Текст книги "Запорошенный рай (СИ)"

Автор книги: Алексей Трефилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

– Ну, вы сами напросились.

Направился к горке из костей, мохнатые ели на удивление аккуратно, остатки стаскивали в одно место. Немного повозился, выбрал самые ухватистые. Сплел из веревок пращу, приблизился к скользуну на десяток метров, раскрутил ее над головой.

Ффррр, – первый снаряд, угодил прямиком в мачту и грохнулся на палубу. Солдатня возмущенно заорала, но в загон не полезла. Я ухмыльнулся и продолжил обстрел. Предупредил:

– Это еще что, там и фекалии есть! Я не брезгливый, к тому же, все равно жрать нечего, можно и руки запачкать. Уверен, вам понравиться!

На шум, появился лейтенант. Орать не стал, проводил взглядом очередную кость. Скомандовал:

– Пристрелить его! Сумасшедшим, среди нас не место!

Солдаты дисциплинированно вскинули иглострелы, но залпа не последовало. Я лично, никогда не понимал, загадочного русского выражения: «Встань передо мной, как лист перед травой». Всегда мучился – чего бы, это значило? Разгадка, последовала незамедлительно. Никакой тебе травы, а тем более листьев. Между мной и скользуном, мгновенно образовалась стена из медвежьих тел. Последовавший за этим оглушительный рев, раздавшийся из пятнадцати луженых глоток, никого не оставил равнодушным. Признаться, мне самому, немного взбледнулось. А уж что произошло с доблестными военнослужащими, наука предпочла умолчать. Мниться мне, что если бы штаны у них, не были бы такими толстыми. Я мог бы воочию, наблюдать результат жизнедеятельности организмов. Спонтанное мочеиспускание, самый мягкий вариант. Очень похоже на то, что я слишком мало про медведей знаю. А вот бойцы, никаких иллюзий не испытывали. К пушке, никто даже не попытался дернуться. Скользун с виду тяжелый, но на самом деле, он построен из легчайшего дерева. Причем, в одну тонкую доску. Один удар лапой и ты в трюме, борт высотой в три метра, тоже проблем не составит. Недооцениваю я мохнорылых, как пить дать!

Лейтенант, тем временем, взял себя в руки и заорал:

– Чего тебе надо, болезный?

Я хмыкнул, встал на четвереньки и полез под брюхо ближайшего медведя. По-другому эту преграду не преодолеть, иначе придется выйти за веревку. Лишних нарушений, нам не нужно! Самец терпеливо перенес мои поползновения. А чего? Медвежата у них постоянно в ногах путаются, им не привыкать! Поднялся на ноги, отряхнул ладони и начал ныть:

– Печку бы мне, мясо пожарить. А эти поклонники устава, ее зажали. Я и так их уговаривал, и этак – не дают, заразы! Я же сдохну до завтра, личинки жрать просят, антифризка в набат колотит. Я может быть и потерпел бы, они не желают. Еда – вот она, только руку протяни! Не дадите горелку, на штурм пойду! Один выстрел и мои мохнатые друзья, на вас очень обидятся. Как выяснилось, я им нравлюсь больше, чем вы! – закончил жалобно. – Дайте огонька, пожалуйста – чего вам стоит?

Офицер, тут же ухватился за возможность, выйти из необычной ситуации с честью.

– Выдать раненному воину печь! Нечего здесь цирк устраивать! Развели балаган на пустом месте! Это и вас касается, – он обратился к медведям. – Идите занимайтесь, чем вы там занимались! Что-то я давно учений не устраивал… – он многозначительно оглядел присутствующих. – Кто-то хочет вокруг скользуна, до самого вечера, марш-броски устраивать? Так я вам, это обеспечу! Разойтись!

Получил походную печь, полностью заправленную соком. К ней в комплекте, шли две шпажки и соль. Расположился с удобством, нанизал мясо, сделал огонь посильнее и начал обжаривать куски. На вкусные запахи, подтянулись медвежата. Полусырые куски они есть отказались, пришлось разжевывать их в кашицу и скармливать с ладони. К хорошему нужно привыкать постепенно. Термообработка, еще ни одному блюду не повредила. Усвоится всяко лучше, чем сырое мясо. Это особенно важно, для нежных детских желудков. Себе прожарку делал до конца, подхватить паразитов, живущих в плавунах, не входило в мои планы. Медведям-то что – у них, иммунитет наверняка есть. Тысячелетия поедания чего попало, включая падаль, даром не проходят. Вырабатывают невиданную стойкость к трупному яду и прочим прелестям вольной жизни.

Моя задумка удалась на славу. В первую очередь, необходимо было вырвать себе, хотя бы минимум привилегий. Как известно, чужаки права не качают, легко схлопотать иглу. Солдатики со своей стороны проверили меня на прочность, и определились с моим статусом – я слов на ветер на бросаю, и плевать хотел на их угрозы. Вреда никакого не причинил, но все получили массу удовольствия. По себе знаю, походная скука – ничем не отличается от гарнизонной. Особенно, если этот поход, больше похож на приятную прогулку. Видывали мы, такие армии-победительницы! Знают, что сопротивления им оказывать уже некому, засучат рукава и прутся словно на параде. Конечно, из кустов может стрельнуть уцелевший патриот, но это солдатские будни. К подобному, все привычные.

Эти факты, о многом мне говорят – синяки победили на всех фронтах! То, что я вижу, это последний этап завоевания. Что станут делать победители, учитывая специфику Зимы? Убьют почти всех людей в округе, на их место поселят неблагонадежные элементы из полиса. В Ногрейн нагонят переселенцев из других захваченных поселений, давно приведенных к покорности. Лиши человека корней, помани обещанием сладкой жизни за счет других. Получишь верного слугу из вчерашнего пленника – он ведь был порабощен раньше, чем местные! А раз так, то он имеет полное право над ними измываться. Не перегибаю ли я палку, в своих рассуждениях? М-да… Почему-то мне кажется, что нет. Сколько тех орденцев? А у солдатни на морде написано, что они рекруты набранные из побежденных городов. Это я тоже вижу, по одному только подобострастному выражению их лиц, при виде лейтенанта. Небось, еще пару месяцев назад, он их розгами на конюшне сек. Конюшен конечно, на Зиме нет, но не суть важно. Нет хуже господина, чем бывший слуга! Свое хождение по рукам, я прекрасно помню!

Продолжал предаваться безделью, до окончания срока карантина. На большее, я был просто не способен. Несмотря на прямо скажем, обильное питание – шкура на снегу, не лучшее место для жизни. Наблюдал, как к скользуну, со всех сторон, слетаются маленькие буера-разведчики. Прибывшие бойцы, спешили на доклад к командиру. Вскрылся еще один фактор, почему меня не пристрелили сразу. Просто время у них на раздумья и ожидание было! Думаю, в другом случае, никого бы не волновало – свой я там или чужой! Сидит наверное, сейчас свинья лейтенантская в каюте и думу думает: «Сразу убить или потом?» Надежды на благополучный исход, я не терял. Медведи на моей стороне, к тому же, с точки зрения синяка – а вдруг, я действительно лицо приближенное, облеченное и далее по списку? За такого по головке не погладят, списать обстоятельства, на боевую обстановку не получится.

На палубе появился посыльный и заорал мне:

– Эй, как тебя там!

Я сделал вид, что не слышу. Будет тут еще, всякая шалупонь меня на «эй» звать! Я – герой! Правда какой войны и сам не знаю. Солдатик, между тем исходил на крик, неплохо забавляя сослуживцев. Авторитетом, он явно не пользовался. С некоторым изумлением, я услышал очередной словесный изыск бойца.

– Шустряк, да прекрати ты уже дурью маяться! Иди к лейтенанту!

Я неторопливо поднялся, подошел к скользуну и взобрался на борт. Приблизился к вестовому и оглядел его с головы до ног. Окружающие замерли в ожидании очередной моей причуды. Протянул руку к солдату и щелчком стряхнул у него с плеча невидимую пылинку.

– Какой я тебе шустряк? Где уважение и полное величание? Разрешаю обращаться ко мне – господин Шустрый!

Под оглушительный гогот присутствующих, я скрылся в каюте лейтенанта.

Глава 15

Войдя, огляделся по сторонам. Каюта размерами не впечатляла, все же на любом корабле, удобства приносятся в жертву потребности впихнуть как можно больше груза в трюм. Или как в данном случае, провианта и личного состава. Лейтенант, сидящий за столом, даже не пытался сделать вид, что не слышал моего разговора с солдатами. Наверное, в этот момент, он стоял рядом с дверью. Я молча остановился рядом и вопросительно посмотрел на него.

– Господин Шустрый говоришь? – в глазах офицера не отразилось даже намека на юмор. – Ты вспомнил свое прозвище?

– Сомневаюсь. Пришло в голову по какой-то причине, пока я словесный понос вестового слушал.

– Что-то еще?

– Нет, только это.

– Значит, ты утверждаешь, что улучшения не произошло?

– Именно так.

– Мне этого мало. Необходимо подтверждение того, что ты член ордена или хотя бы нам не враг. В противном случае, ты даже сказать «мама» не успеешь. Я почему-то думаю, что ты не просто так в загоне валялся и шуточки шутил. Что измыслил, господин Шустрый? – он опять не улыбнулся.

– Я с радостью назвал бы имена и даты, как и свое имя, но не вспоминается, – я развел руками. – Сначала, сам сомневался, что из ваших. Словам упертого старика, особой веры нет. Но один факт все меняет…

– И какой же?

– Медведи! Шрам меня знает – и не просто знает, а настолько – что бы заставить других меня не трогать и кормить. Когда-то в моем прошлом, мы были друзьями. Что люди, что звери, вряд ли стали бы оказывать помощь незнакомцу. Особенно тому, кто того гляди и помрет. Я подслушал некоторые разговоры солдат, они говорят, что медведи служат только ордену.

– Не совсем верно. Пропаганда именно так и утверждает, но есть еще кое-кто… – лейтенант вопросительно уставился на меня.

Я развел руками.

– Мне нечего сказать. Но Шрам медведь ордена? Или они спокойно переходят со стороны на сторону, когда сами того захотят? С трудом верится.

– Тут ты прав, медведи не предают, в отличии от людей. Такими их создал сын Небесного отца. Когда родился первый из погонщиков, он заключил с ними договор о дружбе, который не разу не был нарушен. Каждый раз, когда они убивали людей, выяснялось, что последние сами виноваты.

– Могу я спросить о договоре?

– Конечно. Я пытаюсь расшевелить твою память. Ты вспомнишь, а потом я тебя убью… Или не убью… Обмануть меня, ты не сможешь, слишком много я видел лжецов.

Меня от его слов передернуло. Глаза у него стали в точности как у Канорина, водянистые и безжалостные. Еще один правильно сделанный модификант на мою голову! Да он же высший! Что ему делать в этой глуши, с полусотней солдат? Если я верно понимаю, такие ребята, в штабе сидеть должны!

Офицер спокойно переждал мои внутренние метания и спросил:

– Вспомнил?

– Кое-что. Я уже видел подобных тебе людей, а точнее одного. Впечатление он на меня произвел явно неприятное. А вот где… – я снова развел руками.

– Вернемся к договору. На нашем материке медведи не живут. Приходят, когда он примерзает к островам, что приплывают с севера. Некоторые из людей, чем-то им нравятся и они общаются с ними. Единицы из ста тысяч, способны на такое. Их называют погонщиками, но более верное слово – друзья медведей. Приказывать они не могут, но способны попросить, им редко отказывают.

– Но ты-то приказываешь, я сам слышал.

– В боевом походе так и есть, но с некоторыми оговорками. В остальное время, я для медведей пустое место. Договор гласит – медведи и люди, совместно обороняются против ледовых тварей, которые периодически совершают набеги. Вредить друг другу запрещено. Люди имеют право нанять отряд медведей, за большое количество еды или услуги знахарей. Фактически в наших местах, у каждого поселка, время от времени отирается с десяток медведей. Их кормят и лечат, они защищают. Можешь мне поверить, там где договор действует, в округе ни одного разбойника не останется. Человек попавший в беду, всегда может рассчитывать на то, что медведи его найдут и вытащат. С их нюхом, это не представляет сложностей. Есть один нюанс – каждый раз для заключения соглашения, специально приглашается погонщик, без них ничего не выходит.

– Почему же, договор не распространился повсеместно? Как по мне, очень полезная штука.

– Первая из причин – погонщики. Они по какой-то прихоти судьбы, рождаются только в одной местности. Один-два человека на поколение. Берегут покрепче казны, на них охотятся железные слуги. Да и вообще, они многим дорогу перешли. Вторая и самая важная – люди не любят медведей. Они чувствуют в них конкурентов, выгоду получать согласны, а вот делится не желают.

– Чем делится?

– Да чем угодно: жизненным пространством, добычей. Нам проще убить, чем договорится. Согласен?

– Трудно не согласится с этим утверждением.

– Я вообще думаю, что медведей давно бы перебили. Им ничего бы не помогло, ни ум – ни сила. Страшнее человека зверя нет!

– И здесь я вынужден признать твою правоту. Что останавливает?

– Косолапые об этом знают, приходят только туда, где им рады. Когда рой ледяных прыгунцов, прилетает с открытой воды, ты не только медведя поцелуешь. Ты когти демонам лобзать станешь, лишь бы детишек спасти.

– Странная складывается ситуация. Зачем им за еду работать?

– Не просто за еду, а за много, очень много еды! Когда мы вернемся из этого похода, каждого медведя будут кормить целый год до отвала! Медведицы под это дело, медвежат принесут, в тепле и безопасности. Они ведь не только жрать станут, самцы начнут по округе дозорами ходить. Не для людей, для потомства. Людям, сам понимаешь, от такого расклада еще лучше станет.

– А как же пестунья? Что она здесь делает? По идее, должна в пещерке сидеть.

– Я не знаю, но так бывает. Ее медвежата родились там – за ледовитым океаном. Очень редкий случай, обычно их убивают прежде, чем они смогут добраться до теплых мест. Кто живет там, где людям нет места? Медведи рассказать не могут, но я думаю, что этот кто-то, очень страшный. Шрам, самый старый самец, какого я когда-либо видел. Кто убил остальных? Синий орден, в отличии от глупых жителей полисов, понимает всю ценность дружбы с медведями. Они стоят заслоном на пути врага! И по этой же причине, мы забрали всех погонщиков к себе. Но вот ведь незадача…

Модификант встал и медленно подошел ко мне вплотную. Я опасливо отодвинулся, выражение его лица нравилось мне все меньше и меньше. Лейтенант протянул руку, взял меня за шкуры на груди и подтянул к себе. Он повторил:

– Вот ведь незадача. Из какой-то темной дыры, выползает никому неизвестный погонщик, якобы потерявший память! Которого в природе существовать не должно!

– Я не погонщик! – открестился я.

– Да ну? Ты из детей Анну? Отвечать! – офицер перешел на крик.

– Я не знаю, о ком ты говоришь! Я ничего не помню!

– Но Шрам-то тебя помнит! Откуда? Он всегда был вожаком и обретался при штабе. Всех кому он позволял садится на себя, я знаю в лицо! Твою наглую морду, я среди них не видел. Старик немало позабавил меня своим рассказом, но все же сумел заронить зерно сомнения – все случается когда-то в первый раз. Ты не из ордена! Время позволяло убедится в этом, я не стал торопится. Ты можешь не бояться за свою жизнь. Хочешь знать почему?

– Да, – прохрипел я, придушил он меня знатно.

– Очень просто. Погонщиков мало и каждый для нас ценен. Если ты нейтрален, мы убедим тебя перейти на нашу сторону. Если ты враг, то тебе отрежут ноги и ты все равно будешь служить нам! Погонщику ноги не нужны! Язык на месте, этого вполне достаточно! Я предлагаю тебе, перейти на нашу сторону добровольно. Расскажешь правду и я посмотрю, что можно сделать. Возможно… Я повторяю – возможно, я оставлю тебе твои конечности. Отложим беседу до утра. А теперь – пошел вон!

Неведомая сила подняла меня в воздух и развернула. Поцеловав дверь, я отправился в свободный полет. Спланировал правда недалеко, всего-то метров на пять улетел. Палуба встретила меня зубодробительным ударом. Под гогот солдатни, которая очевидно неоднократно наблюдала полеты посетителей – я поднялся, отряхнулся и спрыгнул с борта. Прихрамывая, направился к кормилице – заесть стресс.

Вот же сволочь прозорливая! Порушил легенду Грубера, не особенно напрягаясь. Но это ничего не меняет – все равно убью гада! И как я сразу не понял, что он просто забавляется? Нашел свободные уши и присел на них! С другой стороны, с чего я взял, что он развлекался? Один в один, как наши контрразведчики себя вел. Вбросил одну историю, за ней вторую, а сам сидел и наблюдал за моей реакцией. Знающему человеку, даже практически незаметное дрожание ресниц, в определенных местах рассказа, о многом скажет. Я обучен противостоять подобному анализу. Наверное, только поэтому, он не убил меня на месте. Сработали остатки стертой памяти? Или моя паранойя постаралась? Да какая разница? Главное – я вновь остался в живых! И кто-то очень сильно пожалеет об этом – я ничего не забыл! И кто такие дети Анну?

Ночью я не спал, впал в состояние дремоты и если так можно назвать этот странный процесс – общался с симбионтами. Никакого разговора между нами, по понятной причине не состоялось. Применяемый ими способ коммуникации, напоминал скорее детскую игру в глухой телефон. Искажались не слова, я был буквально переполнен оттенками чувств и желаний. Или скорее их тенями. Странное ощущение, испытывать эмоции и потребности одновременно двадцати одного живого существа, которые по сути являлись частью меня. И спросить-то некого – должно так быть или нет? Бонкора-бедолагу того… упокоили.

Я вздохнул и повернулся на другой бок, медведица беспокойно заворчала во сне и «легонько» шлепнула меня лапой. Лязгнув зубами и стараясь не ругаться вслух, я выбрался из логова. Самцам было все равно где отдыхать, а вот кормилица подходила к этому делу более обстоятельно. Выкапывала ямку, куда загоняла своих обезбашенных отпрысков, включая меня. Через короткий промежуток времени, поземка наметала сверху снег и получалась вполне уютная пещерка. Поворочаешься немного, продышишь вентиляционную дырку и живи в свое удовольствие с тремя живыми грелками под боком.

Поглядел на звезды и поплелся к шкурам, там мне будет спокойнее, а то еще пришибут ненароком. Отдельно всяко лучше жить, чем с медведями. Уж больно они большие, прихлопнут как комара и не заметят. Вздыхая о своей нелегкой судьбине, я пошел искать лежанку. Хочу заметить, это являлось делом весьма непростым, вездесущий ветер замаскировал их не хуже, чем логово. Естественно, сверток я нашел, как всегда по закону подлости, запнувшись об него. Грохнулся в сугроб и выразил свое отношение к миролюбивому окружению, парочкой грязных ругательств. Нет, ну что за жизнь у меня? Каждый норовит подножку поставить! С палубы, меня тут же осветили подобием прожектора. Но увидев мою покрасневшую от злости, слегка припорошенную физиономию, караул дружно заржал и отключил свет. Вот сволочи, нет что бы подсобить! Свечки им жалко что ли? Они же все равно ее зажгли! Но зачем? Закроем заслонку и пускай свеча сама по себе в корпусе догорает. Ума придумать прожектор у нас хватает, а вот использовать его на пользу людям нет! Вообще, это был первый мощный осветительный прибор с которым я столкнулся на Зиме, так сказать – вживую. Штука гениальная в своей простоте и функциональности. Отражатель из панциря зеркального плавуна помещали в деревянный корпус с задвижкой по типу жалюзи. Перед ним закрепляли кольцо с держателями свечей, сделанными из жира того же животного. В зависимости от того, какая сила света требовалась, поджигали одну или несколько. Горели они не хуже магния, но потушить их было невозможно.

Отвлечь себя мыслями о столь полезном изобретении не получилось, меня просто затрясло от ненависти ко всему миру. И тут как бахнет! Я увидел небо в алмазах, землю в золотых блестках, мало того и на полметра вглубь ее прозрел. Вся эта пиротехническая вакханалия произошла в моей голове. Повторно приземлился в снег, помотал головой и прислушался к ощущениям. Да неужто?! Чудо био-технологий, наконец-то изволило заработать! Отрицательные эмоции куда-то пропали, и я понял чем сейчас займусь – пришло время мести! Не той вселенской и глобальной, от которой в дальнейшем были должны сдохнуть лейтенант, бестии, Каратель и прочие, а маленькой такой и удаленькой. Конкретно направленной на наглецов из караула. Я хихикнул и где ползком, где на четвереньках, направился к кораблю. При этом, старался придерживаться мест, особо истоптанных медведями. Наследить мне не хотелось, а хотелось немного пошалить. Подобно тихонько ржущей богине возмездия, обкурившийся наркоты, я неотвратимо надвигался на ничего не подозревающий пост наблюдения.

В тени борта скользуна, поднялся на ноги, подпрыгнул и уцепился за планширь. Мелочи, вроде того, что он находится примерно на трехметровой высоте, меня не остановили. Мелкая мыслишка: «А зачем это?», мелькнула на краю сознания и угасла. Присел за какой-то бочкой и осмотрелся по сторонам. Так-так! Солдаты вольготно расположились под защитой ветряного экрана, вокруг походной печурки. Байки травим? Ну-ну…

На палубе была самая подходящая для пакостей обстановка, похоже кто-то вел учет припасов перед выходом. Она вся была занята корзинами, коробами и тюками. Это безобразие освещала лампа «Летучая мышь», подвешенная на веревке к гику. Естественно ее болтало и крутило от порывов ветра. Световое пятно отбрасываемое ей, плясало по поверхности палубы и такелажу, создавая самую причудливую игру полумрака. Да тут слон спрячется, не только я! Не нашуметь бы, споткнуться проще простого.

Центр управления, реагируя на мое невысказанное желание, пришел на помощь. Желал бы я видеть в темноте, но увы, чего нет – того нет. Если кто не знает, человеческий глаз довольно примитивное устройство с ограниченным функционалом. Что-то вроде театрального бинокля, среди телескопов с метровыми зеркалами, это я глаза других живых существ имею в виду. Фактически он способен воспринимать информацию, только в узком диапазоне световых волн. Но как же? Как быть с красочной и точной картинкой мира, которую мы получаем? Дело в нашем супер-навороченном мозге! Чемпионе среди себе подобных! Наш лучший дружок который живет в нас, эээ… Или мы живем в нем? В общем, не важно – интересно другое, он додумывает то, что мы видим и раскрашивает во все цвета радуги. Мало того, что он довольно консервативен и не любит видеть что-то новое, а предпочитает знакомые вещи, так у него еще и воображение развито донельзя. Получается некий тандем двух противоположностей. Поэтому идя по улице и видя торчащую из-за угла ногу человека, он тут же дорисовывает нам картинку остальных частей тела. Причем по положению конечности, может предсказать в какие стороны они направлены.

Бедняжка! Он ведь не знает, что ногу полчаса назад отрезал маньяк и оставил ее куковать в одиночестве, с надеждой напугать прохожих. В тенях мы видим чудовищ, которых отроду там не водилось. Обнаружив незнакомый предмет, похожий на тот, что он квалифицировал ранее, мозг вносит его в реестр обыденных вещей, без всяких на то оснований. Часто ошибается, но тут же учится. Второй раз не промахивается, особенно в ситуации связанной со стрессом. К тому же он довольно боязливый, если чего опознать не может, то тут же предполагает худшее. Ну… по типу безобидной коряги в лесу, которая кажется нам монстром. Мирный кусок дерева никого не трогает и лежит себе спокойно, а у нас адреналин плещется в крови и сердцебиение зашкаливает. Недостатки есть, как не быть, но они происходят из все той же наворочености и многофункциональности.

А если ему помочь? Добавить вычислительной мощности? Вот с этой-то задачей, центр справлялся прекрасно. Ему не нужно было видеть вещь полностью, он и по контуру, еле видимому в темноте, знал что это такое. Люди называют подобное – интуицией. Безошибочное распознавание и предсказание! Раз ты можешь такое, то перед тобой открываются невиданные боевые возможности. Видеть куда будет направлен удар, движение предметов и оценивать потенциальную опасность, которую они несут. Ты никогда больше не споткнешься на ровном месте! Нападение будет отражено прежде чем начнется! Я неуязвим!

С трудом сдержав очередной смешок, я начал обходить караул вдоль борта. Двигался плавно покачиваясь, подобно хамелеону подкрадывающемуся к мухе. Один из солдат что-то почуял и посмотрел в мою сторону. Чего глядишь? Нет тут никого! Здесь только груды вещей и ветер.

– Показалось, – пробормотал вояка и продолжил смеяться вместе с товарищами.

Ничего браток, тебе еще и не такое привидится, пока я рядом! Эту ночь ты не забудешь, я обещаю. Потихоньку приподняв люк, спустился по лестнице ведущей к кубрику. Остановился и прислушался – тишина. Спят заразы в тепле и уюте, а я в сугробе мучайся! Внесу вас в мой список, вторым пунктом. Бесшумно двинулся по коридору к крюйт-камере. Я так ее обозначил для простоты, пороха в ней не водилось. Что вызывает большое сожаление, маленький огонек и проблема была бы решена раз и навсегда. Команда не успела бы понять в чем дело, и отправилась к Небесному отцу в сладком неведении. Грохнуть пушечные орехи? Нет, это не выход, придумать безопасный для себя метод детонации не сумею. По крайней мере, не в столь короткие сроки. Я пришел веселиться, поэтому к черту сомнения!

Откинул засов и осторожно заглянул в камеру, готовый оглушить часового, но его почему-то не было. Интересно, к чему бы это? Решили выспаться перед походом? Да какая разница? Мне же лучше! Первым делом провел учет имеющихся в наличии смертоносных игрушек. Куча холодного оружия, орехов и игл, с десяток ружей и пистолетов и больше ничего. Что в общем-то понятно, каждый боец таскает набор амуниции с собой. Утерянное и испорченное легко возместить из запасов, как и расстрелянный боеприпас. Себе из вышеперечисленного, я брать ничего не собирался. Зачем мне лишние проблемы? Найдут сразу – иглострел не иголка! Прибрал себе маленький ножичек в ладонь величиной, на этом все.

В помещении имелось много чего кроме оружия, в эти шкафчики я и зарылся. Набор для починки такелажа меня не заинтересовал, а вот те самые свечки даже очень. Можно из них свето-шумовую гранату соорудить! Примитивная растяжки в дверях и на палубе, утром все проснуться и начнут бродить, тут-то и жахнет. Когда экипаж замечется в панике, то без труда обнаружит те, что не нашел своими ножками сразу. Откуда стреляют непонятно, вспышки, грохот. Прямо эпическое полотно получается! А я как бы не при делах – мирно сплю в сугробе.

Приятные размышления прервала новая напасть, меня как будто пронзило молнией. Немного отойдя от судорог, я потряс головой – мысли пришли в относительный порядок. Какого черта?! Что я здесь делаю? Какие-такие шуточки?! Тут жизнь висит на волоске, а я развлечься решил! До меня медленно, но уверенно начало доходить – мне только что был преподан урок. Этакое натуральное излечение от излишней самоуверенности, быстрое и качественное. Давал же зарок – не стать чокнутым ходоком! Зато теперь никаких сомнений нет, эти придурки, все как один адреналиновые наркоманы. Такие же, как и экстремалы. Щекочут себе нервишки, жизнью рискуют без всякой пользы. Их бы в строй поставить, против боевых сервов, с единственным ружьишком на троих в качестве личного оружия и пятком зарядов – вот где настоящий экстрим! Отсюда вытекает следующая разгадка, почему модификанты единоличники – рисковать собой любимыми, по приказу не желают. Тем более за абстрактные понятия, как Родина или патриотизм. Не отсюда ли ноги растут, у всеобщей раздробленности на Зиме? Без всякого сомнения, на планете правят бал ходоки. А так как они поголовно глядят в разные стороны, о каком объединении может идти речь? По этой причине, синий орден просто обречен на поражение! Как бы сильно они не были уверены в своей правоте, сколь бы могущественны не были. Стоит правильно сделанным модификантам ослабить вожжи, и все полетит в тартарары. Зачем Кудесник потратил столько сил, создавая явно ущербное общество? Этот вопрос следует прояснить, но он может пока подождать – не к спеху.

А с чем нужно поторопиться? Естественно с побегом! Единственный шанс для меня уцелеть – прорваться в оружейный лес! Отряд посланный за мной в погоню, будет небольшим: фурии, группа солдат и медведи. Мохнорылые меня убивать не станут, попытаются пленить. Главное, их близко не подпускать, повяжут – глазом моргнуть не успеешь. Остальных, исключая лейтенанта, я не боюсь – вырежу к черту! Пусть мои симбионты, выдают по моим прикидкам, около десяти процентов мощности, этого должно хватить. За дело!

Вооружился, забил небольшую сумку полезными вещичками и направился на выход. Стоило мне открыть дверь, как я увидел, что коридор полностью забит солдатами. Стоящий у противоположной стены офицер, вежливо поинтересовался:

– Далеко собрался, господин Шустрый?