишь пропаганда: думаю, японское начальство вправду не знало реального состояния РККА. Иначе говоря, они провели разведку боем. Для себя, для немцев и еще кое для кого. Советская армия оказалась сильнее, чем они ожидали; и Берлин, несомненно, получил об этом подробнейший отчет.

Теперь вопрос: почему нацисты не передумали нападать на нас? Ведь теория «колосса на глиняных ногах» рассыпалась! Немцы знали, что столкнутся с мощной современной армией, которую едва ли будут способны одолеть!

Ответ один: имелся некий фактор, давший им надежду на успех. Какой? Не будем забегать вперед.

Но немцы немцами, а японцев разгром у Хасана и Халхин-Гола заставил отказаться от нового вторжения в СССР, в поддержку вермахта – хоть Гитлер и настаивал на этом. Всю Отечественную войну нам пришлось держать на Дальнем Востоке серьезные войска (в тяжелейшем декабре 1941-го там стояло 28 % нашей армии) [128], и самураи[52]52
  Разумеется, не все японцы принадлежали к сословию самураев – но так уж принято было у нас их называть…


[Закрыть] третий раз на те же грабли наступать не решились.

Предотвратило японскую атаку и еще кое-что, но об этом позже…

Именно «под Халхин-Гол» братья Покрасс и Б. Ласкин сочинили песню «Три танкиста»:

 
На границе тучи ходят хмуро,
Край суровый тишиной объят.
У высоких берегов Амура
Часовые Родины стоят…
 

Само название песни говорит о времени ее появления: ведь экипаж из трех человек имели легкие танки БТ-5, БТ-7, Т-26. К Великой Отечественной они устарели (хоть все равно использовались), и воспевать их уже бы не стали.

С 1938-го по 1940-й в ОКДВА[53]53
  В 101-м полку 34-й дивизии имени Куйбышева.


[Закрыть] рядовым служил мой дед, Степан Пушкарев, чьи воспоминания еще появятся в книге. Но сражения при Хасане и Халхин-Голе его миновали.