Текст книги "Запорошенный рай (СИ)"

Автор книги: Алексей Трефилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

Ну вот – вроде бы, стратегию в общих чертах, обдумал. Перейдем к частностям, которые наверняка убьют меня в ближайшее время. Что это за враги, которых я по требованию центра управления, должен задавить? Маловероятно, что Кудесник специально рассчитывал на мое прибытие, да еще именно на Зиму. Скорее, все подобные личинки, настроены на поиск инопланетников или местных героев, подходящих под психологический профиль. Читают мысли и память, а потом срабатывает подпрограмма: мол, пойди, найди и убей! Сын Небесного отца шлет тебе свое благословение! Ну-ну… Меня такими шуточками не пронять, не на того напали! Я его лично видел, он из плоти и крови, и его можно убить! Конечно, если Кудесник тебя первого, как муху не прихлопнет. А он может, я точно знаю. Поэтому, всю эту бодягу про злобных врагов человечества, отложим на полку и благополучно забудем. Подождем, пока она пылью не покроется. Правда до жути интересно, а вдруг это мифические Хомберги? Поймать бы одного, вскрыть и посмотреть, что у него внутри. Стыдно признать, как-то меня судьба с ксеносами не сводила. Сотни лет с ними воюем, а я ни одного не грохнул – непорядок! Попадется, следует этот момент срочно исправить.

С другой стороны – с чего я взял, что они ксеносы? Доказательства где? Скользкий много чего рассказывал, откидываем муть и останется парочка фактов. Во-первых, у них был корабль-сеятель. Во-вторых, он был забит злобными младенцами под завязку. Присоединяем повествование Кудесника о колонизации Земли – что у нас в остатке? Нет никаких Хомбергов, а есть обычные люди! Ну… не совсем обычные конечно, а изначальные. Откуда люди на Земле взялись? Прилетели из галактики Андромеда, колонизировали и затем одичали. Беглецами они были или нет, не суть важно. Другое интересно – где те, кто остался? Да вот же они! Вокруг меня по льду носятся и режут друг дружку почем зря! А то что злобные – да кто вообще знает, какими были предки, и как дошли до жизни такой? Знает Кудесник, но он не расскажет, по крайней мере, пока. У него видишь ли принципы! По типу – что кое-что, вам лучше совсем не знать! Доберусь до сервов, которые успешно прикидываются железными слугами и проясню этот вопрос. Отломаю манипуляторы, возьму кувалду побольше, иии…

Шрам подомной остановился, я с изумлением огляделся по сторонам – прибыли! Оказывается, много думать вредно! Пока я предавался размышлениям, совсем стемнело. Отряд находился в небольшой впадине рельефа, густо заросшей веерами. Что же – вперед, убивать тех, кто мне лично ничего не сделал. Мне не привыкать!

Оказывается, с желанием немедленно вступить в схватку, я поторопился. Шрам потому и застыл, что сразу же за низменностью, начинались сплошные непонятности. Которые между прочим, на кроках обозначены не были. Покрутив лист бумаги и так и сяк, ничего похожего, я не нашел. Проблема была в том, что там расположились те же веера, но какие-то странные. Шлепнув по холке медведя ладонью, шагом направил его вперед. На опушке, если ее можно так назвать, соскользнул на снег. Проваливаясь по щиколотку, подошел и стал рассматривать растения. Вид мне сразу не понравился: высота – метра два с половиной, ветви густо переплетены лианами. Казалось бы – что такого? Вот этим-то чем-то, являлись аккуратненькие такие просеки, через равные расстояния уходившие вглубь зарослей. Притом, на вырубки они совсем не походили, скорее на аллеи парка.

Порылся в сумочке, зажег спиртовую зажигалку и при неясном свете колеблющегося язычка пламени, стал разглядывать очередную неприятность. Симбионты симбионтами, но лишнее освещение, еще никому не помешало. Кусты оказались обычными, а вот лианы совсем наоборот. Они были разного возраста, что определил, даже не обладая особыми познаниями в ботанике. Толщина коры и стеблей, да и вообще – по цвету было видно. Ярко-зеленое от темно-коричневого, уж отличу как-нибудь. Хуже всего то, что оружейные лианы я узнал сразу, треть из них была зрелой. Блеск, о котором мне рассказал Грубер, я видел отчетливо. Сунешься в кусты, заденешь, и природный механизм, нашпигует тебя не хуже подушечки для иголок. Предположим, человек еще как-то пролезет, медведям здесь хода нет. Иглы всяко щель в сочленениях доспехов найдут. Раны может быть, нанесут несмертельные, но меня это почему-то не обрадовало – кровопотерю, куда девать прикажете? Соваться сюда, можно только в крайнем случае, а значит остаются просеки, которые прямо манили прогуляться по ним. Мниться мне, что те кто их проложил, не для нас старались. Ладно, ввяжемся в бой, а там посмотрим. Обхода все равно нет.

Примерно через полчаса, я понял «зловещий» замысел лесорубов. Наша колонна, начала примитивно кружить на одном месте. Идешь себе спокойненько: стена – пара поворотов – тупик. Поворот «все вдруг», сворачиваем в другой «отнорок»: тоже самое. Гадские крули, обеспечивая себя древесиной, вырубили в зарослях настоящий лабиринт! Это только кажется, что лабиринт может пройти каждый, легко судить сидя в мягком кресле, водя пером по листу бумаги. Сверху-то, все видно! А ночью, когда не знаешь, да еще и забыл – совсем другой коленкор получается. Так мы к утру до стены не доберемся! Ясен пень – горожане на то и рассчитывали, тут без разведки делать нечего. И этот факт наводит меня на мысль, что все разъезды посылаемые Скользким – в эту сторону, даже и не катались! Он мне подсунул «тухлую» информацию, некогда выпытанную у агента. Ничего, что жизнь на месте не стоит?! Кто вообще скажет – может быть, в ущелье три крепости возвели? Скользкая свинья!

Придумывая на ходу сочные эпитеты для некоего синяка, я построил пирамиду. С стройматериалами у меня было негусто, поэтому кирпичами послужили медведи. Уложил на снег «броневиков», на них загнал двоих «легковесов». В общем, принцип понятен любому. Раздавая команды, я полез наверх под хихиканье фурий. В глаза медведям смотреть опасался – чувствую, вселенского обожания в них не обнаружу. Они конечно парни служивые, но как бы не покусали. Думаю, в этот раз они исполнили приказ, по воинской привычке к подчинению командиру. Надеюсь, следующего раза не будет: вобьют тебя Шустрый, в лед по самые плечи – как пить дать вобьют! Хорошо, если при этом, твоя голова не превратится в блин. То-то Шрам плотоядно на меня облизывается. Ему-то чего жаловаться? Я же со всем уважением, на самый верх его поставил! Там же легко! Кроме меня, никто по тебе не скачет! Короче, судя по его морде – я покойник!

Стоя на спинной пластине, я с трудом удерживал равновесие и намечал путь. Броневики, этак напоминающе начали пыхтеть и ворочаться. Естественно, устойчивости пирамиде это не добавляло. Торопливо скатился вниз и отдал команду к построению. Примирительно выставил ладони перед собой и сказал:

– Спокойно ребята! Дело сделано! Мы почти у цели, осталось проломить две полосы кустов, иначе слишком далеко обходить придется. Фурии, нацепите дополнительные пластины, шкуры и мешки на тяжеловесов, чем больше – тем лучше, они пойдут впереди. Исполнять!

Наш «героический» прорыв, закончился на ледовой плеши. Дальше, примерно через пятьсот метров, тянулся насколько хватало взгляда, невысокий ледяной хребет. Ну… относительно невысокий. Холмы оружейного леса, с ними и рядом не стояли. Скользкий был насчет них абсолютно прав: небольшой отряд, при наличии специализированного альпинистского снаряжения пройти сможет, армия нет. Сориентировавшись по звездам, мы рысцой поскакали искать неприятности, а может быть и славу – это с какой стороны посмотреть.

Глава 19

Быстро сжевав плитку пеммикана, я с небольшим неодобрением покосился на медведей. Приспичило им пожрать, да еще в самый неподходящий момент, когда до цели рукой подать! При определенных обстоятельствах, быть большим конечно хорошо, но полтинник мяса, раз в три дня, вынь и положи! Вот кто этим болванам, мешал вчера наесться до упора? Фурии мне объяснили, что у них строгая диета, для поддержания себя в боевой форме: мол, всегда так бывает. Это в мирной жизни они питаются, чем придется и когда придется. А мне плевать! Сильно подозреваю, что косолапые между собой посовещались и решили: «Чего добру пропадать? Все равно всех убьют, так хотя бы пожрем от пуза!» Нет, ну вы посмотрите на этих гурманов – еще и самые лучшие части от кусков отъедают! И ведь с места не сдвинешь. Да пошли они!

Нацепив лыжи, я поманил за собой фурий и двинулся на разведку. Смотреть на пиршество, было выше моих сил, организм потребовал разрядки. Значит, совместим приятное с полезным, поглядим на укрепления. Скользкий обманул с подступами к ущелью. Думаю, что нас ожидают большие сюрпризы. Почему во множественном числе? Да потому! Мне не нравится этот поход! Мне не нравится шайка мохнатых раздолбаев! И красотки у меня на хвосте, мне тоже не нравятся! И звезды… И эта долбанная планета! И эти…

Тьфу ты! Чего это я разошелся? И что это там светится? Обнаружив впереди пятна света, я начал передвигаться по дуге, с каждым шагом отклоняясь к зарослям. Надеюсь, на их фоне, мы будем не так заметны. Так-так… И что у нас здесь? Стена, обещанных семи метров в высоту в наличии, две башни по краям. Освещение обеспечивают здоровенные плошки, вынесенные на жердях и веревках над краем стены. Удобно – караулу видно, что происходит внизу и под ногами. И глупо – то, что происходит далее ста метров, им ни в жизнь не усмотреть. Лично я, предпочел бы сидеть в темноте, глаза привыкнут и адаптируются. Попробуй минутку посмотреть на пламя, а потом перевести взор в темноту – одни сплошные блики в глазах. Им же хуже! И кстати, где те, кому вскорости резко поплохеет?

Караул обнаружился у входа в правую башню, мнутся что-то ребятки и явно нервничают. Смену ждут? В туалет приспичило? Тут двери распахнулись и из них вывалилась толпа солдат, они радостно гоготали и обменивались впечатлениями. Ну… я так думаю, ветер дул в их сторону и слов я не слышал. Но жестикуляция сомнений не оставляла – пьяные и веселые. Судя по всему и офицеры с ними. Павлина узнают по перьям торчащим из зада, а командира по этому же украшению, благородно венчающему шлем. Первым, оно понятно зачем – инстинкт продолжение рода требует. А вот вторым для чего понадобилось, да еще и в карауле – есть загадка великая. Может быть, что бы в них удобнее было целиться? И как прикажете штурмовать, если весь личный состав на стене, несмотря на неурочное время суток? Им и оружие не понадобится, шапками сверху нас закидают. Ага… Народ, размахивая бурдюками и кувшинами, резво умчался в левую башню. Особо изукрашенный индивидуум, толкнул речь перед караулом и величественно удалился следом за остальными. При этом его штормило не по-детски, но это уже частности. Стоило захлопнуться двери, как парочка оставленная на морозе, сблизила головы и зашушукалась. Правы мудрецы, утверждающие: «Нет ничего нового под солнцем». Я в своей жизни, немало подобных сцен видел. В самоход собираются придурки – к бабке не ходи! Сразу понятно, устав не для них написан. Нетрудно представить, что там деется: глазки блестят, ручонки подрагивают, ножки копытят. А выпить-то как им хочется!

Поудобнее оперся на лыжные палки и приготовился ждать. Солдатики меня не подвели, проявив чудеса гениальности и изобретательности – они подперли дверь в левую башню поленом! Потом, чуть ли не вприпрыжку, убежали в правую. Вот клянусь, если бы у меня маски на лице не было, челюсть точно бы в сугроб упала. Вот зачем? Кто мне может сказать – зачем?! Это же кем надо быть?! Они что надеются, что если никто выйти не сможет на стену, то все шито-крыто? Приспичит к примеру, офицеру до ветру сходить – он не обратит внимание на то, что дверь не открывается? Просто нет слов! Правда, прихотливым изгибам солдатской мысли, мне давно пора перестать удивляться. Я еще на планете Мир понял: имеешь дело с бойцами, учти – возможно все! И не потому, что они глупые – им скучно! Как высказался один ветеран про новобранцев: «Без животворящей оплеухи, как без пряников!» Сказал он это, густо пересыпая отдельные слова нецензурной бранью, но смысл тот же. Полный абзац!

Я поочередно ткнул рукой в фурий и скомандовал:

– Ты – за медведями. Ты – за мной. Время не ждет и плевать на обстоятельства. Шевелитесь!

Лыжи мягко скользили, я периодически поглядывал вверх – а ну как кто появится? Когда еще удача мне улыбнется? Нужно ловить момент! Ветреная красотка Фортуна не подвела, стена встретила полным безлюдьем. Почти неслышные звуки разгульной пьянки, меня мало смущали. В этот раз, к походу подготовился хорошо. Вынул из рюкзачка веревку с «кошкой» и без особых усилий закинул ее наверх. Отцепил лыжи и полез на стену. Ловкость у меня явно повысилась, навязанные через равные промежутки узлы неплохо помогали. Минута времени, и я перевалил через один из многочисленных зубцов с бойницами. Вытащил дробовик, присел на одно колено и осмотрелся. Никого! Отлично, продолжаем в том же духе! Дождался фурию и мы направились к сходням. Отличное название для подъемного моста, что бы Скользкому пусто было. Какие к черту сходни, да тут целый монструозный механизм! Снизу заметить его было невозможно, потому как эта зараза, лежала плашмя, примерно в середине. К разнообразным лебедкам, весьма популярным на Зиме, я уже приноровился. С ходу определил, что если покрутить вот тот вороток – полотно моста сначала приподнимет, выдвинет вперед над бровкой, а затем шваркнет одним концом об лед. Этот-то момент, смущает больше всего – а вдруг услышат? По привычке, потянулся почесать затылок, но рука наткнулась на капюшон маскхалата. Да чтоб вас – ненавижу гадский климат! Лето давай! Песок и одну завалящую пальму, хоть бы и в кадке – я на все согласный!

С другой стороны – чего время зря терять, медведи на подходе, пару минут продержимся. Махнул рукой фурии и мы принялись за работу. На удивление, особых усилий не потребовалось. Если бы не отчетливый треск стопоров, можно было бы считать, что операция идет как по маслу. Особенно учитывая, что детали густо им намазаны. Скорее всего, он и не был-то громким, просто в ночной тишине так казалось. Ну и естественно нервишки пошаливали. Самое смешное, что строители отрицательно относились к идее бряканья чего-либо на лед, такое только мне приходит в голову. Им в отличие от меня, сходни было жалко, а может часто ремонтировать их не хотелось. В общем, вытаскиваешь с обеих сторон «пальцы», и настил мягко и неторопливо съезжает по направляющим. Я в очередной раз поразился силе местной инженерной мысли. С таким-то багажом природных материалов, да сотворить этакое чудо. Явно, где-то здесь искин притаился, советы раздает и прикидывается хроникой. Благословляет людей именем Небесного отца на великие свершения, уродец силиконовый.

Медведи выскользнули на свет из темноты, словно призраки: ни тебе скрипа снега, ни звона доспеха – только белые тени стремительно плывут по воздуху. Я невольно залюбовался – идеальные убийцы! Кто сумеет противостоять им, кроме мифических чудовищ живущих в стране вечного мрака? Вместе мы сила! Но одной силы мало, нужна хитрость. Мы обязаны пройти по стране крулей с ревом и грохотом, а потом исчезнуть, прежде чем нас порвут на куски. С этим-то и проблема, задание безнадежное, как не крути. Мало кто вернется, если вообще сможет выжить. Я знаю, что мы сделаем. Все как всегда. Так, как я жил до этого и очень надеюсь, что стану жить дальше: Только вперед! Быстрее! Еще быстрее! Не останавливаться! Пока я жив – смерть для меня не существует!

Отряд поднялся на стену быстро и практически бесшумно, я подошел к Шраму и фуриям.

– Я иду туда, отправьте за мной одного медведя, для страховки, – махнул рукой в сторону правой башни. – Бойцов там всего двое, попробую взять языка. Вы штурмуйте противоположную. Пьяные они или не пьяные, не забывайте, с ними офицеры напичканные личинками. К тому же, дальше в ущелье стоит гарнизон, разведка сработала отвратительно, доверять полученным инструкциям нельзя. Поэтому – валите всех без разбора. Шрам руководит, фурии отстреливают тех, кто попытается спрыгнуть в сугробы с верхотуры. Когда я вернусь, хочу увидеть противника, раскатанного в тонкий блин. В средствах вас не стесняю. Предложения есть?.. Нет… Ну и ладненько – работайте!

Развернулся и пошел к дверям. Аккуратно потянул створку и заглянул, дальше шел небольшой закуток, буквально на толщину стены. За ним как всегда, теплоизолирующий полог из плотной ткани. Распахивать дверь во всю ширь, я не стал, сквозняк могут почуять, да и занавес наверняка пошевелится. Осторожно протиснулся в щель между створкой и косяком. Достал кинжал, пробурил в пологе небольшую дырочку и приник к ней взглядом. Посмотрим, чем у нас солдаты занимаются. Тут же захотелось сплюнуть. Каждый раз когда я думаю, что уже абсолютно все мерзости видел, жизнь сразу же убеждает меня в обратном. Понятно, почему бойцы сюда так стремились. Если описывать по порядку, то помещение выглядело следующим образом: круглая комната, метров этак сорок квадратных. Слева у стены, свалена груда тюков и свертков, напротив, у другой стены – куча голых трупов. Снизу лежат мертвые мужчины, сверху женщины. Какая из них выше, навскидку так сразу и не скажешь. Причина этого «великолепия», находилась посередине – алтарь с желобками для стока крови. Красивенький такой, ледяной, с резными завитушками густо покрытыми плесенью. И куда же девали кровь? На полу ее нет! Ответ находился в противоположном от дверей конце комнаты, там стояла статуя Кудесника. У ее ног расположилась бадья, в которой находилась явно не вода. То, что это именно Кудесник, я понял не стазу, больно густо и старательно, он был измазан этой самой кровушкой. Крули начали мне нравиться все меньше и меньше, что-то не похожи люди занимающиеся подобным, на невинных овечек. Слова Скользкого о постоянной потребности в рабах, приобрели зримые очертания. Оставим мебель и мертвяков в покое – чем же занимались живые люди? Естественно, моих ожиданий они не подвели. Один из бойцов стоял сбоку от алтаря, а вот второй усиленно трудился над девушкой, которая на нем лежала. Если кто-то другой мог бы подумать об оздоровительном и бодрящем массаже, то точно не я. Голова девушки свисала с края, и безвольно моталась из стороны в сторону, при очередном толчке бедер насильника. Я мог видеть ее лицо и оно было каким-то странным. А если быть совсем точным, абсолютно спокойным: ни тебе страдания, ни боли. Ясен пень – рабыня, им вообще по барабану, что с ними не делай. Я был не прав, понял после того, как боец довольно ухнул и отвалил в сторону. Натягивая штаны, он возясь с завязками, завел разговор с товарищем.

– Чего стоишь? Приступай.

– Да ну ее! Она же дохлая!

– А какая тебе разница? Тепленькая еще! И долго еще будет, нам до утра хватит, антифризка работает. Ты чего малец, в чистоплюи записался? Здесь армия сынок! Твои богатенькие папа с мамой, свежих шлюх тебе раз в неделю подгонять не смогут.

– Не было этого! – возмутился второй боец.

– Ну-ну… А-то мы не знаем, чем первородные занимаются. С любой готовы кувыркаться, лишь бы детей рожала. А с этим-то и не выходит! – он заржал. – Вот скажи мне малой, у тебя как и у остальных – на полшестого? На словах, вы все монстры в постели – как до дела доходит, сразу в кусты. Приступай, или рота узнает о твоей «небольшой» проблеме, – он мерзко захихикал.

– Ты пожалеешь, – с угрозой произнес новобранец и положил руку на рукоять сабли.

– Неужто у щенка прорезались зубки? – ветеран откинул с лица маску и осклабился, у него в руке появился пистолет. – Портупею в угол! Живо! А затем, ты исполнишь то, что тебе приказано! Ты поимеешь этот весьма симпатичный трупик и станешь одним из нас! Для особо тупых, я повторю – чистоплюям среди гвардейцев делать нечего! Либо ты с нами, либо твоя жизнь резко прекратится здесь и сейчас! Ты сам захотел стать гвардейцем, будь любезен закончить посвящение. Так постановил совет ветеранов, значит так и будет. Твой выбор? – он поднял оружие и прицелился молодому в лицо.

Пока я слушал этот в высшей степени познавательный разговор, откладывал на ум интересные факты. Ветеран сказал достаточно много. Получается, что крули – не все первородные. Точнее, есть первородные элитного сорта и все остальные. Этакие первые, среди равных. С сексом и возможно с размножением, у них дело швах, но это не мешает им нагибать остальное население. Что понятно последнее терпит с трудом и отыгрывается как может. В данном случае, богатенький сынок решил доказать, что он круче гор и выше облаков и подался в гвардию. Которую без всякого сомнения, набирают из отбросов общества и даже преступников. Те, не отличаются благородством манер и питают склонность к жестокости, во всех ее проявлениях. Что еще? Очень любят сбиваться в стаи и придумывать тайные ритуалы. Во-первых, они помогают быстро понять моральную крепость новичка. Во-вторых, вяжут почище крови на всю жизнь. Преподаватель в училище, читавший курс по примитивным человеческим обществам, особенно напирал на этот момент. В какое бы тайное сообщество ты не вступил, да хотя бы в банду, везде ожидает «прописка». Обычно, это как минимум неприятное унижение, а как максимум – заставят тыкать ножом в жертву, участвуя в совместном убийстве. Сделал? Наш человек! И обратной дороги не будет. Особенно, это касается агентов под прикрытием, вроде меня. Есть незримая граница, переступи ее, и те кто тебя послал, объявят тебя же преступником. После этого, дорога одна – стирание личности. Замечательный выверт логики чиновников! Внедрись, стань своим, но руки должны оставаться чистыми. Да ну?! А ничего, что при другом раскладе, выше мальчика на побегушках тебе не подняться? А как же столь нужная вам информация, позволяющая одним махом повязать всех? Она доступна только верхушке! Прежде чем в нее пробиться, необходимо стать таким же как другие, доказать преданность. А значит, этому желторотику предстоит незабываемый опыт некрофилии. Ну и что же ты сделаешь, как поступишь?

Молодой гвардеец не обманул моих ожиданий, отстегнул портупею и шагнул к алтарю. Крепкий орешек! А глазенками как посверкивает! Тот еще крысенок вырастет, если доживет конечно. Сразу видно, что спанье на шелковых простынях, не отбило волю к выживанию. Прямо как я в детстве! Обычно люди не помнят, что с ними происходило в пять лет, но стирание перемешало мне память. Я – помню! Свалка – место, где без вступления в банду не выжить. Первым делом, мне приказали поймать и сожрать живую крысу. Я – поймал! Я – сожрал! Вторым делом, я подкараулил чистенького подростка, старше меня на четыре года между прочим, и звезданул самодельной дубинкой по голове. Приставил острый осколок пластика к его глазу, и вежливо попросил перекинуть кредиты с наручного коммуникатора, на заботливо выданный мне обезличенный чип. Почему пластика? Сканеры не распознают!

Ну да ладно, к делу это не относиться – пора действовать! Откинул занавес в сторону и шагнул в помещение, одновременно поднимая дробовик. Выстрел! Звук получился громче чем у скорострела, но кого это волнует? Главное, ветерану разворотило половину лица. Щелкнул рычаг досылая патрон, я прицелился в молодого гвардейца, успевшего спустить штаны.

– Так-так… и кто у нас здесь? – для затравки разговора начал я. – Благородный сын, не менее благородных родителей! И чем же отпрыск перворожденных изволят заниматься? Да неужели?! Какой ужас! Попахивает трибуналом!

– Господин офицер! – заблеял новобранец, судорожно пытаясь завязать ремень. – Это не то, о чем ты подумал!

– А мне и не нужно. Я имею в виду – думать. Глаза видят, разум осознает, третьего как говориться – не дано.

Я откинул маску в сторону.

– Ты не офицер! – взгляд парня метнулся в сторону оружия, но стоит отдать ему должное, с места дернуться даже не попытался.

– Офицер, – успокоил я. – Только вот, враждебной армии. И ничего хорошего, тебе этот факт не сулит – соображаешь? Попробуем договориться? Ты мне сведенья – я тебе свободу и жизнь. Зима большая, найдешь себе местечко под солнцем, в конце концов, свет клином на Круле не сошелся. Думай быстрее, мои люди штурмуют вторую башню. Честно сказать, я нервничаю, дверь блокирует звуки. А раз я не слышу как обстоят дела, то мне проще тебя пристрелить, чем тратить время на уговоры.

Солдатик справившись наконец с одеждой, неожиданно выдал:

– Хочешь, что бы я предал? И не только свой город, моих родителей, но и принципы?

– Эти что ли? – я кивнул на алтарь с мертвой девушкой. – Они у тебя очень гибкие, как я посмотрю. Ты еще своих товарищей приплети, один из которых, только что заставил тебя приобщиться к великому и светлому. Мне тебя даже немного жаль, сидел бы у мамки за пазухой и горя не знал. Но тебя на подвиги потянуло… За все в этой жизни нужно платить! Если ты хотел стать одним из них, то я тебя поздравляю – ты своего добился. Был бы ты малолеткой, отчаянно цепляющимся за жизнь, я бы тебя понял. Но ты уже достаточно взрослый, что бы железно уяснить – среди отбросов трудно остаться чистеньким. Подтверждение моим словам, ты уже получил. Твой старший, грозил тебе смертью в случае неисполнения его воли. Тем же угрожаю тебе и я. Итак – твой выбор?

– Ты даже говоришь как он, – лицо парня исказилось.

– Именно! И не криви губы, судьба сегодня к тебе явно неблагосклонна. Жизнь или смерть?

– А если я выберу другое?

– И что же это за решение? – мне стало интересно.

– Раз ты из чужого полиса, то вряд ли знаешь что-либо о перворожденных.

– Конкретней можно?

– Безусловно. Мы – берсеркеры!

– Ой, как страшно! Никогда не слышал. А кто это такие? – от любопытства у меня просто засвербело внутри.

– Сейчас увидишь!

Парень как-то разом спал с лица, черты обострились, глаза лихорадочно блеснули и превратились в щелочки. Казалось, что он уменьшился в размерах. Полное впечатление, что из воздушного шарика выпустили газ. Только данный шарик был очень, очень опасным. Сомнений насчет намерений вялого резинового изделия я не испытывал и немедленно перешел в оборону. Нырнул вправо перекатом и выстрелил прямо с пола, но врага притворяющегося молокососом, там уже не было. Не знаю, что это за поганые берсеркеры и с чем их едят, но он просто растворился в воздухе! Я подпрыгнул, перелетел через алтарь и спрятался за ним. Передернул затвор и осторожно выглянул, ожидая самого худшего. Зря я с ним болтал – ой, зря! Существо находившееся там, где я только что стоял, человека конечно напоминало, но не очень. Худой как щепка, кости просвечивают сквозь истончившуюся кожу. Точно также выглядели ходячие с планеты Мир. В отличии от них, этот живой мертвяк, был намного быстрее. Одна надежда, что он такой же тупой. То-то он оглядывается в растерянности, потеряв меня из вида. Возможно биотехнология, которая была запущена у меня на глазах, переводит все резервы организма в максимум энергии. Мгновенно сжигает жировые запасы, нервная система работает на пределе, пропуская сигналы с бешенной скоростью. Поэтому я его и не видел, движения слились еле заметную в серую полосу. Был в одной точке и через долю секунды в другой. Ума не приложу – как вообще такое возможно? К черту сомнения, как только он меня заметит, мне конец! В первый раз мне крупно повезло, второго шанса он мне не даст! Нужно убить его первым!

Спрятал голову и глубоко вздохнул, приготовившись к одной из самых рискованных атак в своей недолгой жизни. Пять патронов в обойме, тридцать игл – маленькие смерти смазанные ядом, моя последняя надежда. Другое оружие достать уже не успею. Симбионты – выручайте хозяина. Начали!

Раз – труп сорванный с крышки, полетел в противника отвлекая внимание. Два – я оттолкнулся ногой от алтаря и прыгнул в другую сторону. Три – дробовик завращался вокруг ладони, досылая патроны после каждого выстрела. Почему-то, управляться одной рукой, мне показалось удобнее. Четыре – есть попадание! Темное пятно, в которое превратилась быстродвижущаяся фигура берсеркера, ощутимо замедлилась. Еще немного! Пять – затвор щелкнул вхолостую.

Вот здесь-то я и понял: удача конечно же улыбается смелым, но если ты не снарядил обойму до конца, ты – покойник! Помниться, когда Скользкий разрешил забрать оружие, я просто убедился, что оно заряжено. Считать, сколько и чего там напихано, я естественно не стал. И за это, мне придется рассчитаться по полной программе. Может быть – осечка? А какая разница? Я замахнулся и попытался двинуть стволом пятно по тому месту, где предположительно находилась голова бешенной твари. Дробовик дернулся наткнувшись на препятствие, но моя радость оказалась преждевременной. Цевье цепко удерживала рука проявившегося из воздуха берсеркера. Ружье я сразу же отпустил и провел свою любимую связку ударов: обманный в пах, челюсть, колено. Прием оказался не столь уж безотказным, я ни разу не попал в цель. Поганая скотина, очевидно считала ниже своего достоинства ставить блоки. Просто неуловимо меняла положение своего тела в пространстве. А затем, я получил в ответ то, что намеривался причинить врагу. От повреждений несовместимых с жизнью, меня спасла броня. На этом хорошие новости закончились и начались плохие. Парочка скоростных ударов и меня размазало по стенке. А она между прочим, была очень твердой, что я немедленно ощутил всеми частями тела. Сволочи, не могли ковер повесить что ли? Попытавшись сделать хоть что-нибудь, я потянулся к кобуре за пистолетом и тут же об этом пожалел. Когда тебе клещами выгибают пальцы назад, чуть ли не на сто двадцать градусов, это очень больно. И главное, весьма унизительно, потому что в итоге, ты становишься на колени. Вывернутая в неестественное положение рука, не дает даже пошевелиться, отвечая диким «прострелом» от локтя до макушки. Я конечно же, боль отключать не умею, но терпеть с детства приучен. Вывих и порыв связок переживу, смерть нет!

Геройствовать, ломая собственное тело, мне не пришлось. Дверь взорвалась облаком щепок, полог просто снесло как пушинку. Это были не ангелы с огненными мечами, явившиеся спасти мою бренную душу – это был боевой медведь севера! Блажен кто верует – я теперь точно знаю, в кого я верю! Бронированная махина, про которую я благополучно забыл, была быстрее молнии. Куда там до нее всяким недоношенным берсеркерам! Очень познавательно наблюдать за двумя тоннами смертоносной ярости, особенно когда у нее такие клыки и когти. А еще она ревет – так и норовит что-нибудь откусить. Косолапый кусать никого не стал, видимо побрезговал мараться о непонятное существо, еще недавно бывшее человеком. Он прыгнул и махнул лапой. Правую руку берсеркера, держащую дробовик, оторвало вместе с плечом. Потом врага размозжило о стену и нас обоих придавила мохнатая туша. Подробностей я особо не разглядел, был занят тем, что пытался спасти свои пальцы. Да еще и медведь почему-то не шевелится и на мои крики не реагирует. С трудом выкарабкавшись на белый свет, я разразился ругательствами. Крыл всех и вся, в особенности себя – медведь был мертв. Глупая жертва моей самоуверенности, была убита моим же кинжалом. Гвардеец вытащил его из ножен и воткнул моему спасителю в глаз. И надо же так обделаться в последний момент! Я – болван, если не сказать хуже!