Текст книги "Инженер с Земли"

Автор книги: Алексей Чижовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Чижовский Алекс
ИНЖЕНЕР С ЗЕМЛИ

Рейдер-носитель «Дагор», принадлежащий корпорации «Хиван», только что вышел из гиперпрыжка и, тяжело разгоняясь в сторону тусклой красной звезды – центра системы, приступил к сбросу вспомогательных кораблей. Первыми из дока выскочили четыре малых разведчика «Чисай» и, развернув модули антенн, разлетелись в разные стороны. Три звена, по шесть машин, тяжелых истребителей серии «Кавс» широким фронтом заняли позиции в авангарде формирующегося флота. Последними из ниш в корпусе корабля-носителя вышли два легких крейсера типа «Туват», ощетинившиеся многоствольными турелями ближней обороны.

Целью экспедиции являлась система СВР-12.24.8 в буферной зоне между империей Арвар и федерацией Нивэй. Источник нехарактерного излучения, зафиксированный пограничными станциями, с высокой вероятностью предполагал наличие червоточины в системе. Шесть прыжков по необитаемым системам от все еще небезопасного фронтира опустошили топливные запасы на треть и отняли у команды три стандартных месяца. Самоубийством маршрут выглядел только для тех, кто не знал технических характеристик «Дагора», бывшего транспорта снабжения имперского флота. Переделанный в легкий носитель на верфях федерации, корабль получил новые двигательные установки и дополнительный реактор. Восстановленный после списания военный гипердрайв последнего поколения позволял уйти от тяжелых кораблей, а собственного флота прикрытия хватало для защиты от устаревших пиратских истребителей.

Малые разведчики контролировали большую часть системы и все три известные зоны перехода, пока корабль-носитель заканчивал торможение над плоскостью эклиптики. Спустя одиннадцать часов после прыжка капитан и глава корпорации Лимас ан Сарнов замерли перед тактическим терминалом, проектор которого демонстрировал командному центру трехмерную план-схему системы с векторами движения зеленых значков истребителей и разведчиков. Иконки крейсеров прикрытия и жирная точка носителя остановились на отметке, рассчитанной искином для установки оборудования, обнаруживающего червоточины.

Из раскрытых створок трюма в космос вышли два одноразовых зонда-излучателя, облепленные ярко раскрашенными пустотными скафами инженерной группы. Дроиды неторопливо поплыли между хаотично разбросанными по грузовой палубе контейнерами, силовыми блоками и перекрученными антеннами, соединяя все части сенсорного комплекса «Сагнор-3» в единое целое.

– Это Ренье. Мы развернулись и начинаем сбор данных!

– Принято, у вас два часа!

– Данные пошли, есть помехи от сенсоров. Возможно, мы управимся еще быстрей, если перевести в пассивный режим датчики крейсеров.

– Это исключено, работаем!

– У нас есть данные. Получены координаты нестабильной сигнатуры. Сейчас червоточина уменьшается, ориентировочное время существования искин оценивает как сорок шесть дней, излучения навигационных маяков не зафиксировано.

– Все, этого достаточно, контракт мы уже выполнили. Федералам эта дыра неинтересна, стратегического значения переход не имеет. Имперцы пока могут спать спокойно.

Лимас еще отдавал последние инструкции научной группе, когда один из разведчиков доложил о возмущении пространства.

– Я «Глаз-два». Формируется зона перехода.

– «Глаз-три». Возмущение метрики. К нам гости!

– «Глаз-два». Тут носитель. Выход бортов. Насчитал тридцать шесть.

– «Глаз-три». У меня на сканере арварский линкор. Сбросил шесть эсминцев.

– «Глаз-два». Сильные помехи, у них подавитель или целеуказатель!

– Всем кораблям! – Лимас ан Сарнов открыл общий канал. – Разведчикам! Курс на стыковку с базой, мы готовимся к переходу в систему РВ-13.7. Разгон до прыжка займет четыре часа. Искин уже рассчитал расстояние между нами и группой носителя как две световые минуты со скоростью сближения – шестнадцать тысяч. С таким курсом их истребители нагонят нас через час и десять минут. Группа линкора – в трех световых минутах со скоростью сближения в семь тысяч. Слишком медленно, нас они не достанут, мы уйдем в прыжок раньше.

– Внимание, ударная группа! «Кавсы» – перехват выпущенных кораблей арварского носителя. Крейсерам – приготовиться к бою с противником!

– Оперативная группа арварцев. Быстро они нас засекли! – удивленно заметил Умас, третий пилот и оператор защитных систем.

– Скорее всего, у них в этой системе есть сеть датчиков, мы ее пока не нашли, – отозвалась Линара, второй пилот рейдера.

Восемнадцать тяжелых истребителей-штурмовиков серии «Кавс», в прошлом году снятых с вооружения федерального флота и выкупленных корпорацией, формируя широкий клин из шести троек, быстро сближались с двадцатью двумя арварскими средними истребителями «Вассер», прикрывающими четырнадцать асимметричных угловатых бомберов «Каннут».

– Пилоты, вломим арварцам?

– Да, лейтенант, уроем их!

– Всем внимание! – скомандовал Гуни, командир подразделения и ведущий второго звена. – Несущим ракеты – боеголовки снять с предохранителей!

– Есть! – отозвались ведущие троек истребителей.

– Ведомым – пушечный огонь с ближней дистанции!

– Принято… – отозвались ведомые, и стало слышно, как роторные орудия набирают обороты и сотрясают корпус тяжелых истребителей.

– Дистанция до цели!

– Три тысячи сто, лейтенант!

– Двигатели – на форсаж, готовность – десять секунд!

– Форсаж, десять секунд! Отсчет пошел!

– Вали их! – успел выкрикнуть Гуни, перед тем как включившийся генератор компенсации перегрузок заставил его замолчать.

До точки пуска блоков ракет тяжелым истребителям оставалось не больше двадцати секунд лету, когда из строя приближающихся арварских «Вассеров» навстречу «Кавсам» полетели ракеты дальнего радиуса действия и прицельные лазерные импульсы. Плотный заградительный огонь турельных пушек и залпы неуправляемых снарядов вызывали детонацию боеголовок ракет, и было похоже, что штурмовики на форсаже несутся сквозь стену сплошного огня.

Бой быстро перерос в свалку, и звенья рассыпались. Теперь эфир был забит отрывистыми командами, очередями пушек, ругательствами и криками раненых в поврежденных и разваливающихся машинах.

Корпус истребителя вздрогнул от прямого попадания, разнесшего верхнюю турель на куски. Сержант Слай, ведущий звена, бросил свою машину в разворот, уходя с прицела сразу двух машин противника, за которыми мелькнул нескладный корпус бомбера. Выпущенные сержантом ракеты уже поразили три истребителя, смятыми и обугленными кусками металла продолжавшие лететь по инерции. Пилот тут же открыл орудийный огонь по удачно попавшей в прицельную сетку кабине уродливого «Каннута» с уже оторванной чьим-то попаданием плоскостью. Отметка одного из ведомых погасла – арварец в упор выпустил по штурмовику ракету, и поврежденная машина мгновенно превратилась в огненный шар. Оставшийся «Кавс» звена успел перечеркнуть имперца очередью из двух роторных орудий, облетев вспухший от внутренних разрывов корпус и успевшего отстрелить спасательную капсулу пилота.

Прорвавшиеся через заслон девять арварских машин уходили по направлению к рейдеру, набранная скорость не позволяла вышедшим из боя тяжелым истребителям, заканчивающим маневр торможения, догнать их. Восемь оставшихся в строю потрепанных «Кавсов» по широкой дуге возвращались к месту боя, где среди обломков дрейфовали спасательные капсулы.

– База – истребителям. Кого упустили?

– Это Джок, там шесть торпедных бомберов.

– Встретим, у вас новая точка сбора. Будем там через сорок семь минут.

– Принято!

– Как всегда, Слай? – Бархатный голос Таниз в командном канале отвлек сержанта от подсчета суммы премиальных за проведенный бой.

– Да, странно. Из пилотов противника опять никто не выжил, – усмехнулся Слай, расстреливая капсулу с арварским имперским гербом. Пушки клацнули пустыми затворами, а окровавленные осколки защелкали по оплавленной броне «Кавса».

– Джок, подбери командира. Я вытащу капсулу Малика! – Таниз несколькими короткими импульсами маневровых двигателей поймала на приваренный к левой плоскости крюк буксировочный зажим спасательной капсулы, а идущий в двадцати метрах за ней ведомый одиночным выстрелом противоракетного лазера намертво сплавил соединение.

Спустя несколько минут сильно поредевший отряд тяжелых истребителей, потеряв десять машин и восемь пилотов, лег на курс к точке рандеву со своим кораблем-носителем.

– Внимание. «Дагор» – крейсерам. Приоритет – бомберы и их торпеды! На истребители не отвлекаться! Есть координаты для заградительного огня главным калибром.

Башни однотипных «Шимара» и «Ашаба» развернулись в сторону противника, и орудия выплюнули в приближающихся имперцев залп кластерных снарядов. Космос разорвала стена огня, и тысячи шрапнельных сегментов вонзились в добычу. Два «Каннута» исчезли в огненной вспышке, когда сдетонировали их торпеды, один «Вассер», пораженный сразу несколькими осколками, прошившими корпус насквозь, беспомощно закувыркался в пространстве. Следующий залп уничтожил еще один истребитель, опустошавший в это время свои подвесные контейнеры с электронными обманками, под прикрытием которых арварская ударная группа уже вошла в зону действия башен ближней обороны.

Крейсеры открыли огонь из турельных пушек – сразу три очереди скрестились на не увильнувшем от трасс бомбере, и он мгновенно разлетелся снопом гаснущих искр. Легкая дрожь корпуса рейдера означала, что все многоствольные пушки правого борта щедро расходуют свой боезапас. Еще один «Каннут», поспешивший сбросить свою поврежденную торпеду, исчез в яркой вспышке после случайного попадания в ее боеголовку.

Последняя пара бомберов, расходясь в стороны и теряя куски обшивки, выпустила все свои четыре торпеды и отстрелила опустевшие контейнеры подвесных помехопостановщиков. Системы наведения турелей успели захватить беспорядочно маневрирующие торпеды, и три корабля ордера огрызнулись стеной огня. Две торпеды удалось уничтожить на безопасном расстоянии, еще одна сдетонировала в непосредственной близости от силового щита одного из легких крейсеров.

Электромагнитная волна от близкого взрыва ударила по датчикам и системам наведения, и замолчавшие турели пропустили последнюю торпеду, разнесшую на куски один из четырех двигателей рейдера. Потерявший управление от близкого разрыва, последний арварский истребитель расплющился о борт в районе грузовых трюмов.

Не повезло легкому крейсеру «Ашаб», потерявшему почти все свое вооружение, кроме двух многоствольных пушек ближней обороны с противоположного от взрыва борта. Кроме того, вышел из строя один из двух реакторов, и мощность двигателя резко упала. Он еще держался рядом с рейдером, но было понятно, что это ненадолго.

– Пилоты, статус?

– Третий двигатель мертв, второй потерял сорок три процента мощности, – отозвался первый пилот Леннер.

– Ускорение упало на треть. Сбой синхронизации потоков скоро уменьшит его еще больше! – добавил Умас.

– Кэп, с учетом повреждения двигателей искин увеличил время разгона для прыжка на три часа и сорок две минуты.

– Исключено. За это время артиллерия линкора размолотит нас в пыль. Мы не сможем прыгнуть на РВ-13.7, даю новый курс. Разворачиваемся на ЛВ-15.41, обойдем по широкой дуге червоточину и прыгнем. Разгон займет пять часов, по расчетам искина, мы будем в зоне действия дальнобойных пушек имперца около двадцати минут на последнем участке траектории. По пути разберемся с их носителем, авиагруппу свою он уже потерял, с шестью оставшимися истребителями прикрытия для нас он – легкая цель, – пояснил Лимас.

– Внимание, группа штурмовиков! У нас изменение планов, даю координаты новой точки встречи. Рядом с вами через одиннадцать минут пройдут два пустых бомбера. Уничтожить! Разведчикам, первому и четвертому! Позиции, новые координаты.

Переключившись на интерфейс тактического терминала, глава корпорации отметил, как погасли две красные точки, пересекшись с россыпью зеленых, и отдал приказ поврежденному крейсеру стыковаться с рейдером. Подтянутый двумя транспортными лучами, оплавленный корпус легкого крейсера занял свое место в боковой нише корпуса.

– Снять все навесное, на подвески – неуправляемые бомбы, двойной… нет, тройной комплект противоракет, выход по готовности! – Переключившись на камеры дока, глава корпорации несколько секунд смотрел на техников, забегавших вокруг замерших в опустевшем доке восьми вернувшихся штурмовиков и двух малых разведчиков.

Спустя час легкий крейсер «Шимар» и шесть заправленных и перевооруженных «Кавсов», пилотируемых самыми опытными пилотами корпорации, легли на курс, ведущий к арварскому носителю.

Задолго до приближения к рассчитанной корабельным искином дальности эффективного огня противника заговорила единственная двухорудийная башня крейсера, посылая свои кластерные снаряды в широкий борт имперского носителя «Аш-Хамар», сметая антенны и турели ближней обороны.

Не обращая внимания на шквальный огонь нескольких уцелевших лазерных и ракетных башен имперца, шестерка «Кавсов», форсировав свои двигатели и расцепив бомбовые захваты, разбежалась в стороны, уходя из района боя. Мгновенно лопнули два «Вассера», которым не повезло оказаться на пути пушечных трасс одной из троек отходящих после атаки штурмовиков.

Больше половины выпущенных бомб, самостоятельно преодолев оставшееся расстояние, ударили в борт носителя. Некоторые из них пробили бронированные створки перезарядных ячеек и взорвались внутри них. На борту начался сильный пожар, и подошедший почти вплотную к своей обездвиженной жертве «Шимар» добил ее двумя торпедами. Никем не преследуемые последние четыре арварских истребителя на форсаже рванули от оплавленной мертвой туши своего носителя в сторону группы линкора.

– «Глаз-четыре». У меня тут носитель, большой транспорт, еще один, три средних.

– Ясно, убирайся оттуда! Арварский конвой, вот почему мы попали под раздачу, – тихо пробормотал ан Сарнов.

– Я «Глаз-четыре». Фиксирую повышение фона в вашем квадрате.

– База – ударной группе. Вас нащупали дальномерами. Сейчас долбанут.

– Подлетное время?

– Две минуты, кэп.

– Совсем рядом с нами. Через шесть минут входим в зону действия артиллерии линкора. Истребителям – даю координаты новой точки встречи. Подберем вас перед прыжком.

– Принято! – Пилот «Шимара», не дожидаясь команды, отключил ходовой и, выкрутив дюзы маневровых двигателей, развернул свой крейсер бронированным носом к облаку подлетающих снарядов первой волны.

Два заряда, выпущенные из тяжелых дальнобойных орудий линкора, один за другим ударили в бронированный нос легкого крейсера, и его корпус не выдержал. Многочисленные внутренние разрывы превратили корабль в крошечную звезду, и Лимас ан Сарнов, глядя на погасшую зеленую отметку, тихо выругался с горькой злостью.

Получая удар за ударом, «Дагор», выжимая все из своих уцелевших двигателей, разгонялся для прыжка в систему ЛВ-15.41. За последние восемь минут сотрясаемый близкими разрывами рейдер-носитель получил уже как минимум десяток прямых попаданий в корпус. Несколько зарядов даже прошили прочный корпус в районе грузовых палуб насквозь, разорвавшись с противоположной стороны от входных двухметровых пробоин.

Командную рубку сотряс сильный удар – сразу несколько снарядов пробили массивную броню, прикрывающую один из трех реакторов. Экраны на рабочих местах пилотов замигали, когда поврежденный модуль приступил к процедуре аварийного отключения. Оставшиеся два реактора выдержали перегрузку, и ремонтные дроиды бросились в поврежденный отсек. Еще одна боеголовка пробила тяжелую створку дока, устроив огненный ад от детонации боеприпасов и топлива, складированных там для снабжения авиагруппы. В своих стартовых боксах сразу же были уничтожены два разведчика и вся группа инженеров и техников корабля, возившаяся с двумя поврежденными штурмовиками.

– Вышли из зоны обстрела! Статус?

– Зарядка гипердвигателя остановлена на девяносто два процента, мы потеряли один реактор!

– Множественные повреждения корпуса; док и полетная палуба уничтожены! – добавила второй пилот Линара.

– Навигационный и тактический искин начали перезагрузку, прыжок невозможен…

– У нас нет иного выхода, курс – червоточина! – Лимас перевел взгляд на боковую панель со схемой рейдера, пестревшую желтыми и красными отметками.

– Принято! – обреченно выдохнул первый пилот.

– Мы можем принять наши штурмовики на восьмую грузовую палубу, она почти не повреждена…

– Да, это возможно, мы такое уже делали! – оживившись, затряс своей лысой головой Умас.

– Приступайте! – Активировав уцелевшие камеры, спустя несколько минут глава корпорации наблюдал за тем, как шестерка «Кавсов» и двойка разведчиков «Чисай», протиснувшись через разбитые створки трюма, тяжело плюхались на палубу, оставляя в закопченном покрытии глубокие рваные борозды.

Спустя девять минут сильно поврежденный рейдер-носитель «Дагор», развернувшись кормой для торможения и войдя в червоточину, исчез из системы СВР-12.24.8.

В тактическом зале рейдера стояла тишина, несмотря на присутствие в помещении почти трех десятков людей, каждый из которых был занят своим собственным делом. Пилоты малых кораблей просто сидели в креслах, подключившись к тактическому искину, прокручивая детали прошедшего боя или активировав симулятор. Двое на своих планшетах листали отчеты о повреждениях систем со списками необходимых запчастей, а связистка с медиком шепотом обсуждали потери корпорации.

– Прошу внимания! – Незаметно появившись в помещении, Лимас ан Сарнов включил план-схему на одной из стен. Отметив на увеличившемся фрагменте спирали галактического диска две точки, соединил их волнистой линией и кивнул пилоту.

– Капитан, искин рассчитал расстояние в восемьдесят три прыжка до ближайшей известной системы Содружества. Топлива у нас только на двенадцать, путь обратно возможен только через дыру. Она закроется через сорок четыре дня, – с сожалением покачал коротко остриженной рыжей головой первый пилот Леннер.

– Как вы все уже знаете, мы оказались в неисследованном секторе пространства. Рейдер сильно поврежден в бою, проход через нестабильную межпространственную дыру вывел из строя еще часть систем. Пилоты загнали «Дагор» в астероидный пояс системы 23-54В, в которой находится червоточина, датчики переведены в пассивный режим, и дроиды сейчас выполняют работы по восстановлению целостности корпуса.

У нас неработающий гипердрайв и заглушенный поврежденный реактор. Так как управляющий модуль ремонтного комплекса «Нидар-10М» был уничтожен вместе с шестью дроидами и почти всем техническим персоналом корабля во время взрыва доков и полетной палубы, искин пока не может выдать прогноз по ремонту. В грузовом отсеке есть комплекс «Парн-14А», предназначенный для ремонта стационарных пустотных платформ, полученный мною в качестве части оплаты за предыдущий контракт.

Однако среди тридцати четырех разумных на борту нет никого с индексом интеллекта больше ста восьмидесяти и инженерной специализацией, которая необходима для его активации и перенастройки. Кроме того, в моих личных активах есть установочные комплекты нейросетей: один «Инженер-5М» и два – «Техник-3В», а также несколько необходимых баз данных к ним. – Глава корпорации сделал паузу. – Далее, наш специалист в условиях медотсека сможет установить нейросеть на мозг, ранее не подвергавшийся модификации. У вас всех они уже модифицировались, так что этот вариант отпадает – добровольцы-смертники для опытов не нужны. – Ан Сарнов усмехнулся.

– Нам нужны несколько новых членов команды с высокими параметрами индекса интеллекта – так мы сможем значительно ускорить ремонт и вернуться в пределы Содружества. Поэтому сейчас начнем поиск разумных, подходящих нам и готовых вступить в экипаж. Сразу скажу, маловероятно наличие таких желающих. Арварцам, конечно, проще, они бы сделали рабом каждого, кто смог поместиться замороженным брикетом в их грузовых отсеках, – улыбнулся Лимас.

– У нас есть первые данные от сенсоров: мы поймали излучение из системы 24-54В. Было бы странно его пропустить – они излучают на всех диапазонах. Искин уже расшифровал передачи – это примитивно модулированные радиоволны. Индекс развития цивилизации близок к отметке шесть плюс: открытие эффекта деления частиц, оружие на его базе, начало освоения космоса, отсутствие всепланетного правительства. Тупиковый путь развития; искин уже выдал предварительный прогноз – самоуничтожение цивилизации и откат к индексу три минус в ближайшее время. Скорее всего, это одичавшие остатки колонии Сеятелей; не думала, что их ковчеги забирались так далеко… Невероятно, но среди них живут арварцы – вот отчетливые изображения аборигенов с черной кожей! – удивленно протянула Линара.

– У имперцев теперь на один носитель меньше! Мы их здорово разозлили; как бы арварцы не захотели нанести нам визит дружбы через дыру, – пробурчал Гуни, командир наемного подразделения пилотов-штурмовиков.

– Не думаю! Для них мы ушли в прыжок, пусть ищут нас в окрестных системах! – спокойно ответила второй пилот.

– Червоточину им не обнаружить. Сомневаюсь, что у них тут все необходимое оборудование, а пока прибудут их яйцеголовые из метрополии, мы отремонтируем прыжковый двигатель, пройдем через дыру и исчезнем из этого сектора. Ждать нас они точно не будут – у них приказ провести конвой, и держать в окраинной системе такие силы ради одного нашего корабля им невыгодно, – добавил Лимас.

Поднявшийся со своего кресла Умас Горт махнул рукой с планшетом, привлекая всеобщее внимание.

– Наш единственный корабль, способный к переходу и атмосферным маневрам, – легкий крейсер «Ашаб». Сейчас он почти безоружен, действует только один реактор, однако гипердвигатель не поврежден. В таком состоянии до системы 24-54В ему потребуется два прыжка. Противолазерное покрытие корпуса поглощает радиоволны, поэтому аборигены смогут обнаружить его только визуально.

– Согласен. Готовим экипаж и группу высадки! Вместо двух штатных пилотов крейсера пойдут Умас и Линара – у них самый большой опыт боев в атмосфере. Старший специалист медотсека – Торн, на нем список диагностического спецоборудования для погрузки. Группа силового обеспечения – лейтенант Анар Гуни и четверо его подчиненных. Снаряжение – только легкое оружие и парализаторы. Готовность – через три стандартных часа!

Очнуться на бугристом пластиковом ложе с покалывающим виски обручем, прилипшим к голове, и несколькими гибкими проводками, ползающими по лицу, для Алекса было несколько непривычно. Нет, он, конечно, мог припомнить, как после нескольких ранних студенческих загулов прошедший день почти начисто стирался из памяти, но это уже точно перебор!

Покачивая внезапно отяжелевшей головой и морщась от прыгающих перед глазами при любом движении ярких пятен, Алекс попытался пошевелить онемевшими ногами. Тело окатили потоки теплого, пахнущего какой-то медицинской химией воздуха. Глаза резанул яркий свет, заставивший его зажмуриться. Обруч на голове несколько раз противно пискнул и отвалился на изогнутую подушку в изголовье странного агрегата. В гудящей голове начало проясняться, и Алекс стал вспоминать недавние события.

После окончания Минского государственного электротехнического университета Алексей, как и большинство его знакомых по кафедре, отклонил предложенное ему государством распределение в поселок на должность инженера-электрика совхоза. Отправляться в белорусскую глубинку к коровам и свиньям совершенно не хотелось. Заранее прикинув возможные перспективы, молодой человек последние два года упорно занимался самообразованием, вечерами подрабатывая в маленькой частной фирмочке установщиком сигнализаций и систем видеонаблюдения.

Все свои свободные деньги тратя на курсы разговорного английского, он стал мало времени уделять частым студенческим пьянкам и походам в клубы, нередко заканчивающимся драками. На все задуманное денег катастрофически не хватало. Несколько зеленых бумажек с портретами американских президентов, присылаемых от отца, иногда вспоминавшего о своем отпрыске, не спасали положение. Давно уехавший в жаркую Венесуэлу по рабочему контракту и уже успевший там жениться на местной, ушлый папаня сам с трудом сводил концы с концами.

Сложная экономическая ситуация в стране и несколько прошедших в последнее время деноминаций не прибавляли уверенности в завтрашнем дне уставшему народу бывшей советской республики с гордым названием Беларусь. Поэтому Алексей поставил своей целью постараться уехать туда, где условия жизни будут лучше, чем на родине.

Вчера защитив диплом и получив на руки заветные корочки вместе с невзрачным значком, Алексей на даче одного из сокурсников праздновал с такими же молодыми инженерами-энергетиками это событие. Днем всей компанией жарили шашлыки и купались в тихом озере, к вечеру застолье плавно переместилось в дом.

Сначала все выпили за успешное завершение пятилетнего срока, после – за здоровье, потом – за давнюю дружбу и за милых дам, всех присутствующих. Добавили за тех, кого ждала повторная защита, вспомнили недавно родившуюся дочку, оставленную дома Михаилом, его приятелем. Коньяк незаметно закончился, а настроение у Алекса резко подскочило. Кто-то включил музыку, на веранду потянулись парочки. Полина, ухватив Алексея за руку, потащила его танцевать. Пухленькая брюнетка, сестра Михаила, давно уже имела планы на него, однако он старался не отвечать на ее знаки внимания, не собираясь портить давнюю дружбу мимолетной интрижкой. Из вежливости покрутившись вместе с ней и другими уже хорошо принявшими парочками под незатейливую попсовую мелодию, молодой человек вышел прогуляться на полянку перед домом, окруженную покосившимися теплицами и запущенными грядками.

– Леха, вот ты где! Чем думаешь дальше заняться? – подошел Олег с тлеющей сигаретой в руке.

– Пока еще не знаю, – признался Алексей, – есть халтурка, без хлеба не останусь.

– А давай к нам: батя денег немного даст, с Костиком собираемся открыть магазинчик. Будем возить из Китая технику через Россию – сотовые, ноутбуки под заказ. Все завязки есть. Будешь у нас менеджером-консультантом.

– Нет, впаривать китайское барахло – не для меня.

– Ну зря ты так – нормальная работа, встанешь на ноги, кредит возьмешь, тачку купишь…

– Я подумаю, – тактично ответил Алекс. – Мне две недели еще на курсы ходить надо. Да и есть пока чем заняться.

– Ну смотри: звони, если что.

Олег, докурив сигарету, удалился. Со стороны дома послышались новые голоса – это две незнакомые ему блондинки, выйдя на крыльцо, смеялись и что-то разглядывали на экранчиках своих навороченных мобил.

Неожиданно для Алексея обе девушки, нелепо подогнув ноги и замолчав, упали на землю, уронив дорогие телефоны в грязь. Бросившись помочь, он краем глаза заметил вытянутую тень, закрывшую звезды, и потерял сознание.

– Торн, ты протестировал все двадцать четыре образца? Через три часа действие парализатора закончится.

– Да, Лимас, заканчиваю с последним; этот экземпляр очень интересен – у него есть потенциал эмпата: если установить биомодификант – то раскроется.

– Этот имплант стоит как два наших рейдера; что по остальным?

– Обнадеживающие данные. Их показатели индекса интеллекта варьируются от ста шести до двухсот четырнадцати.

– Это планета гениев? Я смотрел статистику моего родного мира – у нас в среднем только восемьдесят шесть человек с индексом больше сотни на каждую тысячу разумных.

– Не все так просто, – пояснил доктор. – Вот, например, этот. Почти эталонный образец: его показатели мозговой активности идеальны!

– Какие именно, док?

– Коэффициент отторжения – почти нулевой; тут явно не обошлось без генетической селекции, но это определенно невозможно на их текущем уровне развития.

– Торн, введи ему тестовую дозу разгонной смеси и сними данные еще раз.

– Уже сделал: для него это совсем не опасно – выходная кривая разброса немного ниже образца чиварцев.

– Своими словами, док: что это значит?

– Он сможет использовать функцию ускорения нейросети для загрузки баз данных не раз в сорок семь дней, как ты, а гораздо чаще; может быть, даже каждые двадцать или семнадцать дней. Токсины выводятся очень быстро.

– Есть мысли, как они этого достигли?

– Да. Я думаю, Сеятели основали эту отдаленную колонию как тестовую, для изучения результатов вмешательства в геном, однако потом что-то пошло не так, и они прекратили эксперимент. Кроме того, изменения сильно уменьшили продолжительность жизни аборигенов, и она составляет в лучшем случае около восьмидесяти лет. Не имея в голове вспомогательного компьютера – такого, как наша нейросеть, жители этой планеты с детства забивают память кучей ненужной информации, даже на треть не усвоив ее. Они развивали свой мозг естественным путем на протяжении многих поколений.

– Так они что, как чиварцы, только лучше? – вмешался в их разговор Слай.

– Эти аборигены выжили, а чиварцы нет. Сам-то как думаешь? – ухмыльнулся доктор.

– Я слышал, что они не совсем вымерли…

– Пока еще нет, после восьми поколений постоянных биомодификаций их геном потерял вариативность, и сейчас они на грани исчезновения. За десять лет они потеряли две последние колонии и сейчас завозят в свой материнский мир толпы беженцев с отсталых планет, чтобы хоть как-то сократить убыль населения.

– Ясно, постарайтесь уговорить полететь с нами эту! – Сержант, ехидно подмигнув доктору, погладил руками туго обтянутые материалом полупрозрачной блузки выпуклости одной из лежащих в беспамятстве аборигенок.

– Я провел поверхностное ментоскопирование трех экземпляров с самыми высокими параметрами индекса интеллекта. Уверен, что потенциально самый перспективный абориген с потенциалом эмпата согласится улететь с нами. У него нет сильных привязанностей, он хочет сменить место обитания.

У второго исследуемого есть ребенок, объект эмоционально привязан к его матери. Кроме того, я уловил сильные позывы получить транспортный агрегат в виде металлического жука, и примитивный коммуникационный прибор с устройством воспроизведения изображений. Абориген даже готов попасть в долговое рабство на несколько лет ради этих статусных вещей; вероятно, в том обществе их обладатель получает какие-то привилегии.

Третий объект – женщина в возрасте деторождения. Здесь у нас разные просматриваются изображения каких-то строений со странным символом: вероятно, культовым. А тут, как я вижу, поклоняются висящему на стене мертвому аборигену. Женщина уверена, что после смерти попадет с ним в какое-то место, где ей будет очень хорошо. Похоже на один из культов хакданцев.

– Я поговорю со всеми позже, – кивнул Лимас ан Сарнов.

– Похоже, у аборигенов есть чувство юмора – в переводе на интер название их планеты звучит как Грязь, – улыбнулся доктор.