Текст книги "Люди и те, кто против них"

Автор книги: Алексей Кошкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Сухович посмотрел на него сверху вниз.

– Если мы возьмем ее живой, то откажемся от мести, – сообщил он. – Мы начинаем красивую жизнь, давайте начнем ее с красивого поступка.

– Вы эстет, – раздраженно сказал Аслани.

– А вы как думали? И подождем некоторое время. Зачем жертвы? Может статься, она упадет без сознания. Сами говорили – она больна?

– Кажется, притворилась. Обманула меня, тварь!

– Во всяком случае, никуда не денется, – подвел итог генерал.

Но досада Аслани уже прошла. Все-таки становится легче, когда избавишься еще от одной привязанности!

Он даже пришел в хорошее расположение духа, засмеялся: старик внезапно понял, что впервые за всю войну ему ничего не грозит, хотя против него лучший стрелок Острова. Вокруг были союзники, и золото было его. Это напоминало старые книги, которые он любил когда-то. Дул свежий ветер, ровно тарахтели стальные колеса и шлепали по воде.

Сухович пригласил его пообедать.

– Мы должны пообедать. Заодно подумаем о нашей скорбной судьбе и препятствиях, которые чинит нам дьявол в продвижении к свету.

– А вы верите в дьявола? – заинтересовался Аслани, когда они присели за низкий разделочный стол, пахнущий луком и мокрой пенькой, и слуга поставил перед ними малиновый борщ.

Сухович весело кивнул и стал хлебать, прерываясь для разговора.

– Постольку, поскольку я верю в Бога, я вынужден верить в Него во всех Его проявлениях. А дьявол, по моему мнению, всего лишь божественная ипостась, далеко не самая главная. Вы знаете, человеческая жизнь похожа на улицу. На прямую широкую улицу. Я знай себе еду на своей машине, а вокруг пешеходы, другие машины, светофоры, дома. Но мне все равно. У меня есть какая-то цель, какой-то определенный дом. Или несколько домов, тогда я навещаю их по очереди. Там у меня любимая, там лежат деньги, там кинотеатр, там починят мою машину, заправят ее горючим. А дьявол тут – его препоны на дорогах, то есть, ямы, мусор, туман, пьяные пешеходы... Пьяные и сумасшедшие на этой улице всегда попадают под колеса тех, кто мчится не задумываясь к цели.

– А почему он ипостась Бога? – спросил ошарашенный этой речью старик. Он держал перед собой полную ложку борща, которую забыл положить в рот.

Сухович хмыкнул.

– Подумайте! Если мы и наша жизнь-машина, и дорога, и цели-дома, если это все сотворено людьми, то кто же сотворил мусор, то есть, препятствия? Тоже люди! Только это были нерадивые и неряшливые люди, бродяги, отрицательные герои моей повести, которые только гадить и умеют! Вот они-то и есть дьявол в моей сказке.

– Тогда их надо задавить, – раздумчиво сказал Аслани.

Сухович подумал.

– Ну... Можно просто не пускать их в свою машину. И вдруг они для чего-нибудь пригодятся? Стекла, например, обтереть, дорогу указать правильную? Все остальные-то спешат к цели...

– Вот нам и моет дьявол стекла и показывает правильную дорогу! ядовито сказал Аслани. Генерал согласно кивнул головой и тяжело задумался, медленно раздирая ломоть хлеба на две бесформенных части. Аслани вспомнил про свой борщ.

Но ему не дали доесть. Прибежал один из тех, кто стерег корму. Он сообщил, что внутри каюты видели огонь. Аслани поперхнулся и вскочил. "Она решила поджечь пароход!" Но он знал, что это очень сложно сделать. В крайнем случае сгорит одна эта проклятая каюта...

Генерал Сухович спокойно поднялся и молча пошел посмотреть, в чем дело. Аслани следовал за ним, щупая револьвер. Он стал припоминать, когда же в последний раз участвовал в перестрелке, не считая сегодняшнего случая с капитаном Рвако. Получалось, что уже несколько месяцев он занимался одной только политикой, почти безвылазно сидя на острове и контролируя передвижения шхун и банд террористов... Чтобы те не создавали лишних проблем для войск федералов. "Ничего, сейчас постреляем. Только я не пойду в первых рядах. Интересно, скольких она еще угробит, если учесть ядовитые пули?" Он прикинул. Получалось, что от одного до четырех из тех, кто ворвется к ней... Но мы не будем врываться. Мы что-нибудь придумаем. Может, сами сожжем каюту. А что там все-таки было за пламя?

Но никакого пламени уже не было. Через открытую палубу, занятую двумя шлюпками, на них таращились два черных иллюминатора. Ни проблеска огня!

– Кто видел огонь? – спросил генерал.

Ему ответили, что в правом иллюминаторе, где каюта Аслани, увидели свет, словно кто-то разжег костер. Так как генерал Сухович запретил стрелять, пока он не пообедает, никто и не стрелял. Вообще-то, непонятно было, зачем Юнче нужен костер. И вообще вся ситуация казалась команде странной. Кто-то сказал:

– Почему бы не вломиться к ней прямо сейчас?

Генерал Сухович помедлил. Потом вытащил револьвер и несколько раз выстрелил в сторону каюты, стараясь попасть в правый иллюминатор. Ответа не было. Генерал с минуту прислушивался, потом отдал приказ действовать.

В кормовое помещение можно было попасть только через одну дверь, от шлюпок. Прячась за этими шлюпками, несколько человек стали подбираться к двери. Аслани и генерал несколько раз выстрелили, прикрывая атакующих. Те подбежали к каютам и пригнулись под иллюминаторами.

Каюты разделялись глухим узким коридором; дверь в коридор осторожно открыли. Юнче могла быть как слева, так и справа, но слышно ее не было, и огня она не открывала. Тогда осмелели, ворвались в обе каюты одновременно. Потом позвали генерала Суховича, который уже сам шел; он был взволнован.

В одной каюте, где лежали вещи покойного Рвако, не было вообще ничего интересного. В другой под столом лежало тело самого Рвако. Стол был изгажен коричневым пеплом. Юнче не было.

Старик Аслани, увидев из-за плеча генерала этот пепел, похолодел. Вот что это был за костер! В ворохе оплавленной кожи и листков бумаги они узнали новенькие иностранные паспорта, которые генерал Сухович приготовил для всех, кто шел на этом пароходе. И среди них остатки вообще всех документов, которые были в сейфе капитана Рвако. Паспорт самой Юнче тоже сгорел. Его обложка выделялась цветом, потому что Сухович заказал его позже других.

Генерал выругался.

– Но куда она девалась?

Тогда кто-то обнаружил под койкой Юнче отверстие в полу, которое вело в румпельное отделение. Выломанный кусок доски лежал рядом. Даже за все время, пока пароход был в пути Юнче не смогла бы украдкой вырезать такой кусок ножом. Но в решающий момент она помогла себе, потратив все заряды капитанского револьвера. И проникла в недра парохода.

Кто-то запоздало спросил:

– Почему мы не сторожили снизу?

– Обыскать все! – приказал Сухович вместо ответа.

Нашли. Когда стали выламывать дверь одного из самых маленьких трюмных помещений, с той стороны выстрелили. В шуме близкой машины почти неслышно. А стальная дверь не поддавалась.

– Что там, за этой дверью? – спросил Сухович. И узнал, что весь драгоценный груз сложен в другом месте; это отделение оставили пустым. Тогда генерал рассмеялся и приказал принести необходимые инструменты. А сам остался у двери.

– Ты здесь, девочка? – спросил он, дотрагиваясь до холодной толстой двери. – Кажется, ты отыграла роль, которую я для тебя назначил. Но, может быть, стоило остаться на Острове и героически погибнуть, как твой командир Абрек? Ты вполне могла завалить еще с десяток наших пьяниц. А погибнуть так глупо и мучительно! Хотя ты, скорее всего, выстрелишь в себя. Огонь, огонь!

Но время поразмыслить еще есть. Почитай молитвы. Но не рассчитывай попасть на Небо – там не любят таких стрелков-охотников. Да нет, зачем тебе какое-то Небо? Тебе подавай побольше грешников, побольше ненавистных гадин, чтобы всаживать в них свои пули... Побольше демонов из ВСБ!

Кстати, знаешь что такое ВСБ? О, ВСБ – это гораздо больше, чем Великодержавия, в точности так же, как и душа – гораздо больше, чем тело. Она бессмертна и охватывает весь тот мир, который нам привычен и знаком... Когда есть такая бессмертная душа, девочка, пропадают все другие ипостаси Бога – она просто убирает их с дороги, как мусор. И дорога становится чистой и ровной, она везет нас вдаль, и нет этому конца!..

Юнче не дала ему закончить.

– И поэтому, Сухович, вы убили того журналиста, Йорка? – глухо донесся ее голос. – Но ради чего? У вас есть собственная бессмертная душа? Сколько вы еще будете кататься по этой подлой дороге, пока вашу настоящую душу не возьмут за шкирку? Вы просто дурак, подлый дурак! Заткнитесь и делайте свою работу. А потом убирайтесь прочь!

Людям, которые принесли инструменты, генерал приказал наглухо заклепать дверь. А рулевому – вернуть пароход на прежний курс.

Удовлетворенный, он пошел успокаивать старика Аслани, который, казалось бы, потерял всякий интерес к происходящему и сидел в каюте над ворохом пепла. Капитана Рвако выкинули за борт. Никто о нем не пожалел.

При виде генерала Аслани оживился.

– Вы преступник! Как вы смели уговорить меня обедать? Чтоб вы подавились вашим борщом! Надо было сразу убить ее! Чего вы уставились на меня? Послали бы вперед этих бандитов – одним меньше, одним больше, какая разница? Вы доконали меня вашим самолюбованием, генерал, вы всех доконали! Теперь все потеряно. И куда же вы денетесь без паспорта? А куда денусь я? На Остров?

– Не волнуйтесь вы! – поморщился Сухович. – Обойдемся без паспортов. Еще ничего не потеряно. Я уже сказал это всем, кроме вас. Сначала мы с вами вдвоем сойдем на берег и поговорим с таможенниками...

И он объяснил, что среди романских портовых чиновников есть кое-кто знакомый. Не то чтобы купленый, но... И Романия – это вам не строгая западная страна, там все решается просто, деньгами. В общем, никто их не будет слишком уж проверять, тем более не арестуют. Уж в крайнем случае, сказал он, пароходу разрешат походить вдоль берега в поисках другого порта и закроют глаза на их разгрузку. А потом будут готовы новые паспорта.

Аслани сжимал кулаки. Потом с облегчением выдохнул:

– А я сейчас спущусь в трюм, зубами вырву дверь и загрызу эту маленькую крысу!

– Смотрите, вы опять поцарапались, Аслани, – добродушно сказал генерал Сухович. – Пойдемте, я дам вам бинты.

Через день они встретили катер Романских пограничников. Сухович приказал остановиться. На вид он был спокоен. Аслани понял, что и такой оборот генерал предвидел заранее.

Командир патрульного катера спросил:

– Есть на борту какой-нибудь ценный груз?

Сухович был ироничен:

– К сожалению, нет, господин капитан. Мы выполняем гуманитарную миссию.

Романец не заинтересовался миссией.

– Не ведите протокол, – приказал он помощнику. – Господин Сухович, вынужден вас огорчить. У меня вдруг возникла уверенность, что ваше судно занималось чем-то незаконным. Поэтому у нас два выхода: либо вы позволите нам осмотреть трюм, либо заплатите штраф прямо сейчас, не затрудняя моих людей выполнением формальностей. Таким образом, все будет улажено, и вы свободны.

Романские пограничники славились своей жадностью. Блеснув глазами, командир катера назначил цену. С ним расплатились, и старик Аслани почувствовал облегчение. До этого он стоял и молился про себя. "Интересно, молился ли Сухович?" Но судя по всему, генерал был прав – это не строгая страна. В Романию они попадут без проблем.

Через несколько часов показался голубой романский берег. В порту пароход встречали чиновники.

– Я начальник портового контроля Марко Радуши, – представился высокий человек в полувоенной форме. – Предъявите паспорта – ваши, команды и документы на пароход.

Аслани заметил, как романский чиновник переглянулся с генералом Суховичем. "Тоже его человек?" Старик не знал, куда девать бинты; руки его дрожали, а глаза, кажется, бегали.

– Паспорта... пропали, – промямлил он.

– Глупости! Вот мой паспорт, – невозмутимо сказал Сухович, не обращая внимания на старика; он напевал что-то веселое. – А к команде я не имею отношения... Я пассажир, путешественник; я договорился с этим вот капитаном, что он перевезет нас через море...

Словно молния ударила в Аслани. Он задохнулся и страшно закатил глаза; улыбка генерала расплылась перед ним, как в ядовитом тумане.

– Скотина! – крикнул он, и пошел на генерала, поднимая к его горлу старые руки, перемотанные бинтами. Господин Радуши поднял брови, рука его поползла к кнопке на столбе.

Сухович, едва заметив их, уклонился от стариковских клешней, и дружелюбно приобнял Аслани за узкие плечи. Его щеки пахли одеколоном. Он подмигнул господину Радуши и полез в карман.

– Аслани, Аслани, – вполголоса проговорил он, наклонившись к самому уху старика. – Неужели вы думали, что я забуду о вас? Вот ваш паспорт тоже, я сберег его...

Старик уронил голову и несколько раз глубоко вздохнул.

– Это все шуточки ВСБ, – проворчал он. – Сразу не могли сказать? Я все-таки нервный человек.

Сухович обернулся.

– Господин Радуши, вы отпускаете меня? Какая гостеприимная страна! Огромное спасибо, господин Радуши! Прощайте!..

И генерал Сухович сцапал свой паспорт и протиснулся между таможенниками. Не оглядываясь, он пошел прочь.

Аслани прослезился.

Эта добрая страна приютит несчастных изгнанников. Приютит на пару недель, пока не будут готовы другие документы для броска на Запад... и какого броска! Мы затеряемся в просторах блестящего цивилизованного мира, будем есть ананасы, торговать недвижимостию и смеяться над глупой Великодержавией, в которой веселые безмозглые черти убивают один другого во имя нас.

Выше бороду, старина Аслани!

Марко Радуши тронул его за рукав.

– Простите, вы капитан этого парохода? Впрочем, ладно, об этом после... Вы уверены, что паспорт – ваш? Мне не нравятся подобные шутки.

Аслани вздрогнул и посмотрел.

В документе не было ни его фотографии, ни печати. Во все страницу ухмылялась чернильная рожа. На лбу у нее веселый генерал, эстет и богослов, начеркал грязные ругательства. А еще из проклятого паспорта в руки старика выпала записочка:

– Ты уж извини, старый пердун! Европа и золото не для тебя и не для этих дураков. Вы все уволены.

Через полчаса пароход был отбуксирован с рейда и под надзором полицейского катера доведен до границы территориальных вод. Несмотря на обещания генерала, Романия не захотела связываться с людьми без документов.

Впоследствии те, кто покупал международную газету "Европейская неделя", смогли узнать о его дальнейшей судьбе:

"В территориальных водах Туркии опознан и задержан еще один пароход, перевозивший более двадцати участников военного конфликта в Великодержавии. При задержании ими не было оказано сопротивления. Некоторые из них числятся в списках военных преступников, предоставленных неким журналистом П. (имя и фамилия не разглашаются). Вопреки настойчивым предложениям МИДа Великодержавии, преступники не будут выданы этой стране, и предстанут перед Международным Трибуналом.

Против ожидания, на этом пароходе не обнаружили золота, как на всех предыдущих. Вместо золота полиция нашла в трюме аккуратно упакованный свинцовый лом. Судя по всему, это явилось сюрпризом и для команды парохода. Кроме того в небольшом, наглухо закрытом отделении трюма обнаружили девушку лет восемнадцати, бывшую без сознания – судя по всему, от недостатка кислорода. Спасти ее не удалось. При ней найдено огнестрельное оружие, а также документы, подтверждающие и даже дополняющие сведения журналиста П..

Разоблачение давнего заговора мафии под крылом Великодержавной Службы Безопасности идет полным ходом. Следите за нашими публикациями. Известный журналист господин Синьоретти, бывший директор закрытого недавно в Великодержавии информационного агентства, готовит обширный материал по теме "Цели и методы ВСБ".

И, напоследок, самая свежая информация. Только что на вечерней сессии Международного Трибунала в присутствии Европейской Судебной Коллегии, вынесено решение: официально считать Великодержавную Службу Безопасности антигуманной и преступной организацией и приравнять ее к афро-азиатским исламским экстремистским объединениям. Отныне сам факт членства или косвенного причастия к ВСБ будет служить для всех прокуратур на территории Западной Европы основанием для немедленного ареста граждан и обвинения их в терроризме".

ОН ВЕРНУЛСЯ

Илья вошел и опустился на колени у огня.

– Как там? – без особого любопытства спросил Главный Бог.

– Где-то тепло, где-то холодно, – ответил Илья.

– Я спрашиваю, как там черти.

Илья закрыл глаза и закрыл свое сознание.

Все слова были бессмысленны. Потому что все они были уже сказаны. И вчера, и завтра... И давным-давно.

Мертвый ледяной океан. Мертвое ледяное небо. Туда, к живым лесам и солнечным лугам, к той стране, вела когда-то дорога, но сейчас о ней все забыли. Во всяком случае, постарались забыть. Что же вы, боги!

Главная Богиня проворчала:

– Да у него на лбу все написано. В этот раз он отыскал дорогу к морю, какому-то острову с парусниками. В тепленькое, видите ли, захотелось, где тает лед. Признаться, мне тоже надоели эти льды...

И она задумчиво прищурилась.

– Пойдем со мной! – воскликнул Илья. – Пойдем!

Главный Бог посмотрел на Илью:

– Твое упрямство, Илья, твоя гордость – не более, чем инструменты самоуничтожения. Все твои путешествия заканчиваются одинаково. Тебе что, нравится, что фура увозит тебя под уклон, не замечает светофора, и ты встречаешь поезд?.. Сколько раз так уже было?

Илья очнулся от сонного оцепенения.

– Совсем забыл! – он хлопнул себя по лбу. – В моем воображении кое-кто сидит. Все они мои друзья. Надо выпустить их...

Он посмотрел на Главного Бога. Тот посмеивался. "Да ведь он притворяется, старый хитрец! Сам же знает, что я прав..."

Главный Бог сказал:

– Теплые моря, острова... Сейчас там только черти, и никого живого. Борьбы больше нет. Черти переделали мир, и никто этого не изменит.

– Что, совсем переделали? – переспросил Илья. – Тогда я тем более должен идти. Отдохну и пойду.

Он прислушался. Не только знакомые голоса звучали в его голове. Что-то новое рождалось в воображении; там ворочался кто-то неведомый и добрый. И застенчиво стучался наружу.

Март-сентябрь 2001 года

Санкт-Петербург – Минск – Крым – Москва – Самара -Миасс – Нижний Тагил – Челябинск – Арамиль – трасса М-51 – Екатеринбург

Не знаю, в чем секрет, но через несколько часов после написания этой повести террористы нанесли удар по Всемирному Торговому Центру в Нью-Йорке.

Вот эпизоды, которые взяты из жизни почти без изменений:

вся 1-я глава;

вся 3-я глава;

вся 5-я глава;

вся 8-я глава;

Неверников и Петербург в 10-й главе.

Имя Юнче Юзениче мне подсказал чей-то голос, когда я пытался заснуть. Образ жестокой, отчаявшейся девчонки, умеющей стрелять, появился в 1991-м году. Почему-то мама сказала, что она похожа на Оксанку Махневу, и я согласился, хотя и не думал об этом, когда писал. Хотя Оксанка она не больше, чем наполовину, но кроме нее никого на месте Юнче из своих знакомых я представить не могу.

А вот кого я условно имел ввиду под вымышленными фамилиями, именами, названиями, более или менее точно:

Илья Собакин – ??? ;

Пол – И.Пономарев;

Иван Рождество – Н.Коляда;

Неверников – А.Верников;

Кашкин – Ю.Кукуц;

Мамченко – А.Папченко;

Сорокин – В.Воронин;

Валентин Игоревич – Ю.Оводов;

Корсаров – Е.Викторов;

Толя – Н.Рябовол;

Синьоретти – С.Шустер;

Леня – С.Накоскин;

Светка – С.Робаченко;

Ленка – Е.Меркель;

Бабушка – Л.Е.Прощенок;

Президент – В.Путин;

Сестра – Т.Прощенок (Волкова)

С*** – Севастополь;

городок возле С*** – Бахчисарай;

город со вписками – Самара;

столица – Москва

Загорск – Екатеринбург;

Загорье – Урал;

Загорский партизан – Уральский следопыт;

Павлуха – П.Крапивин;

Андрюха – А.Савин.