Текст книги "Комплекс полноценности"

Автор книги: Алексей Миронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

За одно мгновение девчонки разодрали все сценические костюмы. Платья от модных кутюрье были превращены в полный хлам и потеряли товарный вид. Продюсер сначала чуть не умер от сердечного приступа, а потом сообразил, что потасовка уже перешла в съемки бесплатного рекламного ролика, и перестал разнимать дерущихся.

«Барбариски» разошлись не на шутку. Измордовав друг друга до неузнаваемости, они наконец помирились. После чего стали швырять в зал туфлями, а потом и цветочными вазами, которые стояли перед ними на журнальном столике. Одному из папарацци угодили вазой прямо в объектив фотокамеры Canon ценою почти в пять тысяч долларов. Папарацци обиделся.

– Эй! – заорал он. – Какого хрена? Я же на ваш имидж работаю! Да мне гонорара от этой съемки не хватит за камеру расплатиться, дуры!

– Да пошел ты, козел! – огрызнулась в ответ оклемавшаяся от предательского удара в нос Дуська-Клеопатра и швырнула в него последней вазой, угодив прямо по голове.

Папарацци схватился за голову руками, потерял сознание и завалился навзничь.

Наблюдая этот спарринг, Гризов вспомнил кусок телеинтервью американской поп-девицы Уитни Хьюстон. Там эта девица жаловалась на другую поп-девицу Мэрайю Кэри, с которой они постоянно ругались, и однажды даже чуть не подрались. «Она назвала меня овцой, – жаловалась Уитни после совместных съемок клипа, в котором продюсеры решили их помирить, но ничего не вышло, – тогда я буду называть ее котлетой!»

Популярность певиц на Западе принимала порой странные формы. Та же Мэрайя Кэри, однажды после радиоинтервью на ВВС, отправилась пописать в туалет. Работники радиостанции дождались, пока она выйдет, и отодрали стульчак от унитаза. А вскоре объявили, что «Стульчак Мэрайи» будет продан на благотворительном аукционе за триста тысяч долларов. «И где вас таких только делают», – подумал тогда Гризов. Он долго не мог поверить, что людям в развитых экономически и недоразвитых в смысле культуры странах настолько скучно жить, что они всерьез интересуются такой ерундой. Впрочем, ничего личного у них, как известно, никогда не было. Только бизнес.

Глядя на бой быков в «Останкино», Антон неожиданно ощутил в происходящем что-то близкое, родное, животное. Что-то зашевелилось в нем, захотелось самому ринуться в драку и набить морду кому-нибудь просто потому, что она не нравится.

– Внимание! – раздался в мозгу металлический голос. – Опасность! В вашей крови резко увеличилась концентрация Х-вируса.

Гризов вскочил со своего места.

– Ну, Григорий, пора кончать этот шоу-бизнес.

– Вас понял, – отозвался Забубенный.

– Стирай всех, кроме «Барбарисок», – Антон прислушался к сообщению анализатора. – Дуры малолетние, конечно, но у них есть шанс одуматься.

Сделав несколько шагов, Григорий встал в проходе между дерущимися и охраной. Не торопясь, словно всю жизнь этим занимался, достал из сумки гигантский фотоаппарат, на деле являвшийся переносным «Прерывателем импульсов агрессивности», поскольку насчет радиуса действия «УХЛЫ» были сомнения. Немного поколдовал над ним с помощью «Генератора формы». Теперь мощный прерыватель оказался похожим на ручной пулемет средней дальности с двенадцатью воронеными стволами и свисающей до пола лентой. Все как полагается в таких случаях. Григорий медленно навел пулемет на клубок дерущихся тел.

– Внимание, – громко предупредил Забубенный, – сейчас вы будете стерты, если не остановитесь. Не пытайтесь перезагружаться.

Ему никто не ответил. Драка продолжалась. И только продюсер, выхватив смартфон, в ужасе попытался кому-то позвонить.

– Покайтесь, грешники! – добавил Григорий уже тише. – Ну, я вас предупредил.

То, что произошло в следующее мгновение, больше всего изумило самого Забубенного. Никого огня и грохота не случилось. Не удалось ему в полной мере ощутить себя матросом Железняком среди озадаченного правительства. Григорий водил бешено вращающимися стволами пулемета от стены к стене, но людей не разрывало в клочья, не текли реки крови, не отлетали оторванные руки и ноги. Лишь десяток папарацци вместе с продюсером выпорхнули наружу через разбитое в драке окно. Все остальные в конференц-зале тихо превращались в дым и расплывались по помещению.

Когда все закончилось, Антон прошел мимо ошеломленных «Барбарисок», застывших в своих разорванных нарядах, словно эротические пособия для садомазохистов, и с грохотом открыл несколько здоровенных окон. В задымленное помещение ворвался свежий ветер, мгновенно разогнав остатки дыма по углам.

«Заканчивается действие модулятора формы тела», – сообщила умная армаранская техника.

– Ну, девочки, – сказал Антон, глядя на изумленные лица излеченных от вируса, – нам пора. Извините за беспокойство. Дальше вы уж сами разберетесь, что делать. Пойдем, Григорий, а то ещё придется на лифте спускаться.

Пилоты взяли сумки и сквозь стену направились к выходу.

– Теперь куда? – уточнил Забубенный, когда боевой драндулёт отчалил от Останкинской телебашни и бесшумно повис в воздушном пространстве, словно корабль-призрак.

– Запрос пять тысяч девятьсот девяносто девять. Загородная вилла директора швейной фабрики «Красная нить». Тюменская область, поселок какие-то Кошуки. Там директор с женой и тремя мертвыми любовниками и еще тридцать охранников. Вернее, теперь двадцать семь, так как трое охранников тоже оказались любовниками. Ну, охранники и любовники нас не интересуют. Это дело семейное. А вот сам хозяин дома и собаки, которые покусали девочку, очень даже.

За какие-то пятнадцать минут драндулёт преодолел расстояние от Москвы до Тюмени и летел над квадратом, в котором находилась дача директора швейной фабрики «Красная нить». Когда внизу на берегу озера показался искомый объект, то Антон не поверил своим глазам. Он решил, что шарообразная армаранская карта ошиблась и увела корабль с курса. Но инопланетяне не ошибаются. Гризов и представить себе не мог, что дача скромного директора швейной фабрики сможет напомнить ему неприступную крепость Ля-Рошель в лучшие времена для гугенотов.

Антон обратился к «Анализатору сущности» и просмотрел прошлое директора. Дача находилась на берегу озера, добрых два гектара этого берега были нагло отгорожены крепостной стеной высотой три метра и толщиной в пять кирпичей. По документам сооружение числилось небольшим домиком в садоводстве, а приусадебный участок шестью сотками. По верху стены вилась колючая проволока под напряжением. Сам дом состоял из семи башен с узкими окнами-бойницами, из которых торчали длинные стволы настоящих пулеметов. Архитектурный ансамбль продолжали ангар-спальня и две террасы, одна над другой, с видом на озеро. Из-под нижней террасы был прорыт тридцатиметровый канал, по которому прямо из спальни хозяин мог выехать на водном мотоцикле в это самое озеро. На крыше ангара-спальни стоял купленный по случаю в соседней воинской части вертолет Ми-8 с полным боекомплектом.

«Драндулёт-1» сделал круг над постройками, пока инопланетные анализаторы прощупывали внутренние помещения. По периметру дачи вдоль всех стен расхаживали пятнадцать охранников с автоматами Калашникова. Еще девять охранников, все бывшие каратисты, прогуливались по внутренним помещениям. А у дверей неусыпно бдели двое новичков. Эти вообще были ниндзями и охраняли двери в опочивальню только с утра.

Так случилось, что хозяин, неожиданно вернувшись из командировки, никого не застал у дверей, зато обнаружил шестерых охранников в спальне у своей жены. И сильно рассердился. А когда он сердился, то стрелял без предупреждения. Всех шестерых охранников он положил прямо на месте из автомата Калашникова, заменив их временно ниндзями. В данный момент окровавленные тела любовников валялись на полу спальни. Жена нервно курила. Муж сидел, обхватив вороненый ствол автомата, и размышлял. А у его ног лежали три ротвейлера, два добермана, два мастино неаполитано.

Диспозиция была понятна. Антон мягко нажал на кнопку бортового «Прерывателя импульсов агрессивности», и охранники, в мозгу которых накрепко была вбита команда хозяина «Мочить всех, кто не наши», замкнули свою агрессивность на себя.

Во дворе дома мгновенно вспыхнула перестрелка. Охранники бегали по периметру, переползали с места на место, прячась за контейнерами и тремя стоявшими во дворе «мерседесами», но все было напрасно. Один за другим они все быстро погибли.

Очень скоро остались только двое ниндзей у дверей спальни, но и до них дошел приказ «Прерывателя импульсов агрессивности» закольцевать свой гнев. Ни секунды не сомневаясь, оба сделали харакири штык-ножами от автомата Калашникова.

Сам хозяин был избирательно освобожден от блокады гнева. Он с изумлением наблюдал через окно-бойницу за тем, как его охрана расстреливала сама себя, и волосы у него медленно вставали дыбом. Сначала он решил, что на дом напала соседняя группировка с целью захватить комбинат «Красная пить», а его отправить в расход. Однако внешнего врага нигде не было видно. Охрана лупила очередями друг в друга, словно заправские зомби. А когда на глазах директора во двор без звука опустилось какое-то крылатое обтекаемое чудище, одним махом расплющившее все три «мерседеса», хозяин решил, что «крыша» у него окончательно съехала и надо ждать появления инопланетян или белочки. А, может быть, всех вместе.

Но, к его растущему ужасу, из откинутого люка вышли не зеленые инопланетяне с антеннами на голове, которых он уже готов был увидеть, а всего лишь два земных мужика. Причем даже без оружия.

Иван Пантырин, больше известный в узких кругах по кличке Пантон, присел на стул, высунул дуло автомата в бойницу и передернул затвор. Он привык стрелять во всех незнакомых. Так было надежнее.

«Не надо, – отозвался у него в мозгу чей-то неведомый голос, – не поможет». Но он уже жал на курок. Последовал взрыв, которым ему оторвало кисти рук. Выронив обломки автомата, Пантон грохнулся навзничь, заливая паркет кровью. Жена по-прежнему нервно курила. Привыкшие к такому шуму собаки спокойно лежали, облизываясь.

Спустя некоторое время незваные гости, поднявшись по резной лестнице из красного дерева, сотворенной настоящим мастером своего дела, появились в спальне и подошли к Пантону.

– Денег дам! – хрипел Пантон, корчившийся на полу. – Много!

– Нам не надо, – ответил за двоих Григорий.

– Всем надо, – хрипел Пантон, – договоримся, только не кончайте!

– Не пресмыкайся, падаль. Умри мужиком, – сказал Антон и бросил перед ним фотографию изуродованной собаками девочки. – Узнаешь? Твои питомцы поразвлеклись?

Пантон завыл.

– Вы что, ее родственники? Да я денег дам много!!! Сколько хочешь!

– Да слышали мы уже про деньги, не глухие, – повторил Григорий. – Вот ведь неизлечимый! Ты бы перед смертью что-нибудь новое сказал. Например, все люди – братья!

– Да откуда у него братья, Григорий, – вежливо поправил Антон, – у него все только братаны.

– Да пошел ты, козел! – выругался в отчаянии Пантон.

– Ну-ну, – проговорил Гризов, – будем считать, что это было твое последнее слово.

И кивнул спокойно лежавшим поодаль ротвейлерам и доберманам:

– Собачки, за дело!

Свора хищных зверюг набросились на своего хозяина и мгновенно разорвала в клочья. Растерзав Пантона, собаки сплелись в клубок и стали грызть друг друга. Агрессивность закольцевалась, уничтожая сама себя. Когда все было кончено, Антон сфотографировал это месиво и с краткой подписью отправил электронной почтой родителям девочки. Пусть знают, что справедливость торжествует, а Star Killer Group работает.

Покидая залитую кровью спальню, Гризов обернулся к жене хозяина. Та, по обыкновению, нервно курила.

Антон взглянул на нее и сказал на прощанье:

– Не забудьте продать имение и перевести все имеющиеся средства на счет пострадавшей девочки. Реквизиты вы уже знаете. И приберитесь тут слегка, а то грязи многовато.

Когда люки драндулёта захлопнулись, Антон сказал, обращаясь к автопилоту:

– Ну, теперь давай домой, родимый. Надо расслабиться после боевого вылета.

Спустя пятнадцать минут справа от драндулёта снова показалось море огней.

Глава тринадцатая
Пипл, радуйся!

Островитяне! Не будет вам контрибуции.

Когда под крылом замелькали до боли знакомые изгибы Невы, «Драндулёт-1» резко снизился, описал круг над родным пустырем и мягко приземлился. Забубенный решил дать машине технический осмотр, а уже после отправиться в офис с докладом. Антону же вдруг захотелось посетить перед совещанием, хоть ненадолго, собственное жилище. Выпить там чашечку холостяцкого кофе из пакетика. После чего тоже прибыть в виртуальное пространство над площадью Восстания, где намечался вечерний разбор полетов.

– Ты тут сильно не задерживайся, – посоветовал он на прощанье Григорию, – мотор для профилактики разбирать не надо. Он же вечный, армаранский.

– Да не боись, все будет хорошо, – успокоил его Забубенный, который за время полета пришел в себя и с кувалдой в руке уже начал круговой обход летательного аппарата средней дальности.

Антон кивнул в ответ, вышел из зоны невидимости, чем напугал сидевшего под березой бомжа, и бодрым шагом направился к дому. Завернув за угол, Гризов уже приблизился к своей парадной, как вдруг сработал «Определитель настоящих намерений», – в зону действия въехали два джипа «Чероки». У населявших джипы людей намерения были явно дурные, причем касались они именно Антона. К счастью, зона действия «Определителя» начиналась на другом конце двора. Поэтому, пока джипы аккуратно объезжали детскую площадку, Гризов уже поднялся на свой этаж и скрылся в квартире.

Двойка «Чероки» мягко подкатила к подъезду Гризова. Из окна переднего джипа выглянул лысый качок, в руке у которого была зажата бумажка с адресом. Сверив номер дома с информацией на бумажке, он удовлетворенно кивнул головой и что-то сказал сидевшим сзади верзилам. Открыв дверцы, три затянутых в кожу головореза исчезли в парадной.

«Внимание! – вдруг прорезался Вася по телепатической связи. – Началась ответная атака вируса X! Нужна ли помощь?»

«Я вижу, что началась, – ответил Гризов, – а помощи пока не надо. Постараюсь разобраться своими силами. Только прикрывайте на всякий случай».

Головорезы поднялись на четвертый этаж и безошибочно остановились напротив двери в квартиру Гризова. «Нет, ну как работают, сволочи, – с досадой подумал Антон, – полиция бы так работала».

Достав из наплечной кобуры пистолеты с глушителем, двое расположились по краям двери, а третий, державший в руке бумажку с адресом, аккуратно нажал на кнопку звонка.

Сначала Антон хотел не отвечать, но рефлекс сработал значительно раньше.

– Кто там? – спросил он недовольным тоном хозяина, которому не дали в субботу хорошенько выспаться после трудовой недели.

Киллер вежливо прокашлялся и задушевно ответил:

– Слышь, мужик, открывай. Я типа почтальон.

– Ну-ну, – ответил Гризов, – тогда меня типа нету дома.

– Да ты не шуми, мужик, открывай! – начал терять терпение почтальон. – Посылка тебе.

– А ты в глазок квитанцию покажи, – предложил Гризов.

– Ну, я тебе щас покажу, – не выдержал почтальон и достал ствол.

Гризов включил «УХЛУ» на полную мощность. Киллеры мгновенно развернулись друг к другу и приготовились стрелять на поражение. Но Антон приказал им повременить. Так они и замерли. А журналист не торопясь сходил в туалет. Вымыл руки и тщательно вытер их о махровое полотенце. После чего, наконец, открыл дверь и вышел на площадку.

– Ну что, братцы-кролики, людей мочим почем зря? – обратился Антон к бандитам, неожиданно оказавшимся в роли попавшей в капкан дичи. Это новое положение их слегка удивляло. Стоя друг напротив друга, обездвиженные киллеры с непониманием озирались по сторонам, ожидая развязки.

Антон снова смерил их оценивающим взглядом.

– Приехали, значит, убирать ненужных свидетелей? Понятно. Но уж извините, ребята, – свидетели против. Придется ехать обратно и убирать причину. Понятно?

Киллеры одновременно кивнули.

– Да, кстати! – воскликнул Гризов тоном Архимеда. – Идея с посылкой мне очень понравилась.

Он на секунду сосредоточился и задействовал генератор «СИМЫ». Спустя мгновение у него в руках оказалась облепленная замечательными сургучовыми печатями посылка с динамитом. Внутри мягко тикал часовой механизм. Обратившись к главному почтальону, Гризов сказал:

– Передашь шефу, лично в руки. Понял?

– Понял, – ответил киллер.

– Всем спасибо, все свободны! – напутствовал их Гризов. – Прощайте, ребята. В добрый путь!

Бандиты направились с посылкой вниз. Не успел Антон закрыть за собой дверь и зайти на кухню, чтобы приготовить кофе, как снизу раздались автоматные очереди. Сидевшие во втором джипе бандиты расстреляли тех, кто прибыл на первом, убирая концы в воду.

– Вот елки-палки, – расстроился Антон, – такую комбинацию испортили своими перестраховками.

Через «УХЛУ» он приказал верзиле из второго джипа забрать посылку и доставить ее по назначению. Что тот и сделал. Затем джипу предлагалось взорваться от удара о столб вместе со всеми исполнителями. В этот вечер Гризов ощутил, что окончательно избавился от опасности, внезапно появившейся после пьяного купания в заливе.

Отбив атаку носителей X и ожидая благополучного завершения ответных действий, Антон слегка расслабился.

– Ну, теперь можно и кофе попить, – похвалил он себя за находчивость.

Журналист пошарил на кухонной полке и обнаружил-таки в ее глубинах заветный пакетик. Налив кипятка в надтреснутую чашку, Антон сел на стул, включил телевизор и приготовился расслабиться. Но угодил на новостную передачу, диктор которой запугивал телезрителей свежими новостями.

– Еще одна трагедия произошла в Москве, – заявил диктор. – Горит Останкинская телебашня. Передает наш специальный корреспондент Андрей Дыховичич.

Антон снова напрягся. В кадре появилась дымящаяся Останкинская телебашня. Вокруг сновали пожарные и журналисты. Камеры была установлены почти у подножия самой башни. Непосредственно за Дыховичичем, Антон, к своему удивлению, увидел Дуську-Клеопатру в наручниках и двух полицейских по бокам. За ней стояли остальные «Барбариски» все в том же прикиде под садомазохистов.

– Сегодня произошла странная трагедия, о причинах которой можно только догадываться, – начал свой репортаж Андрей Дыховичич. – Во время пресс-конференции музыкального проекта «Барбариски» в Останкинской телебашне, по рассказам молодых артисток, в зал ворвались два парня с пистолетами и начали палить во все стороны. «Они хотели нас убить!» – заявляют «Барбариски», но работники полиции считают иначе. Слово капитану Будкину.

В кадре появился третий полицейский в чине капитана. Прокашлявшись, Будкин сделал официальное заявление.

– Ну, так это, вот. Был звонок от гражданина Фильштейна, начальника группы «Барбариски», о нападении с применением огнестрельного оружия. Однако когда мы прибыли в телебашню, то самого гражданина Фильштейна на месте происшествия не оказалось. Никаких стреляных гильз мы не нашли. Из вещей никто не пропал. Зато там находились эти барышни в непотребном сценическом виде. А вот эта гражданка, – Будкин кивнул на закованную в наручники Дуську-Клеопатру, – во время допроса ругалась матом и вообще курила. От её неосторожно брошенного окурка начался пожар, который мы мгновенно локализовать не смогли. Огонь появился вследствие проваливания окурка между полом и стеной в техническое помещение, ключей от которого мы не имели. А техник-смотритель оказался пьян и вовремя на работу не пришел. В связи с чем пожар быстро распространился. Но это уже дело пожарных, а мы своих клиентов забираем до выяснения всех обстоятельств.

Будкин откозырял зрителям и увел стайку «Барбарисок» в милицейский «уазик».

В этот момент в дверь снова позвонили. Антон привычно вздрогнул, но никакой опасности не почуял. На этот раз за дверью стоял Забубенный.

– А я решил к тебе заглянуть сначала. Чего, думаю, на работу торопиться. Еще успеем. Можно и чайку попить, а заодно новости послушать. Узнать, что в мире творится. Правильно?

– Правильно, – ответил Гризов, впуская гостя. – Проходи. А новости нынче такие – горит Останкинская телебашня.

– Какая башня? – насторожился Забубенный.

– Та самая, где мы недавно побывали, – пояснил журналист. – Девчонки из «Барбарисок» подожгли. Их сразу за это в полицию замели.

– Нечего X по планете распространять, – ничуть не расстроился Григорий.

Вскоре Гризов с Забубенным оказались на кухне. Антон с тоской посмотрел на почти остывший кофе и вылил его в раковину. Заварили чайку, разлили бодрящий аромат по чашкам. Насыпая себе сахар, Забубенный неожиданно выдал философский тезис.

– Вот ведь, продукты бывают разные, – заметил он вслух непонятно к чему. – Сахар, например, – для мозгов хорошо, для зубов – плохо.

– А тебе для чего больше нужно, Григорий? – уточнил Антон.

– Да я, честно говоря, вообще сахар не люблю. Это я так сейчас, за компанию.

– А… – протянул Гризов с пониманием и отпил небольшой глоток горячего напитка, – ну, если за компанию.

В дальней комнате неожиданно зазвонил брошенный там смартфон. Антон вышел с кухни, разыскал мобильник, нажал прыгающую кнопку и спросил:

– Кто говорит?

– Говорит Москва! Привет, Антон! – звонила Маруся. – Ты собираешься сегодня на работе появляться или как? Задание срочное есть.

– Ну, надо так надо, – ответил Гризов смиренно. – А это надолго?

– На полдня. Надо посетить одно небольшое мероприятие и чиркануть потом пару строк для колонки Карамазина. Посетить сегодня вечером, а написать завтра. Часа в четыре завтра материал надо будет и сдать.

– Яволь, мон женераль, – ответил Антон и отключился.

Он вернулся на кухню, где Забубенный неторопливо допивал свой чай, созерцая ползающую по стеклу муху. По всему было видно, что на него напало философское настроение. Видимо, сейчас он размышлял на тему «Вот ведь, мухи бывают разные…».

– Планы меняются, – сказал Антон, подходя к кухонному столу. – Скажи Маше, что я буду только завтра. Меня на работу срочно вызывают.

– Так ты чего, своим ходом собрался, что ли? – удивился механик. – Давай я тебя на драндулёте подкину. Мигом обернемся. Может, еще сегодня успеем совещание провести.

Антон подумал и согласился. Спустя пять минут Гризов подходил к редакции родной газеты «ПД». Забубенный припарковал драндулёт на стоянке под видом LADA Vesta Cross, а сам пошел в ларек за сухариками.

У входа в здание Антон столкнулся с двумя странными ребятами явно не местного происхождения. На вид им было лет по семнадцать, одеты в одинаковые черные брюки и светлые куртки, на лацканах которых виднелись неброские значки. Надпись на значке у одного гласила «Др. Джонс-1», у второго «Др. Джонс-2». Лица у них тоже были почти одинаковые. Правый протянул Антону листовку и, широко улыбаясь, с диким акцентом сказал:

– Здравствуйтэ! Мы миссионэры из американской церкви Христа. Ми приглашаем вас на наше собрание, сегодня на спортифном стадионе. Приходытэ, не пожалэете. Будем говорить про жизнь в теле. Здэсь адрес и краткая информация про нас.

Антон взял листовку, повертел ее в руках и уточнил:

– Простите, а разве Христос теперь американец?

Миссионеры переглянулись.

– Экскьюз ас, ми еще плохо панимать па русский.

– Ну ладно, – смилостивился Гризов и выдал дежурную фразу журналиста: – Я постараюсь прийти.

Попрощавшись с американцами, он зашел в редакцию, по дороге рассматривая листовку. На листовке было написано на чистом русском языке всего с тремя грамматическими ошибками, что в девятнадцать ноль-ноль на стадионе «Питерский» состоится собрание «Американской церкви Христа». В программе: выступление отца-настоятеля церкви преподобного Билли Джо До Старшего с хором девочек. Рассказ о себе миссионеров «Мы хотим сказать вам американское слово». Рассказ о себе новых членов американской церкви из числа русских «Как я сюда попал». В финальной части собрания: всеобщие песнопения и танцы под сочиненные миссионерами мелодии «Пипл, радуйся!» и «Уу-у-пс!!! Отпусти нам, Господи, грехи наши!» с последующей раздачей гамбургеров (два по цене одного). В нижнем углу листовки стоял логотип производителя гамбургеров.

– Ясно. Танцы с фуршетом, – сказал сам себе Гризов. – Надо сходить.

Каково же было его удивление, когда Маруся официально поручила ему сходить на собрание этой самой американской церкви Христа и срочно сделать репортаж. Отмазки типа «Я же пишу про телекоммуникации» не прошли. Кто-то в очередной раз заболел и надо было срочно затыкать информационную дыру. Гризов подчинился. Работа есть работа.

Вернувшись в драндулёт, Антон сообщил о новостях Забубенному. Потом они телепатически связались с виртуальным офисом и космическим кораблем армаран. Оказалось, что работа с расшифровкой сообщений автоответчика и тестирование нового прибора, дававшего «Ответы на все неразрешимые вопросы», протекала медленнее, чем хотелось бы. Даже последние события сильно повлияли на активность вируса по всей планете.

Земля начала бурлить, шла активизация носителей, наметились новые пути оттока. Так что до финальной версии всепланетной карты с центрами концентрации носителей было еще далеко. «Подождем до вечера, – решил Вася, – или до завтра. Как пойдет».

Спешка исчезла. Можно было спокойно идти на собрание американских миссионеров и говорить про жизнь в теле. Так они и сделали, вдвоем отправившись на «Питерский» стадион. Забубенный решил и здесь поддержать друга.

Притулившись на стоянке под видом очередного «мерседеса», Забубенный и Гризов вошли в помещение стадиона с бокового входа и стали искать место собрания американских представителей Христа. Поскольку в листовке было написано просто «…на „Питерском“ стадионе», а стадион был большой, пришлось немного потрудиться.

Попав в длинный коридор, они, словно волк из мультфильма «Ну, погоди!», стали заглядывать во все двери подряд. Заглянув в первую, друзья-спасатели обнаружили за ней клуб степа и аэробики. Красивые девушки махали ногами, желая стать еще красивее. Забубенный предложил остаться пока здесь. Но Гризов был на работе, требовалось сначала собрать материал для статьи. А потом можно будет и сюда заглянуть, написать дополнительно про аэробику.

Открыв следующую дверь, Антон вдруг резко отскочил назад и захлопнул ее, испуганный дикими криком «Кии-йй-ааа!!!», за которым последовал грохот ломаемых досок. Приоткрыв дверь через минуту снова, Гризов увидел группу одетых в кимоно каратистов и стоявшего перед ними сенсея.

– А теперь, ребята, отработаем новый удар ногой, «мае-гери-чудан». Подойди сюда, – сказал сенсей одному из каратистов, стоявшему в первом ряду.

Каратист подошел и встал в боевую стойку.

– Вот смотрите, – продолжал объяснять сенсей. – Удар намечаем так: колено идет вверх. Колено по-японски «хизо», запоминайте. Колено идет вверх, затем нога разгибается и резко выбрасывается вперед с криком «Иш-шшю-рра!». Удар проводим в область солнечного сплетения.

Закончив объяснять, сенсей провел тренировочный удар в область солнечного сплетения. Каратист отлетел на три метра и рухнул навзничь. Затем, пролежав так минуту, встал и, согнувшись, отважно приковылял обратно к сенсею, делая по пути глубокие вдохи.

– Всем понятно? – спросил сенсей.

– Ооо-ссс! – раздался бодрый ответный крик.

– Если есть вопросы, задавайте, – добродушно добавил сенсей, – я повторю. И еще. «Ооо-ссс!» надо говорить громче, а то будем отжиматься.

Гризов закрыл дверь. «Интересно, – подумал он, – если они так намечают удары, как же тогда происходит полный контакт?»

Побродив минут пятнадцать по бесконечному коридору, они обошли почти все сооружение вокруг, пока наконец не обнаружили очередной вход. К счастью, Гризов сразу опознал стоявших рядом с ним миссионеров по одинаковым лицам и табличкам на лацканах курток «Др. Джонс-5» и «Др. Джонс-6».

– Здравствуйтэ! – приветствовали их миссионеры, широко улыбнувшись. – Мы очень рады вас видэть!

– А мы-то как рады! – не удержался Григорий. – Уже минут двадцать вас ищем.

– Проходитэ прямо в дверь, – посоветовал «Др. Джонс-5», – собрание уже начинается.

Антон и Григорий переглянулись в поисках альтернативных отверстий, но, ничего не найдя, просто последовали совету. Внутри был коридор, похожий на тот, в котором они только что едва не заблудились. Но здесь все было по-другому. Здесь уже чувствовался дух американских миссионеров, любивших всем всё объяснять: на каждом углу висели таблички со стрелочками-указателями и подписью «Иди туда».

Повинуясь табличкам, друзья-спасатели скоро оказались в небольшом спортивном зале, на две трети уставленном скамейками. Половина скамеек уже была занята людьми. В дальнем конце зала стояла тумба, сохранившаяся еще с партийных времен, а теперь служившая американскому священнику алтарем. Угол зала был отгорожен белой занавеской. Сам священник, молодцеватый ковбой лет сорока пяти с серебристым отливом в волосах, уже стоял за тумбой, пристально оглядывая прихожан. Он был одет в длинные красно-синие одежды, больше походившие на судейскую мантию, чем на рясу или сутану, из-под которых слегка высовывались джинсы и стильные горные ботинки с желтыми подошвами.

В голове у Антона тихо зажужжала информация с «Определителя настоящих намерений», от которой тот отмахнулся, мысленно приказав анализатору «Побояться бога». Анализатор временно умолк.

Преподобный Билли Джо До Старший заговорил почти на чистом русском языке.

– Хелоу, прихожане! – начал он свою проповедь. – Я очень рад, что в нашей церкви появилось очень много новых лиц.

При этом он посмотрел на Антона и Григория, скромно сидевших в последнем ряду.

– Поэтому я хотел повторить, специално для тех, кто пришел к нам в первый рас, что мы называемся «Американская церковь Христа». Наш адрес и телефон вы можэт узнат у миссионеров, у них эст специалный листовка. Представителство нашей церкви также эст в интернет по адресу www.gospodypomogiamerica.com. Любой прихожанин, у которого эст компьютер с лицензионный операционный систем Windows, сможет зайти на сайт и воздать там хвалу господу нашему, Иисусу Христу. О'кей! То есть аминь!

Прихожане захлопали в ладоши и дружно подтвердили «О'кей!».

– Слушай, – уточнил не очень друживший с компьютерами Григорий, наклонившись к самому уху Антона, – а разве хвалу господу можно воздать только через компьютер с системой Windows? Другие системы не подойдут?

– Точно не знаю, – уклончиво ответил Антон.

Тем временем Билли Джо До Старший продолжал:

– А теперь перед вами выступить наша систер Наоми Рассел из штага Иллинойс. Она расскажет нам о своем пути к Господу.

Преподобный уступил тумбу для выступлений молоденькой Наоми, увидев которую, Забубенный тут же забыл про группу гимнасток, занимавшихся в соседнем крыле стадиона. Ему уже понравилось здесь.